Текст книги "Звезда телерекламы"
Автор книги: Стенли Морган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава третья
Ответ, и это меня нисколько не удивило, пришел с той стороны, откуда я его меньше всего ждал. Вы сами не замечали, что, стоит вам начать всерьез ломать голову над какой-то проблемой, как кто-то – молочник, сосед, приятель, случайный знакомый – подсказывает готовое решение? Если вы охотно делитесь с окружающими своими затруднениями, это случается неизбежно.
Рождество – самое время устанавливать связи в любом бизнесе. Ящики со спиртным путешествуют по всему городу; тысячи индеек буквально затопляют конторы клиентов. Это принятый способ выражения благодарности за всяческие одолжения в истекшем году.
Киностудии и продюсерские компании, которых в Лондоне хоть пруд пруди – не исключение. Помимо обычных рождественских подарков и сюрпризов, крупнейшие из этих компаний ещё закатывают банкеты, на которые приглашаются рекламные агенты, режиссеры, редакторы, директора студий, постановщики, театральные агенты и тому подобные. Многие приглашенные приходят на вечеринку со своими секретаршами или с подружками, или с секретаршами-подружками – кому как нравится.
Хотя "актеров" на подобные сборища, как правило, не зовут, поскольку считается, что мы мало влияем на прибыль компании, Майк Спайеринг пригласил меня на банкет в качестве своего гостя (разумеется, это решение он принял ещё до появления на сцене "Уайт-Марвела"), чтобы я поближе познакомился с полезными людьми. И вот, несмотря на мое решение принять предложение "Уайт-Марвела", он оставил приглашение в силе.
ЛСК – Лондонская студия кинозаписи – размещается в цокольном этаже крупного здания в Сохо. В девять вечера, за два дня до Рождества, едва мы с Майком пересекли её порог, нас оглушила громкая музыка.
Мы спустились по лестнице. Майк застонал. Судя по гаму и количеству людей, толпившихся в коридоре, в студии творился полный бедлам.
– Черт побери, – пробурчал Майк, – мне только этого не хватало. Я не склонен рисковать очутиться с выбитыми зубами и сломанными ребрами ради нескольких рюмок бесплатной выпивки.
Протолкавшись до конца коридора, мы завернули за угол. Майк снова застонал, уже громче. Народу было – яблоку негде упасть. Очевидно, что многие зашли просто так, на халяву. Не могли же хозяева ЛСК и вправду наприглашать такую уйму бездельников.
Майк прикоснулся к моему локтю.
– Слушай, я пропущу только одну рюмашку, чтобы отметиться, а потом домой, баиньки. Ты тут без меня справишься?
Со стены надрывались два мощнейших репродуктора, из которых грохотала разрывающая барабанные перепонки поп-музыка. Мы с Майком протиснулись по чьим-то мозолям к дальней стене, возле которой четверо взъерошенных и стиснутых толпой, как сельди в бочке официантов с лихорадочной спешкой разливали спиртное по частоколу стаканов. Не прошло и получаса, как мне удалось пробиться к одному из официантов и даже прохрипеть: "Мне бы водки…"; официант метнул на меня затравленный взгляд, всучил стакан, заполненный чистой водкой на три четверти (примерно десять обычных порций), и я отправился на поиски тоника. В конце концов мне это удалось, после чего я даже исхитрился, протиснув руку к столу с угощением, сграбастать колбаску, огурец и бутерброд с сардинками. Бережно прижав драгоценную добычу к груди, я отступил в чудом подвернувшийся свободный угол.
Внезапно я ощутил себя одиноким и брошенным. Майк исчез, поглощенный толпой и, возможно, затоптанный тяжелыми ботинками; мне вдруг стало страшно при мысли, что его окровавленные бесформенные останки найдет поутру уборщица. Жуя колбаску, я нервно осматривался по сторонам, прислушиваясь к доносящимся с разных сторон обрывкам болтовни и нестройному многоголосью.
"…честно говоря, я эту скотину на дух не выношу…"
"… каким-то чудом. Жутко тяжелое дело. Зато потом будем подсчитывать барыши…
"…разложил свою новую секретаршу. Видел бы ты эту телку! В любое время, в любом месте, любому желающему. На столе, на полу…"
Я вздохнул, глотнул водки, и поморщился.
