Текст книги "Последний день может стать первым (СИ)"

Автор книги: Стас Северский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

оно движется. Оно приближается… Совсем близко… Что-то лохматое… Белый медведь. Слышу

рев,… рев двигателей! Медведь разгоняется, взлетает, теряет шерсть! Я падаю лицом в снег,

закрываю голову руками… Сейчас луч разобьет лед! Сейчас по этой белой пустоте пойдет световая

волна – еще более яркая, хрустальная, ослепляющая…

– Мяу-у-у!!!

– Извини, Кот…

– Забыл… вчера… Крыс зачем перебили?..

– Они пособники людей… еда…

– А…

Снег обжигает лицо. Это снежный ожог… на правой щеке… Ничего… Я зарылся лицом в снег

и закрыл глаза, но все равно все заливает хрустальный белый свет! Свет выжигает глаза! Боль!

Боль впивается мне в плечи…

Открываю глаза: темно… Звезды?.. “Защитник” – это его глаза. Ничего не могу сказать, он

зажимает мне рот… держит меня за плечо… отпускает… Что? На его руках раздвигаются панели…

Он готовит излучатели?..

74

– D40… “медведи”…

Я говорю шепотом только потому, что не могу закричать: голос охрип – звук путается среди

связок…

– Ты бредишь, S9. Тебе кошмар снился.

“Защитник” обращается ко мне мысленно… Я открыл для него линию:

– Что случилось?

Темно же! Я вскочил и схватил излучатель…

– Кто-то отключил энергосистему. Снова.

– А сама не могла?

– Нет.

Мое зрение не очень хорошо приспособлено к темноте, и мне пришлось зажечь фонарь. Кот

испугался и прижался к подушке: светит в темноте вытаращенными глазищами…

Все вырублено. Дверь в отсеке раздвинута так, что кроме крысы никто и не пролезет.

“Защитник” задвигает ее в стену. Тихо. Он выходит первым… Пошли к пульту запасного выхода…

Ничего – ни звука, ни движения.

“Защитник” загружает пароли… Система активируется, включается свет, дверь закрывается…

Тихо. Идем обыскивать бункер…

D40 осматривает машинный отсек, а я – казарму. Мы уже практически все обыскали, но ничего

и никого не нашли: не нашли даже следов чьего-нибудь пребывания… Только крыс, кажется,

прибавилось… Наверное, набежали в открытую дверь. Придется им здесь и остаться.

Сел прямо на пол возле стены. Только сейчас у меня появилось время, чтобы понять, насколько

я себя отвратительно чувствую после вчерашнего… Спиртные напитки не зря упразднили. Голова

раскалывается… Зашел “защитник”…

– Все чисто, S9.

– Как думаешь, кто мог это сделать?

– Тот, кто знал коды доступа.

– Сбой исключен…

– Система перезагрузилась бы.

– Может, это тролль? Этот каменный истукан имеет все коды.

– Не знаю, S9. Нужно установить наблюдение.

– Мы не можем подключить бункер – его мозг излучение даст…

– Я все проверил – сенсоры возможно перевести на автономный режим. Я подключу их

напрямую к мониторам – будет визуальное и термоактивное изображение.

– Здесь внешнее наблюдение вообще не предусмотрено.

– Хватит внутреннего. Я все сделаю.

– Замечательно. Можешь начинать, я присоединюсь позже.

“Защитник” ушел разбираться с системами наблюдения, а я так и остался сидеть у стены в

казарме. Может, он придумает еще что-нибудь для облегчения нашего существования… Все эти

коды, схемы, системы, программы, задачи, правила – сколько же можно?.. Мы просто увязли во

всем этом, и уже не можем выбраться. Я бы поменял коды на дверях, но для этого тоже нужны коды

– расширенный доступ, а лейтенантам знать такие вещи, понятно, “не светит”. Этот объект мы еще

считаем своим.

У моих ног вертится здоровенная крыса… Пытается вскарабкаться по голенищу моего сапога…

Помог крысе спуститься на пол упертым ей в ребра дулом излучателя. Не уходит – видит, что

оружие на ждущем режиме… Стал наблюдать за этой тварью… Крыса уже второй раз сползает на

нуль под моим давлением, но, с упорством параноика, начинает новые попытки восхождения.

