Текст книги "Танец душ (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

И почему Террин решил поймать ее?

Айлет яростно улыбнулась. Музыка танца текла в ее душе как песня вокоса, и она поняла ее зов. Она звала не управлять собой, а биться. А Айлет не отступала от боя.

Ее ноги шагали, ведомые Террином, но только до первого кружения. И она стала отодвигаться от него, импровизировать. Она нарушила танец, которого придерживали остальные, но это было не важно. Они продолжали без нее, и она создала свой танец, сновала между ними, красные крылья взлетали. Она парила, вернулась к Террину, но не касалась его ладони. Они оказались грудь к груди, лицо к лицу, их разделял лишь дюйм воздуха.

Музыка звала. Она повернулась ответить, но Террин поймал ее за талию, притянул к себе, пока она не нарушила танец. И они вдруг оказались одни в центре танца, кружились в такт барабанов, его ладонь лежала на ее пояснице, другая была поднята.

Его победа. Но ненадолго.

Улыбка Айлет стала шире. Она смотрела, как его выражение лица дрогнуло. Он знал, что соперник был достойным. Другие дамы не понимали этот танец. Ни одна душа не понимала. Они слушались своих партнеров, парили грациозно, как воздушные змеи на нитях. Но Айлет не была такой. Она была жар-птицей, и она полетит свободно.

Песня вдруг стала быстрее, будто вспыхнула тьма, покалывая звездами. Айлет подняла руки над головой, закружилась, вырвавшись из хватки Террина. Он не отпустил ее далеко, двигался напротив нее, а потом приблизился. Другие танцующие встали кругами, и Айлет присоединилась к одному из них, позволила ритму унести ее от Террина. Но круг двигался.

И они снова оказались лицом к лицу, последние ноты песни были как вспышка солнца в темной мелодии, озарившей все.

Грудь Айлет вздымалась, было тяжело дышать из-за тугого корсета. К ее удивлению, Террин тоже запыхался, его ноздри раздевались. Она взглянула в стороны, другим танец не показался таким тяжелым. Они вежливо похлопали, улыбаясь партнерам, мужчины увели дам из центра.

Террин не протянул руки. Он заговорил голосом ниже барабанов:

– Не так этот танец исполняют.

– Возможно, – ответила Айлет, хитро улыбаясь ему, тяжело дыша. – Но так танцую я.

Она победила, развернулась и оставила его стоять на месте.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Обрамленная двумя жрицами в роскошных одеяниях, Великая мать Дидьен прошла в бальный зал. Гости расступались перед ней, кланялись, словно королеве, и она величаво шла между ними, кивая и чертя знаки благословения. Она оставила свою трость из рябины в комнате, опиралась на руку сестры, тихо проклиная хрупкость тела с каждым шагом.

Она должна была найти носителя младше и сильнее. Но такой носитель в Дюнлоке привлек бы меньше всего внимания мерзких венаторов.

Ее небольшая процессия добралась до платформы, где сидел в роскоши король Гвардин над празднующими. Рядом с ним стоял его брат, Фендрель ду Глейв. Старое сердце в груди матери Дидьен заболело от ненависти при виде них.

«Тихо, – шепнула она силе, которую подавляла внутри своего духа. – Не привлекай внимания врагов. Мы тут не для мести. Не этой ночью».

Дух в ней послушался, склонил голову и сжался в комок, слишком маленький, чтобы привлечь внимание внимательных венаторов.

– Великая мать, – король Гвардин величаво протянул руку старой жрице, когда она остановилась перед его троном. – Вы и сестры Сивелин почтили нас своим присутствием. Я благодарен, что вы прибыли сюда для свадьбы моего сына.

– Все ради Избранного короля и его дома, – ответила мать Дидьен, хотя слова были ядом на ее языке. Она поклонилась и сжала руку сестры, чтобы она увела их от платформы.