– Похоже, вам не понравилось?
Голос приятный – мелодичный, грудной и раздался он совсем близко от моего уха. Я обернулся и увидел небесное создание – изящного зеленоглазого и золотоволосого ангела в белоснежном платье с низким декольте и глубоким разрезом вдоль бедра. Ангел сочувственно улыбался мне. Удивительно сочный загар прелестной девушки красиво контрастировал с белым платьем. Поразительное существо, мимолетное воздушное напоминание о забытых летних днях, столь неуместное в окружении мертвенно-серых зимних физиономий. Я мгновенно растаял.
– Вы правы, – расхохотался я, внезапно ощутив несвойственную для себя растерянность. – Это практически чистая водка. Сегодня им, похоже, некогда возиться с тоником и содовой.
– Я заметила, – кивнула прелестная незнакомка, морщась от гомона.
– Вы, кажется, тоже не в своей тарелке?
– Да, я предпочла бы поменьше людей на квадратный фут, да и рев не столь одуряющий.
– Меня зовут Расс Тобин.
– А меня – Вики Херст.
– Сокращенно от Виктории?
– Нет. Просто Вики Херст.
– Очаровательно. Добыть вам что-нибудь выпить?
– Тогда я потеряю вас навсегда!
– Я сам вас найду.
Она улыбнулась.
– Нет, спасибо.
– Хотите попробовать мое зелье? Только предупреждаю – оно не для слабонервных.
– Я согласна, – неожиданно для меня согласилась Вики.
Она пригубила водку и скорчила гримаску.
– Ого!
– Пожалуй, я унесу её отсюда в кармане, – предложил я. – Пригодится, чтобы разводить краску, снимать лак с ногтей, счищать пятна…
– А чем вы занимаетесь? Тоже делаете рекламы?
– В некотором роде. Я снимаюсь.
– В чем?
– В телероликах. Здорово, да?
Она отступила на полшага, прищурилась и понимающе кивнула.
– Я вас узнала. Вы рекламировали… как его…
– Мыло "Глэмур"?
– Да, точно.
– Очень приятно, что вы вспомнили.
– К сожалению, я редко смотрю телевизор.
– Наоборот, замечательно. А чем вы занимаетесь?
Я ожидал услышать в ответ: "секретарша", "жена исполнительного директора" или "агент".
– Я служу курьером.
– Извините, не понял.
– Курьером. Представителем фирмы, которая организует отдых-туры. Чем-то вроде гида.
– А сюда вы вломились силой?
– Нет, – рассмеялась Вики. – Меня привел один рекламный продюсер, который уже наклюкался до чертиков и несколько минут назад отключился. Я ищу свое пальто. Я оставила его на одном из этих столов.
– Вики…
– Что?
– Как вы посмотрите на то, что я утащу вас из этого вертепа и чем-нибудь угощу? Давайте закатимся в ресторанчик. Итальянский? Китайский? Французский? Или, если хотите, тяпнем по двойному гамбургеру в "Уимпи"?
– С картофельными чипсами?
– Угу. И ещё с бумажными салфетками, кетчупом и двумя чашечками кофе. Гулять, так гулять!
– Помогите мне найти пальто.
Мы поехали в один замечательный "Уимпи" на краю города, который я присмотрел несколько месяцев назад. Вы не поверите, но в разных закусочных системы "Уимпи" гамбургеры здорово отличаются между собой, несмотря на стандартные ингредиенты и оборудование.
Я провел Вики вглубь зала и усадил за боковой столик – в противном случае, набившиеся в "Уимпи" бездельники пожирали бы её глазами, отравляя мне весь аппетит. А её стоило пожирать глазами, скажу я вам: загорелая мордашка, золотистые волосы, длинные стройные ножки, заманчиво выглядывавшие из-под пальто с пушистым меховым воротником. Нежная, женственная и преступно притягательная.
Я заказал нам по гамбургеру с кофе и угостил Вики сигаретой.
– Расскажите мне про курьеров, – попросил я.
Вики с задумчивым видом затянулась.
– Компания, в которой я служу, называется "Ардмонт Холидейз"…
– Хм, кажется, я слышал о них.
– Да, фирма довольно крупная, – кивнула Вики. – Она специализируется на организации отдыха в Испании, Италии, Португалии, да и вообще по всему Средиземноморью. А я – их тамошний представитель в летний сезон.
