Текст книги "Истинная (не) для президента (СИ)"

Автор книги: Снежана Альшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Я поднялась, спустилась на этаж ниже, быстро нашла аналитический отдел. Там все выглядело так же, как и наверху – перегородки, компьютеры, стучащие по клавишам люди.

Никто не обращал на меня внимания.

– Добрый день, – громко сказала я.

Некоторые обернулись.

– Здравствуйте, миссис…

– Давайте без формальностей, – попыталась усмехнуться я. – Мне нужен Альберт.

– Это я, руку поднял мужчина лет тридцати с совершенно неподходящей ему длинной, слегка вьющейся бородой. Казалось, будто она накладная и вот-вот упадет.

– Нужно кое-что проверить, – я подошла к нему и склонилась над его компьютерном. – Можно.

– Да, конечно, – закивал он.

Быстро нашла ту самую статью.

– Вот. Виктор просил посмотреть правдива она или нет.

– Та-а-ак, сейчас глянем, – ответил он, скопировал текст, вставил в незнакомую мне программу. После обработки некоторые слова подсветились разными цветами. Затем проверил еще чем-то, и снова, и снова. Мне успело надоесть стоять, тем более некоторые сотрудники вместо того, чтобы работать, пялились на меня.

– Проверка не всегда точная, – повернулся ко мне Альберт. – Она основывается на том, что у правдивых статей есть сходные признаки…

– Так что, она правдива?

– Компьютер говорит, что да. Но содержание – желтуха желтухой. Обычно такое мы даже не проверяем.

– Спасибо, – кивнула я и вышла. Вернулась обратно на второй этаж, позвонила Виктору, но тот не ответил. Наверное, уже выступает перед камерами.

Начала искать все что есть в интернете по Вольской. Ничего толком не нашлось. Она не была публичной особой, а с мужем было только одно фото, где их сфотографировали при выходе из самолета.

А ведь она говорила, что оборотень, который чуть не убил меня в Германии, придет снова. Кто сказал, что он прибежит виляя хвостом в виде большого страшного волка? Сюда входит множество людей. На входе, конечно, стоит охрана, но при желании он сможет проскользнуть. Представившись каким-нибудь курьером или мастером по ремонту чего-либо. Или влезть через открытое окно…

Меня передернуло от осознания того, что он может оказаться рядом. Но блин, не убьет же он меня на глазах кучи народу. Да и кто сказал, что он вообще будет меня преследовать, чтобы убить? Версия Виктора тут была предельно простой – молодой, не контролирующий себя или сумасшедший оборотень, живущий неподалеку. Бегал по лесу, охотясь на живность, наткнулся на людей, потерял разум. А потом чисто на инстинктах увязался за мной. Он мог на следующий день даже не вспомнить что сделал.

Виктор позвонил мне через несколько часов.

– Альберт сказал, что компьютер фейк не определил, – сказала ему я.

– Я не смог ей дозвониться на личный номер. Позвонил приближенному Вольского, тот ответил, что она на отдыхе за границей, по тамошнему времени уже ночь, и она, скорее всего, спит.

– И что делать?

– Что тут сделаешь? Не вломлюсь же к нему домой и не заставлю рассказать где она, – Виктор нервничал. Такое бывало редко, но сейчас явно чувствовалось.

– Может, обратиться в полицию?

– И что они сделают? Заявления о пропаже не было. Так просто требовать ответов они не будут. Зато завтра появится еще одна статья с названием «Голубоглазов подозревает конкурента в убийстве собственной жены». С комментарием психиатра и намеком на то, что я чокнулся. Хотя можно кое-что сделать.

– Что?

– Съездить туда, где все произошло. Если она там была, и не было дождя, не ходили толпы народу, я её учую. Тому, что я унюхал, никто не поверит, но может, найдется еще что. Где все случилось?

– Недалеко. Полчаса езды от города.

– Тогда прямо сейчас туда и поеду. До вечера справлюсь. Скинь мне точное место.

– Хочу с тобой, – проговорила я.

Виктор на несколько секунд задумался.

– Хорошо. Минут через пятнадцать-двадцать заеду заберу тебя.

Думала, он или просто скажет нет, или придумает какую-то нелепую причину.