Целеустремленная тварь… Кажется, она все-таки добьется успеха – покорит вершину, возьмет

высоту (мой коленный сустав) – если на луч не нарвется. Это разведчик, засланный установить

предел моего терпения. Он все-таки перелез дуло излучателя и преодолел напор преобразователя.

Стряхнул его с колена упором – уже в последний раз…

– Хватит сапоги царапать. Я их только вчера отполировал.

75

Крыса остановилась, посмотрела на меня… Потом привстала на задние лапы, подняла “руку”,

пошевелила носом и застыла… Крыса смотрит мне в глаза… Что все это значит? Они что,

понимают, что я к ним обращаюсь? Принимают сигнал? Понимают, о чем я говорю? Или у меня

окончательно крышу сносит?.. Указал крысе самый дальний угол – она снова пошевелила носом,

развернулась в указанном направлении и, не отклоняясь от курса, побежала на другой конец

помещения: там остановилась и замерла – смотрит на меня… К спиртному больше не притронусь.

Хотя крысы-то как-никак, а мыслят и какие-то обозначения используют – даже слова. Может, они

могут воспринимать и направленные передачи?.. Я с трудом поднялся и потащился из казармы

посмотреть, что там D40 делает. Дверь за мной задвинулась… Я запер там уйму крыс. Завтра,

наверно, сожрут все, что смогут… Не знаю, что мне будет жальче – имущество AVRG или крыс,

которые им наверняка отравятся…

“Защитника” я нашел в центре управления, он уже запустил тонкие пальцы в путаницу

проводов и проводников…

– Ну что?

Я запахнул шинель, сложил на груди руки и начал расхаживать по центру управления, рассекая

сжатыми плечами холодный воздух… Он мечется за мной, нагоняя тревогу и какую-то надсадную

тоску – тихонько подвывает при столкновении с острыми углами погон, шипит где-то за поднятым

воротником…

– S9, сенсорные камеры подключены по всему внутреннему периметру бункера. Наблюдение

возможно только по статичным мониторам. Запись на базу – в двух режимах.

Здесь с этим сложно – все секторы экранированы, сигналы блокируются, но “защитники”

специалисты по этой части.

– Годится. Только мозг бункера не подключен, а без него даже примитивные анализаторы камер

наблюдения работать не будут.

– При правильной настройке часть из них функционирует отдельно от мозга – фиксация

заданных объектов будет обеспечена.

– Знать бы, какие объекты задать… Пропиши человекоподобный вариант.

– Думаю, не стоит ограничиваться этим.

– А черт… Будем “вслепую” искать неизвестно что… И о нарушениях никто не доложит – нам

за всем следить придется.

– Я этим займусь.

– D40, какой в бункере энергорезерв?..

– Даже не думай об этом. Если Центр Штрауба такое оружие не запустит…

– Какой энергорезерв?!

Поднятый мной ветер взвился за моей рукой… Воздух уже трещит и искрит высоким

напряжением – скоро разрядится…

– Все по стандарту.

– Этого хватит…

– Чтобы расколоть Землю на мелкие кусочки.

– Нет! Чтобы разнести штаб Ивартэна – разбить Центр на осколки…

– Единственная возможность уничтожить центральный компьютер и его резервные копии –

стереть Ивартэн.

– Знаю!..

– Ты этого не сделаешь.

– Это должен сделать Снегов – главнокомандующий армии AVRG! Он уже давно должен был

это сделать!

О точечных ударах и думать нечего… Наши генералы продумали оборону Ивартэна на славу, и

единственная возможность ее прорвать – применить лучевые пушки первого порядка, ударив такой

мощностью, что весь наш мир пойдет к черту. Планета от этого не расколется – корпус должен

остаться, но разрушения будут чудовищны… Мы, конечно, можем перейти на искусственную

поддержку существования, но уничтожение Ивартэна не будет окончанием войны. Когда Центр

перейдет в командные сети “оккупированных” территорий, будет сбой – это даст нам время, но

76

Штрауб не располагает энергией на проведение подобной операции. Снегов не откроет Штрауб для

удара по Ивартэну, потому что Штрауб не удержит последующего штурма – не в наших силах

сдержать его. И если Штрауб падет, никто не сможет уйти… никто не сможет выжить вовне после

удара по Ивартэну.

– S9, Ивартэн не сотрут – в этом нет смысла.

– Уже поздно!

– Не поздно. Это и раньше не было выходом. Генерал Снегов не уничтожит мир до его срока –

он держит контроль над ситуацией.

– Он давно потерял контроль!..

– Нет, просто при рассчитанном поражении он избрал наиболее прямой, ровный и долгий путь.

– У нас есть выход, но нет энергии!..

– Снегов не всемогущ.

– На этот раз он ошибся? Нет. Многие считают, что он жил так долго, что перестал быть

человеком.

– Это не имеет значения.

– Штрауб окружен и отрезан! Мы не успели… Все было рассчитано… Снегов настоял на

доработках, которые сожрали энергию резерва! Совет остановил запуск перехода!

– Это было необходимо – на том уровне пространственный переход не мог быть открыт.

– Он знал!

– Снегов сделал все, что мог. Он дал людям время.

– Время?! Что ты говоришь?! Совет возглавляет машина! Как мы это допустили?! Теперь

единственный способ остановить их – завершить задачу – получить доступ, пройдя

идентификацию! А это… Софистика хренова!

Я расхаживаю по помещению широким ровным шагом… Эта моя привычка нервирует всех, и

меня самого, в первую очередь.

– Не софистика, S9. Ограничители в условии задачи были поставлены не твердо. Люди не учли,

что способность к расширению понятий их ослабляет. Даже если бы этот ограничитель был

прописан более жестко, аналогичная ситуация была бы допустимой.

Мы дали машинам свободу мышления – это дало нам преимущество, но только на время:

свобода – штука опасная – ее очень сложно ограничить. Это из категории – не стоит

останавливаться и убирать булыжники с нехоженого пустыря, думая о том, что там пройдет твоя

дорога – она пройдет там, куда ты их уберешь. Если уж поперся на нехоженый пустырь, усеянный

булыжниками, то хочешь-не хочешь, придется через них перебираться.

– D40, но ведь над всеми задачами и ограничениями работали расчетчики…

– Я воздержусь от комментариев.

– Какого хрена это вообще случилось?! Как генерал Роттер мог утвердить такую задачу?!

Генерал с крысиной фамилией!.. Глава Совета AVRG, гениальный стратег!.. Его же и уничтожили в

первых рядах!.. И эти идентификационные полосы… Без доступа их пройти невозможно… и

никаких обходных путей!

– Тебе лучше перестать об этом думать.

Я развернулся, чтобы встретиться взглядом с “защитником” так резко, что в голове повело…

– Если не думать о том, что мы еще не придумали, то и не придумаем ничего.

– S9, не случилось бы этого, случилось бы другое. Люди перешли на тот уровень прогресса,

который позволяет им вклиниться в устоявшуюся систему мироздания. Они могут преобразовать

мир, перестроить его на атомном уровне, но не могут учесть и контролировать все вызванные этим

последствия. Люди строят новые дороги, но перекрывают их тупиками, как и старые пути. Эти

тупики нельзя разрушить, потому что их фундамент и есть – люди.

– Да, D40, это тонкие процессы. Это правда, насчет тупиков, но мы можем с этим бороться.

Тупики всегда возможно обойти – даже если в их корне стоим мы. Сейчас нужно вырулить из

этого, а дальше разберемся. Будем разрабатывать новые варианты…

– Люди вышли из естественной для них среды, находящейся в равновесии, уничтожили ее, а

теперь создают новую среду, пригодную для их существования, еще более деструктивными

77

средствами, чем уничтожили старую. Они совершенствуют технологии, чтобы бороться с

последствиями, вызванными их же применением. Люди изменили все так, что не могут жить, не

разрушая все вокруг со все возрастающей скоростью и во все возрастающих масштабах.

– Ты хочешь сказать, что действующая модель приостановки прогресса и принципы

умеренности, доходящей до аскетизма, это только незначительная отсрочка, не влияющая на

ускорение?

– Так точно, S9. Искусственная приостановка не входит в глобальную систему, не меняет

ничего в целом и не имеет внешней поддержки.