– И в чем состоят ваши обязанности?
– Неужели вы никогда не пользовались подобным туром?
Я хохотнул.
– Вики, открою вам страшную тайну. Я лишь раз в жизни был за границей – когда снимался в рекламном ролике в Португалии.
Вики сочувственно зацокала язычком.
– Значит, вы никогда не сталкивались с курьером, который денно и нощно крутится, как белка в колесе, потакая вашим капризам?
– К стыду своему, нет. Я даже не представляю, что входит в круг обязанностей курьера. Я всегда считал, что курьер это разновидность тайного агента, который перевозит срочные депеши в кожаном дипломате или зонтике с отвинчивающейся ручкой.
– Это совсем другие курьеры. Мы организуем отдых нашим туристам на местах. Официально нас именуют гидами-представителями туристической фирмы, но мы для простоты зовем себя курьерами. Курьер постоянно проживает на курорте и присматривает за всеми прибывающими туристами. Он – или она встречает гостей в аэропорту, следит за тем, чтобы их вместе с багажом погрузили в нужный автобус, сопровождает в отель, организует экскурсии, выслушивает жалобы, советует, где и как провести время, освобождает под залог из тюрьмы, утирает слезы…
– Укладывает в постельку?
Изумрудные глаза озорно блеснули.
– Это правилами запрещено. И вообще, курьер встречает гостей и держит их за руки вплоть до самого отлета. Провожает одних – и тут же встречает новую компанию. И все начинается сначала.
– Словом, сплошная суета.
– Да, но очень интересная. Я её обожаю.
– И где вы… э-ээ… работаете?
– Лично я этим больше не занимаюсь. Я проработала с "Ардмонтом" со дня их основания, уже целых пять лет. Теперь я – главный региональный менеджер. Это значит, что я отвечаю за определенный регион и за всех наших курьеров, которые там работают.
– Нечто вроде погонялы, да?
Официантка принесла нам гамбургеры. Вики дождалась, пока она уйдет, и лишь потом ответила:
– Угу. Я принимаю участие в наборе и обучении новых курьеров, помогаю решать сложные вопросы, да и вообще присматриваю, как идут дела.
– А за какой регион вы отвечаете?
Вики откусила кусочек гамбургера.
– О, вкусно. В этом году – за южную Италию.
– Целое лето в Италии? Это же просто сказка!
– Вообще-то, больше, чем лето. Я должна прибыть туда заранее, чтобы проследить, что все идет так, как надо. Собственно говоря, я уезжаю туда уже через две недели, а вернусь только в начале ноября.
Озарение пришло одновременно с кофе. Должно быть, это отразилось на моем лице, потому что Вики оторвалась от еды и участливо спросила:
– Что случилось? Вам нездоровится?
– О, нет, – расхохотался я. – Как раз напротив. Мне вдруг взбрела в голову сумасшедшая мысль. – Я потряс головой. – Чушь какая!
– О чем вы?
– Сейчас скажу. – Я пригубил кофе. Вики терпеливо ждала. – Вы верите в судьбу, Вики?
– Иногда. А в чем дело?
– Мне вдруг подумалось, что наша встреча была предопределена свыше. Что это перст судьбы.
– Почему? – рассмеялась она.
– Потому что вы минуту назад рассказали как раз про ту работу, которую я искал, чтобы продержаться в течение ближайшего года.
– Ах, так вы сейчас безработный?
– Не совсем…
В течение следующих двадцати минут я поведал ей про всю затею с "Уайт-Марвелом". И не только с ним. Я рассказал ей также, как сидел в ливерпульской конторе, торговал швейными машинками, как собирал долги. Когда нам принесли по второй чашечке кофе, я закончил:
– Так что, сами видите, профессия гида-представителя для меня просто идеальна. Кстати, "Ардмонт" нанимает мужчин?
– Да. Хотя и в меньшей степени, чем женщин.
– Вики, положа руку на сердце, как вы оцениваете мои шансы на то, чтобы устроиться на эту работу? Какими качествами должен обладать претендент?
– Умом… приятной внешностью… обходительностью…, – она пожала плечами. – Да, это, пожалуй, главное.
– А как насчет языков?
