Текст книги "Освобождение (ЛП)"

Автор книги: Скарлетт Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

в зеркале. Поверить не могу, насколько я была зла. Я никогда не была

вспыльчивой. Я никогда не была чрезмерно эмоциональной. Я никогда не

поддавалась слезам на людях или взрывалась, увидев красную тряпку.

Будучи с Джереми всё изменилось. Я ненавижу себя за то, что стала такой

чувствительной. Смены настроения Джереми достаточно, чтобы меня

разозлить. Тот факт, что я беспомощна перед тем, чтобы остановить его, что

я даже не знаю, почему это происходит, делает всё еще хуже.

Что случилось со старшекурсницей колледжа, которая гордилась тем, что

понимает людей? Что случилось с девушкой, которая умела решать все

дерьмо, даже имея мать алкоголичку? Что случилось с решительной,

амбициозной, со свежим взглядом, молодой женщиной, готовой изменить

мир?

Джереми Стоунхарт случился. Вот что. Рядом с ним я не в состоянии

контролировать свои эмоции. Я не в состоянии контролировать свое тело. Я

не должна чувствовать ничего, кроме отвращения и ненависти к этому

человеку. Это бы упростило вещи. Это бы помогло мне играть свою роль,

чтобы разрушить его.

Но я не умею изображать безразличие. Я не чувствую ярости, направленной

на него. В большей степени она направлена на ситуацию, в которой я

нахожусь. Ситуацию, которую я не в силах изменить.

– Лилли..., – говорит Джереми.

Его голос становится мягче. Это зажигает нежелательные чувства теплоты в

моем животе. Я пытаюсь отключить их, но безуспешно.

– Езжай, – говорю я.

Делаю заминку. Я не смотрю на него.

– Пожалуйста, Джереми. Просто убирайся отсюда.

***

Мы приезжаем в отель после того, как час простояли в пробке. Одной

аварии достаточно, чтобы затормозить движение на дорогах, особенно

когда на месте нет системы экстренного реагирования. Всё это время мы не

разговаривали.

Если всё это раздражает Джереми, то он не показывает этого. Думаю,

технически, он все еще в отпуске. Он посвятил время, чтобы провести его со

мной.

За это я должна быть ему благодарна. Я знаю, какая он важная и занятая

персона. Несмотря на все то, что случилось, несмотря на обстоятельства

жизни, которые свели нас вместе, я знаю, как ценно его время.

Стоит ли мне воспринимать всё это – деньги, одежду, роскошные

гостиничные номера, частные самолеты и дорогие автомобили, как само

собой разумеющееся? Начнут ли люди говорить, что я охотилась за этим

богатством?

Нет. Нет, если бы они знали обстоятельства, которые привели меня сюда.

Джереми паркуется и провожает меня. Мы используем обычный лифт, как

все нормальные люди. Вместе с нами заходит мужчина постарше с

молоденькой девушкой. В какой-то момент я замечаю, что мужчина без

зазрения совести пялится на меня, забыв о своей жене или подруге.

Джереми тоже это замечает и усиливает хватку на моей талии. Затем он

шагает между нами, загораживая тем самым поле зрения. Он ничего не

говорит. Но достаточно выражения его лица, чтобы напугать. Он нажимает

кнопку следующего этажа и отходит от девушки.

– Эскорт, – говорит Джереми себе под нос, когда двери закрываются. – По

всей видимости, он подумал, что и ты тоже.

Ты заплатил 180000 долларов, чтобы трахать меня. Думаю я про себя. Такая

уж и большая разница?

Мы приезжаем на наш этаж. Двери открываются. Всего лишь несколько

коротких шагов по коридору по направлению к номеру. Джереми

прикладывает карту к двери, и тут нас встречает холодный воздух.

– Черт! Как же холодно, – ворчит Джереми. – Перед уходом следовало

настроить кондиционер.

Я не отвечаю. Вместо этого я иду в спальню. Всё, чего я хочу, так это лечь.

– Как твое плечо? – спрашивает Джереми.

– Я удивлена, что ты вообще заметил.

– Я замечаю всё, что касается тебя, – говорит он.

Если таким образом он пытается вернуть мою благосклонность, то впереди у

него длинный и тяжелый путь.

– Я собираюсь вздремнуть, – объявляю я.

