Текст книги "На тревожных перекрестках - Записки чекиста"

Автор книги: Станислав Ваупшасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 35 страниц)

Ранним утром группа из 10 бойцов защиты народа во главе с младшим лейтенантом Александром Жуковым оцепила двор, где скрывались бандиты, и стала внимательно осматривать все постройки. Боец защиты народа Леонас Вильчаускас вошел в сарай и начал всматриваться в темноту. Ничего не видно... Но вот в дальнем углу послышался шорох. Боец вскинул винтовку и лязгнул затвором. В темноте вспыхнуло пламя и простучала короткая автоматная очередь. Раненый Леонас крикнул товарищам:

– Здесь они, здесь!

Бойцы поспешили на помощь. Из сарая выскочили два человека, пригибаясь и стреляя на бегу, кинулись вон со двора. Но им не удалось пробить окружение.

– Огонь! – скомандовал Жуков.

Оба бандита были убиты. Опознание установило, что один из них был Альбинас Шляжас по кличке Мейронис, кулак из деревни Аликнайчи, второй Иозас Гаспиравичюс по кличке Нарсутайтис, тоже кулак из деревни Анапонис.

У бандитов были обнаружены автомат, винтовка, граната, бинокль, два пистолета, 300 патронов, подпольные документы, фотоснимки и личная переписка.

В стычке отличились младший лейтенант Александр Маркович Жуков, бойцы защиты народа Леонас Вильчаускас, Иван Леонтьевич Боев, Юлис Кирспаускас и Владимир Николаевич Тимошенко.

Но это было только начало операции, которой мне поручили руководить. Помня, что буржуазные националисты намеревались устроить совещание в лесу Дауырава, я приказал подразделениям внутренних войск и бойцам защиты народа оцепить плотным кольцом ту часть леса, где намечалось бандитское сборище.

Однако проживавший неподалеку один из связников банды сумел сообщить своим о грозящей опасности, и утренняя проческа леса результатов не дала. Неудача огорчила начальника Ионишского райотдела МГБ майора Васина.

– Ничего, Алексей Алексеевич,– сказал я,– лиха беда начало. Днем прочешем лес еще раз и если не поймаем, то применим военную хитрость.

Дневное прочесывание также окончилось безрезультатно. Тогда я предложил операцию прервать, отойти от леса в город Паневежис, а завтра с рассветом неожиданно с марша вновь оцепить лесной участок. Бандиты, убедившись, что мы отошли, соберутся на совещание, тут-то мы их и накроем. Так и решили. Я распорядился выделить для охраны дорог, проходящих вблизи леса, парных дозорных и несколько автомашин с небольшим количеством бойцов. Их задача вылавливать отдельных бандитов, которым удастся прорвать блокаду.

Ночевали мы в лесу близ Паневежиса, а на рассвете сели в грузовики, прибыли на место проведения операции, быстро окружили лес и двинулись его прочесывать.

Мои предположения оправдались. Бандиты в самом деле подумали, что опасность для них миновала, будто мы уехали надолго, и пришли на сборище. Это были не рядовые преступники, а главари шаек, имевшие связи с империалистическими разведками, убежденные и озверелые враги Советской власти и своего народа. Когда их обнаружили, они оказали яростное сопротивление и ни за что не хотели сложить оружие. Четверо были убиты, а пятый скрылся в густых зарослях. В перестрелке погибли два наших солдата.

Я приказал вторично прочесать лес. Бандита по кличке Меркурас нашли в кустарнике. Бойцы защиты народа и солдаты окружили его. Один из них крикнул:

– Меркурас! Ты окружен! Сдавайся!

Из кустов на голос полетела граната. Солдат еле успел отбежать и укрыться за толстым стволом, как раздался взрыв и осколки просвистели у его головы.

– Сдавайся, Меркурас! – предложили ему вновь.

В ответ раздались выстрелы. Бойцам ничего не оставалось делать, как вступить в перестрелку, в ходе которой бандит был убит.

