Текст книги "Потерянная навсегда"

Автор книги: София Герн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Не знаю. Это вопрос не ко мне.

– А к кому? К твоей Граниной?

– Все может быть. Но так уж получилось. Надеюсь, ты не попросишь меня налаживать ваши отношения? Или ты настолько цинична?

– Нет, – решительно отрезала Марго, – ты прав. Это не имеет значения. В конце концов, это была всего лишь вспышка.

– И все прошло? – Артем потянулся к ней и нежно погладил по волосам. – Пойдем спать. Ты устала. – Он почувствовал, как она напряглась. – Прими ванну и приходи. А потом я. Я не буду тебя трогать, если ты этого не хочешь.

Она и в самом деле не хотела. Но когда он пришел и лег рядом с ней, и обнял ее сзади, осторожно целуя в шею и положив руку ей на грудь, она поддалась эмоциям. Маргарита повернулась к нему и обхватила его руками за плечи. Они занимались любовью медленно и как-то по-супружески привычно. А по ее щекам текли слезы, которые Артем собирал мягкими теплыми губами.

Утром она проснулась от звука работающего на кухне маленького телевизора. Артем готовил завтрак и смотрел канал, по которому должны были показывать интервью Ольги Граниной и владельца и директора издательства «Альтера-пресс». Маргарита натянула шелковую пижаму Артема, которую нашла в шкафу и в которой совсем потерялась. Заспанная и с всклокоченными волосами, она бросила мрачное «Доброе утро» и уселась на диванчик, уставившись на экран. Детективная примадонна выглядела роскошно. Настоящая райская птица, пойманная в сети издательских договоров. У Романа вид был сосредоточенный и деловой. Она говорила о своих творческих планах, о сериале, который снимается по ее книге, отвечала уверенно и остроумно на все самые каверзные вопросы как человек, давно привыкший давать интервью. Он тоже держался отлично. Рассказал о новых сериях, которые планирует издательство, и, к изумлению Маргариты, назвал ее книгу среди предполагаемых бестселлеров.

– Ну что же! – сказал Артем. – Рекламная кампания вышла на финишную прямую.

– Почему он это делает? – ничего не понимая, спросила Маргарита.

– У тебя получилась действительно отличная книга. Почему ей не стать бестселлером?

– Да потому что я не хуже тебя понимаю, что бестселлер можно сделать из чего угодно, главное – грамотно все преподнести. И есть люди, которые гораздо талантливее меня, но их рукописи даже не открывают, чтобы прочитать!

– Ну не будь такой самокритичной. Это глупо. Я согласен, нужно не только простое везение, но и человек, этим везением руководящий. У тебя таких людей двое. Я и Роман. А почему? Перестань мучить себя неразрешимыми вопросами. Ответов все равно не найдешь. Да и я их не знаю. Чужая душа, Марго, потемки. И Роман не исключение.

– А ты видел, как на него глянула Гранина, когда он стал говорить о «Потерянной навсегда»? Просто зверски.

– Ей придется кое с чем смириться. Но это не впервой. Ольга очень гибкая дама. И она отлично знает, когда нужно говорить, а когда промолчать и запрятать свои претензии куда подальше. Она получила, что хотела. Я присутствовал при подписании договора. И, скажу тебе, это ого-го какой выгодный контракт!

– Ты помог?

– Я. А что ты хотела? Она – мой кусок хлеба с маслом и икрой. В общем, успокойся и готовься к славе. Кстати, я еще тебе не показывал твой договор? Какое упущение!

Артем ушел за кейсом, из которого вытащил тоненькую аккуратную папку с логотипом «Альтера-пресс» и пижонскую ручку «Паркер».

– Не место, конечно, для такого серьезного дела, но все равно подпиши!

– Мне его читать? – с ужасом спросила Маргарита, увидев громадное количество пунктов, набранных мелким шрифтом.

– Не обязательно. Просто взгляни на сумму. И на процент с продажи тиража. Ну как? Устраивает?

– Ого! И как ты этого добился? Кстати, с меня процент?

