Текст книги "Мертвый Змей и Клевета на Василиска (СИ)"

Автор книги: Станислав Палитко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

   – Я был сильно удивлен, увидев тебя в этом магазине, – сказал слизеринец. – Ух ты, сколько покупок! Небось, твои родители теперь месяц будут ходить голодные.

   Шестой Уизли сильно покраснел. Бросив книги в котел у ног седьмой Уизли, он ринулся на Драко, но споткнулся и чуть не упал на пол.

   Катрин спрятала палочку.

   – Рон! Сейчас же перестань! – крикнул мистер Уизли, продираясь сквозь толпу с близнецами. – Идите на улицу. Это не магазин, а сумасшедший дом.

   Лорд Малфой тихо вздохнул и направился к сыну.

   – Ба-а! Кого я вижу! Артур Уизли! – сказал он нарочито громко.

   Подойдя к сыну, лорд опустил руку ему на плечо и ухмыльнулся – точь-в-точь, как Драко.

   – Здравствуйте, Люциус, – холодно приветствовал его мистер Уизли.

   – Слыхал, что у Министерства прибавилось работы. Все эти рейды, знаете ли! Хоть сверхурочные-то вам платят?

   С этими словами он сунул в котел Джинни руку и среди глянцевых книг Локхарта откопал старый, потрепанный учебник "Руководство по перевоплощению для начинающих".

   – И стоило раздувать ссору? – тихо поинтересовалась Гермиона.

   – Стоило, – ответила леди Малфой. – Род это главное, и Драко должен чувствовать, что род его поддержит в любых обстоятельствах. Хотя скажу честно – в данной ситуации он неправ и дома ему влетит. Но сейчас род должен быть един.

   – По-видимому, нет, – вздохнул тем временем лорд, возвращая учебник назад. – Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят?

   Мистер Уизли покраснел еще гуще детей.

   – У нас с вами разные представления о том, что позорит имя волшебника, мистер Малфой, – отрезал он.

   – Это очевидно, – ответил лорд Малфой. – С кем вы якшаетесь! Ниже падать некуда.

   – Хотя, пожалуй, есть – остается только лично привести магловские машины в рощу дриад, а потом следить, чтобы они соблюдали ваш "Акт о защите маглов"! – неожиданно вмешалась подошедшая Катрин.

   – Зачем же лично, – поправил лорд Малфой. – Для этого есть друзья из Аврората, доброго и светлого настолько, что палачи умиляются.

   Тут уж старший Уизли не выдержал. Пнув ногой жалобно звякнувший котел, он ринулся на мистера Малфоя, схватил его за грудки и швырнул на книжную полку.

   – Я тебе покажу, как обижать моих друзей, – крикнул он, ловя падающие на него тяжеленные книги.

   – Так его, отец! Врежь ему хорошенько! – кричали близнецы.

   – Артур! Не надо, прошу тебя, – умоляла миссис Уизли.

   Толпа ринулась к выходу, сметая на своем пути книжные полки.

   – Джентльмены! Пожалуйста, прекратите! – надрывался продавец, стараясь навести порядок.

   – Чисто сумасшедший дом! А ну валите все отсюдова! – громыхнул чей-то голос.

   Это спешил на подмогу Хагрид. Он с легкостью преодолел завалы книг и в мгновение ока растащил в стороны сцепившихся драчунов. У мистера Уизли была рассечена губа, а у лорда Малфоя красовался под глазом здоровенный фингал – след от удара толстенной "Энциклопедией поганок". Лорд Малфой высвободился из рук Хагрида, выразительно посмотрел на сына, и оба направились назад.

   Уизли с Хагридом уже покинули магазин, а лорд Малфой все осматривал свой фингал в карманном зеркальце. Печальная Катрин стояла рядом.

   – Катрин, что с тобой? – спросила Гермиона.