Мы приняли меры, чтобы установить личность ликвидированных националистов. Ими оказались: командир банды "Вовере" Бенис Левейко по кличке Комарас и его ближайшие подручные Ионас Кильчаускас по кличке Деде, Анацинтас Лукшас по кличке Полька, Менулис и уже упомянутый Меркурас. В качестве трофеев нами были взяты четыре автомата, карабин, граната, шесть пистолетов, два бинокля, около 700 патронов.

Но операция продолжалась. Разведка сообщила, что несколько бандитов скрываются в деревне Витирчи в одном из дворов. Я выслал туда чекистско-войсковую группу под командованием старшего лейтенанта Георгия Волкова. Группа прибыла в деревню, окружила двор и приготовилась к бою. Самого хозяина дома не оказалось, он с женой куда-то уехал. Солдаты начали осмотр дома и в нежилой комнате увидели на столе две тарелки с остатками пищи, рядом лежали две вилки. Старший лейтенант Волков приказал осмотреть все постройки. На чердаке сарая были обнаружены следы ночевки двух человек.

– Бандиты где-то здесь,– сказал Волков.– Продолжать поиски!

Но солдатам никак не удавалось обнаружить никаких признаков какого бы то ни было тайного убежища. Наконец в сарае за овсяными снопами они нашарили загадочную дверь. Потянули за ручку – не поддается и подозрительно пружинит.

– Ломай! – распорядился старший лейтенант.

Солдаты дружно ударили прикладами в дверь, и тотчас в ней появились пулевые отверстия – стреляли с той стороны.

– Ложись! – последовала команда.

Из-за двери бил пулемет, не давая поднять головы. Но солдаты во главе со старшиной Тамахидзе не растерялись, открыли по двери ответный прицельный огонь. Не прошло и нескольких минут, как вражеский пулемет смолк. По сигналу Волкова солдаты поднялись с земли, приблизились к изрешеченной свинцом двери и взломали ее. За нею был хитро замаскированный просторный бункер, а в нем – два мертвых бандита, кулацкие сынки из шайки "Радвила" Владис Казлаускас из деревни Тубинис Ионишского района по кличке Шлега и Ионас Маченас из деревни Сукори Линкувского района. В бункере были найдены станковый пулемет, автомат, два пистолета, ракетница с тремя ракетами и около 500 патронов.

В бандитской сумке солдаты обнаружили "Медаль материнства" и удостоверение к ней за номером 103160 на имя Елены Стасовны Неймекштене. Проверка установила, что полтора года назад жительница деревни Сукори Е. С. Неймекштене была схвачена бандитами, избита и ограблена. Вместе с другими вещами у нее отобрали и медаль с удостоверением.

За умелое руководство ликвидацией бандитского гнезда, проявленную находчивость и стойкость по моему представлению командование поощрило старшего лейтенанта Георгия Степановича Волкова, старшину Абтангина Ильича Тамахидзе, младших сержантов Анатолия Александровича Лукина и Михаила Степановича Коваля.

Полтора года существовали в Алитусском районе три преступные бандитско-националистические группы. Мы знали их вожаков. Всего в этих группах вместе со связниками насчитывалось 24 человека. Много горя претерпели от них жители района, много пролили слез. Пришла пора раз и навсегда положить этому конец. Отдел МГБ подготовил разведывательные данные, согласно которым я начал действовать.

Нам сообщили, что в деревне Валюны, на хуторе Неопольскаса в сарае оборудован бункер, где скрывается один из бандитских вожаков группы "Дайнава" Чеславас Сипавичус (Васарис). Ранним утром чекистско-войсковое подразделение окружило хутор. Я приказал взять бандита живым, однако, заметив приближавшихся солдат, из бункера открыли стрельбу. На все предложения сдаться в ответ свистели пули. Завязалась перестрелка. Но вот бункер умолк. В нем вместе с главарем группы мы обнаружили и четверых убитых его сообщников. У погибших взяли три автомата, четыре винтовки, пять пистолетов, две гранаты и 200 патронов.