– Ну, Марго, ты меня просто обижаешь! И вообще, здесь моей работы почти нет. Я просто проследил за тем, чтобы документ был составлен с максимальной выгодой для тебя. Но, как ты понимаешь, мне торговаться не пришлось. Все это – работа твоего друга Бродского. И еще. Тираж скоро развезут по точкам. И тогда готовься к презентации и всему ей сопутствующему. Конечно, такой роскоши, как у Ольги, не будет, но я позабочусь о приличном месте.

– Я боюсь, – вдруг сказала дрожащим голосом Марго, – а вдруг он там тоже будет?

– Обязательно будет. Надо через это пройти. Обязательно, – сказал Артем и поцеловал ее в нос. – Через пару недель готовься, дорогая моя. А я займусь нашей предстоящей поездкой. Надеюсь, ты не передумала?

– Нет. Пусть будет так, как ты решил. Я… Я больше не хочу ничего решать сама. Ничего…

Маргариту охватило полное безразличие и удивительное спокойствие.

Она отдала себя в руки Артема, с покорностью жертвенного животного делая все, что он ей говорил. Они почти не расставались, вернее, он старался лишь очень не надолго оставлять ее одну, будь то ее квартира или его, магазины, где они вместе искали подходящую одежду для презентации, будто бы у нее было мало тряпок, или рестораны, куда он упорно таскал ее обедать и ужинать. Места Артем выбирал самые тусовочные и везде рассказывал о книге Маргариты, представляя ее как автора несомненного бестселлера. В общем, он занимался своей привычной работой, хотя на сей раз объектом его пристального внимания и заботы была не Ольга Гранина, а Маргарита Тропинина. Пару раз они встречали Ольгу, и она вела себя на удивление доброжелательно, не в пример ее выступлению в мастерской Киры, о котором она забыла или искусно делала вид, что забыла. Она, как всегда, производила впечатление человека, довольного жизнью, карьерой, а также и ее интимной стороной, хотя Романа с ней Маргарита с Артемом ни разу не встретили, чему Марго была несказанно рада. Гранина великодушно предоставила Артему «отпуск». Все ее внимание было приковано сейчас к сериалу, в съемках которого она принимала самое активное участие, что ей было не только позволено, но и всячески приветствовалось. Она между прочим обмолвилась, что Роман по большей части живет за городом и, «наладив процесс», приезжает в Москву нечасто, поручив текущие дела своему заместителю по коммерческой части, оставшемуся в издательстве еще с прежних времен, опытному и обладавшему отменной деловой хваткой Александру Симкину. Он-то и занимался вместе с Артемом раскруткой Маргариты, ни на день не выпуская из виду деятельность рекламного отдела.

– А что, Бродский совсем свое детище забросил? – спросил Гранину Артем, когда они с Маргаритой обедали в бывшем Центральном Доме литераторов, превращенном в элитный клуб, где теперь самих литераторов было кот наплакал, несмотря на старую вывеску на здании.

– Почему же? Просто хорошему руководителю не нужно поминутно контролировать своих подчиненных.

– А ты бываешь у него на Икше?

– А как же! Заезжаю в гости, иногда он приглашает меня на пару дней отвлечься, отдохнуть, погулять по окрестностям. Кстати, он полным ходом занимается обстановкой дома. Я слышала даже, что Роман собирается продавать московскую квартиру. Она, как получается, ему в общем-то не нужна. Все равно живет за городом. Я его пытаюсь отговорить. В конце концов, зачем ему это? В деньгах он не нуждается, а недвижимость в Москве каждую неделю в цене растет. Кстати, у него просто отличная квартира. Вы там были? – спросила она Маргариту.

– Нет, – покачала головой Марго, – не была.

– Значит, не приглашал… Ну что же, это и понятно, – заключила Ольга. Что именно ей было понятно, она не уточнила, но многозначительно взглянула на Артема.

– Но ты же сама сказала, что он там не живет, – включился в разговор Артем.

– Ну да, ну да… А знаете, кто будет оформлять его дом на Икше? – Ольга торжествующе перевела взгляд с Артема на Маргариту, собираясь сказать им ошеломляющую новость. – Кира Мицкевич!

