Текст книги "Тело и душа"

Автор книги: Стэйси Кейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11
Уилл

Превышая ограничения по скорости, я проезжал знакомые улицы и пролетающие мимо меня достопримечательности на своем пути к Граундсборо Хайд.

У меня было лишь единственное верное предположение: если Алона все еще была моим духом—проводником, как сказала Эрин, и она вернулась в форме духа, то я мог бы "призвать" ее к себе. Теоретически, я мог бы призвать ее в любое место, но мертвые, которые отвечают, в конечном итоге неистово / против своей воли всегда затягиваются в места своей смерти. Вызвав ее от туда, могло бы обеспечить достаточно напряжения, чтобы вытянуть ее назад из того места, где она исчезла. Возможно, можно было бы попробовать вызвать ее во время ее смерти, но не было никакого способа, которым я мог бы заставить себя ждать почти целый день до 7:03.

Несмотря на все мои усилия, чтобы сосредоточиться на положительных мыслях, мой разум создавал образы, что я сижу на обочине рядом с пятном на тротуаре, где она умерла и зову ее ... и ничего не происходит.

Я покачал головой, отодвигая эту мысль. Нет, она была сильной. Она должна была быть в порядке. Она до сих пор жива. Ради всего святого, Алона же была отправлена обратно от света. Разве такому суждено произойти, чтобы положить конец таким образом. Это не могло быть правдой. Это не имеет смысла.

Крошечный голосок в моей голове напомнил мне, что в дополнение ко всему, чтобы быть несправедливой, жизнь могла также быть бессмысленной. Испорченной. Как мой отец, убивший себя без малейшего намека на то, что тот день мог бы отличаться от какого—либо другого обычного дня. В какой—то степени я надеялся, что было бы лучше, если бы он попытался предупредить нас, даже если бы мы поначалу не придали его словам никакого значения. Тогда, по крайней мере, это возможно казалось бы более логичным. Или, возможно, это просто заставило бы мою мать и меня чувствовать себя хуже, за то, что мы не понимали, что он пытался сказать.

Так или иначе, в один день, он просто исчез. Так быстро, что казалось, будто воздух должен был ворваться, чтобы заполнить вакуум, где он когда—то стоял, чистил зубы, спал …

Я больше не мог потерять кого—то еще, даже без шанса попрощаться. Не снова. Не ее.

– Ну же, Алона, не делай этого со мной, пожалуйста, – пробормотал я, а затем остановился, закрывая рот в страхе, потому что эти слова считались призывом.

Но если так оно и было, сиденье пассажира рядом со мной оставалось пустым. И мое сердце рухнуло вниз.

Я заставил себя сосредоточиться на дороге впереди себя, смутно сдерживая дрожь, – пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – высчитывая секунды.

Школа, наконец, отдалялась, и я с трудом продвигался к входу охраняемых теннисных кортов, где шины Доджа издавали визг на перегретом асфальте.

Я переключил коробку передач на парковке и распахнул дверь, спотыкаясь в спешке. Дети на теннисном корте – пара мальчишек, казалось, были слишком юны, даже для первокурсников – прекратили бить по мячу по кругу, чтобы посмотреть как я бегу.

Проблема заключалась в том, что прошло уже четыре месяца, с тех пор как умерла Алона. Больше не было каких бы то ни было признаков произошедшего насилия, жизни, которая закончилась где—то здесь, на двойных желтых линия.

Это было здесь, ближе к углу, или дальше вниз по улице? Внезапно, я осознал, что не был уже так уверен, и зашагал взад и вперед посреди дороги, отчаянной разбираясь в этом.

Проезжающая машина засигналила мне.

– Эй, ты в порядке? – крикнул один из детей.

Я проигнорировал все это, зная, что мои глаза сейчас жалили слезы, скатываясь вниз от моего подбородка и капая на желтую линию, которую я так пристально изучал.

Я сильно ударил рукой по своему лицу. Приди в себя. Она в порядке. Эрин захватила тело Лили, таким образом, она – та, кто теперь в круговороте всего этого. Алона должна быть в порядке. Боль в моей груди говорила мне, что даже я не верил этому.

В Ордене было сказано, что двое из них станут зависящими друг от друга. После месяца в теле Лили, уАлоны было достаточно энергии, чтобы подольше продержаться самостоятельно?

