Текст книги "Под крылом дракона"

Автор книги: Софья Самокиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Здравствуйте, дзерн44
        Уважительное обращение ко всем эльфам.


[Закрыть] Ирелант, – вежливо склонив голову, произнес Ксион.

– Благодарю за исцеление моей дочери, Ксион, – кивнул эльф. – Не хочу тебя огорчать, но твои старания скрыть непослушание Сенеренталь всё равно не были достаточно умелыми для того, чтобы я не догадался.

– Но почему? – с досадой воскликнул юноша. – Я ведь убрал все следы магии, которую использовал во время врачевания!

– Не все. Ты забыл про самый первый.

– Призыв стихии… – обреченно сказал Ксион. – Ведь вашу дочь ещё не благословила стихия, и списать призыв покровителя на неё невозможно!

– Век живи – век учись! – усмехнулся Ирелант. – Впрочем, все равно благодарю за помощь. Всегда лучше довериться настоящему целителю, чем разбазаривать свою магию впустую, не зная, что конкретно предпринять.

Сенеренталь тем временем снова попыталась наладить контакт с крыльями, но отец опередил её. Он положил руку на встопорщенные перья и ласково провел по ним рукой. Сенеренталь не поверила своим ощущениям – невероятное напряжение, которое все это время сводило спину, наконец отступило, и крылья безвольно упали на плечи синим плащом.

– Не ожидал, что ты будешь пробовать снова, да ещё и в одиночку, – произнес ясновидящий. – Да ещё и полетишь так высоко! О чем ты думала? А если бы ты разбилась насмерть, упав с такой высоты?

Сенеренталь виновато опустила голову. «Не знаю, – подумала она, надеясь, что отец прочтет адресованный ему мысленный ответ. Оправдываться вслух в присутствии нового знакомого девочке почему-то не хотелось. – Я не думала, что это будет сложно. Мне казалось это естественным. Как ходить… Мы ведь рождаемся с крыльями! Как они могут не знать, что им делать?» Она попыталась улыбнуться, но отец не поддержал её настроения.

– Да, это естественно. Так же, как ходить, – согласно кивнул он. – И так же, как ходить, этому нужно учиться. Ни один младенец, впервые встав на ноги, не пройдет больше десяти шагов, а ты поднялась на такую высоту!

Сенеренталь похолодела. Впервые за всё время ей стало страшно, когда она оглянулась назад и увидела ситуацию со стороны. Она смотрела на отца широко раскрытыми глазами и ничего не говорила.

– Хвала Создателю, всё обошлось, – наконец вздохнул Ирелант и крепко обнял дочь.

«Он не сердится!» – удивленно подумала девочка.

– На твою глупость? – спросил в ответ на её мысли ясновидящий. – Тебе уже пора взрослеть и отвечать за свои поступки. И потом, я вижу, что ты извлекла из случившегося урок. А это самое важное в жизни. Ты можешь идти?

Сенеренталь кивнула и осторожно поднялась с земли.

– До дома недалеко, прогуляемся, – произнес отец, откидывая волосы с лица. Маленькая эльфийка оглянулась на своего спасителя, который с интересом ждал, чем закончится ситуация, и, радостно улыбнувшись, помахала ему рукой.

– До встречи, Сенеренталь! – улыбнулся он в ответ и исчез среди деревьев.

…Ирелант шел по тропе спокойным шагом. Сенеренталь ступала за ним, чуть отставая. Много мыслей проносилось в её голове. Отец не отвлекал её. Наконец возник вопрос, вернувший девочку к реальности.

– Отец! – окликнула она. Ирелант чуть замедлил шаг, оказываясь с дочерью на одном уровне. – А ты предвидел это?

– То, что ты свалишься на землю с неподвижными крыльями? – уточнил эльф. – Нет. Дар предвидения – очень тяжелая ноша. И если бы мы всегда видели всё до мелочей, то сошли бы с ума. Редко-редко, только когда дело касается самого важного в жизни, Создатель показывает нам точный исход во всех подробностях. В остальных же случаях известным становится только результат. Результат твоего непослушания скорее положительный, чем отрицательный. Вот это я и увидел. Как именно он получится, я не знал. Но самое главное – ничего непоправимого не произошло.

