Текст книги "Освобождение (ЛП)"

Автор книги: Скарлетт Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Скарлетт Эдвардс

«Раскрытие тебя. Часть 6: Освобождение»

Переводчик/редактор: Ушкарева Елена

Перевод

книги

подготовлен

специально

для

группы

http://vk.com/beauty_from_pain. Любое копирование и размещение перевода

без разрешения администрации, ссылки на группу и переводчиков

ЗАПРЕЩЕНО! Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

Дьявол.

Это лучший способ описать Джереми Стоунхарта. Когда он был Стоунхартом.

Является ли он им сейчас? Не знаю. Открываясь всё больше и больше, я

начинаю замечать в нем проблески человека. Теперь я начинаю понимать,

что даже дьявол имеет свой первоисточник, своего рода зерно, которое

проросло и взялось за душу человека.

Джереми Стоунхарт был дьяволом. Но будет ли он продолжать им быть?

Я смогу выяснить это, только оставаясь с ним до конца. Это мой

единственный выбор. Это мой единственный вариант. Это единственный

способ получить ответы, и единственный способ, что я их получу...

Месть.

Глава 1

Моя спина ударяется о бетонную стену. Прежде, чем я могу двигаться,

Стоунхарт прижимается ко мне. Он поднимает мои руки над головой, а

затем другой рукой стягивает мое платье вниз. Грудь вырывается наружу.

Стоунхарт рычит от удовольствия. Свободной рукой он обхватывает мою

левую грудь и крепко сжимает.

Слегка заметный стон боли срывается с моих губ, но Стоунхарт не придает

этому никакого значения. Его губы опускаются на мои, и он целует меня с

шокирующей интенсивностью. Мое тело приникает к его. Давление его

эрекции напротив моего живота разжигает мою потребность в нем.

Он отпускает мои руки. Они падают вниз, и я кладу их на бетонную стену для

поддержки.

В темноте я не вижу ничего, кроме бледного очертания тела Стоунхарта. Он

снова целует меня. Я поднимаю ногу и оборачиваю ею его бедро. Красное

платье болтается у меня на талии. Благодаря правилам Стоунхарта на мне

есть трусики. Гладкая ткань его брюк от Армани ощущается довольно

грубоватой напротив моих бедер.

Он углубляет поцелуй. Его зубы крепко сжимают мою нижнюю губу и тянут,

вызывая резкий укол боли. Но это нормально. Ему нравится, когда грубо.

Особенно, когда он находится в одном из своих настроений.

– Я собираюсь жестко трахнуть тебя, Лилли, – хрипло говорит он.

Одной рукой он скользит вниз по моему телу и хватает за задницу. Он

толкается в меня своими бедрами, прижимая спиной к холодной стене.

– Я поимею тебя так, как ты того заслуживаешь. Так, что ты будешь кричать

всю ночь напролет. Чтобы, когда завтра мы встретимся с Фей, ты ни о чем не

думала, кроме меня.

Его рука путешествует по моей ноге, задевая клитор. Я начинаю задыхаться,

кога два толстых пальца погружаются внутрь меня.

– Ты ещё не влажная. Всё нормально. Мы изменим это.

Я стискиваю зубы, когда он начинает ласкать меня. Большим пальцем он

расстирает мой клитор, а пальцы то и дело то входят, то выходят из меня. От

его греховного прикосновения мое тело заполняет темное удовольствие,

даже через стеснение, даже через боль.

Он может быть мягким, нежным и заботливым. Я видела эту его сторону.

Тогда он Джереми.

Или он может быть жестоким, суровым и бескомпромиссным. Тогда он

превращается в Стоунхарта. Две стороны одного человека. Они его Джекилл

и Хайд: Один человек. Две личности. Один человек. Два имени.

Прямо сейчас, он определенно Стоунхарт. И если ему нужно взять контроль

над моим телом, чтобы компенсировать неудачу с Талией, если ему нужно

это, чтобы вывести весь гнев и вернуться к прежнему Джереми, я более чем

готова дать ему это.

Кроме того, не похоже, что у меня есть выбор.

Без предупреждения он отдаляется. Я заваливаюсь вперед, с трудом

пытаясь устоять на дрожащих ногах. Отступив назад, он начинает

растегивать пуговицы на своем смокинге. Его глаза, сосредоточенные на мне,

горят в лунном свете. Я словно олень, угодивший в ловушку охотника. Этот

проникновенный, похотливый взгляд выражает всё то, что он намеревается

сделать со мной сегодня.

