Текст книги "Страсть к игре"
Автор книги: Сильвия Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Сильвия Дэй
Страсть к игре
Глава 1
– Если бы все ангелы смерти были столь же очаровательны, как ты, мужчины выстраивались бы в очередь, чтобы найти свою смерть.
Мария, леди Уинтер, со стуком захлопнула крышку изящной коробочки для мушек. Она увидела в зеркале отражение мужчины, и от нахлынувшего отвращения ее передернуло. Сделав глубокий вдох, Мария продолжала внимательно смотреть на сцену, но, увы, все ее внимание было сосредоточено на красавце, расположившемся в глубине театральной ложи.
– И твоя очередь придет, – тихо ответила Мария, сохраняя невозмутимое выражение лица перед множеством биноклей, направленных в ее сторону. В этот вечер леди Уинтер блистала в платье из темно-красного шелка, украшенном изящными черными кружевами, Мария всегда отдавала предпочтение этому цвету. Не только потому, что он подчеркивал ее испанское происхождение – темные волосы, черные глаза и оливкового цвета кожу. Красный цвет оповещал окружающих о том, что она опасна. Цвет крови. Не подходи.
– Черная Вдова, – шептались за ее спиной. – Двоих мужей похоронила…
Ангел смерти. А ведь правду говорили люди. Вокруг нее все умирали. И только один человек, которого Мария ненавидела больше всего на свете, сумел избежать печальной участи.
От зловещего сдавленного смеха, раздавшегося за спиной, у Марии по спине побежали мурашки.
– Дорогая доченька, одной тебя мало, чтобы удовлетворить все мои аппетиты.
– Мой кинжал в твоем сердце вознаградит тебя за все, – прошипела леди Уинтер.
– В таком случае ты никогда не найдешь свою сестру, а она скоро станет совершеннолетней.
– Не пытайся запугать меня, Уэлтон. Как только Амелия выйдет замуж, я сразу узнаю, где она. И живой ты нам уже не будешь нужен. Так что подумай хорошенько, прежде чем сотворить с ней то же, что и со мной.
– Я могу продать ее в рабство, – нарочито медленно ответил Уэлтон.
– Я ждала от тебя угроз. – Мария невозмутимо поправила кружева на платье и даже выдавила из себя улыбку, пытаясь скрыть охвативший ее ужас. – Я об этом обязательно узнаю. И тогда ты умрешь. – Она увидела, как Уэлтон напрягся, и фальшивая улыбка на ее лице стала искренней. Марии было всего шестнадцать, когда Уэлтон разрушил ее жизнь. Лишь непреодолимое желание отомстить заставляло Марию идти вперед в то время, когда отчаяние и страх за сестру сковывали ее волю и лишали последних сил.
– Сент-Джон. – В воздухе повисла напряженная тишина.
У леди Уинтер перехватило дыхание.
– Кристофер Сент-Джон? – Ее давно уже нельзя было ничем удивить. В свои двадцать шесть лет Мария имела огромный опыт за плечами и перевидала на своем веку многое. – Этот сэр, конечно, богат, но брак с ним разрушит мою репутацию. После этого замужества я стану бесполезной для тебя.
– В этот раз замуж выходить не обязательно. Я еще не до конца выкачал имущество твоего покойного супруга, лорда Уинтера. Мне просто нужна информация. Насколько мне известно, кто-то собирается провернуть с Сент-Джоном одно дельце. Я хочу, чтобы ты узнала, зачем он кому-то понадобился, а главное, кто его освободил из тюрьмы.
Мария расправила на коленях кроваво-красный шелк. Оба ее несчастных супруга были агентами королевской секретной службы, и тем самым были в высшей степени полезны ее отчиму. Оба были пэрами, обладавшими солидными состояниями, большую часть которых они завещали ей в случае своей непредвиденной кончины.
Подняв голову, она огляделась вокруг, скользя рассеянным взглядом по золоченой лепнине, освещенной мягким светом тысячи свечей. Сопрано на сцене мужественно боролась за внимание зрителей. Но все ее усилия были напрасны. Пэры собирались в театре лишь с одной целью – покрасоваться друг перед другом.