Это вопрос, у которого только один вариант ответа. Я сделал глубокий вдох, подавляя ком в горле. Я ничего не потеряю, если попытаюсь, кроме надежды на то, что она вернется. Если она не ответит сейчас, я продолжу вызывать ее. Но что странно, ее энергетический уровень в этой ситуации обязан был увеличиться, но стремился вместо этого к нулю.

Еще одна машина подрезала меня, ее водитель сигналил и кричал через опущенное окно.

"Правильно, хватит тормозить", – сказал я себе. Надо пробовать сейчас, пока кто—нибудь не остановился и не столкнул меня с дороги. Или не вызвал копов.

Но чувствовал я себя так, словно разматываю бинт задолго до того, как рана заживет.

Я, наконец, выбрал место, представив его по памяти, и закрыл глаза.

Я представил Алону такой, какой я увидел ее в первый раз после ее смерти. Преследующей живых в красных спортивных шортах и белой футболке, в которых она умерла, ее лицо пылало гневом и болью из—за друзей, отвернувшихся от нее, едва прошло несколько дней. То, что она втянула меня в дело с директором Брюстером, помогало мне пока я более или менее мог им управлять.

Шелк ее волос струился на кончиках моих пальцев, когда мы сидели в кустах у особняка Гибли. Как она отказывалась, принимать жалось или помощь, несмотря на то, что у нее не было выбора. Просто то утро, когда она стояла передо мной в новой одежде, с новым, созданным ей имиджем, наклонив голову с той хрупкой улыбкой.

До меня только сейчас дошло, что хотя тогда она ничего не сказала, ей нужно было мое мнение. Мое одобрение... Нет, моя признательность.

Ей не нужно было. Не в ее стиле. Но я не говорю, что ей не понравилось бы иметь это. Дух или нет, она все еще человек. И все, о чем я беспокоюсь, моя слишком сильная реакция и ее значение для меня.

Я сильнее сосредоточился, направляя на свои мысли весь страх и гнев. Я пожелал, чтобы она появилась.

– Ты мой дух—проводник, – сквозь стиснутые зубы произнес я, – Ты обязана появляться, когда я зову тебя. Иди сюда. Прошу, пожалуйста.

Последнее слово звучало почти умоляюще, и мне было плевать. Это не для Алоны, а для кого—то, кто может услышать. Богу. Свету. Кому—то , кто управлял всем, кому—то, кто мог бы услышать меня.

Пожалуйста, не делай этого. Не присылай ее ко мне, чтобы затем забрать. Пожалуйста, не надо. Просто не делай этого. Пожалуйста. Она нужна мне.

Я продолжал повторять эти слова раз за разом, отдаленно заметив, что дети возобновили свои игры и одна или две машины проехали мимо меня.

Я продолжал до тех самых пор, пока не почувствовал странный сдвиг в воздухе, как будто бы мир обернулся вокруг меня, вода отекла камень.

Я открыл глаза, и Алона – или же ее очертания, – стояла в нескольких футах от меня, глядя вокруг себя с испуганным выражение лица.

Я выдохнул. Слава Богу.

Но этот короткий миг головокружительного облегчения быстро испарился, сменившись растущим чувством паники. Она не была плотной, какой должна была быть. Я мог видеть сквозь нее. Впервые, она выглядела как обычный призрак, по крайней мере, как их чаще всего показывали по телевизору и в кино.

Нет, нет. Плохо. У нее было не достаточно энергии, чтобы появится полностью.

– Скажи, что—нибудь хорошее! – крикнул я ей, борясь с желание схватить ее и удержать. Я не был уверен, что произойдет, что я сделаю, если мои руки пройдут сквозь нее.

Ее губы двигались, формируя слова, но не прозвучало ни звука и ее глаза широко распахнулись. Она знала, что что—то было не так. Она посмотрела вниз на себя, ее светлые волосы соскользнули вперед через ее плечо, когда она вобрала в себя степень ее небытия. И когда она подняла голову и посмотрела на меня, слезы блестели в ее глазах. Она сделала глубокий вздох и расправила плечи, прежде чем медленно поднять руку и повернуть ее ладонью вперед. Стоп ... или прощай.