Не нужно никаких слов. Одного взгляда на него достаточно.

Снимая пиджак, его широкие плечи натягивают ткань рубашки. Он выглядит

таким мужественным и сильным.

Мое

дыхание

становится

трудным

и

быстрым.

Он

начинает

расстегивать рубашку, обнажая великолепное тело. Мускулистые руки.

Крепкая грудь. Никакого излишнего жира. Удивительно, что он находит

время для поддержания тела в хорошем состоянии, учитывая его положение.

Я так уязвима прямо сейчас. Ничего не сможет его удержать. После стычки с

Талией я знаю, он нуждается в выходе своей агрессии. И этим выходом, к

лучшему или худшему, являюсь я.

Он снова атакует меня. Его губы опускаются на мои, и он жестко целует меня,

зажимая между собой и стеной. Он прижимается ко мне своим телом и

раздвигает ноги коленом. Непрошеный всхлип слетает с моих губ, когда он

прокладывает путь к моей шее.

Он снова запечатывает мой рот своим и целует меня с невозмутимой

страстью, гневом и яростью.

Я начинаю отвечать, отодвигая тревоги на задний план. Жар его поцелуя

разжигает мое тело. Во мне оживают страсть и похоть, когда я возвращаю

его поцелуй.

Давным-давно я пообещала себе, что больше не буду покорной жертвой

Джереми. Хотя события после Портленда определенно изменили отношения

между нами, я никогда не забывала об этом.

Просто не было необходимости выполнить это обещание. Но я сделаю это

сейчас. Сегодня Джереми хочет пожестче. И именно это я и собираюсь ему

дать.

Я целую его в ответ, запускаю руки ему в волосы и притягиваю к себе. Он

ворчит, может от удивления, может в знак признательности. Меня не

волнует. Я ускоряю темп. Я готова трахнуть его.

Грубые волосы на его груди царапают по моей обнаженной плоти, когда он

углубляет поцелуй. Мои руки двигаются от его головы к спине. Я ногтями

вцепляюсь в него, но его каменные мышцы не дают мне ухватиться. Я

притягиваю его ближе, мне нужно, чтобы он держал меня крепче, я хочу его

еще сильнее.

Без предупреждения он подхватывает меня на руки и оборачивает мои ноги

вокруг своей талии. Я сцепляю лодыжки вместе, прижимаясь к нему.

Несколько быстрых шагов, и мы оказываемся в кровати. Джереми бросает

меня.

Платье задирается у меня на талии. Я расставляю ноги, предоставляя ему

доступ. Приглашая его. Его глаза загораются от желания, когда он смотрит на

мою киску, что заводит меня еще больше.

Страха больше нет.

– Трахни меня, – хриплю я.

Я с трудом узнаю свой голос. И слова, что слетают с моих губ.

– Трахни меня, Джереми. Я не хочу, чтобы ты сдерживался.

Вспышка веселья мерцает у него на лице, но она тут же исчезает.

– До этого ты не просила, чтобы я тебя трахнул, – бормочет он, взбираясь на

кровать.

Я извиваюсь под мощным желанием в его глазах. Через ткань брюк четко

выделяется его член. Он подползает ближе, но не трогает меня.

– Ты хочешь меня сегодня, не так ли?

Смешной вопрос, я даже не знаю, как реагировать. Он был инициатором

этого. Он припечатал меня к стене и начал целовать. И когда я лежу здесь

совершенно уязвимая и открытая для него, он собирается спросить хочу ли

я этого?

Может быть он хочет, чтобы я умоляла. Это, конечно, ничего по сравнению с

тем, чем мы занимались с ним раньше.

– Джереми..., – я произношу его имя, как забытую молитву.

Я не могу даже закончить предложение. У меня в голове всё перемешалось.

Я зашла слишком далеко.

Моя грудь вздымается с каждым вдохом. Хоть он и не прикасался ко мне,

возбуждающие импульсы пронизывают мое тело.

Матрас прогибается от его перемещений. Стоя на коленях, он все еще

нависает надо мной, располагаясь у меня между ног. Ожидание убивает

меня.

