Текст книги "Миланья. Часть 3 (СИ)"
Автор книги: Стефания Эн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Глава 14
Но думать было сложно. Мозг, измученный пыткой, отказывался элементарные вещи соображать. Что говорить о сложном плане побега?
В перерывах между истязаниями девушка пробовала прикинуть шансы на то, чтобы покинуть эту территорию. Однако ничего путного в голову не лезло. Выхода Милли не видела. Даже если кто-то поможет открыть дверь камеры, до границы очень и очень далеко. Пока она будет ехать, её двести раз схватят. Может, попросить передать послание Крафту? Это люди Камы смогут. Они иногда покидают пределы области по заданиям госпожи. Да, на территорию Крафта никто не ездит, но в столице рабы бывают. Можно что-то придумать. Только вот… Что передать? Попросить Крафта не делать глупостей и не спасать её? Так он и так это сообразил. Иначе давно бы напал. Сказать, что у неё всё хорошо, пусть никто не переживает и живёт дальше? Так такое послание больше вреда, чем пользы принесёт. Передать какие-либо сведения о расположении войск вдовы? Но Милли понятия не имела, как обстоят дела в армии миссис Таун.
В общем, пока ничего. Никаких мыслей.
Настал час очередной пытки. Милли привели в прекрасную гостиную в пастельных тонах. Девушку усадили на железное кресло, так до боли знакомое. Милли не сопротивлялась. Она давно уже осознала бессмысленность сего действа. Всё равно заставят подчиниться. Какой смысл тратить силы на борьбу?
Руки её привязали запястьями вверх. Вены давно уже превратились в сплошной жуткий синяк. Врачам теперь сложно попасть в сосуд, и они каждый раз всё больше и больше впустую тыкали её руки иголкой, прежде чем находили заветную цель.
– Ты слишком сильная, до сих пор держишься. – недовольно пробурчала вдова, сидя на мягком кресле. Дама отпила ароматное какао и поставила чашку рядом на столик. – Но не переживай. Не долго осталось. Ещё немного попробуем поуламывать Крафта и прекратим. А то мне уже надоедать начало. Ты так однообразно орешь. Скука смертная.
Дама состроила презрительную ухмылку, как будто Милли действительно виновата, что её величеству скучно. Затем вдова вызвала окно панели, набрала код, включила весёлую музыку. Миссис Таун любила, когда из звуков слышны не только крики. Потом мадам снова взяла чашку с какао, сделала знак врачам и приготовилась наслаждаться зрелищем.
Милли обречённо смотрела на приближающихся докторов и тут… Её осенило! Код! Вдова постоянно вводит код на панели. Это же тот самый шифр системы, который держит всё под замком! Вдова не боится набирать комбинацию при ней, так как уверенна, что Милли не жилец, и никогда уже не покинет пределы её дома и прилегающую территорию.
Девушка стиснула зубы. Нужно потерпеть. Ещё немного потерпеть. Теперь она чётко знала, какое послание должна передать.
Как же много значит для человека надежда! У Милли прям сил прибавилось. Это даже вдова заметила. Однако мадам списала данное явление на начало предсмертной агонии: у жертв перед концом часто прилив энергии. О! Если бы старуха знала, какие мысли у девушки в голове. Она начала бы снимать с неё кожу живьём, несмотря на собственную установку не портить аристократам внешность. Но вдова ничего не знала и даже не догадывалась. А Милли сейчас так бесконечно радовалась, что не пропускала уроки Ларина! Инструктор так хорошо натренировал её тело, что оно до сих пор ещё держится, несмотря на всё старания владыки.
Вечером, а потом уже ночью, Милли с нетерпением ждала Каму. Девушка мерила камеру хилыми шагами, описывая круг. Сейчас или никогда. Если всё удастся… Но Милли всеми силами старалась сдержать мысли. Нельзя радоваться раньше времени.
Наконец появилась Кама. Женщина как обычно принесла воду несчастной пленнице. Милли не стала тянуть и сразу перешла к делу.
– Кама, скажи пожалуйста, твои товарищи смогли бы кое-что кое-кому передать?
– Говори конкретнее, – попросила женщина. – Так слишком абстрактно.