– Знание иностранного языка, конечно, желательно, но необходимым условием не является. Это зависит от того, в какой стране вы работаете. На Мальорке, например, почти все изъясняются по-английски. Вот вам конкретный пример: из шестнадцати наших курьеров на Мальорке лишь шестеро свободно говорят по-испански. Остальные разговаривают на уровне средней школы.
Я угостил её сигаретой и, поднося зажигалку, спросил:
– Как по-вашему, Вики, из меня получился бы курьер? Она затянулась, выпустила колечко дыма и игриво посмотрела на меня, склонив голову набок.
– А когда вы готовы начать – завтра утром?
– Нет, я серьезно.
– Я тоже. Я уверена, что Филип Ардмонт наймет вас.
– В самом деле?
– Безусловно. Я, э-ээ, выдам вам профессиональную тайну. Хотите знать, какое самое главное требование, предъявляемое к курьеру?
– Еще бы!
В глазах Вики заплясали озорные чертики.
– Сексапильность. Для клиентов это не менее важно, чем хорошая еда и чистое постельное белье.
– Неужели?
– Да, вот, представьте себе. Секс имеет важнейшее значение для успешного отпуска. Ведь отпуск это райское время – две недели блаженного отдыха после пятидесяти недель постылой работы. Подумайте о сотнях тысяч секретарш, фабричных работниц, машинисток, стенографисток и продавщиц, которые целый год только и мечтают о том, как провести эти волшебные две недели. Они жаждут вырваться на свободу. Им нужно солнце, а также песок и море, но прежде всего – секс. В любой форме. Случайный ли партнер по танцу ущипнет за попку в итальянском баре, или красавец-незнакомец затащит в постель – как угодно. – Вики обворожительно сверкнула зубками. – О мужчинах судить вам, но я, как женщина, могу вас заверить: если такая машинистка или продавщица вернется после своего отдыха в Англию, так ни разу и не услышав непристойного предложения, отпуск для неё потрачен впустую. Любовь, в той или иной форме, должна присутствовать в меню всегда. А что может быть лучше для начала отпуска, чем уже в аэропорту встретить обаятельного загорелого курьера, источающего сексапильность из всех пор?
– Да, ну и работа, – легонько присвистнул я. – Так вы и вправду думаете, что я…
– Да ладно вам. Сами знаете, что вы чертовски привлекательны.
Я рассмеялся, чтобы скрыть смущение.
– А с оплатой как? – поинтересовался я, чтобы сменить тему.
– Для начала вам положат десять фунтов в неделю плюс полный пансион. Скорее всего, вам выделят номер в одном из отелей, которые арендует Ардмонт. Или подыщут квартиру… хотя, по всей вероятности, вам придется жить в ней вдвоем с другим курьером… – Заметив мою лукавую усмешку, Вики тут же добавила: – В вашем случае, с другим мужчиной, мистер Тобин.
– Жаль.
– Если хотите жить в одиночку, компания внесет половину арендной платы, а остальное доплатите вы.
– Вполне разумно.
– Кроме жалованья, вам положены различные премии, как официальные, так и нет. Хороший курьер обычно получает приличные комиссионные от фирм, предоставляющих машины напрокат и организующих экскурсии – это официальные премии. Кроме того, существуют и неофициальные отчисления от ночных клубов, а также магазинов и ресторанчиков, если курьер уговорит своих клиентов воспользоваться ими. Чтобы вы поняли, насколько привлекательными могут быть подобные премии, я вам признаюсь: за четыре года, что я проработала курьером, я не потратила из своего жалованья ни пенса, а жила исключительно на комиссионные.
– Могу представить. Лично меня, например, вы уговорите на все что угодно.
– И… – Вики прыснула, – некоторые отели и ночные клубы предоставляют бесплатную выпивку и даже сигареты курьерам, которые приносят им прибыль. Словом, в этой работе много привлекательного.
– Чем больше вы рассказываете, тем больше она мне по душе.
– Погодите, вы ещё не слышали про недостатки. В любой работе, связанной с живыми людьми, есть масса сложностей. Во-первых, иногда попадаются совершенно невыносимые клиенты. Не успев сойти на землю, они уже принимаются ныть и жаловаться. Все им не так: гостиница, обслуживание, пляжи, жара, ветер, экскурсии…
Я кивнул.