– И поэтому ты не сердишься? – тихо спросила Сенеренталь.

– Можно и так сказать, – рассмеялся ясновидящий. – Просто я ещё раз убедился, что ты самостоятельнее, чем твоя сестра Нефесо́на, хотя вы единорожденные, и даже чем Нэ́нирин, хотя он старше вас на два года. У них бы не возникло желания опережать положенное время! Впрочем, возраст не всегда определяется количеством прожитых лет…

Эльфийка немного помолчала, обдумывая слова отца, потом внутренне решилась и задала давно интересовавший ее вопрос:

– Скажи, а почему до дня благословения мы не можем полюбить?

Ирелант хмыкнул:

– А разве тебе уже хочется этого? И есть кто-то на примете?

Сенери смутилась:

– Никого нет, просто я хочу знать – и всё! Что такого заключается в том, что я стану владеть магией и получу покровителя? Как будто до этого я не живу!

– Что ж, в некотором роде так и есть, – произнес Ирелант. – Жизнь – это ведь не только просыпаться по утрам, видеть, слышать, принимать пищу. Все эти действия касаются только тела. Но у нас есть и душа. И без общения с первозданной средой душа не живет.

– То есть, пока меня не благословит стихия, моя душа мертва?

– Не мертва, но спит, – поправил отец. – Магия как самое яркое проявление Создателя для неё – воздух.

– Но тогда почему магия не дается нам с рождения? – непонимающе воскликнула Сенеренталь.

– У наших предков была возможность не прерывать связи с Создателем ни до рождения, ни после. Но ты же помнишь, почему мы теперь живем на Тоукси, а Иарэд стал для нас недосягаем.

Эльфийка кивнула. Она знала о сотворении мира и первых его событиях. Когда среди высших стихий возникла распря и произошла великая битва, после которой восставшие были изгнаны, став низшими, появилось вечное противостояние добра и зла. Эльфиолы и другие расы были сотворены уже после того, как гармония мира была нарушена. Но жизнь в Иарэде было такой же прекрасной, какой её изначально задумал Создатель. И мысль нарушить его запрет и уйти в нижний мир казалась невозможной. Однако низшим стихиям удалось убедить эльфиолов в том, что Тоукси лучше Иарэда и там можно жить в полной свободе, творя не волю Создателя, а всё, что захочется им самим. Первосозданные поддались искушению и покинули Иарэд, но обнаружили, что обещанная «свобода» от исполнения воли Создателя является рабством у собственных желаний и потребностей. А возможность творить всё, что захочется, способна погрузить мир в хаос.

– Я не понимаю только одного, отец: почему Создатель не мог простить наших предков и вернуть их в Иарэд? – вдруг спросила Сенеренталь.

– Почему ты так решила? Он простил их! – возразил Ирелант. – Но ведь Создатель наделил их правом самим решать свою судьбу. Когда эльфиолы захотели уйти, Он принял их выбор и отпустил на Тоукси. Когда они снова обратились к Нему, Он снова принял их выбор и пришел к ним. Только наши предки, уже испытавшие влияние низших стихий, изменились, потеряли чистоту сердец и не могли больше видеть стихии и Создателя.

– Разве Он не мог это исправить? – недоуменно сказала Сенери.

– Повторяю тебе: Он создал нас свободными настолько, что даже сам не властен забраться в наши сердца и насильно изменить их. Но ты спрашивала про любовь! Любовь – это действие души. Но как же она сможет действовать, если ещё не проснулась?

– Но разве я сейчас не люблю вас, сестер, братьев? – воскликнула Сенеренталь.

– Любовь между теми, кто дал Клятву Уз – ведь ты спрашиваешь именно про неё? – отличается от того, что ты чувствуешь к своим родным и друзьям. У нашедшей друг друга пары объединяются их магические составляющие. И тогда успехи в развитии магии одного становятся достоянием и второго. Поэтому выбор спутника жизни очень важен и труден. А как ты можешь выбрать, если тебе пока нечем выбирать?

– Значит, есть какое-то предопределение? Предназначенная каждому пара? – спросила Сенеренталь, напряженно слушая отца.

