Текст книги ""Маньяк" королевских кровей (СИ)"
Автор книги: Софья Май
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
«Маньяк» королевских кровей
Софья Май
Пролог
Сложный день. Вхожу в квартиру, бросаю ключи на тумбочку, снимаю туфли-лодочки и распускаю волосы. Ненавижу протокол. Ненавижу эти манеры. Мною снова хотят воспользоваться. Сначала выгнали, словно прокажённую, а теперь, когда я понадобилась, без спроса ворвались в мою жизнь.
Я отмечаю получение диплома и вот люди меня забирают, самолет ее Величества за мной отправлен. И плевать на мои планы, на то, что я по осколкам собирала свою жизнь. Меня прогнали, словно собаку, без права возвращаться. Лишь после её разрешения. Это же угораздило меня попасть в опалу главе государства.
А сегодня она просто сказала, что именно ей от меня надо, и я не вправе отказать ей. Она словно забыла о своём жёстком решении. Забыла о прошлом. Привилегия, которой она пользуется в своих играх.
– Разберёмся, – бурчу себе под нос, прохожу на кухню и наливаю стакан воды, жадно выпиваю.
Мы ехали к ней прямо из аэропорта, даже домой не заехала переодеться. Оглядываю свою квартиру. Я не была тут много лет, а всё осталось, как и было. Все на своих местах.
Свет даже не включаю – фонарь с улицы освещает часть комнаты. Прохожу в спальню, достаю большое махровое полотенце и длинную футболку. Всё на своих местах, даже искать не нужно. Чёрт. Это его футболка. На меня шквалом валятся воспоминания, заставляют дрожать. Надо забыть. Нельзя больше.
Ухожу в душ.
У меня огромная душевая. Дизайн ремонта в квартире я сама выбирала. Лофт с большими окнами, тёмными кирпичными стенами, лампами по всей квартире – грубо для девушки, но мне так нравится. Когда-то я очень любила делать замкнутые экосистемы в бутылке. Это неплохо у меня получалось, и по всей квартире расставлены сады в стеклянных бутылках, аквариумах всевозможных форм. Но душевая – это отдельное место: тут словно попадаешь в тропический лес. Очень много зелени. Целая стена с садом. Подсветка, которая только подчёркивает его красоту. И тропический душ. Не люблю ванные. Тут у меня даже есть табурет, сделанный в форме камня. Общаясь с королевской семьёй, можно сойти с ума, а это место – для релакса.
Раздеваюсь, оставляю очки на полочке, включаю душ. Тяжёлые крупные капли падают на кожу, несут прохладу и расслабление. Только тут можно успокоиться. Минут двадцать я просто стояла под водой.
Странные ощущения – словно кто-то в меня ржавый гвоздь вкручивает. Всё очень странно.
Вытираюсь насухо махровым полотенцем, надеваю майку и выхожу из душа. На душе неспокойно. В квартире тихо и темно. Свет включать не хочется, достаточно того, что дарят фонари за окном. И всё же мне неспокойно.
Прохожу в спальню. Слишком тяжёлый день, а завтра всё может быть куда хуже. Куда хуже будет, если я встречу его. Мне нужно узнать его расписание и перемещаться так, чтобы не столкнуться.
Нужно выспаться. Сажусь на кровать, снимаю очки, оставляя их на тумбочке, – и тут тишину разрезает тяжёлый вздох. Я замираю. Боюсь пошевелиться. Мне показалось? Это похоже на паранойю, это такие знакомые ощущения, о которых я уже давно забыла. Но они вернулись. По коже ползут липкие щупальца страха. Я не дышу. Всё ещё надеюсь, что мне показалось. Едва уловимый шорох – и я срываюсь с места. Надо бежать.
Куда? Неважно. На кухню – в поисках любого оружия. Или вон из квартиры, чтобы просить о помощи.