– Сейчас? – спрашивает Джереми. – Это наш последний день здесь, Лилли.

Завтра мы уезжаем. Я надеялся провести его более продуктивно.

– Да, но я устала, – резко отвечаю я, закрывая подушкой глаза. – Ты можешь

трахнуть меня, пока я буду спать, если хочешь. Раньше тебе это не мешало.

– ЧЕРТ, ЛИЛИ! – рычит он.

Звук его голоса заставляет меня подскочить.

– Что на тебя нашло? Я пытаюсь, черт возьми, держать себя в узде. Но, ты

всё усложняешь.

Он отходит от меня к двери и стоит там секунду или две, а затем

поворачивается обратно. На его лице присутствует маска ледяного

спокойствия. Но в глазах – шторм.

Дерьмо! Думаю я. Я зашла слишком далеко. Я почувствовала себя слишком

свободной.

– Я пытаюсь, Лилли, – подчеркивает он. – действовать так, как я задумал.

Скажи мне, что я сделал не так.

– Ничего, – говорю я быстро. – Не ты. А я. Я веду себя глупо. Своевольно. Ты

был прав.

– Ты лжешь, – говорит он. – Я знаю, когда ты говоришь неправду, Лилли. У

меня большой опыт в чтении людей. Не играй со мной. Скажи мне, что на

самом деле не так. Это всё из-за кафе? Из-за этого ты так взволнована. Или

есть что-то другое? Что-то, что я сказал тебе сегодня утром?

– Это никак не связано с сегодняшним утром, – признаюсь я. Я кусаю губу. -

Просто...в кафе за мной наблюдали. Разве это не чересчур? Разве это не

кажется тебе несколько странным?

– Так вот в чем дело, – вздыхает он.

Он подходит и садится на край кровати. Спина прямая, плечи широкие,

когда он разворачивается, чтобы посмотреть на меня.

– Послушай, Лилли. Ничего в том, кто я есть, и что я делаю, нельзя

расценивать нормальным. Вещи, которые являются нормальными, как

ожидается, регулярные для обычных людей не имеют никакого значения

для меня. Моя жизнь строилась на конфиденциальности. Я тебе это говорил.

Я рассказывал тебе о преследователях. О чем я тебе не говорил, о чем я

никогда не хотел говорить тебе, по крайней мере, пока ты не будешь готова,

были попытками оградить свою жизнь.

Я сажусь, внимательно слушая его.

– Кто-то пытался убить тебя? – спрашиваю я.

Он смеется.

– Более чем один раз. Но это в порядке вещей. Когда ты находишься в

позиции силы, как я, всегда будут угрозы, с которыми обычные люди не

сталкиваются.

– Когда? – спрашиваю я, почти задыхаясь.

– Последний раз? Почти два года назад. Нет, подожди. В начале марта 2012г.

Я ездил в Бразилию, чтобы проверить некоторые объекты недвижимости

Стоунхарт Индастриз, которые сдавались в эксплуатацию. Проблема была в

том, что эта земля раньше принадлежала влиятельному наркокартелю. Они

использовали его в качестве вторичной базы для своих операций. Я с

должным вниманием отнесся к этому и знал об угрозе. Но я не ожидал, что

они нанесут удар на публике. Я был в машине с шофером и мэром, когда

джип врезался в нас. Банда байкеров окружили машину и начали стрелять

посреди оживленной улицы.

Я смотрю на него с новообретенным уважением.

– И ты выжил?

– Выжил и сделал так, чтобы каждого из этих чертовых ублюдков убили, -

говорит он.

Джереми заказал их? Думаю, это не должно меня удивлять. Но он говорил,

что он не убийца!

Может быть это нечто иное, когда кто-то другой делает это за тебя.

Он замечает мое внезапное беспокойство.

– Это не то, что ты думаешь, Лилли. Я выделил полиции средства, чтобы они

отследили членов картеля. Все они были...как бы это тебе сказать...весьма

сомнительными людьми. Налет полиции. Завязалась перестрелка. Были

военные и национальные силы и... ну, я не буду утомлять тебя

подробностями. Достаточно сказать, что справедливость в конечном счете

торжествовала. Но вернемся к первой стрельбе. Как я уже сказал, я был не

один в машине. Мэр города был там со мной. Его присутствия должно было

быть

достаточно,

чтобы

предотвратить

инцидент.