– Нет, это было бы слишком просто, – с доброй усмешкой ответил Ирелант. – В том-то и дело, что единственно правильного варианта нет. Есть варианты, при которых будет очень тяжело, есть варианты, способные привести к гибели. И всё это может произойти, если слушать голос тела, а не высших стихий. А чтобы слышать голос высших стихий, надо уже самому обладать магией!

Сенеренталь задумчиво смотрела в землю, только начавшую покрываться ростками зелени.

– Я ответил на твой вопрос? – без улыбки спросил Ирелант.

– Да, я всё поняла, отец, – кивнула девочка.

– Твоё время придет, Сенеренталь. Только не торопи его.

***

Когда вечером Сенеренталь радостно вбежала в дом, вся семья уже сидела за ужином.

– Простите за опоздание! – крикнула она, торопливо убирая накидку и сбрасывая туфли.

– Ты от Эвели́рис? – спросила Режена, мать семейства.

– Да! – улыбнулась Сенери, занимая своё место за столом.

– Надеюсь, ты не стала рассказывать ей о своих «успехах» в полете? – поинтересовался Ирелант. – Потому что я не хочу портить отношения с её отцом из-за того, что ты будешь вдохновлять порядочную эльфийку на подобные подвиги!

– Тебе прекрасно известно, что Эвелирис старше меня и уже два года уверенно держится в небе! – рассмеялась Сенеренталь.

Но не только поэтому вероятность повторения выходки Сенери ее подругой была исключена. Эвелирис не отличалась безрассудством. И она не стала церемониться с Сенеренталь, когда узнала о полете, и высказала ей всё, что думала по поводу её глупости. Хотя они не были похожими по характеру, что-то связывало их, и Сенери думала, что знает этому объяснение. Магия не могла проявляться в них с полной силой до получения стихий-покровителей, но некоторые вещи уже можно было почувствовать.

Однажды девочка прочитала в книге об одном из чудес магии. «Бывает, в разных семьях рождаются два существа, чувствующие друг друга, словно родные братья или сестры. Таким живущим лучше идти по жизни бок о бок: магия, заложенная в них с рождения, стремится найти своего близнеца. Они могут творить совместное волшебство, которое сильнее волшебства отдельного, даже самого развитого представителя любой расы. Подобная связь может случиться в каждом светлом народе, но она крайне редка и очень ценна. Предназначенная дружба…» С тех пор Сенери была уверена, что после их путешествия на Лиол у неё с Эвелирис проявятся именно эти удивительные отношения.

Однако же собравшиеся за столом родные выглядели очень заинтересованными, и Сенери решила вмешаться в разговор.

– Что тут было, пока я не пришла? – требовательно спросила она.

– Что ж, раз все в сборе, можно и рассказать, – произнес отец. – Близится круглая годовщина у наших ближайших соседей-волшебников, с которыми мы имеем, хвала Создателю, дружеские отношения. Императорский дом Феррии празднует девятьсот девяносто лет правления династии Дигери. Повелитель посылает делегацию с дарами. И в этот раз в качестве представителя Танмере поеду я.

На мгновение над столом повисла тишина, а потом у Иреланта зазвенело в ушах от восторженных возгласов Нэнирина и Нефесоны. Сенеренталь, как и старшие дети, выражала радость более сдержанно, что снова попало во внимание Иреланта.

Ясновидящий вздохнул и опустил глаза, чтобы не встретиться взглядом со своей кхэль. С тех пор, как он вступил в совет, прошло много лет, но до сих пор ему было тяжело скрывать от Режены многое из того, что он знал, но не имел права рассказывать даже ей. Она всё видела, всё понимала, хотя и не была ясновидящей. И эта недосказанность была для Иреланта мучением. «Всё! Пусть Элиор берет нового ясновидящего! – внезапно решительно подумал он. – Ему-то хорошо, его кхэль Тарья тоже в совете! А я? Доведу дело о Страже и покончу с этим!»

***

Иррана неторопливо листала страницы толстого фолианта, раскрытого ею сегодня впервые в жизни. Книга была из числа украденных у старика-мага, но зачем Иррана её взяла, до сих пор на ум не вернулось. Старый том пропылился в углу все двенадцать лет самостоятельной жизни ведьмы. А теперь в бессонную ночь именно этому фолианту суждено было попасться ей под руку. Ирране захотелось погадать.

– Скажи страницу, Вин, – лениво протянула горная ведьма.

– Двести пятьдесят семь, – отозвался тарбаган.

Мирное шуршание листов никак не предвещало дикого визга, который прозвучал при открытии указанной страницы:

– Этого не может быть!

Раскрытая книга упала на пол.

«…и потом появился свет, возникающий из огня. Он нес победу над тьмой. Это была великая эльфийская магия – магия Золотого Лотоса. Она появится, когда зло будет угрожать роду живущих и сами они не смогут справиться с ним».

Вин осторожно подполз к книге и прочитал ее название: «Пророчества Хаква. Книга шестая». Это ничего ему не разъяснило, но в том, что на двести пятьдесят седьмой странице была важная информация и Иррана имела все основания ей верить, тарбаган не сомневался.

– Мы не можем не победить! У горных ведьм есть Сила! Какой свет? Какой Лотос? Это невозможно! Этого не может быть, просто не может быть! У них… У них всё предусмотрено… – сбивчиво повторяла ведьма.

– Кто такой Хакв? – осторожно поинтересовался Вин.

– Но ведь меня никто не станет слушать, если я попытаюсь предупредить, – прошептала Иррана, внезапно замерев. – Королева не верит в пророчества эльфов…

Глава 3

Новые знакомства

Эльфийка вздрогнула и открыла глаза. В её сознании была тишина. Девушка тряхнула головой и внимательно осмотрелась, пытаясь вспомнить, как сюда попала и что с ней произошло. Пещера, камень, излучающий неяркий белый свет, холод… Свет снаружи не проникает, значит, выход где-то далеко или сейчас ночь. У противоположной стены – две девушки и юноша. Одна эльфийка, светловолосая, сидела, странно сложив ноги. Вторая – с темными кудрями – застыла в каком-то полуприседе, видимо, не успев вовремя найти подходящее место для сна. Юноша с золотыми волосами, собранными в хвост, стоял, прислонившись к стене.

Проснувшаяся девушка провела рукой по голове и вывела вперед несколько прядей. Оказалось, что у неё они довольно короткие и пламенно-рыжие. Огонь… Эта странная ассоциация, а может быть, исследование пещеры, с которого всё началось, вернули память на место. «Меня зовут Олоримэ, – первое, что сказала себе эльфийка. – И я только что получила благословение стихии на острове Лиол».

Кто стал покровителем и как это произошло, помнить невозможно, но то, что благословение случилось, она чувствовала. Девушка прислушалась к себе. «Что я могу сделать с помощью магии?» Она уставилась на сталагмит, возвышавшийся возле неё. Потом призвала стихию – то, что было теперь внутри неё и ощущалось пока непривычно и странно – и была очень удивлена и обрадована тому, с какой быстротой и удовольствием неведомая сила отозвалась. Олоримэ почувствовала заботу и нежность, исходившую от этой стихии, ставшей теперь её покровителем. Магия сгустилась до состояния маленьких золотистых шариков, эльфийка сдержанно улыбнулась и послала их едва заметным движением пальца в основание сталагмита. Результат не заставил себя ждать – его окутало облаком, и последовал громкий взрыв…

Когда девушка с круглыми, как две монеты, глазами выкарабкалась из-под обломков, то обнаружила других посвящаемых в прежнем положении. Ни громкий звук, ни встряска всего помещения никак на них не повлияли, и противоположная стена осталась невредима. Олоримэ обернулась и удивленно вздохнула: часть стены, только что разбитая её проверкой способностей, теперь снова была цела. Без единой царапины или трещины. Девушка с трепетом оглядела пещеру – чего ещё можно было ожидать от неё, когда она только что самовосстановилась?

– Что ж, надо выбираться отсюда. – сказала она, обращаясь к покровителю, и слегка развела руки, представляя, что держит небольшой светящийся шар. Пространство между руками замерцало, и представленное не замедлило появиться. Девушка благодарно улыбнулась и подняла над головой самодельный фонарь.