Осложняет всё то, что я очень плохо вижу без очков. Два больших шага – и я на кухне. Мне не показалось: позади кто-то есть. Уже чувствую, как чья-то рука скользит по волосам. Резко разворачиваюсь в сторону выхода…
И тут меня хватают чьи-то руки, валят на пол, переворачивают на спину и придавливают своей массой. Тяжело. Воздух выбивает из лёгких. Громко кричу, но мой рот накрывает грубая рука. Стараюсь драться: бью кулаками, пытаюсь снять с себя эту тушу, ногами дёргаюсь. Но мой противник слишком спокоен. Убирает руку ото рта, хватает за запястья и заводит руки над головой. Насколько можно, кричу. Рука возвращается, прикрывая мой рот. Вторая крепко держит запястья и не даёт вырваться. Коленом он раздвигает мои ноги. Стараюсь орать, несмотря на ладонь.
Майка задирается до талии. Холодный сквозняк, гуляющий по полу, заставляет мурашки танцевать по коже.
– Соня, – хриплый голос звучит возле уха, и всё внутри меня замирает. – Я много раз говорил тебе, насколько важно думать о безопасности. Любой маньяк мог проникнуть к тебе тем же путём, что и я. Хотя любой маньяк был бы лучшим выбором. Тот ад, который я устрою тебе, гораздо, гораздо хуже.
Глава 1
Четыре года назад
Так получилось, что я связана с королевской семьёй. Это не шутка – я говорю абсолютно серьёзно. В нашем небольшом государстве всё ещё существует монархия. А я – очень, очень дальний родственник.
Точнее, моя прапрабабушка, которая имела титул при дворе, разгневала своих родителей и сбежала с циркачом навстречу свободе, любви и отсутствию правил, протоколов и рамок. После смерти любимого она решила вернуться. Родители разрешили, но титул и все привилегии были утеряны навсегда. Кое-как моих предков держали подле дворца – то ли чувства улеглись, то ли своих решили не бросать. Но это и не особо важно. Мои же родители всегда жили и дышали дворцом: отец помог матери вернуть хоть какое-то уважение к своему роду.
Отец мой – военный и многие годы оберегает королевскую семью. Мама – довольно известный модельер, она одевает королеву, всех принцев и принцесс. Мы далеко не ровня, и все об этом знают. Но одно я знаю точно: королевская семья – такие же люди, как и мы. Со своими секретами и чувствами. Только они прячут эмоции очень глубоко.
Теперь, когда я немного просветила читателя о том, в какой атмосфере росла, становится проще понять, как именно я угодила в школу с королевскими особами. Но лучше бы я никогда не была с ними знакома.
Образование не просто важно – оно сверхважно . Бывают принцы и принцессы, которых обучают по отдельной программе; бывают предметы, которые мы учим вместе. Конечно, таких дальних родственников, учащихся в «Ройал», гораздо больше. Кому-то потом находится место во дворце или на государственной службе, но даже просто окончить нашу школу считается очень престижным. Самое важное правило – усвоить знания, запомнить, уметь быстро всё вспоминать, структурировать информацию и пользоваться ею, а не просто отсидеть время, пока бубнит учитель.
Со своей лучшей подругой Эмми мы идём по просторному коридору школы. Уроки окончены, и мы садимся на диванчик – отдохнуть и посплетничать. Образование, конечно, важно, но нам по семнадцать лет, и сплетничать – одно из любимых занятий.
– Ты пойдёшь на них смотреть? – спрашивает Эмми. – Скажи, что пойдёшь!
Вся школа ждёт в нетерпении: два лучших ученика, да ещё и наследных принца – племянники самой королевы – будут сражаться. Плюс ко всему они красавчики. Просто идеальные, с идеальными манерами. Все девчонки хотят на это посмотреть. Все будут пускать слюни. Почти каждая мечтает обратить на себя внимание королевских персон, а то и начать встречаться с ними. Даже школьный бал не ждут с таким нетерпением.
– Я маме обещала помочь, – пожимаю плечами. Конечно, хочется посмотреть, как два монарших надирают друг другу задницы.
– Ну, пожалуйста! Ну, Софи! – взмолилась Эмми.
– Нет, правда не могу. Я обещала. Ты всё запомни и завтра мне расскажешь.
– Ты понимаешь, что ты пропускаешь?
– Я знаю. Но мама мне не простит. У неё слишком много работы. Я не могу её подвести.
Я прощаюсь с Эмми. Хотя я и не иду, она в приподнятом настроении уходит в спортзал. А я иду по коридору, мимо раздевалок, в сторону чёрного хода. Парадный вход сейчас осматривают с особой тщательностью, а меня время поджимает.
