Текст книги "Дорогой незнакомец"

Автор книги: Стелла Камерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Я по-прежнему не могу понять, как Витлэс пробрался сюда, чтобы обыскать твои вещи.

– Не знаю как, но ему это удалось. Он мог легко проникнуть в северное крыло и подобраться оттуда.

– Интересно, что он надеялся отыскать.

– Фамильная печать, должно быть, вполне его удовлетворила. Она дала ему необходимое доказательство. Она и…

Лили встрепенулась:

– Фамильная печать и?..

– Отцовские именные часы и печатное кольцо, – нахмурившись, договорил Оливер. – Мне не хотелось оставлять это все в Бостоне.

– И их украли той ночью?

– Да.

– А ты сказал, что ничего не украли.

Он уставился неподвижным взглядом на огонь.

– Ты лгал.

– О, ради… Да, Лили, я лгал. Но это было тогда. А теперь – это теперь.

Не следует усугублять его уныние.

– Да, теперь – это теперь… Разденься, пожалуйста.

Он вскинул голову и удивленно поднял брови:

– Я не ослышался? Ты действительно попросила о том, что я услышал?

Лили откинулась на спинку стула, поставила ноги на скамеечку и склонила голову. Она пребывала в каком-то легкомысленном, шаловливом настроении.

– Ты хочешь сделать меня счастливой?

– Ты же знаешь, что хочу.

– Отлично. Тогда, будь добр, разденься. И я буду счастлива.

– Будь я проклят, если я… А впрочем, почему бы и нет. Ты смущаешь меня, колдунья. – Он снял сюртук и уронил его на пол, развязал и стянул с себя галстук. – Это выходит за все рамки. Ты же это не всерьез? – Он засмеялся, но смех его прозвучал несколько принужденно.

– Абсолютно всерьез. Твое тело доставляет мне необычайно восхитительные ощущения. А поскольку я убеждена, что мы равны во всех отношениях, я не понимаю, почему я не должна хотеть, чтобы ты разделся, столь же сильно, как ты хочешь, чтобы разделась я.

Серьезное выражение его лица свидетельствовало о том, что она дала ему повод для глубоких раздумий.

– Возможно, ты и права, но ты чертовски необычная женщина.

– В самом деле? – Это польстило ей. – А это правда, что женщине не подобает получать удовольствие от Акта?

Его очевидное замешательство по-настоящему позабавило ее. Это была маленькая месть за его прегрешения.

– Ты так прямолинейна, – сказал он. – Но, с моей точки зрения, женщина, которая получает удовольствие от мужского внимания, должна, в свою очередь, приносить удовольствие. В этом нет ничего плохого. Мне продолжать раздеваться?

Она засмеялась и поудобнее устроилась на своем стуле.

– Теперь рубашку.

Не сводя взгляда с ее лица, он расстегнул рубашку и вытащил ее из-за пояса.

– Ты такой большой, Оливер, – сказала она ему. – Мне кажется, что немногие мужчины могут сравниться с тобой. Когда я смотрю на твои плечи и шею, у меня все поет внутри. И возникает желание ощутить твои руки на своем обнаженном теле.

– Лили, ты сводишь меня с ума. Давай пойдем ляжем в постель.

– О нет. Пока нет. Я хочу еще немного продлить удовольствие. Теперь штаны.

– Лили…

– У меня есть причина на то, чтобы осмотреть тебя полностью.

– Осмотреть меня?

– Ваши штаны, сэр.

Сузив глаза и стиснув зубы, Оливер расстегнул штаны и обнажился несколькими резкими движениями.

– Ну вот. – Он стоял перед ней, расставив ноги в стороны и уперев руки в бока. Комната озарялась огнем, пылающим в камине.

Отблески его падали на Оливера.

Темная полоска волос на его груди, сужаясь, устремлялась вниз. Такими же волосами были испещрены его сильные, мускулистые ноги.

Лили попыталась вздохнуть, но ей сдавило грудь, и она подумала, не заметил ли Оливер, насколько она возбуждена.

Она покрылась испариной.

Вот оно.

– Ну? – сказал Оливер каким-то не своим голосом.

