Текст книги "Звезда телерекламы"

Автор книги: Стенли Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Не волнуйся – он совершенно безопасен. Мухи не обидит. Если же начнет приставать, намекни ему сумкой по башке.

Оставив "мерседес" на стоянке возле "Сан-Педро", мы зашли в отель.

– Я им звякну и потороплю, – сказал Патрик.

Мы сидели в вестибюле минут пять, когда двери лифта распахнулись и из него выпорхнули наши крали. При виде их я едва не упал с дивана.

– Ну, что я тебе говорил? – прошептал Патрик.

Высокие и стройные, в изумительных брючных костюмчиках, подчеркивавших каждый изгиб потрясающей фигуры, с волосами, перехваченными яркими лентами, обе девушки и впрямь выглядели сногсшибательно. Рут, как говорил Патрик и как подметил я сам, разглядывая каталог, обладала совершенно невероятным бюстом. Фрэнки была сложена более скромно, но тоже смотрелась замечательно.

Улыбаясь и покачивая бедрами, они грациозно подплыли к нам.

– Доброе утро, милые дамы, – поздоровался вскочивший Патрик. – Сегодня вы, кажется, способны затмить наше солнце. Познакомьтесь с предводителем местных аборигенов, мистером Расселом Тобином.

Девушки, смеясь, пожали мне руку.

– Ваш друг всегда так щедр на комплименты? – полюбопытствовала Фрэнки.

– Это он всосал с молоком матери. Он прямой потомок королевы Мэв,[7]7
  Легендарная воительница из ирландского эпоса


[Закрыть] и привык чтить прекрасных дам.

– Откуда ты знаешь? – с изумлением воззрился на меня Патрик. – Я никому не выдавал свою семейную тайну. Кстати, – обратился он к девушкам, где мистер Питер Телфер?

– Бигуди, должно быть, снимает, – хмыкнула Рут.

– Ну да? – вылупил глаза Патрик, но вовремя спохватился. – Шутите, да?

Девицы обменялись ехидными взглядами.

В эту секунду, легок на помине, из лифта вышел сам Питер и, заметив нас, двинулся в нашу сторону. Не слишком высокий, курносый, голубоглазый, с курчавой головой, казавшейся слишком крупной на его теле, он обладал довольно миловидной внешностью. На нем были туго обтягивающие брючки, синий свитер и белые кожаные кроссовки. На вид я ему дал лет тридцать.

Через одно плечо у него свисали два фотоаппарата, а через второе кожаная сумка с аксессуарами.

Приблизившись, Питер стрельнул в меня глазами. С Патриком он познакомился накануне и уже вычеркнул его из числа возможных побед, а вот мистер Тобин его явно заинтересовал. Я напустил на себя равнодушный вид и, здороваясь с ним за руку, подавил зевок.

– Ну что, куда поедем? – спросил Патрик. – Какой пейзаж вас интересует, Питер?

– Нет, милый, я во всем полагаюсь на вас. Времени у нас ещё много. Может быть, вы просто повозите нас по острову, а я буду высматривать подходящие места.

– Что ж, давайте тогда прокатимся по побережью.

– Замечательно.

Патрик с девушками уселись сзади, а Телфер забрался на переднее сиденье, по соседству со мной.

Несколько минут спустя, когда мы проезжали через Санта-Понсу, Патрик сказал:

– Если вам это интересно, то именно здесь в 1228 году во главе отряда рыцарей высадился Джеймс I Каталонский, чтобы оспорить у сарацин право владения Мальоркой.

– С ума сойти! – воскликнул Телфер. – И кто победил?

– Джимми, конечно. А справа вы можете увидеть замечательный замок тринадцатого века, который называется Бен-Динат. В переводе с каталонского это означает "я хорошо откушал" – именно эти слова произнес Джимми, рыгнув после особенно сытного ужина.

– Слушайте, девушки, – сказал Телфер, позевывая. – Глядишь, к концу недели и поднаберетесь уму-разуму.

Девушки ответили ему градом язвительных насмешек.

Я остановил машину в живописном местечке на берегу, и мы всей гурьбой высыпали на пляж. Телфер восторженно огляделся по сторонам.

– Вот это да! Фантастика! Девочки, мы начнем здесь. Быстренько залезайте в белые купальники. Девственницы в белом на девственном песке. Поживее! Раз-два…

Я даже не подумал о том, где Рут и Фрэнки собрались переодеваться. Мало ли – может, в машине или за деревом. Поэтому, когда они пошли к машине за своими вещами, мы с Патриком проводили их беззаботными взглядами.

Девушки обменялись какими-то словами, Рут кивком указала на ближайший отель, отстоявший от нас на добрых полмили, после чего обе вдруг, словно сговорившись, захихикали.

Фрэнки крикнула:

– Мальчики! Вы нам поможете?

В два прыжка мы очутились рядом с ними.

– Расс, – попросила меня Фрэнки, – вы сможете подержать надо мной полотенце, пока я переоденусь?

– А вы – мне, – сказала Рут, протягивая полотенце Патрику.

