Текст книги "Цена притворства (СИ)"
Автор книги: Снежана Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Наконец Беркут показал и человека, которого Даниле предстояло ликвидировать. Хотя, показал – это громко сказано, рассмотреть его удалось лишь со спины. К тому же, со всех сторон Румына прикрывала вооружённая до зубов охрана. Съездив на место, где и должно было всё произойти, пришло и понимание поставленной перед ним нелёгкой задачи. Но полную бредовость всей этой затеи он понял, только когда получил оружие для своего киллерского дебюта. Проще говоря, Дане предлагали самоубийство с двумя – тремя попутчиками на тот свет.
Самовзводный семизарядный револьвер системы наган для этого задания абсолютно не подходил. К нему прилагался огромный, больше самого револьвера, самопальный ПББС – в простонародье "глушитель”, который только мешал своей громоздкостью. Людей с противоположной стороны предполагалось не менее четырёх – хорошо вооружённых и с быстрой реакцией. Другими словами, нужно было делать расчёт на отпор, оборону и возможное преследование. Одним выстрелом явно не обойтись, но не факт, что он вообще успеет сделать второй, прежде чем его самого снимет лучше оснащённая охрана Румына.
Переубеждать Беркута пришлось долго, но в конце концов рациональность доводов Данилы взяла верх, и начался поиск другого, “незасвеченного” оружия. Кавалерийская винтовка Мосина образца 1937 года доставила ему истинное эстетическое удовольствие, но подвёл расшатанный долгой эксплуатацией механизм практически без следов нарезов. Винтовка отказывалась бить точно даже со ста метров при предполагаемых двухсот. Короткоствольный Калашников с откидным прикладом тоже не подошёл из-за короткой прицельной планки.
Беркут начинал нервничать, было видно, что на него давит кто-то сверху, и ситуация стала напряжённой до предела. Судьбы – Данина и человека, которого он должен был “исполнить” – не только повисли на волоске, но и оказались в прямой зависимости друг от друга. В конце концов спас ситуацию гранатомёт РПГ-18 – “Муха”, только что прибывший с одной из военных баз.
Данила прекрасно умел обращаться со всевозможным оружием и удивил Беркута, попросив для своего киллерского дебюта нетипичную для этого “Муху”. Смелый выбор. С учётом того, что труба, в которой находится снаряд, вставая на самовзвод, в обратное положение не возвращалась – таково устройство. Предохранителя же в одноразовой базуке нет, и один раз взведя, оставалось только палить.
Он полностью осознавал все риски принятого им решения. Но превыше всего Данила ценил свою независимость и был готов платить за сделанные ошибки собственной головой. Как в старые добрые времена, когда от правильно сделанного выбора порой зависела жизнь.
Беркут был поражён, но, торопясь закончить дело, возражать не стал, и Даня начал готовиться к заданию. Купив на Тишинке спецовку и вязаную шапку, он прибыл на место и стал его «приводить в порядок». Ещё накануне он пробежался по району и насобирал в пакет окурков сигарет и всякого мусора с расчётом на то, что оперативники, обнаружив липу, пойдут по ложному следу. Он даже одел сеточку на голову, чтобы на шапке вдруг не осталось его волос – чужие же были вклеены в изнанку на тот случай, если шапку Данила вдруг потеряет.
Ветра не было. Об этом говорила красная ленточка, которую он привязал к ветке недалеко от предполагаемого местонахождения цели. Сейчас кусочек ленты даже не колыхался, и поправки на скорость, направление и порывы ветра были не нужны.
Когда объект показался в сопровождении охраны, Данила прицелился. Выстрел должен был произойти сразу, когда захлопнутся все двери. При закрытых стёклах плазма кумулятивного заряда создаст вакуум с высокой температурой, а довершит всё взрыв бензобака.
Под биение собственного сердца Даня наблюдал через прицел, как его цель преодолевает последние метры к своему “мерину” Тук – тук… шаг, ещё один.
Румын открыл дверцу иномарки и сел на заднее сиденье, за ним в салон сели остальные. Перед Даниными глазами, как при замедленных кадрах, закрывались двери авто. Даже собственный сердечный ритм, казалось, замедлился. Хлоп. Первая дверь…вторая… он поставил на взвод. Всё, обратного пути нет. Один выстрел – один шанс. А второго ему и не нужно. Даже будь у него про запас ещё одна базука на случай осечки с первой, цель скроется прежде, чем он успеет привести запасное оружие в боеготовность. Беркут ясно дал понять: провал задания – это приговор.