– Да, я знаю. Мне приходилось сталкиваться с такими, когда я торговал швейными машинками.
– К счастью, их все-таки не так много. Как правило, мы имеем дело с приятными людьми, которые прилетают, чтобы хорошо провести время и отдохнуть. Они обычно идут нам навстречу, даже если вдруг случается какой-то непредвиденный сбой. – Вики устремила на меня пристальный взгляд. – Так вы серьезно насчет "Ардмонта"?
– Да, – кивнул я. – Все это, конечно, свалилось как снег на голову, но именно такую работу я и присматривал. Скажу так: мне бы чертовски хотелось попробовать.
– Что ж, тогда подумайте. Если решитесь, то я познакомлю вас с Филипом Ардмонтом. Только не слишком тяните. В некоторых странах курортный сезон открывается рано, уже с середины марта, а Ардмонт предпочитает нанимать курьеров заранее.
Вики кинула взгляд на золотые наручные часики. Я, в свою очередь, посмотрел на свои. Двенадцатый час.
– Мне пора домой, Расс. Завтра с утра меня ждут в бюро путешествий на севере Лондона. Когда я живу в Англии, то время от времени работаю в различных туристических фирмах, стараясь подыскать побольше новых клиентов для Ардмонта.
– Хорошо, Вики. Я вас подвезу. Где вы живете?
Она чуть замялась.
– Э… в Ричмонде. Мне бы не хотелось, чтобы вы из-за меня делали крюк.
– Да я всегда еду домой через Ричмонд.
– Вот как? А где вы живете?
– В Майда-Вейле.
Вики рассмеялась. Чтобы попасть в Ричмонд, мне нужно было сделать крюк в добрую дюжину миль.
– Не спорьте, – твердо сказал я.
– Хорошо, – улыбнулась она. – Спасибо, Расс.
Когда мы вышли на улицу, с неба сыпал мокрый снег, а под ногами хлюпала слякоть. Подняв воротники, мы рысцой припустили к машине и плюхнулись на сиденье – Вики, громко хохоча, а я, сыпя проклятиями на весь свет божий.
– Вам-то хорошо, – взвыл я. – Еще пара недель, и вы попадете в рай. А мне каково!
Я завел мотор, запустил "дворники", чтобы смести с ветрового стекла две тонны перемешанной со снегом грязи, включил печку и отъехал от тротуара.
– Кто знает, – улыбнулась Вики, – может, и вам осталось не так уж долго мучиться.
– Господи, я бы отсек правую руку, чтобы так и случилось.
– О, нет, она вам ещё наверняка послужит.
– Думаете? – ухмыльнулся я.
– Уверена.
Я помотал головой.
– Все это звучит, как сказка. Порой мне кажется, что я уже никогда не увижу солнца. – А вы, похоже, солнцепоклонник?
– Обожаю солнце. Мне совсем не обязательно загорать самому, но просто нужно сознавать, что солнце ещё существует, что вокруг тепло.
– Да, тогда вам нужно становиться курьером.
– Вам кажется, что у меня получится?
– Я убеждена, что да. По сути дела, то, чем вы занимались прежде, связано с этим напрямую. Та же работа с людьми. Продавать машинки, взимать долги, брать интервью – значит, постоянно общаться с другими людьми. Если у вас все это получается, то и в качестве курьера вас ждет успех. Отличия только в тонкостях.
– Да, пожалуй, вы правы. И все-таки, я до сих пор не могу прийти в себя от нашей встречи. Как вас угораздило попасть на эту вечеринку?
– Ардмонт развернул рекламную компанию к новому сезону, а продюсер, про которого я вам говорила… тот парень, который набрался, как свинья…
– Как, кстати, его зовут?
– Ли Роупер. Он работает на "Уитли, Карра и Бэнкса".
– Нет, не знаю. Извините, что перебил.
– Так вот, его фирма делает для нас рекламу и Ли несколько раз приходил к нам и советовался с Филипом Ардмонтом. Мы познакомились в нашей конторе, и он пригласил меня на эту вечеринку.
– И упился в стельку. Хорош ухажер!
Вики рассмеялась.
– Он был навеселе уже в семь часов, когда заехал за мной. Угостил незабываемым ужином. Я едва не сбежала от него в ресторане, когда он, рассказывая какой-то похабный анекдот, лихо смахнул на пол все тарелки. Я чуть не умерла от стыда.