Вот это действительно был сюрприз. Маргарита не раз общалась с подругой по телефону, но та и словом не обмолвилась об этом заказе. И вообще, это выглядело странно, ведь Кира совсем не была дизайнером по интерьерам. Решила попробовать новую профессию? И Роман на это пошел? Просто удивительно. Маргарите показалось, что он делает какие-то нелепости и будто бы все время кружит рядом с ней, но при этом остается недосягаем. Словно все время дает понять, что он есть, что он никуда не исчез и исчезать не собирается. Его незримое присутствие ощущалось во всем, будь то издательство, клуб, ресторан, Дом книги, где Маргарита провела встречу с читателями и подписывала книги до полного обморока, пока не почувствовала, что у нее буквально рука отваливается. Сам он не пришел и на презентацию, послав вместо себя Симкина, но зато прислал громадную корзину цветов. И, разумеется, это оказались белые лилии, на взгляд Маргариты, довольно нелепо сочетающиеся с тигровыми, выглядевшими как пятна крови на белом снегу.

Вся эта суета заняла больше времени, чем они предполагали, и освободиться Артем и Маргарита сумели лишь к концу апреля. Романа она ни разу не видела, он упорно оставался затворником в своем загородном доме. Кира все-таки прокололась. Хотя была на презентации «Потерянной навсегда», но там, в шуме, гаме и суете, поговорить им не удалось. Она заехала к Маргарите, когда та собирала чемодан, придирчиво осматривая каждую вещь, которую собиралась взять с собой, гадая, пригодится она или нет?

Маргарита обратила внимание, что Кира явилась в новеньком дорогущем пальто от «Karen Millen» и платье-свитере от прежде совершенно недоступного ей «Ferragamo». И то и другое было болотного цвета, который, увы, не делал бледную кожу Киры свежее. Но вид у подруги был радостный и преуспевающий, чего просто невозможно оказалось не заметить.

– Собираешься? – Кира плюхнулась на кровать, отбросив в сторону ворох одежды.

– Собираюсь, – лаконично и немного раздраженно ответила Маргарита. – А ты не могла найти лучшего времени для визита? Все в делах и заботах? Как я понимаю, оформляешь за баснословную цену дом нашего миллионера Бродского?

– Ну чего ты ехидничаешь? – миролюбиво откликнулась Кира. – Между прочим, этот, как ты его называешь, миллионер Бродский сделал все, чтобы тебя раскрутить. И, надо признать, у него это получилось.

– Не у него, – отрезала Марго, – а у Артема и Симкина, которым он перепоручил заботы о столь незначительной особе, как я. А вот Граниной наверняка сам занимался. Не так ли?

– Нет, не так. Как бы ей этого ни хотелось. Конечно, она иногда заявляется. Но без особого приглашения. Ей, видите ли, приглашения не нужны. Она его буквально преследует.

– И он этим обстоятельством сильно недоволен?

– Не знаю. Думаю, что это не делает его счастливым. Он вообще как-то весь ушел в себя. Знаешь, я там почти все время торчу, надо присматривать за этими бестолковыми рабочими, они совершенно ничего не могут сделать без указки. Так вот, однажды приезжала его бывшая. Аня.

– И что? – Маргарита попыталась спросить об этом безразличным тоном, но получилось у нее плохо. Голос предательски задрожал.

– А ничего. Слезы, вопли, небольшой скандал. Даже меня не постеснялась. Делала вид, будто меня вообще тут нет. А он был неумолим. Все, так все. Дал ей понять, что между ними больше ничего не будет. Знаешь, Марго, он вообще какой-то странный. Но в чем его странность, я никак не пойму. Вроде бы все делает, как надо, общается нормально, занимается издательством, хоть и не каждый день туда ездит, все так. Но он весь какой-то отстраненный. Как и ты… Может быть, вам все-таки встретиться, выяснить отношения?

– Ты мне что, предлагаешь к нему съездить? – возмутилась Маргарита.

– А почему нет? Со мной. Я тебе поддержку окажу.