Он, не отрываясь, следил за небольшой щелью последней приоткрытой двери. Рука застыла на спусковом рычаге, но Румын всё медлил. Как будто ждал ещё кого-то, а между тем всё должно было совпасть чётко: замкнутое пространство, спуск и взрыв ещё до старта двигателя. Ведь севшие в машину могли сразу начать открывать окна, а этого нельзя было допустить…
Хлоп!
Взрыв прозвучал одновременно с хлопком последней двери. Данилу окатило жаром реактивной струи, и в память врезались только открытый багажник, приподнявшаяся задняя часть “мерина”, и… дезориентированные, оглушенные люди, выскочившие из него врассыпную.
Справка:
«9 марта 1993 года неподалёку от казино «Метелица» на Новом Арбате неизвестный выстрелил из гранатомёта “Муха” в машину, где находился бизнесмен Геннадий Мерзляев и трое его охранников. Но им повезло: граната, пробив лобовое и заднее стёкла, взорвалась, отлетев на расстояние пяти метров от машины. Объект покушения получил незначительные ранения…»
(Источник – газета «Коммерсантъ»)
Задание было провалено!
Беркут же, на удивление, остался доволен акцией устрашения. Взрывной волной Румыну оторвало два пальца и повредило лицо. Конфликт, каким бы он ни был, разрешился в пользу Беркута и полной капитуляцией вора в законе.
Этот случай произвёл в бандитской среде бешеный фурор, ибо гранатомёты ещё не успели войти в моду и до этого в разборках не применялись. Тем более с такого расстояния! Никто не знал, кто этот Рэмбо отечественного разлива. Стрелка-гранатомётчика прозвали Снайпером и даже повесили на него парочку самых дерзких нераскрытых убийств. Получилось, что сам того не желая, Данила ввёл моду на расправу посредством метания гранаты с большого расстояния.
Справка:
«…Только с марта по июнь 1993 года в Москве зарегистрировано более 30 взрывов и терактов в отношении коммерсантов, причём преступники применяли ранее неизвестное в криминальном мире оружие: реактивный гранатомёт “Муха”. Также применялись пистолеты, снайперские винтовки, жертв расстреливали средь бела дня, чаще всего вместе с телохранителями...»
(источник – газета "Коммерсантъ")
Но всё же с заданием Данила не справился, и Беркут решил дать своему подопечному ещё один шанс: приказал убрать бывшего спортсмена, а нынче успешного коммерса и бригадира конкурирующей группировки – некоего Леща.
По его словам, разгорался нешуточный конфликт, который сулил большие неприятности, если первыми не устранить конкурента. Не имея понятия, кто это, но чётко уяснив, что многое теперь зависит от него, Даня снова приступил к разработке плана, который впечатлял своей неразумностью и нерациональностью. Но так как приводить план в исполнение выпало самому Даниле, то и последнее слово оставалось за ним.
Он выработал схему покушения; выяснил количество фигурантов и время их появления; изучил их машины и манеры передвижения; наличие профессиональной охраны, вооружённости, а заодно и особенности окружающих объектов – домов, учреждений и автостоянок. Арсенал Дани к тому времени пополнился ещё одной “Мухой”, автоматической винтовкой Токарева образца 1940 года,СВТ-40 – в обиходе «Светка», и даже десятком РГД -42 (наступательная осколочная граната дистанционного действия) В общем, выбор у него был.
Местом исполнения задания был офис одной из фирм Леща, располагающийся на первом этаже обычного жилого дома. Соответственно, из-за наличия выходящих на улицу окон и стеклянных витражей непонятного назначения, могли появиться случайные свидетели. Но всё же, проверив все варианты, этот показался Дане самым оптимальным.
Рядом с офисом находилась строительная площадка, огороженная бетонным забором. При осмотре вырастающих из-под земли железобетонных оснований, он понял, что с этой точки открывается хороший сектор обстрела, разве что стена мешала. Выход Данила нашёл быстро: просверлил ночью небольшую дыру в бетонном ограждении.
Время неумолимо отсчитывало последние часы человека, которого Даня совсем не знал, но чью жизнь должна оборвать его рука. Тревога, как ни странно, сменилась чувством свинцового спокойствия и твёрдым пониманием того, что всё произойдёт именно сегодня.