– Ужас!
– Не совсем. В конце вечера… я все же получила большое удовольствие.
– Вот как? А что случилось?
– Познакомилась вот с этим чудовищем, которое угостило меня гамбургером. Чудовище, кстати, на редкость милое.
– О, спасибо.
– Оно спасло мне вечер.
– Может, это вы его спасли?
– Кто знает, – загадочно протянула Вики.
Путь до Ричмонда занял полчаса. В одиночку я добрался бы минут за двадцать, несмотря на снегопад, но мне хотелось продлить удовольствие. Я готов был провести за рулем хоть целую ночь, слушая веселое щебетание Вики. Давно я так не наслаждался женским обществом. Хотя не прошло и двух часов с тех пор, как мы познакомились, от Вики веяло таким теплом и искренностью, словно мы были знакомы целую вечность.
Кое-что она рассказала и о себе. Родилась в Лейчестере; окончив школу, поступила на секретарские курсы, после чего проработала около года в страховой компании. Затем перешла в местную туристическую компанию, а потом перебралась в Лондон и стала работать у Ардмонта, который только-только основал собственное дело. Год спустя стала курьером. Я прикинул, что ей года двадцать три-двадцать четыре.
Даже речь её доставляла мне истинное наслаждение. Я упивался её голосом, певучим и нежным. Он каким-то непостижимым образом успокаивал меня, а время от времени навевал приятный холодок в затылке. Мне начинало казаться, что я качаюсь на ласковых волнах. Поразительная девушка.
Мы въехали в Ричмонд и, следуя указаниям Вики, вскоре подкатили к огромному многоквартирному дому. Я остановил машину на вполне пристойной стоянке, на удивление чистой и убранной. Уже подойдя к дому, я обратил внимание, что выглядит он довольно богатым.
Заперев машину, я прошел следом за Вики через вращающуюся дверь в роскошный вестибюль, под стать своему собрату в "Кроксли". Меня поразило обилие флоры. Помимо всевозможных горшочков с цветами, в вестибюле был разбит настоящий сад. Розовые стены были украшены огромными зеркалами, скрытый матовый свет создавал уютный полумрак, приятный для глаз. Утопая по щиколотки в пушистом сером ковре, мы неслышно прошагали к лифту.
Вики нажала на кнопку. Я ещё раз огляделся по сторонам, прикинув, что работа курьера должна оплачиваться на порядок выше, чем рассказала Вики.
Она, должно быть, прочитала мои мысли, потому что вдруг сказала:
– Красиво, правда? На одно лишь курьерское жалованье, я, конечно, не могла бы себе этого позволить.
Двери лифта бесшумно распахнулись. Мы вошли в зеркальную кабинку, и Вики нажала на кнопку второго этажа. Пару секунд спустя она уже вела меня по застланному ковровой дорожкой коридору. Остановившись перед дверью с табличкой 206, она отперла дверь своим ключом.
Сомнений в том, что делать дальше, у меня не было. Вики решительно шагнула в прихожую и включила свет, так что мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Войдя, я прикрыл за собой дверь.
Небольшая прихожая была обставлена со вкусом: бледно-зеленый ковер, серебристые обои, разукрашенные бутылочно-зеленым цветочным орнаментом, на стенах изящные хрустальные бра… Чисто, тепло и уютно.
Подойдя к трюмо из красного дерева с зеркалом в золоченой раме, Вики взяла с серебряного подноса несколько конвертов, небрежно просмотрела их и положила на место. Затем взяла из платяного шкафа вешалку и протянула мне.
Повесив наши пальто в шкаф, она зашагала по коридору по направлению к стоявшей нараспашку двери, по пути миновав несколько закрытых дверей.
– Туалет, – небрежно бросила она, проходя мимо одной из них.
Мы вошли в гостиную, Вики щелкнула настенным выключателем и прошагала прямиком к столику, на котором выстроилась целая батарея бутылок и стаканов.
Роскошно обставленная гостиная так и дышала богатством и великолепием. Золото, мрамор, античные статуэтки и украшения.
– Выпить хотите? – предложила Вики.
– С удовольствием. Если можно – водку. Да, Вики, вот это комната!
– Присаживайтесь. Советую попробовать софу – она божественна.