   – Видите ли, юная леди, у светлых и темных волшебников разные точки зрения на чистокровность. Не смешивать кровь мы не можем, нас слишком мало. Вот только чистокровность в понимании темных – это отсутствие в родословной маглов. То есть – браки с существами наделенными магией и имеющими свой род: чистокровными магами, магическими существами раз в три-четыре поколения и с маглорожденными, принятыми в род. Светлые же признают достойными браки только с людьми – маглами и магами. Максимум – с несущими в себе четверть крови нелюди, да и то, обстоятельства должны быть чрезвычайными. К примеру, те же нищие Уизли могут женить одного из старших сыновей на богатой девушке с мелкой примесью нечеловеческой крови. Да и то, брак одобрит далеко не вся семья. Нелюдь, по мнению светлых, должна сидеть в глухом углу и не мешаться людям. А если начнет мешаться...

   – И как это связано с Катрин?

   – Я на четверть дриада, – непривычно тихо ответила девушка. – После заключения родителей в Азкабан меня сначала растила бабушка по отцовской линии, и я много времени проводила в её роще недалеко от Лестранж-манора. А потом маглы решили проложить очередное шоссе. И в рощу пришли авроры, чтобы очистить место для строительства. Ведь нужно хранить Статус Секретности. Так что постройка дороги, которую можно было легко подвинуть далеко в сторону от рощи при помощи пары Непростительных проклятий подвластия на нужных маглов, унесла жизнь тридцать одной дриады. Нет, авроры убили не всех – пять дриад сумели спрятаться. Но без своих деревьев они прожили меньше недели. Это была молодая роща, поэтому жертв было не много. Но что такое жизни дриад для светлых по сравнению с удобством и свободой воли ненаглядных маглов!

Глава 7. Новые ученики и новый преподаватель.

   Остаток каникул проел спокойно. Равенкловцы постепенно отрабатывали простейшие заклинания для второго курса под присмотром Асинтель, беззлобно комментировавшей каждую неудачную попытку. Периодически прилетали совы с письмами Драко, который жаловался, что отец почти все время проводит за переговорами с другими членами Попечительского Совета и редко бывает дома, а мать готовит очередной прием, и ни у кого нет на него времени.

   Также Гермиона начала читать книги Локхарта, а вот Гарри сначала решил показать "Победу над баньши" Аиду. Древний сидхе читал с явным интересом, ехидно комментируя, а потом попросил разрешения скопировать комедию. Гарри разрешил, более того, он предложил Аиду отправиться в лес и скопировать все книги.

   Через неделю Локхарт достиг огромной популярности на Серых Пустошах. Через две – его книги добрались до Пределов Лета и Пределов Зимы. Через три, Асинтель спросила, нет ли у них ещё чего-нибудь забавного. Гермиона достала из взятой из дому сумки книгу Сальваторе. В конце концов, рассудила она, образ долгоживущих эльфов, похоже, пошел от сидхе... Последствия этого поступка были разнообразные, как на всех слоях Тир'на'Ног, так и в обществе маглов. Сидхе Зимы на Статус Секретности никакого внимания не обратили и действовали как в старые времена, так что немногочисленным американским обливиэйторам пришлось сильно поработать, а спецслужбам США поприжать СМИ. Правда, маги так и не поняли, что именно произошло, сойдясь на кратковременном визите какого-то очень могущественного безумного мага. Впрочем, ни Гарри, ни Гермиону это не затронуло.

   Первого сентября Гарри, Гермиона, одетая в платье работы Лоавиталь, и Аид отправились на платформу 9 и 3/4, куда прибыли одними из первых. Перенеся девочку и проследив, что равенкловцы уселись на поезд, он вернулся назад на Серые Пустоши. Забравшись в купе в слизерино-равенкловской части поезда и загрузив свои вещи, они оставили дверь открытой и принялись ждать Драко и Катрин. Катрин забежала всего на несколько минут, отправившись затем на патрулирование поезда, Драко же всю дорогу просидел в купе, периодически пытаясь отвлечь равенкловцев от книг.

