Текст книги "Промокшие насквозь (ЛП)"

Автор книги: Стейси Кестуик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Название: «Промокшие насквозь»

Автор: Стейси Кестуик

Серия: «У самой кромки воды». Книга вторая.

Количество глав: пролог + 28 глав + эпилог

Переводчик: Анастасия Козырева, Екатерина К

Редактор: Екатерина Шевчук

Вычитка: Lisi4ka

Оформление: Lisi4ka

Обложка: Mistress

Перевод группы: https://vk.com/stagedive

18+ 

(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Надежды были ее слабостью.

Если бы Сэди Маллинз не начала снова верить в любовь, не позволила бы себе влюбиться в него, сейчас бы она себя так не чувствовала.

И ее сердце не было бы разбито.

Она бы не жалела о встрече с Уэстом Монтгомери.

Этот самоуверенный ублюдок должен был оставить ее в покое, позволить ей забыть о нем.

Позволить ей двигаться дальше.

Конечно же, он не позволил.

На этом мог бы быть конец истории.

Конечно же, это не конец.

Проклятые надежды.

Ад оказался совсем не таким, как я представлял.

Кристально голубое чистое небо. Палящее солнце. Лёгкий бриз. Спокойная гладь воды. Рыба клюёт. По радио играет классический рок. Поблизости ни одной живой души. Холодное пиво и содовая в холодильнике. Прекрасная итальянка в бикини на борту лодки.

Большинство парней поубивали бы друг друга за возможность оказаться на моём месте, учитывая этот рай.

Я же, напротив, продал бы душу дьяволу, лишь бы оказаться где-то в другом месте.

Я молился Всемогущему Богу, чтобы он послал ураган, ливень или разверз море.

Хоть что-нибудь.

Что угодно, только бы не смотреть, как Обри битый час выставляет напоказ свои прелести, будто торговец свой товар на базаре. Лично я знаком с её товаром давным-давно. Он такой же фальшивый, как и она сама, и я ни за что на свете не куплюсь на это снова.

К счастью, мои клиенты, братья Янг, по большей части ничего не замечали. Они здесь исключительно для турнира по рыбной ловле. Мы вышли в море уже после прилива, поэтому наловили кучу рыбы.

Они взяли с собой мистера Перотти, отца Обри, в знак благодарности за то, что он был их адвокатом в процессе запуска новой компании по прокату питания.

Такова была позиция Обри.

Эта же компания великодушно предоставила свои услуги для соревнований, председателем которых она стала в конце лета, и ей просто хотелось отблагодарить их лично. Обри ворковала над ними, пока они вежливо не пригласили её присоединиться, и она сразу засияла от счастья. Мой вариант благодарности состоял из кивка головой и дружеского удара кулаками, который значительно отличался от варианта Обри.

Она, возможно, также устроила им стриптиз, учитывая количество ткани на её теле, после того, как сняла синий верх купальника. Назвать это бикини у меня просто язык не поворачивался. Может быть, чрезмерная демонстрация кожи была их семейной чертой. Шорты мистера Перотти были вдвое короче моих, и в два раза уже. Слава Богу, Обри была не такой волосатой, как её отец. Надо отдать ей должное за это.

Так же не помогало и то, что мистер Перотти выступал в роли свахи Обри, пытаясь любым способом подтолкнуть её ко мне. Он был похож на менеджера, который пытается продать поддержанный автомобиль в кратчайшие сроки. Он часто заставлял ее подать что-то или принести, чтобы она постоянно нагибалась и демонстрировала мне все свои прелести. Я боялся даже подумать, что будет после того, как он выпьет ещё пару бокалов пива. Например, только что он взял её за бедро и сказал, что она такая же стройная, как и её мать. Клянусь Богом, в этот момент, мои грёбаные яйца стали размером с чёртов горох.

Честно говоря, мне было обидно за Обри. И жалость была самой сильной эмоцией, которую она вызывала во мне в последние дни. Я понял, почему она это делала – бросалась мне на шею. Ещё когда мы были детьми, её папа сказал, что хороший брак – это то, что он от неё ждёт. Способ заставить его гордиться ею. И, почему-то, он решил, что идеальным зятем буду я – сын его лучшего друга. Думаю, он участвует во всём этом «рыбном эксперименте», – его слова, не мои, – только для того, чтобы попытаться повлиять на меня и заставить возглавить компанию моих родителей. И Обри была бы рядом, как идеальная жена-трофей.