Лили немного пришла в себя и села прямее. Потом она подалась вперед и сосредоточила свое внимание на этом. Оно, несомненно, обладало чрезвычайной подъемной способностью и, однажды поднявшись, так и оставалось в этом положении.

– Ну, – повторил Оливер.

– Ну, – пробормотала Лили. – Вот уж действительно ну и ну.

Сдвинувшись на самый краешек стула, она стала присматриваться еще внимательнее. Оно брало начало из пучка густых волос, столь же темных, как и остальные волосы на его теле. Она осторожно протянула руку, чтобы потрогать его.

– Лили! Мне необходимо быть с тобой.

– Тише, – сказала она ему. – Он влажный.

– О боги…

– Опять…

– Это мольба, а не проклятия.

Лили повернула голову, чтобы заглянуть снизу.

– Глазам своим не верю, – сказал Оливер. – Чего ты добиваешься, жена? Ничего, придет моя очередь.

Лили быстро обхватила рукой обнаруженную ею мошонку. Обхватила, подержала на весу и слегка сдавила. И отдернула руку, прежде чем Оливер успел схватить ее.

– Нет, нет, – покачала она головой. – Сильный мужчина – это терпеливый мужчина. А теперь скажи мне, это твои яйца?

– Святые, охраните меня, – простонал он.

– Оливер?

– Да. А тебе абсолютно не пристало так разговаривать.

– Хм, всего лишь два?

– Что? – Он нагнулся, упер руки в колени и заглянул ей в лицо. – О чем ты меня только что спросила?

– У тебя только два яйца.

– Правильно. Два. Что тебе еще хочется знать?

Она начала пересчитывать свои пальцы.

– Что, ради всего святого, ты делаешь?

– Я вспомнила, каким образом ты грозился наказать за ложь сэра Сесила, и считаю, сколько раз ты солгал. У тебя нет столько яиц.

Они долго смеялись этой маленькой шутке. Но она добилась того, на что не рассчитывала: никогда еще Оливер не был так возбужден.

Лили не сопротивлялась, когда он подхватил ее со стула и повлек за собой. Но она воспротивилась, когда он начал чуть ли не срывать с нее одежду:

– Оливер, мое платье!

– Мы уже женаты. Подвенечное платье тебе уже никогда не понадобится. – Он пытался справиться с ее корсетом. Ему наконец удалось расшнуровать и сорвать его, и, когда она осталась в одной сорочке, он потащил ее в спальню.

– Что я надену, чтобы вернуться в свои комнаты? – спросила она затаив дыхание.

– Чепуха, – сказал он ей. – Теперь больше не будет моих комнат и твоих комнат. Только наши комнаты. Ты думаешь, я не отдал распоряжения, чтобы твои вещи перенесли сюда?

– Я стесняюсь, Оливер. Это так необычно.

Он через голову стянул с нее рубашку и спустил панталоны к ее лодыжкам. При виде ее розоватых грудей, округлых бедер и стыдливо сжатых ног Оливер стал терять над собой контроль.

Обхватив ее за талию, он увлек ее к кровати. Она наклонилась и потянулась откинуть покрывало, повернувшись к нему спиной, и он залюбовался ее чудесной попкой и точеными ногами в белых чулках.

Она уже собиралась выпрямиться, когда Оливер удержал ее в таком положении, пригнув к кровати лицом вниз.

– Погоди, любимая. Погоди. Существует столько способов любви.

Она замерла.

Оливер погладил ее зад и покрыл его множеством поцелуев, заставляя ее вскрикивать от наслаждения. Он снял с нее чулки и провел языком по внутренней стороне бедер, отчего она принялась повизгивать. Потом он щекотал ей груди кончиками пальцев, с улыбкой слушая ее стоны.

Желание, которое она будила в нем, становилось нестерпимым.

– Иди ко мне, любимая, – сказал он, перевернув ее на спину и крепко целуя в губы.

Она запустила пальцы ему в волосы и потянула к себе.

Оливер лег на нее сверху и стал обводить губами и языком каждый миллиметр ее кожи, медленно передвигаясь вниз. Ее розовые соски заострились и отвердели, и тело ее извивалось в постели, когда он притрагивался к ним языком.

Он пытался определить, как далеко он может зайти. И он ощутил ее доверие, ее готовность ко всему, что бы он ей ни предложил.