– Интересно, – промурлыкала Мария, вспоминая все, что слышала о знаменитом пирате. Этот редкой красоты мужчина был таким же опасным, как и она сама. Его подвиги широко обсуждались в свете, а некоторые истории из жизни Сент-Джона звучали настолько неправдоподобно, что больше походили на легенду. О пирате всегда сплетничали с большим воодушевлением и часто гадали, – как долго он сможет скрываться от правосудия и виселицы. – Наверное, сложилась какая-то совсем отчаянная ситуация, если его решились отпустить на свободу. Все эти годы власти пытались найти доказательства его виновности, и теперь, когда они, наконец, их получили, с пиратом хотят заключить сделку. Не думаю, что обе стороны от этого в восторге.
– Меня не волнуют их чувства, – отрезал Уэлтон. – Мне просто надо знать, из кого я могу выжать деньги, и сделать это по-тихому.
– Ты так уверен в моих чарах, – заметила Мария, чувствуя, как в ней поднимается горечь. Подумать только, сколько ей пришлось испытать и совершить, исполняя приказы человека, которого она ненавидела… Она упрямо вскинула подбородок. Нет, она служила не отчиму. Живым он ей нужен был лишь для того, чтобы найти Амелию.
Уэлтон сделал вид, что не заметил ее вызывающего жеста, и прошипел:
– Ты хоть представляешь, сколько может стоить такая информация?
Мария едва заметно кивнула, зная, с каким пристальным вниманием за ней следят окружающие. Все в высшем обществе прекрасно знали, что оба ее супруга умерли не своей смертью. Но доказательств на этот счет ни у кого не было. И поэтому, несмотря на то что Марию практически считали убийцей, лучшие дома всегда были рады видеть ее своей гостьей. Ибо ничто так не оживляло вечера в высшем обществе, как человек со скандальной репутацией.
– Как я его найду?
– У тебя наверняка есть свои способы. – Уэлтон поднялся. Его силуэт угрожающе возвышался на фоне неровного света свечей. Но Мария его не боялась. В этой жизни ее теперь уже ничто не волновало, кроме сестры.
Уэлтон провел рукой по волосам Марии.
– У Амелии волосы такие же. Даже пудра не может скрыть их блеска.
– Пошел прочь.
Смех Уэлтона еще долго отдавался эхом в ушах Марии, когда отчим уже исчез за портьерами театральной ложи. Сколько же лет ей придется терпеть этого человека? Нанятые ею сыщики не могли выйти на след сестры.
Много раз Марии казалось, что она наконец нашла ниточку, ведущую к Амелии… Но всякий раз Уэлтон опережал ее на шаг.
А душа Марии тем временем все больше погружалась во мрак.
– Пусть тебя не обманывает ее внешность. Под личиной хрупкой и миниатюрной женщины скрывается ядовитая кобра, всегда готовая к прыжку.
Кристофер Сент-Джон поудобнее устроился в кресле, не обращая внимания на слова агента секретной службы, сидящего с ним в одной театральной ложе. Взгляд пирата был прикован к даме в алом платье в ложе напротив. Проведя всю свою сознательную жизнь среди бандитов и убийц, Сент-Джон сразу мог распознать в человеке родственную душу.
Несмотря на алое платье и яркую внешность знойной испанки, леди Уинтер[1]1
Winter – зима (англ.). – Здесь и далее примеч. пер.
[Закрыть] была холодна, словно оправдывала свою фамилию. Сент-Джону предстояло растопить ледяное сердце красавицы, завоевать ее доверие, а затем, выведав всю подноготную, сдать леди Уинтер в руки правосудия и в награду – самому избежать виселицы.
Сделка была грязной, но, по мнению Кристофера, вполне честной. Жертва Кристофера – кровожадная мегера, охочая до денег, – была ничем не лучше своего охотника – грабителя и пирата.