– Нет, – отрезала Марго, – я все решила. Роман действительно странный человек. И всегда был непредсказуемым. Я больше ничего от него не хочу. К тому же мы завтра улетаем на Крит.

– Знаю. Удачное место Артем выбрал. Клин клином будешь вышибать? Сурово, – пожала плечами Кира. – И как это Гранина его отпустила? Хотя это и понятно. Он тебя увезет. И окончательно расчистит ей дорогу к сердцу Бродского. Так она, во всяком случае, думает.

– Ну тогда остается ей пожелать доброго пути, – скривила губы Марго. – Хотя вряд ли эта дорога будет для нее ровной и без ухабов. В один прекрасный день он просто исчезнет из виду, найдется повод. А потом… Потом снова заявится как ни в чем не бывало. Знаем. Проходили.

Кира пробыла у Маргариты недолго, они выпили по чашечке кофе, покурили, поболтали о том о сем, в основном о предстоящей поездке и о том, что стоит взять с собой, а что купить на месте, и больше не касались опасной темы, которую Марго сочла исчерпанной.

Маргарита без всякого сожаления простилась с Москвой, и, когда они с Артемом оказались на райском острове, она почувствовала, что ее настроение поднялось и что никакие воспоминания ее не тревожат. Ну почти не тревожат. Как бы ей хотелось, чтобы начало ее жизни ознаменовало приземление их самолета в удивительном аэропорту Ираклиона, уникального тем, что он выходил на безбрежное море и серебристые лайнеры самым парадоксальным образом соседствовали с роскошными яхтами, бороздившими прозрачные воды теплого моря. Они поселились в маленькой гостинице в городке Ретимно, куда добрались на такси, решив, что обязательно возьмут напрокат какую-нибудь машину, чтобы не зависеть от здешнего навязчивого сервиса и темпераментных, не умолкающих ни на минуту таксистов, говорящих на умопомрачительной помеси русского, английского и греческого. Марго и Артем неплохо знали английский, так что предпочитали изъясняться на нем, и их возница с удовольствием переключился на ломаный английский, перечисляя все мыслимые и немыслимые достоинства этой древней колыбели цивилизации.

Побросав чемоданы, не разбирая их, лишь достав самое необходимое, они решили отправиться в ближайшее кафе, которых тут было более чем достаточно. Единственное, что сделала Маргарита, так это скинула измятый дорожный костюм и надела новое платье от «Etro», забавную черно-белую вещицу в стиле шестидесятых из тонкого полотна, в котором выглядела как школьница, сбежавшая с уроков на дискотеку. Артем переоделся в белые брюки и черную майку с белыми разводами, отбросив свой обычно деловой вид. Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Пара из них получилась весьма гармоничная, хотя выбирали они вещи не сговариваясь. Маргарита извлекла из сумки босоножки на высокой танкетке с перекрещивающимися на ее узкой щиколотке ремешками, решив, что на этих котурнах сможет проходить достаточно долго. Как ни странно, но от ее усталости, несмотря на утомительную дорогу, не осталось и следа. Она готова была начать жить заново. И надеялась, что Артем ей в этом поможет. Она не чувствовала себя влюбленной, нет, ни в коем случае, но вспоминала о том, что хотела от него уйти, как о явной нелепости. Зачем? Почему? Лучше больше не задавать себе этих вопросов. Здесь солнце и море, фиалковое море Гомера, здесь теплый ветер и крепкая оуза в маленьких стопочках, пахнущая анисом, здесь потрясающий кофе, которого никогда не сваришь в Москве, и здесь беззаботные люди, отбросившие все свои проблемы. Она хотела того же. Чтобы ее проблемы, ее сомнения и мучения остались позади. Они побродили по узким улочкам, полюбовались венецианскими домами и белыми минаретами, придававшими городку совершенно восточный, а не античный вид. Потом нашли самое немноголюдное кафе, что было весьма трудно сделать, потому что на Крите начинался курортный сезон. Им принесли травяной салат Хорта, который Маргарита давно хотела попробовать, и гаридес – жаренные в оливковом масле королевские креветки сказочной вкусноты. Они сидели на открытой веранде и любовались дикими гладиолусами и крупными ромашками, растущими здесь как сорняк, но от этого ничуть не менее красивыми. В это время весь остров покрывал ковер из цветов: хризантем, маков, ромашек и изящных гладиолусов, которые им, родившимся в Средней полосе России, странно было воспринимать как дикие. Около их ног крутилась пара толстых котов, глядящих на них наглыми желтыми глазищами. Их здесь было полным-полно, они терпеливо болтались около посетителей кафе и ресторанов, выпрашивая подачки, и их никто не прогонял. Маргарита любила кошек и тихонько подбрасывала им со своей тарелки кусочки креветок, что почему-то раздражало Артема, который, в отличие от нее, кошачье племя от всей души презирал. «Тот, кто не любит кошек, равнодушен к женщинам», – однажды сказала ему Маргарита, но он с негодованием отверг эту сомнительную сентенцию.

