Текст книги "Под крылом дракона"

Автор книги: Софья Самокиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ваше величество, простите за неучтивый прием… – медленно сказал Ксион. – Мы совсем не ожидали обнаружить здесь вас.

«Как ты посмел скрыть от меня такую информацию?» – мысленно, да и, наверное, вслух, возопила Тарья в своей комнате во дворце Повелителя. Услышав этот возглас, Олоримэ и Эвелирис устремились сознаниями к своей далекой подруге и спустя мгновение взглянули на мир её глазами.

…Тарья тряхнула головой и выжидающе посмотрела на Элиора. Эвелирис и Олоримэ несколько раз встречались с кхэлином своей предназначенной вживую, но никогда прежде им не доводилось видеть его в полураздетом виде.

– Ну, вот ты видишь сама ответ на свой вопрос, – улыбнулся ясновидящий, отстраняясь от Тарьи и ища в темноте тунику. Эльфийка вздохнула и прикрыла глаза, не давая предназначенным лицезреть Элиора, пока тот одевался.

– Ты прекрасно знаешь, что я могу хранить секреты даже от них! – тихо сказала она.

– Прости, Тарья, но Лаким и так смотрит сквозь пальцы на мою слабость рассказывать тебе обо всем. Не просто так каждый в совете имеет свои обязанности. Внешняя политика – это моя работа, – он наклонился и бережно поцеловал эльфийку. – Однако теперь у меня нет выхода. Терпение, о, лучезарные! Я сейчас всё расскажу!

Тарья закрыла глаза, Эвелирис и Олоримэ последовали её примеру, и в сознания потекла информация.

***

Это случилось около декадона назад. Повелитель и Хранительница трона в пятом часу после рассвета находились в рабочей комнате Лакима, слушая Элиора и двух других ясновидящих из совета.

– Значит, горные ведьмы по-прежнему ведут себя тихо? – переспросил Лаким.

– Да. Никакой агрессии на нашей границе, – ответила эльфийка, сидевшая справа от Повелителя. – В Эстере усилена защита, однако нападений со стороны гор не было.

– Тогда что же за странные видения о скорой опасности тебя тревожили, Элиор? – задумчиво произнес Лаким.

– Мне не нравится, что они словно вымерли, – тихо сказала Дорелея, – такое затишье бывает только перед бурей.

– А что происходит у волшебников? – спросил Повелитель. – Они ответили?

– Нет, Лаким, – лицо Элиора помрачнело. – Император на связь не выходит. Императрица – тоже. Удалось связаться только с их советником, который говорит, что он на время поставлен главным во дворце.

– Ты полагаешь, что-то не так? – взволнованно подалась вперед Дорелея.

– Я не стал своевольничать, но если вы согласны со мной, то я сейчас же выясню обстановку, – проговорил Элиор.

– Да, я даю тебе такие полномочия, – кивнул Повелитель, внимательно посмотрев на супругу.

Вести пришли через полтора часа. И они были невероятными.

– Лаким, у них готовится революция, – Элиор ворвался в кабинет и сразу приступил к изложению дела. – Горстка сумасшедших чародеев смогла завоевать внимание всей страны и убедить волшебников в том, что император им больше ни к чему. Они предложили заменить его властью всего народа, представителями которого будут, разумеется, они сами. Все земли принадлежат всем, все между собой равны, а золото и магию – всем в одинаковом размере… Просто вечное блаженство на Тоукси решили устроить!

Повелитель выпрямился, прижавшись спиной к спинке кресла. Руки его судорожно вцепились в подлокотники, и он тихо попросил:

– Пожалуйста, передай всё подробно.

Дорелея глубоко вздохнула, в мыслях получая неутешительные новости, и перевела взгляд на своего кхэлина, которому Элиор так же быстро передал происходящее.

– Значит, власть народа… – задумчиво повторил Лаким. – Всё принадлежит всем в равной степени…

– Лаким! – Дорелея пристально посмотрела в лицо эльфа. – Мы никогда не вмешивались в дела других народов, когда внутри их государств происходят неурядицы, но теперь это затронет всю Тоукси.