   В конце пути Гарри и Драко принялись переодеваться, а вот Гермиона продолжила читать.

   – А ты не будешь надевать мантию? – поинтересовался Драко.

   – Смысла нет, – ответила Гермиона. – Как я подозреваю, стоит мне войти в замок, как на мне окажется это платье. А вот что при этом произойдет с мантией, мне не известно. Так что лучше не рисковать одеждой попусту и спокойно вытерпеть эту одноразовую шутку.

   Поздним вечером поезд прибыл в Хогсмид. Выйдя из купе и пройдя переполненный коридор, второкурсники вышли на платформу. Там слизеринцев и равенкловцев придержали старосты, призывая не лезть в толчею, и пропустить два других факультета вперед, раз они так рвутся. После этого два факультета, наконец, организованно спустились с платформы и прошли по узкому переходу, ведущему на дорогу. На дороге стояло около ста карет, в которых все школьники, кроме первокурсников, добирались до замка. В кареты были запряжены единороги.

   – А раньше они были безлошадными, – удивленно сказал кто-то.

   – Разумеется, не были, – послышался голос Пенелопы Кристалл. – Просто раньше запрягали фестралов, которых мало кто видел. Теперь, очевидно, от них отказались.

   – Фестралов? Что это за существа?– спросил ещё кто-то.

   – Крылатые кони. Подробнее посмотри в библиотеке в разделе о магических существах, – посоветовала староста.

   Вскоре все расселись по каретам, и единороги тронулись с места. Катрин при этом решила обсудить с Гермионой её платье, а Гарри вновь погрузился в "Теорию Магической Силы", так что поездка для Драко опять оказалась крайне скучной.

   Вереница карет, громыхая и покачиваясь, катила вверх по дороге, и скоро они миновали ворота, по бокам которых возвышались две каменные колонны, увенчанные крылатыми боровами. Кареты въехали на школьную территорию, где сейчас царила кромешная тьма. Между тем, замок "Хогварца", казалось, сам стремительно надвигался на них, грозно нависая над головами: гигантский, угольно-чёрный на фоне тёмного неба массив башен с вкраплениями источающих алмазное сияние окон.

   Кареты, лязгнув рессорами, резко остановились у каменного крыльца, ведущего к дубовым дверям парадного входа. Школьники вышли из карет, и гриффиндорцы с хаффлпаффцами быстро составили толпу, поднимавшуюся по каменным ступеням в замок. Вскоре следом за ними отправились слизеринцы и равенкловцы.

   По ярко, торжественно освещённому факелами вестибюлю разносилось множественное эхо – школьники, стуча подошвами по выложенному каменными плитами полу, спешили к двойным дверям в правой части вестибюля, которые вели в Большой зал, где должен был состояться парадный ужин в честь начала учебного года.

   Множество горящих свечей парили над четырьмя длинными накрытыми столами, отчего золотая посуда и кубки блестели и переливались всеми цветами радуги. А над свечами по всему потолку ярко горели знакомые созвездия. Стоявшие слева от входа столы Гриффиндора и Хаффлаффа быстро заполнялись людьми. Столы Равенкло и Слизерина тоже не отставали.

   Но самым примечательным был стол преподавателей. Стоявший ранее точно по центру, сейчас трон директора был сдвинут к светлым факультетам. Преподаватели были столь же явно разбиты на две группы – приверженцы директора, включавшие в себя деканов двух факультетов, и мятежики. Собственно, мятежников среди преподавателей было не много – профессора Снейп, Флитвик и неизвестная женщина, рядом с которой сидел мятежный завхоз. Но пятый персонаж в группе мятежников побивал своей колоритностью даже Локхарта в розовой мантии. Рядом с деканами сидел облаченный в полный доспех последний из Основателей Хогвартса – Салазар Слизерин. Судя по недовольным взглядам директора, он так и не смог придумать весомую причину не допустить в школу Салазара.