Жаль, никто не спросил, чего хочу я.

Я устал годами играть в их игры. Учился в Уортоне, сопровождал Обри на каждый благотворительный бал и ужин. Дьявол, я даже пробовал всё то дерьмо, которое она предлагала мне. В свои двадцать лет я имел невероятную силу воли.

Но ничто из этого не было настоящим.

Ничто не заставляло мою кровь бурлить и стремиться к чему-либо. Только управление своей собственной компанией. Не важно, что она была маленькой, зато она была моей. Я создал её своими кровью, потом и слезами.

И Сэди.

Блядь, эта девчонка заставляла меня чувствовать то, что было выше моего понимания, и совершать такие поступки, из-за которых раньше я высмеял бы родного брата. Я оставлял любовные послания. Вдыхал запах её волос. Пробирался ночью в её комнату, только чтобы заключить в свои объятия и почувствовать, как она прижимается ко мне. Я жаждал её прикосновений, словно наркоман. И я нуждался в большем, когда дело касалось её.

Я хотел всё.

Её нежные улыбки. Сладкий смех. Зелёные глаза, встречающиеся с моими. Её маленькие ладони на моей коже. Длинные ноги, обёрнутые вокруг моей талии. Её сексуальные стоны у моего уха.

Все её дни и ночи, и все завтра.

Я любил её, просто пока не знал, как сказать ей об этом.

Это слово пугало меня до чёртиков, понимаете?

Оно казалось таким хрупким, что, если использовать его как-то неправильно, оно рассыплется у меня на глазах. Как морская звезда. Пробовали когда-нибудь поднять такую? В моих корявых руках они постоянно ломались.

Обри стояла в носу яхты с вытянутыми руками и выгнутой спиной, задрав голову к солнцу. Сиськи и задницу выпятила вперёд. Я закатил глаза. Думаю, она должна была уже понять, что вместе нам не быть никогда. И я знал в чём была причина. Я был её единственной возможностью сбежать.

Её чрезмерно заботливый итальянец-отец не позволял ей и нос на улицу показать, пока не передаст её в руки мужа, которого непременно должен одобрить. Поэтому я и был единственным возможным вариантом. Я знал это. И мне было её жаль. Но не настолько чтобы быть с ней. Когда поблизости не было её родителей, и она забывала о своих скрытых мотивах, то становилась вполне сносной. В её чувстве юмора преобладал грубый сарказм, и она была умнее, чем думали её родители. Но они были слишком зациклены на идее выдать её замуж как можно быстрее. И это стало их всепоглощающей миссией.

Лично я был уверен, что Обри готова была сделать всё что угодно, только бы прекратить этот дурдом. Даже если это означало вешаться мне на шею при каждом удобном случае.

Какая грёбаная трата времени и сил.

Вообще-то, я должен отдать братьям Янг должное: они практически не обращали на неё внимание. Это хорошо для бизнеса. Быстрая адаптация к происходящей ситуации была важной чертой в руководстве, и братья очень быстро подстроить – они передавали мистеру Перотти пиво, пока он не отключился. Его волосатый живот поднимался и опускался при каждом вздохе, пока он храпел в одном из кресел. Я сделал музыку погромче, чтобы заглушить этот ужасный звук.

Ситуация была под контролем.

За исключением того, что пиво почти закончилось.

Я с тоской посмотрел на холодильник, и вместо единственной банки светлого Бад, взял бутылку с водой. Чего бы я не отдал, чтобы напиться прямо сейчас до полного забвения и не вспомнить ничего из этого потом.

Но я также был бизнесменом. Поэтому мне нужно было выполнять роль полезного, но не навязчивого руководства ещё по крайней мере несколько часов. Я уже и так много вытерпел и был практически свободен.

Но всё же, я недооценил ад.

У него было больше девяти кругов.

Я и забыл.

Когда Обри оттолкнулась от перил и, виляя бёдрами, направилась ко мне, она вдруг оступилась на своих высоченных каблуках и упала на пол, с пронзительным криком, обхватив свою лодыжку руками и хныча.

