355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ск Св » Наследник рода Ривас (СИ) » Текст книги (страница 27)
Наследник рода Ривас (СИ)
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 04:27

Текст книги "Наследник рода Ривас (СИ)"


Автор книги: Ск Св



сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

Я глубоко задумался. В комнате установилась тишина. Наконец, я принял решение:

– Так у вас есть год. Если за год эти мысли о принесении мне вассальной присяги не выветрятся из ваших голов, я приму эту присягу у всех, кто не может рассчитывать на высокое положение по происхождению.

– А мы?! – Понятно, кто.

– А про вас разговор отдельный. С вами, исходя из вашего секрета, – близнецы потупились, – я в принципе не могу расстаться хотя бы до вашего шестнадцатилетия. Вот будет вам по шестнадцать, тогда посмотрим.

– Ну раз самый главный вопрос обсудили, предлагаю прокрасться на кухню и отметить наше скорое расставание, – внесла вполне разумное предложение Аликс.

Я ухмыльнулся:

– Как сказано древними – "Всё учтено могучим ураганом". Накрытый стол нас ожидает в соседней комнате.

Дети зашумели и побежали к месту назначения. Войдя последним, я обнаружил, что уже все расселись и Франц демонстрирует ловкость в управлении помощником, наполняя бокалы не прикасаясь к кувшину. Закончив, он с достоинством поклонился. Все, я в том числе, аплодировали ему.

Посидев некоторое время за столом я вспомнил, что забыл раздать детям небольшие подарки, а выпускникам – ещё и описания тех упражнений, которые они должны будут делать вне замка Тодт. Поэтому я вернулся в кабинет, подошёл к столу... и в следующую секунду просто-напросто захохотал. Услышав мой смех, дети прибежали и встали со мной рядом, не в силах также удержаться от смеха. Все, кроме Терезы, которая смотрела на открывшуюся её глазам картину с ужасом, прижав ладони к щекам. Наконец, она почти прокричала:

– Даниэль!

Хомяк, чей раздувшийся живот мешал ему двигаться, с укором посмотрел на неё из довольно-таки приличных размеров вазы, ещё час назад с горкой заполненной миндальным печеньем.

***

И вновь учёба, тренировки, учёба. Правда в этот раз полностью уйти в "одиночное плавание" мне не давали дети, особенно Аликс и Кристи. Каждый из них старалась расшевелить меня со своей стороны. Кристи больше сосредоточилась на "отдыхе" от "умствований", каждый раз волоча меня на физические упражнения, а Аликс больше упирала на моё чувство ответственности "за тех, кого приручил". Близнецы были готовы, образно говоря: "хоть к пчёлам в улей, лишь бы только в коллектив", Тереза воспринимала Аликс скорее как старшую сестру и сама не отходила от неё ни на шаг, а Ричард всегда был готов подключиться, хотя больше внимания он уделял тому проекту, который мы с ним вели совместно – расчёт магии для более лёгкого и удобного револьвера, чем тот, с которым я не расставался со дня памятной охоты на упырей.

Для локализации того потока деструктивной энергии, который исходил от детей, я предложил следующий порядок. Дети единолично, или в компании (да хоть все вместе) всю неделю разрабатывают план – что мы будем делать на выходных. В пятницу вечером все собираются у меня и защищают свои планы. План – победитель претворяется в жизнь. Идея была принята с насторожившим меня энтузиазмом.

В разработке планов выявились черты характера каждого из детей. Задумки Терезы были оригинальны, но очень злы. Она попросту не чувствовала грани между шуткой и оскорблением. Екатерина оказалась прекрасным планировщиком, уступавшим в этом компоненте только Ричарду. Но если задумки Ричарда были безупречно выверенные и... скучные, то Екатерина могла поддерживать баланс между дисциплиной и импровизацией. Мария оказалась полной противоположностью Ричарду. Она вообще не могла ничего планировать, её задумки сводились к: "А я как выпрыгну, как заору дурным голосом, чтобы горничная весь суп на себя вылила". Но, надо отдать ей должное, она особо в разработчики и не лезла, в отличии от Аликс. Вообще-то Аликс всегда выступала этаким голосом разума. Но вот её личные идеи не воспринимались никем – всё, что приходило ей в голову, было настолько сложным и запутанным, что мы – её слушатели теряли нить повествования уже к середине объяснения, а Аликс обижалась на это. Однажды мне это надоело:

– Так, Аликс. Сядь и распиши весь свой план по пунктам.