Когда она вышла на поверхность, небо действительно ещё было темным, только далеко-далеко, у самой кромки моря занималась заря. Не успела эльфийка обеспокоиться тем, как будет добираться домой, как слева от неё вспыхнул портал на том же месте, где она впервые ступила на Лиол. «А сколько времени прошло?» – внезапно подумала она и шагнула в открывшийся проход.

– Олоримэ! – раздался голос Ксиона, не успели очертания зала в здании городского портала проявиться перед глазами эльфийки. Девушка облегченно вздохнула и улыбнулась: «Вернулась!»

– Сколько меня не было? – спросила она, едва портал исчез за спиной.

– Очень мало. Странно мало, – недоуменно развела руками мать. – Сегодня утром – ровно декадон с того дня, как ты ступила на Лиол.

– Всего лишь? – удивилась эльфийка. – Я готовилась провести там полгода или по меньшей мере декадонов десять, как Ксион!

– Создателю виднее, – пожал плечами брат.

Олоримэ в замешательстве взглянула за окно и убедилась в том, что время года не изменилось. «Всё ли в порядке с моими силами? – встревожилась она, но, вспомнив, как охотно магия откликалась на её призыв в пещере, попыталась отогнать сомнения, однако новая мысль впилась в её сознание: – Но ведь то было в пещере! Там может происходить всё, что угодно! А здесь!..»

– Мне надо проверить силы, – решительно сказала Олоримэ и вышла из здания, справедливо опасаясь, что эльфийская постройка не сможет восстановиться после её проверки так же быстро, как пещера Солнечного камня.

***

– Сенеренталь! – раздался оклик с другой стороны улицы. Девочка обернулась и с удивлением увидела своего недавнего спасителя.

– Ксион! – радостно воскликнула она и быстро перебежала к высоким липам, у которых стоял эльф.

– Рад видеть тебя в добром здоровье, – улыбнулся он. – Вижу, твои крылья в порядке?

Сенери кивнула и легко распахнула крылья, потом снова сложила.

– Ещё бы! – ответила она. – Отец сказал, что ты очень хороший целитель и мне очень повезло встретить тебя в тот день. Только летать мне теперь позволят не раньше середины осени.

С момента встречи Сенери и Ксиона прошло два декадона. За это время девочка успела узнать, что отец знает юношу, потому что его старший брат – ясновидящий и потому что Ксион, несмотря на свою юность, является одним из лучших целителей Гиджиля и его окрестностей. Творить обычное бытовое врачевание, залечивая ссадину или царапину, могут все эльфы с помощью своей стихии-покровителя, но, когда происходят случаи серьезнее, требуется помощь специально обученного целителя. А склонность к целительству, так же как и способность к ясновидению, проявляется далеко не у всех. Кроме этого Сенери узнала, что младшая сестра Ксиона отправилась на Лиол в день после того дождя, из-за которого отец уехал в столицу. «Когда она вернется и можно ли узнать это заранее?» – промелькнуло вдруг у неё в голове.

Раньше она никогда не задумывалась о времени, проводимом эльфами на острове, потому что при ней никто из близких на Лиол не отбывал. «Что чувствуют, когда возвращаются с Лиола? Сразу ли можно применять магию?» – размышляла Сенеренталь. Наконец она решилась спросить напрямую:

– А когда твоя сестра вернется с Лиола? Можно ли это знать?

– Она уже вернулась, – ответил Ксион.

– И что она? – заинтересованно произнесла маленькая эльфийка.

Ксион рассмеялся:

– Что именно ты хочешь узнать?

– Как она себя чувствует? Когда она сможет творить волшебство? Как она узнала, кто является её покровителем?

– В твоей семье при тебе никто не получал благословение? – понимающе кивнул Ксион. Эти внезапно возникшие вопросы, когда кто-то из твоего круга получал покровителя, были ему знакомы. Он вообще задумался о Лиоле не раньше, чем пришел его срок. Вроде бы все и так известно и понятно. Но когда сталкиваешься с ситуацией сам или через знакомых, обнаруживаешь, что не знаешь об этом почти ничего.