   Вскоре декан Гриффиндора встала из-за стола и направилась к выходу из зала – встречать первокурсников. Проходя мимо стола Равенкло, она остановилась напротив Гермионы.

   – Мисс Грейнджер, если я не ошибаюсь, в письме, пришедшем вам в прошлом году, было написано о подобающей форме одежды. А это что? – возмущенно спросила Минерва Макгонагалл.

   – Доспех сидхе Зимы, парадный женский вариант. Все вполне прилично и подходит для церемонии Распределения, – ответил ей Основатель, демонстрируя свой прекрасный слух. – В Уставе явно написано, что требования насчет школьной формы на празднества не распространяются. Что разумно – попробуйте представить себе йольский или мабонский бал в школьных мантиях.

   Макгонагалл строго посмотрела на равекловку, но не нашла, что возразить, и удалилась. Вскоре она вернулась с первокурсниками. Принеся из угла зала табуретку с Распределяющей Шляпой, она поставила её перед первокурсниками.

   После того, как Мирддин закончил петь, началось само распределение. Ученики один за другим отправлялись за столы своих факультетов. Вот очередная рыжая Уизли попала на Гриффиндор... вот туда же отправился мальчик с фотоаппаратом... А вот дальше к столу Равенкло направилась девочка с грязными, нечёсанными светлыми волосами до пояса, с очень бледными бровями и глазами навыкате, придававшими лицу выражение постоянного удивления. На её шее висело ожерелье из пробок.

   – Лавгуд... Этого следовало ожидать, представители этого рода пророков всегда не от мира сего, – послышался голос кого-то из старшекурсников Равенкло.

   Пока все смотрели на новую ученицу, место на табурете было занято очередным первокурсником. И тут все пошло не так. Салаар Слизерин, вместе со всеми наблюдавший за Распределением, неожиданно скривился и махнул рукой в сторону первокурсника. Тот сбился с шага и схватился за ворот мантии. Когда ворот разошелся, многие увидели на груди первокурсника ожог в виде креста на цепочке.

   – Прийти сюда с крестом на шее... Не удивлюсь, если в Хогвартсе ему будет житься совсем не легко, – заметил Гарри.

   Между тем за столом преподавателей назревал скандал.

   – Зачем он это сделал? – спросил кто-то из равенкловцев.

   – У Салазара Слизерина незадолго до основания Хогвартса христиане сожгли жену и младшего сына, – ответил Гарри. – Можешь себе представить, что он почувствовал, когда этот носитель креста пришел в зал.

   – А как же пламязамораживающее заклинание? – громко спросил тот же равенкловец. – Это в учебнике по истории написано. Та же Везучка Венеделин, которая горела на костре сорок семь раз.

   – Ты всерьез думаешь, что у осужденных на казнь не отбирали палочку? – спросила Пенелопа.

   Но его услышали не только за столом Равенкло. Из-за стола Слизерина поднялся Маркус Флинт и направился к спросившему.

   – Везучка Венеделин? Я читал её мемуары, а не только "учебник", – сказал он, подойдя к равенкловцу. – Итак, Венеделин Диадеаре, в замужестве Флинт. Она же Венеделин Карающая. Волшебница из французского рода Диадеаре, плетущих заклинания. Вышла замуж за главу английского рода Флинт, является моим предком. И не только моим.

   – Плетущих? – переспросил старшекурсник, пододвигаясь на лавке, чтобы освободить место Флинту.

   – У заклинаний высшей магии очень сложные и долгие жесты, – пояснил Флинт. – Плетущие распределяют жесты по двум палочкам, ускоряя применение заклинаний. Таким способом они сравниваются по скорости с великими магами, которые за счет опыта и могущества могут упростить применение заклинания. Так вот, Венеделин приходила в поселения, где недавно сожгли мага, позволяла себя схватить, отдавала прихваченную по случаю палочку, спрятав две свои фактически в самих руках, ждала, пока её затащат на костер и соберутся все желающие посмотреть. А затем она освобождалась и уничтожала всех на площади. Каждый из сорока семи костров Венеделин во Франции и Британии это возмездие за сожженного мага.