Она просияла, выхватила у меня из рук карандаш и бумагу и увлечённо начала что-то писать и чертить. Первые полчаса мы все смотрели на неё с интересом, но затем это зрелище стало надоедать. Увидев, что выданный мною листок уже весь исчирикан с обеих сторон, я придвинул к Аликс стопку бумаги и предложил не стесняться. Мы же ушли играть в мяч. Вернувшись через часа два, я застал пол, усыпанный скомканной и разорванной в припадке гнева бумагой и Аликс, тихо плачущую за столом. Я подошёл к ней:

– Ну как, поняла свою ошибку?

– Я дура, да?

– Значит, не поняла. Думай ещё. – Я развернулся и было уже направился к выходу из кабинета, когда меня нагнал дрожащий от волнения голос Аликс.

– Значит, я не дура? Правда?!

– Абсолютная. – Я развернулся и посмотрел в её полные слёз глаза. Собери бумаги и мы с тобой проанализируем те недочёты, которые ты допускаешь.

Устроились мы на полу. Взяв один из листков, тщательно расправленных Аликс, я начал "разбор полётов":

– Смотри, вот здесь у тебя...

Как я и предполагал ранее, ошибкой Аликс было неумение вычленить главное, поэтому она всем сложностям, опасностям и угрозам по умолчанию приписывала высший ранг. Естественно, все планы, с такой-то степенью перестраховки, получались чересчур тяжеловесными. После того, как я провёл ранжирование составляющих, Аликс без труда составила совершенный, на мой взгляд план "страшной мсти" высокородной Гертруде, одной из новых учениц, посмевшей обидеть нашу Кристи.

Сама же Кристи в разработке планов участия не принимала никогда. Но если её привлекали к их выполнению, делала всё с похвальным энтузиазмом.

На занятиях барона Рада неожиданно дальше всех продвинулась совсем не боевитые Мария и Тереза, а спокойная и уравновешенная Екатерина. Мне, кстати, наука барона давалась чуть ли не тяжелее всех, поэтому и числился я в ней отстающим.

Днём второго февраля Мария-старшая родила здорового мальчика. Сам я при этом не присутствовал, но Петрович меня заверил, что повитухи отработали как положено.

Ночью я пробрался к Марии. К ней ещё никого не пускали (для неё, без поддержки магии семьи Тодт, которой не существовало на данный момент в природе, роды дались довольно тяжело), но путешественник я по серым путям или погулять вышел!

В комнате кроме Марии и ребёнка никого не было. Взяв в правую руку накопитель с родовой энергией Ривас, который я специально на такой случай привёз после своего новогоднего визита в маркизатство, я приложил ладонь другой руки к солнечному сплетению Марии и запустил общевосстанавливающее заклинание. Передача энергии много времени не заняла и вот я поправляю одеяло на Марии. Уходя, с помощью Петровича, опять в стену я успеваю заметить в зеркале её взгляд. Однако, об этом моём визите ни она, ни я так и не заикнулись ни наедине ни на людях.

Интерлюдия:

Громадный круглый зал, высеченный из камня очень слабо освещён ровным, голубоватым светом из невидимых источников. Посреди зала стоит трон, на котором сидит фигура в балахоне, полностью скрывающем лицо. Фигура абсолютно неподвижна и, кажется, даже не дышит. Вдруг перед троном загораются символы, образующие в совокупности мандалу. Как только рисунок закончен, в центре мандалы на миг возникает ревущий столб пламени, которое опав, открывает взгляду стоящую на четвереньках обнаженную женскую фигуру, что-то держащую в зубах. Размером женщина примерно раз в десять меньше фигуры, сидящей на троне. Разглядев обстановку, женщина осторожно опускает на пол то, что до этого держала в зубах. Существо на троне протягивает правую руку вперёд. Это высохшая как у мумии рука с длинными ногтями и шестью пальцами из которых два противопоставлены четырём. Миг – и ноша женщины оказывается в этой руке. После этого в зале возник голос, идущий, казалось бы, от стен:

– Он добровольно отдал тебе кровь?

– Да господин.

– И не спросил, зачем?

– Я же его любимая тётушка, которой он абсолютно доверяет.

– Я доволен тобой, иди. С твоим сыном всё будет в порядке.

– Спасибо, господин, – в голосе женщины послышалась искренняя радость. Она распростёрлась ниц на полу. Рука, с зажатым в ней "чем-то", медленно убралась обратно в складки балахона. Тут же в мандале возник тот же столб огня и женщина исчезла.

Конец интерлюдии.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю