Текст книги "Флаг Святого Георгия: Английский флот во Второй мировой войне"

Автор книги: Стефен Уэнтворт Роскилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

Так завершилась первая попытка оспорить британское господство на море. На севере «Дойчланд» был отозван в Германию, успев потопить только 2 торговых судна. Он благополучно проскочил через Датский пролив, ушел от Северного Патруля и 15 ноября прибыл в Киль. Так как общий счет «Графа Шпее» составил только 9 судов водоизмещением около 50000 тонн, то окажется, что карманные линкоры в качестве рейдеров себя не оправдали.

По сравнению с множеством других морских боев, разыгравшихся за время войны, бой у Ла Платы выглядит лишь мелкой стычкой. Он показал, что успех или неудача морской войны не зависят от количества и размеров участвующих кораблей. Часто случается, что незначительные бои имеют огромные последствия. Несомненно, что бой у Ла Платы относится именно к этой категории. Он не только бросил луч света на мрачную зиму, когда британский народ начал терять надежду. Он также показал всему миру, что Королевский Флот снова, как не раз бывало в прошлом, даст решительный ответ на любую попытку оспорить его господство на море, и как всегда это закончится печально для противника. То, что бой произошел очень далеко от Британских островов, только усилило впечатление. Если 3 крейсера сумели загнать насмерть карманный линкор в 6000 миль от дома, следует ли опасаться чего-то здесь, где сосредоточены главные силы нашего флота? 13 декабря 1939 стало тем днем, когда британский народ начал смотреть в будущее с большей уверенностью. В нейтральных странах, в частности в Америке, этот бой тоже произвел огромное впечатление.

После уничтожения «Графа Шпее» Адмиралтейство организовало широкие поиски его судна снабжения танкера «Альтмарк», с которого рейдер несколько раз заправлялся во время плавания, и на котором, по нашим сведениям, находилось несколько сот пленных моряков британского торгового флота. Но танкер в действительности отправился домой из Южной Атлантики только в конце января 1940. Под прикрытием очень плохой погоды он незамеченным прошел между Исландией и Фарерскими островами и благополучно прибыл в Тронхейм 14 февраля. Но мы получили сообщение о его приходе в Норвегию, и адмирал Форбс сразу приказал легким силам, которые уже находились в море, перехватить танкер. Рано утром 16 февраля он был замечен в сопровождении 2 маленьких норвежских эсминцев. Приказ остановиться танкер игнорировал, а норвежские корабли сорвали попытку взять его на абордаж. В итоге «Альтмарк» укрылся в узком фиорде Назе на юго-западном побережье Норвегии. Капитан 1 ранга Ф.Л. Вайэн последовал за ним на эсминце «Коссак» и потребовал освобождения пленных. Командир норвежского эскорта отказался на том основании, что «Альтмарк» уже досматривался в Бергене. Он считался невооруженым судном, укрывшимся в нейтральных водах. Капитан 1 ранга Вайэн покинул фиорд и радировал об этом в Адмиралтейство. Первый Лорд Адмиралтейства Черчилль взял дело под личный контроль. Благодаря его решительности, Ваэйн смог потребовать от норвежцев отвести «Альтмарк» в Берген для повторного досмотра. В случае отказа норвежцев он получил право силой взять «Альтмарк» на абордаж и освободить пленных. В 22.00 Вайэн на «Коссаке» снова вошел в фиорд и передал эти предложения старшему из норвежских офицеров. После отказа норвежцев Ваэйн подвел свой эсминец к борту «Альтмарка», а абордажная партия бросилась вперед, как во времена Нельсона. Немцы оказали слабое сопротивление. Выяснилось, что танкер вооружен, а в трюмах у него находятся 299 пленных. После этого «Коссак» взял курс на Розайт под прикрытием крупных кораблей Флота Метрополии.

