Текст книги "Химик (СИ)"
Автор книги: Соня Рыжая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
8 глава
Приезжаю в поместье, которое находится примерно в 30 км от города, в лесном массиве. Отец когда-то выкупил почти разрушенную усадьбу знаменитого в 18 веке помещика, отреставрировал, что-то пришлось перестроить с нуля, но итог – шикарное здание радовало глаз, и вызывало чувство гордости. Мое детство прошло тут.
Вокруг могучий сосновый бор, уходящий к озеру. Я еще не встречал другого такого хвойного леса настолько поражающего своей красотой. Не далеко есть небольшой частный сектор, в основном жители пользуются домами как дачами для отдыха, так что тут тишь и благодать. В холле на диване сижу в ожидании приезда друга, на кухне суетится, и колдует над ужином бабуля и ее помощница-кухарка Соня. Мансур не заставляет долго ждать, когда мы заходим в кабинет я прямиком направляюсь к бару. Наливаю нам по бокалу Джека, добавляю пару кусков льда, один протягивая другу второй оставляя себе. Усаживаюсь за стол, а он, напротив, в кресло. Рассказываю, что меня мучает и терзает, а вернее кто.
Он долго на меня смотрит, ничего не говоря. Потом поднимается из кресла, садится на край моего стола, скрещивает ноги, говорит:
– Приятель, сделай уже это наконец, черт бы тебя побрал.
– Ты о чем? – спрашиваю я, не отрывая своих пальцев от стекла, делая глоток, щурясь, так как горло обжигает напиток.
– Ты себя со стороны видел? Тебе просто надой пойти и покончить со всем этим.
– Нефтяник, какого хрена? Что ты хочешь сказать? – Возмущаюсь его загадочным предложениям.
А он опять за свое.
– Тебе надо переспать с ней и успокоиться! Если чувствуешь, что она к тебе испытывает те же чувства. Силой брать не вздумай, я первый, кто намылит сине-желтыми чернилами милую мордаху твою. Только объясни, не пойму, зачем жениться собрался, если еще не нагулялся. Знай одну из истин – обиженная невеста страшнее заклятого врага.
– У меня с невестой все в порядке. Жениться не передумал. Шоколадка меня бесит, раздражает, выносит мозг. Не могу позволить одурачить друга.
Он всплескивает руками.
– Брат, значит, уже прозвище дал, уверин тут что-то другое, если такие сильные чувства, боюсь, что ты попал с этой девчонкой.
– Какие чувства Мансур, ты не понимаешь о чем говоришь, я готов был убить за ее выходки. А то, что возбуждаюсь на нее так не импотент, красивые девушки всегда привлекали, тебе то не знать. – Усмехаюсь, разводя руки по сторонам в жесте удивления.
– Тогда мой совет один, переспи и докажи Андрюхе, что его девушка самозванка. Понимаю это жестоко, но думаю, по-другому ты его не переубедишь. Может даже таким способом еще больше разозлишь. Но чутье мне говорит, что не все так просто в клетке за реберными прутьями, где прячешь свой прибор для чувств!
– Да о чем ты говоришь?
– Я говорю о твоей связи с этой девчонкой. Еще одна истинна – «от ненависти до любви – один шаг».
Мансур опять садится в кресло напротив моего стола. Я чувствую, как он пристально смотрит на меня, а потом вздыхает и говорит так, будто делает самое волнующее открытие:
– Лиза Панова.
Тупо на него смотрю.
Кто???
– Лиза Панова, – повторяет он, затем поясняет: – Девятый класс.
– Причем здесь она? – Друг рассказывал, как в школе у него была война с девчонкой, а теперь она его помощница.
– Она была моей первой любовью.
Погодите. Что???
– Не ты ли обзывал ее Лизка-вонючка?
– Да. – Он кивает. – Да, обзывал. И я любил ее!
Ничего не понимаю.
Он опять кивает и, с умным видом, говорит:
– Любовь заставляет тебя совершать дерьмовые поступки!