– На нее работают порядка дюжины людей, – произнес виконт Седжуик. – Одни рыскают по городу, другие прочесывают сельскую местность. Ее интерес к секретной службе очевиден и смертельно опасен. С твоей репутацией закоренелого преступника ты для нее просто находка. Я уверен, что она согласится принять твою помощь.
Кристофер тяжело вздохнул. Перспектива оказаться в постели с Ледяной Вдовой его совсем не радовала. Он хорошо знал таких женщин – красавицы, которых волнует лишь то, как они выглядят в кровати, а не то, что в ней происходит. Все усилия подобных дамочек бывают направлены на то, чтобы собрать вокруг себя как можно больше богатых поклонников, чтобы и потом выжимать из них деньги. Они не ведают, что такое страсть, и не желают перенапрягаться, и уж тем более потеть в постели. Это может испортить их идеальные прически… Коротко зевнув, Кристофер произнес:
– Милорд, кажется, настало время мне удалиться. Седжуик отрицательно покачал головой:
– Ты должен приступить к делу немедленно, иначе упустишь прекрасную возможность познакомиться с ней.
Сент-Джон с трудом удержался, чтобы не ответить агенту грубостью. Скоро ищейки короля поймут, что он всегда плясал только под свою дудку.
– Я предпочел бы действовать по своему усмотрению. Вы хотите, чтобы мы стали с леди Уинтер партнерами и, любовниками, – я это сделаю. – Кристофер встал, небрежным движением накинул пальто и добавил: – Эта женщина принимает ухаживания только богатых поклонников, которые, в конце концов, предлагают ей руку и сердце вместе со своими кошельками. И у меня, как у закоренелого холостяка, нет шансов сразу затащить ее в постель. Поэтому сначала мы станем деловыми партнерами, а уже потом скрепим наши отношения сексом. Обычно это так делается.
– А ты страшный человек, – сухо заметил Седжуик. Кристофер бросил презрительный взгляд через плечо:
– Что ж, с вашей стороны было бы разумно всегда помнить это.
Чей-то пристальный взгляд заставил Марию обернуться. Она внимательно оглядела театральные ложи, но ничего подозрительного не обнаружила. Тем не менее внутренний голос, не раз спасавший ей жизнь, говорил, что за ней наблюдают. И явно не из праздного любопытства.
Приглушенный гул мужских голосов, раздавшийся в коридоре рядом с ложей, отвлек Марию от бесполезных поисков. Многие вряд ли смогли бы расслышать что-нибудь в мешанине звуков, заглушаемых надрывным голосом певицы. Но Мария обладала натренированным слухом настоящего охотника.
– Ложа Ледяной Вдовы.
– А-а… – понимающе отозвался чей-то голос. – Я бы рискнул померзнуть у нее пару часиков. Красивейшая из женщин, просто богиня!
Мария тяжело вздохнула. Красота была ее проклятием. Детская радость от осознания своей исключительной внешности испарилась в тот же день, когда отчим заявил, что на ней он заработает состояние.
Это было разочарованием в длинной цепочке утрат, которые Мария успела пережить за свою недолгую жизнь.
Первой тяжелой утратой для девушки стала смерть любимого отца. Она помнила его шумным и веселым человеком, пышущим здоровьем и жизнелюбием. Отец обожал свою жену, знойную испанку. Но вскоре он неожиданно, заболел и умер. Гораздо позже Мария стала прекрасно разбираться в различных ядах и признаках отравления. В ту же пору она ничего не понимала. И испытывала лишь глубокий страх и растерянность. Эти чувства усилились, когда мать познакомила ее с темноволосым красавцем, который должен был заменить ей родного отца.
– Мария, доченька, – произнесла тогда мать сладким голосом с мягким южным акцентом, – это виконт Уэлтон. Мы собираемся пожениться.
Мария уже слышала это имя раньше. Виконт был близким другом отца. Но зачем вдруг матери понадобилось выходить за него замуж, было выше понимания девочки. Неужели отец так мало для нее значил?
– Уэлтон хочет отправить тебя в самую лучшую школу для девочек, – продолжала мать. – Отец всегда мечтал о таком будущем для тебя.
Ее отсылают из дома. Это все, что отложилось тогда в голове Марии.