Братья посмотрели сначала на неё, потом на меня.

Мистер Перотти храпел на кресле.

Предполагаю, она была моей проблемой.

Сжав челюсти, я обошёл центральную консоль и присел на корточки рядом с ней, распластанной на полу.

– Ты в порядке?

Её темные глаза, полные слёз, встретились с моими.

Ох, блядь, неужели она и правда поранилась?

Я вздохнул.

– Где болит?

Слеза скатилась по её щеке. Должно быть тушь водостойкая, потому что держалась отлично. Всхлипнув, она ответила:

– Моя ло-лодыжка.

Сняв её идиотскую обувь, – какой, блядь, идиот надевает каблуки на борт яхты? – я аккуратно покрутил лодыжку. Она дёрнулась и вскрикнула, и, чёрт, нога уже начала распухать.

Ну просто прекрасно.

Оставшиеся три часа поездки стали проверкой на выдержку.

Обри не была терпеливой.

Под конец мне хотелось выбросить её за борт к акулам не меньше четырёх раз. Я подумал, что её сиськи прекрасно сойдут за плав средства. Мне бы даже не пришлось жертвовать спасательным жилетом.

От её отца не было никакой пользы. Когда мы остановились около турнирной пристани, и, как оказалось, заняли второе место, он ушёл с братьями Янг в бар пить пиво и праздновать. И на нём всё ещё были эти облегающие плавки.

– Ты возвращаешься на остров, да? Будешь недалеко от больницы с неотложной помощью? – он с силой похлопал меня по плечу, а затем сжал его. – Не возражаешь, если Обри будет с тобой? Уверен, она предпочтёт побыть с тобой, чем со мной.

Он пошевелил своими густыми бровями и подмигнул.

Я в поражении закрыл глаза, делая медленный вдох, чтобы успокоиться.

Боже Правый, на кого ты меня оставил?

– Без проблем, – эти слова едва можно было расслышать из-за моих сжатых зубов.

– Спасибо, сынок, – он похлопал меня по спине, прежде чем последовать за братьями Янг.

Я врубил на всю тяжёлый рок и направился к другому причалу, заглушая бесполезные комментарии сидящей в кресле-мешке Обри.

Глядя на часы и проклиная все вокруг из-за того, что мне никак не удастся быстро вернуться на остров, – не с таким ужасным движением по городу, – я отправил Сэди сообщение, в котором говорилось, что я заскочу к ней, как только завершу все свои дела тут.

Из всех дней, почему это должно было произойти именно в нашу последнюю совместную ночь перед предстоящими тремя неделями разлуки?

Когда мы пришвартовались, я поднял Обри на руки, вынужденный нести её. Опухоль уже спала, но она уверяла меня, что не может опираться на неё. Пофиг. Мне просто необходимо было поскорее выгрузить её на острове. Затем я смог бы вернуться и забрать все вещи с яхты. Её отец мог забрать её, когда ему угодно.

Она прижалась ко мне, нашептывая какую-то хрень о том, что я её герой. Я смеялся, лишь бы не придушить её.

Мне необходимо вернуться назад на остров Рейнольдс.

Мне необходимо вернуться к Сэди.

Я опасно балансировала на грани ярости, стараясь не дать шоку перерасти в боль от его предательства. Прямо сейчас мне нужно было держаться за злость. Именно она была тем клеем, что не позволял мне развалиться на куски.

В своём воображении я видела, как Уэст ухаживает за Обри, как он высмеивает мою наивность, видела их свадьбу, их будущих детей, их грёбаную идеальную жизнь. Всё это прокручивалось в моей голове как полнометражный фильм в IMAX – картинки слишком большие, громкость слишком высокая. Я стояла неподвижно, взятая в заложники всеми «что, если», которым, увы, не суждено было сбыться.

Я сделала медленный вдох, все мои движения были очень осторожные. Резкое движение могло уничтожить мой хрупкий самоконтроль. А потеряв его, я не знала к чему приду – к ярости или агонии. Я знала лишь одно – это будет жестоко. Я не могла такого допустить. Это означало бы, что она, Обри, выиграла. Что он никогда не был моим.

