Текст книги "77 бантиков на одной голове"

Автор книги: Софья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 20 Хитрость Бориса

– Я не поверил своим глазам, когда вас увидел. Искренне и чистосердечно заявляю вам, что я полностью с вами согласен. И пока моего брата нет, я помогу вам. Сейчас, только схожу за ключами, – толстяк направился, было к вагончику, но тут же остановился, щеки его вспыхнули, глаза сверкнули, секунду помедлив, он нарушил тишину. – Это конечно хорошее дело освобождать животных, но тогда пострадает мой брат. А он так любит животных!!! Ну, прямо больше денег. Он страшно огорчится, когда обнаружит пустые клетки. Я думаю, вы этого не допустите

– Как же нам быть? – насторожилась Кикирилла.

Борис ожидал этого вопроса, и ответ был готов заранее. Пытаясь не выдать себя, он театрально задумался, поковырял землю носком растоптанного ботинка, глаза его презрительно сощурились, и он задумчиво протянул

– Ну, я даже и не знаю. Очень сложный вопрос. Может, подарите сувенир какой-нибудь, на память.

– Сувенир?! – удивилась Кикирилла. – Какой?

– Я знаю, – встрял в разговор Кедр. – Бобр из корней деревьев вытачивает замечательные фигурки. Так здорово получается. Ночью увидишь, всю жизнь спать не будешь. У него есть разные: большие, маленькие, уродливые, и так себе.

– Это, конечно, все замечательно, – напрягся толстяк, – но мне хотелось чем-нибудь удивить братишку, необычным, неожиданным, например таким же камешком, который вы отдали за меня Ядигиде.

– Это что за камень? – воскликнул Кедр, и захлопнул дверцу на груди, которую так не вовремя открыла кочка, пытаясь посмотреть что, творится в мире.

– Да это Алмаз Лысой горы, – Кикирилла тут же успокоилась, и стала завязывать свои бантики.

Борис не получив ответа позеленел от злости. Он весь трясся от напряжения. Как он ненавидел эти паршивые бантики, – ну чего ты медлишь? Борис закатил глаза, мысленно успокоил себя, уговаривая сдержаться, не взорваться, не нарушить иллюзию задушевной беседы. Скулы свело судорогой. Все таки нервы не выдержали и он с трудом расцепив зубы спросил. – Ну и как же насчет сувенира?

Кикирилла в этот момент закончила с прической и теперь, словно это совершенно её не волновало, спокойно произнесла.

– Всего то. Будет вашему братцу сувенир.

От счастья Борис чуть не лишился чувств. Он готов был пасть на землю и целовать ноги. Пусть все будут над ним смеяться, но он сделает это. Толстяк часто задышал, выпрямился, сердце было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Он очумело повертел головой и не отдавая себя отчета выпалил.

– А мне можно? – поймав удивленные взгляды друзей, уточнил, – мне сувенир можно?

Кикирилла призадумалась.

Проглатывая окончания слов, Борис быстро затараторил, – просто так, тоже на память, я ведь вам помогал…я даже спас Желми.

Кикирилла раскрыла от удивления рот.

– Значит Желми спасен? Где тогда он?

– Дома, – пожал плечами Борис.

– Странно… – призадумалась девочка, – будет вам сувенир. Да не переживайте вы так, – поспешила успокоить его Кикирилла, – конечно же мы подарим вам сувенир, только у нас собой нет, надо сходить к Лысой горе.

– Я с вами!!! – заорал Борис, от избытка чувств он схватил Кикириллу за руку и потащил её в сторону Лысой горы.

Кикирилла упершись пятками в траву, выдернула руку, и напомнила толстяку, зачем они все-таки здесь собрались. Борис с минуту не мог сообразить, о чем она говорит. Наконец понял, закивал головой и бросился к вагончику. Биолог-зоолог очень торопился.

У дверей продолжали стоять часовые. Крапива с Чертополохом, Они увлеченные своим спором вытаращили глаза, когда увидели на ступеньках крыльца толстяка. Крапива ткнула пальцем в грудь Чертополоха.

– Ты кого здесь охраняешь?

Чертополох удивленный не меньше Крапивы, поглубже вздохнул, покрутил в воздухе рукой, затем ей резко рубанул и бросил.