Но уцелевшие участники бандитской группы Васариса по-прежнему продолжали совершать террористические акты и систематически грабили местное население. Они убили колхозника Алексаса Ревуцкаса и его жену Анелю Ревуцкене, жителей деревни Вильчаны. От их рук пал кассир колхоза "Пергале" Мотеюс Милькаманавичюс.

На подавление террористов мною была послана оперативная группа под командованием старшего лейтенанта Севостьянова. Преступников обнаружили в окрестностях деревни Домлино. Это были главарь шайки Иозас Пратусявичюс (Кардас) и его подручный Владас Ремейка (Биюнас). Обоих в перестрелке убили.

После каждой операции бандитские ряды буржуазных националистов редели. Население благодарило нас за ликвидацию преступных групп и активно помогало в розыске уцелевших бандитов.

Очередное сообщение в районный отдел государственной безопасности нацеливало нас на Путинский лес, где скрывалась небольшая, но жестокая шайка, располагавшая хорошо оборудованными бункерами, связными и пособниками.

Я выехал в этот лес во главе подразделения бойцов защиты народа и солдат внутренних войск. Ознакомившись с местностью, принял решение на наиболее вероятных направлениях выхода бандитов из леса устроить на ночь засады и секреты, а противоположный берег реки Неман, куда они тоже могли кинуться в поисках спасения, прикрыть пунктами наблюдения.

Затем солдаты и бойцы прочесали лес, но никого не нашли. Тогда мы погрузились в автомашины и уехали в районный центр Алитус, показав тем самым противнику, будто мы удовлетворены прочесыванием и надолго исчезаем.

Вооруженные преступники легко ловились на эту удочку и после нашего ухода обычно вылезали из своих нор и принимались активно готовиться к очередной бандитской акции. А на рассвете следующего дня наши машины опять с ходу заскочили в Путинский лес. Мы снова начали его прочесывание. В 10 часов утра в лесных дебрях были обнаружены четыре бандита. Заметив нашу цепь, они попытались спастись бегством, но очень скоро поняли, что окружены, и оказали яростное сопротивление. В перестрелке погибли один наш солдат и двое бандитов, а двое, оставшиеся в живых, бросились вплавь через Неман. Однако форсировать реку им не удалось. Пули настигли их в воде.

Когда убитые на суше и на воде бандиты были опознаны, мы поняли, что в результате операции уничтожены главари так называемой группы "Дзуку". Среди убитых находились командир этой группы Винцас Амбразявичюс (Баландис) и его ближайшие "оруженосцы". При них было два автомата, две винтовки, четыре пистолета. В лесу солдаты обнаружили бункер, в котором нашли автомат, пистолет и пишущую машинку.

Однажды разведка донесла, что деревню Поцюны частенько навещает член банды Анупраса некий Повас, немец по национальности, намеревающийся выехать нелегальным путем к своей семье в Германию. На предполагаемом пути следования Поваса была скрытно выставлена засада. Бандит попался в ловушку, его схватили и обезоружили. На допросах арестованный назвал свое подлинное имя: Хенрик Россман, 1913 года рождения, уроженец Германии. Он указал местонахождение трех известных ему бункеров банды Анупраса.

Я направил туда оперативную группу во главе с майором Рудницким. Хенрик Россман привел группу к одному из бункеров. Майор приказал арестованному подать голос. Россман исполнил. Но из бункера не отвечали.

– Давай еще! – шепнул Рудницкий.

Россман вновь крикнул. Молчание. И лишь после неоднократных окликов из люка кто-то высунулся, но тут же скрылся обратно. По Россману и Рудницкому из бункера открыли огонь. Началась перестрелка. Бандиты были уничтожены. Их было двое. В бункере нашли два пулемета, четыре автомата, три винтовки, три пистолета, 4 тысячи патронов, пишущую машинку, антисоветскую литературу и немецкую рацию.

Темной ночью бандиты убили жителя деревни Крижуны Алитусского района Ионаса Лаукайтиса. Разведка установила, что террористический акт совершила группа Биюнаса. Она состояла из семи человек и скрывалась в кустарниках близ деревни Стрельцы.