– Я думаю, что мы не слишком поторопимся, если начнём действовать сейчас же, – кивнул Повелитель, грустно покачав головой. – Волшебники без морали и законов представляют опасность. Они могут ввергнуть страну в хаос и уничтожить этот народ, как нацию, оставив одни лишь телесные оболочки с элементарными потребностям.

– Они считают, – Дорелея вопросительно посмотрела на ясновидящего, – что магия должна принадлежать всем и в равных количествах вне зависимости от того, сколько сделал каждый для развития своих сил?

– Именно так, – Элиор, немного успокоившись, занял свое место за столом. – А это нарушает сам закон естества магии. И чтобы разрушить главное доказательство того, что магия не является ни светлой, ни темной, а просто равнодушна к происходящему, они решили убить королевскую семью!

Лицо Дорелеи изменилось. С кхэлином у них был абсолютно одинаковый взгляд на происходившее.

– Да… Всё правильно, – продолжил Повелитель, задумчиво проводя рукой по ручке кресла. – Император всегда считался наместником неба. О чем свидетельствовала его кровь. Представители императорской семьи могут подчинять себе самую сильную магию, просить о помощи высшие стихи и получать их ответ. И убить короля – значит лишить страну защиты. Значит оскорбить магию, убив её посредника. Но отступники хотят доказать, что ничего не изменится и никакой кары за это не последует. Они хотят убедить народ, что правящая семья ничем не отличается от остальных волшебников, что магией, которая находится во дворце, может владеть каждый. Они утверждают, что стихия – нейтральна и ей всё равно, используют её для светлых дел или для темных. Утверждают, что нет никого, кто бы отслеживал поступки живущих. А если магические силы слабеют, то можно прийти в хранилище, где лежат все изъятые из дворца артефакты, и взять столько энергии, сколько тебе необходимо.

– Создатель, как же это, – прошептала Дорелея, в ужасе качая головой. – Ведь император Феррии действительно единственный волшебник, который имеет связь с высшими стихиями! И магия действительно не может быть использована во зло! Если это, конечно, не низшая стихия.

– Одно из двух! – наклонил голову Элиор, внимательно выслушав слова Повелителя и Хранительницы. – Они или и правда не верят в это и считают, что останутся безнаказанными за подобное святотатство в отношении магии… Или же действительно – это слово он произнес, точь-в-точь копируя тон Дорелеи, – хотят ввергнуть страну в хаос. Незаметно для самих волшебников перевести их на использование темной магии. Потому что никакая светлая стихия, данная Создателем при рождении, не станет помогать в темных делах. А если не помогают светлые силы, куда пойдут за помощью?

– Стефан ещё жив? – спросил Лаким, прервав ясновидящего. – Или ты снова ждал моего указания, чтобы выяснить это?

Элиор замялся. Совсем некстати на глаза попался кодекс Танмере, подписанный самим Повелителем, в котором и заключалось смущение эльфа. Он хорошо помнил о том, какие действия ясновидящих находятся под официальным запретом: взлом чужого сознания, управление другим существом и слежка. Любой предмет, принадлежащий кому-то из живых, содержит в себе его отпечаток. А любой ясновидящий может по этому отпечатку увидеть обладателя и окружающую его в данный момент обстановку.

Повелитель с полуулыбкой смотрел на ясновидящего. Тот вздохнул и вытащил из кармана лоскуток черного бархата.

– Отрезано от плаща императора Стефана в последнее посещение нашей страны, если ты помнишь, – сообщил он. Лаким одобрительно кивнул. Эльф сдержанно улыбнулся.

– Где они? – спросил Повелитель.

– В тесной комнате со скудной обстановкой. Судя по всему, их там держат в некотором подобии заключения, – Элиор перевел взгляд на Повелителя, снова став серьезным. – Кормят, непочтительного отношения не выказывают, кандалов не надевают. Однако везде стоят блокаторы магии. Из помещения никуда не выпускают. Следов слез и истерик не видно, из чего могу предположить, что пока ничего страшного не произошло.

