Текст книги "Его невинная пленница (СИ)"
Автор книги: Софи Росс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
– А дальше? – спрашивает меня доверчиво запыхавшаяся малышка.
Девчонка тяжело дышит, кепка где-то слетела, так что теперь я вижу выступающие капли пота у нее на лбу.
– Придется в лес. Это самое близкое.
– Как же вещи…
Я выгибаю бровь, толкаю ее в сторону плотно растущих деревьев. Нас тут положить могут, а она о трусах с пижамой думает, е-мое.
Теперь уже я хватаю Кудряшку за руку и тащу ее подальше от открытой поляны. Пока нам нужно избавиться от погони, об остальном можно будет подумать после этого.
Мы уходим довольно далеко от базы, петляя между деревьев, натыкаемся на какой-то овраг, где как раз можно пересидеть и отдышаться. Лия сгибается пополам, дышит тяжело и шумно, а я стою рядом и разглядываю ее. Спускаюсь от милого хвостика к округлым бедрам, скольжу взглядом ниже…
– Что с твоими коленями? – хмурюсь, заметив запекшуюся кровь.
– Упа… Упала… – запинается, потому что все еще не смогла совладать со сбившимся дыханием.
– Когда?
Я терпеливо выжидаю минуты две, даю девочке время оклематься после нашего марафона. Развязываю тряпку, которая теперь не прикрывает лицо, а болтается на шее, и бросаю на землю, перед этим выпрямив. Кудряшка вроде худенькая, должна поместиться. Не на голую же землю ей задницу сажать.
Она непонимающе хмурится.
– Давай, тебе надо передохнуть, – надавливаю ей на плечи. – Остерегайся муравьев, а то потом обнаружишь их там, где всякой живности не место.
Лия тут же начинает суетиться, едва не подпрыгивает обратно на ноги.
– Успокойся, я всего лишь пошутил. Нужна ты им больно, у них своих дел по горло. Ты же им муравейник раздавила…
– Яр! – вскрикивает и тут же зажимает рот ладонями. Одновременно опять пытается встать, но тут валится назад. Все-таки попа у нее есть, перевешивает.
– Тише ты. Совсем с юмором беда, да? Зато у меня получилось тебя отвлечь, ты, вон, даже дышать нормально начала.
Я присаживаюсь на корточки перед раскрасневшейся девочкой, вблизи оглядываю ее коленки. Разворотила, конечно, знатно. Как она еще за собственные ноги не запнулась, пока мы бежали? С такой-то грацией.
– А теперь рассказывай по порядку. И не вздумай что-то скрыть от меня, шутки кончились, если ты еще не поняла.
Сажусь рядом с ней, сгибаю ногу в колене и приваливаюсь спиной к оврагу. Вслушиваюсь в нежный тихий голос неземной девочки.
– Я пошла за тобой, но упала по дороге. Разбила колени вот. В ссадины могла попасть какая-нибудь зараза, а кабинет врача был поблизости. Мне все обработали, а потом я подслушала разговор этих двоих…
– Какая плохая девочка, – решаю разрядить обстановку.
Кудряшка, кажется, даже смущается.
– Они говорили, что ты… Что ты убил многих. И что они не могут так просто это оставить. Я узнала их, Яр. Они приходили к нам тогда, с проверкой… А дальше речь зашла обо мне…
Мгновенно напрягаюсь.
Пытаюсь прикинуть, как они могли узнать, что Кудряшка меня прикрывает. Начинаю думать о том, куда можно будет ее спрятать, но следующие ее слова позволяют выдохнуть:
– Он хотел… Хотел меня… Заняться со мной…
– Достаточно. Я понял, малыш.
Лично ублюдкам пули в лоб пущу.
Обнимаю Лию, чувствую, как ее начинает бить мелкая дрожь. Крепче сжимаю ее в коконе своих рук, чтобы она хоть так ощутила себя в безопасности. Не надо было втягивать ее во все это. Свалил бы на утро и избавил малышку от проблем, которые ее вообще никак не касаются.
– Что дальше? Я не уверена, что смогу повторить этот забег. Свалюсь после нескольких метров, – она дышит мне в шею, щекочет своим дыханием. Жмется ближе.
– Пересидим немного, а потом придется угонять тачку и надеяться, что в ней окажется достаточно бензина, – выдаю ей свой план. Больше мы все равно без денег никак до города не доберемся, а оставаться здесь нам нельзя.