– У меня другое понятие о любви. – Отвечаю, задумавшись, какие чувства испытываю к Джен.
– Слушай, суть в том, что мне нравилась девчонка. Я любил ее. Считал ее замечательной. Но я не мог справиться со своими чувствами. Не знал, как правильно их выразить.
От друга не часто такое услышишь.
– Значит, вместо этого ты над ней издевался?
– Печально, но да.
– И это все имеет отношение ко мне и шоколадке, потому что…?
Он некоторое время молчит, а потом… одаривает меня недобрым взглядом. Слегка трясет головой, а на лице строит разочарованную гримасу. Этот взгляд еще похуже, чем обвинения со стороны матери, я клянусь.
Он встает, шлепает меня по руке и говорит:
– Ты умный мужик, Кир. Ты все поймешь со временем!
Поужинав в столовой, моя бабуля организовала королевский прием, устраиваю другу экскурсию по поместью, ближе к лесу организована конюшня с тремя породистыми жеребцами. Отец любит лошадей, и проводит свободное время, освобождаясь от угнетающих мыслей, именно тут.
Время подкралось не заметно, и нам, пора ехать в клуб. Заезжаем за Джен, с Мансуром они знакомы, но удивленный взгляд, говорит о неожиданности видеть его. Подъезжаем к клубу как раз к открытию, народу очень много. Хозяин Артем Кузнецов, мой хороший знакомый не скупился на эффектный праздник. Сам лично провожает внутрь, устраивает экскурсию, размещает в ВИП зоне на втором этаже. Дизайн захватывающий, но нас не удивишь, в Дубаи много повидали. Поздравляю, презентую «Курвуазье» коньяк, с напутствующими пожеланиями побед.
Сидим, общаемся, Джен недовольна, ей скучно. Отправляю ее на танц-пол, но она говорит, что танцы в клубах не для нее. Начинает напрягать, уже жалею, что взял с собой. Осматриваю компании вокруг. Не может быть, подаюсь вперед, чтоб лучше рассмотреть, не верю в то, что видят мои глаза, которые независимо от меня наполняются желанием. Как насмешка всевышнего на до мной, лицезрю компанию ребят напротив. Андрея и Леху сразу узнал, а вот Орлова заставила мои брови подняться выше просто не куда, рот наполнился слюной, сердце пропускает пару ударов, тут же начинает биться, разгоняя кровь по венам со скоростью сравнимой с бугатти от 0 до сотни за 2,5 секунды. Она потрясающе выглядит, на ней розовое платье воздушных кружев, чуть выше колен, и я уверен, на ней чулки. От этих мыслей начинаю возбуждаться и злится одновременно.
– «Как такое может быть? Подскажите кто-нибудь, вообще возможно хотеть и ненавидеть одновременно?»
Она заметила мой пристальный взгляд, тут же умчалась с подругами. Поднимаюсь, подхожу к перилам, смотрю сверху на ее движения, и готов сорваться сейчас, утащить в темный уголок, как у Чуковского. Говорю друзьям, что отлучусь ненадолго, подхожу к Андрею, здороваемся, похлопав по спинам друг друга. Извиняюсь за свое поведение у его девушки дома. Говорит, буду прощен, если извинюсь перед Машей, на что с удовольствием соглашаюсь. Весь вечер ищу ее взглядом, пропустил мимо ушей пару вопросов от Джен. Почти не участвую в беседе друзей.
– «Что со мной происходит?» – Вопросы и желание обладать, как вирус зарожают мой организм.
Вижу, как Андрей повел ее танцевать, внутри все закипело. Это что ревность? Ни когда в жизни не ревновал ни одну девушку. Было дело, в школьную пору, разбили мне сердце, но даже тогда ревности не испытывал. Воспоминания прошлого больно кольнули в груди иглами.