Преследовать

правительственных чиновников – верный способ попасть в список

очередности. Я выжил, Лилли, потому что находился внутри бронированной

машины. Благодаря смекалке водителя и силам безопасности мы с мэром

выбрались живыми.

– Ничего себе, – выдыхаю я. – Я никогда не...Джереми, я никогда не

ожидала...

– Я знаю, – говорит он. – В любом бизнесе есть темная сторона, Лилли. Когда

ты находишься на вершине, всегда найдутся те, кто захочет опустить тебя на

дно. То, что ты слышишь в новостях – слияния, выкупы акций, иски...это

только верхушка айсберга. Сначала следует враждебность, затем уже

военные действия.

– Ты сказал, что это было не один раз, – спрашивает он.

– Ничего похожего на это. Несколько левых рабочих обвиняли мою

компанию в экологическом преступлении. Все, конечно, безосновательные.

Но это не останавливает их от попыток вынести свой гнев на мне. "Отрубить

голову" думают они, "а остальную часть тела четвертовать".

Он смеется.

– Даже если и кому-то удастся убить меня, Стоунхарт Индастриз будет

продолжать работать без сучка и задоринки. У меня есть способные люди,

готовые заменить меня в случае необходимости...преждевременно.

Я с трудом сглатываю. У него есть запасные варианты на случай его смерти?

Есть ли у меня шансы разрушить его?

Он принимает мою бледность за беспокойство.

– Не волнуйся, – уверяет он меня. – Никто не подберется ко мне достаточно

близко, чтобы нанести серьезный вред. На самом деле единственный

человек, за которым мне нужно следить, так это ты.

Глава 5

Джереми смотрит на меня через экран своего ноутбука.

– Нам нужно поговорить о Фэй, – говорит он.

Мы парим высоко в воздухе в одном из его частных самолетов, направляясь

обратно в Калифорнию. Наше время на солнце закончилось. Завтра или,

черт возьми, может быть, сегодня Джереми вернется в реальный мир и

Стоунхарт Индастриз.

Наш последний день на Карибах мы провели аналогично, как и предыдущие

несколько дней. Всё это время у меня был только Джереми.

Я немного расслабилась после разговоров о покушениях на его жизнь.

Возможно, это помогло мне понять, лишь немного, некоторые его причуды.

Мы никогда не доберемся до той точки, где я буду чувствовать жалость к

Джереми Стоунхарту. Не после того, что он сделал со мной. Он безнадежен.

Но ему ни к чему знать это. Он может подозревать, что он скорее всего и

делает.

Чем это вызвано? Я не знаю. В игре присутствует два противоречащих друг

другу желания. Первое – причина, по которой он выбрал меня, преследовал,

похитил и заставил пройти через все ужасы.

Второе – его заявление о своей привязанности ко мне. Слово на букву Л. У

меня не было достаточно времени или пространства, чтобы всё как следует

обдумать. Это какая-то тяжелая хрень. Мне нужно поразмыслить долго и

упорно о том, как я могу использовать это в свою пользу...когда мне

предоставится передышка.

Может быть сегодня вечером или завтра. Когда мы приземлимся в Америке,

его несомненно будут ждать дела. Несмотря на все новые свободы, которых

я достигла за эту поездку, не думаю, что он захочет, чтобы я выходила из

дома. Так, начиная с завтрашнего дня, в славный, огромный особняк

возращается Лилли Райдер...которой некуда пойти и нечего делать.

Кроме, как думать. И может быть, поговорить с Розой. Я должна выяснить,

какие у нее отношения с Джереми. Она сказала, что знает его на

протяжении двадцати лет. Как они познакомились? Теперь я знаю о

Джереми больше. Двадцать лет назад ему было двадцать три, и он жил в

тени своего отца. Это было примерно в то время, когда он поднимал

Стоунхарт Индастриз и создавал себе имя.

В самом начале он не был Стоунхартом. Он всё ещё был Джереми...

Джереми какой-то. Он никогда не говорил мне свою настоящую фамилию.

Это значит, что Роза знает его от и до. Она видела, как он растет, взрослеет и

побеждает.

Если я смогу поговорить с ней – на самом деле поговорить с ней, помогло бы

мне дать первое истинное представление о прошлом Джереми. Я смотрю на

него сквозь страницы книги, которую я читаю. Большая часть полета прошла

в тишине – он работает на ноутбуке и планшете, я читаю книгу, которую

нашла в сумке. Несомненно это Роза положила её туда.