Высажу девчонку в спокойно месте, запрещу вылезать из дома несколько дней. Пусть все поутихнет. Сам рвану в свою холостяцкую берлогу, там хоть в сейфе все нужное припрятано. Ходить «пустым» мне не понравилось, откровенно так себе опыт.
– У-угонять? Нам? – с удивлением переспрашивает Кудряшка.
Ну да, она, наверное, ничего не воровала в своей жизни. Даже жвачки по молодости в магазине. А вот мне приходилось частенько. Иногда так голод скручивал, что о последствиях вообще не думал. Лишь бы чем-нибудь желудок успокоить.
Ловили, конечно. Кто-то с пониманием относился, кто-то отыгрывался на зеленом пацане за свою дерьмовую жизнь. Охранники не гнушаются пускать в ход дубинки.
Пришлось учиться драться. Сначала так себе выходило, огребал все равно больно, но потом как-то наловчился. Взрослого мужика мог спокойно уложить, когда сам еще сопляком был.
– А у тебя есть другие варианты, детка? – упираюсь подбородком в ее макушку, продолжаю успокаивающе гладить, чтобы Кудряшка перестала трястись.
– Ни одного… – выдает с сожалением и замолкает.
Какое-то время мы просто сидим в тишине, но уже через минут пять спокойствия оба резко вскидываем головы вверх, когда оттуда начинают доноситься какие-то шуршащие звуки.
Я тут же хватаюсь за ствол, велю Лие сидеть на месте, а сам начинаю обходить овраг с правой стороны.
Одна пуля. Всего одна.
Нагибаюсь, чтобы не попасться на глаза хотя бы в первое время. Так появится шанс придумать что-то экстренное. Все-таки руки мне не оторвали, и я ими тоже кое-что умею.
Бросаю взгляд на Кудряшку. Киваю самому себе, когда замечаю, что она выполнила мою просьбу и притаилась, прижав колени к груди. Сидит тихо, не двигается. Плечи только от дыхания немного приподнимаются.
Я обхожу овраг за деревьями и уже готовлюсь лечь прямо здесь, забрав с собой всех, кого смогу, лишь бы с Лией было все нормально, как вдруг хруст веток повторяется. Только вот передо мной никого.
А дальше я начинаю ржать в голос, потому что испугались мы банального зайца, который сейчас тоже явно прибывает в шоке от встречи с цивилизацией.
– Эй, малышка, подними голову, – я ловлю этого несчастного зайца и подхожу к обрыву нашего укрытия.
Кудряшка, как я и попросил, запрокидывает голову.
– А где…бандиты? – спрашивает и удивленно хлопает глазами.
– А это и есть наш бандит. Потрогать хочешь?
Дожидаюсь кивка и спускаюсь к ней. Малышка восторженно пищит от первого прикосновения к слегка грязной шерстке, а потом смотрит на меня.
– Какой он хорошенький… Может, заберем его?
– Не уверен, что это хорошая идея. Нам бы самим справиться, а заяц станет лишним балластом. Да и дикий он, привык уже к свободе. Хочешь засунуть его в клетку и кормить по расписанию? – вскидываю бровь.
Девочка Лия тяжело вздыхает, последний раз гладит зайца и отпускает его из своих рук. Наглец отпрыгивает от нас на пару метров и продолжает дальше залипать в одну точку. Если здесь водятся охотники, ему осталось недолго. С таким-то пофигизмом.
Протягиваю ладонь девчонке, резко тяну ее на себя. Она от неожиданности тыкается в мою грудь и замирает, когда я по инерции укладываю руки на тонкую талию. Сколько всего я бы мог с ней сделать, если б не эти уроды…
– Ты оставляла в залог паспорт или деньги, когда заезжала сюда?
– Деньги… Пару тысяч. Обещали вернуть, когда я освобожу домик, если внутри все в порядке будет.
– А паспорт у тебя где?
– В вещах в сумке. Спрятала на всякий случай.
– Ну это ты молодец, что спрятала. Только не думаю, что это надежное место, где его невозможно будет найти. Придется нам расширять будущий маршрут, – констатирую, нахмурившись. А потом осознаю, что вся информация по Кудряшке уже забита в общую базу администратором. При большом желании достать можно.