Крепко зажмурившись, я выдохнула. Это всё, что я могла сделать.

Мой мир рушился, как карточный домик, всё вокруг казалось размытым, будто пыталось смягчить удар. У меня перехватило дыхание, в то время, как грудная клетка с неистовой болью боролась за каждый вдох.

Схватившись руками за кованый железный столик, я слепо искала устойчивости, чтобы привыкнуть к этой новой реальности. Пальцы скользили по поверхности до тех пор, пока не добрались до края и не сжали его так сильно, что даже костяшки побелели.

Я была словно взрывчатка с зажжённым фитилем. Не понятно только было взорвусь я изнутри или снаружи.

Но разрушение было неизбежно.

Я облизала свои пересохшие губы.

Вдохнула.

Выдохнула.

Сконцентрировалась на движениях моей грудной клетки.

Поднялась.

Опустилась.

Вдох.

Выдох.

Я сосредоточилась на своих лёгких, потому что думать о сердце было невыносимо.

По пути домой я получила сообщение. От Обри.

«Сохрани свою гордость и отступи. Сегодня ночью он пошлёт тебя. Он устал от тебя и твоё путешествие отличный повод разойтись. Да он даже не подождал пока ты уедешь, а был со мной весь день. Поэтому это мой совет тебе, как женщине».

Она прикрепила фото Уэста, склонившегося к её голым длинным ногам. Казалось, он собирался снять с неё обувь. Какой заботливый.

– Ты хочешь пойти сейчас в «Якорь»? Я думала, мы встретимся с парнями в «Крушении», – Ру облокотилась о дверной косяк, выглядя очень сексуально в своей короткой юбке и свободной блузке.

Я покрутилась у зеркала, проверяя всё ли в порядке. Полосок от трусиков не было видно, так как я их не надела.

– Планы поменялись, как всегда, без предупреждения.

Она сощурилась.

– Что это значит?

Я снова повернулась к зеркалу и провела руками по облегающему чёрному платью, останавливаясь на изгибе бёдер. Мои светлые волосы отлично сочетались с загаром, я выглядела сексуально.

Что более важно, я чувствовала себя сексуальной. Жаль Уэста, всё это больше ему не достанется. Я пока не знала, кем окажется тот счастливчик, но то, что он будет, было ясно как божий день.

К тому же, это прекрасный способ забыть парня и идти дальше, не так ли?

Я послала своей лучшей подруге взгляд, который объяснял всё лучше слов.

– Мы идём в «Якорь». И мы будем пить, и танцевать, а потом посмотрим, куда это заведёт. – Вероятно, это прозвучало бы веселее, не будь мои глаза пусты, а голос наполнен свинцовой тяжестью.

Ру нахмурилась, изучая меня. Она молчала довольно долго.

– Он всё просрал, да?

Я подняла подбородок и стиснула зубы, а затем кивнула. Я не буду плакать. Он не достоин этого.

– Слышала сегодня там классный диджей. Должно быть много народу.

Мои губы изогнулись. Больше в оскал, чем в улыбку.

– Чертовски идеально. Ты готова?

Она не сдвинулась с места, так и стояла в дверном проёме.

– Я – да. А ты? – её голос был мягкий, и в нём слышалась забота.

– Нет, – из меня вырвался нервный смешок. – Нет. Я знаю, это плохой способ справиться со всем. Но это всё, что я могу сейчас сделать. Ладно?

Ру грустно улыбнулась, черты ее лица стали мягче.

– Я услышала тебя, детка. Позволь мне сказать тебе одну вещь, опираясь на свой опыт, это скорее всего не сработает. Это будет отвлечением в лучшем случае, и сожалением в худшем.

Я решительно посмотрела на неё.

– Я в порядке.

Она вздохнула.

– Пойдём, разобьём пару-тройку сердец.

Ох, как же поздно.

Как же, блядь, поздно.

Моё бедро сильно заныло в том месте, где я стукнулась об стол. Я отставила пустую бутылку подальше. Сегодня моим выбором было пиво, потому что я хотела оставаться милой и выносливой всю ночь. Это была пятая бутылка. Вроде бы.