Он приложился ртом ко входу в ее тело и победно улыбнулся, когда она вскрикнула и прижалась к нему еще плотнее.

От сильных толчков его языка, имитирующих то, что должно было вскоре последовать, ее руки беспокойно заметались по постели. Она вцепилась в простыни и металась по ним, пока ее бедра не содрогнулись в спазмах облегчения.

Тут уже Оливер не мог ждать, пока она охладеет. Он наклонился к ее уху и прошептал:

– Ты мне позволишь взять на себя инициативу? Сделать все по-моему?

– Все что угодно, Оливер, – пробормотала она.

Он снова перевернул ее на живот и лег сверху.

Но инициатива все равно осталась за ней.

Глава 28

Лили проснулась от стука дождя о стекло. Шторы не были задернуты, и ничто не заглушало звука тяжелых капель. Ей было тепло, но она по самый нос натянула на себя покрывало.

Она была голой.

Голой в объятиях кого-то, кто тоже был обнажен.

Оливер.

В отдалении сверкнула молния. Секундой позже раздался негромкий рокот грома.

Лили прислушивалась к своим новым ощущениям, положив голову на плечо Оливеру и прижавшись щекой к его щеке.

Он прижимал ее к себе, соприкасаясь с ней бедрами и ногами. Ее розовая узенькая ступня покоилась на его мускулистой, покрытой волосами ноге. Она едва заметно улыбнулась. Они так по-разному устроены, так абсолютно по-разному устроены.

Очень осторожно Лили повернулась к нему, прижавшись грудью к его жесткому телу. Легкими касаниями она стала поглаживать его шею, ключицы, волосы на его груди.

Лили приподнялась, чтобы взглянуть на его лицо. В этот момент снова сверкнула молния, на сей раз уже ближе. Бледно-голубой свет ворвался сквозь оконный переплет и упал поперек кровати ослепительно яркой полосой.

Оливер взглянул в ее глаза.

Она испугалась:

– Ты проснулся.

– Ты, я вижу, тоже. Проснулась и уже в действии, мадам. Неизменно любознательная особа, не так ли?

– М-м-м.

Гром грянул со злобной силой, и через мгновение дождь хлынул сплошным потоком.

– Я почувствовал, что ты проснулась, – сказал Оливер. – Ты как звереныш, который все обнюхивает и везде шарит. – Он засмеялся.

Лили обводила пальцем круги на его животе.

– Пытливый ум – это хорошая вещь. Мне еще многое предстоит узнать о тебе. Мне все интересно, Оливер. Я думала, что муж и жена обычно носят ночную одежду.

– Мы не обычные муж и жена.

– И я думаю, что нет. И еще я слышала, что обычно мужья и жены занимают отдельные спальни. После… Ну, когда они непосредственно… не занимаются Актом.

– Мы не обычные муж и жена.

– Ох! – Она стала толкать его, пока он не схватил ее за руку. – Это все, что ты можешь сказать? Что мы – не обычные?

– Я предпочитаю спать без одежды, и, поскольку у меня есть жена, которую я обожаю, я предпочитаю спать с ней. Все время. Ты устала?

– Устала? Почему ты спрашиваешь?

Он без предупреждения втащил ее поверх себя и принялся гладить ее спину от шеи до самого низа, не упуская ни одного местечка. С особенным удовольствием он щекотал ее груди с боков, заведя руки ей за спину, когда она попыталась помешать ему.

– Мучитель, – сказала она, приподнимаясь, чтобы взглянуть на него.

Он проворно ущипнул ее за сосок, и она скорчилась.

И снова ударила молния, на этот раз с оглушительным треском, разорвавшим небо за окном белыми жилами. Гром сотряс весь дом.

Оливер перевернул ее на спину и наклонился над ней, неторопливо и старательно целуя ее под медленно стихающие за окном раскаты.

Послышался стук.

Лили открыла глаза и замерла.

Стук, донесшийся до нее, был вызван не бурей – кто-то колотил в дверь гостиной. Она вцепилась в плечи Оливера и трясла их, пока тот не поднял голову.

– Дверь, – сказала она. – Кто-то очень настойчиво стучится.