Действия англичан можно рассматривать как формальное нарушение норвежского нейтралитета. Однако явно предвзятый характер досмотра танкера в Бергене и разрешение немцам использовать свои территориальные воды для таких действий вполне оправдывали то, что было сделано. Хотя германская пропагандистская машина начала вопить о нарушении англичанами прав нейтральных стран, для всего остального мира сделанное было вполне законным. Радостный крик пленных, когда матросы «Коссака» освободили их: «Флот здесь!» – прозвучал боевым призывом для всей нации, уставшей от нерешительности и безволия по отношению к махинациям диктаторов.

В первые 3 месяца 1940 главные силы немецкого флота спорадически и нерешительно пытались оспорить у Флота Метрополии контроль над Северным морем и Атлантическими проливами. Под прикрытием редко показывающихся на глаза линкоров адмирала Форбса конвои спокойно приходили и уходили из британских портов. В то же время кольцо блокады вокруг Германии затягивалось все туже. Лишь единичные германские суда смогли прорваться через завесу наших патрулей. Все больше и больше нейтральных судов добровольно сдавали контрабанду в наших пунктах досмотра. Тем временем подводные лодки Флота Метрополии, которым не было разрешено вести неограниченную подводную войну, продолжали патрулировать у немецких баз, надеясь перехватить германские военные корабли. Хотя такие шансы были невелики, они все-таки имелись. В декабре 1939 «Сэмон» совершила особенно удачный поход. Лодка потопила U-36 и торпедировала легкие крейсера «Лейпциг» и «Нюрнберг», которые прикрывали вышедшие на минные постановки эсминцы. Этот успех подводной лодки в борьбе с субмаринами противника стал первым звеном в длинной цепи, которая подчеркнула важность данного аспекта противолодочной борьбы. Всего не менее 39 германских и итальянских подводных лодок стали жертвами подводных лодок союзников. Однако в январе удача повернулась спиной к подводным лодкам Флота Метрополии. В этом месяце 3 из них погибли в Гельголандской бухте. В апреле мы получили еще более тяжелый удар. Подводный заградитель «Сиил» подорвался на немецкой мине в Каттегате. После долгой борьбы лодка была вынуждена всплыть. Германские противолодочные корабли захватили ее и отбуксировали в порт. До сих пор британские подводные лодки не оснащались подрывными зарядами. Но главную ответственность должен нести тот, кто послал эту большую и неуклюжую лодку в мелководный район, густо засеянный минами, а вовсе не экипаж, который сделал все возможное, чтобы спасти свой корабль из безнадежной ситуации. Кроме 2 мелких кораблей, которые немцы захватили позднее, и нескольких единиц, затопленных экипажами в иностранных базах и поднятых противником – особенно весной 1942 на Дальнем Востоке – это был единственный британский корабль, попавший в руки врага.

Прошла первая военная зима, и дни начали становиться длиннее. Точно так же начала укрепляться вера в благополучный исход войны. Система конвоев стала применяться все шире и шире, а подводные лодки как бы исчезли. Появились новые тралы, которые позволили добиться таких результатов, что магнитная мина перестала казаться страшной опасностью. Было налажено истребительное прикрытие каботажного судоходства, которое вырвало ядовитое жало Люфтваффе. Наши эсминцы ставили мины на фарватерах, ведущих к вражеским базам в Северном море, а КВВС начали минные постановки и в более отдаленных районах. Сначала этим занимались самолеты Берегового и Бомбардировочного Командований, а также Воздушных Сил Флота. Но постепенно эта задача была целиком переложена на Бомбардировочное Командование. Мы только отметим, что это была задача, выполнять которую наши КВВС до войны совсем не собирались.