– Давай же, – говорю я. – О боже, Джереми, просто сделай это.

Зловещая улыбка появляется у него на лице. Он наклоняет голову и смотрит

на меня.

– Я не ожидал, что ты будешь так восприимчива, – бормочет он, проводя

пальцем по моей голени. – Какой сюрприз.

– Перестать валять дурака и трахни меня!

Слова вырываются прежде, чем я могу их остановить. Я в шоке закрываю рот

рукой. Я никогда не пыталась командовать им.

Он усмехается.

– Ты знаешь, – говорит он, его голос низкий и опасный. – Я никогда не

говорил тебе этого, но есть одна вещь, которую я ненавижу...

Он подносит мою ногу к рту и начинает посасывать пальцы, один за другим.

– ...когда мне говорят, что нужно делать в постели.

Это может пригодиться в будущем.

– Итак ты сказала, что хочешь быть оттраханной, – говорит он, продолжая

дразнить своим языком. – Это не было бы проблемой, потому что я хочу

трахнуть тебя.

Он опускает мою ногу и подползает еще ближе. Его руки касаются моих

бедер. Прикосновение такое легкое и дразнящее, и так невыносимо близко

к тому, где я на самом деле хочу, чтобы это было, что это делает ожидание

невыносимым.

– Проблема, Лилли, – продолжает он, поглаживая мою голую плоть. – в том,

что мы убрали напряжение из уравнения.

Я смотрю на него в недоумении. Он что издевается? Сексуальная энергия

между нами настолько накалена, что я боюсь комната может загореться.

– Ты хочешь быть оттраханной. Я хочу трахнуть тебя. Это ставит меня в

затруднительное положение.

– Нет, – говорю я.

Человек абсолютно невменяем!

– Мы оба хотим одного и того же. Так дай мне это, черт возьми!

– Какая быстрая, – бормочет он. – И всё ещё очень уязвимая. Помнишь

первый раз, когда мы трахались, на полу в солярии?

Он улыбается.

– Было весело.

Я помню, как он напал на меня. Я помню, как боролась с ним и боролась на

протяжении всего действия.

– Это..., – говорит он, наклоняясь вперед так, что его тело нависает над моим.

– Так я представлял сегодняшний вечер. Но...

Его рука касается моей щеки.

– Думаю это невозможно, раз уж ты готова.

– Это глупо, – говорю я.

Мой голос напоминает что-то среднее между всхлипом и мольбой.

– Джереми, просто...просто трахни меня!

– Нет, – он проводит пальцем по моей шее. – Еще нет. Не сейчас. Ты хочешь

немедленного удовлетворения, Лилли. Я же намерен...заставить тебя ждать.

Он наклоняется и кусает меня в шею.

– Для того, чтобы возбудить тебя, – его рот достигает моей ключицы. – Для

того, чтобы ты стала влажной.

Он берет сосок в рот и кусает его. Я еле сдерживаюсь, чтобы не закричать. Я

хочу, чтобы он был внутри меня. Но, по какой-то извращенной причине,

человек, кажется, снова против этой идеи.

Он смотрит на меня.

– Твоя грудь божественна на вкус, – говорит он.

Затем он продолжает прокладывать путь вниз по моему телу к воспаленной,

очень чувствительной сердцевине.

– Но, уверен, здесь ты на вкус еще лучше.

Я стону и выгибаюсь, когда он проводит языком по клитору. Это мимолетное

касание подобно электрическому току. Мои нервы уже на пределе, а он

только начал.

Он раздвигает пальцами мои складочки и двигает языком в плавном,

медленном темпе.

– Боже мой, – я закрываю глаза и откидываю голову. – Боже мой, Джереми! Я

не могу принять это.

– Я знаю, как нужно баловать женщин, – говорит он.

Его язык продолжает ритмичное, медленное изучение моих складок.

Божественно. Это совсем не похоже на то, что он делал со мной у стены. Всё

происходит медленно и чувственно. Еще пару минут назад я бы не ожидала

этого.

У Джереми быстро меняется настроение. Если он хочет быть медленным и

заботливым любовником, мне не под силу это изменить. Меня это просто

бесит, прямо сейчас я хочу жестко и быстро.

Из легких как-будто выкачали воздух. Я чувствую знакомое покалывание

приближающегося оргазма.