Глянула погоду – дождя там не было. Место не то, где ходит много людей. Чувства подсказывали, что мы там обязательно что-то найдем. Может, не то, с чем можно бежать в полицию, но Виктор уж точно поверит в её убийство.

***

На берегу было красиво. К вечеру ушли тучи, небо стало кристально чистым. Водная гладь казалась огромным, тянущимся на километры зеркалом. Багровое вечернее солнце уходило за горизонт, раскрашивая небо, а вместе с ним и поверхность тихой реки. Хотелось взять лодку и оказаться на её середине. Любоваться закатом, дышать необычным, лишенным городской вони воздухом, слушать лягушачьи концерты.

Представляю, что творится с Виктором, наконец-то выбравшимся из города. Ему нравилось это место, по лицу видно. Иногда он улыбался. Просто так, без малейшей причины. Наслаждаясь запахами травы, деревьев, цветов.

Мы оставили машину и медленно шли по берегу взявшись за руки.

Где нужное место я точно не знала, и Виктор предложил прогуляться – вдруг что учует.

Рядом зашелестели камыши, из них вылетели несколько птиц и унеслись вдаль. Изо всех сторон одновременно доносилось пение сверчков и птиц. Где-то неподалёку курлыкал голубь. Вокруг – никого, лишь несколько рыбаков в лодках черными пятнами нарушали идиллию этого места.

– Может, я ничего и не почувствую, – опустив взгляд, сказал Виктор. – Тут столько запахов. Я просто-напросто отвык от такого.

– Она хотела предупредить про оборотня. Если Вольский её убил…

– Он её не убивал. Он не лучший человек на Земле, может подставить, может использовать, может запугать. Но он точно не псих, убивающий свою жену. Они любили друг друга. Серьезно.

– Я хотела сказать, что если он прикрывал этого оборотня? Кем он мог быть? Его сыном? Братом?

– У них не было детей. Брат есть, но он точно не оборотень, и вряд ли Вольский будет его прикрывать. Они в ссоре.

– А если сын от другой женщины?

– Будь он родственником Максима, – почему-то он внезапно назвал его по имени, – я бы учуял. Такое не спрячешь. У родственников всегда есть схожие нотки в запахе. Это как яблоки разных сортов – могут отличаться по цвету, вкусу, размеру. Но всегда видишь, что перед тобой яблоко, и никогда не спутаешь со сливой или грушей. Но да, пахнул тот оборотень странно.

– То есть странно?

– Не как разъяренный, переполненный агрессии зверь, как обычные дикари. Я бы сказал, что в звериной форме он пахнет как человек.

– И что это значит?

– Понятия не имею. Хоть, может, я из-за стресса не смог почувствовать его как следует. Стой!

Виктор внезапно застыл, будто его выключили. Я даже успела испугаться, потому что он, кажется, даже не дышал. Затем он медленно, будто опасаясь чего-то, пошел вперед. Провел перед собой рукой, присел, начал вглядываться в траву.

– Ты что-то нашел?

Оборотень жестом велел мне умолкнуть.

Он наклонился к самой траве, принялся что-то вынюхивать.

– Здесь, – шептал он скорее самому себе, чем мне. – Тут её убили. Машина стояла вот здесь, даже следы от покрышек остались.

– Это была она? Вольская? – почти шепотом спросила я.

Виктор только кивнул.

– Их было четверо. Она, двое мужчин и женщина.

– Там не было про женщину.

– Наверное, она сидела в машине. Черт, если бы попасть сюда сразу. Посмотри вокруг. Может, она что-то уронила.

Я опустилась на колени, принялась рыться руками в траве. Прошлась до реки, обратно. Нет, ничего не вижу. Лишь пачка из-под дешевых сигарет, наверняка выброшенная кем-то из местных рыбаков, и небольшой резиновый мячик, какими обычно играют с собаками.

– Её убили, – прошипел Виктор. – Но черт, кто?

– Вольский…

– Сомневаюсь. Кто-то другой. Может, ему надо что-то от Вольского.

Виктор сел на траву, сорвал травинку, закусил её в зубах.

– Не нашла ничего?