– Нет! – Я подошел ближе к ней. – Ты должна что—то сделать. – Еще никогда в жизни я не чувствовал себя насколько беспомощным. Я ничем не мог ей помочь. Затем вспышка гениальности – или же полного идиотизма – ударила меня. – Еще раз заяви права на меня.

Сильная связь со мной, которая твердо займет место между живыми и мертвыми, может помочь, даже если только усилит уже существующую связь. Я отказывался даже моргнуть, мои глаза жгло от усилий, как будто мой взгляд мог удержать ее здесь. – Еще раз заяви права на меня, – повторил я, услышав мольбу в своем голосе и молился, чтобы она тоже услышала.

Ее взгляд встретился с моим, пока она проговаривала слова. Я все еще не слышал ее, но поймал несколько слов на ее губах.

– Уилл Киллиан. – И затем последние, так медленно, что не было сомнения в том, что она произнесла. – Мой.

Слезы покатились по ее лицу, и я знал, что неважно насколько мы разные, не так мы оба хотели, чтобы это закончилось.

Она закрыла глаза и снова повторила слова раз за разом, как и я ранее.

Воздух вокруг нас дрогнул, как когда ты открываешь дверь машины, которая была закрыта на протяжении многих часов в жаркий летний день. И затем внезапно, она была там... полностью там.

Я протянул руку к ее руке в тоже самое время, когда она уже ухватилась за мою. Мы двинулись в сторону друг друга, едва избежав столкновения головами в спешке. Она обняла меня, и я прижал свое лицо к ее теплой шее и волосам. Я чувствовал, как она дрожит... или может быть, это я дрожал.

– Все в порядке. Ты в порядке, – пробормотал я, но я не был уверен, с кем из нас я разговаривал. Возможно, с обоими.

– Ты прав. Я думаю, он сошел с ума, – я услышал, как одного из детей с теннисного корта заявил громким голосом, который подразумевал, что большой спор был разрешен. И впервые в жизни, мне было все равно.

Глава 12
Алона

Уилл не переставал смотреть на меня.

И это не взгляд типа "эй—ты—так—привлекательна", который однажды использовала я. Это было бы слишком хорошо. Нет, это что—то типа "нервозно—проверяю—каждые—пять—секунд—смотреть—здесь—ли—ты—еще—и—не—исчезаешь—медленно—прямо—у—меня—на—глазах" взгляд. Что вызывает небольшое замешательство.

– С тобой все в порядке? – спросил он в двенадцатый раз за пятнадцать минут, бросив еще один взгляд со стороны водителя. Едва мы смогли оторваться друг от друга, он цепко схватил меня за руку и повел обратно к Доджу. Его глаза были красными. Он плакал. Как и я. Хотя никто из нас в этом не признается.

– Хватит говорить это, – сказала я, пытаясь, чтобы мой голос звучал как обычно раздражительно. Но я не могла винить его, за вопросы или взгляды. Я продолжила проверять свои ладони и ступни, чтобы убедиться, что они все еще здесь и не стали прозрачными. В сущности, я уходила не так надолго. До этого исчезала на целые часы, после эмоционального потрясения, после того, как моя мама вышвыривала мои вещи, или когда узнала, что отец ждет другого ребенка. Но я никогда, никогда не возвращалась такой слабой, как в этот раз.

Я кричала, и он не мог меня услышать. Я видела панику на его лице. Я ухожу, ухожу, ушла – будто упала с обрыва в фильме – пока я управлялась с поиском точки опоры и останавливала себя. Но кто знает, как долго это продлится? Кусок скалы или соломинка всегда обрывается, не так ли? Один только вопрос – когда?

Даже сейчас, я могла чувствовать упадок и поток энергии, которых не было с тех пор, как свет забрал меня из больничной палаты Уилла несколько месяцев назад.

Я сделала глубокий вдох, стараясь игнорировать легкое, плавающее, бессвязное чувство, пришедшее снаружи в тело Лили. Будто я могла вылететь в любую секунду. Я ненавидела это. Когда Уилл отпустил мою руку, чтобы вести машину, у меня ушли все силы на то, чтобы не придвинуться ближе (мне не нужен был ремень безопасности, чтобы обезопасить свою жизнь в том случае, если мы попадем в аварию) и схватить его за руку или сжать его (ужасную) футболку, как если бы он был якорем, который держит меня здесь. Но когда дело встанет за этим, это не спасет меня от исчезновения и я не могла смириться с тем, что медленно потеряю его, пока не останется ничего.