– Я напишу записку. Небольшую, совсем маленькую. Её нужно отдать Крафту.
– Об этом даже не думай. Мы никогда не ездим в вашу область. А даже если предположить, что Крафт приедет в столицу… Нас к нему и близко не подпустят.
– Это да… Это да… – задумалась Милли. – Нужно через кого-то. Миа подошла бы, но она улетела на выставку. Остальные Платинумы струсят только увидя бумагу. Сразу побегут докладывать вдове. Кто ещё? – рассуждала она вслух. Так легче думалось. – Кайла? Но она почти всё время в Яме проводит. Даже о шопинге забыла. Феликс тем более нет. Да он и не бывает сейчас в столице. Шопинг… Лайт-центр… Точно! Джованни! Послушай, Кама, – девушка подошла ближе к окну, – твои люди смогут найти в лайт-центре в торговом павильоне одного мальчика? Он часто шныряет там. Никак не может отделаться от привычки лазить по чужим карманам. В деньгах его семья сейчас не нуждается, но он продолжает воровать для удовольствия. Я понимаю, он верткий и поймать его сложно. Но может вы привлечете его внимание плохо лежащим золотым портсигаром или тугим кошельком? Хотя… Откуда у вас портсигар? Всё равно. Любая интересная вещь подойдёт. Он клюнет на приманку, а вы передадите ему записку. Можете хотя бы попробовать? В конце концов, даже если кто-то что-то заметит, подозревать рабов в измене владыке никто не станет: карманный вор не вызовет подозрений. Попробуйте, а?
– Хорошо. Если тебе это нужно, попробуем.
– Очень, очень нужно! Не станем терять время. Ты можешь прямо сейчас принести бумагу и ручку?
Бумагу Кама принесла. Это оказался обрывок газеты с печатным текстом. Но это ничего. Послание можно нанести и поверх. Но вот ручка или карандаш… Ничего такого найти не удалось. Что ж… Тогда пришлось действовать по классике. Милли проткнула себе палец иголкой – иголку Кама смогла принести, и кровью нацарапала на листке бумаги код. Из-за пыток красная жидкость совсем загустела, еле текла. Но девушка справилась. Милли несколько раз мысленно сказала спасибо вдове, что шифр та выбрала короткий.
– Передайте записку Джованни, – просила девушка Каму, – он сможет её Крафту передать. Малец верткий. Найдёт способ. И пусть твои люди скажут Джованни, что если он всё выполнит как надо, я подарю ему ещё одну удочку. Обязательно пусть эту фразу скажут, хорошо?
– Хорошо.
Кама ушла, забрав записку с собой. Фразу об удочке нужно сказать мальчику, чтобы он понял, что послание действительно от неё, от Милли. Что касается людей Камы, можно ли им доверять… Так у Миланьи выбора особо и нет. Либо этот шанс, либо всё. Зачем рабам помогать ей? Тут понятно. Общий враг. И Милли, и эти рабы ненавидят владыку. Если есть хоть малейший шанс навредить госпоже – нужно им пользоваться. Как оказалось, люди Камы давно уже пытаются противостоять системе владыки. Но успехов никаких нет. Так если появилась хоть какая-то лазейка навредить хозяйке, почему не воспользоваться? Тем более, что в случае провала плана, придуманного Миланьей, рабы ничем не рискуют. Записку уничтожить – минутное дело. А других улик нет. Поэтому Милли очень и очень надеялась, что рабы помогут. Хотя бы попробуют помочь.
Дальнейшие дни шли в обычном графике. Пытка – отдых – снова пытка. Надежда, появившаяся у Милли, придавала сил. Вдова всё недоумевала, откуда у девушки такая стойкость? По всем расчетам должна загнуться. Но нет, держится.
Кама старалась приносить воду для заключённой каждую ночь. И вот в один из визитов женщина сообщила наконец Милли желанную новость. Её люди смогли передать записку Джованни. Миланья обрадовалась. Сильно обрадовалась. Но это только пол дела. Победу праздновать рано и не нужно. Милли прекрасно знала, что через чур сильное чувство, пусть даже радость, способно навредить не меньше, чем отчаяние. Надо же! Даже после всего, что пришлось пережить, её голова ещё что-то знает, что-то соображает!