Зимой 1939 – 40 Балтика оставалась замерзшей необычайно долго. В результате сильно сократились перевозки шведской железной руды в германские порты. Это значительно повысило важность альтернативного маршрута, из Нарвика в северной Норвегии в германские порты Северного моря. Адмиралтейство все больше беспокоила перспектива блокады этого пути. Трудность заключалась в том, что почти весь путь пролегал в норвежских территориальных водах между мелкими островками в шхерах. Мы просто не могли позволить противнику использовать этот безопасный маршрут, по которому германские и нейтральные суда доставляли контрабанду. Первый Лорд Адмиралтейства настойчиво требовал минирования проливов. Однако только в марте 1940 кабинет Чемберлена согласился на это. Окончательно было решено, что мины или имитация мин будут поставлены одновременно в 3 пунктах 8 апреля. Главные силы Флота Метрополии будут прикрывать постановки на случай вмешательства норвежского флота. Конечно, мы знали, что германское правительство с тревогой следит за развитием событий, и мы опасались ответной реакции на наши минные постановки. Чтобы помешать противнику в ответ захватить норвежские порты, мы решили подготовить план оккупации Ставангера, Тронхейма, Бергена и Нарвика на случай, если противник выкажет свои агрессивные намерения. Но военный кабинет отказался сделать первый ход, и инициативу перехватили немцы. 6 апреля начали поступать сведения о необычной активности противника, особенно в балтийских портах. Однако Адмиралтейство решило, что это готовится очередной прорыв в Атлантику. Намерения противника были истолкованы совершенно неправильно. 5 апреля наши минные заградители направились к берегам Норвегии, как и планировалось. Их прикрывали линейный крейсер «Ринаун» и 4 эсминца. Постановки были успешно завершены 8 апреля, но теперь события в Северном море помчались галопом. Произошли первые столкновения с германским флотом и авиацией. Так как мы все-таки знали, что противник замышляет нечто, специальных мер для приведения Флота Метрополии в повышенную готовность принимать не пришлось. Во второй половине дня Адмиралтейство прислало адмиралу Форбсу совершенно точное описание планов немцев, но добавило очень неудачную ремарку: «Все эти сведения имеют сомнительную достоверность и могут быть лишь новым ходом в войне нервов». Тем не менее, самолеты начали сообщать о кораблях противника, идущих из Гельголандской бухты на север. Это заставило адмирала Форбса отреагировать, и 8 апреля в 20.15 главные силы флота покинули Скапа и Розайт, взяв курс на северо-восток. Однако Флот Метрополии уже не успевал помешать реализации германского плана молниеносной оккупации Дании и Норвегии. Противник задействовал буквально весь свой флот, чтобы захватить 5 ключевых пунктов в Норвегии от Осло на юге до Нарвика за Полярным Кругом. Германский план был реализован исключительно умело и решительно. Несмотря на все наши приготовления, противник захватил нас врасплох.

Операция «Катерин»

^{(D.K. Brown, «Warship» № 10)}

В 1939 британское Адмиралтейство решило провести операцию «Катерин». Оно намеревалось в начале 1940 отправить на Балтику эскадру линкоров. К счастью, этот план так и не был реализован, хотя были приложены значительные усилия для разработки плана и подготовки кораблей. Часть из них даже прошла модернизацию и позднее с разной степенью успеха воевала в других местах.

Черчилль писал: «На четвертый день после того, как я появился в Адмиралтействе, я попросил Морской Штаб подготовить план прорыва в Балтийское море». Первая реакция Морского Штаба была сдержанной. Требовалось, чтобы Италия и Япония оставались нейтральными, а угроза с воздуха «могла сорвать дело», но в любом случае перспективы оправдывали детальную проработку плана. Черчилль также обсудил проблему с начальником Отдела кораблестроения Адмиралтейства сэром Стэнли Гудоллом, который, по словам Черчилля, «был немедленно захвачен этой идеей». Однако дневники Гудолла говорят о гораздо более спокойной реакции. В этой статье план операции будет рассмотрен довольно бегло, а основные усилия мы сосредоточим на описании подготовки кораблей.