К языку присоединяются пальцы. Он проталкивает один внутрь и

вытаскивает, медленно и равномерно, чередуя с ритмичными движениями

языком. Добавляется еще один, потом третий, заставляя чувствовать себя

растянутой.

Кажется, меня ждет самый невероятный оргазм с этим мужчиной. Может

быть он был прав. Может быть, я не знала, о чем просила, когда сказала ему,

что хочу быть оттраханной. Может быть медленно, нежно и равномерно

именно то, что мне нужно...

Я открываю глаза. Это не имеет ничего общего с тем, что там делает

Джереми. Они открываются из-за последней мысли: Мог бы Джереми

поставить мои потребности превыше его? Смог бы он сделать это прямо

сейчас? Мог ли он из Стоунхарта превратиться в Джереми прямо передо

мной по собственному желанию?

Меня настигает оргазм, отчего я перестаю связно мыслить.

Появление Стоунхарта в машине заставило меня поволноваться о том, как

должно быть мы отдалились друг от друга. Но эта смена заставила меня

поверить, что возможно я слишком легкомысленно отнеслась к признанию

Джереми в ту ночь, когда он снял с меня ошейник.

Может быть, он действительно был искренен. Может быть он действительно

открывается и признается в своих чувствах ко мне, раскрывая того человека,

что находится глубоко внутри него.

Может быть. У меня нет времени, сил и желания копаться в этом сейчас.

Возвращаясь обратно на землю, я просто знаю, как бы не сложились вещи в

будущем, я смело встречусь с ними в лицо.

Глава 2

Джереми смотрит на меня. Похоть по-прежнему застилает его глаза. Как и

должно быть. Я получила свой оргазм. Он же еще нет.

– Моя очередь, – говорю я, поднимаясь.

– Ляг обратно, – командует Джереми. – Я еще не закончил с тобой.

– О, нет! Ты повеселился. Теперь моя очередь вернуть должок.

Темный взгляд появляется на его лице. Я поднимаюсь, цепляясь за его плечи,

и целую. Он садится, держась одной рукой за матрас. Я подползаю к нему

на коленях и чувствую его эрекцию под собой. Пока мы целуемся, я начинаю

тереться бедрами об него.

Джереми стонет. Я не против получить от этого небольшое удовольствие. У

меня сейчас всё настолько чувствительное. Но есть в этом что-то озорное. Я

готова даже проигнорировать дискомфорт.

– Черт, Лилли, – рычит Джереми. – Так...Черт!

Я улыбаюсь и прижимаю обе ладони к его груди. Он сильнее меня и может

легко противостоять. Но он получает сообщение. Упершись спиной в спинку

кровати, я сажусь на него.

Наши глаза встречаются. В его взгляде присутствует смесь агрессии и

неожиданная мягкость. Когда он смотрит на меня, лежа подо мной, мне

кажется, будто я замечаю...уязвимость.

Кто бы мог подумать, что я увижу это в Джереми Стоунхарте. Не после всего,

через что он заставил меня пройти. Может быть, я слишком много

прочитала в одном взгляде. Может быть я просто очень сильно этого хочу.

Но где-то глубоко внутри, думаю, я могла бы пробиться сквозь его броню. Я

могла бы – и это было непостижимо, даже неделю назад – действительно

изменить его.

Или может быть во мне говорят гормоны. Вероятно мне просто нужно

перестать думать и анализировать и потеряться в нем.

Но его глаза...его лицо...его сильные, мужские черты...я не могу отрицать

того, что вижу в них.

Конечно, ничего не изменилось. Завтрашняя встреча с Фей и её матерью

может иметь катастрофические последствия для меня.

Меня это не волнует. Всё, что я знаю и чувствую сосредоточено на том, как

Стоунхарт прижал меня к стене, требуя от меня секса, сейчас же он нежно и

тепло смотрит на меня. Джереми вернулся.

Изменение произошло у меня прямо перед глазами.

Его руки обвивают мою талию. Я продолжаю вращать бедрами, двигаясь в

медленном, чувственном танце. Ткань его брюк немного грубовата напротив

моей кожи. Я чувствую, как напрягается его член.

– Ты не спешил со мной, – говорю я, стреляя в него взглядом. – Теперь моя

очередь.

Я наклоняюсь и целую его. Он отвечает мгновенно, ничего не утаивая. Его

язык касается моего и танцует соблазнительный танец, превращая меня в

своего раба.