Для высшей жрицы подготовили стул вдали от короля, и она благодарно опустилась на него, тело устало. Ругаясь в голове, она поклялась избавиться от старой оболочке при первой возможности. Но сейчас… сейчас прикрытие было хорошим.

Она отклонилась на стуле, посмотрела утомленно на празднующих. Ее взгляд привлекла высокая фигура, красивая в форме с красной лентой. Она с горечью улыбнулась.

– Мой милый маленький раб, – пробормотала она.

– Что-то не так, Великая мать? – одна из жриц рядом с ней склонилась с долей тревоги на лице. – Вам что-нибудь нужно?

– Нет, нет, – Дидьен отмахнулась от женщины и устроилась удобнее на стуле. Хоть она поглядывала на юношу, она заставляла себя изучать взглядом все лица в зале.

«Где ты, Инрен?».

Ведьма в смертном теле Дидьен долго обдумывала слова Террина. Она не хотела верить в это. Чтобы Инрен подавила дочь герцога Дальдреды, и чтобы она атаковала гостей замка и позволила юной венатрикс убить ее? Нет, Инрен была хитрой и умной. Да, порой на нее могла давить дочь герцога. Но сама Инрен не пошла бы в бой без предосторожности.

«Ты где-то тут, – шептала Искажающая ведьма в теле носителя. – Я знаю. Выходи из укрытия и покажись мне…».

* * *

– Ваш друг полон сюрпризов сегодня, да, принц?

Герард вздрогнул от голоса, зазвучавшего рядом, отвлекшего его от центра зала. Он посмотрел на леди Лизель, та улыбнулась ему. Он кивнул и перевел взгляд на танец, Айлет кружилась бурей красной ткани, а Террин стоял и притягивал ее к себе всякий раз, когда она пыталась улететь. Герард не помнил, чтобы видел у венатора такой взгляд. А лицо Айлет… это было нечто!

– Смельчак стал бы танцевать с венатрикс, – сказал Герард, криво улыбаясь, прислоняясь к колонне с гирляндой. – Смелее меня, это точно.

– Я не уверена, что назвала бы его смелым.

Что-то в тоне Лизель привлекло взгляд Герарда к ее лицу. Она стояла боком, и хоть ее полные губы еще улыбались, напряжение сковало ее челюсть. Герард нахмурился. Он знал леди Лизель много лет при дворе короля в Телианоре. Он видел, как легко она перенесла брак и смерть мужа. Годы назад он видел, как она играла с Террином, и он думал, что она победила. Он не знал, что именно произошло между ними. Террин не был разговорчивым, не обсуждал дела сердечные.

Но Лизель тряхнула головой и повернулась к Герарду.

– У меня послание для тебя, – сказала она, ее голос снова был бодрым. – Твоя милая невеста решила, что тут слишком жарко и людно, и ушла к озеру. Она попросила меня узнать, присоединишься ли ты к ней.

– Правда? – Герард посмотрел в глаза Лизель. Он знал, что выдал себя, что она ощутила, как дрогнуло его сердце. Лизель чуть нахмурилась, и Герард быстро опустил взгляд. Лизель была фрейлиной Серины, да, но до этого она была фрейлиной Фейлин. И ее близкой подругой. – Я… благодарю за послание, – он быстро кивнул ей.

Лизель, приподняв бровь, опустилась в реверансе, он прошел мимо нее. Герард поспешил у стены к дверям. Люди пытались остановить его и поговорить с ним, и он останавливался, улыбался и пожимал руки, произносил вежливые фразы каждые несколько шагов. Ему казалось, что он сойдет с ума.

У дверей ему преградили путь.

– Дядя. Рад встрече, – Герард улыбнулся, сжимая губы. – Если можно…

Фендрель поймал Герарда за плечо. Только он в комнате, пожалуй, мог остановить принца физически. Глаза Герарда вспыхнули, и он с трудом удержался и не оттолкнул руку дяди.

Он поймал взгляд Фендреля и замер. Фендрель выглядел так, словно только что увидел свою смерть.