Адмирал флота граф Корк энд Оррери 21 сентября 1939 был назначен главой группы планирования. В случае начала операции он должен был стать командиром Балтийской эскадры. Мотивы операции до сих пор остаются несколько туманными, но предполагалось лишить немцев контроля над Балтийским морем и организовать там блокаду, главным образом, чтобы перекрыть поток железной руды из Лулео. Вероятно, предполагалось также подтолкнуть скандинавские страны вступить в войну на стороне союзников.

Как мы еще увидим, план несколько раз менялся, но в целом оставался достаточно близким к схеме, предложенной в начале октября 1939. Эскадра должна была состоять из следующих кораблей:

Линкоры: Вэлиант, Уорспайт, Малайя

Тяжелые крейсера: Бервик, Саффолк, Камберленд

Легкие крейсера: Белфаст, Эдинбург,4 корабля типа Саутгемптон

Крейсера ПВО: Каир, Калькутта

Эсминцы:16 современных (позднее 24)

Кроме того, предполагалось послать 8 кораблей для траления магнитных мин, гидроавианосец «Альбатрос», плавучую мастерскую «Винидиктив» или «Сентюрион», сетевой заградитель «Протектор» и 4 быстроходных транспорта типа «Глен». Их предполагалось забронировать и вооружить. Каждый из транспортов должен был принять на борт по 5000 тонн нефти и 2000 тонн боеприпасов.

С линкоров и крейсеров планировалось снять катапульты и установить по 2 спаренные 4" установки. Все корабли должны были нести аэростаты заграждения и лебедку. Вокруг зенитных орудий и кранцев планировалось установить противоосколочную защиту. Планировалось установить обогрев орудийных постов и кубриков на эсминцах. Более трудной задачей была установка дополнительных броневых палуб на «Малайе», «Винидиктиве», «Протекторе» и транспортах. Сразу начались работы по переоборудованию транспортов типа «Глен», приступили к формированию аэростатных подразделений. На эсминце «Кандагар» начали устанавливать лебедку и аэростат для проведения испытаний.

Судя по всему, Гудолл узнал об этом плане 11 сентября. Он предложил сформировать эскадру из модернизированных линкоров типа «Ройял Соверен». Гудолл планировал уменьшить их осадку на 9 фт, чтобы они спокойно могли пройти проливами, имеющими глубину 26 фт. Гудолл хотел установить на линкорах були в 2 слоя, что увеличило бы ширину кораблей до 140 фт. Внутренние були планировалось устанавливать в доке, а внешние – на плаву. Но при такой осадке нижняя кромка броневого пояса вышла бы из воды, поэтому планировалось после прохода мелководья часть отсеков затопить и увеличить осадку. Резкое увеличение ширины кораблей улучшало защиту от торпед и позволяло им нести дополнительную нагрузку в виде новых броневых палуб. Були получили кодовое название «галоши», а броневые палубы далее назывались «зонтиком». Скорость линкоров должна была снизиться до 16 узлов при малой нагрузке и до 13–14 узлов при боевой осадке.

Была сделана модель модернизированного таким образом «Ройял Соверена» и 15 сентября показана Черчиллю. Однако после войны не удалось найти никаких следов ни модели, ни чертежей. Первый Морской Лорд тоже видел эти модели, но сказал Гудоллу, что не может выделить корабли. Гудолл предполагал, что такое переоборудование займет около 6 месяцев, если работы получат высокий приоритет. Он отметил в своем дневнике: «Чтобы реализовать «Катерин», придется хорошо потрудиться». Но к этому времени создатели плана операции решили использовать 3 линкора типа «Куин Элизабет».

К 6 октября работы шли на транспортах типа «Глен» под руководством Стида и на противоминных кораблях под руководством Уотсона. Предполагалось использовать ла-маншские паромы со скоростью 18 узлов. Следовало вооружить их, установить тралы и укрепить корпуса, чтобы они могли выдерживать взрывы. Тогда же, 6 октября, Корк энд Оррери (который подписывался сам С & О, мы так и будем далее писать) потребовал назначить руководителя конструкторской группы. Контролер с этим согласился, и 8 октября на эту должность был назначен Э.Н. Гаррисон. Старый холостяк был самой подходящей кандидатурой, чтобы иметь дело с «Катенькой».