Бойцы защиты народа блокировали кустарник. Заметив окружение, бандиты открыли жестокий огонь. В перестрелке трое националистов были убиты, остальные, воспользовавшись наступившими сумерками, отстреливаясь, уползли в кусты. Я приказал окружить это место плотным кольцом и дожидаться рассвета.

Ночью бандиты пытались вырваться из окружения, но это им не удалось. А утром мы двинулись на шайку, двоих из них убили, а двух взяли в плен.

С ликвидацией этой банды в Алитусском районе воцарилось спокойствие, и местное население наконец-то смогло жить и работать, не боясь внезапных нападений и кровавых расправ озверелых буржуазных националистов.

Пришлось мне побывать в то время и в Казлу-Рудском районе. Там было зарегистрировано пять бандитско-националистических групп, в которых насчитывалось 19 бандитов и 26 связников.

Однажды ночью над Казлу-Рудским районом появился иностранный самолет и сбросил на парашютах трех инструкторов буржуазного националистического подполья, прошедших подготовку в зарубежном учебном центре одной империалистической разведки. Меня вызвал министр госбезопасности республики генерал-майор Петр Михайлович Капралов. Мы склонились над картой района, на которой были обозначены места вероятного нахождения бандитских гнезд.

– Вот что, Станислав Алексеевич, – сказал генерал.– Возьмите оперативных работников, солдат внутренних войск, бойцов защиты народа, оцепите леса, найдите все тайники и полностью ликвидируйте банду. Задача ясна?

– Так точно!

– Выполняйте.

Дело происходило зимою. Стояли сильные морозы, земля была покрыта глубоким снегом и промерзла на большую глубину. Но несмотря ни на какие трудности, мы каждый день уходили в лес. Спустя несколько дней в северной части леса были обнаружены три действующих бандитских бункера. Один из них только что был оборудован, во втором нашли антисоветскую литературу, в третьем лежали постельные принадлежности. Бандитов в бункерах не оказалось. Куда они девались, неизвестно. Скорее всего, отправились в ближайшие хутора за продовольствием и свежими новостями. Но из-за боязни попасть в руки властей там они не могли долго оставаться.

Посоветовавшись с офицерами, я решил заложить у каждого бункера круглосуточные секреты. Рано или поздно вооруженные преступники появятся у своих убежищ и будут захвачены врасплох.

Мои расчеты оправдались. В лесу стали появляться то одна, то другая группа националистов. У бункеров вспыхивали ожесточенные схватки. Одни вышедшие на секреты бандиты были взяты живыми, другие погибли в перестрелках.

Но этим мы не ограничились и вскоре провели еще более крупную операцию по вылавливанию уцелевших преступников. Бандитов охватила паника. Они покинули свои тайные убежища и начали метаться по лесам в поисках выхода, но всюду наталкивались на наших солдат и бойцов защиты народа. Нами были заняты все окрестные деревни, перекрыты все дороги. Некоторые главари, агенты иностранных разведок, устремились к государственной границе, пытаясь уйти за кордон. Но мы учли и такую вероятность. На пути к границе стояли наши посты. Одни бандиты погибали в схватках, другие сдавались в плен.

В борьбе с буржуазным националистическим подпольем мы, сообразуясь с обстановкой, с личностью бандитов, шли и на мирное разрешение конфликта. Ведь бандитские шайки были далеко не однородны по своему составу. Вот один из типичных примеров.

В Виленской области я посетил самый неблагополучный район – Аникшчайский. Здесь через аппарат райотдела МГБ удалось установить, что почти всеми местными бандами руководит Клаюнас – бывший офицер литовской буржуазной армии, помещик и махровый контрреволюционер.

Долгую бессонную ночь провел я в райотделе, раздумывая над тем, как лучше подступиться к вожаку. Самый элементарный и проверенный на практике способ выследить, где он укрывается, и затем, блокировав все подступы к хутору, избе или лесному бункеру, захватить или застрелить его. Однако мне пришла иная мысль: попытаться использовать простое человеческое слово убеждения.