Он начал не спеша готовиться. Изучив распорядок «клиента», он знал, что до его появления в офисе оставалось не более получаса. Вынув из брезентового пакета короткоствольный автомат со складным прикладом, Данила вставил в него магазин. Поставив оружие на предохранитель, ещё раз хорошенько осмотрел строительную площадку – ничего подозрительного.
За день до этого он снова смотался на барахолку и приобрёл робу, строительную каску, сапоги, рукавицы, не забыл даже сварочную маску и монтажный пояс. Маска была задрана так, чтобы закрывать лоб и брови; борода с усами и засаленный парик дополняли образ не слишком опрятного работяги, а грязь, размазанная по лицу, делала его и вовсе неузнаваемым. Теперь случайные прохожие могли видеть кого угодно, но не самого Данилу. Даже обувь он выбрал не своего размера, чтобы запутать правоохранительные органы.
Наконец подъехал тёмный «Мерседес-Бенц», из которого появился Лещ – крепкий, видный молодой человек в длинном плаще. Даня наблюдал за ним несколько дней: тёмно-русые волосы, правильные черты лица, взгляд, выражавший уверенность не только в своих силах, но и в своих поступках. Сейчас мужчина шёл твёрдой походкой, и, глядя на него, чувствовалось: жизнь удалась.
Нет, не дрогнула у Дани рука, когда он наводил прицел. Он был спокоен и собран, делая два метких выстрела. Смерть этого человека осталась в его памяти нелепо всплеснутыми руками, словно хватающимися за воздух, и слегка задранной головой, а всю картину обрамляли куски бетонного забора. С Лещом было ещё два человека, которых Даня не зацепил, хоть Беркут и наказал по возможности валить всех.
Отработанное и поставленное на предохранитель оружие полетело в траву вместе с магазином, который он на всякий случай отсоединил. Далее он не спеша прошёл через КПП, отвечая на приветствие входивших строителей, и даже улыбнулся уставшей вахтёрше. В суете обеденного перерыва Дане с лёгкостью удалось затеряться среди десятков, а то и сотен снующих мимо него людей.
В мусорные баки за стройкой полетела спецовка с монтажным поясом, в другом месте исчезли сварочная маска и сапоги. Следов он не оставил никаких.
Справка:
«…16 апреля 1993 года у своего офиса на улице Кавалерийской неизвестный застрелил из автомата АКС – 74У бизнесмена Андрея Милованова, который скончался на месте. Всего в 1993 году в Москве были убиты 22 руководителя банков и 94 работника коммерческих структур...»
(источник – газета "Коммерсантъ")
Так началась Данина карьера штатного киллера под началом зуевского предводителя Николая Беркута. Почём зря он нигде не светился, на бандитские сходки не ходил, в клубах и саунах с «братьями по оружию» не отдыхал. Его и в лицо-то, кроме самого Беркута, никто не знал. В его настоящее лицо. Потому как в чём в чём, а в мастерстве перевоплощения, равным ему, в криминальном мире не было.
На съёмных квартирах, которые он менял каждые пару месяцев, всегда находилось место для мини-костюмерной: парики всех оттенков, усы и бороды разной формы, шляпы, костюмы, зонтики, снабжённые стилетом, очки, всевозможные формы, в том числе лейтенанта милиции, и даже ряса священника. В его временных пристанищах можно было найти всё что угодно, но только ничего, абсолютно ничего принадлежащего ему лично. Перед каждым заданием Данила тщательно прорабатывал свой образ и становился неузнаваемым. Благодаря этому он водил за нос оперативников и бригадиров различных ОПГ, чьих бойцов виртуозно переправлял в мир иной.
Все считали, что имеют дело с разными киллерами, которых объединяет кличка Снайпер– именно так прозвали его в криминальном мире. Ему часто приписывали тех, кого он не «исполнял», или же, наоборот, отработанных им «клиентов» вешали на других исполнителей. Под Даниным прицелом побывали бандиты, чиновники, бизнесмены, продажные или наоборот, неподкупные менты и просто неугодные Беркуту люди. Работал он всегда чисто и без осечек. В какой-то степени это можно было назвать искусством. Искусством убивать.