К ночи они оба просто с ног валились от усталости, и сил хватало только на то, чтобы принять душ и повалиться в широкую постель с прохладными простынями. Но утром Маргарита проснулась от того, что его большие и сильные руки легли на ее обнаженное тело. Она перевернулась, и Артем наклонился, чтобы поцеловать ее соски, которые сделались теперь особенно чувствительными, несмотря на полусонную истому, в которой купалась Маргарита. Мгновенно их тела стали скользкими от пота. Он подсунул руки под ягодицы и приподнял ее. Она тихонько застонала, когда он насадил Марго на свой возбужденный жезл, и ее тело полностью приняло его. Грудь упиралась в его рот, и он ласкал ее губами, зубами, языком, пока она не откинулась назад и не задвигалась все более активно, подчиняя его этому бешеному темпу, от которого кружилась голова. Его руки сжимали ее широкие бедра, но он не пытался навязать ей свой собственный ритм, предоставляя безоговорочную свободу движений. Маргарита поднималась и опускалась, чувствовала себя сильной и страстной вакханкой, уверенной в собственном праве на то, чтобы подчинять мужчину. Наслаждение нарастало и нарастало, пока реальность не исчезла совершенно и у нее не возникло ощущение, что она несется со скоростью света по какому-то подземному лабиринту, туда где ее материальное тело готово будет раствориться окончательно в сверкающем свете. Она протяжно застонала, и этот стон заставил его замереть. Его зубы впились ей в шею, однако не причиняя боли, которую, впрочем, в этот момент она бы и не почувствовала. Он крепко прижал ее к себе и разрядился. И в это мгновение она почувствовала его полную беззащитность и подалась вперед, закрывая его, пока он не пришел в себя. Она погрузила лицо в его влажные волосы. И… Видит бог, все это время она ощущала рядом с собой другого. От отчаяния Маргарита чуть было не разрыдалась и даже судорожно всхлипнула, но Артем счел это просто реакцией на восхитительный секс, которому они только что предавались. Он шевельнулся под ней, переместил руку, двинул ногой. И только теперь она почувствовала боль в растянутых мышцах бедер. Воздух в комнате, несмотря на распахнутое окно, стал густым от полуденной жары, таким густым, что становилось трудно дышать.

– Пойдем на пляж… – еле проговорила она, слезая с его обессиленного тела.

– Может быть, сначала позавтракаем? – спросил он охрипшим голосом.

– По дороге заскочим в кафе. Поднимайся! – приказала она и скрылась в душе.

Там она придирчиво рассмотрела свое тело и обнаружила, что на ее груди остались следы его поцелуев. Но ничего, купальник их скроет. Маргарита вытерлась и принялась наносить на кожу крем для загара. Обычно она плохо загорала, да и не стремилась к этому. Но здесь не Москва, где можно щеголять своей белоснежной кожей, здесь нужно хоть немного поджариться, чтобы не выглядеть нелепо среди смуглых людей. Артем вошел за ней в ванную и встал под душ. Она посмотрела на его великолепное тело совершенно равнодушно, будто бы не оно только что приносило ей столько наслаждения. Она еще не закончила возиться с кремом, как он выключил воду и встал у нее за спиной, прижимаясь к ней мокрой грудью и бедрами. Неужели снова готов? Нет, хватит! Настроение у нее пропало, но она не подала виду, хотя и отстранилась, попросив Артема намазать ей спину.