Во время Великой Отечественной войны, командуя спецотрядом в Минской зоне, я не однажды применял этот способ – посылал письма-ультиматумы в адрес фашистов и их пособников и в большинстве случаев добивался успеха.

К утру у меня был готов текст письма Клаюнасу на литовском языке, в котором говорилось: "Вы совершаете тягчайшие преступления, убивая мирных честных людей. Советское государство и литовский народ не простят вам и вашим подчиненным террор. Тешить себя иллюзиями, будто народная власть недолговечна или внутри страны произойдут какие-либо изменения, угодные вам и господам империалистам – вашим хозяевам, совершенно бессмысленно! Государство рабочих и крестьян было, есть и будет, и день ото дня, как вы сами могли убедиться, крепнет. Советую вам понять эту истину и вспомнить историю: советский народ отстоял свою Родину, отбил три похода Антанты, изгнал интервентов, а в годы последней войны, навязанной нам фашистами, разгромил и принудил капитулировать гитлеровскую Германию и освободил Европу от коричневой чумы.

Ваша борьба обречена на полное поражение. Вспомните, что после гражданской войны действовали крупные банды Махно, Мамонтова, Булак-Балаховича. Все они пытались сокрушить Советскую власть. А чего добились? Народ воткнул в их могилы осиновый кол. Так будет и с вами!

Мне хочется надеяться, что вы поймете, какое горе вы приносите литовскому народу, желающему спокойной жизни после тягот военной поры. Если вы действительно любите свой народ, если у вас осталась хоть капля совести и чести, вы поймете все, что я написал вам в этом коротком письме, и откликнетесь на него.

Чтобы избежать напрасных жертв, я предлагаю вам и вашим подчиненным прекратить с этого дня позорную и бесполезную борьбу, выйти из леса с оружием и сдаться. Всем, кто добровольно согласится на легализацию, будет объявлена амнистия и предоставлена возможность трудиться на благо своей Родины".

Переписав начисто черновик, я добавил: "Ответ шлите немедленно с нарочным в районный отдел МГБ".

И подписался: "Уполномоченный Литовского Советского правительства Герой Советского Союза полковник С. Ваупшас".

Один из сотрудников райотдела доставил мое письмо в лес и заложил в тайник, которым пользовался бандитский главарь.

Двое суток напряженного ожидания, и вот наконец посланцы из леса. Дежурный ввел в кабинет двух смущенных и робеющих девушек. Одна из них, испуганно глядя на мою Звезду Героя, проговорила:

– Мне поручено передать вам вот это.

И протянула конверт.

Я вскрыл его и прочитал ответ Клаюнаса. Он сообщал, что отдал приказ прекратить всякие боевые действия. Что же касается добровольной явки и легализации, то лично он не может нарушить клятвы, карающей смертью всех, кто добровольно перейдет на сторону Советской власти. Однако желающим сдаться препятствовать не будет и даже окажет содействие. В заключение Клаюнас просил освободить его невесту, содержавшуюся в Вильнюсской тюрьме, а также не арестовывать девушек-связных.

Пока я читал записку Клаюнаса, девушки сидели на краешках стульев и настороженно прислушивались к шорохам, звукам, шагам в коридоре, словно отовсюду им грозила смертельная опасность. Я задал им несколько незначительных вопросов, напомнил, что их сверстники – литовские комсомольцы активно помогают строить новую жизнь в родной Литве. Одна из девушек, неожиданно осмелев, задала мне вопрос:

– А разве мы не преданны своей Литве?

– Милая девушка,– спокойно отвечал я.– Без Советской власти нет и не может быть настоящей, свободной Литвы.

– Почему? – последовал второй вопрос.– Мы хотим быть свободными и независимыми.

– Эту свободу и независимость нам обеспечит лишь пребывание в составе Советского Союза. Оно поможет нам сохранить язык, национальную культуру, создать свою промышленность, построить счастливую жизнь.