После свадьбы владения родителей перешли в распоряжение лорда Уэлтона. Виконт быстро, избавился от новоприобретенной семьи, отправив жену с падчерицей в мрачный дом, больше похожий на средневековый замок. Располагался «замок» на болотах, Мария сразу возненавидела это место. Новый дом – холодный и пугающий – совсем не походил на их солнечное поместье.
Вскоре мать родила от Уэлтона дочь, после чего виконт вообще перестал проявлять интерес к новой семье. Марию отправили в школу, а Уэлтон проводил все свое время в городе, проматывая полученное наследство, тратя деньги на азартные игры и на женщин. Мать же девочки худела и слабела день ото дня, а вскоре у нее начали выпадать волосы. Тяжелый недуг виконтессы скрывали от Марии до самого последнего момента.
И лишь когда конец был неминуем, девочку привезли обратно домой, попрощаться. Мария не могла узнать мать. Виконтесса Уэлтон казалась бледной тенью той женщины, которой она была еще несколько месяцев назад. Вместе со здоровьем матери на глазах таяло их состояние. Умирая, виконтесса призвала к себе Марию и заплакала:
– Прости меня. Уэлтон был так добр ко мне после смерти твоего отца. Я… я не смогла распознать его истинную натуру.
– Все будет хорошо, мама, – соврала Мария. – Ты поправишься, и мы уйдем от него.
– Нет, ты должна…
– Пожалуйста, не говори больше ничего. Тебе надо отдохнуть.
Неожиданно мать крепко ухватила Марию за руку.
– Ты должна защитить от него сестру. Уэлтон все равно, что она его плоть и кровь. Он использует Амелию так же как и меня. И тебя тоже. Только твоей сестре нет той силы, что досталась тебе от отца.
Слова матери привели, девочку в смятение. За те десять лет, что Уэлтон прожил в их семье, Мария узнала много плохого об этом человеке, но было чудовищно осознавать, что под маской блистательного красавца лорда Уэлтона скрывается сам дьявол.
– Но я еще маленькая. – Слезы брызнули из глаз девочки. Все это время она провела в закрытом пансионе, где из нее должны были воспитать светскую даму, которую бы отчим смог, использовать в будущем. Однако в те редкие моменты, когда ее привозили из школы домой, навестить родных, Мария видела, с какой грубостью Уэлтон обращался с женой. Слуги рассказывали о постоянных семейных скандалах, которые заканчивались женскими слезами и криками. А на следующий день виконтесса скрывала синяки под одеждой и не поднималась с постели неделями после того, как Уэлтон наконец уезжал.
Пока отчим находился дома, семилетняя Амелия пряталась у себя в комнате, скованная страхом и одиночеством. Гувернантки долго не задерживались в их семье.
– Нет, ты уже достаточно взрослая, – с трудом продолжала Сесиль бледными, пересохшими, губами. – Когда меня не станет, вся оставшаяся во мне сила перейдет к тебе; И сила отца тоже. Мы всегда будем рядом с тобой.
Позже слова матери станут единственным якорем, удерживающим Марию в этой жизни.
– Она умерла? – невозмутимо спросил Уэлтон. Его зеленые глаза ничего не выражали.
– Да, – прерывающимся от слез голосом ответила девочка. Ее руки мелко дрожали.
– Организуй все, что полагается в таких случаях.
Кивнув, она повернулась и направилась к себе, шурша шелковыми юбками в мертвой тишине дома.
– Мария, – раздался ей вслед вкрадчивый, обольстительный голос.
Девушка замерла. Обернувшись, она посмотрела на отчима новыми глазами. Только сейчас она осознала, насколько он был красив: широкие плечи, узкие бедра с длинными, стройными ногами заставляли сердца женщин биться сильнее при его появлении. А зеленые глаза Уэлтона в сочетании с темными волосами и бесстыдной улыбкой, невзирая на холодную красоту, действовали на окружающих гипнотически. Дьявол подарил этому человеку внешность бога в обмен на черную душу.
– Скажи Амелии о смерти матери, хорошо? У меня нет времени, я опаздываю.