– Нет. Это буря. – Он замер и прислушался. – Вот дьявол. Это и в самом деле стучат в дверь. Если это не что-то безотлагательное, кто-то сейчас полетит отсюда кувырком за то, что прервал нас в такой момент. Оставайся здесь, дорогая.

– Не бросай меня одну.

– Я тебя не бросаю, Лили. Я просто пойду отвечу. Тот, кто там колотит, похоже, не собирается уходить, пока не получит ответа.

Он встал с кровати и зажег лампу, потом натянул штаны и отправился в гостиную.

Снова раздался стук, еще громче прежнего.

Лили соскользнула с постели и нащупала рубашку и пеньюар, приготовленные для нее. Надев их, она на цыпочках пересекла комнату и притаилась у двери.

– Черт бы тебя побрал, – услышала она голос Оливера. – Что все это значит?

– Впусти меня, – послышался голос Ника. – Тут нам на голову свалились неприятности. Скорее закрой за мной дверь. И запри ее.

Лили плотно запахнула пеньюар и завязала пояс. Ей не терпелось выйти в гостиную, но она решила, что будет осмотрительнее послушаться Оливера, по крайней мере на этот раз.

Она услышала, как ключ повернулся в замке в гостиной, и затем слова Оливера:

– Давай выкладывай, Ник. Что случилось?

– Этот дурак Витмор совсем спятил. За столом он и эта кляча, его сестрица, напивались все больше и больше. В конце концов женщину пришлось препроводить домой. Лэйкоку хватило ума отправиться вместе с ней. Но Витмор отказался уехать.

У Лили учащенно забилось сердце.

– Но здесь, без сомнения, вполне достаточно здоровых мужчин, чтобы усмирить одного пьяного идиота, – сказал Оливер.

– Да, достаточно. И они усмирили – по крайней мере мы так думали. Он остыл. Но сейчас он исчез, и мы не знаем, где он, знаем только, что он скорее всего в доме.

– Может быть, нам повезло, и он на дне озера, – предположил Оливер.

– Он в доме, говорю тебе. А до этого он ускользнул от человека, который пытался его остановить, и тот утверждает, что он заявлял, что намерен убить тебя и Лили. Он сказал, что если она не досталась ему, то пусть и тебе не достанется.

Оливер нервно засмеялся:

– Ты что, испугался, что он заявится сюда? Пусть приходит. Мне тут нужно свести с ним кое-какие счеты.

– Согласен, – сказал Ник. – Но мне кажется, ты выбрал для этого не самый подходящий момент. Возвращайся к своей жене. У меня есть пистолет, я покараулю.

Оливер понизил голос, но Лили по-прежнему могла разобрать каждое слово.

– Давай говорить потише, Ник. Я не хочу испугать ее. Она снова заснет, а мы вместе посторожим до рассвета, а потом найдем мерзавца.

– Что ж, годится. Жаль, что вы прикончили все свадебное вино. Я бы чего-нибудь выпил.

– Выпей бренди, – предложил Оливер. – Сядь, я тебе принесу.

– Спасибо. Ты необычайно оживлен. Как проходит первая брачная ночь?

Лили покраснела и напрягла слух, но Оливер не ответил.

– Прости меня, старина, – сказал Ник. – Я перешел границы, да? Но ты никогда не стеснялся обсуждать своих поклонниц.

– Лили – не поклонница, – возразил Оливер. Послышался звон бокалов. – Она – моя жена. Она – ах!

Последовал короткий, резко оборвавшийся вскрик. Бокал разбился.

Это вскрикнул Оливер.

Лили распахнула дверь и ринулась в гостиную. С остатком разбитого бокала в простертой руке Оливер лежал на ковре лицом вниз.

– Он упал, – сказал Ник. – Только вскрикнул и упал. – Он опустился на колено возле своего друга.

– Оливер! – Лили подбежала к нему. – Оливер!

– Он без сознания, – сказал Ник. – Мне кажется, он ударился головой о стол, когда падал.

– Позови кого-нибудь, Ник! Я останусь с ним, только поскорее, Ник. Что могло случиться? С ним ведь никогда раньше такого не было?

– Нет.

Под правым ухом Оливера виднелась кровь.