Я спускаюсь вниз по его телу, исследуя языком его твердые мышцы.

Поцелуй, поцелуй, укус. Вниз по его шее. Поцелуй, поцелуй, укус. По животу.

Поцелуй, поцелуй, укус. Возвращаясь к груди, я сжимаю его сосок зубами и

тяну, как он делал это со мной.

– Лилли.

Я поднимаю голову, так что волосы разлетаются в стороны. Джереми

говорит хриплым голосом, пронизанный желанием.

Я ничего не говорю в ответ. Вместо этого, я продолжаю исследовать его тело,

спускаясь всё ниже и ниже.

Мой рот достигает пряжки его ремня. Я прослеживаю его своим языком, а

затем развожу ладони по обе стороны от его промежности. Опустив голову,

я прижимаюсь лицом к его эрекции.

– Черт, женщина, – рычит Джереми. – Ты такая...блядь...дразнящая.

– На тебе слишком много одежды, – говорю я. – Но я знаю, как это исправить.

Я отошла от предыдущего оргазма, но уже готова к новому.

Пришло время получить то, чего мы так оба отчаянно хотели.

Я расстегиваю его брюки, отчего Джереми издает звук удовольствия и

облегчения, когда его член вырывается наружу. Толстый, тяжелый и налитый

кровью. Он так близко находится к моему лицу, что я могу почувствовать то

тепло, что исходит от него.

Тело Джереми напрягается, когда он поднимает голову, чтобы посмотреть

на меня. Поддерживая зрительный контакт, я одариваю его застенчивой

улыбкой...а затем облизываю его член.

Он вздрагивает и падает обратно на спину. Я никогда так охотно не брала

его в рот. Он всегда принуждал меня делать это – либо в своем кабинете,

либо в темноте, либо же в другом месте, где всё равно было унизительно.

Я провожу языком вдоль всей его длины. Достигаю головки и всасываю ее в

рот, выводя языком круги и держа руками основу. Он стонет от

удовольствия.

Я начинаю одновременно и сосать, и лизать, и поглаживать руками. Если бы

Джереми только знал, что раньше я сдерживала себя...но он не идиот.

Конечно, он знает, что есть разница между принудительным сексом и

сексом по обоюдному согласию.

– Черт, женщина, – рычит Джереми.

Он зарывается руками в мои волосы, чтобы направлять движения. Раньше

бы от его стонов я испытывала бы отвращение, но сейчас это возбуждает

меня.

Член Джереми касается задней части моего горла снова и снова, и снова, но

я продолжаю свою работу, не дрогнув ни на секунду. Я чувствую, как его

член напрягается и становится больше. Должно быть он уже близко. Я хочу,

чтобы он кончил мне в рот, хочу почувствовать тепло его спермы и знать, что

это я довела его до кульминации. Что благодаря мне он потерял голову.

– Лилли, – задыхаясь говорит он. – Черт, Лилли...просто...блядь!

Он рычит и кончает. Его оргазм сопровождается дрожью. Обе его руки

сжимают мои волосы, тем самым крепче держа мою голову.

Я поднимаю голову и смотрю на него. Все его тело блестит от пота.

Убедившись, что он наблюдает за мной, я собираю пальцами сперму со

своего подбородка и облизываю их.

Я глотаю. Новая волна возбуждения нахлынывает на меня, когда я вижу, как

Джереми смотрит на меня.

Заниматься чем-то таким всегда было для меня своего рода табу, за

пределами моей зоны комфорта. Я никогда даже и представить не могла,

что буду делать это добровольно. Но сегодня с Джереми...что-то завладело

мной, что я не смогла противостоять этому.

Я стала другой. Нет! Я стала другой, чего я никак не могла ожидать.

Человек с половыми извращениями? Пожалуй, нет. Ну, может быть, еще нет.

Но если я когда-нибудь пойду по этому пути, этот вид удовольствия будет

первым шагом.

И это мы еще не переспали.

Я опускаю лицо ему на бедро. Он гладит мои волосы. Мы остаемся так,

каждый со своими мыслями.

Затем член Джереми снова начинает пробуждаться.

– Так скоро? – спрашиваю я, не в силах скрыть ухмылку.

– Если ты не против, – говорит он.