– Того же, кого и ты, – это он ответил Крапиве, повернувшись к Борису, он задал, по мнению Бориса, глупый вопрос.

– Что же вам дома не сидится? Мы вас охраняем, а вы шляетесь, где попало.

Крапива, закрыв ладонями лицо, громко разрыдалась. Плечи её задергались, и она присела у дверей.

Борису это не понравилось. Конечно, он очень любил чужие слезы, но только не сейчас! Надо торопится к Лысой горе. А эта особа удумала плакать, теперь мимо неё не пройти и не проехать. Когда Чертополох склонился над Крапивой, пытаясь найти слова утешения, толстяк заскрипел зубами от бессилия. Теперь путь к двери был окончательно перекрыт. Сбежав по ступенькам, Борис скрылся под вагончиком.

В вагончике уже гостило не менее полусотни комаров, муха довольная гостями приветливо жужжала. Она царственно лежала на подоконнике, и с удовольствием почесывая свой блестящий надутый живот. Муха самодовольно рассказывала комарам о прелестях вагонной жизни. Ромашка подняла голову и тихо улыбалась, прислушиваясь к их беседе. Хотя беседой это было назвать сложно, потому что говорила одна муха, а комары сидели, рядом разинув рот. Они завидовали мухе, которой так в жизни повезло. Иногда только маленький комарик вскакивал от восторга и сделав пару кругов над царством мухи снова приземлялся и с упоением продолжал внимать.

Наполовину торча из-под пола, Борис судорожно перекидывал пожитки, пытаясь в этом бардаке найти связку ключей. Как некстати они потерялись! Теперь ему пришлось взобраться в дом, и уже ползать по грязному полу. Муха предусмотрительно подняла лапки, что бы толстяк ненароком её не зацепил. С улыбкой обозревая происходящее она делала вид что она не знает где находятся ключи. Ей нравилась эта занимательная игра, жаль только, если толстяк найдет ключи, то ей придется с них слезть. А шевелится ей не хотелось. Лежать на связке было очень удобно, так как огромное количество всяких бороздок, отверстий не давали ей скатится на пол. Но по опыту муха знала, что хорошее быстро кончается. Так и произошло.

Борис, подняв тучу комаров, выдернул связку из-под мухи. Та перевернувшись в воздухе пару раз, смачно шлепнулась на пол. Комары подлетели к мухе и стали вежливо помогать ей подняться. Они недовольно гудели. Только маленький комарик тонко попискивая, заливался комариным смехом.

– А что делать? – потирая ушибленный бок, простонала муха. Она снова пыхтя полезла на подоконник. – Такова царская жизнь. Это как карусель. Сегодня наверху завтра внизу. Мне все равно повезло, – у меня хозяева ленивые, иначе давно бы меня выкинули вон.

Элис, обеспокоенная долгим отсутствием толстяка, осторожно проползла между колес и заглянула в люк вагончика. Она оглядела помещение, презрительно фыркнула, сморщила нос, и проникла внутрь. Элис почему-то сразу обратила внимание на подоконник, где в небольшом потрескавшемся комке земли сидела Ромашка. Девочка медленно подошла к подоконнику, понюхала цветок, полила его из стоявшего рядом ковшика. Ромашка вздрогнула и благодарно подняла голову. Элис на секунду показалось, что стало намного светлее, а воздух чище.

Она поставила ковш на подоконник, как оказалось очень вовремя потому что толстяк одной рукой схватил девочку и потащил её к двери. В другой руке он сжимал ключи. Элис продолжала, не отрываясь смотреть на Ромашку. Стукнувшись о дверь лбом, Борис сообразил, что она все ещё заперта.

Пришлось снова покидать дом через люк в подвале. Борис трясущимися руками отпер самую первую клетку. Там оказались разноцветные яркие попугаи. В следующей клетке, видимо что-то чувствуя, нервно прыгали мартышки. Они тянули свои кожаные ладони, и призывно выкрикивали.

Когда была открыта клетка с зайцами, из неё осторожно ступая, вышел исхудавший Черзи. Не веря счастью, он устало опустился у порога клетки, судорожно глотая воздух, разрыдался. Из глаз его ручьем текли слезы, но губы были растянуты в счастливой улыбке. Черзи ошалело крутил головой, трогая друзей руками. Кедр нагнулся и крепко прижал Черзи к груди. Черзи уткнулся лицом в пиджак Кедра и дал себе волю.

Кедр, покровительственно похлопав Черзи по спине, и скрывая собственные слезы, сказал

– Кикириллу благодари, это все она.

– Чем мне тебя отблагодарить? Ведь у меня ничего нет, – словно не слушая Кедра, повторял Черзи. Вдруг он замер и стал быстро пугливо ощупывать себя. Его руки нервно тормошили все карманы, залезли за пазуху. Потом Черзи облегченно вздохнул, его лицо осветилось счастьем, и он держа двумя пальцами пуговицу, словно драгоценность, протянул её Кедру.

У Кедра округлились глаза. Уставившись на пуговицу, он протяжно вздохнул, и трясущимися руками схватил подарок.

– Пуговица!!! Моя пуговица! – Кедр прижал её к груди, затем словно не веря, что это на самом деле она, он поднес её ближе к глазам. Но эта была она та самая любимая, долгожданная. В восторге хлопнув Черзи по спине, Кедр завопил.

– Да если бы я знал, что моя пуговица у тебя, я давно бы тебя освободил.

Черзи довольный тем, что угодил подарком, широко улыбнулся, и одернул свой помятый черный фрак. Он стянул с головы шляпу, сдул с неё остатки гнилой соломы, и, вздохнув полной грудью, направился к скоплению народа.

А все столпились у клетки с оленем. Хотя дверь была открыта, Олень все равно не мог из неё выйти. Рога, похожие на корявые пальцы злого волшебника, были готовы схватить любого, кто попробует к ним приблизиться. Выросшие в неволе, они теперь противились свободе, не отпуская хозяина. Рога устраивала такая жизнь. Свободы они страшились. Здесь они уже привыкли, знали, что их ждет, утром вечером, завтра, послезавтра. Рога в категоричной форме отказались покидать клетку.

Олень, смирившись со своей участью, грустно смотрел на ноги своих освободителей. Как ему хотелось хоть раз взглянуть им в глаза, посмотреть на солнце, увидеть небо. Олень вздохнул. Кикирилла потрясла рога, пытаясь сломить их сопротивление. Но те уперто оставались на месте.

– Что будем делать? – спросила Кикирилла у всех присутствующих. Все молча пожали плечами. Борис нервно задергал глазом, он торопился.

– Пусть остается, – выкрикнул он и суетливо огляделся.

– Но он не хочет, хотят только рога, – вступилась за Оленя Элис.

– Вот пусть и остаются, раз хотят, – бросил Борис

– Точно, – воскликнула Элис, – я где-то в учебнике читала что олени сбрасывают свои рога.

– Это точно написано про оленя? – засомневался Олень. Ему ни разу не приходила в голову такая мысль. – Может это, делают Лоси? Или другие мои родичи?

– Может, – согласилась Элис. – Может стоит попробовать.

И Олень попробовал, он сначала тихо повел головой, рога не поддавались, Олень поднатужился, дернул сильнее. Ему показалось, что рога стали уступать свои позиции. Воодушевившись, он закрыл глаза, затаил дыхание, и собрав все силы в комок, резко дернул головой! Раздался хруст и Олень решил, что у него оторвалась голова.

Олень стоял и боялся открыть глаза, он прислушивался к своим ощущениям, они были новы и непривычны. Олень со страхом представил, что голова валяется на полу, или висит на рогах, или ещё какой-нибудь ужас. Но сколько бы не была страшна картина, хотелось в последний раз взглянуть на мир, может увидеть солнце, небо, тучи, они наверно другие, не такие как в отражении лужи. И вдруг раздались оглушительные аплодисменты! Олень вздрогнул, и осторожно приоткрыл глаза. Он пугливо взглянул на гостей, по их восхищенным взглядам он понял, что все хорошо. Олень осторожно пошевелил головой. Она держалась на шее, но двигалась легкое и свободно. Олень не поверил своим глазам когда увидел яркое солнце. Он прикрыл веки, из уголков глаз заструилась тихая слеза.

– Это невероятно, – пробормотала Кикирилла, подойдя ближе к клетке, она уткнулась носом в лоб Оленя. – Ты стал намного красивее.

– Пойдемте скорее, – поторопил Борис всех. Ослабляя браслет часов, он глянул на циферблат. – Время, время деньги.

– Какие деньги? – оторвавшись от Оленя, удивилась Кикирилла. Она пристально посмотрела на Бориса.

– Да это так к слову, поговорка такая, – замялся тот.

– Время – жизнь. И менять его на деньги? Как странно это слышать. Нам надо найти сестриц лисиц. Где они?

Борис пожал плечами, раньше они всегда были на виду. За событиями последних дней, ему и в голову не приходило поинтересоваться, кто где и как поживает…Он оглядел все хозяйства брата. Вольеры открыты, только подсобка под замком, там хранились всякие инструменты и прочее барахло. Борис озадаченно посмотрел на девочек и несмело ткнул пальцем в сторону покосившегося вагончика.

– Может там? Хотя вряд ли, он такой гнилой, что Брим-Бом не стал бы рисковать. Я знаю, он очень их ценил, и дорожил. Там давно никто не живет. Там даже нет замка.

Кикирилла направилась к вагончику. Это было жалкое зрелище. Облупившаяся краска местами ещё сохранила нелепые изображения животных на фоне пальм. Доски все сгнили, и теперь держались на честном слове. Казалось, хватит дуновения ветерка, чтобы развалить эту старушку. Кикирилла подошла к вагончику и осторожно толкнула стену. Стенка даже не шелохнулась. Это очень удивило. Кикирилла взглядом подозвала Кедра и попросила его ударить.

Кедр, как настоящий богатырь снисходительно оглядел всех присутствующих, и попросил их удалиться на почтительное расстояние.

– Сейчас развалится. Зашибет ненароком.

Не теряя времени, расступились. Кедр вытащил кочку из дупла, отдал её Элис, и сам, поигрывая мышцами, направился к развалюхе. Он ни на секунду не сомневался, что превратит её в труху. Кедр размахнулся и ударил гигантским кулаком, словно кувалдой. Вагончик даже не шелохнулся. Вращая глазами от боли, Кедр недоуменно уставился на неожиданного противника.

Через секунду он бросился в атаку: пинал, толкал, пытался перевернуть сараюшку, но все оказалось безрезультатно. Впрочем, кипя от злобы, вскоре Кедр искрошил верхние доски, смешанные с краской и грязью. Постепенно взору зрителей предстали внутренние бронированные стены огромного контейнера.

Борис, ошеломленный увиденной картиной, закрутился волчком:

– Нет…В самом деле…Ничего не понимаю… Когда?…

– С вами все в порядке? – переживая за толстяка, спросила Элис.

Борис утвердительно кивнул

– Все хорошо… Я в норме…Это так не похоже на Брим-Бома!!! Это самое подлое оскорбление. И от кого? От родного брата…

Кедр, отодрав последние куски изъеденной маскировки, устало опустился на землю. Кедр вытер пот листом лопуха и внимательно посмотрел на Кикириллу, как бы спрашивая. Было ясно, что ответить она не может. Все помалкивали, нависла напряженная пауза, первым не выдержал толстяк.

– Клянусь вам, я ничего не знал!!! Для меня это тоже загадка.

Элис обошла контейнер вокруг и удивилась прочности сооружения. Идеально гладкие стены, даже не видно замков. Что это? Неужели там живут Лисы. Здесь даже воздуху негде просочиться. Элис проползла под контейнером, но и там ничего нового она не обнаружила.

– Может кто-нибудь все-таки расскажет, что это за штука? Никто не раскрыл и рта.

Кедр беспокойно заерзал на земле.

– Надо слазить наверх.

– Упадешь! – предупредила его Кикирилла.

Кедр удивленно уставился на девочку, и подставил свою широкую ладонь Элис, молча приглашая её ступить на нее. Элис схватилась за большой палец, словно за перила, вскочила на ладонь, и с нетерпением переминаясь, стала ожидать подъема.

– Есть, есть, – завопила она, как только рука Кедра подняла её на необходимую высоту, и она соскочила на крышу, – есть решетка!

Элис встала на колени и попыталась вглядеться. Внутри царила тьма, решетка изнутри была прикрыта металлическими створками. Ничего не увидев в темноте, она тихо крикнула.