Амелия.
Мария пришла в отчаяние при мысли, что ей предстояло сообщить ужасную новость младшей сестренке. Неожиданная смерть самого близкого человека и циничная просьба отчима лишили Марию последних сил, и она чуть не упала к его ногам. Однако предсмертные слова матери и природное мужество удержали девочку от очередного унижения, заставив ее выпрямиться к гордо вздернуть подбородок.
Напускная храбрость Марии заставила Уэлтона от души рассмеяться.
– Я знал, что из тебя получится превосходная женщина. Пожалуй, вся эта возня с твоей матерью окупится сторицей. – С этими словами отчим спокойно направился к лестнице, казалось, навсегда забыв о том, что у него когда-то была жена.
Что Мария могла сказать сестренке, чтобы облегчить удар? У Амелии не было даже счастливых детских воспоминаний, которые не раз помогали самой Марии пережить тяжелые моменты в жизни. А теперь. Амелия осталась сиротой при живом отце, который, казалось, просто забыл о существовании младшей дочери.
– Привет, малышка, – с нежностью произнесла Мария, раскрывая объятия бросившейся к ней маленькой девчушке.
– Мария!
Крепко обняв сестру, Мария села на кровать, покрытую синим шелком. Глубокий цвет покрывала резко контрастировал с нежно-голубой парчой, в которую были затянуты стены детской, и бледными лицами девочек, которые, тесно прижавшись друг к другу, горько плакали. Они остались совсем одни в этом мире.
– Что же нам делать? – нежным голоском прошептала Амелия.
– Выживать, – спокойно ответила старшая сестра, – и держаться друг друга. Я о тебе позабочусь. Всегда помни об этом.
Они уснули, а когда на следующее утро Мария проснулась, Амелии уже не было.
С тех пор жизнь Марии Уинтер изменилась навсегда.
Мария больше не могла сложа руки чинно сидеть на месте. Бездействие ее убивало. Она отбросила в сторону портьеру и вышла из ложи. Два лакея, охранявшие вход от любопытных взглядов, встали по стойке «смирно».
– Подайте карету, – обратилась леди Уинтер к одному из них. Лакей учтиво кивнул и исчез из виду. И вдруг Мария почувствовала сильный толчок сзади и, не удержавшись на ногах, начала падать. В ту же секунду чьи-то сильные мускулистые руки подхватили ее и бесцеремонно прижали к крепкому телу.
– Извините, – прошептал восхитительно хрипловатый голос так близко к уху, что она почувствовала горячее дыхание мужчины.
Завораживающий тембр заставил Марию замереть. Все чувства девушки обострились. Она сразу отмстила широкую грудь, к которой се так беспардонно прижали, ухоженную руку, обхватившую ее под грудь, и другую руку, нагло обнимавшую за талию. Легкий аромат бергамота, смешанный с запахом кожи, щекотал ей ноздри. Незнакомец не отпускал Марию; напротив, объятия с каждой секундой становились крепче.
– Отпустите меня, – приказала леди Уинтер не терпящим возражений тоном. – Как вы смеете?!
– Отпущу, когда захочу.
Рука мужчины плавно переместилась к горлу. Горячая ладонь незнакомца обжигала кожу. Умелыми движениями он начал ласкать шею, не обращая никакого внимания на онемевшего от удивления лакея и возмущенную Марию. Незнакомец вел себя так, словно имел полное право прикасаться к леди Уинтер в любое время, когда только пожелает. Однако, несмотря на властность и бесцеремонность поведения, мужчина был на удивление нежен. Крепкие объятия незнакомца не давали Марии спокойно дышать. Она могла в любую минуту легко вырваться из его рук, но почему-то ей не хотелось этого делать. К тому же предательская слабость в ногах исключала всякую возможность двигаться самостоятельно.
Мария посмотрела на лакея, приказывая взглядом помочь ей в этой неловкой ситуации. Слуга, посмотрев круглыми глазами поверх Марии, нервно сглотнул и быстро отвел глаза в сторону.