   – А что касается базового пламязамораживающего заклинания, то оно относится к высокой заклинательной трансфигурации и в П.А.У.К. не входит. Владения же не этой упрощенной версией, а полноценной – пламяконтролирующим, вполне достаточно чтобы претендовать на звание Мастера Трансфигурации, – добавила Пенелопа.

   ***

   Следующее утро выдалось серым и пасмурным. Волшебный потолок в Большом зале был затянут скучными серыми облаками. Четыре обеденных стола, как полагается, уставлены мисками с овсяной кашей, тарелками с копченой селедкой, тостами, блюдами с яичницей и жареным беконом. Гарри скривился, но в связи с отсутствием у него в запасах чего-нибудь более вкусного, пришлось питаться беконом. Гермиона сидела, уткнувшись в любимую книжку "Встречи с вампирами".

   Вскоре прибыла почта: над головой зашумели крылья влетевших сов, их бьша сотня, не меньше. Они кружили по залу, протяжно кричали, заглушая голоса мальчишек и девчонок, и роняли там и здесь письма и посылки. Один увесистый пакет хлопнулся прямо на голову Невилла Лонгботтома.

   Через некоторое время вдоль стола пошел профессор Флитвик, выдавая каждому в руки расписание. Как выяснилось, первыми двумя уроками у них были зелья со слизеринцами, затем один урок заклинаний с хаффлпаффцами, а последним – З.О.Т.И. с Гриффиндором. Равенкловцы-вторкурсники закончили завтрак и отправились в царство кипящих котлов, настенных полок и шкафов с ингредиентами.

   Северус Снейп был мрачен. В смысле, значительно мрачнее, чем обычно. Вместо варки зелий профессор устроил опрос по материалу первого курса и начальным главам второго. После очередной ошибки с Равенкло начали сниматься баллы. Ещё через десять минут, потеря баллов затронула и его собственный факультет. Ученики оставались совершенно спокойными, как будто потеря баллов их не волновала.

   – Спасибо вам, крестный, что помогаете нашему факультету сохранить ноль, – сказал Драко в начале второго урока.

   Второкурсники улыбнулись. Профессор Снейп скривился.

   – Вы совсем не собираетесь бороться за кубок? – спросил он.

   – Все равно межфакультетское соревнование выиграет Гриффиндор, что бы мы ни делали. Так что имеет смысл бороться только за кубок по квиддичу, – ответил Теодор Нотт.

   – Не завидую старостам, – сказала Милисента Булстроуд. – Им это первокурсникам объяснять.

   – Примерно то же я услышал от учеников других курсов, – вздохнул Снейп.

   После окончания урока зелий равенловцы отправились на урок заклинаний. Там профессор Флитвик разбил их на четверки и выдал каждой четверке по котлу с водой. Гарри и Гермиона оказались в одной группе с Падмой Патил и неизвестным хаффлпаффцем.

   Затем профессор объяснил, что не все заклинания имеют вид луча, струи пламени или еще чего-нибудь, вылетающего из палочки.

   – В прошлом году, – продолжил декан Равенкло, – мы познакомились с заклинанием левитации. Это было одно из заклинаний, требующих постоянной подпитки. Поэтому, для успешного его применения требовалось держать палочку направленной на левитируемый предмет. При этом было невозможно пользоваться другими заклинаниями. Теперь мы познакомимся с заклинаниями, после применения остающимися на палочке и требующими для начала работы прикоснуться ей к тому предмету, к которому вы хотите применить заклинание.

   Профессор залез на табурет и направил палочку на висящий рядом с его столом котел.

   – Начнем мы с пары заклинаний обширно используемых при приготовлении пищи, а также зельеварами. Это заклинания кипения и охлаждения.