– Что на счет Фей? – спрашиваю я.

– Предполагаю, ты захочешь продолжить общение с ней. Если ты снова

пропадешь, это может вызвать подозрения, – он закрывает свой ноутбук и

смотрит на меня. – А нам это не нужно.

– Хорошо, – говорю я. – Я слушаю. Что ты имеешь в виду?

– Ты должна понять, что я не могу предоставить тебе неограниченный доступ

к твоим друзьям, – начинает Джереми.

Он извиняюще улыбается.

– Я доверяю тебе, Лилли...в большинстве случаев. И я сделаю всё возможное,

чтобы продолжать демонстрировать это доверие, пока мы не достигнем

предельного уровня, которого я хочу, или..., – он делает паузу, его глаза

блестят. – ...ты сделаешь так, что я всё пересмотрю.

– Этого не будет, – начинаю я.

– Но всё равно это возможно, – заканчивает он. – Ты помнишь, как я

упомянул, что подарил тебе телефон?

– Да, – говорю я.

Мое сердце начинает биться быстрее.

– Какой номер ты думаешь я вбил в телефон Фей?

– Предполагаю, свой, – говорю я колеблясь.

– Нет, – Джереми достает из кармана пиджака гладкий, черный, покрытый

резиной футляр.

Он чем-то похож на футляр для очков, но гораздо тоньше и более

изысканный.

– Я сказал ей правду. Я дал ей твой номер.

Он протягивает мне руку. Я тянусь к футляру. В этот момент я понимаю, что

моя рука дрожит.

– Открой, – шепчет он. – Посмотри, что там.

Я смотрю сначала на него, затем снова на футляр. Провожу пальцем по краю.

Переведя дыхание, я открываю. Внутри находится телефон. Никогда такого

не видела. Во-первых, экран. Ободок вокруг края настолько тонкий, словно

его и нет.

Я беру его в руки. Он легкий. На удивление очень легкий. Наверно футляр

больше весит, чем сам телефон.

– Включи его, – говорит Джереми.

Найдя кпопку питания, я включаю его. Экран сразу же загорается и на нем

появляется логотип Стоунхарт Индастриз. Он выглядит точно также, как и на

их сайте, который я просматривала после первого визита у Джереми.

– Это прототип, – объявляет Джереми. – В дизайне использован лучший

кремний Декстран, а также здесь представлена новая операционная система

от Зилтех. Они говорят, что могут сделать его достаточно дешевым, быстрым

и сексуальным, чтобы соперничать с Apple или Google в ближайшие три

года. В марте этого года мы официально начинаем выпускать этот телефон.

То, что ты держись в руках, это самая первая модель.

– Ничего себе, – говорю я. – Джереми, спасибо.

Я не хочу забегать вперед. Но, уже, я чувствую волнение. Телефон означает

доступ к информации. Доступ к внешнему миру. Он может предоставить мне

преждевременную свободу. Но как бы то ни было, скорее всего всё будет

ограничено, кроме основных функций.

– Ну что? – он откидывается на спинку стула. – Скажи мне, что ты думаешь.

– Он действительно мой? – начинаю я. – Я имею в виду...

– Что на счет дизайна, Лилли. Думаешь этого будет достаточно, чтобы

конкурировать с лучшими? Победить Apple? Покажи мне ту изюминку,

продемонстрируй понимание потребительских желаний, которое ты в свое

время показала в Корфу Консалтинг.

– Хорошо. Дай мне подумать. Хм..., – я осматриваю телефон. – В нем

определенно присутствует сексуальность.

Говорю я через некоторое время. Я приближаю его к глазам и рассматриваю

экран.

– Дисплей удивительный. Это как один из тех пейзажный бассейнов. Такое

ощущение, будто я держу технологию будущего.

Джереми улыбается.

– Хорошо. Я рад, что ты смогла выделить его самые отличительные черты.

– Также он на удивление очень легкий, – продолжаю я.

Я чувствую себя в роли консультанта Джереми.

– Задняя сторона гладкая, но прочная. Холодная, как металл, но этого не

может

быть,

правда?