– Нет, – я покачала головой и присела рядом, хоть осознание того, что пару дней назад тут произошло убийство, мгновенно сделало это место неприятным.

– Я встречусь с ним. Завтра утром. Надеюсь, он не будет спать. Может, что узнаю.

– Я с тобой…

– Нет, – отрезал оборотень, сразу давая понять, что спорить бесполезно. – Ты не будешь лишний раз нарываться на опасность. Пошли.

Он встал, отряхнул брюки и быстро направился обратно. Я поспешила за ним.

– Постой, – я едва поспевала за ним.

– Не могу поверить, что её нет, – он подошел к реке, умыл лицо, будто смывая с себя все, о чем ему не хотелось думать. – Вода теплая. Хочешь искупаться?

– Я без купальника…

– Можно подумать, здесь кто-то увидит.

Виктор мгновенно оказался рядом, подхватил меня на руки.

– Ай, отпусти! – завопила я, но он держал меня крепко. – Перестань! Хватит!

Не раздеваясь, Виктор со мной на руках вошел в воду. Я уже чувствовала, как холодная жидкость прикасается ко мне, обхватила оборотня так, будто отпустить его значило умереть.

– Перестань! Холодная! Ты чего!

– Сейчас потеплеет, – сказал он и опустился со мной в воду.

Вода вмиг окутала мое тело. Оно напряглось, будто готовилось к прыжку, но тут же расслабилось. И правда, никакого холода.

Я подняла голову, всмотрелась в небосвод, на котором вспыхивали первые звезды. Солнце уже почти исчезло за горизонтом, оставляя по себе лишь яркий красный ореол. Каждую секунду ночь все больше брала свое, отвоевывала все больше территории.

– Ну что, понравилось? – спросил Виктор, облизывая мочку моего уха.

– Обувь хотя бы дал снять.

– Сейчас исправим, – ответил он, убирая с моих ног совершенно не подходившие для такого места туфли. – И остальное тоже уберем.

– Целуя меня в губы, он расстегнул мою блузку. Я выскользнула из неё, запоздало подумав, что до машины – метров пятьсот, если не больше, и мне как-то предстоит пройти их без одежды.

Глава 18

Небеса с каждой минутой все сильнее пылали звездными гирляндами. В воде плавала и моя одежда, и Виктора. Я лежала покачиваясь на волнах, а оборотень облизывал мою грудь. Никакого пляжа тут не было, внизу наверняка целый лес водорослей, потому мне не хотелось касаться дна.

Виктор склонился надо мной, запустил свой язык в мой рот. Я расслабилась, закрыла глаза. Плавать я умела разве что чуть-чуть, а последний раз в реку входила года три назад, если не больше. Но точно знала, что Виктор не позволит мне утонуть.

Он страстно целовал меня, водил руками по моей коже. Иногда казалось, что вода становится кипятком. Я обхватила его ногами, впилась в губы поцелуем, затем провела языком по лицу. Он тихо зарычал. Положил пальцы на мои бедра, одновременно резко вошел в меня членом.

Я громко вскрикнула. Тут же боковым зрением заметила проплывающую мимо лодку и возвращающегося на ней домой рыбака. Тот лишь усмехнулся и не стал глазеть.

Показалось, будто вода вокруг меня расступается. На её место приходит обжигающий жар. Словно огонь загорелся внизу моего живота, а затем разлетелся во все стороны миллиардом искр.

Мои громкие крики нарушали вечернюю тишину сказочного места. Совсем рядом плеснула на поверхности и ушла на глубину рыба. Ей явно было не до нас.

Я облизывала горячее тело оборотня, раз за разом целовала его. Он проникал в меня как можно глубже. Клитор был готов разорваться от напряжения. Низ живота приятно ныл. Небеса приближались, и казалось, что достаточно протянуть руку, и можно прикоснуться к звездам.

Но отрывать рук от горячего тела Виктора совершенно не хотелось. Он был лучше любых звезд. Согнувшись, облизала его горячую грудь, на что он слегка приподнял меня и впился губами в мою.

Рядом по берегу шла компания подростков. Они остановились, хихикая, принялись обсуждать нас. Виктор повернул голову, посмотрел на них.

– Да это же тот чувак, что собирается стать президентом! – крикнул один из них.