Нет, надо убирать этих двоих. Причем срочно, пока они не успели передать информацию о Лие своим дружкам. Иначе ее в покое уже не оставят.
– Попробуем вернуться в дом. Соберешь шмотки, пока я буду с делами разбираться.
– Я не хочу без тебя… – говорит, а сама цепляется за меня сильнее. Пытаюсь отодвинуть, чтобы в глаза заглянуть – ни в какую.
– Придется, малыш. С тобой ничего не случится, обещаю. Я приду за тобой, как только разберусь со всем.
– Пообещай.
– Да обещаю, обещаю. Ну не бросать же тебя здесь, когда ты каждого безобидного зайца пугаешься, – поддеваю Кудряшку, чтобы она перестала так доверчиво жаться ко мне.
– Ты тоже его испугался вообще-то! – бесится и сжимает зубы у меня на плече в качестве наказания. Пытаюсь не думать о том, что точно так же девочка Лия делала, когда я был в ней.
– Никому не говори об этом. Ты знаешь, что делают со слишком болтливыми свидетелями.
Все-таки срываюсь и коротко прижимаюсь губами к ее сладкому ротику. Разворачиваю после спиной к себе и подталкиваю в сторону базы. Благо, запомнил, как мы петляли во время нашего забега на длинную дистанцию.
Приходится постоянно оглядываться и держать ствол в руке. В любую секунду мне надо быть готовым отразить попытку завалить нас двоих прямо здесь.
Кудряшка крепко сжимает мою ладонь, шагая немного сзади. Не успевает за моей скоростью.
До ее домика добираемся какими-то окопами, чтобы собрать на себе меньше любопытных взглядов. Я захожу первым, осматриваю все, пока Лия мнется на пороге и кусает губы от усилившейся из-за быстрой ходьбы боли в разбитых коленках.
– Сидишь тихо и не высовываешь никуда свой любопытный носик, поняла меня? Запрись в комнате на втором этаже и следи за входной дверью, пока меня не будет, – обхватываю ее личико пальцами и заставляю посмотреть мне в глаза. Делаю взгляд максимально жестким.
Хочу, чтобы она поняла – во второй раз вылезать не стоит. Испытывать удачу на прочность – занятие для идиотов.
– Ты точно не бросишь меня здесь?
У нее такие большие глаза. Бездонные. Смотришь в них и начинаешь тонуть. Будто в воронку засасывает, барахтаться смысла нет.
– Мы же теперь с тобой подельники, малыш. Лицо ты мое видела, так что куда уж я теперь денусь? Сдашь ведь, – лыбу тяну.
– Дурак, – повторяет опять. Сколько раз говорила мне это с момента знакомства? Ну, четыре точно. Дальше я тупо устал считать.
Провожаю девочку по ступеням, чтобы удостовериться в выполнении моих указаний. Еще раз целую возле входа в спальню и приподнимаю ее, перемещая через порог.
– Не вешай нос, Кудряшка. Еще увидимся.
Я оставил девочку Лию в доме не просто так. Не хочу, чтобы она видела кровь.
Кровь, которая прольется на мои руки.
Потому что где-то там, внутри, еще сидит давно забытая часть меня, которая верит, что я могу позволить себе такую малышку. Чистую, в отличие от меня.
Глава 11
Лия
– Проклятые роллы. Я же сразу сказала вам, что они странно пахн…
Окончание мысли тонет в новом приступе тошноты. Я полирую коленями пол в ванной у моей однокурсницы уже второй час. Проснулась раньше всех и пулей ринулась избавляться от содержимого желудка.
А все Наташка со своей акцией. Два с половиной килограмма роллов всего за девятьсот рублей – давайте закажем, да давайте. Я повелась на рекламу, эта сеть японской кухни была довольно популярна у нас в городе.
Теперь придется расплачиваться за желание сэкономить несколько сотен.
– Но с нами же все нормально… – Ната протягивает мне новый стакан с водой.
Остальные девочки толпятся в дверном проеме, бросают сочувствующие взгляды на позеленевшую меня.
– Вы просто съели меньше, а я целый день не ела перед этим и была голодная. Бросьте меня здесь, идите собирайтесь, красьтесь, что вы там еще обычно дела…
Господи, да сколько можно?!