– Ты так прекрасна, Марго, что я опять хочу тебя. Но ты права. Для этого не нужно было отправляться на Крит.

Она совсем не была уверена в том, что в Москве ее поведение было бы точно таким же, как здесь. Просто тут ее возбуждал сам воздух, напоенный солью, и запахом водорослей, и даже свежей рыбы.

На пляже она продолжала наслаждаться полным бездельем и готова была жариться на солнце день напролет, если бы не боялась обгореть. Чтобы защитить ее от солнца, Артем принес и установил над ней зонт. Лежа на горячем песке на полотенце, не снимая влажного после купания бикини, она задремала. А когда очнулась и открыла глаза, то Артема рядом не обнаружила. Он дорвался до дайвинга и, видимо, плавал где-то между рифов, любуясь красотами загадочных подводных пейзажей. Она и не заметила, когда он взял напрокат снаряжение, и призналась себе, что вообще слишком уж мало обращает на него внимания, углубленная в себя и собственные грезы. Как жаль, что она не поехала сюда одна! Но, с другой стороны, вряд ли она на это решилась бы. Артем служил ей некой подстраховкой, но, увы, не более того. Маргарита умело скрывала свои чувства, но все равно у нее было ощущение, что он догадывается об ее истинном отношении к нему. Она подумала, что они оба играют роль счастливой пары, хотя вовсе таковой не являются.

Она приподнялась на локтях и вышла из тени зонтика под солнце, почувствовав, что немного замерзла и что ее купальник не высох как следует. Еще не хватало здесь простудиться! Она стояла, подставив тело страстно целующим ее яростным лучам солнца, и тут явственно почувствовала на себе пристальный взгляд. Маргарита повернулась и обомлела. У самой кромки воды стоял Роман, неподвижный как статуя, и ноги его омывала бурлящая пена прибоя. Она сморгнула. Мужчина стоял против солнца, и Маргарита подумала, что ей все это привиделось, но нет. Он медленно шел к ней, как всегда, спокойный и уверенный в себе. Марго с ужасом огляделась, но Артема нигде не было, наверное, он слишком увлекся своим подводным плаванием, так что забыл обо всем на свете. Он был заядлым дайвингистом, объездил полмира в поисках самых интересных мест и Крит считал средненьким, хотя и по-своему интересным. Тут не было экстрима, но была красота, к которой Артем тоже был неравнодушен. Так или иначе, она оказалась лицом к лицу с человеком, образ которого никак не могла изгнать из своего сердца.

– Приветствую тебя на Ретимно, Марго! – Роман подошел совсем близко и остановился перед ней, безвольно уронив руки. Его спокойствие было нарочитым. Маргарита видела, чувствовала, что он вибрирует от волнения, и это ее порадовало.

– Привет. А что ты тут делаешь? – спросила она и сразу же поняла, насколько глупым был ее вопрос.

– А я тут живу, – он махнул рукой в сторону гор, – вон там, недалеко от Зевсовой пещеры, знаешь это место? Идео Андро. Правда, кое-кто оспаривает место рождения царя богов, но местные жители предпочитают считать, что громовержец родился здесь. Конечно, мой дом не совсем там, но довольно близко… Ты здесь с Артемом? – спросил он без перехода.

– Да. А с кем же мне еще быть?

– Это ты приняла решение, Маргарита. Не я.

– Я не знала, какое решение мне принять, а ты мне в этом не помог. Просто обиделся и исчез. Теперь поздно что-то менять.

– Неужели? Послушай, сейчас я уйду. А завтра жду тебя на причале у озера Курнас. Там есть небольшое кафе на открытом воздухе. В шесть часов тебя устроит?

– Нет, я не смогу… – Маргарита пробормотала это не слишком убедительно, почувствовав, что поедет, обязательно поедет, и нечего себе больше лгать.

– Ты приедешь, – прочитал он ее мысли, – я буду ждать. Завтра.