– Валим лучше отсюда, – сказал второй.

Они ушли, но на прощание успели нас сфотографировать.

– Завтра будем во всех соцсетях, – проговорила я, облизывая шею оборотня.

– Ну и пусть, – ответил он, и поцеловал меня.

Его рука заскользила то вниз, то вверх по моему телу. Оборотень откинулся на спину, я оказалась на нем, прижалась к нему, чувствуя, как его рука ласкает мои ягодицы, палец оказывается между ногами.

Мои крики возбуждения слышны на всю округу, но мне плевать. Вижу проплывающий рядом свой лифчик – тоже плевать. Есть только здесь и сейчас, и до лампочки, что к машине придется идти голышом.

Я закатила веки и полностью отдалась возбуждению.

Оборотень лизал мои соски, а те стали настолько твердыми, что аж трещали. Теплая вода то поднимала меня вверх, то опускала вниз. Что-то горячее разливалось внутри меня и приятным теплом разливалось по телу. Казалось, оно вот-вот выплеснется наружу.

Теперь Виктор забрался в меня языком, нашел там ту самую точку, мягко прикоснулся к ней. От удовольствия даже становится немного больно. От прикосновений оборотня к моему клитору во мне будто бы зажигается потаенный внутренний свет, и наделяет меня магической энергией.

В голове воцаряется полнейший бардак. Думать о чем-либо невозможно, да и не хочется. Только наслаждаться. Не понимаю даже, что именно со мной делает оборотень, лишь чувствую бурлящие волны удовольствия. Они идут будто отовсюду. В один миг создается впечатление, что я погружена с головой в воду, и даже не дышу, а в другой лечу в бесконечном пространстве без верха и низа.

На секунду перед взглядом показывается довольное лицо оборотня на фоне переполненного звездами неба. Я улыбаюсь ему. Он приподнимает меня, целует, в тот же миг забирается так глубоко в меня, как еще никогда не забирался. Ощущение будто мы стали единым организмом, который нельзя разделить не навредив.

В этот момент приходит оргазм.

Все вокруг переполняется приятным теплом, вода кажется мягкой периной, звезды перед глазами пляшут в странном, но таком гармоничном танце.

– Только сейчас вспоминаю про потерянную одежду. Солнце уже зашло, и искать её бессмысленно.

– Так и пойдем голышом? – спрашиваю у Виктора.

– Можешь подождать, я обернусь, быстро добегу до машины и заберу тебя.

– Не надо. Не хочу оставаться одна, – шепчу я.

– Тогда, надеюсь, никому не придет в голову бродить тут в такое время. А если придет – спрячемся за деревьями.

Он поднял меня и понес к машине. Ночь была ясная, кто-то мог бы углядеть нас с приличного расстояния, но пусть себе смотрит.

– Что будем делать с Вольской? – спросила я.

– Завтра встречусь с Максимом. А потом мне нужно будет ехать, – сказал Виктор.

– Отменить – никак?

– Мероприятия запланированы еще месяц назад, так что просто отменить не получится. Но если хочешь можем поехать вместе.

– Мне страшно оставаться здесь, – прошептала я. Вольская не выходила из головы, и тот, кто убил её, мог знать, что она встречалась со мной. Но как вспомню прошлую поездку с толпами журналистов, криками противников под окнами всю ночь и прочими прелестями…

– Я подумаю, – сказала я, сама не зная, что делать. – У тебя есть запасная одежда в машине?

– Нет, – ответил оборотень. – Надеюсь, нас не остановит полиция для проверки документов.

***

Ехать через город голышом было весело. Я всю дорогу смеялась над тем, что вот-вот нас остановит полиция, и увидит голого кандидата в президенты за рулем. Наверняка об этом написали бы все газеты. Виктор и сам смеялся, говоря, что кто-нибудь обязательно соотнес бы размер его достоинства со способностью править, и сделал бы подробный аналитический разбор по этому поводу.

Редко я видела оборотня смеющимся. Он всегда напряжен, всегда решает какие-то дела, всегда ему мало времени, всегда бесится, что не успевает доделать то, сделать это, встретиться с тем и договориться с теми. Зато о том, что у него беременная жена, и он уделяет ей мало времени, он говорил редко. Будто это может ждать хоть целую вечность.

