Текст книги "Дикарь (ЛП)"

Автор книги: Сойер Беннетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Глава 4

Мойра

Зак все ещё молчал, когда я утром зашла на кухню, чтобы выпить чашечку кофе. Я познакомила его с кофе «Ява», когда мы были в Бразилии, и он просто влюбился в него. Я сказала ему, что у нас есть планы на сегодня, для которых обязательна одежда, на что он только ухмыльнулся.

Но покорно пошёл и принял душ, появившись одетым в шорты цвета хаки и легкую голубую футболку, надев ко всему этому пару кроссовок, которые я ему купила. Сегодняшние дела включали в себя покупку большего количества одежды, потому что я купила ему всего пару комплектов, пока мы были в Бразилии.

Его длинные каштановые волосы лежат в беспорядке грязными волнистыми прядями на плечах. Это совершенно не сочетается с его аккуратным внешним видом. Я просто уверенна, что любой, кто посмотрит на Зака внимательнее, заметит это. Он создаёт впечатление дикаря, который жил последние восемнадцать лет в тропическом лесу. Я могла бы снова предложить ему сходить подстричься, но точно чуть позже. Он отверг эту идею, когда я предложила ему ее пару дней назад, сказав, что для карайканского мужчины – это гордость, иметь такие длинные волосы.

У нас очень занятое утро, и Зак терпеливо позволяет отвести его в торговый центр, чтобы пополнить его гардероб. Нижнее бельё, шорты, джинсы, носки и футболки. Он тихо и спокойно принимает то, что мне нравится, примеряя, насколько это ему подходит. Его молчание сводит меня сума и лишает спокойствия, пока мне отчаянно хочется узнать, насколько ему это нравится и что он думает. Он не задал мне ни единого вопроса, не говоря уже о том, чтобы показать хоть какие-то радостные или удовлетворенные эмоции.

После нашего диалога вчера вечером, когда он настойчиво попросил меня научить его современному сексу, к сожалению, секс – это единственное о чем я могу сейчас думать. Он видел, как моё тело реагировало на его прикосновения и на его близость. Он знает, что я хочу с ним заниматься сексом, так же как и тогда, в первую нашу встречу, я хотела этого, когда он трахал ту, другую женщину, при свете огня. Но я все решила для себя, я не могу. Я не могу упустить такую возможность только лишь потому, что моё тело кричит от желания узнать, что это такое, когда тебя полностью подчиняет мужчина.

Но не просто любой мужчина.

А именно такой мужчина, как Захариас Истон, который ходит по дому, блистая своей наготой, гордясь ею, с его огромной впечатляющей эрекцией, раскачивающейся достаточно уверенно и соблазнительно при каждом его шаге.

Он убивает меня. Он просто убивает меня. Прошлой ночью я пошла в кровать, продолжая думать о том, как он быстро двигался, хватая меня за шею и толкая на пол. О, боже, позор мне, я хотела сдаться его воле и желанию. О, господи, это плохо, это просто ужасно, а моё предательское тело изнывало от чувства разочарования и нехватки секса, мой мозг кричал: «остановись, не совершай эту ошибку». Чуть позже, когда я полностью разделась и залезла в кровать, а все моё тело изнывало от желания, я протянулась к моему ночному столику возле кровати и достала оттуда мой проверенный временем и оргазмами розовый вибратор кролик. Я была так увлечена делом, вспоминая голод и желание, которое читалось в глазах Зака, когда он схватил меня за шею, что моя разрядка не заставила себя долго ждать, через какие-то наносекунды я уже кричала в подушку, надеясь, что Зак меня не слышит.

Зак все-таки показал мне свою чрезвычайную заинтересованность, когда мы пошли в супермаркет, в овощной отдел. Он мне сказал, что он помнит, как делал то же самое с родителями после церкви по воскресеньям. В тот момент, пока мы прогуливаемся мимо продуктовых стеллажей, он берет в руки разные товары, чтобы рассмотреть их. Когда мы подошли к полкам, где лежат крупы, сухие завтраки и каши, он вдруг улыбнулся, взяв в руки коробку с сухими шоколадными воздушными завтраками.

– Тебе это знакомо? – спрашиваю я его.

Он согласно кивает.

– Моя мама всегда покупала мне такое. Это мои любимые.

– Ну, тогда, не думая, клади это в тележку, – говорю я ему, а сама чувствую, как будто внутри танцую победный танец, потому что он нашел хоть что-то, что напоминает ему о связи с его корнями.

После того, как мы набрали продуктов, которых бы хватило накормить целую армию, я повернула тележку и покатила ее в сторону кассы.

– Может быть, ты хочешь что-то ещё, пока мы тут? – спрашиваю я Зака немного позже, чем следовало бы.

Взгляд Зака уперся в пол в несвойственной ему манере, отражающей некоторую неуверенность на его лице. Он один из самых уверенных и независимых мужчин, которых я когда-либо знала, и сам факт того, что он опустил взгляд, заставил меня насторожиться.

Я терпеливо жду, чтобы он опять посмотрит на меня и ответил. И когда он все-таки снова смотрит на меня, то спрашивает:

– А ты знаешь, как готовить шоколадное печенье?

Я улыбаюсь ослепительной улыбкой ему и говорю:

– Конечно. Ты хочешь печенья?

Он улыбается мне в ответ неуверенной улыбкой, но я точно могу сказать это то, что является очень личным для него. Это полная победа, ведь он поделился со мною чем-то, что является частью его.

Он кивает мне, улыбаясь более уверенно:

– Если ты не против.

– Ну, конечно же, нет! – я пытаюсь успокоить его, немного более эмоционально, чем когда-либо, потому что он показывает мне свою заинтересованность в чем-то, кроме того, что постоянно хмурится на меня.

– Пойдем, возьмем все ингредиенты, которые нам нужны для печенья, и я приготовлю его сразу же, как только мы придем домой.

– А ты очень умная и хитрая женщина, – говорит мне Зак, рассматривая ресторан, который я выбрала для нас на ланч. В то время как его слова кажутся сладким и милым комплиментом моей предприимчивости, его тон говорит совершенно об обратном.

– Что ты имеешь в виду? Я не понимаю тебя, – говорю я, разворачивая сэндвич, который мы только что приобрели.

– Приводя меня в ресторан, где подают только еду, которую вы едите руками, – говорит он мне с ухмылкой.

Я ничего не могу с собой поделать – я смеюсь. На загорелом лице Зака сияет весёлая улыбка, а в уголках глаз виднеется россыпь морщинок, какой он все-таки красивый. Улыбаясь, он разворачивает свой сэндвич.

– А ты подловила меня. Я бы не мог нигде больше рисковать чавкать и есть с твоей тарелки руками.

Зак больше ничего не отвечал мне, он просто постепенно ел свою порцию еды, наблюдая за людьми, окружающими нас. Я ем в полной тишине, смотря, как Зак воспринимает обстановку вокруг него. Он может вести себя, как будто не хочет иметь ничего общего с этой новой, навязанной ему жизнью, но он чрезвычайно любопытный человек. Он наблюдает за людьми и их действиями со скрытым наслаждением, учась всему постепенно.

– Смотри, та пара, вон там, – говорит Зак, поворачивая голову немного в сторону, где сидит пара. И я смотрю туда, куда указал мне посмотреть Зак. – Они целовались.

– Да, – соглашаюсь я, но я не говорю ни слова больше, просто потому что пока не могу понять, почему это так заинтересовало Зака.

– А почему люди целуются? Я вспомнил, что мои родители целовались, но мы не делаем этого в племени. Мне просто интересно, в чем смысл этого всего.

Глотая еду и запивая ее водой из бутылки, я пытаюсь сообразить, как правильно объяснить Заку про поцелуи и зачем это делают. Он спросил меня о таком сложном ритуале, но мои антропологические исследования необязательно и не всегда направлены на рассмотрение сексуальных норм в племенах, которые я изучала. Но я знаю точно, что многие культуры проявляют своё влечение и показывают свою заинтересованность в партнёре через поцелуй.

Взглянув на пару, которая более или менее оставляют на губах друг друга мягкие, нежные дразнящие поцелуи, пока они нежно, но крепко держатся за руки, я говорю Заку:

– То, что они сейчас делают, этот тип поцелуя показывает влечение к кому-то и некую заботу, что ты даришь другому человеку, своей паре. Обрати внимание, что их губы долго не задерживаются на губах друг друга. Посмотри, как они улыбаются и смеются, глядя друг на друга.

– Да, они как будто в своём собственном мире, где только он и она, – замечает Зак, и я улыбаюсь, потому что он не упускает ни одной детали.

– Да… они смотрят только друг на друга, не замечая больше никого.

– Также целовались передо мной мои родители, – говорит он с нотками грусти в его голосе.