– Что ты ещё узнал из мыслей этих доморощенных революционеров? – мрачно поинтересовался Повелитель.

– Скоро планируют перевести всю семью в другой город, подальше от столицы, где и приведут в исполнение приговор, вынесенный императорской фамилии новым правительством, – ровно, не повышая тона, проговорил Элиор. Лаким медленно выдохнул, не выказывая никаких эмоций по этому поводу.

– Мы можем их перехватить? – резко спросила Дорелея.

– Сколько отправить эльфов? – произнес в ответ Элиор.

– Я не ошибся, ставя тебя во главе совета, – поднимаясь из-за стола, сказал Повелитель.

***

– Эвелирис, что у вас там происходит? – спросил Ксион.

– В Феррии произошла революция, – выныривая из чужих воспоминаний, ответила эльфийка. – императора и его семью хотели убить.

– Откуда вы знаете? – осторожно поинтересовался Стефан. – Вы состоите на службе у Повелителя?

– Нет, – покачала головой Эвелирис, прислушиваясь к голосам в сознании.

«Потрясающе… У наших соседей бардак на бардаке и бардаком заправляет, а ты держал меня в неведении!» – продолжала возмущаться Тарья.

– Что значит – нет? – тихо переспросил волшебник. – Но тогда откуда? Простые эльфы не могут знать об этом!

Положение дел императору не нравилось. Он устало посмотрел на жену, встретил её ободряющий взгляд и снова уставился на странных созданий. Как быстро меняется ситуация!

«Значит, твой отряд не успел, раз ты так же, как и все мы, удивлен их присутствием в окрестностях Гиджиля?» – спросила Тарья. «Пойдем со мной, – Элиор тем временем облачился и был готов выйти из комнаты. – Я уже передаю случившееся Лакиму. Думаю, у него не будет другого выхода, кроме как попросить твоих предназначенных сопроводить их величеств в Фиела-тону!»

«Куда?!» – воскликнула Эвелирис, не веря своим ушам. Впрочем, идти Тарье и Элиору никуда не пришлось, так как дверь комнаты отворилась, и на пороге показался Повелитель.

Олоримэ и Эвелирис вздрогнули, вместе с Тарьей глядя на вошедшего эльфа.

– Ты уже отозвал отряд из Феррии? – немного помедлив, спросил Лаким.

Элиор с улыбкой развел руками.

– Тогда нам ничего не остается делать, как попросить, Тарья, твоих предназначенных отвести наших гостей в Фиела-тону! – донеслось до эльфиек.

Эвелирис чуть не подпрыгнула от удивления: Элиор, конечно, ясновидящий, но предсказывать решения Повелителя! А впрочем, что ещё остается делать? До Фиалика далеко, а до Фиела-тоны пара часов полёта на единорогах. Не оставлять же внезапных гостей бродить по Танмере без присмотра!

– Что там у вас? – наконец, не выдержал Ксион.

– Повелитель принял решение помочь беженцам, – озвучила услышанное Эвелирис. – Ваше величество, мы отведем вас в Фиела-тону, – повернувшись к императору, сказала она.

– Да кто вы такие и что происходит? – Стефан не возвысил голос, но по тону было слышно, что он едва сдерживает гнев и нетерпение, за которыми стояли страх от непонимания и дикая усталость.

– Да, хотелось бы знать более подробно, – тихо сказал Ксион, переводя взгляд с одной эльфийки на другую.

– Дело в том, что Повелитель хотел спасти вас и послал своих эльфов, чтобы помочь вам бежать, – спокойно передала Эвелирис слова Тарьи. – Но так как вы справились с этим сами, а в столицу вам сейчас идти небезопасно, самое лучшее место для укрытия – то, о котором никто вне Танмере не знает. И даже вы, несмотря на долгие годы союзничества. Это школа. Ближайшая отсюда – Фиела-тона. Куда мы сейчас сопроводим вас по решению Повелителя.

Император стиснул зубы, но ничего не сказал, лишь пронзительно посмотрел на эльфийку. Тарья, сосредоточенно прислушивавшаяся к разговору, быстро сказала: «Сестры, объясните императору, откуда у вас эта информация. Не думаю, что они пойдут за вами просто так!» Эвелирис вздохнула и согласно кивнула. Потом виновато улыбнулась и произнесла, обращаясь к гостям:

– Простите меня, ваше величество. Мы сами весьма взволнованы. Сейчас я объясню, в чем дело.

***

– Что ж, на неопределенный срок это – ваши покои, – развел руками Эдорел, медленно проходя в небольшую комнату с высокими потолками.

Император Стефан, императрица Виорена и их сын, появившиеся сегодня утром в сопровождении двух недавних выпускников школы, не стали для магистра неожиданностью. Весть от Элиора пришла посреди ночи, и за шесть часов, в которые гости добрались до школы в сопровождении Ксиона и Олоримэ, главный магистр успел подготовить покои.

– Мы вам безмерно благодарны за ваше гостеприимство, – искренно улыбнувшись, произнесла Виорена. Стефан с благодарностью кивнул Эдорелу и тихо сказал:

– Невозможно чувствовать себя на своем месте, находясь в бегах, бросив свой народ, как последний трус, но я не думаю, что мы могли бы иметь лучшие условия в подобной ситуации!

Эльф вздохнул и покачал головой:

– Ваше величество, вы ничего не могли сделать. А мы никогда не отказывались помогать вам. Пожалуйста, располагайтесь. Еду вам будут подавать сюда в соседнюю комнату. Несмотря на то, что эта часть замка находится в отдалении от ученических комнат, вам лучше не покидать покои надолго. Я сожалею, но так будет безопаснее. Незачем кому-то ещё знать о том, что вы здесь. В Танмере официально ещё не передавали вести о проблемах Феррии.

Стефан кивнул и углубился в свои мысли. Сегодняшняя ночь вылилась ему в несколько седых прядей на голове. Сначала переход через границу, потом блуждание по лесу и пренеприятнейшая встреча с каким-то странным существом, которое, очевидно, желало сделать их своим ужином. И наконец, эти эльфийки, едва не доведшие его до безумия. Предназначенная дружба… Император усмехнулся. Кто бы мог подумать, что она может принимать такие обороты? – одно сознание на троих! Связанные друг с другом мысленно три эльфийки, одна из которых оказалась возлюбленной того самого Элиора – главного ясновидящего Повелителя. Который тут же, пользуясь случаем, передал Стефану привет и предложение укрыться в Фиела-тоне, куда и сопроводят его эти необычные эльфы. Волшебник с удивлением и восхищением вспомнил полные достоинства движения молодых эльфиек. Им было не больше тридцати лет, среди эльфов они считались младенцами, но дух великой древней расы чувствовался даже в этих желторотых птенцах.

Эльфы возвращались с прогулки, поэтому никаких ездовых животных с ними на тот момент не было. Эвелирис бесшумно исчезла в темноте леса и привела через пять минут трех лошадей и двух лемостер.

– Ты остаешься? – спросила тогда вторая эльфийка.

– Да, – ответила та.

Эльфы быстро попрощались. Эвелирис снова скрылась в лесу, почтительно поклонившись императору и его семье, двое же других взяли себе лемостер, оставляя волшебникам златогривых скакунов, правильно предположив, что лемостерами в качестве ездовых животных в Феррии не пользуются и вряд ли гостям будет удобно на них путешествовать. Путь по земле оказался более долгим, чем был бы в небе, но выбора не было, ведь путешествовать на крылатых животных могли только эльфы.

– Они учились здесь? – с улыбкой проговорил Стефан, вспоминая, с какой радостью, наконец, увидел он словно из ниоткуда вынырнувший замок, а рядом с ним и небольшой город. А ведь эти двое, не отдохнув, сразу отправились обратно…

– Да. Ксион и Олоримэ закончили обучение в прошлом году. А Эвелирис сегодня вечером должна прибыть сюда для прохождения последнего курса и экзаменов через несколько декадонов.

– Но почему она не поехала с нами ночью? – недоуменно оглянулся на магистра император.

– У неё есть ещё друзья, которые также сегодня возвращаются в Фиела-тону. Наверняка они собирались ехать вместе. А ей было бы тяжело придумывать им объяснение, почему она решила отправиться в школу одна среди ночи. Нам ни к чему сейчас сомнения, пусть даже среди молодых эльфов в самой глуши Танмере… – произнес Эдорел. – По секрету могу вам сказать, что мне очень льстил тот факт, что именно в моей школе воспитываются единственные на данный момент среди молодых эльфов предназначенные дружбой сёстры по магии. Хотя, конечно, в этом нет никакой моей заслуги!

– Простите мне мою наглость, магистр… – вздохнув, сказал Стефан. – Но у нас есть ещё одна нерешенная проблема. Мы бы не отправились к эльфам, если бы у нас не было одного дела, которое можно решить только здесь. Могу ли я поговорить с Повелителем?

Эдорел задумчиво посмотрел в окно.

– Я сейчас принесу связной медальон из хранилища. Подам сигнал Элиору, а он позовет Повелителя.

Магистр поклонился и вышел, плотно притворив дверь. Виорена присела на обитый бархатом диванчик и вздохнула.

– Нам повезло, – тихо сказала она. – Я и в лучшем случае не могла себе вообразить такого поворота.

Принц, все это время молчавший и стоявший у входа в комнату, медленно прошел вглубь помещения и сел рядом с матерью. Император молча рассматривал в окно открывающуюся местность.

– Тебя не оскорбляет тот факт, что Повелитель скрывал от тебя и от твоего отца существование Фиела-тоны и ей подобных мест? – спросил юный чародей.

Стефан повернулся и внимательно посмотрел на сына.

– Я поступил бы так же.

– Но это значит, что он тебе не доверяет! Почему же ты так легко доверяешь ему наши жизни? – нахмурившись, произнес Эарлан.

– Нет. Мне он доверяет. Но, как ты уже убедился, императорский дворец и сам император далеко не неприкосновенны. Что бы произошло, если бы мы не смогли устроить побег? Быть может, они бы выпытали у нас важные сведения! Как бы они использовали знание о Фиела-тоне, если бы я владел им? Здесь сотни детей, ещё не обученных волшебству, они почти беззащитны! Я бы поступил так же.

Эарлан перевел взгляд с отца на мать, вздохнул и ничего не сказал. В это время дверь со щелчком приоткрылась, и в комнату проскользнул Эдорел.

– Элиор передал вашу просьбу Повелителю, и он готов сейчас же выслушать вас, – проговорил он и положил на стол небольшой медальон.

– Благодарю вас, – со всей искренностью ответил ему Стефан.

– Я вас покидаю. Мои покои расположены в конце коридора, я к вашим услугам в любое время дня и ночи. И будьте уверены, я сделаю всё, чтобы обеспечить вашу безопасность здесь, – Эдорел поклонился и снова вышел из комнаты.

Стефан огляделся и коснулся пальцем медальона. Крышка откинулась, и изнутри потянулся туман, который постепенно обрисовал черты Повелителя на фоне стен своих покоев.

– Замкни все звуки в этой комнате! – сделав несколько пассов в воздухе, произнес Эарлан.

Тоненькая ниточка магии отделилась от принца и рассеялась в воздухе. Дверь на мгновение вспыхнула, подтверждая, что заклинание начало работать.

– Здравствуй, Лаким! – вздохнул Стефан.

– И ты здравствуй, главный чародей Феррии, – улыбнулся эльф в ответ.

Императрица поднялась с дивана и, встав рядом с мужем, произнесла:

– Мы благодарим вас за поддержку. Мы в долгу у вас. Когда всё уладится …

– Не думай об этом теперь, Виорена. Лучше скажите, почему семья не в полном составе? – тревожная складка пролегла между бровей эльфа. – Неужели кто-то уже пострадал?

– Нет, Лаким, – горько усмехнулась императрица, – это не то, что ты подумал. Принцессы нет с нами по другой причине. Её нет с нами уже очень давно… Потому что Калипсо была украдена горными ведьмами в день её представления народу двадцать три года назад.

Глава 6

История принцессы

– Ваше величество! – окликнула императрицу повитуха. – Как вы себя чувствуете?

Виорена шевельнулась в кровати, и служанка помогла ей устроиться поудобнее. Волшебница закрыла глаза и устало улыбнулась. Сколько она прошла, чтобы наконец стать счастливой?

Любовь наследного принца Феррии совсем не сулила безоблачную жизнь. Ведь семья Виорены не была примечательна ничем кроме того, что все четырнадцать рожденных в ней детей обладали магией. Виорена, как самая талантливая, была отправлена в столичную школу, которую она с успехом закончила и где осталась работать. В тридцать пять лет волшебница встретила Стефана. Он был чуть старше её, и Виорене было всё равно, кто он и кто его родители. Обладая лёгким характером, девушка безмятежно наслаждалась вниманием и любовью красивого юноши.

Но всё изменилось, когда Стефан объявил императору о своем выборе. На волшебницу свалились серьёзные испытания. Виорена должна была доказать достойность своей кандидатуры в императрицы, потому что претенденток было достаточно. Однако уже то, что ей дали шанс показать себя, было великой милостью. Несмотря на всё свое легкомыслие, девушка осознала, что Стефан должен остаться в её жизни любой ценой. И ради него Виорена начала меняться. Она сделала всё, что от неё требовали, и заслужила любовь своих будущих родственников. И сама проделала путь от ненависти к разлучникам до понимания и уважения их намерений.

Через двадцать лет после их свадьбы в возрасте двухсот семидесяти лет скончался старый император. И Стефан занял престол, а Виорена почувствовала, что значит – быть императрицей.

Сегодня, девятого числа седьмого месяца, через двадцать четыре года после свадьбы, Феррия получила нового наследника. Двое малышей, умытые и успокоенные, мирно спали в роскошной деревянной колыбели. Мальчик и девочка. Императрица счастливо улыбнулась и приподнялась в постели, увидев Стефана. Ради этого момента стоило переживать самые тяжелые времена.

***

Два месяца спустя детей представили ведающей, которая нарекла их Эарланом и Калипсо. В этот день во дворце собрались все древние роды волшебников, чтобы поприветствовать будущего императора и принцессу. Весь Триасвенд был украшен к этому радостному событию, а жители столицы бесплатно угощались на улицах царским ужином.

Виорена не помнила себя от счастья. Она всё ещё иногда не могла поверить в то, что Стефан с ней, и она имеет полное право любить его. И как доказательство последнего – из деревянной колыбели о чем-то радостно гулили два очаровательных младенца. Гости умиленно склонялись над кроваткой, и весь город ликовал вместе с императором.

А на следующее утро прислуга на половине императрицы проснулась от диких звуков. Новорожденная принцесса плакала и кричала, и ничто не могло её успокоить. До вечера окно было плотно притворено, чтобы никто не услышал вопли ребенка. Замолкла маленькая принцесса лишь тогда, когда к ее колыбели подошла ведающая. Девочка закрыла рот и обвела присутствующих невероятно осмысленным взглядом. Виорена, не отходившая от дочери ни на шаг, вздрогнула и отшатнулась, нянька вскрикнула и выронила полотенце – так мог смотреть злобный загнанный волчонок, но никак не разумный младенец.

Императрица обернулась к ведающей.

– Линфия, что случилось? – стараясь не поддаваться панике, тихо спросила она.

– Твоя дочь подверглась магическому воздействию, – тихо сказала прорицательница. Но потом оглянулась на навостривших уши служанок и медленно опустила глаза, словно показывая, что не место сейчас говорить о таком вслух. – Слуг успокой, не разнесли бы чего. Об этом после поговорим, – бросила ведающая и быстрым шагом покинула комнату.

Впрочем, она не ошиблась – Калипсо действительно заколдовали. Но это кричащее создание была не она. Настоящая волшебная принцесса была уже далеко не в этом королевстве. Однако об этом пока никто не знал.

Через полчаса императрице удалось унять слухи и усыпить бдительность дворцовых обитателей. Тогда Виорена стремглав бросилась к ведающей.

