Текст книги ""Маньяк" королевских кровей (СИ)"

Автор книги: Софья Май

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4

– Софи, ты готова? – кричит мама.

Я стою у зеркала. На мне бледно-голубой сарафан, на две ладони ниже колена, подчеркивающий узкую талию, с крупными пуговицами по всей длине. Идеально подходящий для юной девушки. Волосы аккуратно уложены, крупные локоны спускаются по плечам, и, конечно же, шляпка-конотье. Очень простая, никакой вычурности. Легкий макияж, чуть подведены глаза. Отражение в зеркале меня порадовало. Еще бы – не идти на это мероприятие было бы прекрасно.

– Иду! – кричу я.

Мама с тетей Гледис уже ждут меня. Папа, как обычно, на работе, занимается безопасностью королевы, и на скачках он сегодня будет, но останется в тени. Его работу никто не заметит. Он говорит, что если его работы не видно, значит, она выполнена идеально.

Спускаюсь по лестнице, мама смотрит на меня и расплывается в улыбке.

– Какая ты красивая, – шепчет мама, голос ее срывается, а на глазах наворачиваются слезы. – С днем рождения, дорогая. Ты такая красивая.

Тетя Гледис целует меня в щеку и обнимает за плечи.

– С днем рождения, – она оглядывает меня с ног до головы и подводит итог, – Ну все, Софи, сегодня все взгляды будут твои. Только не вздумай затмить ее величество.

– Ну, тут я уверена, что ее величество всегда будет в центре внимания, – мило отвечаю я, надеваю босоножки с тонкими ремешками. – Я готова.

День открытия скачек – очень важное событие. Это событие стремятся посетить все. И, конечно же, каждый втайне надеется, что королева заметит и скажет хотя бы пару слов.

Гости приезжают заранее, и начинается общение. Слишком много общения. В основном обсуждают наряды, лошадей и, конечно же, королеву.

Через полчаса чувствую, что у меня скоро рот треснет от улыбки.

И наконец-то появляется королевский экипаж. Королева Катерина со своим сыном, принцем Гарри, напротив нее сидят ее племянники – принц Теодор и принц Роберт. Ее величество улыбается, легонько машет рукой, и все трепещут от их появления. Ее величество в окружении трех самых завидных женихов нашего королевства. Вы представляете, что происходит в этот момент? Чувствуешь, как толпа дрожит в нетерпении и предвкушении, но при этом сдерживается этикетом. Но вибрацию эту чувствуешь, словно волну.

Королева – само изящество и элегантность. Волосы уложены в узелок, шляпа-гаучо белого цвета с черной окантовкой и черной лентой. Ее величество – женщина стройная и высокая, для нее подобрали платье с длинным рукавом, приталенное, длинное, белое в черный горох. Наряд особенно ее стройнит, подчеркивает ее изящность, стать и величественный вид.

Экипаж подъезжает. Теодор, как самый старший, выходит первым, подает руку королеве. А вокруг все в ожидании – каждый хочет ее величественного внимания.

Минут через двадцать королева подошла и к нам. Я не люблю этикет и все, что связано с короной, но рядом с этой сильной женщиной начинаешь трепетать.

– Ваше величество, – говорю я, приседая перед королевой.

Королева взглядом предложила мне поговорить чуть поодаль от мамы.

– Софи. Как праздник? – спрашивает королева.

– Очень фееричный, – отвечаю я, улыбаясь.

– У тебя сегодня день рождения. Наверное, не так ты хотела его провести, – смеется королева, мило улыбаясь.

– Тут чудесно.

Королева поднимает руку вверх, жестом прося меня остановиться.

– Не нужно лести, не люблю. И не думаю, что ты мечтала оказаться в компании с чванливыми аристократами, болтающими о скачках. И не смей говорить, что тебя увлекают эти беседы.

По ее лицу расплывается улыбка, она прекрасно знает, что это мероприятие не всем по душе.

– Думаю, на самом деле ты хотела провести свой праздник в компании друзей.

Я киваю, спорить нет смысла и нет никакого права.

– Вы совершенно правы.

– Ты выбрала, куда будешь поступать?

– У меня два варианта, но «Королевский университет» в приоритете.

– Ты умная девушка, думаю, у тебя все получится. Лорд Амос приближается, если уйдешь сейчас, то успеешь сбежать. Скачи, «козочка».

Я смеюсь над ее шуткой, приседаю перед королевой. На этом беседа окончена. И если честно, я ей благодарна за ее предупреждение – рассказ о том, какой лорд Амос желанный любовник, я не выдержу.