Меня в очередной выворачивает до боли в горле. Я полощу рот питьевой водой из стакана и роняю голову на руки, положив их на ободок унитаза. Меня начинает колотить от слабости. О том, чтобы встать, я даже думать боюсь.
– А если с нами тоже так будет? Может, все сразу прогуляем? Я не хочу наблевать какому-нибудь уважаемому профессору на ноги.
Узнаю Лизу-перестраховщицу. Я не знаю, что за ядерную дрянь девчонки вчера пили, но она их спасла. Меня сразу же замутило от запаха алкоголя, поэтому я весь вечер цедила апельсиновый сок из коробки.
– Если вам до сих пор не стало плохо, то уже и не станет. Я здесь с пяти утра зависаю, – подаю признаки жизни своим севшим хриплым голосом.
– Бедняжка. Ты такая бледная…
– Спасибо на добром слове, – булькаю в стакан, медленно пью воды самыми маленькими глотками на свете.
Скрещиваю пальцы на свободной руке. Вдруг в этот раз мне повезет, вода останется внутри, а я не умру от обезвоживания.
– Вообще-то я все еще собираюсь пойти сегодня. Не хочу прогуливать в первый же день, меня тогда на весь год запомнят и будут точить зуб. Нельзя-я-я… – хнычу, когда желудок скручивает новым спазмом.
– Да куда тебе в таком состоянии? Останешься дома, мы тебя прикроем, – Натка пытается вмешаться в мои планы, заботливо убирает прилипшие к мокрому от пота лбу волосы.
– Я оклемаюсь, – настаиваю. – Просто нужно еще чуть-чуть подождать. И, кстати, когда вы все так стоите над душой – меня тошнит еще больше.
Девочки быстро испаряются, а я принимаюсь мысленно считать секунды до нового приступа. Параллельно медленно осушаю стакан, пить хочется жутко после вчерашнего соленого соуса.
Минут через пять Наташа притаскивает мне какую-то мутную жижу в кружке и велит выпить все залпом. Я особо не сопротивляюсь, вливаю в себя лекарство и жду, когда оно полезет обратно.
Но ничего не происходит.
– Нат, ты волшебница! – кричу ей из ванной.
– Я тебе с собой еще разведу на всякий случай.
Поднимаюсь на дрожащие ноги и чищу зубы пальцем, потому что щетку я забыла дома, когда собиралась к девочкам с ночевкой. Мы решили отметить последний день лета и окончание нашей свободы. Дальше только одна сплошная учеба и очень редкие посиделки. Обычно всей компанией нам удается собираться во время учебного года где-то раз в месяц.
Но роллы в том месте мы больше заказывать не будем. Никогда.
Хорошо, что основную часть решили в этот раз сдвинуть с привычных восьми на десять. Они так повысили шансы увидеть большую часть студентов, а я успела оклематься к этому времени.
Полтора часа в горизонтальном положении с холодным полотенцем на лбу, которые девочки меняли по очереди, и я как новенькая. С очень большой натяжкой новенькая, но кого это волнует?
– Давай, я хоть цвет лица тебе тоном выровняю? А то все вокруг подумают, что ты не отдыхала летом, а вкалывала, разгружая вагоны, – Лиза присаживается рядом со мной и трясет крупной кисточкой в воздухе.
Я сажусь, закрываю глаза и позволяю ей делать из меня человека. В итоге к тональнику добавляются еще и румяна с тушью – Лиза недавно закончила курсы визажистов и теперь отрабатывает на нас разные новые техники.
– Девочки, я с та-аким красавчиком на прошлой неделе познакомилась, – Мила отрывается от телефона. Она его все это время из рук не выпускала, постоянно щелкала пальцами по экрану, активно переписываясь с кем-то.
Наверное, с тем самым новым красавчиком.
– Сто восемьдесят шесть сантиметров, блондин, плечи больше метра… А кубики. Мамочки, настоящие кубики…
У Яра тоже были кубики.
И еще он точно был выше этого неизвестного блондина.
А я снова о нем думаю…
Он так и не вернулся ко мне в тот день. Я честно сидела в спальне, постоянно выглядывала в окно и сгрызла себе все ногти. Где-то через два часа я заметила администратора, подходящего к дому.
Долго думала, спускаться или нет. Но все-таки решилась на разговор. Мне показали какую-то машину, продиктовали ее номера и спросили, не видела ли я ее. В ответ на мой удивленный взгляд девушка сообщила об угоне. Я сразу поняла, что Яр просто оставил меня там, а сам реализовал собственный план.