– Есть кто живой?

Внутри что-то зашевелилось, створка откинулась, и сквозь решетку пробился луч света. Элис зажмурилась.

– Кто там? – раздался тихий голос.

Какое это было счастье! Вскочив на колени, Элис подползла к краю крыши и оттуда возвестила, что Белли, здесь, в контейнере. Все разом сорвались с мест и бросились к Кедру. Тот, тихо поскрипывая, поднял всех по одному на крышу. А Элис снова уткнувшись носом в решетку, вела переговоры с пленницами. Элис уже знала, что Золли тоже здесь. Что им тепло, сухо и дышится легко, что у них есть горячая вода, и даже телевизор.

Удивившись услышанному, Элис вдруг засомневалась.

– А мы пришли вас спасать. Может зря?

Ответа она не услышала, её оттеснили жаждущие пообщаться с лисами. Крапива, переругиваясь с Чертополохом, толкались вокруг решетки. Кикирилла потоптавшись немного, спустилась на землю, решив дождаться спокойствия. Неизвестно сколько бы это продолжалось, но Борис снова напомнил о своем сувенире. Чувствуя невидимую опасность, он с утроенным усердием стал поторапливать девочку. Кикирилла дала знак Кедру, и тот бесцеремонно стал стаскивать любопытных с крыши. Сложнее всех оказалось, справиться с Крапивой, она уцепилась за решетку

Когда Элис осталась на крыше одна, снизу сквозь прутья решетки протиснулась палка, с привязанной на конце связкой ключей. Сняв их, Элис тихо крикнула в окошко.

– Я все поняла! А где замок?

Теперь Элис уже видела Белли, она видимо на что-то встала и теперь вплотную приблизилась к проему.

– Мы не знаем где замки. Дверь открывается с левой стороны от меня, от тебя, значит, с правой…

Белли хотела ещё что-то добавить, но вдруг охнула и исчезла, раздался глухой звук падающего тела. Элис поняла, что Белли стояла на плечах Золли, и та не справилась с задачей. Элис, пофыркивая, поползла назад к Кедру.

На земле она все объяснила, звери дружно стали искать замки. Но не тут-то было! Контейнер, словно издевался, показывая друзьям со всех сторон серебристую глянцевую поверхность без единого отверстия.

– Мистика какая-то…

Если бы Элис не знала, что там внутри сестры, то она бы подумала что это не контейнер, а единый, цельный кусок металла.

После небольшого совещания было принято решение, отогнать контейнер подальше в тайгу, найти специалиста и попросить его открыть. Тем более, что Борис, раздосадованный на братца, обещал помочь найти медвежатника. Зря конечно он это сказал, так как все моментально нахохлились, и зло уставились на толстяка.

Борису пришлось приложить немало усилий, чтобы объяснить, что медвежатник – это специалист не по медведям, и тем более не ловец зверей. Медвежатник вор, он вскрывает сейфы.

Начинало светать. Провозившись всю ночь с контейнером, Кикирилла не заметила, как проснулось солнышко. Оно напомнило о себе первыми лучами. Надо было всех расставить по своим местам. Элис срочно в постель, друзей в лес. Контейнер решено было переправить на пеньках к дому Ядигиды. Может она поможет справиться с хитроумными замками. Кикирилла напомнила всем, что ещё рано расслабляться, так как завтра им предстоит разыскать золотой корень. Как только Кикирилла это произнесла, на мгновение вспыхнул яркий радужный свет…Добрый и мягкий…

Кикирилла поблагодарила всех, кто участвовал в операции, освобожденным пояснила, что дорогу им покажут муравьи. При желании каждого из вас могут отправить на Родину. Больше всех этому обрадовались мартышки. Они дружно запрыгали, и загудели.

Кедр, раскрасневшись от похвал, огляделся и снисходительно произнес.

– Вообще-то, я предполагал, что будет погоня, стрельба или хотя бы драка… Мы с Попугаихой… – тут Кедр осекся и оглядел толпу, – а где Попугаиха?

Кикирилла опешила. Ей стало невыносимо стыдно, что в суете, она напрочь забыла о ней. Лишь бы ничего с ней не случилось!!! – Не касаясь земли, она понеслась к школе.

Попугаиха преспокойно спала на крыше, посапывая во сне. Вот она протяжно всхрапнула, почмокала губами, и повернула голову. На губах заиграла блаженная улыбка.

Кедр поднял руку и аккуратно снял её с крыши. Он боялся, как бы она не проснулась, и не испугалась. Волновался он зря, потому что Попугаиха сразу устроилась на ладони Кедра и засопела себе дальше.

– Переволновалась, – улыбнулся Кедр, и усадил Попугаиху на подоспевший пенек. Потом пару раз хлопнул в ладоши, и пенек стремглав унес свою ношу в тайгу.

– Кедр проводи Элис. Остальные все могут отдыхать, а мы с биолого-зоологом проводим контейнер, – оседлав пенек распорядилась Кикирилла.

– Да, поскорей бы уж, – нервничал толстяк крепко обхватив пенек своими ножками колбасками.

Глава 21 Контейнер

Ядигида с удивлением ходила вокруг контейнера. Современнейшее чудо техники настолько поразило её воображение, что она не поленилась, ощупала его серебристые бока.

Еще пол часа тому назад, она была очень недовольна, когда Кикирилла ввалилась на её двор. Расшумевшись, она прогнали сладостный сон Ядигиды, заставляя её покинуть постель в ранний час. С другой стороны Ядигида догадывалась, что раз здесь Кикирилла бушует, словно ураган в океане, события происходят важные, требующие её внимания. Почему-то Ядигида уважала, эту девочку, с кучей бантов на голове.

Попивая утренний кофе, Ядигида долго не могла поверить рассказу об уникальном вольере. Не может быть, что бы у него не было ни входа, ни выхода.

Когда Ядигида лично сама осмотрела вольер, поговорила с Золли, и Белли, пальцем поковыряла решетку, заглянула внутрь, недоумение только возросло. Они с Петушком обнюхали каждый миллиметр, но эти поиски не принесли ничего. Ядигида призадумалась.

Такой сейф был её мечтой. С ним можно было бы не бояться за свое сокровище. Да и в случае опасности здесь можно было без проблем укрыться. Ядигида присела на кресло, и набрала номер на мобильном телефоне. Через пару секунд, она весело щебетала в прижатую к уху коробочку.

– Дельце есть. Тут наши одну штучку приволокли. Чудо какое-то… Одно слово – загадка. Ни окон, ни дверей, полна горница двух лис. Ты бы приехал посмотрел. – Ядигида вдруг расхохоталась, вальяжно перекинула ногу на ногу, и забарабанила длинными пальчиками с ухоженными коготками. – Я знала, что ты мне не откажешь. Что ты говоришь? Наши у тебя? Что делают? Шантажирует?…Ах, один шантажирует? А другой требует? Чего требует? Ромашку…

Кикирилла невольно подслушав этот разговора, сразу догадалась, что это Шиповник проявил активность. Неужели один ушел за Ромашкой? Интересно где, он сейчас? С кем разговаривает Ядигида? Выпив кофе, Кикирилла стала разглядывать гущу. Говорят на ней можно гадать. А вот как? Кикирилла не могла понять. Хоть бы на один вопрос ответила, все легче было бы.

Ядигида обменявшись ещё парой, ничего не значащих комплиментов, хлопнула крышкой телефона, и дала Петушку знак принести кофе.

Петушок, пробурчав недовольство, все-таки подчинился и пошел греть воду.

– Шиповник озорует, – покрутила в руках печенье Ядигида. Она примерилась к нему и решила, что на сегодня она уже съела половину нормы каллориев. Вторая половина будет лишней. – Надо съездить в город привезти директора кафе. Он специалист по сейфам, талантливый программист.

Кикирилла сопоставив некоторые факты, вдруг сообразила.

– Это не у него в прошлый раз была Элис?

– У него, – кивнула Ядигида.

– Ну, надо же, как мир тесен!!! А как его привезешь? Пенек послать?

– Ну!!! – скривила блестящие накрашенные губы Ядигида, – несерьезно. Я пошлю свою машину. Придется открыть дорогу.

Кикирилла обомлела. Она давно слышала, что у Ядигида есть своя собственная дорога. Прокатится по ней, было самой большой мечтой правнучки Кикиморы болотной. Никто кроме Ядигиды ею не пользуется, никто её не видел. Хотя легенды ходят по тайге самые невероятные.