Успеваю сбежать до прихода лорда. Еще несколько часов на солнце, много людей, слишком много общения. Вопросы всегда одни и те же. По тридцатому кругу отвечать на них становится просто нестерпимо.

– Мама, я отойду, – шепчу маме, ловлю ее недовольный взгляд.

– Софи. Ненадолго. И не вздумай сбежать. Домой мы возвращаемся вместе, – твердо говорит мама.

Я киваю и потихоньку ухожу. Толпа давит на меня, я словно задыхаюсь от этого, прохожу мимо людей, кивая и здороваясь, практически каждый шаг . Ухожу подальше от ипподрома. Хозяйственные помещения. Тут практически никого нет, все стремятся быть рядом с монаршими. Вбегаю в темное помещение и шумно вздыхаю. Прижимаюсь к стене, закрываю глаза и молча стою. Прекрасный праздник, но мне так сложно тут быть.

– Соня, – словно черт из табакерки, рядом со мной появляется Тео.

Только что он тут делает? Он просто не имеет права оставить королеву и смыться. За ним наблюдает слишком много глаз, а значит, и мое уединение сейчас закончится.

– Тео.

– Почему ты одна? – спрашивает Тео, в темных ледяных глазах – никаких эмоций.

– Потому что устала от общества, – честно отвечаю я, намекая, что ему я тоже не очень рада и хочу побыть одна.

– Я тоже, – говорит Тео, продолжая сверлить меня взглядом.

– Я не спрашивала, почему ты тут.

Это звучит грубо. Но с Тео нужно всегда держать дистанцию. Если я хочу побыть одна, нужно, чтобы он ушел.

– Так спроси.

– Мне неинтересно.

Тео чуть усмехнулся, но не оскорбился и не собрался уходить, продолжает стоять. Напряжение витает в воздухе.

– С тобой сложно.

– С тобой не менее сложно.

Тео вздыхает.

– У тебя день рождения. Сегодня тебе восемнадцать, – говорит Тео, не отводя взгляда, взгляда, который не сулит ничего хорошего. Он так четко выделил «восемнадцать», словно это очень важно.

Раз он не уходит, нужно мне извиниться и уйти, сослаться на протокол или любую другую причину, но я этого не делаю. Он медленно подходит ближе, нависает надо мной, приходится поднимать голову, чтобы видеть его глаза. Я словно под гипнозом, не в силах отвернуться, наблюдаю за его движениями. Слишком изящными, но опасными, будто он на охоте, преследует, а мне некуда деваться.

– Да. Ее величество уже удостоила меня поздравлений. Лучший подарок – это ее внимание, – говорю я первое, что приходит на ум.

– Не верится, – тихо говорит Тео, касается моей руки, от чего я дергаюсь, но он крепко держит мое запястье, поднимает мою руку. Что-то холодное на моем запястье, щелчок. Прерываю зрительный контакт, смотрю на свою руку – блестящий, тонкий золотой браслет. – С днем рождения, Соня.

– Стой, не надо, это лишнее, – хочу снять его и вернуть. Этого еще не хватало – получать дорогие подарки от королевской семьи.

– Надо, Соня, – тихо говорит Тео, целует меня в щеку. Легкое прикосновение, от которого меня бросает в жар, и моментально по венам пламя разливается. – Ты слишком аппетитная в этом платье. Мне стоит уйти. Иначе неприятностей не оберешься.

Тео уходит, а я словно парализованная стою, стараюсь прийти в себя. Что это сейчас было? Шумно дышу, ничего страшного не произошло – просто дружеское прикосновение.

Щеки горят, его слова парализовали. Смотрю ему вслед – высокий, просто медведь, идеально сложен. Мотаю головой – так, выкинуть все эти мысли прочь. Это глупости, а я не могу позволить себе таких мыслей. Пускай другие сходят по нему с ума, но не я. Но щека от его легкого, целомудренного прикосновения горит, словно от самых жарких поцелуев.

Глава 5

– Детёныш, как всё прошло? Понравился праздник?

Папа всегда меня так называет. Это умиляет – такое особое прозвище.

– Ага.

– Она сбежала и час где-то пряталась, – говорит мама, накладывая нам еду. – Вот взять и лишить бы её праздничного торта.

– Там было жарко, и народа много. Я думала, что задохнусь. Ушла в тенёк посидеть, – пробую жаркое, и глаза закатываются от удовольствия. – Мама, как же вкусно!

– Да, денёк жарковатый выдался, – соглашается папа.