Девушки переглянулись и замолчали. Потом с явным удовольствием закусили в столовой райотдела и почувствовали себя спокойнее. Пока они ели, я написал новую записку Клаюнасу, советуя не затягивать легализацию и понять, что каждый честный литовец должен все свои силы отдать народной власти.

На прощанье связные спросили:

– А тех, кто к вам придет, вы не расстреляете?

– Нет. Кто придет, тому простим. А кто будет продолжать свои преступления, пусть пощады не ждет. Подумайте и вы над этим, девушки.

– Мы боялись, что вы нас не отпустите.

– Идите спокойно и все расскажите Клаюнасу. Надеюсь встретиться с вами снова.

– Спасибо. До свидания.

Через несколько дней от Клаюнаса прибыл молодой парень и сообщил, что вскоре некоторые участники банды придут с повинной. Я отпустил и этого связника. В третий раз явилась средних лет женщина... Я понял уловку Клаюнаса: он каждый раз посылал новых связных, опасаясь, что мы завербуем его людей или на допросах начнем выяснять все, что касается местонахождения банды, ее численности и вооружения.

Конечно, длительные колебания Клаюнаса раздражали меня и моих товарищей. Но мы правильно рассудили, что терпение принесет больше пользы в данной конкретной обстановке, нежели вооруженные методы борьбы. А главного я уже достиг: бандитский террор в районе прекратился.

Пока же я решил съездить в Вильнюс и лично доложить в Министерстве госбезопасности подробности моих контактов с Клаюнасом. Меня принял министр генерал-майор Петр Михайлович Капралов, которому я изложил свой план вывода банд Клаюнаса из лесов без применения оружия. Генерал недоуменно развел руками.

– Вы представляете себе, кто такой Клаюнас и что это за подлая организация? У каждого руки в крови, а вы предлагаете так... полюбовно!

– Не полюбовно, а разумно, товарищ генерал, без человеческих жертв. Банды все время в поле нашего зрения, и пустить в ход оружие никогда не поздно.

– Рассуждаете вы логично,– задумчиво проговорил министр.– А вот как получится на деле?

– Давайте попытаемся! Мы ничем не рискуем.

– Как ничем? Враг есть враг. Он вооружен, преисполнен злобы, напичкан инструкциями из-за рубежа... Он крови жаждет, крови!

– Правильно, товарищ генерал. Но уже сейчас эти враги выполнили приказ Клаюнаса и прекратили вооруженные нападения.

– А может быть, это тактика? Хитрый тактический ход?

Мне все же удалось убедить министра согласиться с моим планом. Удалось доказать и целесообразность освобождения из-под стражи невесты главаря, которая должна была через день предстать перед трибуналом.

– Ну хорошо,– согласился со вздохом Петр Михайлович.– Быть по сему. Своевременно ставьте меня в известность, как будут развиваться события. Желаю успеха!

Вернувшись в райотдел, я обменялся с Клаюнасом еще тремя письмами и, чувствуя, что тот все еще колеблется, предложил ему в течение 48 часов явиться с повинной, указал маршрут и порядок следования. Подводам с участниками повстанческих банд и оружием надлежало прибыть по шоссе в город Аникшчай и заехать прямо во двор районного отдела МГБ. "Все оружие разрядить, патроны и капсюли от гранат сложить на отдельную подводу. Над подводами вывесить красный флаг. Пропуск – "Москва", отзыв – "Литва".

В случае отказа выполнить мое последнее предупреждение мы вынуждены будем начать боевые операции и беспощадно уничтожать всех сопротивляющихся".

Конечно, я волновался: если Клаюнас не подчинится, заговорит оружие, прольется кровь... Я уже представлял себе укоризненное выражение на лице министра: "Вот видите, я же вас предупреждал!"

Однако в условленное время вереница подвод с красными флагами появилась на улицах Аникшчая. Среди бандитов я увидел знакомых девушек-связных.

– С благополучным прибытием,– сказал я приехавшим.– Все оружие сдали?