– Поддержки действительно нет – среда дает сбои. С нашей стороны тоже были допущены…

Да что там… Мы допустили превышение силы – нашей власти. Что-то не сложилось… но пока эта

модель достаточно устойчива. Среда дала ухудшение – мы на грани, но пока еще – не сорвались.

– Для искусственных преобразований среды ресурсов у человечества больше нет.

– Из естественного хода мы уже давно выпали и теперь только так выжить и можем. Война –

очередной неизбежный кризис. Но что-то у нас, да получилось, и сейчас нужно сделать все, чтобы

это прахом не пошло.

– То, что люди создали, можно считать из ничего, уже давно могло бы войти в общую систему,

если бы не их вмешательства.

Что это с ним? Он отсекает, отделяет меня от людей, говоря – они, их… Похоже, у меня с

“защитником” начинаются проблемы… Я прекратил расхаживать взад-вперед и остановился…

– D40, то, что новый мир может существовать и так – без нашего диктата – правда. Да, верно

все… Но для нас эта среда не оптимальна и нуждается в постоянных усовершенствованиях и

коррективах. Мы в ней без поддержки прогресса выжить не можем. Да, мы за собой тянем череду

побочных действий, но мы с ними справляемся.

– Это и дает осложнения. Исправляя что-то в новом мире, люди нарушают что-то большее, что

влияет на все, что они исправляют. Это замкнутый круг – из него уже нет выхода. Подумай, к чему

это может привести.

– К тому, что если мы не сможем вписать наши усовершенствования в систему, то снова

перейдем на полностью искусственное обеспечение, пусть в этом и нет ничего хорошего.

– Это значит полную зависимость от техники и возрастающее потребление энергии. Что бы

люди ни делали, это не избавит их от влияния внешней системы, провоцируемой вмешательствами.

– Ты к чему клонишь?

– Продолжать существование в данном состоянии человечество больше не может. S9, эта форма

жизни устарела и не способна адаптироваться ни естественным, ни искусственным путем.

Челюсть у меня отвисла: вот что D40 надумал… Это правда, но для андроида-защитника это

опасные мысли… У него сорвало ограничители задачи! Все сразу! Он отказывается от защиты

человечества?.. Нет, это просто анализ и констатация фактов – куда ни попрешь, ситуация

агрессивная. Я нервно ковыряю затягивающийся шрам на левой руке – это у меня после

Хантэрхайма такая привычка завелась. У меня там много таких привычек завелось… Я уже довел

швы до того, что они готовы разойтись…

– D40, я все понимаю. Люди – существа деструктивные, ну и что? Мы просто хотим выжить и

остаться людьми…

– Это системное противоречие.

– Я так не думаю. Да, сейчас ситуация сложная, но это не конец. Люди учатся на своих ошибках,

медленно, но учатся. Сколько-нибудь, да протянем еще. Когда мы получили вечную жизнь,

перестали так торопиться урвать для себя все и сейчас – это уже шаг вперед.

– Вечная жизнь только отягощает осложнения. Она не дает людям меняться, приспосабливаться

к новым условиям, а заставляет перестраивать под себя все окружающее – не адаптироваться, а

адаптировать.

Вечные отчуждаются от вечных ценностей, как только понимают, что они вечные: вот только

они – это вечные ценности или сами вечные?

78

– Есть такое, D40. Мы эгоцентричны – прекрасно понимаем, что мы не центр Вселенной, но все

получилось так, как есть. Мы многое сделали, несмотря на осложнения. Да, нас затягивает, и что?

Будем думать, как исправлять ситуацию.

– Это уже невозможно исправить, S9. Каждый ваш новый шаг оставляет за собой все больше

негативных для вас же последствий. Возможны только развитие и глобализация осложнений.

– Удержать власть, безусловно, сложнее, чем захватить, потому что постоянно приходится

повторять действия захвата. Сейчас не это главное.

– Готовься – это кончится.

Озноб по коже… Неужели он все-таки?..

– Все когда-то кончится. D40, к чему ты вообще об этом? Это сейчас не актуально.

– S9, без перспективы гибель бойца недопустима. Ты должен это понять. Человечество себя

изжило – у него нет будущего.