– Герард, – очень тихо сказал доминус, и его было сложно услышать из-за музыки, – какие отношения у Террина с этой венатрикс ди Феросой?

– Что? Террин и Айлет? – Герард оглянулся на венатора и венатрикс, танцующих под музыку, достигшую пика. – Они… соперники, – он неубедительно пожал плечами. – Больше я ничего не знаю.

– Уверен?

Герард посмотрел в мрачные глаза дяди.

– А что? – спросил он. – Если переживаешь, спроси у Террина сам.

Фендрель сжал его сильнее. Он шагнул к племяннику, и когда он заговорил, его голос был рычанием:

– Мы трудились ради твоего будущего, Герард, – сказал он. – Не отбрасывай это. Слышишь? Ты не знаешь, что мы сделали, чтобы отправить тебя по этому пути.

Холодная тень упала на душу Герарда. Он снова видел перед глазами лицо Серины, ее губы произносили слова, она с трудом нашла смелость для этого: «Видишь? Понимаешь?».

Он понимал. Он знал все время, что был не тем, кем его звали. Он знал все время, что его жизнь была ложью.

Но он знал, что он не мог сбежать от этой лжи.

Герард поймал запястье Фендреля и убрал его ладонь от своего плеча.

– Думаю, я знаю, – он скривил губы. – Не переживай, дядя. Я все еще ваш жалкий Золотой принц.

Фендрель опешил от яда в голосе Герарда, моргнул и отпрянул. Герард прошел мимо дяди и ушел за двери в коридор, озаренный свечами.

Он пару шагов пытался вспомнить, зачем сбежал. Кровь кипела в его венах. Он хотел… он не знал, чего. Он хотел ударить кулаком по стене замка, разрушить весь Дюнлок. Чтобы он упал на головы его отца, дяди, герцога Дальдреды… всех, кто запихал его жизнь в их рамки, мешая ему понять, кем он мог быть без их работы. Даже Террин, которому он доверял больше всех в мире, отказывался видеть в нем не только Золотого принца. Кто-то в мире мог посмотреть на него и увидеть правду?

– Серина.

Ее имя сорвалось с губ почти бессознательно. Он поднял голову, расправил плечи и поспешил по коридору, направляясь к открытым дверям, ведущим в сад и к дорожке к озеру.

Серина знала его. Только она знала его. Лучше Террина. Намного лучше Фейлин. Серина видела за обличьем, за вуалью, знала Герарда ду Глейва, человека, а не принца.

Но могла ли она полюбить его? После всего, что знала?

Ветер дул в двери, и Герард поспешил туда, обрадовался прохладе на лице. Луна была высоко, все еще была красной в небе. Он вышел на крыльцо и повернулся к мерцающему озеру. Он смотрел на дорожку у воды, но не видел Серину. Может, она пошла к западной стороне, и он увидит ее дальше.

Он поспешил по ступеням, сердце колотилось. Музыка утихла, мир вокруг него было спокойным холодной ночью. Серина хотела его общества? В ночь их свадьбы. Через пару часов их уведут в его покои, и ему нужно будет выполнить долг принца, наследника, убедиться, что род Избранного короля продолжится. И Серина – он не сомневался – поддастся воле, толкнувшей ее на это место.

Герард скрипнул зубами, челюсть болела. Он не мог так с ней поступить. Не стал бы. Он не превратил бы Серину в полезную вещь. Он не стал бы обходиться с ней так, как обходились с его матерью, заставляя ее рожать сыновей, которые служили целям, установленным другими.

А если она ответит на вопросы, которые он задал в том глупом письме? А если она ответит, и ее ответ отразит то, что он, как ему казалось, порой видел в ее глазах? А если… А если…?

Он не посмел завершить мысль.

Он поспешил вдоль озера, искал в свете луны ее бело-золотое платье.

– Серина? – тихо позвал он.

– Герард, любимый.