Опять прилип к перилам, смотрю, как они веселятся, и с каждой пройденной круг в шестьдесят секунд стрелкой, кровь превращается в ядовитую смесь – взбесившийся адреналин. Говорю Джен, что спущусь вниз по мужской нужде, она согласно кивает, странно, что за мной не увязалась. Спускаюсь, увидев шоколадку в толпе одну, плавно двигающуюся в такт музыки, подхожу сзади, не могу сдержать порыв, целую ушко, оно у нее такое нежное, сразу в штанах происходит реакция. Говорю какую-то чушь надышавшись ее запахом ванили и молочного шоколада. Весь вечер Джен провоцировала, ласкалась, гладила ширинку, но реакции ноль. А тут только подошел, и уже готов на подвиги.
– «Это просто наваждение какое-то, она меня приворожила?»
Разворачивается ко мне лицом, а я забываю как дышать, ее взгляд пылающий гневом поглощает меня, вязну в этом райском болоте. Она пытается уйти, хватаю за руки, прижимаю к себе. Мелькает мысль – хочу эту женщину в свои объятия до конца дней моих. Я не помню, как оказался в бассейне, вижу только ее прекрасное личико, и протянутую руку. Моему шоку и злости нет границы – хочу ее себе, хватаю за ладонь, тяну, и вот она в моих объятиях, кайф. Но ее испуг приводит меня в осознание происходящего. Вытаскиваю из воды, ее платье намокло и липнет, выставляя на показ все изгибы тела. Начинает уровень гнева ползти к отметке максимум.
– «Чего вылупились?» – Окидываю злобным взглядом вокруг собравшихся. Парню-оператору даю понять чтоб удалил шоу.
Накидываю ей на плечи свой пиджак, пряча от жаждущих глаз. Достаю айфон, благо водонепроницаемый, звоню Мансуру. Объясняю, что свалился в бассейн и еду домой, прошу, чтоб он Джен отвез. Договариваемся на завтра встреться у меня в офисе. Маша все это время послушно, без единого возражения, идет за мной. Охрану прошу вызвать такси. Машина подъезжает быстро, садимся на задние сиденья, она вся трясется, замерзла, просит меня позвонить Андрею. Набираю номер, но тот не отвечает. Спустя, минут десять поездки, шоколадка ужасается тому, что сумка осталась в клубе, а там ключи от дома и телефон. Предлагаю поехать ко мне, на что в ужасе моментально отказывается, утверждая, что дождется друга у себя в саду. Начинаю переубеждать:
– Мария Александровна, ночью на улице пока дождешься Андрея, замерзнешь и заболеешь, брать грех на душу не буду! Я, конечно не прочь избавиться от тебя, но не чудовище, чтоб такими методами! – На что усмехается, но соглашается с моим предложением. Говорю адрес таксисту, и мы едим в указанном направлении, в центр города, где в элитном жилищном комплексе купил квартиру.
9 глава
Таксист остановил машину у въездных ворот одной из трех стеклянных высоток жилого комплекса. На территорию и подземную парковку пускают только по пропускам, или если у тебя есть пульт-ключ. Здания недавно достроили и ввели в эксплуатацию. Я купил в одном из них умный дом еще до момента начала строительства, вот когда хорошо иметь связи и деньги.
Выхожу, придерживаю дверь, но дама выходит с другой стороны. Ухмыльнулся такой самостоятельности. Мария поднимает голову, и я вижу, как расширяются ее глаза, видимо сильно удивил. Проходим пост охраны, меня здесь все знают, вопросов не возникает даже по поводу моей мокрой гостьи, да и я не с иголочки одет, охрана видела разным, так как иногда хочется пробежать километраж не на беговой дорожке, а по парку, среди природных душ.
Подходим к лифтам, их тут пять, все пронумерованы буквами латиницы, мой под буквой А. Жму кнопку, и в ожидании кабины, воспоминания накаляют мысли до точки закипания – о моментах проведенных с девушкой в тесном пространстве, от мгновенного возбуждения в горле запершило, с трудом сглатываю застрявший ком. Из задумчивости выводит прибывшая бесшумно кабина, створки открываются, как джентльмен пропускаю даму вперед, она секунд десять сомневается, но заходит, следую за ней, отправляя эту зеркальную комнату на стальных тросах ввысь на 45 этаж, не доезжая до крыши пять этажей. Выходим в широкий коридор, указываю направление к входной двери моей квартиры. Открыв электронный дверной замок при помощи айфона, входим в прихожую, жестом указывая девушки вперед, почти заставляю двигаться. Свет включается при помощи датчика движения, очень удобная штука, как и все в этом умном жилище по последнему слову техники. Маша очень напряжена, это заметно по ее взволнованному лицу, и пальцам теребящим подол платья.