Мой телефон запищал. Снова. Он это делал вот уже как два часа. Я посмотрела на него, будучи достаточно подвыпившей, любопытствуя, что же он написал. Куча сообщений заполнили экран.

«Я вернулся».

«Хочу поскорее увидеть тебя».

«Ты уже готова?»

«Я на месте. Ты где?»

«Сэди, с тобой всё в порядке?»

«Почему ты не отвечаешь?»

Были ещё сообщения. Он явно беспокоился.

Очень жаль.

Он же сам и потопил свой корабль.

У меня вырвался смешок. Свой корабль! Я закрыла рот рукой, глаза наполнились слезами. Не было ничего смешного в этом. Совсем не было.

Силиконовые сиськи Обри могут служить ему спасательными средствами. Уверена, он уже не раз практиковался держаться за них.

Мой смех резко прервался.

Я опустила взгляд и начала изучать собственную грудь, выглядывающую из чёрного трикотажного платья. Они выглядели больше обычного, но это из-за дополнительного пуш-апа в моём белье. Мне на ум сразу же пришла фотосессия Обри. Её сиськи были искусственные, но очень хорошо сделаны. Похоже, она выкинула кругленькую сумму на этих малышек.

Я положила руки на грудь, думая, что важнее – величина или качество, когда дело касается сисек.

Я сжала их чуть-чуть. У меня была хорошая грудь. Чувствительная. Упругая. Одетая в очень дорогой лифчик. Сегодня ночью её кто-то оценит.

Но не он.

Решившись, я разблокировала телефон. Напечатала быстро ответ и нажала «отправить» пока не успела передумать.

«Мне нужно кое-что сделать, ну ты понимаешь».

Мой экран мгновенно засветился, оповещая о новом сообщении, но я отключила его, не прочитав ответ.

Сегодняшняя ночь была не его.

Чья угодно, только не его.

Я взяла новую бутылку пива и сделала большой глоток. Кстати, я сразу заказала себе два пива, чтобы было более эффективно.

Ру обняла меня одной рукой, смыкая губы вокруг своей бутылки пива. Она качала головой в такт музыке. На этих каблуках она была бы одного роста со мной, будь я в балетках, но сегодня я надела ботинки на высоком каблуке, поэтому она доставала мне лишь до подбородка.

Я притянула её ближе к себе. Её мягкие изгибы, прижимающиеся ко мне, были такими натуральными. Её девочки сегодня были на свободе, поэтому, в зависимости от того, как она двигалась, и как поднимала руки, они могли выпрыгнуть и сказать всем: «привет».

Наклонившись, я через топ дотронулась до её груди. Тёплые. Мягкие. Упругие. Могу поспорить, парням они нравятся.

Или может парни – может Уэст – предпочитают искусственные прелести Обри?

– Ты чего? – Ру шлёпнула меня по руке.

Я ткнула в свою грудь.

– Ты думаешь причина в этом?

Вздохнув, она положила ладони на мои сиськи и немного сжала их.

– Это же сиськи. Они трясутся. У них есть соски. Парни любят соски. Всё просто. Единственное, что может им нравиться ещё больше – смотреть, как две девушки играют с сиськами друг друга.

Она осмотрелась вокруг, и только тогда я поняла о чём она говорила.

Мы тут слегка привлекли внимания. Мужского, по большей части.

Она зашептала мне на ухо, прижавшись вплотную.

– Пойдём потанцуем, покажем этим мальчикам шоу.

Зная, как сильно ей нравится быть в центре внимания, и готовая расшевелить себя, я взяла её за руку и позволила ей вывести меня на танцпол.

Не поймите меня неправильно, Ру была великолепна, она моя лучшая подруга и мы жили вместе. Я могла протанцевать с ней всю ночь напролёт, развлекаясь.

Но я бы никогда не зашла дальше. Я отдавала предпочтение членам, как и она. Всё проще простого.

Мы нашли место и встали друг напротив друга, её руки были на моей талии, а мои подняты в воздух. Музыка громко стучала, отдаваясь в нас, и мы нашли собственный ритм, в котором извивались и скользили друг напротив друга. Менее чем через два куплета нас окружили мужчины, которые не знали, что делать: стоять и смотреть или присоединиться к представлению.

Некоторые парни робко поглядывали на нас. К сожалению, для них, они не были нашей целью.