– Ты должна отвести Калипсо к Искрящемуся Истоку. Его вода избавляет от любых наложенных заклинаний и проклятий, – вынесла свой вердикт Линфия.

– Но как это могло произойти? Дворец охраняется! И кто это сделал? И, главное, что именно он сделал? – Виорена, не дожидаясь приглашения, села в кресло и уставилась на волшебницу. – Линфия… Ты ведь знаешь больше, чем рассказываешь!

– Я ничего не знаю, – усмехнулась ведающая. – Я лишь передаю то, что позволяют мне услышать высшие стихии.

– Но… может быть, ты слышишь, но не понимаешь? – императрица с интересом осмотрела стол ведающей, на котором лежали в беспорядке книги, мешочки с амулетами и засушенные цветы.

– Я говорю только то, что мне позволяют, – снова с нажимом повторила Линфия. – Только то, что может принести пользу. Из чего можно вынести урок, – неожиданно заключила волшебница и скорчила гримасу. Ведающей было чуть больше ста лет, но иногда она вела себя совсем по-ребячески.

– Линфия! – возмущенно воскликнула императрица. Но прорицательница только рассмеялась. Она схватила со стола один из засохших букетиков, подкинула его в воздух и, поймав, крепко сжала руку. Крошки серо-зеленого цвета осели на пол, и чародейка перестала улыбаться.

– Как можно скорее, Виорена, – произнесла она неожиданно серьезно. – Иначе может случиться непоправимое!

***

Стефан дал согласие на отбытие, но выполнить предписание ведающей так быстро, как хотели, не удалось. Сначала были волнения в народе из-за все-таки разлетевшихся слухов. Виорена и Стефан вместе с обоими детьми выезжали в город, входили в хранилище магии, чтобы убедить подданных в том, что девочка не имеет никакого отношения к низшим стихиям. Потом были переговоры с лерфами, помощь феям в защите от горных ведьм. А потом наступил очередной юбилей дома Дигери. По этому важному поводу пребывало множество делегаций из других стран, и Стефан и Виорена снова должны были быть на виду вместе с детьми.

Эти три года вынужденной задержки императрица внимательно следила за развитием своих детей, и к облегчению не находила у Калипсо никаких странностей. Более того, в некоторых сферах маленькая принцесса даже опережала уровень своего возраста. Успокоенная этим наблюдением, Виорена вновь решила спросить у Линфии, не ошиблась ли она. Калипсо росла, и заклинание никак себя не проявляло, но прорицательница не отказываться от своих первых слов. Тогда императрица решилась.

– Это не помешает, Стефан, – говорила Виорена на балконе, держа супруга под руку. Внизу располагался сад, где играли дети. Стефан внимательно следил за Эарланом и Калипсо, бегавшими наперегонки по песочным дорожкам, – Линфия не хочет больше ничего говорить. Раз так, я исполню её завет. Если Калипсо была подвержена заклятию в тот день, значит, Источник его снимет. Если же нет, то сила Источника никак на неё не подействует. А мы будем спать спокойнее!

Стефан рассеяно поглаживал Виорену по руке, слушая её рассудительную речь. Какое счастье, что она рядом с ним, что она – его жена! Иногда ему не верилось, что это не сон, особенно когда он вспоминал, сколько они пережили до этого.

– Мне бы не хотелось надолго расставаться с тобой… – пробормотал волшебник. Виорена рассмеялась и обняла мужа.

– Обещаю, недолго! – произнесла она, глядя ему в глаза. – А Калипсо пойдут на пользу походные условия.

– Мудрая жена – это самый ценный подарок, который способна сделать нам жизнь, – усмехнулся император, зарываясь в волосы Виорены.

***

Путешествие продолжалось уже четвертый день, и сегодня на закате карета должна была въехать в Хейлцварген. По крайней мере, так обещала очередь, растянувшаяся от ворот вдоль дороги, сколько хватало глаз. Виорена перелистнула страницу и бросила взгляд в окно. Результат был неутешительный: народ не убывал. Скромный экипаж темно-зеленого цвета, в котором отправились она с дочерью и один телохранитель, стояла в тени высокого дуба.