У мамы – огромный заказ. Как только королева заказывает новое платье, все её приближённые словно с цепи срываются и заваливают маму работой. Вот и в этот раз: скоро открытие скачек – очень важное мероприятие, к которому готовятся месяцами. У мамы завал, все её мастерицы работают не покладая рук, и мне нужно помогать. Я больше подмастерье: принеси, подай, убери . Хотя шить я тоже умею. Просто это занятие кажется мне нудным – я засыпаю прямо за машинкой.
Мне нужно как можно скорее добраться домой, а из-за этих соревнований центральный вход забит. Толпы девчонок жаждут увидеть «его» . Но я школу знаю как свои пять пальцев: через западную лестницу попаду в малый спортзал, а там – в мужских раздевалках всегда открывают окна на проветривание. Через окно я и покину школу.
Спускаюсь по лестнице – тут даже свет не включали. Вставляю наушники, иду, не глядя под ноги, выбираю музыку… И влетаю во что-то твёрдое.
– Соня! – слышу грозный голос. Точнее, узнаю его обладателя.
– Тео! – так же грозно отвечаю я.
Это тот самый человек, которого хотят увидеть все девчонки… и которого я просто не перевариваю.
Да-да, нарушение всех правил приличия. Мне запрещено тут находиться – стыд и позор быть рядом с мужской раздевалкой. Да и при встрече с ним я должна вести себя иначе. Но я не расшаркиваюсь перед младшими монаршими. Со старшими – оказываю почтение и испаряюсь. Стараюсь держаться от них подальше. Мне не нравятся все эти манеры. И их игры, в которые они играют только ради развлечения.
А Тео – это отдельная история и отдельная моя головная боль. Он единственный, кто называет меня «Соня» . Для всех остальных я – Софи. Это, кстати, тоже его придумка. Сам решил – сам называет. Бесит.
– Куда?
В этом весь Тео: грозный тон, короткие фразы, если злится, и длинные назидательные речи, если в ярости. Со мной он разговаривает только в этих двух состояниях.
– Домой! – громко отвечаю, словно солдат, докладывающий генералу.
– Ты не останешься? – вкрадчиво спрашивает Тео.
Ой, поглядите – он в шоке, что кто-то не хочет на него пялиться, пускать слюни и пропускает его выступление. Он же идеал .
Но стоит отметить: он красив. Высокий, широкоплечий, с рельефными мышцами – за такой вид девчонки душу отдадут. Черты лица – аристократические, о скулы можно порезаться. Чуть пухловатые губы и ледяной взгляд.
– Нет! – громко говорю я.
Тео подходит ближе, нарушая вообще всё, что можно. Он в одних штанах от кимоно, руки перевязаны бинтами, торс голый, покрыт капельками пота. Девчонки взвыли бы от такого зрелища. На татами он выйдет полностью в кимоно.
Если нас застанут – проблем не оберёшься. Стоит возле раздевалки (благо, сейчас все заняты другим), полуголый, и болтает с «седьмой водой на киселе» .
Но тело его… просто огонь . Рядом с ним даже дышать трудно. Мы слишком близко, он слишком раздет. Видно, что он проводит в зале много времени – как и положено принцу его возраста. Любая другая девушка мечтала бы оказаться в такой ситуации. Я же прекрасно понимаю, кто он и чем это грозит.
– Почему? – уже спокойно спрашивает Тео, запуская перемотанную руку в тёмные волосы, поправляя идеальную, чуть влажную чёлку.
– Потому что мне пора! – чётко отвечаю, как солдат.
Тео закатывает глаза.
– Почему ты так отвечаешь? – злится он. Вижу, как темнеют его и без того тёмные глаза.
– Почему ты так задаёшь вопросы? – дразню его.
Точно знаю: мои ответы ему не нравятся. Так же, как и мой тон. Ах да – младшим монаршим я тыкаю .
Тео громко вздыхает – единственное, что он может себе позволить.
– Соня… – тихо говорит он, пальцем приподнимая мой подбородок и заглядывая в глаза. – Соня, тебе как никому нужно посещать такие мероприятия. Ты слабая, упёртая, несдержанная на язык. Я знаю, что ты отказываешься от уроков боевых искусств. Любой маньяк на улице запросто нападёт на тебя.