На следующий день ничего необычного не произошло. На второй – тоже. А вот на третий…
Милли находилась в камере. Вдруг ни с того, ни с сего, ей жутко захотелось пойти и придушить владыку. Она даже встала и подошла к двери. Непонятно зачем стала тарабанить кулаком в закрытую деревянную преграду. Удары выходили тусклые, глухие. Сил-то в руках давно не осталось. Только вот жажда сомкнуть свои пальцы на жилистой шее вдовы захватила всё существо девушки. Как бы ей сейчас хотелось наброситься на мадам, вырвать ей волосы, выдавить глаза… Или пульнуть в миссис Таун ножом, а потом ещё и ещё! Чтобы по всему черепу торчали рукоятки, точно у ёжика. А потом пинать её тело, наступить ногой на лицо, попрыгать на голове…
Так. Стоп. Все эти желания… Милли всегда хотелось одержать победу над владыкой. Уничтожить её. И чем быстрее и проще, тем лучше. Но все эти прыжки по голове… Приятно, конечно, только вот не в её стиле. А это значит…
Милли прислонилась спиной к двери. Хотелось смеяться и прыгать от радости. Но это позже. Теперь это "позже" обязательно будет! Сейчас же нет сил. Только улыбку она может себе позволить. И она улыбнулась. Миланья поняла, узнала знакомые эмоций. Это латта-волны в действии.
А это значит у Крафтов получилось! Дядя и Эд взломали защитный купол и запустили латта-бомбы. У них наверняка есть план. Теперь ей остаётся ждать. Ещё совсем немного…
Милли походила взад-вперёд по камере, но силы подводили. Скорей бы! Как же мучительно ждать! За дверью и на улице слышалась возня, но как-то неопределённо, ничего не понятно: что происходит, кто побеждает… Милли села на пол под окном, прислонилась спиной к сырой каменной кладке. Она расположилась как раз напротив двери. Что ж. Финишная прямая. Либо в эту дверь войдёт свой, и она спасена, либо… Впрочем, в любом случае страдания закончатся.
Минуты тянулись долго. Наконец замок чиркнул, дверь скрипнула и… Ура! На пороге появился Крафт.
– Детка! – Крафт решительно направился в её сторону, широко раскрыв объятья.
– Дядя! – Милли тут же поднялась, ринулась ему навстречу. Но не прошла и двух шагов, как ноги подвели и она начала падать. Крафт мигом оказался рядом, подхватил её, прижал к себе. Милли вдруг стало так уютно, так спокойно. Крафт казался таким большим, сильным, надёжным. Так беззаботно она себя чувствовала, лишь когда её обнимал папа. И теперь… Как же ей хорошо! Наконец-то хорошо. Всё напряжение последних дней улетучилось, испарилось, стоило ей оказаться рядом с Крафтом. Будто и не было вовсе.
Дядя подхватил её на руки и понёс прочь из камеры. Везде были свои люди, из солдат Крафта. Лорд поднял её в дом, занёс в какую-то комнату. Милли не совсем поняла, что это за помещение, но и не важно. Главное – не гостиная. Дядя положил девушку на довольно удобную кушетку.
– Посмотри её, – попросил лорд кого-то.
Милли с радостью увидела около себя Таню. Доктор в строгой военной форме, с аккуратным пучком на затылке, выглядела очень эффектно, хоть костюм и считался мужским. Татьяна сразу включила панель, настроила сканер и принялась выполнять диагностику освобожденной пленнице.
– Ты тоже здесь! Как же я тебе рада! – поздоровалась Милли.
– А где мне ещё быть? – пальцы доктора умело бегали между всплывающими окнами. – Как-никак, я военный врач. Сидеть постоянно в кабинете мне скучно. Люблю заварушки! Но ты заставила нас поволноваться. Встретиться с тобой уже не надеялись, если честно.
– Да я и сама не надеялась. Это чистая удача, что удалось всё провернуть. А может результат ущербной политики миссис Таун, когда её с радостью предали свои же?