Ядигида спокойно отставила чашку на вышитую скатерть, и вальяжно ступая, направилась к строению. Кикирилла вздохнула, любуясь походкой манекенщицы. Словно по подиуму… – невольно сравнила Кикирилла, розовый бантик расплелся, и она стала нервно его теребить.

Ядигида тем временем подошла к сооружению из голубого кирпича. На дверях был изображен герб рода Бабы Яги. Ядигида многозначительно постучала коготком по рисунку герба, видимо тем самым, указывая Кикирилле, на значимость происходящего, и вытащила ключи из сумочки. Ядигида поколдовала над хитроумным замком, дверь бесшумно уплыла вверх. На самом видном месте стоял флагшток с бархатным бирюзовым полотнищем, в центре которого золотыми нитями был вышит герб Ядигиды – куриная ножка.

Ядигида гордо ступила внутрь, и три раза хлопнула в ладоши. Внутри что то заурчало, словно тяжелый скрипучий механизм, нетронутый веками. Из ворот шурша выкатился рулон небесно голубого полотна. Сначала рулон вздулся, расширился, затем немного дрожа он стал разматываться. Его край хлопнул оземь, и словно змея гордо и величаво пополз в сторону тайги. Достигнув опушки леса полотно вздернулось и вознеслось в небо, встав над тайгой коромыслом. Это была не просто дорога, эта была широкая магистраль, с разделительной полосой, с бордюрным камнем, светильниками и цветниками.

Ядигида ещё четыре раза хлопнула в ладоши. Из дома неторопливо выехала машина. С первого взгляда было понятно, что она знает себе цену. Покрытие машины играло перламутром и жемчугом. Приветливо свернув фарами, авто трансформировалось в голубой кабриолет, машину с открытым верхом.

Ядигида похлопав машину по дверце, весело сказала.

– Я не еду. Тебе задание, привези директора, ну помнишь мы с ним вместе ехали в поезде. Так вот, повезешь его сюда в такой модели, в какой он пожелает. Наверняка он захочет шестисотый Мерседес, может джип. Сильно не гони, я не хочу откачивать их потом валерьянкой. От себя тоже не гони, будь приветливее.

Кабриолет мигнул фарами. Кикирилле даже показалось, будто он присел в реверансе.

– Ну, ну, не подхалимничай. – Улыбнулась Ядигида, и вытерла зеркало заднего вида, – не забывай в него смотреть.

Дорога, развернув свое полотнище радугой, висела над тайгой. Кикирилла с восхищением смотрела как машина скрылась за горизонтом, словно растворившись в поднебесье. Правнучка Кикиморы болотной немного даже позавидовала директору кафе, для которого был приготовлен роскошный эскорт.

– Красиво? – продолжая улыбаться, поинтересовалась Ядигида, – хочешь прокатиться?

Кикирилле, конечно же, очень хотелось покататься, но она, торопилась. Золотой корень все ещё не был найден. А без золотого корня, грош ей цена как хозяйке тайги. Она вздохнула, и отрицательно покачала головой.

– Почему?

Кикирилла объяснила.

Ядигида в изумлении уставилась на девочку. Впервые в жизни кто-то отказался от её дороги. Соблазн всегда был выше всякого там долга. Ядигида что-то прошептала себе под нос, и пальцем прижала пульсирующий висок. Теперь она кажется, начинала догадываться почему провидение, подарила золотую Лилию ни кому-нибудь, а именно Кикирилле, этой маленькой плюгавенькой девочке, с десятком бантов на голове. Кикирилла же готова была расплакаться от раздирающих её чувств. Тут из дома вышел Петушок и принес раскрашенный хохломской самовар с кипятком.

– Не соблазняй, не сбивай с пути истинного, – сказал он.

Ядигида скрипнула зубами, и уставилась на правдолюбца.

– Я тебя просила?

– Просила!!! – вызывающе бросил Петушок и резко поставил самовар на покрытый вышитой скатертью стол. – Пейте, пожалуйста.