– Он поранился, – сказала она, промокая ранку подолом своего пеньюара. – Наверное, стеклом. О, побыстрее, пожалуйста.

– Нет.

– Он, возможно, серьезно ранен. – Она подняла на него взгляд и отпрянула.

Ник смотрел на нее немигающим тяжелым взглядом своих зеленых глаз.

– В чем дело? – спросила она.

До этого она не видела его правой руки. Он поднял ее, показав пистолет, который он держал.

– Поднимись, пожалуйста, – сказал Ник. – И отойди от него.

Но Лили старалась загородить своим телом Оливера, насколько это было возможно, и не двигалась.

От короткого резкого пинка в бедро, который отвесил ей Ник, у нее перехватило дыхание.

– Убирайся, или я пристрелю его сейчас же. – Чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений, он нацелил свой пистолет Оливеру в голову. – Делай, что тебе сказано, и я, может быть, подумаю, как получить то, что я хочу, оставив вас в живых.

– Я не дура, – отрезала Лили. – Ты слишком далеко зашел, чтобы теперь отступить. Я не знаю, чего ты этим добиваешься, но ты бы не обращался с Оливером так, если бы хотел сохранить его дружбу.

Ник фыркнул:

– Дружбу? Дружбу с человеком, укравшим все, что должно было принадлежать мне? Боже мой, женщина, не болтай чепухи.

Она еще не попадала в столь безнадежную ситуацию. С малых лет отец учил ее, что спокойные размышления могут привести к решению любой проблемы.

Но ему не приходилось иметь дело с человеком, приставившим пистолет к виску ее мужа.

Ник склонил голову.

– А ты, в общем, недурна. – Он схватил ее так быстро, что она не успела увернуться. – Вполне недурна. – Он поднял ее практически без усилий.

Приходилось выбирать между тем, чтобы, бросившись на него, нанести ему как можно больший ущерб и принять неотвратимые последствия этого или изобразить послушание в надежде найти способ избавления.

Она улыбнулась Нику, моля Бога о том, чтобы он не услышал клокотания у нее в горле.

Его глаза превратились в щелочки. Он взглянул на неподвижную фигуру Оливера и ухмыльнулся:

– Долго я мечтал об этой минуте. Я думал, что это произойдет не так скоро, но он поторопил меня, приехав сюда. И женившись на тебе. За это он должен поплатиться. Он умрет.

Лили в ужасе смотрела на мужа. Он не двигался. Кровь из пореза за его ухом перестала сочиться. Кровавые полосы засохли на ладони, сжимавшей разбитый стакан.

– Я знаю, куда нужно бить, – сказал Ник, раздувая ноздри. – Он уже не двинется.

– Неправда.

– Ты уже знаешь, я был женат на его жалкой сестре. Анне. Тошнотворное создание. Потом она умерла. Ужасно жаль. – По его взгляду она поняла, что он не испытывает никакого сожаления. – Когда Фредерик умер, его дело должно было перейти ко мне. Я работал как вол. Я был все время с ним рядом, пока его сынок развлекался. Я отдал на это семь лет моей жизни. А потом Оливер, замечательный Оливер, решил проявить интерес к делу и занял мое место.

– Оливер очень благодарен тебе за все, что ты сделал. Он мне говорил об этом.

– Благодарен? Как это трогательно. Мне не нужна его благодарность, мне нужно то, что я заработал. И теперь у меня это будет. В случае его смерти состояние перейдет ко мне.

Лили смотрела на него раскрыв глаза.

– Плохо, что я не смог отговорить его жениться на тебе. Тогда ты могла бы остаться в живых. Но он все же женился на тебе, и теперь ты тоже должна умереть.

– Отпусти меня. – Она попыталась вырваться. – Пусти меня к Оливеру. И убирайся. Или я закричу, сбегутся люди и схватят тебя.

Он запрокинул голову и рассмеялся:

– Оттого, что ты закричишь, люди побегут в свадебные покои? Едва ли, моя дорогая. Это скорее всего воспримут как часть ночного ритуала.

– Убей нас, и тебе не достанется состояние Оливера. Ты не являешься моим наследником.

Он скрутил ей руку так, что она охнула.