Я погрузился в невесомую пушистость, опасаясь, что провалюсь сквозь пол.
– Ого!
– Я предупреждала.
Вики поставила хрустальную рюмку, наполненную прозрачной, как слеза, жидкостью, на мраморный столик передо мной, а сама сбросила туфли и пристроилась на мягкой подушке, подвернув под себя ножки.
– Ваше здоровье!
– И ваше!
Я зажег ей сигарету, закурил сам и оглянулся по сторонам.
– Должно быть, жалко бросать все это и уезжать почти на весь год.
Вики улыбнулась и покачала головой.
– Это мне не принадлежит. Увы. Это квартира моей подруги, отец которой любит немножко, ну, совсем чуть-чуть, баловать дочурку. Единственную, правда. Сью – стюардесса в "Би-Оу-Эй-Си". Сами понимаете – зарабатывать на жизнь ей ни к чему, но Сью обожает летать. Я познакомилась с ней три года назад, когда она работала на "Бритиш Эйрлайнз", а я летела домой из Испании. Мы подружились. Теперь я всегда останавливаюсь у нее.
– Мне бы такую подружку.
– Сью – лапочка. Она набита деньгами, но на себя ничего не тратит. Все свободное время возится с умственно отсталыми детьми.
– Удивительная девушка.
– Согласна.
– А где она сейчас?
Я мог только надеяться, что мой вопрос прозвучал невинно и естественно. Мне вовсе не улыбалось показаться Вики излишне назойливым.
Вики опустошила свой стакан и поставила его на столик. – В Австралии, – сказала она. – Сегодня вечером она прилетает в Сидней и проведет там неделю.
Неделю!
– Там сейчас хорошо? – полюбопытствовал я. – Как-никак, Рождество на носу.
– Там замечательно, – вздохнула Вики. – Стоит страшная жара.
Упоминание о Рождестве напомнило мне, что только что наступил сочельник, а я до сих пор не решил, где и как встречать праздник.
– Вы не забыли, что сегодня канун Рождества? – осведомился я.
– Почему? Завтра… – Вики посмотрела на часы. – Ах, вы в этом смысле. Тогда вы правы.
– Как вы проводите Рождество?
– М-мм, вообще-то меня приглашают в три места, – задумчиво произнесла она. – Но я никому не дала определенного ответа. Может, и загляну на огонек. А у вас какие планы?
Я пожал плечами.
– Никаких.
Вики изумленно воззрилась на меня.
– Не хотите же вы сказать, что встречаете Рождество в одиночестве?
– Нет, конечно. Есть у меня приятель – такой же разгильдяй, как и я. Мы с ним на пару всегда найдем развлечение.
– Не сомневаюсь, – улыбнулась Вики.
Она встала, пересекла гостиную и остановилась перед высоким шкафом, как мне показалось – антикварным. Когда она распахнула дверцу, я увидел. что внутри разместился проигрыватель. Вики порылась в пластинках, выбрала одну и поставила. Когда она вернулась на софу, комнату заволокли чарующие звуки скрипки и звонкие аккорды фортепьяно.
– Кофе хотите?
– С удовольствием, хотя мне бы не хотелось причинять вам беспокойство… вам ведь завтра на работу.
– А вам?
– Нет, – рассмеялся я. – До середины января я свободен, как ветер.
– Сейчас я сварю нам кофе. Идемте со мной на кухню, а то мне одной скучно. И прихватите наши напитки.
Я проследовал за ней в просторную современную кухню, окрашенную в золотистые и бронзовые тона. Примостившись на одном из четырех табуретов, расставленных вокруг стойки бара, я с наслаждением наблюдал, как Вики ставит чайник и хлопочет с кофе.
– Ничего, если я приготовлю растворимый? – спросила она.
– Обожаю растворимый, – сказал я. – Вы уверены, что мне ещё не пора выметаться?
Вики повернулась и скорчила очаровательную гримаску.
– Уверена.
– Жаль, что вам завтра на работу. Точнее, уже сегодня.
– А что?
– Ну, я думал… Мы могли бы чем-нибудь заняться.
– Например?
Я пожал плечами.
– Не знаю. Могли бы сесть в машину и куда-нибудь прошвырнуться.
– Очень соблазнительно, но, боюсь…
– А много работы в сочельник у вашего агентства?