– Но Артем…

– Скажешь, что тебе нужно собраться с мыслями и побыть одной. В конце концов, он тебе не муж. Слава богу. И… я думаю, вряд ли им станет. Ты же не любишь его, Марго. Пришло время решать. И не надо… больше не надо морочить голову ни себе, ни мне, ни ему.

– Но ты сам! Сам все испортил!

– Согласен. Многое я испортил сам. Но сам и исправлю. Все можно исправить, Марго, пока человек жив. И только одно безвозвратно – его смерть… – почему-то сказал он так, что его слова не вязались со всей окружающей обстановкой. Ни с этим ярким солнцем, ни с морем, ни с галдящими чайками, клюющими выброшенных на сушу приливом морских ежей, ни с детьми, радостно плещущимися на мелководье, вообще ни к чему были эти слова на празднике жизни. Разве они тут чужие? О нет! Она поедет, поедет на это озеро в горах. И там все решится окончательно.

Роман больше ничего не сказал, просто повернулся и ушел, и через несколько мгновений скрылся из виду. Внезапно Маргарите показалось, что за Романом двинулся какой-то человек, худой и высокий, которого она сначала приняла за его спутника, какого-нибудь знакомого, но тут же отбросила эту мысль. Человек не приближался к Роману, а шел на приличном расстоянии, но все-таки именно за ним, будто бы следил. «Может, это его охранник?» – подумала Маргарита, и на этом успокоилась, но идея взять с собой охранника на Крит, Роман и в Москве-то их услугами не пользовался, показалась ей нелепой. Но она отбросила ненужные и наверняка пустые наблюдения. Все ее мысли занимал предстоящий разговор с Артемом, которому придется сказать, что на экскурсию в горы она предпочитает ехать без него. Как ни странно, он принял это как должное.

В номере, куда они вернулись только к обеду, Маргарита хотела быстро принять душ, чтобы смыть с себя соленую воду, но подумала, что стоит все-таки промыть волосы, ставшие жесткими. Купальной шапочки она не носила, справедливо считая, что это «украшение» способно изуродовать кого угодно. Артем терпеливо ждал, пока она возилась сначала с троекратным промыванием своей гривы шампунем, потом смягчением ее кондиционером, потом сушилась феном. Ей пришлось самой себе признаться, что начинать разговор о своей одинокой отлучке на озеро Курнас ей не хочется. Но ее страхи оказались необоснованными. Он воспринял все как ни в чем не бывало.

– Тебе не будет скучно? – только и спросил он, когда они обедали в гостиничном ресторане изумительной долмой и запивали это рубленое мясо в виноградных листьях анисовой местной водкой, оузой. Не слишком подходящий напиток для жары, но Маргарита заказала его для храбрости. Впрочем, никакая храбрость ей и не понадобилась.

– Нет. Я люблю бывать среди незнакомых людей. Вроде бы народ вокруг, а чувствуешь себя в одиночестве. Но в таком приятном одиночестве, которое иногда всем нам необходимо.

– Знаешь, я с тобой согласен. Побыть одному совсем не мешает. Именно это ощущение мне дает дайвинг. Я будто оказываюсь в ином мире.

– Но это и в самом деле иной мир, подводный. Загадочный. Немного страшный, – улыбнулась Маргарита.

– Ничего страшного там нет. Вот если бы ты набралась храбрости и занялась дайвингом! Я бы тебя научил. Это безумно интересно! Но разве тебя уговоришь? Ты, Марго, все-таки трусиха. Ни на машине не хочешь учиться ездить, ни погружаться.

– Это все? Ну, я думаю, таких, как я, совсем немало. Но есть кое-что, чего боишься ты, но вовсе не боюсь я.

– И что же это? – насторожился он.

– Быть такой, какой ты есть. И не оглядываться на то, кто что подумает и скажет. И не зависеть от капризов «общества».