– Нет, – покачала головой Сенери, – и почему-то раньше я об этом не задумывалась.

– Если ты хочешь узнать об ощущениях после Лиола, то тебе лучше спросить мою сестру напрямую, тем более что мы почти дошли до беседки, где она любит коротать время с книгой. Думаю, что мы и сейчас найдем её там.

Они прошли до конца аллеи, свернули вглубь леса, и Сенеренталь ещё издали приметила, что в небольшой беседке сидит девушка. Сенери редко бывала в этой части поселения и теперь смотрела вокруг с удивленным восхищением: место и правда прекрасно подходило для уединения и размышлений, и девочка не могла понять, как она сама ещё не облюбовала этот уголок.

– Олоримэ! – обрадованно крикнул Ксион и, приглашая Сенеренталь следовать за ним, направился к сестре. Эльфийка подняла голову от книги, улыбнулась и встала, заложив страницу тонким серебряным пером.

– Познакомься, это Сенеренталь, – произнес эльф, дойдя до беседки.

– Здравствуй, Сенеренталь, – учтиво склонила голову девушка. – Несмотря на знакомство наших родных мы ещё не имели возможности быть представленными друг другу. Но я с большой радостью лично познакомлюсь с тобой!

– Олоримэ, я тоже очень рада знакомству! – немного опешив от велеречивых фраз, проговорила Сенеренталь. «У меня не получается так красиво изъясняться, – с сожалением подумала она. – Так, как это делают настоящие взрослые эльфийки…»

Действительно, Олоримэ являлась идеальным воплощением типичного образа эльфийки, сформированного в представлениях других народов. Кроме положенной красоты она обладала ещё тем спокойным, строгим и полным достоинства нравом, который за пределами Танмере почему-то приписывают всем эльфам. И к тому же на неё было надето длинное, богатое платье настоящей аристократки. Всё вместе и создавало этот образ – утонченный, прекрасный и очень сильный. «Магия! – внезапно осознала Сенеренталь. – Эта сила, которой веет от неё, и есть отпечаток только что полученной магии! Но почему у Ксиона не так? И у родителей?» Поток ее мыслей прервал голос Ксиона:

– Девушки, прошу меня простить, но я вынужден вас покинуть! Олоримэ, оставляю Сенеренталь тебе! – он ласково улыбнулся сестре. – Может, мы ещё увидимся сегодня! – кивнул он Сенери.

Олоримэ склонила голову, прощаясь с братом. Эльф вышел из беседки, раскрыл крылья и взлетел. Сенеренталь изучающе смотрела на девушку, нимало не стесняясь своего пристального взгляда, и Олоримэ, словно понимая её интерес, не одергивала новую знакомую. Наконец в мыслях Сенери наступил порядок, она вздохнула и отвела взгляд. Тогда старшая эльфийка произнесла:

– Ты хотела спросить про Лиол?

Сенеренталь кивнула.

– Это так видно по мне? – произнесла она.

– Об этом нетрудно догадаться, – улыбнулась Олоримэ. – Да и ты действительно не утруждаешь себя сокрытием эмоций.

«Разве это плохо?» – подумала Сенеренталь.

– Это не плохо, – словно в ответ на её мысли продолжила девушка, – просто не с каждым можно так себя вести. Ты ещё, видно, не встречала в своей жизни никого, кто бы имел по отношению к тебе недобрые намерения. Поэтому так искренна. Это правильно. Но иногда нужно закрывать душу. Даже в близости родных и друзей должна быть грань, которую никому нельзя переступить. Должно оставаться что-то, происходящее в твоей душе, известное только тебе и Создателю. Иначе сокровенное может потерять свою ценность.

Сенери слушала её с удивлением.

– А ты разве встречала кого-то с недобрыми намерениями? – спросила она.