– До последнего тесака, гражданин полковник.

– Хорошо. Личного обыска производить не буду. Поверю вам на слово. А где Клаюнас?

Молодой парень в кожаной тужурке мрачно ответил:

– Клаюнас думает пока повременить... Силой его не заставишь, не такой человек...

– Пусть пеняет на себя,– сказал я и предложил прибывшим умыться у колонки во дворе райотдела, а затем повел их в столовую, и они сытно поели. Об этом позаботился начальник райотдела подполковник Туаев.

После столовой все вновь собрались во дворе, где у нас завязалась беседа.

– Где хотите жить и чем заниматься? – спросил я.

Большинство высказалось за то, чтобы уехать на время из Литвы, так как националистическое подполье, узнав о выходе этой группы на легализацию, попытается мстить.

– Нельзя ли нам пока поселиться где-нибудь подальше, например на Дальнем Востоке? – поинтересовался один из бывших бандитов.

– Хорошо. Я свяжусь с Вильнюсом.

– Хотим спокойно работать,– сказал другой.

– Давно пора! – ответил я.

Получив согласие министра, мы подготовили для переселенцев паспорта и через несколько дней проводили вчерашних врагов в далекий путь. Все они честно трудились на предприятиях и стройках востока страны.

В 1964 году, в день 20-летия освобождения Литвы от немецко-фашистских захватчиков, на улице в Вильнюсе меня окликнул располневший розовощекий мужчина.

– Товарищ полковник! Не узнаете? Я Альгирис, ваш старый клиент.

Я с трудом признал в нем одного из участников банды Клаюнаса.

Он рассказал, что все уехавшие тогда на восток давно вернулись в Литву, обзавелись семьями, живут, работают, растят детей.

– Большое вам спасибо, товарищ полковник, за терпение и помощь. Благодаря вам и вашим товарищам мы стали людьми.

Я был искренне рад за него и за всех остальных. Судьба их главаря сложилась иначе. Поскольку он с группой наиболее верных приспешников продолжал отсиживаться в лесу, мы решили взять его силой. Совместно с начальником райотдела Туаевым разработали детальный оперативный план и вскоре окружили хутор, где скрывался Клаюнас. В завязавшейся перестрелке уничтожили несколько бандитов, а вожака захватили живым.

Когда сотрудники райотдела поставили передо мной высокого, заросшего щетиной мужчину с холодным, злобным взглядом, я сказал ему:

– Ну что же, господин Клаюнас, будем заканчивать наши взаимоотношения. Вы подвели меня, обманули Советскую власть. За бандитизм и двурушничество придется отвечать.

– Расстреляете? – хрипло спросил Клаюнас.

– Это решит трибунал. Прощайте.

Его увели. Началось следствие. Потом Клаюнаса судил военный трибунал и по совокупности преступлений приговорил к расстрелу.

Не менее опасной была банда Шарунаса, действовавшая в том же районе. Она совершала налеты на советские учреждения, терроризировала и грабила население, насиловала женщин, убивала из засад коммунистов, охотилась за чекистами. Преступники обнаглели до такой степени, что пытались внедрить свою агентуру в органы госбезопасности и завладеть важными секретными документами.

Однажды сотрудник Министерства госбезопасности Литвы лейтенант Грачев выехал в служебную командировку в Аникшчайский район и не вернулся. Поползли слухи, что якобы он перешел на сторону бандитов. Ходили предположения, что молодой офицер заблудился и замерз в лесу, что его отравили подручные бандитов, было еще много всяких разноречивых версий.

Я немного знал Грачева. Вместе со мной он участвовал в подавлении бандитских выступлений в Укмергском районе. Раньше храбро воевал на фронтах Великой Отечественной войны. Близкие его также были коммунистами, верными патриотами.