Чуть позже на базе начался настоящий переполох – какая-то девушка обнаружила два…тела.
На следующий день я вернулась в город. Меня трясло все следующие сутки, я наматывала круги по квартире и несколько раз кидалась к телефону, чтобы позвонить дяде.
Отца я беспокоить не хотела. Его только недавно перевели на новое место в столицу, ему нужно хорошо себя зарекомендовать, а после нашего разговора он точно сорвался бы обратно.
В итоге я никому не позвонила. Из меня вытащили бы подробности нашего знакомства с Яром… Все подробности.
И еще я могла бы подставить его. Пусть это глупо, но я решила сохранить все в секрете.
– Цветы покупать будем? Давайте скинемся и возьмем Изольде один большой? Она все-таки целый год будет прикрывать наши задницы, – предлагает Наташа, а я выныриваю из своих мыслей. – Лий, ты что думаешь?
– Я еще не в состоянии думать, так что решайте сами, – технично сливаюсь, чтобы ко мне больше не приставали.
Выкинуть Яра из головы у меня так и не вышло. При каждом воспоминании я ухожу глубоко в себя, а потом стираю со щек предательские дорожки слез. Возможно ли влюбиться так быстро?
После нашей с ним встречи я могу твердо заявить – возможно.
Иначе почему я чувствую такую пустоту внутри?
Это не просто больно. Это гораздо хуже.
Все вокруг стало серым. Я ищу Яра в толпе, засыпаю с мыслями о его руках, которыми он обнимал меня так крепко, что не хотелось больше ничего в этом мире. Он без наркоза выдрал из меня душу и бросил со вскрытой грудной клеткой.
По дороге в университет девочки просят таксиста установить у какого-то цветочного. Я жду их в машине с бутылкой соленой минералки в руках, привалившись лбом к зеркалу.
Ната постоянно интересуется моим состоянием, ищет для меня свободные стулья. Она настойчиво усаживает меня на них, пока мы ждем начала в холле, а потом и заваливаемся в зал, чтобы послушать подготовленные речи важных людей.
– Посмотри вперед, через три ряда от нас. Белая рубашка с коротким рукавом, – шепчет мне на ухо Лиза. – Твой бывший.
– Фу, ты хочешь, чтобы меня опять вырвало? Тогда помоги мне подобраться к этому засранцу поближе и подержи волосы, пока я буду прицеливаться.
Мы все сдавленно хихикаем, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание. Я бы с удовольствием пропускала все эти официальные мероприятия, но у преподавателей, на удивление, отличная зрительная память. У тех, кто на все это ходит, есть некоторые поблажки – мы ими успешно пользуемся во время зачетов.
– Так, девочки, стратегическое задание вам – прикрывайте меня, пока мы отсюда не выберемся, – говорю и делаю глазки как у котика из мультика.
– Не хочешь, чтобы тебя заметил…
– Даже не произноси это имя, – перебиваю Нату. – Но ты права, да. Будет вообще идеально побыстрее слиться в наш корпус, мне не нужны неожиданные столкновения.
Остаток первого дня в университете проходит без происшествий. С бывшим я так и не встречаюсь, меня больше не тошнит, руки перестают дрожать после моего эксперимента с булочкой из буфета. Я не смогла пройти мимо свежей выпечки на свой страх и риск.
– Может, в магазин, а потом опять к нам? Продолжим похороны нашей свободы, – с заговорщицкой улыбкой предлагает нам всем Лиза, девочки поддерживают ее идею.
– В этот раз, пожалуй, без меня. До сих пор потряхивает после утренней феерии. Мне бы домой и завалиться спать, – отмазываюсь, гляжу по сторонам.
У нас обычно стоят такси возле ворот, и я планирую воспользоваться этим. Ждать машину в праздник в моем состоянии – то еще удовольствие.
– Ну, если ты вдруг оклемаешься к вечеру и захочешь присоединиться, наши двери всегда открыты, – Ната тянется обнять меня на прощание.
Я прощаюсь с девочками и плетусь в сторону машин. Выбираю ближайшую и растекаюсь по заднему сиденью, сообщив водителю конечный адрес. Мужчина за рулем пытается завести разговор, но через два моих коротких ответа бросает эту дурную затею – я все равно лишь мычу что-то нечленораздельное.