Людей, забирающих чужие жизни, можно назвать по-разному: палач, убийца, мокрушник, душегуб, чистильщик или же по новой моде – киллер. Но суть от этого не меняется. Даня понимал это, и понимал, что раз однажды отработать долг Беркуту было его решением, то и ему одному придётся отвечать за это перед Богом. Ответить же перед законом навряд ли придётся – слишком много Даня знал, чтобы Беркут предоставил ему такую возможность.
Ещё в начале своего восхождения Данила перевёз семью из однокомнатной хрущёвки (ведомственную квартиру пришлось освободить сразу же, как снял погоны) в новую двухкомнатную квартиру, но семейная жизнь, по понятным причинам, не сложилась. Киллер не мог позволить себе такую роскошь, как семья. Он регулярно снабжал их деньгами, но личные контакты ограничил до минимума. В конце концов жена подала на развод и, продав квартиру, переехала с сыном в другой город. Позже она и вовсе вышла замуж за немца и уехала куда-то на юг Баварии. Это позволило Дане вздохнуть с облегчением. Он прекрасно понимал, что завязать с искусством убивать ему не дадут. Такие, как он, заканчивают всегда одинаково. Но если за себя он не боялся, то жена и сын были его единственным слабым местом, а также единственным рычагом давления Беркута.
Он был в игре, выйти из которой невозможно. Он погряз в ней по уши. Однажды он вдруг понял, что люди перестали для него быть просто людьми. В каждом из них он видел потенциальную жертву и уже невольно, автоматически представлял, как именно её можно «исполнить». Сколько жизней было на его совести? Он и сам не знал точно. Он давно переступил ту грань, когда счёт шёл на единицы. Их лица слились в один большой поток, имена стирались из памяти так же быстро, как и всё остальное, а совесть уже давно не мучила.
Но что никогда не забывалось, так это их последние мгновения перед смертью в линзе его оптического прицела. Это тот случай, когда не помнишь всей мизансцены, зато какой-то стоп-кадр врезается глубоко в память.
Говорят, перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами, и, глядя в широко распахнутые глаза своих жертв, он видел устилавшую их пелену пустоты. Она проникала в Данино сознание, постепенно заполняя собой и его самого, лишая обычных человеческих эмоций. Он физически ощущал в себе опустошение, которое невозможно было ничем заполнить: ни лаской продажных женщин, ни удовлетворением от ещё одной крупной суммы денег. Оно зияло в его взгляде, таком же пустом и безжизненном, как и у его жертв.
Даня всё чаще задавался вопросом, когда уже и его самого решат устранить? В том, что именно так и будет, он не сомневался. В начале своей карьеры он знал порядка двух десятков штатных ликвидаторов столицы. Сейчас из «старых» остался в живых только он и ещё один. Остальные? Ну, лежат где-то. В каких-то лесах. Такой процент выживаемости. На их место приходят новые, снова уходят, и так по кругу.
Беркут оказался хорошим стратегом и жёстким руководителем. О его жестокости ходили легенды, но что из них было правдой, а что вымыслом, Даня не брался судить. Под началом Беркута ОПГ разрасталась, пуская корни всё глубже. На фоне борьбы с чеченскими бандами, которые Беркут люто ненавидел, ему удалось объединить две враждующие группировки с большой пользой для себя. Основной костяк – это спортсмены или, как и сам Беркут, выходцы из силовых структур. В конце концов он подмял под себя добрый кусок столицы и не собирался на этом останавливаться. Данью облагались не только мелкие предприниматели, но и банки, предприятия и концерны. Конкурентов или тех, кто не хотел платить и каким-то образом стоял на его пути, Беркут убирал. Часто при помощи того же Данилы.
Даня прекрасно отдавал себе отчёт в том, что когда-то придёт и его очередь, и однажды этот день наступил.
В 1998-ом у Беркута возник конфликт с крупным бизнесменом чеченского происхождения Аббасом Балиевым. Было решено устранить зажравшегося чечена, и дело передали Снайперу.
Вечером дня Х, когда Аббас с компанией вышел на порог ночного клуба «Доллс», Данила взял его на прицел винтовки. Первая пуля угодила Балиеву в грудь. Мужчина начал медленно оседать на землю, и пока телохранители бестолково размахивали пистолетами, пытаясь определить местоположение киллера, Даня произвёл контрольный – в голову.