9 октября в Бате было проведено совещание, на котором были подобраны требуемые дополнительные зенитные установки. В тот же день Гудолл утвердил чертежи модификации кораблей типа «Глен» и выбрал верфи, на которых они должны были проходить модернизацию. Гаррисон доставил Контролеру письмо с информацией об этих планах. Испытания аэростата было решено провести на «Кимберли».

10 октября Гудолл встретился со своей линкорной секцией (Сандерс, Пенгелли) и утвердил планы модернизации «Уорспайта», «Вэлианта» и «Малайи». Самый большой объем работ предстоял на последнем корабле, их решили провести на Мальте. Было согласовано письмо со спецификацией. Из Девенпорта вернулся Шеферд, согласовав планы модернизации «Винидиктива» в качестве ремонтного корабля. Первоначальные требования начальника отдела вооружений на 4" орудия были сокращены.

Было проведено совещание у начальника отдела электроустановок, чтобы определить требования к магнитным тралам. Гопкинс и Стид в это время подбирали броню для «Протектора». Было решено установить 2" плиты по всему полубаку.

В Лондоне группа планирования отработала план операции. Хотя он постоянно менялся, в основе лежала первоначальная концепция операции «Катерин».

Все перечисленные выше корабли, к которым добавлялись 8 французских лидеров и 2 танкера, должны были собраться 13 января 1940 и в течение 2 дней проводить учения. Как заметил С & О, «потребуется много учебных зенитных стрельб». Эскадра должны была находиться в готовности к немедленному выходу в море, начиная с 15 февраля.

Ключевым фактором считалась максимальная внезапность. Следовало выполнить прорыв раньше, чем немцы сообразят, что затевается нечто странное. Долгие темные ночи могли помочь в этом. Предполагалось, что германские минные заграждения будут потрепаны зимними штормами. С другой стороны, операция не могла начаться раньше, чем очистятся ото льда Аландские острова, и на входах в Балтийские проливы будут установлены навигационные указатели. Существовало намерение дождаться благоприятной политической обстановки и совместить по времени операцию с сухопутным наступлением на Западном фронте, хотя армия всерьез это даже не рассматривала.

В назначенный день Флот Метрополии и Балтийская эскадра должны были покинуть Скапа Флоу и направиться к берегам южной Норвегии. Этот отрезок марш– рута имел длину 240 миль. В назначенную точку планировалось выйти в поддень на второй день. Соединенная эскадра должна была пройти 90 миль на юг, угрожая Гельголандской бухте. Предполагалось, что немцев собьют с толку включенные в состав главных сил заградитель «Адвенчер» и несколько оборудованных для минных постановок эсминцев. Через час после заката соединение должно было разделиться. Флот Метрополии продолжал следовать в направлении Гельголанда, прибыл туда после рассвета.

Балтийская эскадра должна была направиться к Скагену на входе в Каттегат и также прибыть на место к рассвету. Если во второй половине дня за соединенной эскадрой будут следить немецкие самолеты, предполагалось уклониться к востоку, а на закате, на виду у наблюдателей, повернуть на запад в Ферт-оф-Форт. После наступления темноты соединение должно было разделиться и выполнять намеченные планы.

Выбрав для прорыва светлое время суток, группа планирования рассчитывала на плохую погоду. В феврале каждый третий день шел дождь, а небо закрывали низ– кие густые тучи, видимость тоже была, как правило, скверной. Даже если соединение будет замечено после рассвета, первые донесения могут оказаться неточными и противоречивыми. Планировалось, что британские легкие силы отгонят германские патрули и удержат субмарины под водой. Следует отметить, что практически ничего не говорилось о ведении воздушной разведки.