– Я это понимаю, знаю, они были очень влюблены друг в друга, – говорю я Заку. – Ну и кроме этого, мне это рассказывал Рэнделл.

При упоминании имени Рэнделла глаза Зака стали жестче, они наполнились холодом и отчужденностью, он кусает другой кусочек сэндвича, очень аккуратно. После того, как он прожевывает и глотает, он еще раз спрашивает:

– Но ведь есть и другой вид поцелуев?

– Да, – отвечаю я ему с улыбкой. – Ты можешь целовать кого-то при приветствии или когда ты прощаешься, говоря «пока». Ты можешь поцеловать болеющего ребёнка в лоб, чтобы успокоить его. Существует множество вариантов.

– Вы целуетесь, когда занимаетесь сексом? – спрашивает он с вызовом в голосе.

Я тяжело сглатываю, нервничая, потому что это похоже на то, что мы продолжаем наши секс уроки прямо посреди ресторана. С дрожью в голосе я отвечаю ему:

– Да, мы целуемся, когда занимаемся сексом. Но почему ты спрашиваешь? Ты что видел, как твои родители этим занимались?

– Нет, конечно, нет, я никогда не видел ничего такого.

Теперь он вызывает во мне ужасное любопытство с точки зрения культурных норм. Откуда мог знать мужчина, что поцелуи являются частью секса, если он ни разу в жизни не видел настолько интимных и чувственных поцелуев?

– Но что тогда заставляет тебя предполагать, что поцелуи могут быть частью секса?

Он пожимает плечами, пытаясь предать себе безразличный вид, посылая мне полу улыбку полу насмешку.

– Потому что… Я думаю, что хочу тебя поцеловать, но поверь, ты мне не нравишься вообще. Просто я думаю, в этом должен быть некий сексуальный подтекст, что-то, что возбуждает, потому что с другой стороны, почему тогда я думаю о тебе и о поцелуе с тобой?

Чёрт возьми, что это такое. Я была наполовину обижена его словами, да, меня задело, но мне было и очень приятно его желание. Но не зависимо от переполнявших меня чувств, мне нужно было ответить, как его учитель, как наставник.

– Да, поцелуи могут быть связаны с занятиями любовью и сексом. Много людей используют их как прелюдию, это очень возбуждает, когда два человека хотят поцеловать друг друга.

Зак кинул взгляд на ласкающуюся пару ещё раз.

– Они совсем не выглядят, как будто хотят заняться сексом.

– Сексуальный тип поцелуя немного другой, – сказала я ему, покраснев. – Как бы тебе это объяснить... он немного глубже… при этом поцелуе задействован язык…

– ЯЗЫК?! СЕЙЧАС ЖЕ ПОКАЖИ МНЕ! – говорит он настойчиво с жадным блеском и голодным желанием в своём взгляде, и что-то подсказывает мне, что мне пора молиться, судя по тому, что я вижу в его глазах.

– Нет! – восклицаю я и качаю головой. – Мы же в людном месте!

– Тогда покажи мне, когда мы вернёмся домой, – настаивает он.

– Нет, Зак. Это невозможно.

Он выглядит расстроенным и разочарованным тем, что я ему сказала, но я сразу же стараюсь успокоить его, потому что это первый и пока единственный раз, когда он так открыто общается со мной.

– Но я держу пари, что могла бы найти какие-нибудь видео на YouTube, когда мы вернёмся домой.

– YouTube? – переспрашивает он, и я вижу, что пробудила его любопытство ещё раз.

– Это… это такой способ поиска, где можно найти множество видео в интернете, – говорю я ему

– Видео?

– Да… как фильмы. Ты помнишь, что это такое?

Он кивает, но быстро спрашивает:

– А что такое интернет?

– Это то, что ты можешь смотреть на компьютере и где можешь получить ответы на многие интересующие тебя вопросы, оттуда ты можешь узнать все, что тебе захочется, – это все, что я смогла ответить ему, запинаясь. – Ну а вообще, если серьёзно… – Как вы сможете объяснить человеку, что такое «интернет», который ни разу про это не слышал?

– Дает нам ответы на все?

– Да, – говорю я. – Почти на все.

– Тогда зачем ты мне нужна, в тебе нет смысла и надобности. Дай мне компьютер с этой штукой, и я смогу узнать все, что меня интересует.

Я смотрю на Зака, не зная, что же на это ему ответить. Потому что он был прав. Я могла бы просто посадить его перед компьютером, обучив его основным навыкам поиска по сети, и он мог бы узнать и изучить все сам, все, что он бы только захотел узнать об этом новом для него мире.