– Разумеется, милая. Где вам удобнее?

– Вон там, – сказала Рут, кивком указав на капот "мерседеса".

– А я переоденусь прямо здесь, не сходя с места, – заявила Фрэнки. Вы не против?

– Категорически против, – сказал я, сделав страшные глаза.

Фрэнки кокетливо изогнула бровь и бросила мне полотенце. Я развернул его во всю длину, растопырив руки. Полотенце закрывало девушку от шеи до колен.

– Чур, не подглядывать, – улыбнулась она.

– За кого вы меня принимаете? – обиделся я.

Чик-чик, и её блузка, как по волшебству, слетела вниз и – Фрэнки предстала передо мной обнаженная по пояс. Мое сердце заколотилось, как пулемет. Я быстро – но не совсем быстро – приподнял полотенце, успев, однако налюбоваться очаровательными грудками, такими же загореленькими, как и все тело. Фрэнки набросила блузку на полотенце, отчего оно вновь нырнуло вниз.

Скинув сандалии, девушка расстегнула брючки, стянула и переступила через них. Брючки легли поверх блузки на полотенце. Под ними на Фрэнки оказались только крохотные белые и абсолютно прозрачные трусики, сквозь которые проглядывали загар и золотистый треугольничек. В следующую секунду трусики присоединились к остальной одежде, а Фрэнки потянулась к бикини, оставленному на крыше "мерседеса". Секунд пятнадцать она стояла голышом, повернувшись спиной ко мне и пытаясь определить, с какой стороны натягивать купальные трусики. Я всласть любовался её прелестным задиком, не в силах поверить в реальность происходящего. Кинув взгляд на Патрика, я увидел, что он стоит с раскрытым ртом. Рут тоже была в чем мать родила. Ее упругие груди оказались даже красивее, чем я предполагал, когда разглядывал каталог.

Я снова перевел взгляд на Фрэнки. Тело у неё было изумительное; кожа гладкая, как у ребенка. Осиная талия, точеная попочка и безупречные длинные ножки.

Внезапно она повернулась лицом ко мне и стала натягивать трусики, балансируя на одной ноге.

– Вас не смущает моя нагота? – игриво спросила она. – Мы привыкли раздеваться перед мужчинами. Когда во время показа меняешь одежду по двадцать пять раз, тебе уже не до скромности.

– Замечательно. У вас великолепная фигура, Фрэнки.

Она встала на обе ноги и подтянула трусики кверху.

– Спасибо. Жалко только, что здесь маловато… – она легонько приподняла обе грудки. – Но все остальное, кажется, в порядке.

– А, по-моему, они прекрасные.

– Спасибо. А вы уже видели, какая грудь у Рут?

– Э-ээ, да. Мельком подсмотрел.

– Вот они совершенно идеальные. Особенно для рекламы бикини. Хотела бы я иметь такие.

– Не надо, у вас все великолепно, – прохрипел я.

Продев руки в бретельки бюстгальтера, Фрэнки взяла у меня свою одежду вместе с полотенцем и перебросила через дверцу машины. Потом повернулась ко мне спиной.

– Застегните, пожалуйста.

Я скрепил застежку, прикоснувшись к нежной коже.

– Спасибо, – сказала Фрэнки, поправляя чашечки. Затем приняла грациозную позу, полусогнув одну ногу в колене.

– Так сойдет?

– По десятибалльной шкале я бы выставил вам все двенадцать.

Телфер приблизился к нам.

– Пошевеливайтесь, девчата. Оставьте ребят в покое. Еще успеете с ними наиграться.

Патрик и Рут присоединились к нам. В белоснежном бикини и с золотой цепью вокруг талии Рут выглядела совершенно умопомрачительно.

– Идите туда, к деревьям, – указал Телфер, снимаясь с места. Девушки последовали за ним – золотистые нимфы с развевающимися от легкого бриза волосами.

– Ты когда-нибудь видел нечто подобное? – с придыханием спросил Патрик. – Когда она скинула белье и предстала передо мной в костюме Евы, я испугался, что отдам концы. Не грудь, а песня! А лобок – райские кущи…

– Им, похоже, наплевать на нас.

– А что тут такого? Нормальное, здоровое отношение. По мне, так пусть все молодые и красивые женщины последуют их примеру – тогда все распутники и насильники быстро канут в Лету. Черт возьми, я до того завелся, разглядывая её тело, что теперь две недели все будет болеть.

– А ведь у нас впереди ещё целая неделя. Представляешь, что останется от нас в конце…

– Ничего, в неделе целых семь ночей. Если я не пересплю с этой брюнеткой сегодня же вечером, то меня зовут не Патрик Гиллхули О'Коннелл Холмс. Кстати, если ты проболтаешься про мое имя хоть одной живой душе, я тебе все кости переломаю.

Добрых пятнадцать минут мы следили за тем, как Телфер снимает девушек во всех мыслимых и немыслимых позах. Затем он отправил их к машине переодеваться, громко выкрикнув вдогонку:

– Теперь попробуем в зеленом. Только пошевеливайтесь.