Какой-то лысый чувак подошёл ближе и положил руки мне на бёдра. Но затем ещё один смельчак втиснулся между нами и оказался зажатым между нами.

И мне было похер на всё, кроме танца, я полностью растворилась в моменте и ощущении нужности.

Даже если эта нежность исходила от незнакомцев, которые не знали, что мне нравится, когда меня гладят или щекочут под коленом, или, что, если достаточно долго помассировать мои ноги, то я могу возбудиться и стать мокрой. Нет, сегодня я не была требовательной.

Сегодня вечером я предпочитала количество, а не качество.

Возможно, Уэст научил меня кое-чему.

Парень позади меня придвинулся ближе, практически заключив в ловушку с парнем, что прижимался к моей груди. Он положил руки мне на бёдра и начал опускать их к внутренней части, а долговязый парень, тем временем, взял меня за шею и посмотрел в глаза. Один стояк упёрся мне в задницу, второй в живот. Я провела руками по довольно впечатляющему прессу передо мной. И к своему стыду сравнила размер. У парня, что стоял ко мне лицом, был член побольше и движения лучше.

Выигрыш есть, можно поужинать.

Облизнув губы, я быстро опустилась вниз, а затем медленно встала, прижимаясь к его накаченному телу. Его тёмные глаза страстно вспыхнули, и он протолкнул бедро между моих ног, тем самым отталкивая парня, который стоял позади меня.

Не велика потеря.

Положив руку мне на бедро, он притянул меня ближе, моё платье задиралось всё выше и выше, пока он не прижался ко мне бёдрами. Танцпол был заполнен до отвала, и я стеснялась делиться своим секретом с кем-то ещё. Пока мы двигались, из меня вырвался стон от трения грубой ткани о мою кожу. Он лукаво улыбнулся и схватил меня за задницу, приподнимая выше. Если до этого он не знал, что я без трусиков, то сейчас узнал.

Прикусив губу, я пробралась руками ему под рубашку. Он дёрнулся, когда я провела ногтями вдоль пояса его низко сидящих брюк.

Прижимаясь к нему, ощущая его реакцию на мои движения, – всё это наполнило меня чувством власти. Это был грязный и пьяный танец, и всё это было неправильным, но именно в этом я нуждалась этой ночью.

Мне не нужны были милые слова и нежность.

Мне нужен был парень, который возьмёт всю инициативу в свои руки и увезёт меня прочь, пока ещё действует алкоголь, и я не передумала.

Мне было необходимо раздвинуть ноги и забыть, как он ощущался между ними, и вместо этого потеряться в неизвестном, и опасном влечении к незнакомцу.

На секунду я застыла и притянула его голову ближе к себе.

– Тебя ведь не Джаред зовут, правда?

Он посмотрел в замешательстве.

– Нет, меня...

– Не важно. Главное, что не Джаред. С ними у меня всё сложно, – как и с Уэстами. Но на данный момент ни одного из них не было в поле моего зрения.

Он усмехнулся, глядя на меня сверху вниз, и провёл руками вверх по моим бокам, поглаживая большими пальцами нижнюю часть моей груди.

– Дорогая, сегодня ночью можешь называть меня как тебе угодно.

Я крепче прижалась к нему грудью.

– Я не хочу вообще никак тебя называть. Слова не на первом месте в моём списке приоритетов.

Он усмехнулся и, прикрыв глаза, снова положил руки мне на бёдра. Он отвёл ногу в сторону и повернул меня так, что оказался за моей спиной, и чуть присев, прижался к моей попе своим стояком.

Он начал двигать бедрами, а я подняла руки вверх и завела их за голову, чтобы обнять его за шею. Он провёл щетиной по моему подбородку, царапая мою нежную кожу.

– Господи, как же я люблю юг!

Я промурлыкала в знак согласия.

– А ты здоровяк... Я сегодня гостеприимна.

Он застонал, когда я ногтями провела по его голове.

– И мне сказали, что на юге всё происходит медленно.

– Не этой ночью.