– Нет, хвала Создателю, – покачала головой Олоримэ. – Я могу рассказать тебе, как чувствуют себя, вернувшись с Лиола, ведь ты же наверняка хотела узнать об этом в первую очередь? Поначалу отпечаток высших стихий настолько явственен, что в тебе начинают проявляться некоторые дары, доступные только высшим эльфам. Говоришь какие-то немыслимо мудрые вещи, которые сам не до конца понимаешь, потому что они опережают твой жизненный опыт. Становишься особенно чуток к проявлениям магии, предчувствуешь будущее, откуда-то точно знаешь, как правильно поступить в той или иной ситуации… Но, как говорят, эта необычайная светлость души проходит. И очень быстро, к сожалению. Даже я уже за десять дней ощущаю её гораздо меньше, чем сразу после пробуждения.

– А что там? – затаив дыхание, прошептала Сенеренталь. – Что там творится, в пещере у Солнечного камня?

– Этого никто не помнит, – ответила Олоримэ. – Да это и не нужно. Главное, что благословение свершилось, иначе я бы ещё была там. Однако мне кажется, что, несмотря на твой юный возраст, скоро придет и твоё время, – вдруг произнесла она. – Ты ещё не знаешь свой срок?

– Нет! – удивленно воскликнула Сенеренталь. – Мне ведь только тринадцать! Мне ещё даже летать нельзя!

– Я ненамного старше тебя. Мне семнадцать, – спокойно ответила Олоримэ. – Но я говорю то, что чувствую. А чувствую я в эти дни достаточно верно. Твой срок почти пришел.

Сенеренталь неподвижно стояла на пороге беседки и машинально перебирала пальцами по витиеватым перилам. Олоримэ взглянула на неё и внезапно рассмеялась:

– Но я вижу, что ты смотришь на меня, как на какую-то пифию! Не беспокойся! У меня нет дара ясновидения, и скоро я стану такой же, как все. Это только последствия недавнего близкого общения с Создателем. Ты испытаешь то же самое. Не пугайся моих слов.

– Откуда ты знаешь, что ты не ясновидящая?

– Оттуда же, откуда и всё остальное, – продолжая смеяться, ответила эльфийка.

– Но, если каждый возвращающийся с Лиола точно знает, ясновидящий он или нет, зачем же тогда мой отец проверяет всех? – непонимающе произнесла Сенеренталь.

– Повторяю, это ощущение знания очень скоро проходит, и многое из того, что казалось ясным, забывается и вновь становится непонятным, – пожала плечами девушка.

Внезапный свежий ветер пронесся по беседке, перелистал страницы книги, отложенной Олоримэ, и серебряное перо упало на мраморный пол с тихим звоном. Сенеренталь опустилась, чтобы поднять его, и залюбовалась тонкостью работы.

– Скоро будет ярмарка, – заметив её восхищение, произнесла Олоримэ. – Мастер, который сделал это, должен приехать снова. Возможно, ты найдешь у него что-то подобное!

«Ярмарка! Как же это я могла забыть? – удивленно подумала Сенери. – Ведь у нас давно не было такой радости!»

– А то, как ты разговариваешь… – вдруг смутившись, сказала она вслух. – Это тоже из-за того, что ты недавно вернулась с Лиола?

– Разговариваю? – переспросила эльфийка.

– Ты разве не замечаешь? Ты говоришь так, словно тебя учили «витию словес» или «золотому пению»! 55
        Витие словес и золотое пение – стили изложения поэм и баллад, которым учатся поэты. По этому стилю эльфов, владеющих даром стихотворчества, называют златопе́вными.


[Закрыть]

Олоримэ удивленно покачала головой:

– Я не думаю, что недавнее моё благословение сыграло какую-то роль. По крайней мере, я не замечаю никаких изменений в моей речи по сравнению с тем, как я изъяснялась до моего ухода на Лиол.

– Жаль, – вздохнула Сенеренталь. – Я уже понадеялась, что хотя бы несколько дней после возвращения с Лиола смогу плести такие же кружева слов.

Олоримэ весело рассмеялась. «Как же она мне нравится! – подумала она, глядя на маленькую эльфийку. – Как удивительно нас свела судьба! И почему мне кажется, что это неспроста?»

***

Ярмарка шла уже третий день, и Сенеренталь могла с уверенностью сказать, что такого за свои тринадцать лет она ещё не видела. Она до сих пор не успела обойти и рассмотреть всё.