   Затем он взмахнул палочкой и произнес заклинание кипения.

   – Boillir! Насколько вы видите, ничего пока не произошло. Но стоит мне дотронуться до котла, как вода в нем закипит. Внимание! Ни в коем случае не дотрагивайтесь палочкой с заклинанием до своего тела или до других людей. Человек, конечно, не котел, и магическому воздействию сопротивляется. Но если закипит даже небольшая часть крови, то ничего хорошего не будет.

   С этими словами Филеус Флитвик дотронулся палочкой до котла, и из него повалил пар.

   – Refrigera, – сказал профессор и снова прикоснулся палочкой к стенке котла.

   Пар постепенно развеялся.

   – Кто-нибудь может рассказать историю создания этих заклинаний? Да, мисс Грейджер.

   – Считается, что заклинание охлаждения было изобретено ещё в Древней Греции примерно двадцать шесть веков назад, – ответила Гермиона. – Подробности его создания не известны. Создание заклинания кипения приписывают Годрику Гриффиндору. По легенде, Годрик часто странствовал в одиночестве, и ему приходилось самому готовить еду. Чтобы не разжигать костер и не ждать, пока вода закипит, Годрик придумал это заклинание.

   – Десять баллов Равенкло!

   – В плюс или в минус? – поинтересовалась девочка.

   – Хорошо, десять баллов с Равенкло.

   И второкурсники приступили к работе. Пока была очередь Падмы кипятить воду, хаффлпаффец решил завязать разговор.

   – Джастин Финч-Флетчли, – представился он, с опаской поглядывая на Гарри. – Я вас, конечно, знаю. Ты знаменитый Гарри Поттер... Говорят, ты победил Сам-Знаешь-Кого за счет того, что ты еще более сильный темный маг. Ты Гермиона Грейнджер, первая по всем предметам. – Джастин ей осторожно пожал руку. Гермиона просияла. – Помощница Поттера и будущая темная ведьма.

   Гермиона только вздохнула. Она уже поняла, что от такого мнения ей не уйти. Благо Гарри только поддерживал свою репутацию грядущего Темного Лорда.

   – А Локхарт силен! – продолжал болтовню Джастин. – Храбрый, как лев. Вы читали его книги? Я бы со страха умер, если бы на меня напал в телефонной будке вампир. А он хоть бы хны! Сразился и победил. Фантастика! Родители записали меня в Итон, но я так счастлив, что учусь именно здесь. Конечно, моя мама была немножко расстроена, но я дал ей почитать книги Локхарта, и она поняла, как прекрасно иметь в семье волшебника, тем более хорошо образованного...

   Тут Падма заставила котел закипеть, и Джастин начал пытаться применить заклинание Охлаждения. Разговор прервался и больше не возобновлялся.

   После заклинаний они пошли обедать. После обеда Гарри и Гермиона вышли во двор, небо было затянуто хмурыми тучами. Рядом с крыльцом лежал Риссиус, на чью спину уселась Гермиона. Затем она опять уткнулась в свои "Встречи с вампирами". Со стороны Запретного Леса приполз Ириссахс, уютно устроившись на Гарри. Скоро Гарри почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, он увидел того самого мальчика с волосами мышиного цвета и фотокамерой, распределенного на Гриффиндор. Мальчик смотрел на Гарри, вытаращив глаза, как будто завороженный. В руке он сжимал обыкновенную на вид магловскую фотокамеру. Поймав взгляд Гарри, он покраснел как рак.

   – Не сердись, Гарри. Я Колин Криви, – произнес он на одном дыхании, нерешительно шагнув вперед. – Я гриффиндорец. Как ты думаешь... как ты посмотришь на то... если я сделаю снимок? – поднял он камеру.

   – Снимок? – недоуменно переспросил Гарри.