Он двигал бёдрами так, как я надеялась, мы в скором времени будем делать в горизонтальном положении, в это же время, исследуя руками моё тело. Я не обернулась посмотреть, заметил ли кто-то. Я просто следила за его руками, – часть меня дрожала от возбуждения, другая часть оставалась бесстрастной, – пока они двигались по моему животу, рёбрам, шее, предплечьям. Он провёл ими возле груди, а затем опустил на бёдра, опуская их между ног, но в последний момент его руки исчезли.

Чья-то рука грубо оттолкнула его руку, вырвав меня из его объятий.

Рука с голубой резинкой для волос на запястье.

Знакомые глаза смотрели в мои.

– Сэди, какого хрена?

Ха. Он нашёл меня.

Я хотела вернуться к моему партнёру, но Уэст вцепился в меня мёртвой хваткой. Я и не заметила. Потянула руку, но он лишь крепче стиснул пальцы в ответ.

Какого хрена? Он хочет знать. Какого. Хрена?

Я рассмеялась.

Посмотрела в его прекрасные серо-голубые глаза и рассмеялась.

– Я танцую.

Уэст прижал меня к себе сильнее, разворачивая нас и разлучая меня с моим новым другом.

– Что происходит? Этот осёл подсыпал тебе что-то?

Я встретилась с ним взглядом и, презрительно усмехнувшись, ответила:

– Неа, мы только начали узнавать друг друга.

С плотно сжатыми губами и пылающим взглядом он сильнее, почти до боли, сжал моё запястье.

– Мы уходим.

Я упиралась как могла, стараясь не дать ему увести меня с танцпола. Или, по крайней мере, пыталась. Упираться будучи на шпильках, когда тебя за руку тащит парень на порядок выше, даже с учётом высоты каблуков, не так-то просто. Я споткнулась и, чтобы не распластаться на полу, схватилась за его руку.

Моя гордость помахала мне ручкой, пока я следовала за ним. Когда мы оказались под неосвещённым навесом, у меня в ушах зазвенело от тишины на улице. Я дошла до предела.

– Стоп!

Яд в моём голосе привлёк его внимание, и он остановился, повернувшись ко мне лицом. Он всё ещё сжимал моё запястье своими пальцами.

Он изучал моё лицо, нахмурив лоб в замешательстве. Взволнованно провёл дрожащей рукой по волосам, а затем уставился на меня.

– Ты злишься на меня? Или это какой-то грёбаный способ отомстить за то, что я пропустил наше свидание в среду?

Я облизала губы, заставляя свой немного вялый мозг обдумать ситуацию, прежде чем что-то делать. Я была навеселе, но не пьяна.

– Нет. Просто заводила нового друга.

Он наклонил голову в бок, мышцы на его челюсти напряглись.

– Что здесь происходит?

– Почему бы тебе не рассказать мне, а?

Он сделал прерывистый вдох и пригвоздил меня к стене здания, заключив в кольцо своих рук. Навис надо мной, и в этот момент я возненавидела то, что он использует свой рост как преимущество.

– Ты завтра уезжаешь, и я возвращаюсь из Чарльстона, но ты даже не хочешь увидеться? А потом я нахожу тебя здесь, где ты ищешь с кем бы переспать? – серые грозовые тучи бушевали в его глазах, а руки судорожно дёргались.

Встретившись с ним взглядом, я расправила плечи, радуясь высоким каблукам, которые делали меня выше, несмотря на то, что чувствовала себя немного неустойчиво.

– Я знаю.

– Знаешь, что?

– Я знаю всё, поэтому тебе не нужно больше притворяться.

Он наклонился ещё, и теперь нас разделяли всего пара миллиметров. Я сделала глубокий вдох, весь мой мир был заключён в чертах его лица. В грубой щетине, там, где он не побрился. В сурово нахмуренных бровях. В его сощуренных серо-голубых глазах, которыми он пригвоздил меня, пошатнув мою решимость. Я прикусила губу, и его взгляд тут же отреагировал на это мимолетное движение, опустив взгляд. Он сделал шаг ближе, потеснив меня. Его кожа была горячее душного воздуха вокруг нас.

Вдыхая, я ожидала почувствовать её запах. Смесь муската, лосьона для загара, пота и денег.

Но он пах самим собой – цитрусами и морем. Наверное, он всё продумал. Сначала смыл её запах, а потом пришёл ко мне.