– Думаю, что нет, но я обещала приехать.
– А нельзя позвонить и отказаться?
Вики рассмеялась.
– По вашей милости меня уволят.
– Этого мне, конечно, не хотелось бы, но обидно тратить зря такой день.
Вики поставила на стойку две чашечки с дымящимся кофе и присела на соседний табурет.
– Мне тоже куда больше хотелось бы куда-нибудь прокатиться с вами, но, увы, я должна работать.
– Жаль.
– И все же, по поводу завтрашнего дня… – Вики задумчиво размешивала сахар в чашечке. – Познакомить вас с Филипом Ардмонтом?
– Что? Ах, да, безусловно.
– Филип – один из тех, кто пригласил меня на Рождество. У него собственный особняк в Уимблдоне, в котором он проживает с женой и двумя детьми. На Рождество двери дома Филипа открыты для всех: люди приходят и уходят. Друзья, соседи, родственники, просто знакомые. Там царит полный кавардак. Если хотите…
– Я был бы счастлив. Но удобно ли это, ведь мы не знакомы?
– Вполне удобно. К тому же, мы не станем задерживаться. Только заскочим и поздороваемся.
– Что ж, я согласен.
– Прекрасно. Значит, договорились?
– В котором часу вы хотите поехать?
– Утром, часов в одиннадцать. Бедлам будет уже в полном разгаре.
– Я вам очень признателен за помощь, Вики.
– А я, между прочим, помогаю и Ардмонту. Представляете, во сколько раз возрастет его прибыль, когда газетчики раструбят всем английским женщинам, что сам Расс Тобин встречает их на курорте, готовый беспрекословно исполнить любую их прихоть.
– Пусть на это даже не надеются, – высокомерно сказал я. – Не на такого напали. Мораль превыше всего, вот мой девиз.
Вики улыбнулась.
– Разумеется, нет.
– Нет, серьезно, – не унимался я. – Скажите честно, это не помешает мне стать курьером? Я имею в виду то обстоятельство, что я девственник. Или для курьеров-мужчин это не столь важно.
Вики чуть не подавилась.
– А вы сами как считаете, мистер Тобин? – лукаво спросила она.
– Боюсь, что это может оказаться препятствием, – вздохнул я. – Если там и в самом деле творится то, о чем я подумал.
– Вам говорили, что вы большой озорник, мистер Тобин?
– Случалось.
– Откровенно говоря, в наших правилах ночная жизнь курьера никак не регламентируется, – уточнила Вики. – И меня никто на сей счет не наставлял.
– Не сомневаюсь. Я спросил просто так, на всякий случай. Вдруг что-нибудь слышали краешком уха.
– Нет, ровным счетом ничего. И я абсолютно убеждена, что вы заблуждаетесь. Все наши курьеры – исключительно добропорядочные, преданные, дисциплинированные и высокоморальные люди, которым даже в голову не придут столь постыдные мысли. Я просто поражена, мистер Тобин, как вы могли заподозрить подобное…
– Извините, ради бога.
– Наши курьеры ведут аскетический образ жизни, отказывая себе в любых житейских удовольствиях ради высокой цели – служения людям.
– Не сомневаюсь. Я просто болван. Простите.
– Как я говорила вам в "Уимпи", курьер должен только источать дух сексапильности, но заниматься этим самому… Бр-рр! Как вы могли подумать!
– Я все понял. Я в отчаянии.
Вы, конечно, поняли, что мы дурачились. На самом деле, неся эту чепуху, мы с Вики не переставая оценивали друг друга – собственно, мы занимались этим буквально с первой же минуты нашего знакомства. С тех пор, как Вики, отомкнув входную дверь, пригласила меня войти, я только и ломал голову над тем, как вести себя дальше. Задача у меня была не из простых. С другими девчонками все просто: приглашение в дом автоматически означает предложение лечь в постель. С Вики все обстояло иначе.
Эта девушка не соответствовала общепринятым нормам. Она жила своим умом, а в своем деле определенно собаку съела. Проработав за границей пять лет, она, конечно, сотни раз сталкивалась с деликатными ситуациями, когда мужчины пытались оказывать ей непрошеные знаки внимания. И она наверняка знала, как совладать с подобными наглецами – отбрить колющей репликой или метко лягнуть по причинному месту.