Не понимаю, что у “защитника” в голове… Если он решил, что защита людей не имеет смысла,

потому что их существование прекратится независимо от его действий и не так уж и нескоро…

если решил, что его задача завершена… то должен дезактивировать и стереть систему. А вот если

он дошел до того, что перспектива есть у меня – перспектива жизни, а не почти неотвратимой

смерти… если он спишет мой долг и будет мне мешать – придется изловчиться и вышибить ему

мозги… Стараюсь незаметно взять излучатель поудобнее…

– D40, Штрауб не падет. Мы выберемся из этого тупика. У нас есть будущее. Ты пойдешь со

мной в Ивартэн. Ты будешь делать все, что я прикажу.

– Поздно, S9. Штрауб падет. Я твой защитник.

– Что за бред?!

– В сложившейся ситуации, как и в последствиях третьей мировой войны, и того, что к ней

привело, повинен человеческий фактор. Второе поколение только замедлило разрушения, с

которыми не могли справиться полусмертные люди. Этого недостаточно. У людей был шанс –

первое поколение. Это их не устроило.

– Первое поколение не люди! Понимаешь, ни первое поколение, ни отказ от животных

атавизмов – все это не выход! Абсолютный разум – разум без ограничений сознания – может дать

нам только ничем не подслащенное осознание бессмысленности существования и его

поддержания. Встать на четыре ноги и вилять хвостом – об этом и речи нет. А если отказаться от

“животных атавизмов” и применить ограничители сознания принудительной программы – опять же

получится первое поколение – биологические машины. Может, они и могут приспособиться даже к

таким условиям без поддержки прогресса, и их менталитет им это позволит, но они не люди. Все

это уже не люди. Из-за того, что я человек, у меня есть желание жить – жить среди людей! Пусть

это своего рода программа – имитация доброй воли, но я хочу знать, что если я погибну, это не

просто так будет, что я отдам жизнь за будущее людей! Ты это понимаешь?! Понимаешь, машина?!

О чем ты думаешь?

D40 меня с ума сводит: уж очень для этого сейчас почва благодатная. С “защитником” надо

быть поосторожнее…

– Я думаю, что люди отвечают за их безответственность. Это неизбежно, S9.

Сердце заледенело… Я что, такой тупой?! Или у D40 все-таки ограничители после магнитного

разряда пострадали… или он… Он считает, что у людей больше нет шансов, и готовит к этому

меня… Он как бы снимает с меня вину, утверждая, что в том, что человечество в тупике, и, что бы

я ни делал, этого не исправить, – виновны люди. Я единственный, кого он защищает.

Единственный! Это мы еще посмотрим… Сейчас я готов застрелить всех, кто меня спроектировал,

всех, кто дал мне это идиотское имя-аннотацию – Фридрих Айнер… Кому нужен такой

победитель?! Кому нужны такие победы?!

– D40, еще не все кончено! Штрауб не падет!

– Так рассуждают нестабильные люди, S9.

– Ты не сможешь мне помешать, так что лучше подумай, как обойти полосы контроля.

Тень отчаяния наваливается всей своей, хоть и нематериальной, но неподъемной, тушей…

– Все готово, S9. Осталось подключить мониторы.

79

– Ты о чем?

– О системе слежения.

– А… Кстати, ты Кота не видел?

– Он остался в жилом отсеке.

– Он же не может оттуда выйти!

Хреново быть маленьким четвероногим и не знать паролей… Я покинул “защитника” и пошел

вызволять Кота… Главное, чтобы он там ничего не наделал…

Ввел код, и дверь задвинулась в стену… Кот с несчастным видом сидит под дверью и царапает

лапой пол.

– О, это ты, Айнер! Я думал, что останусь здесь навсегда…

– Вижу, подкоп у тебя не получился. Мне не сразу пришло в голову, что ты сам не можешь

дверь открыть. Если мы оба уходим – иди с нами.

– Спасибо за предложение – учту обязательно. Завтракать пора. У меня голова болит…

– У меня тоже.

– У тебя она все время болит, а у меня в первый раз.