Девушка тяжело вздохнула. Похоже, ей придется выкручиваться самой. Впрочем, к этому ей было не привыкать.
В следующую минуту Мария положила ладонь на руку наглеца так, чтобы он почувствовал острый шип, спрятанный в кольце, которое ювелир сделал для нее по специальному заказу. Незнакомец застыл, а затем рассмеялся:
– Я люблю приятные сюрпризы.
– А я нет.
– Вы испугались?
– Чего? Крови на моем платье? Да, – спокойно, ответила Мария. – Это мое любимое платье.
– А, но тогда оно будет сочетаться с кровью на ваших руках, – с этими словами наглец провел кончиком языка по краю нежного ушка, отчего девушку охватила дрожь, а щеки залил жаркий румянец, – а также и с моей.
– Кто Вы?
– Я тот, кто вам нужен.
Мария судорожно вздохнула, чувствуя, как грудь упирается в крепкую руку мужчины. Ее голова лихорадочно работала – один вопрос сменялся другим с молниеносной быстротой.
– У меня все есть. Мне никто не нужен.
Наконец мучитель отпустил свою жертву, напоследок проведя рукой по глубокому декольте Марии, отчего оливковая кожа леди Уинтер затрепетала и покрылась мурашками.
– Когда вы поймете, что это не так, – голос мужчины звучал хрипло, – дайте мне знать.
Незнакомец отступил назад, и Мария, наконец, смогла повернуться к нему лицом. Благодаря долгой практике девушке задалось скрыть глубокое удивление. Все описания этого человека блекли в сравнении с тем, что она увидела воочию. Светлые волосы, отливающие золотом, загорелая кожа и пронзительно-голубые глаза в сочетании с правильными чертами лица и изящной линией губ делали его похожим на ангела. Красота этого человека обезоруживала. Ему хотелось доверить все свои секреты, чего, судя по его холодному взгляду, делать явно не стоило никому.
Пока Мария изучала внешность стоящего перед ней мужчины, от ее внимания не ускользнуло, что их возмутительная для общественного сознания встреча не осталась незамеченной и вызвала легкое возбуждение в ложах напротив. Однако Мария никак не могла заставить себя отвести взгляд от самоуверенного наглеца, которому удалось так быстро смутить, ее.
– Септ-Джон. – Незнакомец согнулся в насмешливом поклоне и улыбнулся. Но его взгляд оставался холодным, как сталь. Глубокие тени под пронзительно-голубыми глазами говорили о том, что этот человек мало спал в последнее время. Как ни странно, бледность его совсем не портила, а, наоборот, лишь подчеркивала красоту. – Мне приятно, что вы меня сразу узнали.
– И чего же, по-вашему, мне не хватает? – Мария, надменным взглядом окинула пирата, стараясь сохранять спокойствие.
– Возможно, того, кого ваши люди так безуспешно ищут.
На этот раз леди Уинтер не смогла скрыть изумления.
– Что вы об этом знаете?
– Достаточно, – коротко ответил Сент-Джон, смотря на Марию изучающим взглядом. Чувственные губы пирата скривила усмешка. – Однако мне нужно больше информации. Думаю, что вместе мы смогли бы достичь наших целей.
– И какова же ваша цель? – Странно, что Сент-Джон столкнулся с ней сразу после ухода Уэлтона. На совпадение это не было похоже.
– Месть, – просто ответил пират, без тени эмоций. Кажется, он тоже не был способен на проявление каких-либо чувств, как и Мария. Судя по всему, Сент-Джон вел жизнь настоящего преступника, где не существовало понятий совести, жалости и сожаления. – Королевские ищейки сильно испортили мне жизнь.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Разве? Какая жалость! – С этими словами Сент-Джон откланялся. – Я буду рядом, когда вы сочтете нужным со мной увидеться.