Его слова и взгляд несут в себе какую-то опасность.
– Теодор, ты единственный маньяк, который ко мне пристаёт, – быстро отодвигаю его руку и ухожу.
Такие странные беседы у нас с Тео – постоянно. Он помешан на боевых искусствах и, похоже, на безопасности вообще.
Теодор на четыре года старше – ему двадцать два. Он давно окончил школу, но часто приходит на мероприятия. Соревнования – часть его обязанностей. Я безумно рада, что он уже не учится здесь, но мы всё равно сталкиваемся.
Что ему взбрело в голову – одному Богу известно. Но он выбрал в роли «жертвы» меня: то гиперопекает, то поучает. Наши совместные мероприятия превращаются в лекции по безопасности. У меня даже выработался рефлекс – вернее, я придумала, как бороться с его строгим тоном. Встаю по стойке «смирно» и отчитываюсь, как солдат. Сама еле сдерживаю смех от абсурдности ситуации.
А на лице у Тео – ни мускула не дрогнет. Вот что значит воспитание. Он просто не может себе позволить эмоции. Вот и пристаёт с нотациями.
В этом году у меня выпускной. Я уже выбрала, где буду учиться дальше.
Ах да, ещё одна причина, по которой мы иногда видимся – его младший брат Роб. Мы с ним одногодки и ходим на некоторые занятия вместе. Так как они – одни из первых в очереди на престол, их образование отличается от моего.
И сегодня у этих двоих – спарринг. Зрелище, конечно, интересное… но помощь маме никто не отменял.
С ровной спиной и гордо поднятым подбородком я спокойно вошла в раздевалку. Как только дверь закрылась – побежала к окну, перемахнула через подоконник и рванула по дорожке.
Поворачиваюсь назад – и вижу, как Тео стоит у окна и смотрит на меня.
Точно – маньяк-преследователь. Да ещё и с большими возможностями.
Глава 2
– Софи, подключайся скорее, – говорит мама, как только я вхожу домой.
– Я есть хочу.
– Надо было в школе поесть. Вот йогурт выпила, помыла руки – и подключаешься. Нам нужно сегодня закончить со всеми заказами, праздник через неделю. Все на нервах.
– Во-первых, я не поела, потому что каша отвратная была, – ворчу я. – Во-вторых, скачки – не единственное событие в жизни, у меня день рожденья через неделю.
На мой праздник все забили, главное событие – это скачки, и вся жизнь крутится вокруг них. Я выпиваю йогурт, мама показывает на кучу вешалок с одеждой.
– Я помню, видишь, как совпало: открытие скачек и твой день рожденья. Так вот, это всё выгладить, чтобы даже складочки не было, – маман показывает мне на стойку с нарядами.
Я киваю, подхожу к гладильной доске. Это дело я тоже не сильно люблю: сейчас вспотею и буду словно мокрая мышь, от пара очки время от времени запотевают – ещё и слепая мышь. Но хотя бы не за машинку меня посадили.
– А можно я не пойду туда? – спрашиваю я маму.
Она удивлённо смотрит на меня, мастерицы её тоже замерли и выпучили глаза, не понимая, почему я не хочу туда идти. Такое событие, от которого все с ума сошли.
– С чего это? Как раз тебе восемнадцать исполняется, такая удача.
Я кривлюсь. Ну да, повезло, так повезло. Смотрите, как прыгаю до потолка. Сарказм.
– Мне там скучно. Придётся всем улыбаться. Мне лошадей жалко. Да и осуждать, кто с кем в чём пришёл. Можно я пойду в парк, на колесо обозрения, объёмся хот-догов с Эмми и запачкаюсь горчицей и кетчупом?
Мама недовольно качает головой. Вся её жизнь посвящена королевской семье, а я, как моя прапрабабушка, готова сбежать подальше. И это я только краями касаюсь этой жизни. Ей, наверно, совсем туго было. Я понимаю, почему она сбежала навстречу свободе.
– Не говори глупостей, Софи. Я хочу представить тебя.
– Меня и так знают.