– Можно было потерпеть, – с укоризной смотрит на меня мама, но я даже не обращаю на её слова внимания. Мамуля любит, когда всё идеально, но идеально не бывает. – Могла бы попить воды.

– И захотела бы в туалет.

– С тобой слишком сложно.

Мама садится за стол, включает телевизор, по которому идут новости с обзором прошедшего открытия скачек.

– Мам, ты серьёзно? Мы все там были – зачем пересматривать?

– Мне нужно мнение со стороны, – говорит мама, забывает про ужин и полностью погружается в просмотр новостей.

Вот так всегда. Она полностью посвящает свою жизнь «Её величеству». Мы либо для двора шьём, либо смотрим по телевизору. Ни дня без королевской семьи – они постоянно с нами. И при этом родители не понимают, почему меня достала эта семейка и я не хочу иметь с ней ничего общего. Да, дружба с королевой – это возможности, да, это успех в работе. Но чем дальше от них – тем лучше.

– Детёныш, не хмурься. Для мамы это важно.

Я пожимаю плечами и ем праздничный ужин. Хоть какая-то радость – набить пузо и пойти спать.

– Софи, а что ты скромничаешь? Расскажи отцу, как тебя поздравила с днём рождения сама королева.

– Серьёзно? – говорит папа, и я вижу притворство с его стороны.

– Пап, ты служишь у королевы в охране, ты прекрасно всё знаешь, – отвечаю я отцу и напихиваю полный рот овощей. Голодная как волк. Это мероприятие высосало из меня все калории, которые были незаконно использованы сегодня, и сейчас я хочу лишь пополнить их запас.

Папа хитро ухмыляется.

– Я знаю, что вы беседовали, но не знаю, о чём вы говорили. Её величество никогда не позволит прослушивать частные разговоры. Поэтому я ничего не знаю, детёныш.

– Софи, не набивай рот. Так нельзя есть. Ты не можешь поддерживать беседу с набитым ртом.

– Я моху. Бейошь и гововишь.

У мамы глаз дёрнулся. Как моя маман, любительница этикета, не дала мне подзатыльник, я не знаю, хотя догадываюсь. Вот мне и подарок на день рождения подъехал.

– Софи. Прожуй, пожалуйста, и потом расскажи. Нам с папой очень интересно, – мама сдерживает эмоции, но её дёргающийся глаз выдаёт.

Я прожевала, громко сёрбая, отпила воды, громко проглотила. Да-да, я просто издеваюсь над маман. Она не терпит, когда балуются за столом, а мне так хочется сбросить хотя бы дома весь этикет сегодняшнего мероприятия.

– Ничего особенного. Она поздравила меня с днём рождения и поинтересовалась о моей учебе. Ах да, ещё она предположила, что не так я хотела отметить день рождения.

Мама вскидывает руки к лицу и заметно бледнеет.

– Божечки, я надеюсь, ты её переубедила.

– Я постаралась, но Её величество, в отличие от других, не любит лести и весьма проницательна, чтобы понять, как именно девушки моего возраста хотят провести свой праздник. Не стала её оскорблять враньём.

Мама затихла после моих слов, а папа рассмеялся.

– Она и правда не любит лести. Правильно поступила. Детёныш, ты такая взрослая стала – приняла быстрое и правильное решение. Не зря на психолога решила идти учиться. Кстати, а где наш подарок?

– Ах да! – подскочила мама и убежала в другую комнату, а мы с папой в это время уплетали мясо с огромным удовольствием.

Мама отсутствовала минут пятнадцать – я наконец-то смогла поесть, и меня не отвлекали на тему «Её величества». Вернулась мама довольная, с хитринкой в глазах. Видимо, они очень старались с выбором подарка, и теперь маман в предвкушении моей реакции.

– Дай руку.

От её слов меня словно ледяной водой окатило. Воспоминания о подарке Тео, полученном так внезапно, накрыло. Я протягиваю руку, и мама надевает мне на неё браслет, состоящий из нескольких плетёных кожаных косичек и пары золотых цепочек, соединённых в одну общую композицию. Я смотрю на руку, и дышать становится тяжелее, чувствую, как мои щёки краснеют. Сегодня на этой руке красовался другой, безумно дорогой подарок, который сейчас лежал у меня в кармане и словно обжигал. За ужином я не вспоминала об этом подарке. Я никак не смогла бы объяснить его происхождение – он слишком дорогой. Я рассмотрела его: литые пластинки золота, инкрустированные бриллиантами. А на внутренней стороне – гравировка: «Соне». Он единственный, кто так меня зовёт.

– Детёныш. Тебе не нравится? – слышу голос папы, словно через вакуум.