Кот выглядит отвратительно, шерсть разлохматилась… Так и кажется, что от него какой-нибудь

лишай подхватить можно. Надо было сначала эксперимент на животном провести, а потом самому

эту зелень пить…

Запустил Кота на склад высшего состава…

– Ну, что будешь?

– Не знаю. Что-нибудь – мне все равно.

– Мне тоже…

Но чтобы не торчать здесь до вечера и думать, кому больше “все равно”, я достал первые

попавшиеся контейнеры с продуктами…

– Пошли.

Кот поплелся за мной… Надо бы задействовать столовую – так положено. Да черт с ней!

“Защитник” уже развернул мониторы – быстро он все подключил.

– S9, в казарме большое скопление крыс.

– Посмотрим, что у них там за собрание. Раздвинь монитор пошире.

– Они едят матрасы.

– Стой-ка, не переключай… Они что, все в казарме? Я там недавно был – их было меньше…

– Дверь закрыта. Все в порядке.

– Сделай крупный план панели управления на двери – она активна.

– Видимых повреждений нет. Ты мог забыть отключить панель.

– Какого хрена они там оказались! Проверь…

“Защитник” пошел в казарму, я проследил его путь… Просмотрел коридоры, столовые… Крыс

больше нигде не видно: ни в офицерском секторе, ни на складах, ни в машинном отделении –

только в казарме. “Защитник” приготовил излучатели и вошел в отсек… Крысы продолжают

спокойно грызть все, что могут, и не обращают на него никакого внимания. Он осматривает

помещение, дверь… Видимо, ничего не нашел. Остановился посреди казармы и застыл: наверное,

наблюдает…

– Ну что, завтракать будем?..

Кот же не может открыть контейнеры… Я оторвался от мониторов и распаковал еду.

Сидим на кровати и понуро ковыряем в тарелках (Кот, конечно, лапой). Завтрак затянулся: вчера

я нагрузил Кота проблемами человечества, и они его явно придушили. Зато теперь мрачные мысли

одолевают нас обоих, и мне не так одиноко. В голове навязчиво тикают часы – отсчитывают время,

минуты, секунды… Щит долго не продержится…

– Айнер, как думаешь, они котов тоже излучат?

– Да. Когда Штрауб зачистят. А может, и до падения Штрауба излучат – при проверке. Будут

добивать на всякий случай то, что может способствовать выживанию врага. Это, в общем, наши

схемы зачисток, применяемые к жесткому сопротивлению. У них все четко прописано насчет

нанесения минимального ущерба окружающей среде в ходе боевых действий. Видимо, теперь они

80

считают, что это минимальный ущерб… Были у нас оговорки – они могли блокировать очаги

сопротивления, лишая повстанцев средств существования. Я уже даже не знаю, в чем подвох. Мы

уже устали пересчитывать то, до чего они могут додуматься. Они нашим расчетчикам, как те ни

стараются, все время сюрпризы устраивают – по мелочи теперь, конечно…

– Значит, они все-таки считают, что все люди – враги AVRG.

– Да, Кот. Завершат войну, захватят территории врага, установят порядок, а как закончат –

встанут. Тупизм.

Надо было убираться с Земли, пока могли… Да только с чего нам было уходить до

Пересмотра?.. А там уж все – поздно… И куда идти?.. Все снова начинать?.. С нуля…

Кот низко нагнулся над тарелкой, прижал к макушке уши и поджал хвост. Если бы у меня был

хвост, я бы его тоже поджал.

– И что?

– Что?

– Это все?

– Видимо, да.

– Айнер, ты не можешь остановить машины? Ты же человек.

– Именно поэтому и не могу. Меня обнаружат по ментальной активности, если я отсюда выйду.

– А если просто уничтожить компьютер – это сработает?

– Это не человека в голову застрелить – всегда срабатывает. У него есть сетевые аналоги. Его

функцию может взять на себя другой, такой же мощный, резервный компьютер или вся командная

сеть. Да и его, вообще, невозможно уничтожить, не используя оружие такой мощности, что мы

сами пойдем к черту.

– Можно как-то пройти незамеченным, подкрасться к компьютеру и…

– Центральный мозг AVRG – не крыса.

– А…

– Кот, ты вообще понимаешь, о чем я говорю все это время?..