Подталкиваю ее для дальнейшего движения в гостиную, когда она видит открывшееся пространство с панорамными окнами, восклицает о красоте, и устремляется к стеклу не рассматривая обстановку комнаты. Молча смотрит, обняв себя за плечи, на ночной, но не спящий город, который весь в ярких разноцветных огнях. Я сам очень люблю проводить время любуясь видом, открывающийся с высоты птичьего полета, особенно на закатном завершении дня. Оставив ее одну, тем временем иду в ванную, включаю кран, набираю воду с мягкой пеной и маслами эвкалипта. Возвращаюсь, касаюсь ее плеча, и меня словно током бьет, кончики пальцев покалывает, не могу понять почему.
Прошу пройти принять водные процедуры, иначе она заболеет. Согласно кивает головой. Предупреждаю, что в комнате на полке полотенце, халат висит на вешалке, свою одежду может высушить в сушке, если умеет пользоваться, на что она усмехается, значит знает.
Столбом, вкопанным по колена, стою, смотрю на закрытую дверь комнаты, понимаю, она сейчас там голая, лежит в моей ванной. Нижние конечности невыносимо хотят ворваться не только в помещение, но сдерживаюсь.
Из мыслей и метаний вырывает звонок Андрея. Сообщаю ему о произошедшем, он настаивает приехать и забрать подругу. Успокаиваю, говоря, что с девушкой все в порядке и нагло вру – она уже уснула, продолжаю утверждать – завтра утром завезу ее домой перед работой. Друг успокаивается, соглашается, предупреждая об оторванной голове и нижней части достоинства. Иду на кухню приготовить чай. Орлова присоединяется спустя полчаса. В моем белом халате, без макияжа она прекрасней всех женщин мира. На меня напал стояк (не только в ногах) и как дурак не могу оторвать взгляд, словарный справочник пуст, нет слов со мной это впервые. Девушка смущается от неловкой паузы. Прихожу в себя, приглашая к барной стойке. Она послушно усаживается на высокий стул берет в руки еще дымящуюся керамику, а я так хочу сейчас быть на месте этой самой кружки. Предлагаю заказать поздний ужин, на часах уже третий час приближается к финалу, но аппетит разыгрался не на шутку и не только пищевой. Согласно кивает.
Час назад мы заказывали еду в круглосуточном ресторане с доставкой. У меня была паста со свининой, а Маша предпочла пиццу и картошку фри. Ужасно это признавать, но я под впечатлением! Очевидно, что она не подписывалась под правилом – «Я питаюсь только салатом в присутствии противоположного пола!», которому, я клянусь, следуют многие красотки. – «С чего они это взяли?»
Можно подумать парни говорят своим друзьям:
– «Знаешь, чувак, она была такой страшненькой, но когда я увидел, как она поедает салат, то тут же решил ее записать в красотки!»
Ни один мужик не хочет заниматься сексом со скелетом. Никому не хочется грызть крекеры и запивать их водой на ужин, как узник войны. Это заставляет задуматься в какую злобную сучку она может превратиться позже от голода. А если парень на тебя запал? Вкуснейшая булочка его не испугает, а наоборот вызовет сильнейшую реакцию, того самого южного приятеля! А если не запал? Поглощение зелени на ферме ничего не изменит, поверьте мне.