Вываливаюсь из машины возле дома, долго копаюсь в сумке в поисках ключей. Они укатились куда-то на дно и никак не хотят показываться.
– Девушка, давайте я? – окликает меня мужской жесткий бас.
Я молча уступаю место возле домофона, продолжив свои поиски. В квартиру-то попасть как-то надо.
Внезапно сумку выдирают у меня из рук, а на губы ложится чья-то широкая ладонь. Я мычу, потому что тут же становится трудно дышать, начинаю брыкаться, когда меня отрывают от земли и куда-то тащат.
Вокруг начинает все кружиться, теряюсь на мгновение.
В следующую секунду меня уже грубо запихивают в черный джип, руки за спиной перехватывают наручниками. Мужчина, сидевший до этого в машине сзади, больно дергает меня за волосы и заклеивает рот плотным скотчем.
– Тихо сиди, иначе вырубим, – он поигрывает тяжелым пистолетом в руке.
Я пищу что-то, он замахивается. Машинально дергаюсь в сторону, врезаясь во второго бугая, зажмуриваюсь.
– Эй, не трогай девочку. Мы и так переборщили малость, – раздается с водительского сиденья.
Ко всему прочему мне завязывают еще и глаза.
Я трясусь всю дорогу, кожа покрывается мурашками от страха. Куда они меня везут? Что сделают дальше? Неужели те двое на базе все-таки успели что-то передать своему главному?
Из машины меня вытаскивают так же грубо. Тащат куда-то, потом бросают короткое предупреждающее «ступеньки». Я едва не падаю на них, потому что ноги путаются друг об друга.
Уже в доме с глаз снимают повязку. Срывают с губ клейкую ленту и толкают меня вперед. Не удерживаюсь. Падаю на колени, больно ударяясь о мраморный пол.
Мне очень страшно. Я хочу кричать от ужаса.
Открываю глаза, которые до этого были плотно зажмурены. Осматриваюсь.
– Яр?.. – выходит почти неслышно.
Я не узнаю его взгляд. Холодный, презрительный.
Абсолютно чужой.
Глава 12
– Это она?
Голос Яра звучит хрипло. Он больше не смотрит на меня, теперь все его внимание приковано к сидящему в кресле мужчине.
– Она, – тот подтверждает, бегло осматривает меня. – Если, конечно, твои парни ничего не напутали.
– Я за них головой отвечаю. Ошибок быть не может.
Мужчина встает, подходит ко мне. Я съеживаюсь в комок, отодвигаюсь в ожидании удара или другой грубости.
У него квадратное лицо, волевой подбородок, густые черные брови. Восточная внешность, но не совсем явно это выделяется. Скорее всего у него только один родитель с такими корнями.
– Лидия Владимировна, вы уж меня извините, – он присаживается на корточки передо мной. – Я не просил применять силу, только в крайнем случае. Она сопротивлялась? – спрашивает у моих похитителей.
– Ну, мы решили сразу перейти ко второму плану. Сэкономили время, так сказать…
– Ключ, – звучит жесткий приказ.
Он снимает с меня наручники, подает ладонь, помогая подняться. Осматривает мои запястья и недовольно качает головой.
– Еще раз прошу прощения. Хотите чего-нибудь? Может быть, воды?
– Кто вы? – спрашиваю о том, что волнует меня сейчас больше всего.
– Мы поговорим об этом чуть позже. Вам пока лучше отдохнуть, прийти в себя. Поднимемся на второй этаж, я покажу вашу комнату.
– Яр, что происходит? Кто эти люди? Зачем я здесь? – в конце голос срывается на глухой хрип.
Я с мольбой смотрю на Ярослава, но он лишь поджимает губы при виде моего умоляющего взгляда. Предатель.
В голове не приходит ничего лучше, чем бежать. Я резко разворачиваюсь и кидаюсь к выходу, ноги из-за гладкой подошвы проскальзывают по полу.
Меня перехватывает Яр. Его сильные руки обхватывают талию, он приподнимает меня над полом, пока я брыкаюсь и пытаюсь достать его локтями. Успеваю даже зарядить куда-то под ребра, прежде чем он возвращает меня назад в центр открытой гостиной.