– Не очень… Общую суть, а многие понятия, которыми ты манипулируешь, мне не ясны – не с

чем провести аналогию. Видишь, какие я слова знаю.

Да, ведь действительно. Кот с самого нашего знакомства использовал в обращении речевые

формулировки, не подкрепленные образами, что не характерно для животных, и я общался с ним,

как с человеком, забывая о том, что он кот. Вернее, я всегда думал, что он, кот, – животное, но

общался с ним, как с человеком… Хотя он не совсем кот – у него мозги не кошачьи. Стереотипы.

Пора от них избавляться. У Кота хорошо развито абстрактное мышление и словарный запас

большой. Этот каменный великан говорил, что надо больше думать, и, похоже, он прав. Мое

сознание явно поработили шаблоны – так дело не пойдет. Шаблоны хороши только как основа,

база, опора, как трамплин, с которого можно прыгнуть выше. Главное – не забывать, что шаблоны

и стереотипы, – не клетка, а трамплин для расширения понятий. Есть с чем работать. Этот тролль

еще!.. Надо будет как-то узнать про него побольше… Что за тварь?.. А главное, что ему надо?..

– Кот, давай сразу уясним насчет общения. Расскажи-ка, как вообще получилось, что ты

воспринимаешь речевые формулировки.

– Не знаю. Мы так общаемся между собой. Отец говорил, что люди тоже так общаются, и наши

предки общались с людьми таким образом. И вообще нас этому люди научили. Они нас такими

сделали.

– Значит, твои предки общались с людьми в лабораториях? И вы до сих пор сохранили принцип

общения?

– Ну да, наверное. Я не понимаю…

– Зато, кажется, я начинаю понимать. Ты воспринимаешь мысли, выраженные словами, как

люди. Слова – это условности для выражения безусловностей. Слова – это символы, обозначающие

понятия. Это – коды. Они кодируются и в мысленной речи. Понимаешь, это – речевой код. Если

существа говорят или мыслят на разных языках, но у них есть похожие слова, аналогичные по

смыслу, – они поймут друг друга. А если у них нет подобного определения, аналогия проходит

81

очень смутно. Тогда подбирается слово, ближайшее по значению. Или в таких случаях пользуются

образными выражениями – объяснениями.

– А почему тогда речь вообще используется? Можно общаться образами. Что-то представил и

показал другому…

– Так поступают только примитивные твари – животные. Слова помогают сформулировать

мысль кратко и точно, к тому же образами крайне трудно выразить абстрактные понятия.

– А мы с тобой на разных языках говорим?

– Нет, на одном. Но я не знаю – основной это для тебя язык или нет. Нам всем вложены в

память языки трех систем. Какой язык для тебя изначален, зависит от того, из чьей лаборатории ты

ведешь род.

– А ты не можешь этого узнать?

– Могу, если сосредоточусь… Ты из нашей системы.

– Точно. Мы из Альвэнхайма. Мы там всегда жили. Мы не уходили за его границы, пока его не

уничтожили.

Альвэнхайм был крупнейшим центром биоинженерии AVRG, несмотря на то, что город

располагался в самом сердце ледников.

– Значит, у нас с тобой изначально один речевой код. Вы от людей отделились давно, но наш

язык, в общем, не менялся с Эпохи Кризиса. Люди берегут его и стараются не допускать

изменений, даже новые термины вводят при особой необходимости.

– Я много упустил в вашей истории…

– Тебе повезло. Я бы тоже хотел упустить большую часть нашей истории.

– Ничего, Айнер, я верю, что мы еще что-нибудь придумаем – позже. Сейчас просто не

думается – не надо было пить эту зелень.

– Вера – это что-то вроде ограничителя сознания – программный защитный механизм, не

имеющий логической основы на другом уровне.

– Айнер, ты циник, скептик и прагматик.

– Бывает, но иногда и моему цинизму приходится надо мной смеяться.

– Не часто ему выпадает такая возможность.

– Кот, так и в челюсть получить не долго.

– Это я уже усвоил. Только я же правду говорю…

– Правда – штука не простая. Правда – это когда ты думаешь, что так оно и есть. Но

передумать-то никогда не поздно. Поэтому не спеши с уверенностью в какой-то “истине” – а то в

челюсть получишь.