– Достанется. При отсутствии детей оно перейдет ко мне.

– Тебя обвинят в убийстве.

– В убийстве обвинят лорда Витмора. Опоить его не составило никакого труда. Он в коридоре. Его найдут рядом с вашими телами и с пистолетом в руке.

Лили натолкнулась ногой на стол, завела руку назад, чтобы сохранить равновесие, и ее пальцы сомкнулись вокруг медного молоточка, который Оливер использовал в качестве пресс-папье.

– Меня всегда занимало, что Оливер нашел в тебе, – сказал Ник. – Но я тоже могу это выяснить. В конце концов небольшое развлечение и забавы вполне согласуются с предполагаемым поведением Витмора.

Что-то едкое обожгло ей горло. Нельзя паниковать, иначе все будет потеряно.

Ник схватился за ворот ее рубашки и разорвал ее до пояса.

У Лили все дрожало внутри от страха и ненависти, но она стояла прямо и смотрела Николасу Вестморлэнду в лицо.

Дулом пистолета он откинул в стороны лоскуты ее ночной одежды и принялся осматривать ее.

Его палец лежал на спусковом крючке. Малейшее движение, и он пристрелит ее.

– Правильно, – сказал он тихо. – Я вижу, ты понимаешь, что сопротивляться мне абсолютно неразумно.

Он в точности знал, о чем она думает. Это потрясло ее.

– Я уже говорила, что я не дура.

– Ты могла бы попробовать меня соблазнить. Любая разумная женщина догадалась бы дать мне стимул пощадить ее.

– Ну, в таком случае я не разумная женщина. Я не верю, что ты, насладившись моим унижением, не убьешь меня потом в любом случае. Я не стану унижаться. Мой муж не одобрил бы этого.

Он обвил Лили левой рукой, прижав ей обе руки к бокам. Боже, не дай ему заметить, что у нее в руке молоток.

Он приподнял ей подбородок дулом пистолета. Его рот с удушающей силой впился в нее. Он раздвинул ей губы и проник языком глубоко внутрь ее рта.

Остатки самообладания, которое она изо всех сил старалась сохранить, постепенно оставляли ее. Он пожирал ее, прижав к себе, вызывая у нее ощущения, которых она не хотела делить ни с кем, кроме как со своим мужем.

Ник поднял голову.

– А ты вполне приятная. Следует отдать тебе должное. На вкус. Женщины бывают приятными только на вкус.

Вдруг на нее снизошло озарение. Если она сейчас потеряет голову, она предаст и Оливера, и себя.

– Поцелуй меня, Ник. Я хочу тебя. Ох, как я тебя хочу.

Его лицо снова приблизилось, и она увидела, что он обезумел от похоти. Он отрывисто дышал, на его висках вздулись вены.

– Уверен, что хочешь, – пробормотал он. – Оливер подготовил почву… Ну почему бы и нет.

Он стал спускать с себя штаны, хмурясь в досаде из-за нелегкости этой задачи, и, чтобы справиться с нею, отпустил Лили.

И Лили подняла медный молоток. Со всей своей силой и ненавистью она ударила им по его голове. Он застонал и вытянул вперед руку. Она еще раз ударила его, на этот раз по лбу, и с удовлетворением и ужасом увидела, как кровь хлынула из зазубренных ран.

– Сука, – заорал он, отшвыривая ее. Она отлетела к деревянному столику и упала на пол. Все предметы со стола посыпались на нее.

Мыча от боли, Ник уселся на нее сверху. Она в ужасе смотрела на его лицо, залитое кровью. Он нацелил на нее пистолет, но потом отвел его, чтобы вытереть глаза.

Лили извивалась под его ногами.

– Довольно, – проскрежетал Ник. Он наступил ей на руку, и она выронила молоток. – Тебе не следовало идти мне наперекор. Анна пошла мне наперекор. И я вынужден был ее наказать.

Она закрыла глаза и стала ждать. Ее рука оцепенела от боли, но она сдерживала крик. В голове у нее нарастал звенящий звук.

Потом добавился еще один звук. Уже другой. Над ее почти обнаженным телом всколыхнулся воздух.

– Я убью тебя, Ник. – Голос Оливера.

Она всхлипнула.