– Пожалуйста… – я уже сама не понимаю, что делаю. Цепляюсь за его футболку, липну к мужскому телу, когда Яр пытается отцепить меня от себя. Где-то на подсознании всплыло, что с ним я в безопасности. Он не обидит.
Или не обидел бы… Это было раньше.
Сейчас он способен на все.
– Значит, не показалось. Вы знакомы. И откуда же, позволишь узнать? – мужчина, который просил у меня прощения, возвращается в свое кресло.
– Потом. Я сам отведу ее, Ринат.
Я опять оказываюсь в воздухе, только на этот раз Яр перехватывает еще и под коленями. Я не собираюсь облегчать ему задачу, так что сцепляю руки в замок и кладу их перед собой.
– Ты нарочно, Кудряшка? Обхвати меня за шею, – он злится.
Молчу в ответ, пальцы сжимаю сильнее. Самой становится больно от собственного упрямства.
– Слушай, спрячь поглубже свои коготки. Ты не в том положении, чтобы взбрыкивать. Я не один сейчас, Ринат – серьезный мужик, сюсюкаться с тобой не станет в случае чего.
Все равно держу руки там, где и прежде.
Яр нарочно подкидывает меня, чтобы испугать. Я предугадывала это, так что его фокус не срабатывает – руки по-прежнему лежат на бедрах.
Он выдыхает в потолок и начинает подниматься. И мне становится еще обиднее от осознания того, что ему это дается вообще без всяких проблем. У него даже дыхание не сбивается.
Мы оказываемся в просторной спальне с балконом. Посреди комнаты стоит огромная кровать, на противоположной от нее стене есть еще какая-то дверь. Большой белый комод, две маленькие тумбочки, картина над изголовьем.
– Отпусти меня… Отпусти, пожалуйста… – меня окончательно вымотал этот день, я теперь могу только шептать.
Тошнота опять подкатывает к горлу, я колочу Яра по плечу, второй ладонью зажимаю рот.
– Что? Что с тобой? – он теряется.
Вздрагиваю от нового спазма, жмурюсь. Ресницы влажные от слез.
Он, наконец, догадывается. Ставит меня на пол, сам быстро распахивает ту самую дверь.
Я едва успеваю долететь до унитаза, прежде чем меня выворачивает. Кое-как сгребаю волосы на затылке, задыхаюсь в приступе сильного кашля.
Пытаюсь отодвинуться от Яра, когда он оказывается слишком близко и его ладонь ложится поверх моей на затылке. Здесь слишком мало места – с одной стороны стена, с другой его огромное тело.
Как же, должно быть, жалко я сейчас выгляжу. Во рту стоит кислый привкус желчи.
Ярослав помогает мне подняться, сил отбиваться больше нет, я истратила все свои батарейки. Он подводит меня к раковине, включает воду. Потом протягивает полотенце.
На кровати я сразу сворачиваюсь в клубок. Тяну одеяло на себя, потому что даже при условии высокого плюса за стеклом мне все равно до трясучки холодно. Пальцы просто ледяные.
– Ты как? – Яр присаживается так, чтобы я могла его видеть.
Закрываю глаза.
– Поговори со мной. Тебе плохо?
– Ты с ними… – выдавливаю из себя. – Ты меня предал, – получается чуть громче.
– Все не так просто. Бл… – он срывается, проводит пятерней по жесткому ежику волос.
Даже в этой ситуации мне приходится гасить в себе то тепло, которое зарождается в животе при виде Яра. Как же я скучала по нему все эти недели. А сейчас вот он, рядом. Обнять можно.
Но нет, мне надо держаться. Показать ему сейчас свою слабость, самолично вручить козырь в руки, с помощью которого он в будущем сможет влиять на меня… Нельзя.
– Да я вообще не знал, что это будешь ты. Ринат мне только утром обо всем рассказал. Поверь, я тоже оху…охренел, когда они притащили тебя. Ты не говорила, что у тебя такие родственники имеются, – Яр меняется в лице, черты становятся жестче.
– Отец? – шевелю губами.
– В том числе.
– Ты все равно меня бросил. Ушел тогда… Просто исчез, – я комкаю одеяло.
Ярослав встает и задирает футболку.
Шрам. Свежий. В том же месте, где у него прежде была ссадина, которую я обрабатывала.