Императрица исполнила все предписания Линфии. Пророчица сказала, что следует ехать инкогнито. Виорена позаимствовала у родителей их небогатую крытую повозку, в которую они когда-то умещались всей их большой семьей. Она останавливалась в обычных постоялых дворах, переговоры вел телохранитель, а Виорена, скрывая лицо под покрывалом, проскальзывала с обычно уже спящей дочерью на руках в отведенные комнаты, и больше их никто не видел. На утро, чуть свет, таким же образом императрица перебиралась из комнаты в карету, и путешествие продолжалось. Калипсо не нравилось такое положение дел, но она слушалась. Появляться на людях ей было нельзя, а прогулки делались только на дороге, вдали от городов. Основное же время проходило в четырех стенах качающегося домика с маленькими окнами. Четвертый день путешествия был на исходе, и у Калипсо заканчивалось терпение.

– Есть сдвиги, Кордин? – поинтересовалась она у стоявшего неподалеку телохранителя.

– Нет, госпожа, – термин «ваше величество» также был запрещен. Виорена представлялась небогатой помещицей из рода Бороний. – Мне кажется, что нам придется заночевать прямо здесь.

– Мама! А можно мне выйти на улицу? – окликнула девочка Виорену, в сотый раз облазив всю карету.

– Нет, Калла… – задумчиво откликнулась волшебница. – Давай-ка я тебе лучше почитаю!

– Но Кордин сказал, что мы будем здесь ночевать!

– Я надеюсь, до этого не дойдет! – улыбнулась императрица и подняла книжку с колен.

***

Им просто удивительно повезло. Они прошли последними перед закрытием ворот на ночь. Кордин быстро нашел неподалеку постоялый двор, в котором была свободная комната, и императрица провалилась в сон, не дождавшись служанки с постельным бельем.

На утро Виорена и Калипсо отправились к Источнику, который стоял в центре города. Когда Хейлцварген только был заложен, волшебный ключ бил прямо из камня посреди леса. Но теперь вокруг него был цветущий сад, со всех сторон окруженный стенами таким образом, что пройти к Источнику можно было только через главный вход, сообщив о причине своего визита смотрителю.

В девять утра, отослав Стефану весть о прибытии в город, Виорена и Калипсо прошли в сад. Принцесса была на седьмом небе от счастья, наконец-то её никто не сдерживал и не прятал, – в саду не было никого, кроме императрицы и её дочери. Калипсо бегала по лужайке, срывала цветы и гоняла бабочек. Виорена умиротворенно смотрела на дочь, потихоньку пробираясь к конечной цели их путешествия. И приветствие, прозвучавшее позади, стало большой неожиданностью.

– Здравствуй, императрица, – резко вторгся в неповторимую мелодию природы неприятный пресный голос.

Виорена вздрогнула и обернулась. На дорожке, усыпанной мелким камнем, стояла женщина в длинной серой одежде из жесткой ткани. Голову её украшали венки и ожерелья из камней и перьев.

– Простите, – вежливо улыбнулась Виорена, – но вы ошиблись. Я не та, за кого вы меня приняли!

– Нет, – уверенно сказала странная женщина. – Я – хранительница Источника. Линфия, моя старая подруга, сообщила мне о вашем приезде! Поэтому я здесь, чтобы оказать вам достойный прием. Я рада видеть вашу дочь Калипсо в добром здравии. А если вы хотите навестить Источник, то я провожу вас, – тут лицо её потемнело.

– Что значит «если»? – переспросила Виорена. – Мы ведь приехали для этого!

– Я лишь хочу предостеречь тебя, – пристально глядя в глаза волшебнице, произнесла хранительница Источника. – Не дай волшебным водам коснуться маленькой принцессы!

– Что значит… – возмущенно открыла рот императрица.

– Я желаю добра тебе и твоей дочери, – спокойно произнесла женщина.

Виорена покачала головой.

– Но Линфия сказала, что на Калипсо наложили заклятие! Разве она не сообщила вам о цели нашего путешествия?