Но я знаю, что он не имел в виду.

– Черт, нет, – говорю я. – Но давай для начала разденемся как следует.

От этих слов в нас что-то вспыхивает.

Джереми карабкается вверх и прижимает меня к кровати. В воздухе витает

страсть и возбуждение. Он целует меня, и я стону ему в рот, когда его член

вдавливается в мою щель.

Как можно быстрее я тянусь вниз, чтобы снять его штаны, сжимая при этом

его идеальную задницу. Он помогает мне, избавляясь от последней вещи,

что осталась на нем с вечера. Подтянув меня вверх, я поднимаю руки, чтобы

он мог стянуть мое платье через голову.

Наши губы вновь соединяются. Языки сталкиваются в пьянящей смеси

страсти, желания и животной похоти.

Джереми падает на меня. Я скрещиваю ноги у него за спиной и пытаюсь

перевернуть нас, чтобы я смогла оседлать его, но он сопротивляется.

– О, нет, – шепчет он мне на ухо. – Мы будем трахаться на моих условиях.

Последние два слова напоминают дикое рычание.

– Я собираюсь сделать тебя сильнее и выносливее, Лилли-цветочек.

Он наклоняет свои бедра под таким углом, что его член упирается мне в

живот, отчего по моему телу разливается тепло.

Я кусаю губу.

– Да, – говорю я ему.

– Что да? – рычит он.

– Да, пожалуйста? – делаю я попытку.

– Недостаточно хорошо.

– Джереми!

Он щелкает языком. Одна рука сжимает мое горло. Он наклоняет мою

голову в сторону и хрипит:

– Я хочу слышать, как ты просишь.

– Пожалуйста, Джереми, – я тяжело дышу.

Моя грудь, тяжелая и чувствительная, находится в ловушке между нашими

телами. Этот тип доминирования я ждала от него. Этот тип доминирования

я страстно желала.

– Пожалуйста, трахни меня сейчас!

– Лучше, – говорит он. – Но я хочу знать, насколько ты готова для меня.

Потому что, когда мы начнём, – он царапает щетиной мою щеку. – Ничто уже

не удержит меня.

– Джереми, пожалуйста! Пожалуйста, просто трахни меня!

– Так-то лучше, – рычит он и глубоко входит в меня.

Я задыхаюсь от такого вторжения. Он толстый и горячий заставляет меня

чувствовать себя восхитительно растянутой. Он начинает вколачиваться в

меня, с каждым толчком посылая спазмы наслаждения по моему телу.

Он хватает одну мою руку, сжимает мою ладонь своей и сплетает наши

пальцы. Тоже самое он проделывает с другой рукой, сжимая меня крепче и

продолжая пульсировать во мне.

Мои вздохи и стоны вторят его соблазнительным хрипам. Толчки его

начинают напоминать животную ярость, но наши сплетенные руки и

дополнительная связь между нашими телами всё смягчает. Звуки

превосходного грубого секса витают в воздухе. Его запахи ударяют мне в нос,

во рту пересыхает.

Я двигаю бедрами в такт ее движениям, сжимая внутренние мышцы, чтобы

таким образом увеличить трение между нами. Джереми рычит и начинает

двигаться быстрее, безжалостно врезаясь в меня. Кровать скрипит. Такое

ощущение, будто меня разделили на две части. От того, что я могу вызвать

такую страсть в этом человеке, что я единственная, кто может вызвать в нем

такую сильную реакцию, заставляет меня чувствовать себя целиком и

полностью...

Его.

Меня подчинили. Меня захватили. Я сдаюсь без сопротивления, без опаски

и раскаяния.

Он выдыхает мое имя, когда кончает. Второй его оргазм за вечер. Я тоже

близко. Слишком близко.

Джереми чувствует это. Он знает. Опустившись, он начинает работать рукой,

призывая меня к моему собственному освобождению.

– Кончи для меня, Лилли-цветочек. Кончай сейчас!

Оргазм накрывает меня с головой.

Когда всё заканчивается, я задыхаюсь, истощена и полностью удовлетворена.

Джереми прижимается лицом к моему уху, расслабляется и шепчет:

– Мне кажется, я влюбляюсь в тебя.

Глава 3

На следующее утро я просыпаюсь от звона будильника. Звук заставляет

меня подскочить, а сердце бешено колотиться. Я не ставила его.