Если Магомет не идет к горе, придется горе идти к Магомету.

–  Я еду с тобой, – сказала я.

– Уверена? – спросил он так, будто хотел, чтобы я осталась. – Опять кто-нибудь устроит демонстрацию перед нашими окнами. Ну или помнишь того журналиста, что спустился с крыши на альпинистской веревке…

– Я еду.

– Хорошо, – кивнул он. – Скажешь небольшую речь?

– О чем?

– Думаю, будет хорошо, если ты обратишься к матерям. Некоторые конкуренты обещают повышение материнского капитала. Самый обычный популизм – это образует дыру в бюджете. Но народ им верит. Думаю, будет хорошо, если ты объяснишь им, почему это невозможно.

Я кивнула. Почему нет?

– Вряд ли поймут многие. Но, надеюсь, некоторым дойдет.

– Почему?

– Потому что люди эгоисты. Пообещай им низкие тарифы, набитый живот, снижение налогов – и они хоть дьявола выберут. А дьявол если это и сделает, то через год или два упадет валюта, зарубежные компании разорвут контракты, бизнес начнет терять деньги, много компаний закроется. Короче, в долгосрочной перспективе ждет полная задница. Но народу лишь бы сегодня было хорошо. На завтра плевать.

Мы въехали во двор. Виктор слегка приоткрыл окно, подозвал курящего на лавочке охранника.

– Принеси нам что-то из одежды.

Тот не стал задавать вопросов, кивнул, молча пошел выполнять задание. Через пару минут на мне уже были большие для меня брюки, которые приходилось поддерживать, чтобы не упали, и такой же свитер.

Не очень удобно, но красоваться перед охраной дома голышом не пришлось. Пройдя через дверь, я сразу же переоделась в домашний халат, пока Виктор внизу колдовал на кухне, мы поужинали каким-то блюдом из овощей и рыбы, а затем уставшая улеглась в кровать.

Виктор связался с кем-то из его представителей в регионах по скайпу, долго говорил о чем-то, короче, засыпать мне снова приходилось одной.

Мне приснилось, что я стою среди толпы людей. Странных людей, с одним лицом на всех, в одинаковой одежде. Они обступили меня со всех сторон, но смотрели вдаль, откуда слышался голос Виктора.

Разобрать слова было невозможно, но это точно был он.

Я попыталась пробраться сквозь толпу, но та не желала меня пропускать. Стояла будто это были не люди вовсе, а деревья. Шагала назад, и они расступались, но вперед никак. В какой-то момент они зааплодировали настолько громко, что я чуть не оглохла. Снова попыталась пройти к Виктору, протиснулась в тонкую щель между парой человек, проползла на четвереньках между ног еще одного, потом еще, но голос Виктора лишь отдалялся, пока и вовсе не превратился в едва заметный тихий шум.

Толпа молча последовала за ним. На меня они не обращали никакого внимания, будто не замечали. Пришлось очень быстро отходить, чтобы не столкнуться с кем-то из них. Кто-то толкнул меня, я чуть не упала, пробралась в образованную между людьми щель, еще одну, пока не оказалась на бесконечном лугу.

Зеленая трава тянулась до самого горизонта во все четыре стороны. Больше тут не было ничего. Ни деревьев, ни холмов, ни признаков цивилизации, ни даже звуков. Лишь уходящий в горизонт зелёный ковер.

Потом я увидела оборотня. Не Виктора. Того, другого, что чуть не убил меня. Он медленно шел навстречу, а я не могла двинуться. Его горящие ярко-алым глаза гипнотизировали, не давали сделать ни шагу. Но почему-то не было страшно. Наоборот, я хотела встретится с ним.

Он подошел, сел рядом, всмотрелся в меня, принюхался.

– Ты еще не знаешь? – прорычал он. В нечеловеческом голосе скользнуло удивление.

– Что не знаю?

– Не знаешь кто я. Странно. Думал, поймешь все сразу.

– Тогда скажи кто ты…

– Спроси у Виктора. Кстати, вот и он.

– Вставай…

Я содрогнулась и отпрыгнула к стенке от склонившегося надо мной Виктора.