Патрик поспешно отошел на прежнее место. Я взял полотенце и развернул его. Фрэнки рассмеялась:

– Я вижу, вам не терпится.

Лифчик и трусики повисли на полотенце и Фрэнки снова предстала передо мной в чем мать родила. У меня перехватило дыхание. Просто невероятно.

В течение следующего часа они переодевались ещё дважды. Наконец, все уселись в машину, и мы покатили в Пагуэру.

– По-моему, получилось здорово, – довольно произнес Телфер, перезаряжая оба фотоаппарата. – Спасибо вам, ребята. Вам не слишком тяжело пришлось с этими полотенцами? – Он застенчиво посмотрел на меня.

– А что нам оставалось делать? – вздохнул я. – Мы ведь пообещали помочь. Удовольствия, конечно, никакого, но слово есть слово…

Патрик громко заржал, а Фрэнки легонько шлепнула меня по шее.

– Целиком с вами согласен, – с серьезным видом кивнул Телфер. Обнаженные женщины способны внушить отвращение любому…

Эх, бедняга!

В Пагуэре мы остановились всего минут на пять. Кроме такого же пляжа там ничего особенного нет. А вот в Камп-де-Маре, заросшем пушистыми сосенками, Телфер оживился, и все повторилось снова – полотенца, переодевания, колотящееся сердце, готовое выпрыгнуть из груди…

К концу съемок Патрик прошептал:

– Боюсь, к концу недели я протяну ноги.

На обратном пути за руль сел он, а я устроился сзади между девушками. Сначала мы заехали в Сольер и пообедали, а потом двинули через горы в сторону Пальмы. В "Сан-Педро" мы вернулись в пять часов вечера.

– Замечательный день, – произнес Телфер. – Просто бесподобный. – А какие у вас планы на завтра?

– Я предлагаю поехать на восточное побережье, – предложил Патрик. Там много красивых бухточек, гротов и гор.

– Прекрасно, прекрасно…

Телфер попрощался с нами и, позевывая, зашагал к лифту.

– А у вас какие планы? – обратился я к Фрэнки.

Она пожала плечами и перевела взгляд на Рут. Та тоже пожала плечами.

– Сначала – горячая ванна, – сказала Фрэнки. – А потом – понятия не имею.

– Тогда мы предлагаем, – сказал Патрик с горящими глазами, – сначала выпить у меня по рюмочке, а потом прокатиться в Пальму. Там мы поужинаем в одном приятном и тихом заведении, а далее – по вашему усмотрению… – Он покосился на меня. – Верно?

– Прекрасный план, – с готовностью подтвердил я.

– Мы заедем за вами в семь, – сказал Патрик.

– Я не знаю… – неуверенно протянула Рут. – В том смысле, что мы ведь с вами едва знакомы. Лишняя осторожность девушкам никогда не повредит. Откуда мы знаем, что вам можно доверять?

– Не ломайте себе головы, – утешил её Патрик. – Доверять нам не следует ни на йоту.

– Тогда ждем вас в семь, – сказала Фрэнки.

Все это случилось неделю назад. Завтра Рут и Фрэнки улетают в Англию, а нам останется только предаваться сладостным воспоминаниям. Неделя была сказочная. Волшебная. Погода стояла безоблачная и мы исколесили весь остров. А каждый вечер мы ужинали, танцевали и… И что еще? Ах, да, я встретил вторую группу туристов – тридцать шесть голов – и все прошло без сучка, без задоринки. Сезон ещё толком не начался, поэтому, в основном, прилетели старички, но среди них затесались и три молоденькие секретарши. Не высший класс, но вполне… Впрочем, лиха беда начало.

Я уже по уши погрузился в свою новую работу. С каждым днем прикипаю к ней всей душой. Кстати, на следующий день после того, как я встретил свою первую группу, Уолтер Пейн лично позвонил и поздравил меня. Должно быть, мистер Мак-Лиш не поленился и поведал ему о моем рыцарском отношении к его жене.

И еще: Тони Дейн прислал письмо, в котором сообщил, что забронировал номер в "Польенсе" на весь июнь. Этот негодяй присовокупил, что, если к его приезду я не подготовлю дюжину наложниц, то он нажалуется на меня Ардмонту и не уймется, пока меня не уволят. По его словам, реклама "Уайт-Марвела" заполонила все телевидение, но у меня там настолько премерзкая рожа, что телезрительницы присылают мешки писем, в которых требуют линчевать меня. Лживый гад!

Ничего, я ему устрою, когда он сюда доберется.

Вот, пожалуй, и все. Сейчас уже одиннадцать, а я хочу лечь пораньше неделька выдалась утомительная. Если у меня как-нибудь выдастся хотя бы пара (я вовсе не шучу) свободных минуток, то я расскажу вам о своих похождениях с Тони. И… Прошу прощения…

– Послушай, Фрэнки, золотко…

– Да?

– Я не хочу показаться тебе ханжой, но, может, выходя на балкон, ты наденешь хотя бы трусики…

По-моему, Фрэнки готова разгуливать нагишом даже по Вестминстерскому аббатству.

Оле!