Герард застыл. Его сердце сжалось, колени стали как из воды. Он забыл, как дышать.

Он знал этот голос. Знал.

Фигура приближалась по дорожке. Она миновала полумрак от стены и вышла на свет луны, ярко сияющий на ее милом лице, обрамленном золотыми кудрями.

– Милый, наконец-то! Ты меня узнаешь? – Фейлин говорила ртом леди Лизель.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Террин выскользнул из бального зала, чтобы перевести дыхание. Он не мог оставаться тут долго, ведь он был на работе. Выполнял приказ венатора-доминуса следить за венатрикс ди Феросой на празднике.

Но если он будет следить еще миг без передышки, он сойдет с ума.

И он ушел от света свечей и музыки к полумраку пустого холла, чтобы перевести дыхание. В его нарядной форме были скрыты дротики, и в кобуре на бедре была декоративная, но рабочая скорпиона. Он стал проверять скорпиону, вытащил ее из кобуры, покрутил в руках, чтобы отвлечься от воспоминания о сияющих глазах Айлет, ее ладони на его. О шрамах, слабо скрытых косметикой, тянущихся на ее ключицах и между бледными грудями…

Его лицо пылало, и он сосредоточился на скорпионе, резкими движениями проверил спусковой крючок, натяжение тетивы, ремешки, крепящие оружие к декоративному щитку. Когда проверять было уже нечего, он убрал ее в кобуру, стал считать дротики, а потом закрыл глаза, потянулся внутрь и проверил силу чар Подавления на тени. Сложные чары, которые держали его дух подавленным, но удерживаемые на месте одной лишь нитью магии, чтобы он мог порвать ее, если нужно, и быстро получить доступ к силе. Все было, как должно быть, и…

Ее лицо, румяное от триумфа, вспыхнуло перед глазами.

Кривясь, Террин снова сосредоточился на скорпионе, вытащил ее из кобуры, поднес ближе к лицу. Он смотрел на механизм оружия, но внимание было в другом месте. Он снова видел, как ее юбка ниспадала с бедер, не поддерживаемая нижними слоями одежды, а обвивающая ее женственную фигуру. Он видел, как ее голые плечи двигались в чувственном ритме, пока музыка наполняла ее душу. Он вспомнил, как она ощущалась в его руках ночью, когда он толкнул ее к стене зернохранилища, ее ладони лежали на его груди, ее лицо было близко к его. Внутри бушевал огонь, который пьянил и мучил.

Он сжал кулак, постучал им по лбу. Террину нужно было взять себя в руки, совладать с чувствами. Он был лучше этого! Истинный эвандерианец, верный учениям святого. Да, он поддавался плотским утехам – он годами вспоминал нежные губы леди Лизель и изгибы ее тела. Как она толкала его, дразнила, ослабляла его, пытаясь сломить решимость!

Но он победил в конце. И за годы мысли о Лизель угасли. Он из жара, что горел в нем агонией, закалил стальную волю. Он больше не позволял себе танцевать так близко к греху. Огонь смертной плоти не мог затмить священный огонь души, верной Богине.

До этого.

Ему нужно было выбросить ее из головы. Пока не зашло дальше. Она была его соперницей. Врагом. Она стояла на пути к службе и успеху. Ему нужно было…

Ему нужно было поцеловать ее, пока вулкан в нем не взорвался.

– Венатор.

Этот голос он не хотел сейчас слышать.

– Проклятье! – прошипел он, но повернулся и отсалютовал. – Доминус, – сказал он, высоко подняв голову, скрывая эмоции на лице.

Буря была на лице Фендреля, пока он шел по полу, стук сапог отражался от стен. Свет тени пылал в его глазах, и Террин понял, что тень доминуса рвалась в оковах. Это было странно для Фендреля, каким его знал Террин. Обычно он держал тень под контролем. Но Фендрель, которого знал Террин, не нуждался в трех железных шипах на левой руке.