– Нет, милая, – вставил слово Крафт. – Свои могут предать даже самого лучшего правителя. При любом строе обязательно найдутся недовольные. Это закон. Но что конкретно всё-таки произошло? Как тебе удалось передать через мальчишку код?
– Да помогли мне. Дело было так, – и Милли вкратце поведала всю историю. – Но Крафт, как же я боялась всё это время, что вы не выдержите и броситесь меня спасать. Это бы вас погубило! В этом и состоял план вдовы.
– Ох, детка… – вздохнул Крафт, – Если бы имелся хоть малейший шанс, что я тебе помогу, я бы всё здесь разнес. И на мнение короля бы наплевал, если потребовалось. Только вот она ни за что бы тебя не отпустила. Это было ясно как день. Эдик поначалу никак не хотел мириться. Мне даже пришлось на три дня запереть твоего мужа, чтобы он безумств необдуманных не совершал. Миссис Таун ведь что делала? Регулярно дразнила. Все твои пытки транслировались по сети по нашей области в реальном времени. То, что она с тобой делала… В общем, обычный человек психанет, а тут твой муж… Однако Эдик удивительную стойкость проявил. После трёх дней истерики попросил его из заключения выпустить. Обещал бессмысленных действий не творить и слово свое сдержал. С головой ушёл в работу. Это он со своей командой произвели нужное количество латта-бомб, чтобы на всю область мадам хватило. И ещё, что важно, защиту от латта-волн для наших солдат тоже изготовили. Обрати внимание, на нас на всех закреплены небольшие значки. – Крафт показал круглую бляшку сантиметра три в диаметре, прикрепленную к военной куртке. – Это латта-защита. Имея такой значок, действиям эмоций не подвергаешся. И эта защита постоянна. Не зависит ни от сети, ни от панели. Когда ты нам код передала, у нас уже всё готово было. Мы лишь гадали, как эти латта-бомбы лучше на территорию вдовы забросить. А тут код как раз подоспел. Мы сняли защитное поле. Обсыпали буквально всю территорию, каждый уголочек бомбами с эмоциями. И свои же, местные рабы начали бунт. Они сами устроили восстание и свергли своего правителя. Я со своей армией – мы лишь позже вмешались. Как независимая помощь. Якобы я пришёл помочь подавить восстание. У меня и эксперты, и свидетели независимые имеются. Представители мэра подтвердили перед королём, что я чист как стеклышко. Помогаю вдове разогнать захвативших её рабов.
– Но где же Эдик? И где сама вдова? – спросила Милли.
– Эдик заканчивает операцию. Повторюсь, он проявил и проявляет невиданную выдержку. Мальчик, несмотря на безумное желание бежать к тебе, работает над завершением восстания, чтобы всё шито-крыто было. Рабы-то в большинстве своём в рабских ошейниках. Многие погибли, так и не успев ничего сделать… Но малая часть добралась до надзирателей и расквиталась с мучителями. Правда, и сами эти надзиратели стали гореть желанием убить вдову… В общем, Эдик разбирается со всем этим. Строит их эмоции. Заставляет действовать так, как нам нужно. Что касается миссис Таун… У её ближайшего окружения, у всех в зубах яд вживлен. И получилось, что стоило рабу пойти на неё в атаку, с намерением убить, как тут же срабатывала капсула с отравой. Такую вот защиту вдова для себя смастерила. Никто из своих до неё добраться не смог. Она пыталась бежать. Но тут уже мы подоспели. Поймали крысу, не дали границу пересечь и мэру нажаловаться.
– Теперь в официальной версии развития событий будет значиться, что всё-таки собственные рабы прикончили мадам? – догадалась Милли.
– Именно! – радостно заявил Крафт. – Но ты наверное хочешь как-то по-особому с ней разделаться? Давай, выздоравливай. И сможешь потом с ней сделать что душе угодно. Желаешь – скальп снимешь, ногти повыдергаешь, может пальцы или руки-ноги оторвать решишь? Да всё, что хочешь! Она твоя.
– Нет-нет! – решительно запротестовала Милли. – Это всё заманчиво, но ни в коем случае нельзя медлить! Раз вдова поймана, убить её следует как можно быстрее! Ведь если растягивать удовольствие, враг способен и выкрутиться. Именно так получилось со мной. Убей меня вдова сразу – ничего бы из того, что совершается сейчас, не произошло. Но она решила поиздеваться надо мной, поиграть. И проиграла. Так что немедленная казнь без разговоров.
– Что ж, твои слова разумны, – согласился лорд. – Убьёшь её сама? Или как? Сил-то у тебя немного сейчас.
– Хорошо бы самой, – отозвалась девушка, – я ведь Дженни обещала собственно прикончить владыку. Однако здесь есть тот, кто гораздо больше меня заслужил удовольствие раздавить гадину. Пусть наши люди найдут одну рабыню. Её зовут Кама. Скажите, что я хочу её видеть – тогда она не станет бояться и прятаться. И нужно, чтобы она собрала и привела своих соратников сюда, во двор дома. Сделаем всё на улице. Не хочется столь хорошую обивку в пастельных тонах портить кровью.
Через время во дворе собралась группа людей. Среди них солдаты Крафта, сам лорд, Миланья. Таня не хотела никуда пускать девушку, но Милли настояла, что ей обязательно нужно посмотреть столь интересное шоу. Тогда доктор, ругаясь неприличными словами на непослушных самонадеянных пациентов, сделала больной временный укрепляющий укол и отпустила. Миланья стояла на улице, опираясь на руку Крафта. Пугаясь всего и вся, подошли рабы. Кама пришла сама и привела своих людей. Варвары не доверяли чужакам, но они поверили Милли, и потому прибыли.
Миланья сразу узнала Каму, хоть они ни разу нормально не виделись. Ночная гостья выделялась среди остальных высоким ростом, светлыми волосами. Черты лица её были приятны, хоть и изъедены глубокими морщинами, образовавшимися от отсутствия должного ухода и тяжёлой жизни. Милли оставила Крафта и подошла к своей спасительнице.
– Привет поближе, – Миланья, повинуясь радостному порыву, взяла руки рабыни в свои. – Ты спасла меня, нас всех… Ты и твои люди совершили то, на что не способна целая армия. Я не знаю, как вас благодарить. Однако один презент у меня имеется. Надеюсь, понравится.
– Ты красивая, – женщина не выдернула рук и рассматривала собеседницу, думая о своём, хотя сейчас это и не совсем уместно. – Я и не знала, что ты такая! Какие яркие глаза! – восхищённо заявила она, – С подобной внешностью ты сможешь повелевать любым мужчиной!
– Э-э-э… – замялась Милли. – Я вообще-то планирую сама повелевать всем, без каких-либо там мужчин. Но мы отклонились от темы. Вот мой сюрприз. Девушка отошла чуть в бок и указала на приведённую во двор вдову. На мадам всё также было надето чёрное платье. Только потрепанное и без жемчуга на шее. Бывшая владыка вся съежилась, казалось совсем крошечной. Этакая хрупкая беззащитная старушка.
– Послушайте, леди Миланья, – взмолилась старушка. – Мы ведь с вами не враги. Я же не убила вас не смотря ни на что! Аристократы всегда должны помогать друг другу! Неужели… – её подбородок затрясся. – Неужели вы убьете меня?
– Мы-то как раз с вами враги. Кровные. Вы сами говорили что-то там про одинаковые яблоки. Но я не держу на вас зла. То вы побеждали – законно издевались надо мной, теперь мы… Всё честно. Только вот… Ваши рабы… Они, похоже, сильно на вас обижены… Так кто не обессудьте. Ваши отношения с подчинёнными – это только ваши отношения.
Милли опять приблизились к Каме и достала из-за пояса неизвестно откуда взявшийся нож.
– На вот, держи, – девушка протянула орудие рабыне рукояткой вперёд. – Да, я обещала Джинни собственно прикончить владыку. Но, мне кажется, тебе и твоим людям это нужнее. И не думаю, что Дженни была бы против.
– Спасибо, – Кама поняла, что предлагает ей Милли, – Но нож нам не понадобится. Не нужно.
У рабов загорелись глаза. Все пришли в сильное возбуждение. Группа во главе с Камой окружила миссис Таун. Старушка что-то пыталась кричать, умолять… Но никто её не слушал. Слишком хорошо всем присутствующим было известно настоящее лицо владыки, чтобы испытывать жалость.
– Только вы это… Не затягивайте. – крикнула Милли разъярённым людям, уже приступившим к казни. Они делали всё голыми руками. Зрелище не из приятных. – Понимаю, хочется подольше, но ещё столько дел! Так что, граждане, пожалуйста, без задержек.
Милли беспокоилась зря. Толпа растерзала садистку буквально за несколько минут.
Глава 15
Следовал длительный период восстановления. Милли проходила курс реабилитации в Сфере. После пережитых пыток внутренние органы были сильно повреждены. Правда, последствия не являлись необратимыми и это радовало. Однако лечение однозначно требовалось.
Вся эта тягомотина с больницей Миланью сильно раздражала. Девушка наотрез отказалась оставаться на ночь в Сфере. Заявила, что она никакой не инвалид, сама плохо, но ходит. А значит максимум, на что она согласна, это приходить днём на процедуры и всё. Никакие уговоры, воззвания к здравому смыслу и даже запугивания врачей на неё не действовали. Милли не любила больницу и решила всё делать по своему. Ночует она дома и точка. Бедным врачам ничего не оставалось, как смириться.
Миланья с Эдом по началу снова поселились в Берлоге. Здесь и Сфера недалеко, и природа замечательная. Милли очень хотелось побыть в тишине, среди деревьев. Никого не видеть и не слышать кроме мужа. Однако очень скоро девушка поняла, что скучает по… Крафту. Ей не хватало его недовольных ухмылок, колких замечаний. Его лица, изуродованного шрамами, не хватало! Дядя, конечно, приходил время от времени в гости в Берлогу. Но это всё не то! Ни поругаться с ним, ни поспорить. И Милли, пожив какое-то время в лесной чаще, взяла мужа в охапку и снова перебралась в большой дом. Ей уже полегчало и в Сферу она спокойно ездила на своей машине.
Ещё важный момент: власть. Миланья ни в коем случае не желала расставаться с ролью приемника великого Крафта. И, едва переселившись обратно в свои хоромы, Милли тут же явилась в кабинет лорда и потребовала ввести её в курс дела. Крафт, естественно, выставил её за дверь, сказав, что пусть сначала восстановится. Один раз это подействовало, второй – четвёртый раз тоже, а на пятый Милли заявила, что прекрасно себя чувствует, что врачи – просто мнительные трусишки, и вообще, она не хочет более ездить в больницу каждый день. Иногда покажется – и хватит с неё! А будет она заниматься делами. Вместе с Крафтом и Даком. Как раньше. Она так решила и отстаньте все от неё! Все и отстали. Спорить с упрямой госпожой всем надоело.
Эд… Милый, дорогой, замечательный Эд! Чувства к мужу были настолько глубоки, что и не описать. Миланья, попав в плен, и не надеялась снова обнять своего дорогого и ненаглядного физика. Однако она вернулась. И Эд был рядом. Как всегда. Такой надёжный, милый и хороший.
Со стороны никто не мог сказать, что эта парочка без ума друг от друга. Они не признавались друг другу бесконечно в любви, не играли в обнимашки при людях, не строили из себя сладкую парочку. Однако каждый из них был крепко привязан к другому. Это сложно объяснить, но они чувствовали друг друга на расстоянии. Когда одному становилось грустно, другой тоже начинал хандрить. Если кто-то злился, второй тоже гневался. Она веселилась, и он радовался. И не важно, вместе они находились или на разных концах Септимуса. Как это работало – неизвестно. Никакая наука не способна объяснить. Но факт оставался фактом. Одни чувства, одни мысли на двоих.
А ещё вечера. О! Как Милли любила, когда они оба, она и Эд, заканчивали бесконечную суету дневных дел и оставались вдвоём. Наконец-то они могли наговориться вволю, поделиться эмоциями, рассказать о планах. Казалось бы, он – физик, она – будущий управленец области, что у них общего? Однако темы для разговора не кончались. Находиться вдвоём, чувствовать тепло любимого, обсуждать все и вся – это же так здорово! Тихая, спокойная радость.