   – Ну да, снимок. В доказательство того, что мы с тобой знакомы, – продолжал Колин, приблизившись еще на шаг. – Я все о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и все такое... Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию (взгляд его задержался на лбу Гарри). А один мальчик из нашего класса сказал, что если проявить пленку в особом растворе, то твои фотографии будут двигаться. – Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и продолжал: – Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это – волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и все понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою. – Он умоляюще взглянул на Гарри. – А твоя подруга не могла бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А ты мог бы подписать фото?

   – А тебе рассказывали, что я темный маг и некромант? До тебя уже доходили слухи, что меня считают новым Тёмным Лордом, ещё более ужасным, чем Сам-Знаешь-Кто? – сказал Гарри, намереваясь избавиться от этого обожателя раз и навсегда.

   – Запугиваешь первокурсников? – разнесся по двору громкий насмешливый голос Драко Малфоя.

   – Избавляюсь от поклонников, – ответил Гарри.

   Следующие несколько минут Драко, призвав все свое слизеринское воображение, описывал Гарри в таких красках, чтобы Колин Криви действительно счел Гарри новым Тёмным Лордом, и оставил в покое. Себе он при этом выделил скромное место правой руки Гарри...

   – Ты по-прежнему хочешь колдографию с автографом нового Тёмного Лорда? – спросил Драко, завершая свою речь.

   – Что, что тут происходит? – Гилдерой Локхарт летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру белье. – Кто тут раздает колдографии с автографом?

   Гарри грустно покачал головой. Он совсем не желал сейчас видеть нового преподавателя З.О.Т.И., который уже подходил к нему. Локхарт вознамерился было обхватить равенкловца за плечи, но наткнулся взглядом на Ириссахса.

   – Можно было бы не спрашивать! Мы опять пересеклись с тобою, Гарри! – пропел Локхарт, убирая руку и аккуратно вставая рядом. – Начинайте, мистер Криви. Мы готовы!

   На этом месте Гарри развернулся и направился назад в замок.

   – Я предпочитаю дела, а не колдографии, – спокойно сказал он, поднимаясь по ступенькам крыльца.

Глава 8. Разочарования и сомнения.

   Тут как раз прозвенел звонок на урок.

   – Идите в классы! Быстрее! – скомандовал Локхарт, и сам устремился к входу.

   Гарри шел по коридору мимо спешивших на уроки учеников, пребывая в весьма дурном настроении. Этот автор множества книг начал всерьез раздражать его. Войдя в кабинет ЗОТИ незадолго до самого Локхарта, устроился на последнем ряду и, сев за стол, водрузил перед собой стопку из всех семи книг профессора – спрятался за ними от автора, всерьез намереваясь подремать.

   Тут же в кабинет вошли, громко переговариваясь, и остальные ученики. Гермиона уселась справа от Гарри, тоже достав книги. Лонгботтом уселся прямо перед Локхартом, вместе с Томасом и Финниганом. Когда все расселись по местам, Локхарт громко прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял "Тропою троллей" – экземпляр, принадлежащий Невиллу Лонгботтому – и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке.

   – Это я, – сказал он и тоже подмигнул. – Гилдерой Локхарт, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги защиты от темных сил и пятикратный обладатель приза "Магического еженедельника" за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой!

   Он замолчал, ожидая смеха. Несколько учеников довольно кисло улыбнулись. Гарри вытащил из стопки "Победу над баньши" и спокойно поднял руку.

   – Да, Гарри. У тебя есть вопрос?

   – Профессор Локхарт, дело в том, что у меня есть знакомый некромант с многосотлетним опытом, которому я показал вашу книгу, посвященную этому избавлению. Он определил, что вы использовали один из вариантов ритуала Обещанного Возрождения. В связи с этим, возник следующий вопрос: какого вы пола? То есть физически, вы мужчина. А магически? Мужчина, или искаженный?

   – Что за глупость! Конечно, я мужчина!

   На этом месте Гарри напряг руки и разорвал книгу пополам. Затем он отдал половинки Гермионе.