Так что я держала свои руки при себе и оставалась на своей стороне машины.

– Если хочешь, я отвезу тебя домой... ко мне... или к Тернерам, – он предложил, еще раз осторожно посмотрев на меня. – И ты сможешь отдохнуть, если ты...

– Я мертвая, а не больная, – сказала я резко. – Помнишь? – будто кому—то из нас нужно было напоминать после того, что случилось.

Он вздрогнул, согнув плечи, словно я ударила его. Но сейчас притворство нам только повредит. Бессмысленно, ведь так? Я чувствовала подступающие слезы и заставила себя отвернуться от него к боковому окну.

– Так что это? Ну, с Эрин? – Я спросила, мой голос звучал грубее, чем обычно. Я надеялась, он не заметит или неожиданно сменит тему. Он мог восполнить то, что я пропустила, хотя большую часть картины я уже сама сложила. – Она отрывается на всю катушку с телом Лили. – Ну что за сучка. – Вечеринки, гамбургеры, пиво и что—то еще?

Сейчас мы ехали к Крекелю, останавливаясь у каждого вино—водочного магазина (спасибо, мамочка, за знание) чтобы одним глазком взглянуть на парковку. Она не могла купить пиво – не выглядя как Лили, которая казалась старше своих лет – но учитывая то, что я знала об Эрин, то, что Уилл мне сказал, она вполне могла поделиться своим опытом общения с парнями взрослее себя.

Он устало кивнул.

Я с трудом подавила желание закричать, что предупреждала. Он был жесток со мной относительно того, что я делаю с "Лили", и я пыталась сказать ему, что кто—то другой может быть хуже. Но сейчас не время для мудрых наставлений... даже если это и правда.

– Ты можешь сказать это, – сказал он, прочитав мои мысли. Он, подняв бровь, перевел взгляд с дороги на меня.

Я пожала плечами.

– Это не настолько весело, как тебе кажется.

Он выдавил улыбку.

– Могу поспорить.

– Таак... если мы найдем ее, что дальше? – спросила я, боясь слов, которые произнесла.

Они подразумевали, что есть что—то в этом моменте, который, как я неуверенно предполагала, был для меня, и я не хотела испытывать судьбу, бога или свет или кого—то в еще, спланировавшего это. Я с трудом подавила растущий гнев, поднимающийся изнутри. Я так устала быть чьей—то куклой, которую можно бросать... или пешкой. Сначала я застряла здесь, затем нет, потом меня отправили обратно – возможно, чтобы спасти Лили – и потом определенно нет. Какого черта? И что, сейчас я должна сидеть здесь и ждать с Уиллом, что от любого движения я могу исчезнуть? Какой ОТСТОЙ. Честное слово.

Уилл потер лицо рукой.

– Я не знаю. – Он был уставшим и побежденным. Я осознала, что это было больше, чем он мог выдержать, и он на это не подписывался. Прямо сейчас он, наверное, желал изгонять призраков где—нибудь с Миной.

Я неуверенно потянулась и коснулась его плеча. И в этот раз, когда он взглянул на меня, выражение его глаз было другим, теплота сияла сквозь усталость и беспокойство. Неспособная сопротивляться, я скользнула ближе, чтобы наклониться к нему, и он положил руку на мои плечи, поместив на краткий миг свою щеку мне на голову.

– Мы разберемся с этим, – сказал он, звуча более спокойно. – Если мы не сможем найти ее, мы пойдем к ее брату. Он узнает, что он собирается сделать, куда пойдет. – Пауза. – Черт. Я только что оставил его там. Я сказал, что вернусь, – сказал он, обращаясь больше к самому себе.

– Что? – спросила я, смущенно.

– Я говорил с Малахием, когда понял, что у тебя проблемы. – Он встряхнул головой. – Неважно. Мы поработаем над этим. Мы найдем Эрин и изгоним ее, и затем... – его голос оборвался.

Ага, часть "и затем" была немного сложной.

– Уилл, – я медленно выпрямилась, и его рука скользнула по моему плечу. – Нам нужно поговорить.

Он устало взглянул на меня.

– О чем здесь говорить? Если конечно, ты еще переживаешь об этом утре? – он поколебался. – Ты была права. Мне нужно было лучше с этим разобраться. Ты просто... перемены меня удивляют.

Я поняла. Некоторые вещи между нами могли расти и перестраиваться, но это было тем же – я все еще более прагматична.

Я вздохнула и заставила себя говорить так, чтобы осознавать важность этого факта.

– Тебе нужно принять то, что может быть все. Что это, – мой голос принял форму солидность—этого—момента. – это временная остановка перед неизбежностью.

– Нет, – сказал он, даже не смотря на меня, будто все дело в этом. Он так сказал и так будет. Отлично.

Я раздраженно покачала головой.

– Ты знаешь, что Орден сказал: Лили и я зависим друг от друга. Я даже не уверена, что смогу прожить без Лили так долго.

Он поднял плечо в намеке на пожимание.

– И ты будешь в порядке так скоро, как мы найдем ее и ...

– Если мы сможем найти ее. Если у меня хватит сил вытурить Эрин. – Сказала я устало. – Ты подумал об этом? Что остановит ее от того, чтобы забрать Лили назад, даже если я отберу тело? Сколько раз, ты думаешь, я смогу сделать это и оставаться в живых?

Он не ответил.

– И, что более важно, кто дал мне право на это? Тоесть, больше чем у Эрин. – В прошлый раз я сделала это, чтобы спасти Лили. Но не сейчас. Сейчас я спасала свою шкуру, метафорически, и я не была уверена, что могу сделать это. Я не чувствовала, что это правильно.

Уилл взглянул на меня, нахмурившись.

– Тебя отправили назад, чтобы помочь мне. Ну и Лили, может быть.

Проклятие. Думаю, время поговорить начистоту. Я наклонила голову на сидение.

– Об этом... – Я помолчала. – Ты знаешь, не было громогласного голоса с небес, инструктирующего меня или чего—то еще.

Он нахмурился еще больше.

– Ага...

Я заерзала. Не следовало ждать так долго, чтобы сказать ему. Но когда это произошло, когда я вернулась в первый раз, он все еще был по большей части симпатичным парнем, который был странным и раздражал. И тогда все как—то изменилось, он стал нужен мне больше, чем просто из практических соображений, а говорить правду такого рода было невозможно.

– Я не помню всего в точности. – Быстро сказала я. – Я помню чувство безопасности и тепло, словно в раю, но... это большая часть.

– До того, как тебя отправили назад. – сказал он.

Я скорчила рожицу.

– Правильно? – он надавил.

– Я заснула в твоей комнате в первое утро и увидела твою мантию выпускника, повешенную на двери ванной, и типа психанула. – заключила я. Быстро можно было понять, что много, очень много времени упущено. Я вернулась утром после дня рождения Уилла – я обнаружила недоеденный торт и маленькую кучу не распакованных подарков на кухонном столе. И я знала, что день рождения Уилла был в конце мая. Еще были деревья, более зеленые, чем запомнила я, а воздух был теплее, ближе к лету.

– Мне нужно немного времени, чтобы подумать, – сказала я. – Меня не было несколько дней, я пыталась привести мысли в порядок. – У Мисти я узнала, как долго меня не было – почти целый месяц! Отсюда же я узнала замысел Лиэн по унижению Бена на церемонии. – В то время, когда я думала о том, куда ведет свет, и я знала только один вариант. – Который привел меня к тому, куда я попала с самого начала – к тому, чтобы помочь Уиллу Киллиану.

– Так... Я сказала тебе, что отправлена назад, чтобы помочь тебе, – сказала я, поморщившись в ожидании ответа. Это не закончится хорошо.

– Ты солгала, – сказал он твердо, костяшки его пальцев побелели, когда он обхватил руль.

– Я... сделала логический вывод, основываясь на фактах, – заявила я, хотя слышала, как слабо это звучит. – Тебе нужна была помощь, и меня тут же отправили назад. Это выглядело логично, что две вещи могут быть связаны.

Он съехал с дороги к заправке, переключил передачу, чтобы припарковаться, перед тем, как взглянул на меня. Щеки его покраснела.

– Ты солгала! Еще хуже то, что ты сказала мне то, во что я поверил.

– Это не означает, что это не может оставаться правдой, – сказала я, удерживаясь от порыва съехать с сидения, когда услышала боль и горечь в его голосе. Он не может заставить меня плохо себя чувствовать из—за выбора, который я сделала до того, как узнала его по—настоящему.

– О, боже, Алона, – он обхватил лицо ладонями.

– Ну и что ты хочешь, чтобы я сделала? – потребовала я. – Скажешь "Я не помню ничего"? Ты думаешь, что я что—то скрываю.

Он покачал головой.

– Не переводи стрелки. Это все из—за тебя и твоих выкрутасов. Ты не можешь избавиться от того, что кто—то где—то забудет тебя.

Ой. Это задело.

Я села прямо.

– А есть плюсы от того, что случилось? – спросила я, начиная злиться. – Что я застряла здесь и помогала тебе, даже если это не было божьей милостью или светом, а?

Он молчал.

– Нет, я так не думаю, – заключила я, откидываясь на сидение.

– Ты сделала это, потому что тебе выгодно, – он мрачно глянул на меня.

– Тебе тоже, – быстро подчеркнула я. – Но ладно. Это в прошлом. Я пытаюсь делать правильные вещи здесь и сейчас. – Я взмахнула волосами и была удивлена тем, что они пришли в порядок. Думаю, я была Элли больше, чем представляла. – Я говорю правду сейчас, когда не должна. – Это было трудно. Для меня. Почему он этого не понимает?

Он кивнул.

– Ты хочешь парад в свою честь?

Его слова приземлялись с тяжелым ударом, и я вздрогнула. Ему было не свойственно быть таким саркастичным. И я пыталась измениться, разве он не видит этого ? Я заставила себя продолжить, не огрызаться на него.

– Я хочу сказать, – сказала я, подчеркивая – что у меня было не больше прав быть Элли, чем есть у Эрин... – Я нахмурилась. – Ну, или как там ее имя.

Я представила себе миссис Тернер, которая пытается приспособиться к другому имени своей дочери и почувствовала удивительно резкую боль. Она усложнила мне жизнь, но только потому что, она по—настоящему беспокоилась обо мне. Теперь ей придется иметь дело с версией Эрин—аля—Лили. Это было несправедливо по отношению к ней. Это было странно. Если миссис Тернер была похожа а мою мать – не вмешивалась и только заботилась о себе – тогда мне было бы легче притворяться Лили, и наверное, мне бы не прошлось так волноваться. Но может быть, жизнь лучше, когда сложнее, я не знаю.

– Даже если мы найдем Эрин и вытащим ее, меня ... послали сюда не для того, чтобы что—то делать. Чтобы быть Элли. – Мне было тяжело произнести это вслух. Признать то, что я не знала, зачем меня вернули, что может быть, даже не было причины. Но я не могла позволить Уиллу думать так.

– Я хотел сказать, – сказал он, насмехаясь надо мной, но с настоящим гневом, прорезавшимся в его голосе, – что Эрин глубоко наплевать, как люди будут называть ее, до тех самых пор, пока она будет жива. Так или иначе, ее настрой таков.

Я вздрогнула, вообразив, как это могло бы быть. Это было как сидром "взятия машины на прокат", только хуже. Тот лимузин для выпускного? Все пофиг, что произошло внутри, потому что это была не наша машина.

– Так что забудь, почему тебя вернули назад или почему ты не была...

Я вздрогнула от злобы на последних словах.

–... и просто помоги мне найти Эрин и Лили, – сказал он. – Тогда мы побеспокоился о том, что делать дальше и кто, что может сделать.

И что делать с тобой... Он не сказал этого, но, тем не менее, я услышала это. Замечательно. Буду с нетерпение ждать этого. Может быть, я смогу исчезнуть до этого.

– Хорошо, – наконец сказала я. Я могла помочь – или хотя бы попытаться. Только бы избавить Тернеров от еще одного звонка из больницы ... или тюрьмы.

Он быстро кивнул и молча завел машину.

Ну, по—крайней мере, больше не было слез. Видно, я исправила это.