Это

непомерно

дорого

в

массовом

производстве...особенно, если ты собираешься конкурировать в цене.

– Верно, – говорит Джереми.

Он наклоняется вперед, полный нетерпеливого желания.

– Я очень горжусь этим, Лилли. Потребовались годы, чтобы заполучить всех

владельцев интеллектуальной собственности в Стоунхарт Индастриз. Задняя

сторона представляет собой новый тип полиуглерода. Никогда не видел

такого раньше. На самом деле этот телефон..., – он наклоняет голову к нему.

– ...этот материал совсем недавно из лаборатории. Ты знаешь, что глянцевый

черный пластик выглядит хорошо только тогда, когда он абсолютно новый?

Я киваю.

– Посмотри на заднюю часть.

Я переворачиваю телефон. Вся задняя часть чистая.

– Вау, – бормочу я, впечатленная.

Я провожу двумя пальцами, слегка надавливая. Ни единого пятнышка.

– Даже если телефон упадёт, – говорит Джереми. – Можно заработать

миллиарды на патенте этого материала. Это маленький секрет, над которым

работает Декстран, Боже, вот уже десять лет. Вот почему поглощение было

так важно. Если бы во главе был Эстебан, это заняло бы еще пятнадцать лет

прежде, чем они решили бы, что готовы показать это миру. К тому времени,

возможности бы прошли мимо них. Декстран нуждался в мудром

руководителе, настоящем лидере и Стоунхарт Индастриз.

Его взгляд устремляется ко мне.

– Так дадим ему это.

– Всё ещё я? – спрашиваю я неуверенно.

– По-прежнему ты, – заявляет он. – Без лжи, Лилли. Без обмана. Я хочу

видеть тебя там...со временем.

– Что на счет батарейки, – спрашиваю я. – Наверняка у такого телефона она

держится недолго.

– А вот здесь ты неправа, – Джереми одаривает меня самодовольным и

торжествующим взглядом. – Не батарея, а смертельный удар. Одного заряда

будет достаточно, чтобы щенок бегал на протяжении семьдесяти двух часов

подряд – полная яркость, полный доступ, воспроизведение видео 1080р, что

угодно. Это три дня, Лилли, с GPU и процессором, работающим на полной

скорости. Если сравнить с нынешним IPhone, который признан лучшим, его

батареи хватит менее, чем на шесть часов.

– Это абсурд, – говорю я. – Я не верю тебе.

– Ты должна, – говорит он. – Ты испытала силу этой батареи из первых рук.

Он прикасается к месту прямо под его челюстью.

– Именно на ней работал твой ошейник.

***

У меня сжимается горло. На мгновение становится трудно дышать.

В это мгновение...когда он сказал "твой ошейник"...он снова превратился в

Стоунхарта.

– Я была твоим подопытным кроликом, – говорю я мягко.

Я передаю ему телефон обратно.

– Забери его. Он мне не нужен.

Он смотрит на меня. Неморгая. Равнодушно.

– Не будь глупой, – говорит он. – Мы не прячемся от прошлого. Помнишь?

Поместив батарею тебе в ошейник, обеспечил идеальные условия для

испытаний. Не могу сказать, что это произвело поразительный успех. Во

всяком случае, ты должна гордиться, моя маленькая Лилли-цветочек. Теперь

ты знаешь, что твои страдания были ненапрасными.

Отвращение взрывается внутри меня.

– Ты больной, – шиплю я.

Я чуть не швыряю телефон ему в голову. Затем я вспоминаю, что

происходило, когда я что-то бросала в него.

– Как ты можешь говорить об этом так непринужденно?

– Потому что я не хочу, чтобы ты забывала то, что уже произошло, – говорит

он, будто это какая-то глубокая мысль. – Я не хочу, чтобы ты стала жертвой

нашего прошлого. Я знаю, что делал с тобой плохие вещи, Лилли. Когда-то

ты была моей жертвой. Ты права. Ты была моей пленницей. Но уже нет. Все

изменилось, Лилли. Сдвиг произошел. Ты по-прежнему мой самый

драгоценный Лилли-цветочек. И последнее, чего я хочу, единственное, о

чем я не могу думать, так это то, что ты носишь тяжелые эмоциональные

шрамы от того, что я сделал. Я не жду, что ты простишь меня. Я не хочу,

чтобы ты прятала голову в песок и делала вид, что этого никогда не было.

Поэтому, Лилли, я время от времени поднимаю этот разговор. Мне нужно

оценить твою реакцию. Я должен продолжать это делать, пока не буду

уверен, что ты можешь смотреть на прошлое без влияния его на настоящее.

– Это приказ, – издеваюсь я.

– Но это можно сделать! – подчеркивает он. – Ты единственный человек,

которого я знаю, достаточно силен, чтобы сделать это. Если не

сможешь...если ты продолжишь носить всё это с собой...это будет подавлять

тебя. Может быть не сегодня. Может быть не завтра. Прямо сейчас я знаю

ты думаешь, что близка к этому. Они говорят, что время лечит все раны. Но

они ошибаются. Раны, что я тебе нанес, не заживут. Если оставить в покое,

они начнут гноиться. Подобно скрытой болезни, они укоренятся у основания

твоей души и начнут воздействовать на твое сердце. Но ты не видишь этого.

Ты думаешь, что в безопасности. Ты думаешь, что с достаточным

количеством времени и расстояния у тебя выработается иммунитет. Здесь

ты ошибаешься. Оставив без внимания, чувства продолжат нарастать. Они

будут распространяться по твоему телу, как злокачественная опухоль, пока в

один прекрасный день они не уничтожат тебя. Ты будешь страдать от

рецидивов. Психическое состояние будет ухудшаться. Ты столкнешься с

событием или воспоминанием, которое откроет шлюзы. Тогда уже ничего

невозможно будет остановить.

– Ты так уверенно говоришь об этом, – говорю я.

Я пытаюсь оставаться равнодушной. Я не верю тому, что в его словах есть

хоть доля правды...даже если это и не так. Поэтому вместо того, чтобы

зацикливаться на этом – вместо того, чтобы вести себя, как взрослая

женщина и сосредоточиться на вопросе – я решаю взять реванш.

– Потому что это то, что ты сделал с Полом?

Джереми, черт его подери...даже не моргает.

– Нет, Лилли, – говорит он. – Я сам столкнулся с этим.

Глава 6

– Что ты имеешь в виду? – выдыхаю я.

– Вот почему я такой, какой есть, – говорит он. – Вот почему даже тогда, когда

я знал, что влюбляюсь, я продолжал обижать тебя. Это не оправдание.

Он морщится.

– Пиздец, это просто пережиток моего прошлого.

Это тот момент, которого я ждала? Это тот момент, когда Джереми мог бы

поделиться некоторыми из его историй? Может быть. Но что-то еще

привлекает мое внимание.

– Перестань. Говорить. Это! – восклицаю я.

Я зажмуриваю глаза и качаю головой.

– Не надо, Джереми. Просто не надо! Не говори того, чего на самом деле не

имеешь в виду!

Похоже, он опешил.

– Не говорить чего? То, что я влюбился?

– Да, это! – я срываюсь со своего места. – Ты не можешь любить меня,

Джереми.

Я отхожу от него.

– Ты не можешь! Ты просто не можешь!

– Почему? – бросает он вызов.

Слава богу он не сдвинулся с места. Я не смогла бы принять сейчас его

близость.

– Потому что, Джереми. Ты не тот тип мужчины, который любит. Тебе

нравится уединенность. Ты закрываешься от других, – я выдавливаю смех. -

Я едва ли знаю тебя. Я даже не знаю твою настоящую фамилию!

– Ты знаешь всё, что нужно.

– Тогда я знаю, что ты садист и властолюбивый урод!

– Лилли..., – его голос холодный и предупреждающий. – Не надо.

– Хорошо, – говорю я. Я резко поворачиваюсь и иду обратно к нему. – У меня

идея. Ты бизнесмен. Верно? И ты гордишься этим. Ты знаешь, как

договариваться. Я заключу с тобой сделку. Я перестаю говорить тебе

это...если ты пообещаешь не упоминать слово "любовь" рядом со мной.

Уголок его губ дергается в улыбке. Он спокоен и снова собран.

– Я не уверен, что ты находишься в том положении, чтобы выдвигать такие

требования.

– Это не требование, а деловое предложение.

– Деловое предложение, – усмехается он. – Ты предполагаешь это

происходит между нами? Своего рода сделки?

Я сердито смотрю на него.

– Ты передергиваешь мои слова, – говорю я. – Это не то, что я сказала.