– Но как моего ребёнка, а не как взрослую, самодостаточную, совершеннолетнюю девушку.
Я закатываю глаза.
– Мам, лорд Амос будет счастлив.
Мама начинает хохотать. Лорду Амосу уже лет триста (сарказм), он старый, дряхлый, и от него воняет старостью и табаком. Но он искренне считает себя завидным мужчиной. Всех молоденьких девушек он называет «козочками», смотрит на каждую с аппетитом, причмокивая, нарушая этикет, и ухает вслед. Но ему это прощают и особо не обращают на него внимание. Уж слишком он хорошо с королевой общается, да и, исходя из его возраста, списывают на старческую блажь. Но если ты не успеешь сбежать от него, тебя ждёт длинный разговор на тему его важности при королевстве и рассказы, как его хотят женщины. Поверьте, никто его не хочет, но запретить ему мечтать нельзя, да и незачем.
– Ну, ты держись от него подальше. Словно козочка, убегай, – смеётся мама, подкалывая меня.
– Вот уж спасибо за совет. Можно я просто не пойду?
– Нельзя. Королева удостоит тебя беседой, обязательно, – объясняет мне мама.
– Да ну нет. Я знаю, о чём мы будем говорить. Она поздоровается со мной, и только тогда я смогу поздороваться в ответ. Она сама задаст мне вопрос. Скорее всего, о моей учёбе и поздравит с днём рожденья, ведь её предупредят. Я поблагодарю её. И всё. На этом всё закончится. А раз я в голове эту беседу воспроизвела, смогу представить, что она произошла.
– Хот-доги ты тоже ела, так что просто представь, как набиваешь ими пузо, – смеётся мама.
– Ну, мам, – ною я. – Королева обязательно потом покажет на Долорес и Ванессу и предложит с ними пообщаться.
– И в чём проблема? Они твоего возраста, у вас должны быть общие интересы.
Долорес и Ванесса – сёстры-близняшки, их даже мать, наверное, не различает. Они всегда одинаковые. Одежда у них тоже одинаковая, только цвет отличается, и то не сильно. Причёски бедный стилист укладывает так, чтобы каждая прядь лежала так же, как у сестры. Клиника. Словно им по пять. Они ходят вместе и даже едят одинаково, шагают одинаково, берут напитки вместе и машут рукой вместе. Иногда кажется, что в глазах двоится. Долорес на два сантиметра выше, так для неё обувь делают так, чтобы выровнять их.
– Ну да, общие. Ты видела Роберта? «Роберт посмотрел на меня и кивнул», – кривляюсь я, говоря тоненьким голосом и хлопая ресницами. – «Нет, он посмотрел на меня! А ты видела Гарри? Он пришёл в чём-то там, ему так идёт. Ох, посмотри, там Теодор, надо срочно с ним поговорить! Ах, как кружится голова!» Да, с ними с ума можно сойти от их трескотни.
Мама слушает меня, всё время кивает. Но я понимаю, что моё нежелание идти её совсем не заботит. Это мероприятие слишком важно для нее.
– Посмотри, какую я для тебя шляпку сшила.
Мама показывает мне маленькую изящную шляпку нежно-голубого цвета, которая крепится с помощью заколки, и всё замечательно, но она – с огромными перьями: красными, чёрными и золотыми. Просто смесь элегантности и бразильского карнавала.
– А можно мне что-нибудь попроще? – говорю я, закончив с очередным платьем. – Эта словно я шла, и на павлина упала, он приклеился, и я пошла дальше.
Мама знает, что я терпеть не могу такие вещи, и, конечно, она шутит.
– Если будешь кочевряжиться – пойдёшь в ней, не будешь – я сделала для тебя другую. Кстати, хочешь посмотреть наряды Долорес и Ванессы?
– Только если ты сделаешь подсказку, и я смогу их различить. Они тогда потеряют интерес и не будут со мной беседовать.
Мама показывает мне два абсолютно одинаковых платья средней длины, силуэтные, верх платья исполнен в виде короткого жакета размера оверсайз. Ткань, крой, пошив – замечательные. Очень красиво вышло. Как бы меня ни бесили Долорес и Ванесса, они знают толк в моде. Да и мамина работа всегда высокого качества.
– Очень красиво, – говорю я.
Я заканчиваю. Всё выгладила и решила немного передохнуть.
– Ты куда собралась?
– Чай попью, отдохну. Я всё сделала.
Мамины мастерицы начинают хихикать, мама же встаёт, подходит к левой стене – и вся боль мира ложится на меня, когда я понимаю, что будет за выдвижной дверью.
– Нет. Ну, скажи, что шутишь.
Мама не шутила. Она отодвигает дверь, и я вижу, что сделала в лучшем случае десятую часть работы.
– Давай, моя помощница, – мама целует меня в щёку, а я проклинаю себе под нос всё кругом.
Ну вот, и зачем мне идти на скачки, если я даже наряды все видела и даже помогала их делать? А вот хот-дог сделают прямо на моих глазах, нальют молочный коктейль, и можно даже попросить, чтобы сами выбрали вкус – и будет эффект неожиданности.
Мы закончили ближе к полуночи. Наряды нужно отправить завтра, и никак иначе. Нет, никаких «не успеваем». Завтра утром они все разъедутся к заказчикам.
Войдя в комнату, я упала на кровать – даже переодеваться не хотелось.
Глава 3
Утром я, совершенно разбитая, пришла в школу. Эмми уже ждала меня.
– Привет. Давай рассказывай, – устало говорю я, видя, что подруге невтерпёж поделиться новыми сплетнями.
Мы с Эмми идём на урок истории к мистеру Паркеру. Он не любит, когда болтают во время урока, воспринимает это как неуважение. Он ничего не сделает и ничего не скажет – он наказывает по-другому: игнорирует и не углубляется в тему. Из-за этого можно пропустить большую, важную часть материала. Поэтому лучше дать Эмми высказаться прямо сейчас. Портить отношения с мистером Паркером ни мне, ни ей не нужно.
– Ты такое пропустила! Народу – тьма, не протолкнёшься. Самое горячее – спарринг Спенсера и Томаса, после которого они подрались в раздевалке. Остальное – скукота. И, конечно же, последними выступали Теодор и Роберт. Девчонки все с ума посходили. Во время спарринга у Тео немного перекосилось кимоно, и все увидели его мышцы. Ты представляешь?
Я промолчала. Вчера мне удалось увидеть куда больше, чем остальным. Тео стоял в одних штанах от кимоно.
– Это, конечно, огонь. Дороти Блэк упала в обморок, но мне кажется, это была актерская игра. Слишком быстро она пришла в себя и продолжила глазеть. Показушница, – продолжала Эмми.
Ну да, упасть в обморок из-за того, что у принца оголилась грудь… Так себе причина. Неужто она настолько потрясена? Да и чем? Парнишки из нашей школы часто тренируются в зале без футболок – и что-то никто в обмороки не падал. Неужели грудь Тео настолько особенная?
– Хотя все ожидали, что Теодор немного уступит Роберту, но в того словно дьявол вселился. Роберт обиделся, накинулся на брата. Они не уступали друг другу, но Тео, конечно, победил.
– Конечно, он старше и дольше занимается, – спокойно говорю я.
Они тренируются у одного тренера, просто у старшего больше опыта. Было бы странно, если бы Тео, помешанный на тренировках, уступил брату. Хотя его можно было бы подколоть по этому поводу.
– Чего он тебе так не нравится? – прищурилась Эмми, глядя на меня хитрым взглядом. – Или нравится?
Я закатываю глаза. Её предположение смешно. Тео по определению не может мне нравиться – всего в нём слишком много.
– Глупости. Мне хватает благоразумия, чтобы знать своё место и не соваться куда не надо.
– Ну и отлично! – смеётся Эмми. – Потому что потом возле раздевалки заметили Дороти и Теодора, и они очень откровенно целовались. Об этом вся школа гудит. И, конечно, пока принц не уехал, никто не расходился.
– Вот это скандал, – смеюсь я, понимая, что их обоих по головке не погладят. А если ещё и фотки кто-то успел сделать, то скоро в сети появятся пикантные кадры с кучей домыслов. Ох, волна сплетен только набирает обороты.
– А вот и нет. Поговаривают, что Дороти и Теодор скоро объявят себя парой.