– Припечатала, – засмеялся Артем, вовсе на нее не обидевшись. – Но что поделаешь? Все мы носим маски. Разве твой психоаналитик никогда не говорил тебе о Персоне? Той самой, которую мы, как в греческой трагедии, надеваем на лицо, чтобы изобразить на людях то, что нам требуется, и то, чего от нас ждут. Кстати, сегодня у нас еще есть время съездить в Минойский дворец. Давно мечтал посмотреть это место. Говорят, минойская культура одна из самых загадочных.

– Самое загадочное существо – Минотавр. Какое же все-таки нужно иметь извращенное сознание, чтобы скрестить критскую царицу с быком и заставить ее в результате всего этого безобразия произвести на свет чудовище. И жил он вовсе не во дворце. А в лабиринте. Может быть, и теперь где-то бродит в поисках девственниц.

– Долго же ему придется бродить! – фыркнул Артем. – Ну что, поедем?

– Поедем, – согласилась Маргарита. – Я как чувствовала, что ты меня куда-нибудь потянешь, и надела джинсы.

– Эти «ливайсы» тебе очень к лицу… Прости, к попе!

Маргарита шлепнула его по губам, и они, расплатившись, покинули гостеприимный ресторанчик. Она все время думала о предстоящей поездке, но была при этом вовсе не возбуждена и взволнована, а спокойна и радостна, будто что-то очень хорошее, просто сказочно хорошее ждало ее впереди. А Артем… Он может остаться ее другом. Почему нет? Настроение у Маргариты сделалось благодушным, и она с удовольствием отправилась на прогулку по историческим местам Крита, которые знала и прежде, но на которые сейчас смотрела совсем иными глазами.

Артем, взявший все-таки напрокат старенький «Пежо», предложил Маргарите ее подвезти до Курнаса, но она категорически отказалась. Он не стал ее мучить допросами и, как ей даже показалось, с облегчением вздохнул, предвкушая свой обожаемый дайвинг.

Она переоделась в пустом номере, долго выбирая что-нибудь такое, что могло бы ее сделать неотразимой, но потом все-таки остановилась на простеньком платье без рукавов тончайшего фактурного льна, нежно-бирюзовом, от «Lagerfeld», и плоских босоножках из крашеной кожи питона «Tod’s», изумительных в своей нарочитой непритязательности. Подумав, что на горном озере может быть прохладно, она накинула белый узкий жакетик «Max Mara», посмотрелась в зеркало, вмонтированное в шкаф-купе в коридоре номера, и осталась почти довольна своим видом. Маргарита подумала, поднимать ли наверх распущенные волосы, и решила, что все-таки затянуть их на затылке будет лучше. Она так и сделала, и даже заплела их в косу. Она выглядела в этом образе юной и совсем нестрогой, хотя ей хоте лось именно второго. Но времени на пере одевание больше не осталось, тем более что она понимала: стоит только начать, уже не остановишься. Так бывало всегда, когда Маргарита изнывала от волнения. Она вытаскивала из шкафа все мыслимые и немыслимые вещи и принималась их примеривать, и делала это, пока не переставала соображать, что с чем можно сочетать. Сейчас все, кажется, получилось, и не стоило вновь возвращаться ко всему этому. Она подумала, что надо бы убрать с кровати разбросанные вещи и что Артем, вернувшись, будет не только недоволен, но и разозлится, к тому же сразу поймет, что она собралась не просто прогуляться, он ее привычки хорошо изучил. Но ей было все равно. На нее напала какая-то бесшабашная удаль, и она сказала сама себе: «Будь что будет!» В дверь постучал портье и сообщил, что за ней приехало такси. Маргарита схватила сумочку, куда бросила косметичку и портмоне из крокодиловой кожи, где на всякий случай держала некоторую сумму евро наличными, и сбежала вниз. Она быстро объяснила молодому таксисту с профилем хищной птицы и горячими черными глазами, куда именно ей нужно, и он кивнул, заводя машину. Маргарита откинулась на заднем сиденье и попыталась расслабиться, но это ей удавалось плохо. Нервы были напряжены. Она посмотрела на часы на приборном щитке машины, потому что своих у нее не было. Все часы, которые она когда-либо покупала или ей дарили, неважно, электронные или механические, у нее неизменно ломались. Время неумолимо бежало вперед, приближая ее к встрече с Романом.