Фендрель прошел к Террину и прорычал:

– Что ты творишь?

– Сэр? – Террин смотрел поверх плеча бывшего наставника.

– Не играй дурака, – Фендрель поймал Террина за руку и потащил по коридору к тихой части замка, подальше от бала. Инстинкт вспыхнул в мышцах Террина, и он чуть не сбил руку мужчины. Но сдержался, уважая старшего. Фендрель увел его в длинную галерею портретов и грубо оттолкнул. Террин выпрямился, сцепив руки за спиной. – Ты не можешь танцевать с той девчонкой, – Фендрель расхаживал, как зверь в клетке.

Террин кашлянул.

– Вы же приказали сопровождать ее и приглядывать за ней вечером?

Глаза Фендреля вспыхнули.

– Не бросай в меня мои слова, малец. Я сказал следить за ней, а не виться вокруг нее, как влюбленный дурак.

Кусок льда скользнул по спине Террина. Он выпрямился сильнее.

– Я прослежу, чтобы ее убрали из района, – продолжил Фендрель. – Я положу конец глупому состязанию. Но пока что избегай ее. Любой ценой. Хватит этого, – он взмахнул рукой с яростью, – что бы ни было между вами. Ты должен помнить, кто ты, куда идешь. Ты должен помнить мои планы на тебя. Я не хочу, чтобы тебя притащили к Совету, обвиняя в том, что ты спал со своей сестрой по охоте. Они потребуют твою голову за это, и никакая сила в этом мире не спасет тебя, ни тело, ни душу.

Террин смотрел на ближайший портрет – королеву Лерону с младенцем на коленях. Ее холодные голубые глаза будто отражали глаза Террина.

– Ну? – Фендрель встал перед Террином, мешая видеть королеву. – Что скажешь?

Террин вдохнул, а потом заговорил. Ему нужно было знать.

– Кто она?

Ноздри Фендреля раздувались, свет тени сверкал в его глазах.

– Кто она? – спросил Террин. – Вы знаете ее. Уже встречали. Но я не пойму, как, почему, когда или где. Я знал вас, сколько себя помню, Фендрель. Я служил рядом с вами почти всю жизнь, но я не знаю, как вы с ней связаны.

– Не важно, – резко сказал Фендрель.

– Важно, – Террин сжал левое запястье, чтобы сдержать пыл. – Потому что, как по мне, Айлет, венатрикс ди Фероса, дважды спасла будущую королеву Перриньона от ведьмы. Той ведьмы, что не давалась вам. Она доказала, что верна Ордену, бросилась в пасть смерти ради тех, кому служит. И не только в этот раз, Фендрель. Я видел, как она делает это снова и снова.

Фендрель отвернулся, опустил плечи. Опасная аура доносилась от его духа, Террин замер от ее силы. Но Террин злился, потому и продолжил:

– Она лучше всех обучена? Вряд ли. Но она больше всех посвящена защите района, я таких не встречал. Сам Святой Эвандер не нашел бы изъяна в ее смелости, пыле, но вы, Фендрель, смотрите на нее, как на какого-то дьявола. И почему? Потому что она стоит на моем пути? – Террин встал перед Фендрелем, пытаясь заставить его посмотреть ему в глаза. – Вы такого плохого мнения обо мне?

Фендрель не отвернулся, но не смотрел на Террина.

– Вы так плохо думаете о моих способностях? – настаивал Террин с гневом в низком голосе. – Сомневаетесь, что я докажу Герарду, что достоин Водехрана? Сомневаетесь, что я смогу получить Милисендис? А я вот тоже сомневаюсь. Потому что я не могу бросаться на охоту даже с половиной пыла, какой вижу в венатрикс Айлет!

– Пылкая речь для тебя, – буркнул Фендрель. Но в его голосе было что-то странное. Не гнев, который Террин ощущал до этого. Что-то еще. Какая-то сильная эмоция, в которой не было смысла. Будто… печаль. Это тревожило Террина, он отпрянул на шаг и скрестил руки, защищаясь.