Помня наказ Беркута – убить по возможности всех, кто оказался рядом с Балиевым, он начал отслеживать в прицел двух его спутников. Один сразу попытался убежать и получил пулю под левую лопатку. Второй, казалось, совсем не опасался за свою жизнь и старался накрыть собой истекающего кровью друга. Эта сцена заставила Данилу опустить ружьё. Он восхитился смелостью этого человека и выстрелить в него не решился. Отбросив винтовку, Даня спустился с чердака и вышел налегке через проходной подъезд на другую сторону многоквартирного дома.
В парике, накладных усах и очках в роговой оправе, через несколько минут он уже шёл под прикрытием деревьев по Скверу на Трёхгорном Валу. Поравнявшись с памятником борца-пролетария, Даня на ходу отсалютовал ему по-армейски – ладонью от виска – и направился в сторону жилых домов на противоположной стороне улицы 1905 года.
Он шёл незаметной тенью, не оглядываясь по сторонам. Зачем? Если бы кто-то сидел на хвосте, то Даню ликвидировали бы ещё в сквере – лучшего места исполнения не найти. А не в сквере, так в подъезде съёмной квартиры.
Его ликвидация – это лишь вопрос времени и, положа руку на сердце, скорей бы это случилось. Как известно, ожидание казни – хуже самой казни. А жизнь, которую он вёл – это и не жизнь вовсе. Даня даже сомневался, жил ли он на самом деле. Мир вокруг был пустым, а внутри него самого пустота уже давно была обычным явлением. Он смирился с ней, принял её, и они стали одним целым.
Казалось, и не было никогда того парня, который только-только дембельнулся. Парня, полного устремлений и смелых планов на будущее. Горизонты тому мальчишке казались безграничными, а небо над головой безоблачным. Другое дело сейчас, когда ему тридцать и нет ни горизонтов, ни планов, ни каких-либо целей. Он постоянно в тени и постоянно один, потому что просто не имеет права привязываться к кому бы то ни было.
Данила не раз задавался вопросом о смысле своего существования и каждый раз вынужден был признать, что смысла нет. Не станет Снайпера – его место займёт кто-то другой, и одному Богу известно, закончится ли когда-нибудь этот круговорот.
Он неспешно шёл к своей машине, которые менял так же часто, как и временные пристанища.
Он никогда не ездил на дорогих авто. Не то чтобы не мог себе этого позволить – отнюдь. Чего он не мог себе позволить, так это привлекать лишнее внимание, потому и средства передвижения его были такими же неприметными, как и он сам.
Данила уже издали видел свою потрёпанную «семёрку», но что-то его заставило остановиться и затаиться в тени жилого дома. Он будто боролся с каким-то чувством. Ну не хотелось ему туда идти! Напрягая зрение и прислушиваясь к ночной тишине, он не заметил ничего подозрительного, и всё равно что-то было не так. Интуиция о чём-то отчаянно ему сигналила, а своим предчувствиям Даня привык доверять.
Порой они тревожат без зримого повода, предвещая тупик, билет в один конец, навстречу отчаянной или даже безнадёжной ситуации. Но редко кто-то проверяет это издалека, большинство плюёт на сигналы. Как правило, неосмотрительный плевок оборачивается (и довольно быстро) угрозой угодить между молотом и наковальней.
В данном случае излишняя предосторожность и пятиминутное ожидание сполна оплатились – возле его машины мелькнула чья-то тень. Следом в ночной тишине совдеповского дворика послышался хлопок закрываемой дверцы, а через секунду прогремел мощный взрыв, выбивший стёкла ближайшего жилого дома и поднявший вой автомобильных сирен. Даня упал на землю, куски стекла и железа расшвыряло на десятки метров, а его «семерку» подбросило до уровня второго этажа! Взрывчатки явно не пожалели, от бедняги, позарившегося на его жигулёнок, должны были остаться лишь мелкие фрагменты, едва ли пригодные к идентификации.
Не было никаких сомнений в том, что поработал профессионал.
Это был его шанс! Пусть он сейчас умрёт для всех, подорвётся в машине, начинённой взрывчаткой, как новогодняя утка яблоками.
Всего один момент колебания, взгляд, брошенный на взметнувшееся столбом пламя, а в следующий миг Даня уже стремительным шагом направился прочь. Он шёл в ночь незаметной тенью, человек без имени и без прошлого. Данилы Снайпера больше не было, а вместе с ним уснуло вечным сном и его искусство убивать.