– Но ты это имела в виду, – вздыхает он и встает.

Я не отступаю.

Он смотрит на меня. Его взгляд проходит по моему телу. По спине пробегает

дрожь. У него такой проникновенный взгляд, что заставляет меня

чувствовать себя голой, как будто заглядывает в самые глубины моей души.

Наконец, он фокусируется на моем лице. Я отвечаю ему взглядом,

непоколебимым и бескомпромиссным.

– Помнишь, что я однажды сказал? – тихо спрашивает он. – В первый раз,

когда мы встретились лично? В лифте я сказал тебе, что хочу...

Он подходит ко мне, заправляя прядь волос мне за ухо, и шепчет.

– Твой ум.

Я борюсь с румянцем возбуждения, которое пробуждает во мне его голос.

Мое тело реагирует на него. Я знаю, что лучше, чем ожидать чего-то другого.

– Так что, по рукам? – спрашиваю я, пытаясь сохранить свой голос ровным.

– Если ты действительно хочешь этого от меня? – он позволяет вопросу

повиснуть в воздухе.

– Да, – утверждаю я.

– Тогда по рукам.

Он протягивает мне руку. Я принимаю её. Его хватка сильная и твердая.

Впервые за всё время Джереми пожал мне руку.

– Тогда добро пожаловать в мир бизнеса, мисс Райдер, – говорит он мне

официально. – У меня такое ощущение, что тебе здесь понравится.

Глава 7

Когда мы приземляемся, я чувствую себя вымотанной. После рукопожатия

Джереми надел профессиональную маску.

Больше не было разговоров о чувствах, отношениях или личных проблемах.

Джереми был совершенно бесстрастным, когда рассказывал об условиях

использования телефона и продолжении общения с Фей.

Телефон был устроен так, что все, что я делаю на нем, фиксируется и

передается в реальном времени на виртуальный сервер, к которому только

Джереми имеет доступ. Все мои действия записываются – от простого

прикосновения к экрану с точностью до секунды до того времени, когда я

его выключу на ночь. На нем нет никаких данных, только регулярный доступ

к сети, и, конечно же, Wi-Fi постоянно отключен.

В списке контактов два номера. Только два. Ни один из них не может быть

удален или перенесен. Другие номера не могут быть добавлены, по крайней

мере не мной.

Первый номер – мой собственный. У него международный код, который я, к

сожалению, не знаю. Джереми сказал, что это для того, чтобы телефон мог

работать по всему миру. Он запрограммирован таким образом, что мне не

нужно его запоминать, и я могу давать его другим.

Когда я получу возможность сделать это, я не знаю.

Второй номер я должна использовать, если хочу позвонить. Он связан с

телефоном Джереми. Сначала я должна набрать его, а уже потом ввести

номер, куда хочу позвонить. Это дает ему возможность подтвердить или

отклонить вызов. И, конечно же, записывать и прослушивать все, что я скажу.

Телефон запрограммирован так, чтобы я не могла набрать любой другой

номер, кроме его. Это не просто внедрение программного обеспечения. Это

аппаратная вещь. Это гарантирует, как указал Джереми, мое полное

соответствие его пожеланиям.

Поэтому, честно говоря, телефон не предлагает многого. Во всяком случае,

это напоминание о том, что Джереми контролирует мою жизнь.

Но кто бы мог подумать месяц назад, что я буду держать в руках телефон.

Тут я ему благодарна. Это несомненный прогресс.

Очевидно, телефонные звонки Фей должны быть запланированы заранее.

Лишь так я могу заставить всё это работать. Нужно состыковать это с его

графиком.

В целом, это означает, что мой новый мобильный телефон – это не более,

чем красивая, дорогая бумага. И будильник. Джереми указал это с

понимающим блеском в глазах.

По крайней мере, теперь я могу отслеживать даты. Я открываю календарь и

вижу, что сегодня 16 января.

Как только мы садимся в лимузин, Джереми одевает наушник и начинает

звонить. Я слушаю вполуха. Я не особо понимаю, о чем идет разговор, ведь

я слышу только одну сторону. Кроме того, я сомневаюсь, что Джереми

позволил бы мне услышать то, чего я не должна знать.