Всей своей тяжестью Ник обрушился на нее вместе с Оливером, чуть было ее не придушив. Они перекатились набок, освободив ее.

– Оливер! – Лили встала на четвереньки. – Оливер!

Мужчины сцепились вместе, вновь и вновь перекатываясь, осыпая друг друга яростными ударами.

Оливер не умер. Он не умер. Слезы радости застилали ей глаза. Она поднялась на ноги и закуталась в лохмотья своей одежды, пытаясь стянуть их поясом от пеньюара.

– Прекратите! – закричала она.

Лица Ника и Оливера были теперь сплошь залиты кровью. Лежа на спине под Ником, Оливер приподнял и отбросил его. Лакированный сундук опрокинулся и упал. Запор не выдержал, крышка отворилась, и наружу посыпались книги и бумаги.

– Я убью тебя! – выкрикнул Ник, вытирая кровь с лица окровавленными руками. – Вас обоих. Я добуду то, что должно принадлежать мне.

Он снова бросился к Оливеру, но Оливер откатился в сторону и вскочил на ноги.

Тут Лили заметила пистолет под стулом, куда он, видимо, отлетел во время потасовки. Оливер бросился на Ника и сдавил ему горло руками.

Из горла Ника послышалось бульканье.

Лили бросилась к пистолету.

Кулаком Ник нанес удар по горлу Оливера. Лили с ужасом увидела, как тот разжал пальцы и, задыхаясь, схватился за собственное горло.

Она подобрала пистолет и, держа его обеими руками, подняла до уровня груди.

Николас Вестморлэнд встал на ноги и двинулся к ней.

– Еще один шаг, и я пристрелю тебя, – с угрозой произнесла она.

Он остановился и сказал:

– Отдай его мне. Ну-ка. Мы оба знаем, что ты не пустишь его в ход. Отдай его мне.

– Не делай этого, Лили, – выдавил из себя Оливер.

Ник сделал еще один шаг по направлению к ней, и Лили нащупала спусковой крючок.

– Ваш нос у меня на мушке, сэр, – сказала она. – Думаю, что ваши мозги находятся примерно там же.

Вдруг дверь распахнулась от мощного удара. Вернее, дверь слетела с петель и полетела через комнату, упав на кресло.

Ник обернулся и не обнаружил ничего, кроме совершенно пустого коридора и слона из кожи и меди у дальней стены.

Прежде чем он успел опомниться, Оливер одним броском опрокинул его и придавил к полу. А Лили проворно уселась верхом на поверженного врага, уперев пистолет ему между ног.

– Только дернись, и уже никому не придется любоваться твоими прелестями.

– А вот и я! – Ревя и размахивая над головой шишковатой дубиной, в комнату ворвался Маклюд. – Теперь вам уже ничто не грозит, леди. Кто-то здесь сейчас отправится к праотцам.

Выглянув из-за Оливера, Лили в изумлении воскликнула:

– Маклюд? Что ты здесь делаешь?

Все еще держа дубину над головой, он откинул назад копну своих рыжих волос и подошел поближе, наклонившись, чтобы получше рассмотреть распростертого на полу человека.

– Гэмбл, – рявкнул он. – Иди сюда, безголовое создание. Ты слишком поздно позвал меня. Они его уже укокошили.

– Не совсем, – возразил Оливер. – Может, вы нам поможете…

– Он еще не мертв? – сказал Маклюд. – О, ну я это поправлю. Ну-ка, посторонитесь, лорд Блэкмор.

В комнату смущенно протиснулся Гэмбл.

– Простите меня, хозяин. Последнее время мне трудновато быстро передвигаться. Я не думал, что мистер Вестморлэнд так скоро сюда проберется. Вы знаете, он связал лорда Витмора там, снаружи. Думаю, он собирался обвинить его…

– Нам совсем не нужна тут твоя чертова лекция, Гэмбл, – сказал Маклюд и, схватив Ника за волосы, поволок его обмякшее тело в коридор. – Позаботься о лорде и леди, пока я разберусь с ним.