Ядигида плеснула в чашку кипятку, схватила печенье и нервно его зажевала. Хотя она и злилась, но поступок девочки был приятным сюрпризом. Обычно никто не мог устоять перед её соблазнами, и сдавался на первых же секундах. Ядигида знала, как девочке хочется прокатиться на прекрасной тройке лошадей. Она оценила этот поступок, и поняла, что дороги у них с Кикириллой разные.

Тополиху удивил знакомый горьковатый аромат, его она помнила ещё с детства. Едва она достигла вершины горы, запах её просто одурманил. Так тонко могла пахнуть только Рябина – подруга детства. В наступивших сумерках Тополиха ничего не могла разглядеть, да и тяжелая ноша мешала. Желми покачиваясь спал на её руках.

Из-за туч лениво выползла луна. На фоне голубоватых сумерек Тополиха разглядела две фигуры. Необыкновенно худая женщина, дирижируя громадными очками и размахивая правой рукой, декламировала стихи пятнистой корове, которая лежала у её ног и медленно пережевывая жвачку. Она с упоением слушала.

– Добрый день, – прервала Рябину Тополиха.

Женщина водрузила очки на переносицу и внимательно пригляделась. Корова тоже устремила на Тополиху трагический взгляд, который у неё появлялся всякий раз, когда она слушала стихи. Домыслив последние слова стихотворения, ещё находясь в особом состоянии, Корова проглотила жвачку и переспросила.

– Как вы сказали – добрый день?

Тополиха аккуратно положила Желми на земли и ответила. – Как хотите, можно доброй ночи.

– И чего не спится? – буркнула Рябина, расстроенная оттого, что кто-то нарушил поэтическую идиллию.

– Вам, я вижу, тоже не спится, – обиженно заметила Тополиха. – У меня раненый.

Только теперь Корова с Рябиной обратили внимание на Желми. Рябина склонилась над Медведем и внимательно пригляделась к ране, видимо ничего не увидев, сняла очки и снова пригляделась.

– Кажется, огнестрельная?

Тополиха утвердительно кивнула головой.

– Браконьеры? – уточнила Рябина и отложила свой блокнот в сторону. Она ощупала опухоль вокруг раны. – Его к Мухоморычу надо. Сам не дойдет, рана слишком опасна, до утра может не дожить. Тащить далеко, да и Мухоморыч учуяв медведя, скроется. Как быть?

Корова, не участвуя в беседе, тихо размышляла. Если бы она была в Индии, она бы нашла знахаря который не боится медведей, травы всякой полезной…А здесь чем она может помочь? Разве что предложить молока, оно ведь очень полезное. Но Корова постеснялась, вдруг здесь не принято предлагать больным, с пулевым ранением в плечо, молоко. Хотя корове очень хотелось, чтобы это было не так.

Рябина же продолжала искать выход. Перебрав в уме сотни вариантов, она остановилась на одном из них. Надо срочно слетать к Мухоморычу и попросить у него лечебного эликсира.

– Я могу слетать, – тут же отозвалась Корова, и порадовалась, что больше не надо голову ломать, как спасти раненого, – вот только копыта сниму, здесь оставлю. Вдруг в темноте кого задену ненароком.

Желми застонал во сне. Гусеницы приложили к его растрескавшимся губам подорожник с капельками росы. Это немного его успокоило. Рябина уже тише и спокойнее стала объяснять Корове, куда лететь и как правильно разговаривать с Мухоморычем.

– Только не говори что это для Желми. Мухоморыч страсть как его боится. И лети как можно скорее!

Корова покачала рогатой головой и взлетела с вершины горы.

Тополиха, раскрыв рот, наблюдала. Такую картину она увидела впервые в жизни. Позабыв закрыть рот, Тополиха уставилась на Рябину. Та присев на траву, неторопливо листала блокнот. Губы её шевелились, глаза бегали по строкам. Тополиха прокашлялась,

– Сейчас она прилетит, вы не беспокойтесь, – успокоила Тополиху Рябина.

– Да я не переживаю, мне интересно, чем вы здесь занимались.

– Читали стихи.

– Что?! – Хорошо, что Тополиха сидела. Иначе от удивления она обязательно бы грохнулась на землю. – Зачем?

Рябина снова водрузила огромные очки на нос, они очень шли ей, так как в них она выглядела моложе, и внимательно посмотрела на Тополиху.