На эльфийских ярмарках редко бывали иностранные купцы, как правило, их товары привозили эльфы, побывавшие в столице. Иноземцы с трудом принимали эльфийскую систему обмена – за любой товар или услугу никто ничего не платил, но каждый знал, что, когда понадобится чужая помощь, услуга или какая-то вещь, она будет предоставлена, так как каждый в свою очередь в чем-то кому-то помогал или мог быть полезен в будущем.

Торговля с иностранцами шла по их законам, и заезжавшие в Танмере купцы получали общепринятые деньги за свое добро в столице у Повелителя, а уже после разъезжались по городам. Танмере была богата месторождениями золота, и казна никогда не бывала пуста. Тем более что международная торговля великолепными эльфийскими тканями и эльфийским оружием так же шла с использованием золотых монет, как это было принято во всех остальных странах. Но даже несмотря на то, что оплату иноземцы получали, раздавать потом свои изделия просто так для приезжих было дико.

В этот раз в Гиджиле были и гномы, и волшебники из Феррии. Сенеренталь впервые видела феррийцев и поэтому отнеслась к их рядам с куда большим интересом, чем к богатым лавкам гномов, которых встречала уже не раз.

– Кажется, волшебники гораздо гибче гномов или просто больше любят дарить подарки, – услышала Сенери позади себя и, резко обернувшись, едва не столкнулась лицом к лицу с высокой темноволосой девушкой в темно-зеленом платье из простой ткани без вышивки.

– Эвелирис, я тебя везде ищу! – укоризненно произнесла Сенеренталь.

– Заметно, – усмехнулась та в ответ. – Между бусин, кружев и ленточек… Где же мне ещё быть, в самом-то деле!

Сенеренталь рассмеялась и махнула рукой:

– Я надеялась найти подарок для Вэрии, кхэль моего старшего брата. Если ты помнишь, у них с Лауло́ном скоро годовщина Клятвы Уз.

– Тогда другое дело. Вэриа заслуживает того, чтобы подарок ей выбирали с особой тщательностью, – согласно кивнула Эвелирис и окинула внимательным взглядом длинный ряд всевозможных украшений и мелких предметов гардероба, которые едва можно было опознать за рюшами и кружевами.

Эвелирис терпеть не могла яркость, блеск и прочие бросающиеся в глаза детали, а потому её шутку Сенери оценила. Не было в её окружении другого такого человека, который бы больше ценил в одежде простоту, аккуратность, практичность и удобство.

– Сенеренталь! – и вот снова кто-то отвлекает от важного дела. Девочка обернулась, все ещё пребывая в раздумьях относительно предпочтений Вэрии в одежде, и не сразу поняла, что перед ней её недавний спаситель.

– Ксион, рада тебя видеть! – после небольшой паузы произнесла она.

– Сенери, посмотри, может быть, это?.. – в это же мгновение подошла к ней Эвелирис с каким-то украшением и замолчала, увидев незнакомого эльфа.

– Простите, я кажется, помешал важному делу? – спросил Ксион, почему-то смутившись.

– Нет, нисколько. Может быть, ты даже смог бы нам помочь! – улыбнулась Сенеренталь.

Эльф перевесил с плеча на плечо сумку на длинном ремешке, оглянулся, несколько раз глубоко вдохнул, порываясь что-то ответить, но так ничего и не произнес.

– Если ты не торопишься, – добавила Сенеренталь, несколько удивленная его поведением. И снова не дождалась ответа.

Эвелирис тоже молчала, не поднимая глаз, и Сенеренталь в замешательстве переводила взгляд с подруги на подошедшего эльфа, пока, наконец, затянувшееся молчание ей не надоело.

– Это моя подруга, Эвелирис. А это мой недавний спаситель, Ксион, – представила она своих друзей друг другу.

– Рад знакомству!

– Взаимно! – одновременно откланялись они и снова замолчали.

Сенери непонимающе уставилась на Эвелирис, впервые видя её в такой растерянности. Ей помог Ксион.

– Так чем я могу быть полезен? – спросил он.

– А… – вздохнула Сенери, с благодарностью взглянув на эльфа. – Я выбираю подарок для кхэль моего брата. Она очень похожа на твою сестру. Что бы ты мог выбрать для Олоримэ?