– Хм, могут возникнуть проблемы с полицией, Маклюд, – сказал Оливер, поворачиваясь, чтобы обнять Лили. – Убийство мистера Вестморлэнда будет…

– …слишком роскошно для него. Да, вы правы, сэр. То есть ваша светлость. Я позабочусь об этом. Знаете, ведь это он убил Леонарда. Я видел это собственными глазами. Это он, переодетый монахом, убил его. Чтоб он сгинул! Я об этом позабочусь. А тут еще этот дурак Лэйкок тоже добавил хлопот, решив разыскать то, что они там искали и не находили столько лет. Гэмбл вам об этом расскажет. Нам там пришлось уладить парочку проблем, а то бы мы избавили вас от всего этого. Но мы за вами присматривали. Мы не хотели рисковать, дав ему возможность выйти сухим из воды. Ну а теперь все в порядке. И с лордом Витмором я тоже разберусь.

– Спасибо, Маклюд, – сказал Оливер.

Лили безмолвствовала, пока шотландец выходил из комнаты вместе с Ником, перебросив его через плечо.

Гэмбл стиснул руки.

– Вначале я был не совсем уверен, видите ли. И уж, конечно, мне совсем не хотелось допустить ужасную ошибку.

Оливер и Лили помогли друг другу подняться и с трудом добрались до дивана.

– Может быть, расскажете обо всем завтра? – предложил Оливер.

– Хорошо, хозяин, если только вы хотите, чтобы Маклюд выпустил мне кишки – простите, но это его собственное выражение, – а он так и сделает, если я не выложу вам всего прямо сейчас.

Оливер кивнул и откинул волосы с лица Лили.

– Извини, моя дорогая.

– У меня все в порядке, если у тебя все в порядке, – сказала она ему.

– Я думал, что вы… ну, я думал, что вы – тот, кто вы и есть, – ворчливо произнес Гэмбл. – Видите ли, я служил здесь во времена вашего отца. Как раз когда его изгнали. Поверьте, мне еще не доводилось встречать лучшего молодого человека. Не то что мастер Джордж, от которого всегда были сплошные неприятности. Мы, слуги, всегда знали, что во всем виноват мастер Джордж, а обвинен был мастер Фредерик. Но у нас не было доказательств. Да никаких доказательств и не было вовсе, кроме того, что после смерти отца, мастера Джорджа, нынешний лорд Витмор так много времени проводил в поисках в северном крыле. Вот поэтому мы и попросили Маклюда уехать из поместья и пойти в услужение в Фэл-Мэнор. Чтобы он там мог следить за развитием событий.

От этой пространной речи старик совсем выбился из сил. Оливер и Лили терпеливо ждали, пока он придет в себя.

– Видите ли, сестра Маклюда пострадала от рук лорда Витмора, и то, что Маклюд легко пошел на это, сначала не имело никакого отношения к нашим тревогам. Тогда мы объединили наши усилия и набрались терпения. Мы ждали, ну а потом вы вернулись. Я не мог в это поверить. Я узнал вас почти сразу же. Я вынужден был спрятать портрет мастера Фредерика, потому что боялся, что кто-нибудь еще заметит сходство. А потом я видел, как лорд Витмор выходил из этих комнат, когда вас там не было. Я должен был позаботиться о том, чтобы здесь не находилось ничего, что может вызвать подозрения. Я, конечно, верну вам ваше имущество.

– Спасибо, Гэмбл, – сказал Оливер. – Большое спасибо. Мы с женой никогда не сможем сполна отблагодарить вас за это.

– Хм-м, тут не за что благодарить, сэр. Я приношу извинения за все остальное.

Лили бросила на него взгляд:

– Остальное?

– Мне не следовало ходить к мистеру Гудвину. Я-то думал убедиться, что был прав, взяв портрет и ваши вещи, сэр. Только лишь пока я не смогу спокойно их вернуть. Я не хотел, чтоб на моей душе был грех.

– Забудьте об этом, – сказал Оливер, а Лили была почти уверена, что он едва сдерживает смех. – Идите спать. Мы поговорим обо всем утром. И закройте за собой дверь, пожалуйста.

Гэмбл согнулся еще ниже и попятился к двери. На пороге он нахмурился и огляделся.

– Что случилось? – спросил Оливер.

– Дверь, сэр. Я очень сожалею, но я не могу ее закрыть. Ее здесь больше нет.