– Значит, я могу врать себе, думая, что это правда?

– Не можешь, если будешь думать, что не врешь. Просто оставляй среди недопереваренных

шаблонов место для непредвзятости.

– Ничего себе… А как узнать, что – непредвзятость?

– Узнаешь, даже если со стороны посмотреть не сможешь. Непредвзятость с шаблонами не

стыкуется. Можно, конечно, стыки подогнать, но лучше сначала поразмыслить, что не так.

– Отец всегда говорил, что надо видеть дальше своего носа.

– Верно, но и злоупотреблять не стоит. Смотря только далеко вперед, не увидишь того, что под

носом.

– Откуда ты все это знаешь?

– Из опыта.

– А где его взять?

– Опыт в одном месте не лежит. Чтобы его собрать, приходится потрудиться, чтобы достать –

проявить изобретательность, а чтобы извлечь – помучиться.

– Второй вариант самый хороший.

– Кот, они спаяны.

– Так можно расковырять когтями…

– Вот из ковыряний его и извлечешь. Интересно, что вы сохранили язык, что у вас лексикон

широкий. Вам же в повседневной жизни это не нужно.

82

– Как же? Мы рассказываем сказки и легенды. Как же без языка?

– Да… Мне все равно это странно – не потерять ненужные вам слова за такое время…

Кот встряхнулся и начал приглаживать лапами шерсть.

– Мы высокоинтеллектуальные существа и гордимся этим. Ты не против, если я приведу сюда

семью, чтобы они могли поохотиться в казарме?

– Нет, конечно. Можешь угостить их генеральской колбасой.

– А можно я им отнесу еду домой?

– Да. Делай, что хочешь. Пусть закатят пир. Всем нам недолго осталось.

– Айнер, не отчаивайся раньше времени.

– Думаешь, время отчается раньше меня?

– Это как?

– Не обращай внимания.

– Время…

– Кот, не цепляйся к словам.

– Это очень непонятная для нас штука – время. Например, думать о прошлом можно только в

будущем, потому что когда я об этом думаю, настоящее становится прошлым и наступает будущее.

– Кот… Будущее строится из прошлого, как мы строимся из того, что едим – это все, что тебе

об этом нужно знать.

– Мое будущее строится из крыс… Давай я приведу брата, и он поможет мне отнести еду

домой.

– Решай сам, уж очень сложные у тебя махинации.

– А если я уйду, я смогу вернуться?

– Я тебя впущу.

– Знаешь, теперь это место, этот экранированный бункер 071-24 – это мой дом.

– Ну и замечательно. Долго тебя не будет дома?

– Недолго. Наши норы рядом.

Распечатал батон колбасы и отдал Коту. Ему придется тащить ее в зубах – очень неудобно. Надо

ускорить эволюцию и научить его пользоваться передними лапами.

Открыл дверь, и Кот мгновенно исчез в темноте тоннеля.

Запись№27 02. 09. 206 год Новой Техно-Эры 15:15

Сижу у монитора и смотрю на черный коридор глазами объекта: половину монитора занимает

темнота, другую половину – тоже темнота, только термическая. Сижу так уже полчаса. “Защитник”

куда-то запропастился! Переключил монитор на казарму… D40 так и стоит посреди моря крыс –

вместо того, чтобы порядок наводить. Крыс не убавилось – они не обращают на “защитника”

никакого внимания, снуют туда-сюда… Одна из них ползает по его плечу… Он вообще в порядке?

Придется тащиться в казарму… Но сначала надо котов проверить, чтобы “интеллектуальные”

существа не сидели под дверью, когда рядом разведчик случится.

А вот и Кот. Много котов! Ну ладно… Надеюсь, они все здесь не поселятся, чтобы действовать

мне на нервы объединенными силами – не такие они существа, которых можно без уколов совести

зачистить.

– Заходите.

Пять черных котов нерешительно замялись на входе… Держу дверь – на котов она не реагирует.

– Давайте быстрее! Я здесь до вечера торчать не собираюсь!

Коты, как черные тени, просочились за дверь шлюза… Рассматривают меня с опаской… Не