– Две пули словил. Я бы сдох, Кудряшка, если бы вернулся за тобой. На твоих руках. Смогла бы с этим нормально жить, а? Уж лучше мразью оказаться в твоих глазах тогда было. В больничке валялся месяц, только вышел, – он отпускает край футболки, я больше не вижу последствия его огнестрельных ранений.
– Кто ты такой? Почему сегодня ты оказался здесь? Вы что… – запинаюсь, сглатываю ужас. – Вы торгуете людьми?
В голову уже лезет всякий бред. От голода, от слабости, от обезвоживания.
– Никем мы не торгуем, – устало выдыхает Яр, снова поворачивается лицом ко мне. До этого он смотрел в окно. – Я тебе позже все объясню, а пока мне надо с Ринатом перетереть. Из комнаты сбежать не пытайся. Через балкон не выйдет, территория охраняется, камеры повсюду. Дверь я запру.
– Я хочу домой…
– А я хочу десять лямов баксов.
– В-выкуп?
Яр качает головой.
– Поесть тебе принесу, чтобы мозги заработали.
И он просто уходит. Снова оставляет меня одну.
Я еще сильнее съеживаюсь на кровати, чувствую себя какой-то ужасно потерянной. Желудок вроде успокаивается, только на языке все равно остался ужасный привкус. Да уж, сильно меня зацепило в этот раз. Обычно при отравлении меня так не выворачивает.
Вздрагиваю, когда спустя минут пятнадцать дверь за мной открывается. Прислушиваюсь, но не поворачиваюсь.
– Тебя больше не тошнило? – Яр ставит на тумбочку поднос. Стакан воды с лимоном, нарезка из фруктов, сыр, кусочки белого хлеба с кунжутом. – Это все, что я смог найти. Поешь немного.
– Я не хочу… – говорю, а у самой слюна начинает активнее выделяться, когда я смотрю на ветку винограда. Кисловатая кожура и сочная сладкая мякоть… Что со мной? Я же никогда его не любила.
Наоборот, старалась избегать, потому что в нем слишком много природного сахара. Раньше мой выбор пал бы на кружочки цитрусовых.
– Через не хочу, чтобы в обморок не хлопнулась, – он сдвигает брови, смотрит на меня словно строгий папочка, которого я не слушаюсь.
– Ну вот сам и ешь.
В этот момент в желудке предательски урчит. Я краснею, пойманная на вранье. Аппетит вроде начал немного проявляться, и сыр еще вдруг так вкусно выглядит, с вкраплениями каких-то трав.
Под насмешливым взглядом тяну свою лапу к подносу.
– Может, сядешь все-таки? Попадет не в то горло, мне придется тебя откачивать, – произносит с улыбкой, делая одновременно для меня бутерброд.
– Как давно ты начал переживать обо мне? – брякаю в ответ, отщипываю несколько виноградин. Сам пусть свои бутерброды жует.
– Это будет сложнее, чем я думал, – выдыхает куда-то в потолок и поднимается на ноги.
Он отходит к подоконнику, приваливается бедрами к нему. Сверлит меня взглядом, сложив руки на груди. Очень сложно есть под таким пристальным наблюдением, между прочим.
– Выдержишь полчаса в машине? Или дать тебе чуть больше времени оклематься? – внезапно спрашивает.
– Ты отвезешь меня домой?
Яр лишь молча кивает.
Тут же начинаю жевать активнее, запиваю все это водой, вылавливаю кружочки лимона. Ярослав кривится, когда я закидываю в рот один из них.
– Зачем меня вообще сюда притащили? Как ты связан со всем этим? – решаюсь на новую партию вопросов.
– Не задавай лишних вопросов, девочка Лия, – жестко припечатывает и отворачивает голову в сторону.
Осушаю стакан полностью и откидываю одеяло. Чулки оказываются порванными сразу в нескольких местах, на коленке опять какая-то ссадина. Почему именно колени страдают, когда мы с Яром оказываемся близко?
– Спасибо, – все-таки благодарю его за заботу, после еды меня не так колотит. – Что дальше?
– Дальше ты спокойно сядешь в мою машину, и мы отсюда уедем. Без всяких истерик, Лидия.
Так странно звучит мое имя, когда Яр произносит его без «девочки» впереди и в полной версии. Он называл меня либо Лией, либо Кудряшкой, а теперь что-то изменилось.
– И меня просто так отпустят? После того как я видела их лица? – скептически приподнимаю брови.