– Кошмары мучают?  – спросил он.

– Снился оборотень из Германии, – сквозь сонливость пробубнила я. – Говорил, ты знаешь кто он.

– Если бы знал – уже бы разобрался с ним, – сказал он, садясь рядом. – Так ты со мной? Вставай, а то опоздаем.

– Да, сейчас, сейчас. Дай еще пять минут, – я укуталась в одеяло. Как же не хотелось просыпаться.

Виктор склонился, поцеловал меня в щеку.

– Пять минут. Не дольше. А то уеду без тебя.

– Хорошо, – кровать ни в какую не хотела отпускать меня, прямо шептала на ухо, что лучше остаться. Здесь спокойно, можно выспаться. Но блин, опять неделю видеть мужа только в телевизоре не согласна. Придется отрываться от кровати.

Я резко встала, широко зевнула. Надеюсь, не пожалею про это.

Тогда я даже не догадывалась, что поехав с Виктором, я снова встречусь с оборотнем-убийцей.

Глава 19

Я побаивалась лететь. Не потому, что пугалась упасть, захвата самолета террористами или того, что между мной и смертью находится лишь тонкий слой метала. Слишком свежи были воспоминания о том, как я села в самолет, а потом объявился Вольский. Тем более сам летательный аппарат был, может, не тот же, но похожий, наверняка одной модели.

– Если не хочешь лететь – оставайся, – сказал Виктор, поднимаясь со мной по трапу.

– Нет, – твердо ответила я и вступила на борт.

Войдя в салон, слегка содрогнулась. Все было как тогда – большие, мягкие кресла, столики между ними, все такой же пол с сероватым покрытием. Разве что цвет обивки кресел был немного светлее, а может, мне показалось. Села, тут же закрыла глаза. Сонливость все еще преследовала меня – проснуться утром при привычке вставать в середине дня – не так-то просто.

Виктор сел напротив, достал телефон, сказал кому-то, что с минуты на минуту вылетит. Потом по салону прошел пилот, к счастью – не тот же, что тогда. Этот был постарше, с сединой в висках и аккуратными усами.

Перед самым вылетом Виктору снова позвонили, что-то сказали, отчего его лицо исказилось в недовольной гримасе.

– Что-то произошло? – поинтересовалась я.

– Вольский произошел. Он уже там, и будет выступать одновременно со мной, – ответил он. – Сейчас с ближайших городов свозят полицию, но стычки все равно могут случиться. Лучше чтобы никто не узнал, что ты прилетела со мной.

– Нет. Мы ведь про все поговорили…

– Я понятия не имел, что там будет Вольский, – прервал меня оборотень.

– Может, забудем про Вольского? Сам говорил, что не будет его – придет кто-то другой.

– Проблема не в нем. Проблема в толпе. Если начнутся беспорядки…

– По идее нас должны увести.

– Но не через портал же!

Самолет пошел на взлет, нас едва заметно затрясло.

– Надо было тебе остаться, – проговорил Виктор, достал из шкафчика на стене бутылку, налил в стакан бурое содержимое и залпом выпил, затем откинулся на сиденье и погрузился в размышления.

Он что думает, мне стоит вообще позабыть о том, чтобы куда-то выходить, из-за его конкурентов, возможных беспорядков и прочего? Впрочем, он не настаивал на том, чтобы я осталась, хоть и мог, и я была этому рада. Свернулась в кресле в желании еще немного подремать. Посмотрела за окно, где под нами клубились навевающие тоску и сонливость серые тучи и закрыла глаза.

Открыла их, когда мы заходили на посадку. Город внизу не выглядел привлекательно. Множество дымящих заводских труб, сплошные промзоны, одинаковые серые прямоугольники жилых домов. Казалось, тут нет ни парков, ни площадей, ни памятников – одна сплошная фабрика. Даже деревьев было настолько мало, что если не приглядываться, казалось, их и вовсе нет.

По пути в аэропорт просмотрела статью в «Википедии» об этом месте – самая ужасная экология в стране. Но Виктор даже не планировал говорить здесь на эту тему. Мол, уже пробовали все улучшить, одни заводы закрыли, другие сократили, третьи попробовали перенести за город, и все воспротивились потере рабочих мест, а к тому, что дышать нечем, местные уже привыкли.