Я вообще не помню, когда в последний раз просыпалась от будильника.

Должно быть до моего плена.

Плен. Я оглядываюсь в комнате и нахожу её пустой, думая над словом.

Интересный выбор после прошлой ночи.

Как еще я могу относиться к своей жизни, будучи вырванной из Йеля? Нет

подходящих эвфемизмов. Мне не нужны эвфемизмы. Они подразумевают

страх. Они не отражают истинного смысла этого слова.

И все же..."плен" – неподходящее слово. Уже нет. Не после того, как

Джереми – да, Джереми, не Стоунхарт – будучи агрессивным и

доминирующим стал мягким и нежным прошлой ночью. Это произошло,

когда никто этого не ожидал, когда эмоции вырвались наружу. Меня по-

прежнему одолевает страх, а он до сих пор взволнован из-за встречи с

Талией.

А затем мы занялись сексом...безумным, умопомрачительным сексом. Я

думала это будет только ради его удовольствия, не давая ничего взамен.

Но всё было не так. Агрессия по-прежнему присутствовала. Это был своего

рода выход всех наших эмоций, всех желаний, мыслей и страсти. Но секс

прошлой ночью имел столько смысла, чего я никогда не ожидала. Он

отличался от всего того, что было у нас раньше.

В прошлом секс со Стоунхартом мог быть жестким, быстрым и яростным. Он

делал со мной всё, что хотел. Согласно контракта он насиловал мое тело. Он

обращался со мной, как с пустым сосудом для своих извращенных фантазий.

Потом был секс с Джереми. В первый раз, когда это случилось (я не оценила

перемену), он взял меня за руку и повел к себе в спальню. Той ночью, в

самом начале моего пребывания с ним, он был мягким, нежным, и

заботливым. Он показал мне ту сторону себя, которую я не видела в нем

прежде. Сторона, о которой я и не подозревала, что у него есть, находясь в

ловушке в солярии.

Далее секс строился исключительно на его настроении. Я могла заранее

предугадать, какая его сторона будет превалировать сегодня. Я могла

сказать это по тому, как он смотрел на меня, от того, как он действовал и

реагировал на мои действия и комментарии.

Вот тогда всё стало ясно. Да, моя жизнь была окружена тревогой о будущем,

о его намерениях, о том, что будет дальше. Но одно я знала точно. Если он

был пьян, зол или в дурном настроении, я занималась сексом со

Стоунхартом. Если он был спокоен, расслабен или беззаботен, я занималась

сексом с Джереми.

Прошлой ночью линии были размыты. С тех пор, как я проснулась в спальне

на том острове, с той ночи, когда он снял ошейник, он был так нежен и добр

ко мне. С тех пор я имела дело только с Джереми.

До встречи с Талией. По дороге к отелю он был задумчив. Я чувствовала, как

в нем закипает гнев. Молчание пугало меня. Я думала, мы вернемся к

старым отношениям. Я думала он передумал, и я снова стану его

заключенной, его пленницей и рабыней. Я думала все свободы были стерты,

словно всё это было иллюзией. Он снова стал Стоунхартом.

Стал Стоунхартом и останется им навсегда.

Я боялась, что появление кого-либо из моего прошлого послужит для него

спусковым механизмом. Что это напомнит ему о причинах, почему он

делает это со мной – о которых я до сих пор не в курсе – и мы снова

вернемся к непростому существованию, где я была заперта в его особняке и

брошена на произвол судьбы.

Но этого не произошло. Джереми был возбужден. Он был в настроении для

насилия. Сомневаюсь, что грубый секс насытил бы его. Я ожидала, что он

возьмет полный контроль над моим телом точно также, как он делал это,

когда я находилась в кресле в темноте.

Вот как всё началось. Но в какой-то момент его настроение изменилось.

Злость, господство и агрессия по-прежнему присутствовали. Ты не можешь

просто взять и задушить в себе такие эмоции в одиночку независимо от того,

кто ты есть. Но он стал другим. И всё благодаря мне.

Или скорее благодаря его заботе обо мне. После вчерашней ночи у меня

больше нет сомнений: на каком-то уровне Джереми Стоунхарт заботится

обо мне.