– Ого. Но, если честно, Дороти – та ещё сплетница и слишком любит внимание, – напоминаю я.
Она столько о себе наговорила, что уже не разберёшь, где правда, а где вымысел.
Мы подходим к кабинету истории. А прямо у окна в коридоре стоит Дороти в окружении толпы. Дороти Блэк – красивая, высокая и отчаянная. Все её юбки короче, чем у других, и её это не смущает. Она манерно смеётся, словно уже королева, складывает руки и снисходительно смотрит на парней, которые стоят с открытыми ртами, ловя каждый её вздох.
– Видишь? Теперь она звезда. Один поцелуй с принцем – и всё.
– Ну, знаешь, так себе повод для звёздности.
Но в словах Эмми есть доля правды. Дороти в центре внимания. Плюс она красива и обожает, когда на неё смотрят. Теперь она будет купаться в лучах славы.
– Повод так себе, зато теперь она свысока на всех смотрит. Вчера пристала к Селесте, смеялась над её причёской, и та убежала в слезах.
– Селеста лучше рисует, а Дороти завидует. Вспомни их вечные стычки, – напоминаю я Эмми.
– Только теперь Дороти почувствовала силу и стала жёстче. Мы тоже можем попасть под раздачу. Я с ней пересекалась в театральном, а ты – на литературе. Не забывай.
– Мы с тобой – сила, – обнимаю Эмми за плечи. – Мне плевать на королевскую семью, и падать ниц из-за поцелуя Дороти с Тео я не собираюсь. Так что держимся вместе.
Я не боюсь Дороти, а её жалкие попытки задеть меня сегодня точно не сработают. Я слишком устала, чтобы выдавить хоть одну эмоцию.
Ещё минут пятнадцать мы постояли, посплетничали, понаблюдали за Дороти и, конечно, перемыли ей косточки. Ну такие мы девчонки – это часть нашей жизни. Зато на уроке мы полностью погрузились в учёбу. Всё шло хорошо… если бы не Дороти, которая подхватила звёздную болезнь и вывела мистера Паркера из себя. Она с подружками передавала записки, и он, заметив это, закончил урок, предложив нам самостоятельно изучить материал.
– Вот же сучка, – шепчу я Эмми в столовой. – Из-за неё всё. А я столько вопросов хотела задать мистеру Паркеру!
– По-моему, ей плевать.
Копаюсь в рисе с овощами. Настроение стремится к нулю. Почему это она целовалась с Теодором, а страдает весь класс?
Бросаю на Дороти недовольный взгляд. Она, заметив меня, тут же подсаживается. Ну конечно, надо же всем рассказать – не дай бог, хоть кто-то останется не в курсе.
– Ты уже в курсе, что произошло между мной и принцем?
– Обмен слюнями, – безразлично отвечаю я.
Дороти закатывает глаза и снисходительно улыбается.
– Нет, это был самый настоящий поцелуй влюблённых.
– Сейчас радугой вырвет, – натянуто улыбаюсь я.
Не такой реакции она ждала. Дороти явно рассчитывала, что теперь все будут кланяться ей в ноги.
– Ты просто завидуешь, – злится Дороти. – Многие недовольны, но это я целовалась с ним, а не ты. И, возможно, я стану его женой.
Я расхохоталась так громко, что на нас обернулась вся столовая. Сдержаться не могу – её уверенность просто поражает.
– Серьёзно? Один поцелуй – и ты уже в жены метишь? Что у тебя за рот такой волшебный?
– Заткнись, сучка! – шипит Дороти и выливает мне сок на рубашку.
– Тебе конец! – рычу я, хватаю свою тарелку с рисом и с размаху приземляю её Дороти на голову.
И началось. Вот вам и королевская школа – ничем не отличается от обычной. Нас растащили по разным углам и отправили к директору. Сидим, смотрим друг на друга, как разъярённые волчата: волосы всклокочены, одежда в пятнах, я вся липкая, очки треснули, у Дороти на лице прилипший рис. Вот такие мы – образцовые ученицы королевской школы.
Директор, конечно, отчитал нас за неподобающее поведение. А потом за нами пришли родители и по дороге домой прочитали ещё одну лекцию о достойном поведении.