К счастью, мы тут ненадолго.

Самолет мягко коснулся взлетно-посадочной полосы, остановился.

Мы с Виктором вышли – все вокруг выглядело пустынным и запущенным. Рядом – старенькое здание аэропорта, еще пара самолетов. Даже трава рядом с полосой выглядела обесцвеченной, будто кто-то покрутил ручку регулирования яркости вниз.

Нас уже ждала машина и несколько охранников. Я забралась в автомобиль первой, а Виктор остановился, оглянулся вокруг, ища что-то или кого-то взглядом, отошел метров на десять, затем вернулся.

Что он делает?

Сев рядом со мной, он посмотрел в мои глаза.

– Тебе нужно вернуться.

– Почему?

– Тот, кто охотился за тобой, был тут минут пятнадцать-двадцать назад. Я скажу пилоту, пусть…

– Постой, – ответила я. – А если он последует за мной? Не хочу сидеть там в одиночестве.

– Тогда мне придется свернуть мероприятие, – призадумавшись, сказал он. – А это значит, что он заберет регион.

– Может, он того и добивается.

– Может, но сути это не меняет. Если тут бегает желающий прикончить тебя оборотень…

Он вздохнул.

– Лучше всего тебе быть рядом со мной. Но если я скажу убегать – убегай. Если скажу остаться в отеле – ты останешься. Без лишних вопросов, – смотря в мои глаза отчеканил Виктор, а потом постучался в отделяющую нас от водителя перегородку и сказал ехать.

Какое-то время Виктор смотрел вниз, будто пытался что-то рассмотреть на собственных коленях.

– Он не просто так был в аэропорту перед самым нашим прилетом. Знал, что я его учую.

– Говорю же, Вольский хочет, чтобы ты испугался и вернулся.

– Он никак не мог знать, что я буду с тобой. Это послание для меня.

– Послание о чем?

– Если бы я знал! – Виктор не на шутку разозлился. Ударил кулаком сиденье рядом с собой, ослабил узел галстука, глубоко вдохнул.

Он боялся.

Мне же по каким-то непонятным причинам страшно не было. Даже наоборот, хотелось быстрее узнать кто он такой, почему увязался за мной и чего хочет.

Виктор посмотрел в окно, потом на меня, а затем внезапно впился поцелуем в мои губы.

– Не отходи от меня. Ни на метр. Никуда, – сказал он. – Вольский точно приготовил что-то к моему выступлению.

***

Дальше я даже позабыла о Вольском. Как только мы выехали из территории аэропорта, машину обступили журналисты с камерами, местные жители с транспарантами, и даже здешний мэр с громкоговорителем. Тот открыто не поддерживал Виктора. Оборотень сказал, что он и Вольского не поддерживает, ведет свою игру, пытаясь выиграть лучшие условия для своей фирмы-застройщика и ждет, кто пообещает ему разрешение на снос немногочисленных исторических зданий в центре и постройку там современных офисов.

Потом был небольшой отель в центре. Внутри все выглядело вполне симпатично – широкая кровать, большой шкаф-купе, картины на стенах, балкон с видом на центральную площадь города. Виктор стоял перед зеркалом в полный рост и репетировал речь. Обещал повышение зарплат для рабочих здешних не самых дружелюбных здоровью заводов, ежегодные путевки в санатории для их детей, высадку новых парков на местах, где годами стоят заброшенные здания и обязательную отставку здешнему мэру, из-за которого в городе все еще витает дух девяностых.

Виктор не обращал на меня внимания, что бесило. Блин, даже тут, рядом с ним, чувствую себя абсолютно одинокой. То к нему кто-то заходит спросить насчет организационных моментов, то пожалуют из местной полиции обсудить план охраны, а мне остается усевшись на диван пялиться в телевизор. Точно то же могла делать и дома.

Местный канал вовсю трубил о том, что оба кандидата выступают в городе, и советовал не вестись на провокации, не брать чего-либо, что можно принять за оружие, приходить со стороны одних улиц тем, кто поддерживает Голубоглазова, и с других почитателям Вольского.