Группа планирования считала, что «любая воздушная атака до 10.00 мало вероятна, и при некотором везении может не состояться и позднее». К 11.30 соединение, двигаясь со скоростью 18 узлов, должно подойти к входу в проливы. Корабли сопровождения должны после этого. повернуть назад, а остальные войдут в Большой Бельт около 14.00 и достигнут отмели Виндженс примерно в 18.00. Это было последнее навигационное препятствие, корабли подходили к нему, «когда начинают сгущаться февральские сумерки».

Флот мог подвергаться воздушным атакам в течение 5 или 6 часов. Их результат зависел от того, удастся ли отвлечь силы Люфтваффе в другое место. Однако считалось возможным, что скорость будет снижена до 14 узлов, а «некоторые корабли будут тяжело повреждены или даже потоплены, или выбросятся на берег». Никто не предполагал, что немцы откажутся от атак, если флот будет находиться в датских территориальных водах.

К 20.00 флот должен пройти Бельт и будет находиться близко к южному берегу Лиланда. Там он окажется в пределах досягаемости береговой батареи Фемарн. Ее 4 – 11" орудия имели дальнобойность 30000 ярдов. Минимальная дистанция до кораблей должна была составить 14000 ярдов, и флот должен был находиться под обстрелом полтора часа. При использовании дымзавес предполагалось, что все закончится случайными попаданиями.

К 6.00 соединение должно было пройти траверз Борнхольма, ожидались новые воздушные атаки. Однако предполагалось, что 300 тяжелых и 500 легких зенитных орудий предохранят от серьезных потерь. После этого флот должен был стать на якорь в Мариехамне, шведские Аландские острова, или в Гави у шведского берега. Так как расстояние до ближайшей германской базы в Данциге равнялось 400 милям, воздушными атаками можно было пренебречь. На этой стадии предполагалось провести консультации со Швецией относительно использования ее якорных стоянок.

12 октября было проведено долгое совещание относительно увеличения зенитного вооружения кораблей, задействованных в операции «Катерин», в частности транспортов «Глен» и тральщиков магнитных мин. Гаррисон отправился в Каледонию с приказом начинать работы. (Гудолл отметил в дневнике, что «день был тяжелым».)

На следующий день как-то внезапно сообразили, что «Бисмарк», хотя и не готовый полностью, может атаковать английскую эскадру. Однако было решено, что с ним справятся подводные лодки. Вопрос с тральщиками магнитных мин так и не был решен, поэтому обратились к члену Королевского Общества профессору Линдеманну. Только 16 октября были реквизированы транспорты «Глен» и начались споры относительно того, кто должен заниматься переоборудованием. Фаворитами считались фирмы Палмер и Суон Хантер.

23 октября Гудолл записал: «Первый Лорд (Черчилль) ополчился на «Ройял Соверены» и «Куин Элизабеты».» Было решено, что потребуется 4000 тонн брони. 150 тонн брони для «Малайи» следовало отправить на Мальту уже на этой неделе.

На совещании 26 октября председательствовал Черчилль. Было решено, что магнитные мины следует тралить старыми эсминцами типа S с помощью толстого троса, натянутого между двумя кораблями. На тросе устанавливались 17 магнитов весом 800 фн каждый. Было решено передать командованию военно-морской базы Портсмута 3 эсминца для проведения испытаний. Планировалось к середине ноября переоборудовать 6 эсминцев, и уже начались работы на «Шикари» и «Симитерс». Каждый из эсминцев должен был получить 8-ствольный пом-пом. Из тех эсминцев, на которых планировалось усилить носовую часть и установить паровое отопление, имелись только «Мохаук», «Африди», «Машона» и 3 эсминца типа К.

В отношении крейсеров планы остались прежними, но работы не начинались. Освободился «Винидиктив», но «Альбатрос» был по-прежнему занят. Установка 2" брони на «Протекторе» должна была занять 8—10 недель, при этом приходилось снять с него все сети.