Встряхнув своей головой, чтобы хоть немного привести в порядок мои мысли, потому что я запуталась, я сказала ему:

– Я могу научить тебя, как пользоваться компьютером, но ты не сможешь всему научиться оттуда. Тебе нужно пытаться некоторые вещи попробовать сделать самому или с моей помощью, чтобы научиться.

– Как, например, научиться целоваться? – говорит Зак с медленной и немного коварной улыбкой.

– Я не буду учить тебя, как нужно целоваться! – протягиваю я, немного хмурясь, зато его глаза смотрят на меня с веселым блеском.

– А кто тебе сказал, что я хочу или что мне нужно, чтобы именно ты научила меня целоваться. Одну вещь я точно понял за все то короткое время, пока я нахожусь здесь: ТЫ НЕ ЕДИНСТВЕННАЯ ЖЕНЩИНА, МОЙРА РИД, В ЭТОМ НОВОМ, СОВРЕМЕННОМ МИРЕ!!

Я просто ошеломлена, я открыла рот в удивлении, после того что он мне отвечает, но это была правда. Тут так много всяких вещей… да, и секс, в частности, ведь Зак бы мог с кем-нибудь другим научиться этому. Он и правда не нуждался во мне, это меня расстраивает. Может и правда все, что нужно, это просто познакомить Зака с кем-нибудь, и пусть все идёт свои чередом и природа возьмёт свое.

Но нет… это же просто смешно?! Зак в данный момент совершенно не готов вступать в какие-либо отношения с кем угодно. Не смотря на то, что он очень независимый, смелый и отважный карайканский воин, здесь и сейчас он как ребёнок, только что родившийся, который только делает свои первые шаги в вопросах отношений и сексуального опыта, ну и всего остального.

И кроме этого… мысль о том, что он будет с какой-то другой женщиной находиться наедине и делать все те вещи, которые пытался сделать со мной, по какой-то причине не давала мне покоя.

– Сейчас это твой первый урок по современной культуре взаимоотношений, – говорю я Заку, вставляя DVD диск в Blu-ray плеер ноутбука. – Тут просто несколько уроков по видам поцелуев, они могут заинтересовать тебя, ну поблагодарить ты можешь меня позже.

После обеда у нас был очень насыщенный день. После того, как мы остановились взять фильмы на прокат, мы пришли домой, и я начала подготавливать тесто на шоколадное печенье. Пока оно пеклось в духовке, я вытащила свой лэптоп и начала искать в YouTube видео с поцелуями.

Конечно, было несколько видео, которые мы смотрели заинтересованно некоторое время, он даже рассмеялся… такой приятный и мягкий, красивый звук... когда мы смотрели про одного очень эмоционального немецкого парня, который, по-видимому, объяснял все типы поцелуев и показывал их на его девушке. Мы совершенно не понимали, о чем он говорил, но мы провели отличное время вместе, смотря это, в этом не было ни единого сомнения.

Зак пошёл за шоколадным печеньем и пропал. Я в это время была занята просмотром моей электронной почты, с первым укусом приготовленного мной печенья я услышала вздох удовольствия. Я улыбнулась сама себе, но не отрывала глаз от монитора.

Сейчас Зак сидит на одном из моих диванов, его длинные красивые мускулистые ноги вытянуты перед ним. Солнце только начало садиться за окном, и золотистый свет рассеивается по комнате и мягко покрывает его тело. Он очень привлекательный мужчина, я никогда не устану им любоваться. И я очень благодарна его забывчивости, что он хоть на время отложил свою «нет одежде в доме» политику. А если серьезно, я даже и не представляю, как бы я сидела на другом конце дивана и смотрела спокойно фильм, если бы он был абсолютно голый.

Мне и так достаточно тяжело сосредоточиться на фильме, который идёт в данный момент. Мой взгляд постоянно возвращается к Заку, и я смотрю на него снова и снова, пока он, как мне кажется, полностью сосредоточен на фильме, но только так я могу заметить и понять, насколько тщательно он за всем наблюдает.

Сегодня, я сделала большой шаг вперёд на пути общения с Заком. Я точно не знаю, может из-за сухих шоколадных завтраков, купленных ему и связывающих его с прошлым, или может быть из-за того, что он, в конце концов, увидел, что этот мир может быть хоть чуточку интересен для него, но сегодня он не так держит оборону и не такой замкнутый, как обычно. И я только могу надеяться, что дальше все так и пойдет, что он также будет открыт экспериментам в его новой жизни.