Крафта они в свои беседы не брали. Им хотелось побыть наедине. Увы! Места для лорда не находилось. Конечно иногда племянник с женой уделяли время дядюшке, сидели с ним в гостиной, но это случалось редко. Или же Милли приходила к Крафту, когда Эдик запирался в лаборатории, но это тоже не часто. В большинстве же случаев парочка уединялась где-нибудь и наслаждалась друг другом.
Крафта нисколько подобное положение вещей не печалило. Наоборот! Он как будто сам старался оставить ребят подольше наедине вдвоём. Сам в их общество не лез. Даже слугам запрещал лишний раз беспокоить пару по обычным бытовым вопросам.
Политическая обстановка на Септимусе претерпела кардинальные изменения. Убрав с пути миссис Таун, Крафт остался фактически самой сильной фигурой на планете. С помощью подогреваемых лордом восстаний сдались ещё две области. Те самые, что плели заговор вместе с Хаусом. Теперь Крафт официально управлял четырьмя областями из семи. Указ соответствующий король подписал без проблем. Деньги сделали своё дело – глава Корсики получал по новому договору удвоенный налог, а остальное его не волновало. Крафту это только на руку.
Однако не всё шло гладко. Если внешних препятствий, в виде воли короля, не имелось, то с внутренними проблемами ещё возиться и возиться. На Крафта свалились сразу три области в упадочном состоянии. Голод, холод, болезни, разруха – полный набор. Преступность, взяточничество, круговая порука – чего только нет. Крафт за голову хватался, не знал, с какого конца начать.
Миланья прилагала всю свою эрудицию, весь имеющийся опыт, чтобы хоть как-то помочь дяде. Они с Даком работали изо всех сил. Да и не только они. Крафт создал вокруг себя команду подчинённых, распределил обязанности, поставил задачи, обозначил сроки. Но несмотря на то, что проблемы лорд старался решить максимально профессионально, меры принимал правильные, от осечек никуда не деться. То и дело вылазили неприятности. Милли часто психовала, когда очередная задача срывалась. Крафт же относился философски. Ну сейчас не получилось, потом получится.
Как-то днём Милли, Крафт и Дак сидели у лорда в кабинете. С момента падения миссис Таун прошло чуть более полугода. Миланья чувствовала себя не очень хорошо. Голова весь день кружилась, какая-то слабость в теле. Есть вообще не хотелось. От одного запаха еды воротило. Эти симптомы преследовали её уже две недели. Она всё надеялась, что пройдёт, но нет. Только хуже становилась. Милли это не нравилось. Она привыкла ощущать себя здоровым человеком, а тут вдруг развалина какая-то. Девушка уже начала жалеть, что прервала раньше времени курс реабилитации. Сказала врачам, что здорова и больше не хочет лечиться. Таня её тогда предупреждала, что вероятны последствия, что возможен регресс, что снова станет плохо, если не закончить курс. Милли, конечно, её не послушала. И вот! Пожалуйста! Миланья всё хотела заскочить к Тане, обследоваться чутка, но медлила. Признавать, что доктор оказалась права, не хотелось.
Сегодня в кабинете находился ещё и гость. Феликс пришёл очередной раз требовать от Крафта захвата следующей области. Милли начала было объяснять одноглазому, что он полный идиот, но остановилась: в глазах внезапно потемнело. Крафт не понял, что ей плохо, и просто взял инициативу в свои руки.
– Пойми, Феликс, – объяснял лорд одноглазому, – я не отказываюсь от идеи всеобщего процветания Септимуса. И я прекрасно понимаю, что ты переживаешь за соратников, за своих товарищей. Но сейчас не время. Посмотри вокруг. Поезди по новым нашим территориям. Поговори с людьми. Всё весьма печально. Пока печально. Да, у меня есть деньги, но одних денег не достаточно, чтобы восстановить порядок. Ещё нужно время. И люди на местах. Надёжные и преданные. Способные удержать власть и следить за исполнением законов. Ты бы, кстати, тоже насчёт кадров подсуетился. Твоих командиров народ любит, люди пойдут за ними. И вместе мы справимся. Что касается других областей… Сам подумай, что бывает, когда откусываешь слишком большой кусок? В лучшем случае ты его выплюнешь. А в худшем будешь пытаться проглотить, подавишься и умрёшь. Я вот не хочу худший случай. А ты? Полагаю, ответ очевиден. Так что давай без психов и нервов, не пороть горячку, а решать задачи постепенно и последовательно. К другим областям мы вернёмся, но позже, когда…
Договорить он не успел. Грохот сотряс кабинет. Милли потеряла сознание и свалилась с кресла на пол.