Пришел какой-то неприятный лысоватый тип и долго говорил с Виктором в другой комнате, закрыв дверь. Когда он ушел, я наконец-то удостоилась разговора с мужем. Хоть ему по всей видимости было не до меня, он сидел за столом, пялился то в ноутбук, то в какие-то бумаги, что-то помечал в них ручкой.

– Ты так и будешь…

– Буду что? – он даже не посмотрел на меня, ответил на автомате.

– Отдаляться.

– Я работаю, – спокойно ответил Виктор.

– Будто весь свет сошелся клином на твоих выборах, – тихо, почти шепотом проговорила я, собираясь пойти налить себе кофе.

– А что ты предлагаешь? – он поднялся, отложил бумаги.

– Ну не знаю. Проводить больше времени вместе.

– Я сюда работать приехал, а не на экскурсию. Вольский тут, а значит, это почти что дебаты. Нужно чтобы пресса завтра написала, что я был убедительнее его.

Хотелось уйти. Просто развернуться и пойти пройтись по неприятному, но новому для меня городу, посмотреть, как люди живут, задержаться где-то, пусть он понервничает и подумает, что смысл жизни не складывается из одной лишь карьеры.

Закрадывались даже мысли о том, чтобы познакомиться с каким-то другим мужчиной. Я бы с ним не спала, конечно, но хотелось, чтобы Виктор узнал, что меня видели с кем-то другим. Может, тогда начнет уделять мне больше внимания.

Он шагнул ко мне, обнял.

–  Скоро все кончится. Если выиграю я – дам тебе какую-то должность в администрации, будем постоянно видеться. Используем президентский стол не по назначению. Вряд ли кто делал подобное раньше. А если проиграю – Вольский все равно не даст мне покоя, весь госаппарат подключит, чтобы не дать нам жить спокойно. Выберешь любую страну на карте и уедем.

Меня это не устраивало.

Стол столом, но там он будет такой же, как и здесь, вечно чем-то занят. Народ думает, что власть – бесконечный праздник, но на деле – адский труд. А если уедем – я знаю Виктора. Он точно не захочет до конца жизни сидеть на берегу, в шезлонге, любуясь закатом. Он решит вернуться, отомстить, забрать то, что считает своим по праву. Взять и сдаться после одного поражения – это точно не про него.

Может, рождение ребенка что изменит?

Виктор поцеловал меня, приобнял, забрался рукой под блузку. По телу хлынуло возбуждение. Я приложила недюжинные усилия, чтобы шагнуть в сторону.

– Мне нужен не только секс. Нужно еще и внимание.

Он вздохнул. Кивнул.

– Давай прямо отсюда поедем куда-то на неделю отдохнуть.

– Если ты не сбежишь на следующий день ради очередной пресс-конференции.

– Отключу телефон, назначу представителей, семь дней без меня продержатся, – он сказал это так, будто выверил время с точностью до секунды, и в идеально назначенное время должен вернуться. Но даже этому я радовалась.

– Хорошо. Только попробуй сказать, что у тебя сверхсрочная встреча с каким-нибудь унылым толстяком.

– Вот, – Виктор взял со стола лист бумаги, протянул мне. – Посмотри, как тебе моя речь.

 Я пробежала по листку взглядом.

– Вот тут, – показала ему. – Много про госслужащих, создается впечатление, что других людей и вовсе не существует.

Виктор кивнул, усмехнулся.

– А тут…

И в этот момент громко завыла сирена. Чуть уши не отказали. В комнату тут же ворвались двое охранников.

– Пожарная тревога. Мы эвакуируем вас согласно инструкции. Идите за нами.

– Бегом, – Виктор взглянул на меня, схватил свой ноутбук.

Вслед за охранниками мы вышли в коридор, где ждали еще двое. Быстро прошли по коридору, к лестнице. Комнаты по обе стороны открывались, из них выглядывали испуганные люди.

– А они? – спросила я. – Они как выйдут?

– Это не наша забота. Ими занимается служба безопасности отеля и местный МЧС.

– Как так! Они тоже люди! – крикнула я, и Виктор остановился.

– Уведите её, – он тыкнул мне в руки ноутбук. – Я помогу им.