Вместо этого, я смотрю в окно на проезжающие машины. Странно

возвращаться в Калифорнию. Многое изменилось в последние несколько

недель. И тем не менее всё осталось по-прежнему.

Я по-прежнему связана с Джереми. Будь то сила незаконного договора или

по своей собственной воле быть здесь, это не имеет значения. Наши жизни

необъяснимым образом связаны с будущим.

Мы приезжаем в поместье. Когда я уезжала, я была так взволнованна

оказаться за пределами поместья, что даже не оглянулась. Но теперь,

дожидаясь, когда откроются ворота, я вижу его во всей красе.

Даже с улицы, он выглядит великолепно – почти как в заповедной зоне.

Черные ворота соединяются с высоким кирпичным забором, который

исчезает в кустарнике. Я вижу верхушки всех деревьев и вспоминаю,

насколько большая здесь территория. Чувство масштабности усиливается,

когда лимузин прокладывает путь по извилистой дороге, ведущая к

особняку.

Мы останавливаемся у самого порога. Уже темно. Свет в доме включен. Он

пробивается через открытые окна, делая его похожим на один из тех

особняков, что красуются в глянцевых журналах.

Я ожидала увидеть Розу, приветствующую нас. Но её нет. Когда Джереми

выходит из лимузина, он открывает багажник и достает наши чемоданы. Я

удивлена. Саймон, наш водитель, выходит, чтобы помочь с остальными. Он

выставляет все сумки у двери и желает нам спокойной ночи. Джереми

достает ключ и открывает дверь.

– Ты скучала по этому месту? – спрашивает он.

– Немного, – отвечаю я.

Честно говоря, я думала, что вернувшись в особняк, я буду чувствовать

отвращение. Но, перешагнув через передние двери, у меня появляется такое

ощущение, будто я вернулась домой.

Мы входим в вестибюль. Внутри тишина. Воздух прохладный и свежий.

Наши шаги эхом отдаются в коридорах.

Я смотрю на Джереми.

– Где Роза? – спрашиваю я у него.

– Я сказал ей, чтобы она нас не ждала, – говорит он. – Я хотел, чтобы мы

побыли вдвоем. Только ты и я. И никто больше.

– О, – говорю я.

Это можно интерпретировать по-разному. Но, честно говоря, я слишком

устала, чтобы думать об этом.

– Понятно.

Я тянусь за двумя сумками, но Джереми отдергивает мою руку.

– Оставь их, – говорит он. – Роза всё завтра сделает.

– Мне нужно взять кое-какие вещи, – говорю я. – Я хочу выложить их в

солярии.

– В солярии? – смеется Джереми. – Нет, Лилли. Ты больше не будешь

прозябать в этой яме. С сегодняшнего дня ты будешь спать в моей кровати.

Со мной.

– О, – вот это сюрприз. – Я не ожидала этого.

– Я связан сделкой, которую мы заключили в самолёте, – говорит он, его

глаза сияют. – Но ты знаешь почему. Проходи.

Он берет мою руку.

– Позволь я налью нам вина. Чтобы отпраздновать возвращение домой и это

событие.

– Событие? – спрашиваю я. – Какое событие?

– День твоего приезда в мой дом. Не в качестве пленницы. Не в качестве

заложницы, – он поворачивает меня и прижимает к себе. – А как ровня.

***

Я засыпаю за столом вскоре после того, как выпила вино. Наверняка у

Джереми были другие планы на ночь...особенно после того, как он сообщил,

что я буду спать в его кровати.

Но он не жалуется. Вместо этого он ведет себя очень мило, берет меня на

руки и несет в свою комнату. Я смотрю на него, когда он опускает меня на

кровать. Может быть всему виной алкоголь или наполовину сонное

состояние, но если сейчас он скажет, что любит меня...я не стану

протестовать.

Верный своему слову, он этого не делает. Убедившись, что мне удобно, он

наклоняется и целует меня в лоб.

– Спи крепко, моя милая Лилли-цветочек, – тихо шепчет он. – Завтра нам

придется вернуться к реальности.

Сейчас меня волнуют последствия этих слов. Я закрываю глаза и поддаюсь

глубокому и прекрасному сну.

Глава 8

На следующее утро мне требуется дополнительная секунда, чтобы

сориентироваться. Наконец я осознаю, что сплю в комнате Джереми, в

особняке Джереми, и на меня обрушиваются чувства.