Подарок родителей больше подходит для моего возраста.

– Нет, вы что – он прекрасен! Спасибо большое! – беру себя в руки, обнимаю сначала папу, потом маму.

Мне и правда очень понравилось.

Папа копается в кармане брюк и достаёт из них связку ключей, протягивает их мне.

– А это подарок от моей покойной матушки и твоей бабушки.

– Что это? – я забираю ключи, смотрю на связку. Бабушки не стало пять лет назад. До этого мы были с ней очень близки. Она единственная, кто меня понимал и уважал моё нежелание посвящать свою жизнь королевской семье. Для неё я была просто любимой внучкой.

– Она завещала квартиру возле «Королевского университета» тебе. Не хотела, чтобы ты в общежитии жила.

У меня на глазах наворачиваются слёзы. Я очень по ней скучаю.

– Но мы с мамой надеемся, что ты не сбежишь от нас туда прямо сегодня.

Я смеюсь.

– Нет, конечно. Просто это очень масштабный подарок и неожиданный. Своя квартира – это ответственность.

Я помогла убрать маме посуду, мы ещё недолго посмотрели телевизор. Завтра рано вставать, а день был слишком утомительный. Я обняла родителей, ещё раз поблагодарила за подарки и ушла к себе.

Это был тяжёлый день. Завтра всё расскажу Эмме – она в диком восторге, что меня пригласили на скачки, и потребует подробности.

Только…

Не всё я смогу рассказать. Нет, я верю Эмми – она никогда не будет сплетничать обо мне и сохранит мои секреты. Я просто сама ещё не разобралась, что делать с подарком Тео.

Я приняла душ, переоделась в пижаму, вытащила подарок Тео, легла в постель и стала его разглядывать. Красивый. Две гладкие половинки, изящный замок. Явно не из магазина – сделан на заказ, вот и отметка мастера. С каких пор принц заказывает подарки для простых смертных? Может, это королева попросила его так поступить. Да, наверное, она. Её величество не могла сама подарить подарок – её руки должны быть свободными – и попросила Тео. А я нафантазировала чёрте что. Но гравировка… Так называет меня только он. Мысли совсем перепутались. Мне можно носить его или нет? И у кого это спросить?

Глава 6

– Детеныш, нам с мамой нужно уехать, – говорит мне папа, садясь за стол.

Я накрываю стол для ужина, расставляю тарелки, приборы. Готовкой сегодня занималась я, приготовила свою любимую лазанью. Ставлю ее посредине стола – моя гордость. Следом приношу большую миску с овощным салатом. Еще в духовке стоят маффины на десерт, но сладкое – после основной еды.

– Куда? – спрашиваю я у папы, накладывая еду по тарелкам.

– Как куда, – отвечает мама, входя на кухню. – У ее величества запланирована поездка. Все в курсе. Отец, конечно же, будет заниматься ее безопасностью, а я должна быть рядом на всякий случай. Одежда подготовлена полностью, весь ее гардероб продуман, но ты просто представь: одна ошибка – и все полетит в прах. Такого мы не можем допустить.

Мама вдохновенно рассказывает о своих переживаниях за ее величество. А я жалею, что вообще задала этот вопрос. Маман просто помешанная на монарших.

– Какая ошибка? – безэмоционально спрашиваю, чтобы беседу поддержать. Мама все равно ближайшие двадцать минут не уймется и будет говорить о дворце.

– Горничная передержит утюг – и что делать? Или, того хуже, случайно порвет. Нет, даже представить страшно.

Вот это беда. Представляете? Что же будет? Ледники растают, самолеты начнут падать, начнутся катастрофы. Мне смешно – ничего не случится, наденет что-то другое. Вот и все. Тоже мне беда.

– Детеныш, не хочешь с нами поехать? – предлагает папа.

Я моментально подавилась и закашлялась, за что и получила недовольный взгляд от мамы.

– Хорошая идея, твоя помощь мне не помешает, – говорит мама, меняя гнев на милость.

Маме очень нравится папина идея, но не мне. Во-первых, я точно не хочу снова быть вовлечена в королевскую жизнь. Во-вторых, скорее всего, с королевой поедет Тео, а я его избегаю. Тем более после его подарка, который поставил меня в тупик. Ну и в-третьих, у меня куча дел, которыми мне необходимо заняться, но об этом почему-то все забыли.

– Нет. У меня слишком много дел. Если кто-то забыл, то у меня собеседование в университете. Я понимаю, что это просто университет, всего на всего мой шанс устроить свою жизнь, определиться с будущим. Это не так важно, как зацепка на колготках ее величества.