– Не нужно притворяться? Не нужно притворяться, что мне хочется положить тебя на колени и отшлёпать по твоей милой заднице, пока она не станет красной, за то, что другой парень касался тебя? Что я избил бы его, если бы это не означало, что я потрачу время, которое могу провести с тобой в постели, вместо того, чтобы устраивать разборки возле бара?

Он выпустил моё запястье и провёл рукой вверх по моей руке, после чего сжал моё горло. Его большой палец опустился на мой пульс, а губы превратились в тоненькую линию.

– Это из-за меня или того мудака из бара?

Мои губы приоткрылись, и я прижалась к стене. Что, блядь, происходит? Я сжала ноги вместе, стыдясь того, что стала влажной, а также злясь на себя из-за того, что у него всё ещё есть такая власть над моим телом.

– Я видела тебя. Видела её. Видела фотки. Я. Всё. Знаю. – мой голос предал меня, надламываясь с каждым болезненным утверждением.

Его пальцы сжались у меня на шее, и он поднял мою голову, вынуждая посмотреть ему в глаза.

– Перестань разговаривать грёбаными загадками.

Я не разговаривала. Загадки весёлые. А данная ситуация... данная ситуация вовсе не была смешной.

– Ты бросил меня. И вернулся к ней. Дьявол, я даже не знаю, бросал ли ты её.

Он опустил руки, сделал шаг назад, а потом потёр глаза руками и выругался себе под нос.

– Я, черт подери, никогда не пойму женщин. О чём, чёрт возьми, ты говоришь? Ты та, кто уезжает. Завтра. К Большому Каньону. Единственная женщина, с которой я собираюсь быть, пока тебя не будет – моя яхта. И единственная девушка, с которой, как я помню, я был – ты.

Я оттолкнулась от стены и расправила плечи. Часть меня знала, что начинать этот разговор сейчас, когда я немного пьяна и у меня заплетается язык – плохая идея. Но та часть меня была в меньшинстве, задавлена гордостью, злостью и непреодолимым желанием сделать ему больно.

– Тогда почему Обри была в твоих объятиях сегодня днём? – яд сочился в каждом моём слове.

Он напрягся, глаза расширились либо от удивления, либо от чувства вины. Точно не могу сказать.

– О чём ты говоришь?

– Ты и правда будешь отрицать это?

– Я... – он открыл и закрыл рот, потом посмотрел на свои ноги, будто там, среди тысячи окурков и пустых банок из-под пива таились ответы на все вопросы, и вновь посмотрел на меня. Он покачал головой. – Как ты вообще узнала об этом?

– Вау. Это твой ответ? Это именно то, что ты хочешь сказать?

Я моргнула, не веря собственным ушам.

Развернувшись, я направилась в сторону автомобильной парковки, подальше от него. Я неустойчиво стояла на ногах, пока мой мир рушился.

Горячие слёзы наполнили глаза. Я стиснула зубы, ненавидя женскую склонность лить слёзы, как в печали, так и в гневе. Из-за этого я ощущала себя слабой, и, хотя из-за своих предательских глаз я едва ли могла идти прямо, в каждой клеточке своего тела я ощущала ярость.

Ни одна слеза не должна быть пролита из-за жалости к себе.

– Сэди, – моё имя прозвучало как предупреждение. Как приказ остановиться.

Нахер его, вместе с его требованиями.

Я продолжала идти дальше по неосвещённой парковке.

– Сэди!

Я подняла руку и показала средний палец.

Прежде чем я успела опустить руку, он уже был рядом – схватил меня и закинул себе на плечо.

Тёплый ветер обдувал мой голый зад в тех местах, где платье перестало прикрывать его.

Я начала извиваться в его руках, хотя знала, что это бесполезно. Он сжал меня ещё крепче, одной рукой удерживая за бёдра, а второй обнаруживая, что на мне не хватает одежды.

Он замер, когда его пальцы прикоснулись к оголённой коже вместо кружева или шёлка.

– Серьёзно? – его злой смех эхом разнёсся по стоянке. – Даже не знаю, что мне сделать: задушить тебя за то, что танцевала с тем парнем в таком виде, или трахнуть прямо здесь на стоянке.