Черчилль заявил, что модернизация линкоров типа «Ройял Соверен» улучшит их боевые качества вне зависимости от того, будет проведена операция «Катерин» или нет. Полное переоборудование требовало 18 месяцев, но «переметные сумы» можно было подготовить за 6 месяцев и установить за 3. 4" броневая палуба над погребами и увеличение угла возвышения 15" орудий также требовали 9 месяцев. Гудолл писал: «Переговорил с Уинстоном относительно «Ройял Соверенов» и ускорил работы по переметным сумам».

Установка 4" броневой палубы на «Куин Элизабет» означала задержку на 9 месяцев. Добавочные були на «Уорспайте» и «Вэлианте» требовали 6 месяцев подготовки и 3 месяцев работ. 4" броневая палуба над машинными отделениями снижала скорость кораблей на 2 узла. Модернизация «Барэма» и «Малайи» была более обширной. Установка 4" броневой палубы и булей заняла бы 18 месяцев. Ограниченные улучшения (установку 2" противоосколочной защиты и пары 4-ствольных пом-помов) можно было провести за 10–12 недель. «Нельсон» не требовал доработок, а на «Роднее» нужно было заменить стволы орудий, что требовало 9 месяцев.

Главные машинные отделения «Худа» имели плохое подразделение. На крейсере требовалось установить були и 3" броневую палубу, что требовало 18 месяцев. «Рипалсу» требовалась аналогичная модернизация, а «Ринаун» был «сравнительно неплох». Гудолл записал: «Черчилль склонен к пустой болтовне».

Следующие несколько дней отдел кораблестроения был занят по горло. Рассматривались планы установки на кораблях новых противоторпедных сетей. Мелькнула было идея ввести в строй монитор «Маршал Сульт», но все-таки пришли к заключению использовать его 15" башню для установки на новом мониторе («Робертс»).

Через несколько дней стало известно, что в Скапа Флоу поднят затопленный «Айрон Дюк». Были рассмотрены 3 варианта его использования:

– плавучая казарма в Скапа Флоу,

– буксировка в Барроу и разоружение,

– восстановление в Дувре (потребует по крайней мере год).

Предпочтение отдавалось второму варианту, но решение так и не было принято. Более детально прорабатывались планы установки булей и брони на «Ройял Соверенах» (Сандерс и Пенгели).

Оффорд (секция бронирования) полагал, что броню можно найти. На все это наложилась подготовка чертежей новых чрезвычайных военных программ и модернизаций. Времени и усилий потребовало спасение подводной лодки «Тетис» и последующие судебные разборки.

6 ноября Первый Морской Лорд Дадли Паунд написал резкий меморандум, отмечающий крупные недостатки плана операции «Катерин». Он видел, что операция отвлечет 3 линкора, 9 крейсеров, 3 флотилии эсминцев и много других кораблей. Было просто невозможно заменить их в системе охраны торгового судоходства, которое подвергалось сильнейшим атакам. Кроме того, он не видел перспектив изменения стратегической ситуации. В результате Паунд рекомендовал:

1. Не проводить операцию «Катерин» до весны 1940.

2. Подготовка не должна мешать программам строительства и ремонта кораблей.

3. Ее следует начинать, как только задействованные корабли освободятся от текущих обязанностей.

С явным опозданием группа планирования занялась и вопросом истребительного прикрытия. Было решено выдвинуть 3 эскадренных авианосца Флота Метрополии в Гельголандскую бухту, чтобы обеспечить патрулирование над соединением с 10.00 до 18.00. Задействовать предполагалось в основном «Спитфайры», хотя до сих пор они с авианосцев не летали. Завершив патрулирование, самолеты должны были садиться в Швеции, где их подвергли бы интернированию. «Арк Рой-ял» должен был нести на палубе 40 «Спитфайров», а в ангаре только морские истребители («Скуа»?). «Глориес» должен был принять 60 «Спитфайров», а «Фьюриес» – еще 40. Авианосцы должны были сопровождать все наличные крейсера ПВО, легкие крейсера и эсминцы типов Е и F.