– Софи, прекрати паясничать. Я просто забыла.

Вот так всегда. Прям обидно было. Все мамины мысли только о ее величестве, а важные моменты жизни собственной дочери могут постоять в углу и подождать. Можно даже забыть. Она так спокойно отмахнулась от меня, что прям злость берет.

– Может, ты пока нас не будет, поживешь у тети Гледис? – предлагает мама, но вот теперь я хочу протестовать против нее. Я могу пожить у тети, но обида и гормоны берут верх.

– Спасибо, но нет. У меня теперь есть своя квартира, – напоминаю я о своем совершеннолетии и возможности жить отдельно. – Я хотела съездить осмотреться. Может, потребуется ремонт небольшой.

– Софи, я волнуюсь. Может, все-таки у Гледис? Не хочу, чтобы ты одна оставалась.

Маман после провала с университетом старается вернуть позицию «заботливой» мамы. Я тысячу раз оставалась одна. Мне восемнадцать, и в няньках я не нуждаюсь. Да и тетя Гледис, не думаю, что мечтает сидеть со мной. Я прекрасно могу справиться сама: и убрать, и приготовить, и не попаду в неприятности.

– Не волнуйся, вечеринки устраивать не буду. Только если небольшой девичник. Я позову Эмми и одна не буду.

– Ну если Эмми будет, то я спокойна. Она очень хорошая девочка, – вот и вся забота от маман.

Я чуть не засмеялась. Для моей мамы Эмми просто идеальная, хорошая девочка, которой можно доверять. Ох, и не знает она мою подругу, как знаю ее я. Мы с Эмми умеем отрываться.

У нас с подругой даже рейтинг есть – горячих парней школы – и чатик, в котором мы их обсуждаем. Но маме об этом знать не обязательно. Мы самые обычные девчонки, но маман хочет видеть идеал. И раз я отказываюсь купаться в этикете по утрам, я не идеальна. Моя любимая подруга умеет надевать маску, которую обожает моя мама. Стоит подруге прийти в гости – она начинает задавать вопросы о нарядах ее величества, а мама с радостью рассказывает.

Перед сном я лежу в постели и набираю номер телефона подруги, хочу ей рассказать о грандиозной новости.

– Да, да, мама, я все сделала, – орет в трубку подруга. Ну и голосистая! Я уже почти не дергаюсь, когда она так делает. – Привет.

– Привет. У меня обалденные новости. Мои уезжают, дней на пять, а мы с тобой живем у меня.

– Супер. Блин, может, ты ко мне лучше? От тебя на двадцать минут дальше ехать.

Эмми думает, что я приглашаю ее погостить в родительский дом, но у меня другие планы. Совершенно другие.

– Ты не поняла. Мы на «Центральной» живем. Мансарда.

– Вау! – визжит подруга в трубку, и, судя по ее дыханию, прыгает на кровати. – Бабулин подарок. Устроим тусовку? Давай я напишу список парней, которых можно позвать.

Я начинаю хохотать. Вот и вся правильность «хорошей девочки» по имени Эмми. Можно устроить тусовку. А мне прям требуется выразить протест, и я с подругой даже согласна. Но вот дернул же меня черт пообещать маме обратное.

– Я обещала не закатывать тусовки. Только девичник.

Обида обидой, но обещания я не привыкла нарушать.

– Ну супер. Позовем девчонок. Классно отдохнем, – смеется Эмми, и я понимаю ее план.

– Ага. А потом одна из них позовет своего парня, тот возьмет друга – и пошло-поехало?

– Честное слово, так все и будет, – самым честным голосом заявляет подруга, словно уже репетирует оправдания перед родителями.

– Только сначала нужно съездить и все проверить. Может, там ремонт нужен, и гостей звать стыдно.

– Ты серьезно? Возможность потусить без родителей перебьёт даже отсутствие окон.

Я смеюсь. В этом подруга права: подростки с желанием потусить плевать хотели, где это делать. Но я все-таки не могу пригласить друзей, если там будет грязно. Такой внутренний дискомфорт.

– Я знаю, но генералку все равно сделаю.

– Ладно, чистюля. Как только твои уезжают – едем делать уборку, я помогу. А на следующий день отрываемся по полной. Я пишу списки: кого пригласим и что надо купить. Будем отмечать твою самостоятельность.

Неделю словно на иголках пробыла. Не могла дождаться, когда родители уедут. Мы с Эмми составляли списки и готовились. Иногда меня, конечно, посещала совесть, но она моментально затихала, услышав очередные мамины слова о ее величестве.