Фендрель вздохнул и потер лицо.

– Я знал однажды венатрикс, – сказал он, – которая билась так яростно, как ты описал. Она отдала бы жизнь легко ради другого. Но такая страсть… опасна, Террин. Она может привести к падению королевств, если ее не держать в узде.

Террин нахмурился.

– Фендрель, – сказал он, – скажите правду. Кто Айлет, раз вы ее боитесь?

– Я не боюсь ее, – Фендрель вскинул голову, свет тени вспыхнул снова. – Я не буду бояться ее или таких, как она. Я топтал их всех, растопчу и ее. Потому что, Террин, та девушка, существо, с которым ты танцевал…

Он утих. Его глаза расширились. Террин ждал с сердцем в голе слова бывшего наставника, чуть не схватил доминуса за жилетку, чуть не встряхнул его, чтобы кости загремели. Но Фендрель отвернулся, посмотрел на галерею.

– Слышишь? – сказал он.

Террин склонил голову. Он ничего не слышал смертными ушами. Но он осторожно дотянулся до тени под Подавлением, получил восприятие тени и стал слушать.

Крик. Женский крик. И Террин узнал голос.

– Фейлин, – выдохнул он.

Он бросился первым, Фендрель – сразу за ним. Они побежали по галерее, вырвались в зал с гирляндами, а потом за двери в ночь. Еще крик ударил по ним.

А потом Герард закричал:

– Прочь от меня!

– Ты не видишь меня? Не узнаешь? Скажи мое имя! Скажи, любимый!

Террин чуть не свалился со ступеней к озеру, и только ладонь Фендреля на его локте не дала ему улететь в воду. Они проехали по камням, повернулись и увидели сцену.

Лизель была грудой юбок у ног Герарда, рвала себе волосы, рвала лицо, и кровь текла из длинных порезов, пачкала ее ногти.

– Это я, Герард! Я! Я вернулась к тебе. Ты знаешь, как я страдала, чтобы снова быть с тобой? Ты знаешь, какие ужасы я видела?

– Ты не можешь быть ею, – ответил Герард. Ее ладонь поймала его, и он отчаянно пытался вырваться. – Она мертва. Она в Прибежище.

– О, я была в Прибежище, – голос изо рта Лизель стал мрачнее, жутким и не человеческим, но все еще принадлежащем Фейлин. В центре ее души пылала, почти ослепляя силой, тень Невидимка. – Я испытала тот ад. И я никогда не вернусь! Но я не могу жить в этом мире без тебя, Герард. Ты должен пойти со мной. Я заберу тебя с собой. Мы же поженились, помнишь? Клятвы сегодня были лишь словами, ведь наши клятвы еще в силе! Но мы уйдем вместе, как должны были…

– Отпусти его, Инрен! – проревел Фендрель. Захваченная тенью повернулась с шипением, дротик Фендреля пронесся по воздуху. Она пропала, и дротик улетел в воду. Но крик Фендреля помог, она отпустила принца перед тем, как пропала.

Террин потянулся в тайную складку формы, вытащил Нежную смерть. У него не было с собой яда Невидимки, эта тень считалась изгнанной. Айлет говорила ему, что видела, как ее забрало Прибежище. Она соврала ему? Или не так поняла, что видела?

– Вниз! – крикнул Фендрель, схватил Террина за руку и оттащил, заряд тьмы пронзил воздух, где он был до этого. Лизель вышла, ее глаза пылали магией и злобой, она скалилась. С нечеловеческим визгом она бросилась на Фендреля. Он отбил ее левую руку, но правая впилась в его тунику.

– Идем со мной, венатор, – сказала она.

Фендрель охнул.

– Нет! – крикнул Террин и бросился на захваченную тенью. Но еще заряд тьмы сбил его с ног. Лизель и Фендрель пропали в Прибежище.