Мы сидим плечо к плечу. Я чувствую от нее исходящее волнами тепло, которое меня согревает как камин в холодные зимние вечера одиночества. Ловлю себя на мысли, как было бы замечательно проводить такие ночи в поместье с ней. Она меня одурманивает своим запахом, заманивает очарованием. – «Приди в себя!» – даю невидимый подзатыльник сам себе. Поворачиваюсь к ней лицом, говорю:
– Давай на чистоту, только правду! – решительно. Она поднимает в удивлении идеальные брови.
– Начнем знакомство заново. Я не понимаю, почему ты ко мне так предвзято относишься. Твоя неприязнь моей персоны чувствуется на расстоянии пяти километров. Ничего плохого я тебе не делал. Искренне предлагал помощь в работе над проектами. Мои знания в твоих проектах могут внести неоценимый вклад и увеличить эффективность, что привлечет еще больше инвесторов, а соответственно и прибыли.
На мою пламенную речь шоколадка фыркает и ухмыляясь говорит:
– Ты высокомерный пресытившийся эгоист. Клеймишь людей не задумавшись проверить истинной причины происходящего вокруг. Как я могу тебе доверять свои работы, если первым, что сделал приехав в офис, хотел уволить меня. Убеждена, ты достойный адвокат, но я не уверена, что честно участвуешь в суде, не обходя законы, находя лазейки. Я удивляюсь, как у такого добрейшего человека как твой отец, могли вырасти такие беспринципные сыновья.
На последней фразе она сбивается, и в ее глазах испуг, а меня это заявление шокирует:
– Мария… – Ты была знакома с Пашкой…? Откуда…? – Не могу организовать слова в предложения.
– Нет, не знакома, просто слышала, как коллеги обсуждали его развлечения. – Спрятала свою зелень глаз за ресницами, смотря куда угодно, но только не на меня. А дальше сменила тему, еще больше заставляя сомневаться в ее честности.
– Мои проекты – это мои идеи, и представлять их буду я! Не позволю вмешаться тебе и все испортить!
Нет, она специально выносит мне мозг! Специально доводит до безумия. Я настраиваю себя оставаться спокойным. Считаю до десяти. Не позволю ей считать себя умней.
– Наши инвесторы в основном взрослые умные мужики, – говорю я, – бизнесмены старой закалки – И они захотят вести переговоры с руководителем мужчиной, а не с тем, в ком увидят расфуфыренную секретаршу.
– Это самая настоящая дискриминация по полову признаку. Ты омерзителен! – Кривит такие красивые сладкие губки в гримасу пренебрежения.
Мое спокойствие тут же вываливается из окна, и летит вниз с сорок пятого этажа!
– Я не говорил, что так думаю. Я сказал, что они так считают! – Моя ярость, от накаляющейся атмосферы между нами, алым пламенем пылает на щеках.
Провожу руками по волосам, в попытке выразить свое отчаяние, от которого мне хочется просто вытрясти на хрен из нее всю глупость.
– Слушай, это так, как оно есть. И попытка представить, что определенных предрассудков не существует, не заставит их исчезнуть совсем. Если ты позволишь внести мои идеи и представить самому перед заказчиком, то у нас больше шансов подписать многомиллионные контракты.
– Я сказала, нет! Мне плевать, что ты там думаешь!
– Боже, ты такая упрямая! Ведешь себя как ослица во время климакса.
– Я упрямая! Я упрямая??? Ну, знаешь, может я бы не была такой, если бы ты не был помешан на контроле! – Делает десяти секундную паузу, переводя дух, затем продолжает выводить меня:
– Ты когда последний раз реактивы в руках держал? – с усмешкой спрашивает, этим еще сильнее бесит меня, и вспомнив инцидент в лаборатории срывает мне весь контроль к чертям.
– Я хотя бы знаю, когда отступить, в отличие от некоторых. Ты же ведешь себя, как озлобленная заучка под наркотой. – Ее взгляд – в аду так не полыхает!
К этому моменту мы уже оба на ногах, на расстоянии сантиметра друг от друга. У меня значительное преимущество в росте, потому что она без каблуков, и ее это кажется не пугает.
Шоколадка тычет мне пальцем в грудь и ругается:
– Ты меня даже не знаешь. Ничего я не озлобленная.
– Ой, да ладно! Я еще никогда не видел такой недотраханной особы. Не знаю, что делает твой жених, но что-то он, явно, делает не так!
Ее рот открывается, губы образуют «О», опять закрываются, на мое маленькое замечание в адрес ее суженного и моего друга. Боковым зрением вижу, как она поднимает свою руку вверх, готовая залепить мне пощечину.
Это не первый раз, когда женщина пытается меня ударить. Как профи, перехватываю ее за запястье, прежде чем она успевает коснуться моей щеки, опускаю ее руку вниз:
– Уууу, Маша! Для женщины, которая утверждает, что не хочет меня, ты определенно желаешь физического контакта.
Она поднимает вторую руку, чтобы ударить с другой стороны, и я опять блокирую ее, сейчас надежно удерживаю обе тонкие запястья. Ухмыляюсь:
– Если хочешь получить кусочек меня, стоит вести себя мягче, покладистей и попросить!
– Я тебя ненавижу! – Орет она мне в лицо, халат на ее груди немного разъехался и видна ложбинка.
– А я ненавижу тебя сильнее! – В ответ уже ору я, сглатывая тонну влаги, образовавшуюся от вида сексуально приоткрытого занавеса ее бархатной кожи, которую готов облизать, как тарелку с остатками меда.
Признаюсь, не очень умно высказался, но это лучшее, что мог сообразить в таких условиях.
– Отлично!
Это последнее, что она выдала. До того, как мой рот опускается на ее. И мы впиваемся в губы друг другу.
Я целовал эти губы в офисе, целовал губы сотни девушек до нее. Можно, пересчитать на пальцах тех, кого я действительно помню. А этот поцелуй? Его я забуду не скоро. Наши губы схлестнулись в яростном влажном поцелуе. Не могу перестать касаться. Мои руки везде: на ее лице, в ее волосах, потом спускаются вниз по ее спине, сжимаются на ее бедрах. Притягиваю ближе, безрассудно желая чувствовать сильнее, желая, чтобы и она почувствовала, что делает со мной.
Нуждаясь в воздухе, отрываю свои губы от ее рта и набрасываюсь на шею. Я упиваюсь ей, словно голодный. А я таким и был, изголодавшимся по ней. Вдыхаю ее запах, когда облизываю, посасываю и покусываю кожу на тонкой шее, двигаясь по скуле к нежному женскому ушку.
Она бессвязно хнычет, но мне все итак ясно. Звук ее голоса, дикий и сексуальный, издает рык. А аромат. Господи помилуй, она пахнет как… цветы и сладости. Как декоративные кондитерские шоколадные розы на верхушке торта. – «Чертовски вкусно!»
И ее руки, не остаются без участия! Она хватается за мои плечи, и жар от ее ладоней проникает через ткань моей футболки. Да я переоделся, пока принимала ванну. Она скребется своими ноготками вниз по моей спине, и запускает свои пальчики под пояс моих брюк, сначала царапается, а потом хватает меня за зад.
Я умираю. Я сгораю. Моя кровь – чертова лава, и я чувствую, что мы растаем прежде, чем успеем добраться до дивана. Маша задыхается вздохами от поступающего скоростного кислорода, не успевающего добраться до легких, когда я губами ловлю мочку ее уха, и мой язык начинает свой танец с ее плотью.
– Кирилл? Кирилл, что мы делаем? – Возмущается и стонет девушка.
– Я не знаю, – шепчу охрипшым голосом, – только прошу, не переставай меня касаться. – И она не перестает.
Вернулся к ее губам. Проникаю языком ей в рот, провожу им по сладкому языку, и танцую танец страсти. Просто умираю от желания проникнуть своим возбужденным до фуллерита удавом в ее влажное желанное тело. Чувствую, как ее бедра подались вперед ко мне. И вся кровь, что есть во мне, опускается вниз, делая меня таким твердым, как никогда в жизни.
– Ты знаешь, как сильно я этого хочу? Тебя хочу? Боже, Маша… я же мечтал об этом… просил. Ты превращаешь меня… ааа, я не могу… насытиться тобой!
Ее руки сейчас на моей груди, гладят меня, царапают, двигаются вниз к животу, до тех пор, пока одна из них не касается моих штанов спереди, и я издаю шипящий звук от сущего мучительного наслаждения. Я не могу дышать, а она гладит через брюки мой стояк, готовый порвать ширинку, подаюсь бедрами вперед. Всякая видимость контроля и тактичности исчезает.
Распахиваю халат, руки кладу ей на грудь, она выгибает спину, чтобы стать еще ближе ко мне. Я сжимаю ее, а она снова стонет. Скольжу пальцами по шелковистой коже, сжимаю соски, мне хочется потянуть и целовать эти два совершенства до тех пор, пока они не станут пиками верхушек гор. Ее рот на моей шее, целует меня, а я поднимаю свой подбородок, возбуждаясь, наслаждаюсь еще сильней, от ласкающих мою кожу губ.
Такого еще не было. Со мной такого не происходило. Никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, и не важно, что это смесь злости и похоти.
– Кир… Кирилл, я не могу так поступить. Я в отношениях с Андреем, – говорит она, задыхаясь.
Ее признание на меня не действует так, как того следовало бы ожидать. Может потому что ее рука до сих пор у меня на ширинке, когда она это говорит. Машины действия говорят совсем не то что ее слова. Руки и бедра, которые все еще притягивают меня сильнее, касаются меня и умоляют о большем.
– Все хорошо, Шоколадка. Ладно. Люби Андрея. Выходи за него замуж. Только, пожалуйста… Боже… пожалуйста, просто давай трахнемся.
Я даже не понимаю, что говорю. Не понимаю о чем. Всего одна мысль выстукивает у меня в голове, словно первобытная мелодия:
– «Еще!»
Опускаю свой подбородок, чтобы прикоснуться снова к ее райским устам. Но вместо губ, попадаю в ее ладонь. Открываю глаза, и чувствую, что своей рукой она закрывает мне рот. Ее грудь вздымается и опускается от частого дыхания.
И тут я вижу ее глаза, ощущаю, будто мне прилетело гранатой в грудь. Потому что в ее широко раскрытых зеленых глазах была паника… и растерянность. Пытаюсь произнести ее имя, но голос приглушен маленькой ладонью.
Когда она говорит, я слышу всхлипывание в голосе:
– Я не могу это сделать, Кирилл. Прости. Андрей… эта работа… это моя жизнь. Вся моя жизнь. Я… я не могу. А еще твоя невеста!
Она дрожит. Свободной рукой запахивает халат. И вдруг моя потребность, моя страсть и мой бешеный стояк, все отошло на второй план, осталось огромное желание успокоить ее. Сказать ей, что все нормально. Что все будет хорошо.
Что угодно. Я скажу все что угодно, чтобы стереть этот взгляд с ее лица.
Но она не дает мне и шанса. Как только она убирает руку от моих губ, сразу же убегает, и запирается в спальне. Исчезает прежде, чем я успеваю сделать вдох. Мне следует пойти за ней. Надо сказать ей, что это нормально, если она решила притормозить. Что это ничего не изменило, и не изменит. Нас тянет друг к другу.
Падаю на диван и откидываю голову назад. Смотрю на потолок и сжимаю пальцами переносицу. Как так получилось, что такая простая вещь, как секс, стала такой чертовски сложной?
Боже, что за стояк у меня. Хочется плакать – я в этом признаюсь. И мне не стыдно. Мне хочется рыдать от пульсирующей боли в паху, которой так и не будет облегчения. Даже не возникает идеи, чтобы поехать к Джен. Потому что мой младший напарник уже знает, то, что мозг только начинает понимать.
Мария Орлова незаменима. Я влип. И мне это нравится.
Смотрю вниз на эрекцию на своих коленях. Ту самую, что не подает признаков ослабеть в скором времени.
Это будет невыносимо длинная ночь.