   – Передай, пожалуйста, дальше – в углу была корзина для мусора, – попросил он девочку.

   – Гарри! – шокировано вскрикнул Локхарт, но равенкловец не дал ему продолжить.

   – Магическая сила мужчин и женщин отличается. В некоторых отраслях магии, как, например, в трансфигурации, это почти не заметно. В других, как в зельеварении, это вносит определенные ограничения – некоторые зелья может приготовить только мужчина, а некоторые только женщина. Но в некромантии различия колоссальны. Фактически, можно выделить две разных некромантии – мужскую и женскую, причем общего в них будет только Авада, да еще несколько простейших боевых ритуалов. Универсальный закон магии "Мужчина хранит и преумножает, а женщина дарует и отнимает жизнь", в некромантии проявляется особенно четко. Боевые ритуалы женщин – против живых, а мужчин – против нежити. Что же касается не боевой ритуалистики, то есть воскрешения, убийства, поднятия и уничтожения нежити, то все ровно так же. Там где женщина воскресит без малейшего труда, мужчине придется прокладывать обходной путь, да и то работают после соответствующего изменения под мужчину только простейшие ритуалы. О массовом воскрешении и воскрешении давно мертвых стоит забыть. Максимум преобразование смертью получится, да и то, наставник с церберами столько мучился...

   Гарри перевел дух, перед тем, как начать вторую часть своего монолога.

   – Женщины же не могут поднять ничего, кроме простейшей по меркам мужчин нежити, причем опять же, ритуал будет очень долгим и сложным. Про упокоение чего-нибудь серьезного нечего и говорить – действенных способов помимо подавления и уничтожения чистой силой у женщин нет. Вы же пишете, что провели ритуал Обещанного Возрождения, то есть пообещали родить баньши новое тело. Мужчина! Это могло сработать либо честно у женщины, либо обманом у искаженного, которого баньши приняла за женщину. Так что если ваша мать по глупости не провела ритуал, обеспечивающий скорое зачатие и рождение дочери, будучи беременной вами, то ритуал у вас, профессор Локхарт, сработать не мог. И ваша книга – ложь. Если же провела, то мне вас жаль – бесплодие и непонятный с точки зрения магии пол это совсем не хорошо.

   – Судя по всему, книга, в которой ты это прочел, ложная. Я ведь действительно победил баньши! Можете спросить у пострадавших от неё, – выкрутился Локхарт. – Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Пожалуй, начнем урок с проверочной работы. Не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их прочитали и что из них усвоили...

   Вручив каждому листки с вопросами, Гилдерой вернулся к столу.

   – Даю вам полчаса, – сказал он. – Начинайте. На первой странице Гарри прочитал:

   1. Какой любимый цвет Гилдероя Локхарта?

   2. Какова тайная честолюбивая мечта Гилдероя Локхарта?

   3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Гилдероя Локхарта?

   И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так:

   54. Когда день рождения Гилдероя Локхарта и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок?

   Гарри взял перо и начал методично вычеркивать не относящиеся к З.О.Т.И. вопросы. Гермиона же начала отвечать на вопросы. Её перо, которое поначалу так и мелькало над пергаментом, резко остановилось после всего одной фразы соседа.

   – Он что, не понимает, что преподает ЗОТИ, а не собственную биографию? – возмущено прошипел Гарри.

   Гермиона задумалась. И отложила перо.

   Спустя полчаса Локхарт собрал работы и быстренько просмотрел их.

   – Ай-яй-яй! – покачал он головой укоризненно. – Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге "Йоркширские йети". А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать "Встречи с вампирами". В главе двенадцатой я черным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения – благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огневиски Огдена!

   И Локхарт еще раз проказливо подмигнул. Симус Финниган и Дин Томас затряслись от едва сдерживаемого смеха. Гермона же наоборот, никак не прореагировала на преподавателя, уйдя в себя. Вернуло ее к действительности только произнесенное на весь класс ее имя.