Миланья лежала на кровати в одной из больничных палат Сферы. Рядом сидел Эд. Он взял руку жены в свою и нежно гладил её пальчики.
– Только не надо вот этого всего! – Милли резко выдернула ладонь.
– Что? – не понял бедный муж подобной грубости.
– Ничего! – зло отозвалась она. – Знаю я, сейчас начнёшь читать мне лекции о безответственном отношении к своему здоровью. О том, что я никого не слушаю. Курс лечения до конца не прошла и прочее.
– Ничего я не стану тебе читать, – Эд снова спокойно и нежно взял её ладонь в свои руки. – Раз ты так поступила, значит у тебя есть причина, и я не буду тебя ни в чем укорять. Я сам подолгу сижу взаперти в лаборатории, когда у меня вдохновение. Ну, ты знаешь. И с точки зрения медицины это крайне вредно. Однако я по-другому просто не могу. И ничего, живой, как видишь. Так что не переживай. Что бы там ни было, мы справимся.
– О, Эдик! – Милли в знак признательности сжала его руку в ответ. – Ты такой хороший! Ты самый замеченный! Как же ты меня понимаешь!
И тут ей захотелось плакать. Ей! Плакать из-за сопливых фраз! Да что за хрень с ней происходит?!
В палату зашли Татьяна и Крафт. Доктор выглядела сдержанной, приветливо улыбалась. Дядя же… Просто сиял!
– Что? Что со мной?! – забросала Милли вопросами Таню. – Как мои анализы? Я сильно больна?
– С анализами всё хорошо, болезни никакой нет, – казалось, доктор подбирает слова. – Не переживай. Здоровье у тебя отменное.
– Тогда что со мной? Таня! Не томи, пожалуйста!
Татьяна ещё немного помолчала, улыбнулась и сказала:
– Ты беременна, поздравляю.
Милли как по голове ударили. Она ожидала чего угодно, только не этого! Да как же так! У неё же временная стерилизация!
– Тань, что ты говоришь? – Милли совсем не обрадовалась. – Этого не может быть! Невозможно! Вы… Ваши анализы ошиблись!
– Ничего они не ошиблись! – вступил в разговор Крафт. – Нормальная у тебя беременность. Как и положено. Ничего необычного. И, между прочим, будет мальчик! Мы уже проверили по анализу крови. Еще один лорд Крафт на подходе! – и лорд весь расплылся в улыбке.
Милли окинула взглядом окружающих. Таня держалась отстранено, как и положено доктору. Эд сидел, с глупой улыбкой озирался по сторонам. Он ещё не совсем осознал, что произошло. А лорд… Светился изнутри. Каждая чёрточка его изуродованного лица излучала счастье. Улыбка растянулась до ушей. Упёршись взглядом в лорда, видя его цветущий вид… Милли всё поняла.
– Да ты просто гад! – заорала она, поднимаясь с кровати. – Крафт! Как ты посмел! Это ты во всём виноват! Ну погоди у меня, сейчас рожу твою уродливую раскрашу, будешь знать! Скотина! Убью!
И она ринулась за лордом. Крафт же… Пустился бежать прочь. Точно мальчишка. Милли гонялась за ним какое-то время по коридорам Сферы, чем немало позабавила её обитателей. Сотрудники оборачивались вслед странной бегущей друг за другом парочки, не понимая, что за скачки.
Милли так и не смогла нагнать Крафта. То ли лорд слишком хорошо бегал, то ли она слишком плохо – слабость из-за беременности давала о себе знать. Однако факт остался фактом: она проиграла. По всем фронтам.