Кино потихоньку подходит к моменту, когда Ноа и Элли целуются на пирсе под проливным дождем, и мой взгляд плавно возвращается и скользит по Заку. Он сидит в той же позе, его ноги также вытянуты перед ним, а руки лежат на его крепком твердом прессе. Он не двигается, и ничего не говорит о его новых знаниях в области поцелуя. Сцена меняется, Ноа и Элли в доме, страстно целуются, пока он прижимает ее к двери. Зак продолжает спокойно и без каких-либо эмоций смотреть фильм, ни один его мускул не двигается, он не произносит ни одного звука.

Ноа нежно и аккуратно несёт Элли наверх, и потом они занимаются любовью, лежа на кровати и целуясь с голодным страстным желанием. Зак хотел знать, какой вид поцелуев задействован в сексе, и теперь у него есть на это ответ. Хотя он, кажется, совсем не увлечен чувственной сценой, которая происходит перед нами на экране, к сожалению, я даже не могу представить, что будет, если Зак меня поцелует так же. Будет ли ему приятно? Будет ли это для него лишь новый приобретенный опыт или может прелюдия? Или может он относится к тому типу мужчин, которые получают наслаждение и удовлетворение только от того, что берут женщин сзади, совершенно не заботясь об их удовольствии?

Из-за этих мыслей я сижу, немного ерзая в кресле, но я заставляю себя терпеливо досидеть и досмотреть остаток фильма, но грязные и похотливые мысли вовсю крутятся в моей голове.

Когда, наконец, пошли титры, я встаю, беру пульт и выключаю телевизор. Поворачиваюсь к Заку и спрашиваю:

– Ну, что ты думаешь о фильме?

– Он был очень нудным и скучным, – отвечает он.

Я весело улыбаюсь ему в ответ и говорю:

– Мои поздравления. Ты только что пережил просмотр сопливо-мелодраматичного фильма про любовь.

– Сопливо-мелодраматичный? Что это значит?

– Это так мы называем фильмы, которые снимаются только для женщин, а не для мужчин.

Он кивает мне в понимании.

– Я помню, однажды смотрел фильм с родителями. Я не помню, как он называется, но он был про маленького мальчика, который играл во что-то, по типу игры, с маленькой девочкой, и его унесло в игру, перенесло в джунгли. Он там прожил много лет и превратился из маленького мальчика во взрослого мужчину. Затем, другие дети нашли игру и начали играть опять, мужчина был возвращен из джунглей в современный мир.

Я открываю рот от удивления и пристально смотрю на Зака, полностью прибывая в шокированном состоянии от его воспоминаний, и насколько они оказались ироничными, касаясь фильма из его детства.

– Да, я помню этот фильм… он называется «Джуманжи». В главной роли снялся Робин Уильямс, он потрясающий актёр, кстати, мой любимый.

Зак пожал плечами.

– Я не помню его имени, но точно помню, что этот фильм мне понравился, когда я был ребенком. У тебя есть этот фильм?

Я качаю головой и с хриплым голосом, наполненным глубокой печалью из-за него, отвечаю ему:

– Нет. Но мы можем его найти для тебя, если ты хочешь посмотреть.

Зак пожимает ещё раз плечами, как будто его совершенно не интересуют наши планы, и встает с дивана.

– Я иду спать.

– Хорошо, – говорю я кратко, желая разделить с ним его эмоции и чувства относительно этих воспоминаний, потому что я хорошо понимаю пугающую схожесть воспоминаний о фильме с его реальной историей жизни и как должно быть ему тяжело сейчас.

Вместо этого, я просто стою и смотрю, как он уходит по коридору, ведущему в его спальню.

И перед тем, как он совсем исчезнет из моего пристального внимания, направленного на него, он внезапно поворачивается и говорит:

– Часть с поцелуями была очень интересной в том фильме, который мы смотрели.

– Ты теперь понял, какая роль поцелуев в сексе? – спрашиваю я, и мой голос звучит на учительский манер.

– Я увидел, но толком я ничего не понял. Но как ты сказала, я должен попробовать сделать некоторые вещи, чтобы понять, что к чему, правильно?

– Я полагаю, наверное, да, – немного уклончиво отвечаю я.

– Я с нетерпением жду, когда я научусь этому виду поцелуев… с тем, кто по-настоящему сможет и захочет научить меня, – говорит он абсолютно искренне и серьёзно, затем он разворачивается и уходит.