И вот он исчез, да еще с папкой строго секретных документов. Беспокойство и волнение охватили всех работников министерства и самого министра. Несколько дней ждали вестей о Грачеве, а когда ждать больше стало невмоготу, министр вызвал меня и сказал:

– Станислав Алексеевич, паршивая история. Езжайте туда, поднимите на ноги весь район, проверьте все хутора, леса и перелески, но выясните судьбу Грачева и найдите его – живого или мертвого. О случившемся я сегодня же доложу в Москву. Езжайте, полковник, езжайте!

Через два часа я вместе с группой чекистов во главе с майором К. Т. Дороховым и бойцами внутренних войск выехал в Аникшчайский отдел МГБ.

При первом же знакомстве с фактами выяснилось, что лейтенант Грачев, которому поручили составить план ликвидации банды Шарунаса, с разрешения своего непосредственного начальника взял с собой важные служебные бумаги и поехал в район. Здесь он намеревался встретиться с некоторыми верными людьми и привлечь их к участию в разрабатываемой операции.

Прослеживая маршрут Грачева, я установил, что последним пунктом, где он останавливался, был волостной поселок Шаршуны, откуда лейтенант на лошади добрался до глухого малонаселенного хутора. На хуторе он встречался с неким Вацлавом и его женой, отдыхал и обедал. Срочно собранные сведения подтвердили мое предположение о том, что Вацлав – двурушник, ловко прикидывавшийся советским патриотом, а на самом деле являвшийся агентом Шарунаса.

Наш отряд выехал в лес. Местные жители помогли нам выследить бандитов. Мы настигли Шарунаса в густых зарослях. Началась жестокая перестрелка, несколько преступников было убито, остальные взяты в плен, главарь бежал, а пленные ничего о Грачеве не знали. Тогда мы поехали в глухой хутор. Арестованные Вацлав и его жена отрицали свою причастность к исчезновению Грачева, но в конце концов сознались, что они дали знать о его прибытии в лес, и когда он пришел на другой хутор, вблизи Коварска, там на него напали бандиты и застрелили, все документы убитого, не рассматривая, поспешно спрятали у родной сестры Вацлава Ядвиги, также сотрудничавшей с террористами.

Выслушав эти признания подлецов, которым прежде мы доверяли и которым простодушно вручил свою жизнь молодой чекист, я не выдержал и обругал их:

– Шкуры продажные! Какого парня загубили!

Потом приказал отряду ехать на место убийства.

В ту морозную ночь неистово мела пурга, подъехать к хутору Ядвиги на машинах было невозможно. Утопая в сугробах, мы добрались до него пешком. Чекисты вели за мной дрожащего от страха Вацлава. Он показал дом Ядвиги. Еще не старая женщина, она, увидев нас, тоже затряслась, как в ознобе, и я накинул на нее полушубок, чтобы она согрелась и обрела дар речи.

После нескольких часов беседы с помертвевшей от предчувствия расплаты Ядвигой картина окончательно прояснилась. Во дворе ее дома Шарунас, получив сигнал от своих шпионов, устроил засаду и схватил ничего не подозревавшего Грачева. Тот стал отчаянно сопротивляться, и тогда главарь двумя выстрелами из пистолета убил лейтенанта, а его личные документы и папку с бумагами сунул Ядвиге, приказав спрятать до появления из леса специального связника.

Бандиты отвезли труп чекиста в лес, бросили в глубокий овраг, засыпали снегом и хворостом. За документами пока никто не приходил, из чего можно было заключить, что Шарунас даже не догадывался, какими важными материалами располагал Грачев.

Ядвига повела меня и моих сотрудников в амбар, сбросила несколько кулей с мукой и из одного мешка вытащила грубошерстную наволочку, в которой находились бумаги Грачева. Папка была перевязана бечевкой. Все секретные документы оказались нетронутыми. Я вздохнул с облегчением, но на всякий случай еще раз спросил Ядвигу, читал их кто-нибудь или нет.

– Нет, нет, пан полковник, ни единая душа. Все спешили... А мне до этих бумаг дела нет. Малограмотная я.

– Малограмотная! – в сердцах сказал я.– А припрятала так, что век ищи – не найдешь. Убийцу покрывала!