Я тяжело вздыхаю и оглядываю комнату. Будильник давным-давно перестал

звенеть. Должно быть я его выключила перед тем, как уйти с головой в свои

мысли. Никаких признаков Джереми. Где он?

Я хмурюсь. Может именно ощущение того, что я одна проснусь в кровати,

заставило меня подскочить, а не будильник. После тех слов, что он

прошептал мне на ухо прежде, чем заснуть, я ожидала проснуться рядом с

ним.

"Кажется, я влюбляюсь в тебя," – сказал он. Было ли это признание – его

первое признание – любви?

Нет. Качаю я головой. Любовь и Джереми не совместимы также, как масло и

вода. Он рассказал мне историю своей жизни. Всё, что он сделал, всё, что он

создал для себя. Холодная, одинокая империя, что он построил, основана на

точном отсутствии этого чувства. На полном его отрицании.

Интересно, сколько вреда ему причинили. Я мало что знаю о его детстве. Я

знаю, что мать была важна для него. Я знаю, что он ненавидел своего отца и

братьев.

Также я знаю, что глубоко укоренившиеся проблемы, которые проявляются

в его поведении сейчас, должно быть берут свое начало именно оттуда.

Чтобы понять Джереми...чтобы действительно понять человека...я должна

точно знать, что произошло с ним в детстве.

Я заставляю себя подняться. Карибское солнце ярко светит сквозь окна

комнаты. Прошлой ночью мне не удалось посмотреть, как высоко мы

находимся. Но сейчас я замечаю красивый, сверкающий океан,

величественные пальмы, выстроенные в ряд вдоль пляжа с белоснежным

песком. Должно быть это один из самых высоких номеров в городе.

Я осматриваюсь вокруг в надежде найти хоть какую-нибудь одежду. Ничего

не найдя, я заворачиваюсь в простыню и иду к окну. Касаюсь стекла. Оно

холодное и гладкое под моими пальцами. Я даже чувствую, как тепло

исходит от утреннего солнца. В комнате работает кондиционер.

Интересно, что случилось с остатками моего платья. Конечно, его уже не

надеть, не после того, как Джереми разорвал его спереди. Но мне так оно

понравилось.

Оно было дорогим не в денежном эквиваленте. В особняке Джереми я

носила немало дорогих вещей. Дело даже не в его форме или разрезе.

Не поэтому оно мне нравилось. Думаю, всё дело в его значении. Это платье

было первой вещью, которую я одела, когда вышла на публику с Джереми.

Этого достаточно, чтобы сделать его особенным для меня. Если бы всё

закончилось, как я думала, если бы ночь протекала по ожидаемому

сценарию после того предупреждения в машине, я бы не хотела иметь

ничего общего с этим платьем.

Но всё произошло иначе. И теперь, к лучшему или к худшему, я должна

выяснить, где мы находимся с этим человеком.

Снова.

– Джереми? – кричу я, отворачиваясь от окна.

Я замечаю бетонный столб, где вчера вечером началось наше приключение,

и подавляю смех.

– Джереми, где ты?

Я выхожу из спальни, напрягая слух. Может он в душе? После вчерашней

ночи мне бы не мешало его принять. Ванная комната соединена со спальней,

но я не слышу как льется вода.

Номер, конечно, впечатляет. Я не удивлюсь, если это самый дорогой в

городе. Так живет Джереми. Комнаты просторные и с высокими потолками.

Естественный солнечный свет добавляет ощущение пространства и высшей

расточительности. Яркая деревянная мебель соответствует образу жизни на

Карибах. На столиках и полках лежит по одному/два кокосу.

Мой желудок урчит, напоминая мне, сколько времени прошло с моего

последнего приема пищи. Мне не помешал бы плотный завтрак, чтобы как

следует подготовиться ко дню...

Черт. Я застываю на месте на полпути к холодильнику. Сегодня утром я

должна встретиться с Фей и Талией. Мы со Стоунхартом должны встретиться

с ними. Я понятия не имею, какие у него планы.

Мысли о еде забыты, я сажусь на стул и опускаю ноги на мраморный

приступок.

Где Джереми? Он организовывает встречу. Всё зависит от него. И он до сих

пор не озвучил свои правила или не дал знать о своих ожиданиях.

Сейчас самое время это сделать, пока у нас есть несколько часов в запасе.

Тревога ползет вверх по моему позвоночнику и оседает булькающим шаром