Теперь становились проблемой зенитные снаряды. По оценкам, соединению требовалось 400000 снарядов к пом-помам ежемесячно. Но в это время промышленность выдавала только 60000 снарядов для флота и еще 40000 снарядов для армии. На новом совещании 14 ноября Гудолл отметил, что Черчилль теряет уверенность. Через 3 дня операция «Катерин» была отложена до 30 апреля 1940.

3 декабря Паунд заявил, что операции в Балтике возможны, только если флот будет использовать русские базы. Открытые якорные стоянки у берегов Швеции приведут к потерям от подводных лодок. Интенсивное использование корабельных машин вызовет многочисленные поломки, а потому операцию «Катерин» следует отложить.

Однако русское вторжение в Финляндию воодушевило С & О. Он решил, что операция «Катерин» приведет к столкновению с русскими и возникнет вероятность политической поддержки со стороны США и скандинавских стран.

12 декабря Черчиллю сообщили, что «Вэлиант» готов на 80 %, готовность крейсеров ПВО составляет 80 – 100 %, эсминцы типов J и К готовы наполовину. «Сейбр», «Симитер» и «Скейт» готовы, так же как «Винидиктив» и 4 транспорта «Глен».

29 декабря Черчилль написал С & О, утверждая, что в результате действий русских Швеция и Норвегия могут присоединиться к союзникам. В этом случае можно будет использовать Гравле и Лулеа. Это мнение породило еще одну проблему, которая впервые возникла еще месяц назад, когда группа планирования начала рассматривать проблему доставки нефти через Швецию и Норвегию. Нефть нужно было выгружать в Ставангере, Бергене, Тронхейме, возможно, в Нарвике и доставлять в шведские порты по железной дороге. Состояние дорог делало это возможным, но существовала острейшая нехватка железнодорожных цистерн и тепловозов. После обсуждения на английских заводах были размещены заказы на 500 цистерн и 50 тепловозов.

Зенитных орудий по-прежнему не хватало. Хотя начальники отделов кораблестроения и вооружений согласились, что 4" зенитки не слишком удачны, было решено задержать достройку нескольких эскортных миноносцев типа «Хант», чтобы использовать их спаренные установки для 4 транспортов «Глен» и 6 эсминцев типа S (по одной) и линкора «Малайя» (две). 4-ствольные пом-помы планировалось снять с тех же «Хантов» для установки на «Гленах» и «Протекторе» (по одной), «Альбатросе» и «Винидиктиве» (по две).

10 января Паунд снова пошел в атаку. Он утверждал, что «соединение наверняка подвергнется тяжелым ударам и может потерять часть небронированных кораблей». Обязательно требовалась безопасная база в России, так как шведские якорные стоянки были открыты для атак подводных лодок. Операция «Катерин» потребует отвлечь ресурсы от защиты торгового судоходства, а эскадра понесет потери от атак подводных лодок.

15 января Черчилль решил отложить операцию «Катерин» на неопределенный срок. Эту новость Гудолл узнал от Бойленда в своем лондонском офисе 17 января. Черчилль сказал, что операция откладывается, так как проблема с авиацией не решена, не готовы ракеты, а политическая ситуация остается неопределенной. Хотя С & О в апреле пытался возродить план в качестве альтернативы немецкому вторжения в Норвегию, операция «Катерин» умерла.

Однако Черчилль не хотел останавливать работы по модернизации линкоров типа «Ройял Соверен». Он выдвинул следующие условия:

– 5" броневая палуба,

– добавочные були,

– увеличение угла возвышения главного калибра,

– размагничивание,

– добавочные зенитные орудия и ракеты,

– минимальная скорость 18 узлов,

– сохранение 8 – 15" орудий.