Мария изо всех сил старалась не смотреть ему вслед. Однако ее силы воли хватило лишь на несколько минут. Быстро обернувшись, она уставилась ему вслед. Ничто не ускользнуло от ее внимательного взгляда: ни высокий рост, ни ширина плеч, ни дорогой материал, из которого были сшиты его камзол и панталоны. В таком виде пират выделялся бы из любой толпы. Светло-желтый цвет, прекрасно сочетающийся с его золотистыми волосами, резко контрастировал с темной одеждой окружающих. Сент-Джон походил на бога солнца, который своим сиянием освещал серый мир вокруг. Мягкая походка пирата, словно у хищного зверя, таила в себе опасность. И люди, включая пэров, старались не попадаться ему на пути, когда тот выходил из театра.
После этой неожиданной встречи Мария осознала всю силу магнетизма Сент-Джона.
Тут она вспомнила о лакее и его позорном бездействии и, нахмурившись, поманила парня пальцем:
– А ну-ка поди сюда.
– Миледи! – жалостно воскликнул несчастный. – Прошу вас, простите меня.
Казалось, юноша готов был расплакаться. Каштановая прядь упала на взмокший от пота лоб, подчеркивая совсем юные черты лица. Если бы не ливрея, то Мария решила бы, что перед ней подросток. Каковым он, наверное, и являлся.
– За что? – Девушка удивленно подняла брови.
– Я… я не помог вам.
Взгляд леди Уинтер смягчился. Она коснулась руки юноши, отчего тот окончательно смутился.
– Я не сержусь на тебя. Ты просто испугался. Это естественно для человека.
– Правда?
Мария вздохнула и ободряюще сжала его локоть, прежде чем отпустить его.
– Правда.
От благодарной улыбки, появившейся на мальчишеском лице лакея, у нее защемило сердце. Неужели… и она когда-то была такой же открытой? Иногда Мария чувствовала, что окружавший ее мир с его простыми радостями и человеческими эмоциями закрыт для нее.
Месть. Это все, что ее интересовало. Мария просыпалась и засыпала лишь с одной мыслью: как отомстить человеку, которого она ненавидела больше всего на свете. Только это чувство заставляло кровь бежать по венам быстрее и наполняло смыслом каждый новый день.
А Кристофер Сент-Джон мог оказаться весьма полезным для осуществления ее замыслов.
Еще несколько минут назад он представлял собой обычного ухажера, от которого Марии хотелось как можно скорее избавиться. Однако после его слов ситуация резко изменилась. Леди Уинтер была заинтригована. Она понимала, что надо действовать край не осторожно, чтобы использовать пирата в своих целях. Но леди Уинтер преуспела в искусстве манипулировать людьми и была уверена в своих силах.
Впервые за долгое время на лице Марии заиграла улыбка.
Кристофер шагал прочь, чувствуя спиной пристальный взгляд леди Уинтер. Сент-Джон пребывал в прекрасном расположении духа. Изначально он не планировал разговаривать с Ледяной Вдовой, а лишь хотел взглянуть на нее поближе и проверить, насколько она заботится о своей безопасности. И пока он размышлял, как можно было бы с ней встретиться, судьба ему улыбнулась – леди Уинтер одновременно с ним решила покинуть театральную ложу. Они не только встретились, но Сент-Джону удалось дотронуться до нее, подержать в своих объятиях ее восхитительное тело и вдохнуть аромат кожи.
После того как он ощутил укол спрятанного в кольце шипа, Кристофер больше не боялся долгих и скучных часов в спальне. Более того, неожиданно для себя Сент-Джон осознал, что эта женщина вызвала в нем не только плотский интерес. Леди Уинтер оказалась гораздо моложе, чем он предполагал. Под плотным слоем пудры и румян скрывалась нежная кожа без единой морщинки, а живые темные глаза смотрели на него со смесью настороженности и любопытства. Леди Уинтер совсем не походила на циничную и пресыщенную охотницу за тугими кошельками. Что казалось невероятным, учитывая ее репутацию вдовы, сжившей со свету двоих мужей.
Сент-Джон был преисполнен решимости разобраться в загадочном противоречии. Тайная полиция желала заполучить леди Уинтер сильнее, чем его самого. Уже один этот факт заинтриговал Кристофера.
Покинув театр, Сент-Джон увидел черный лакированный экипаж, на котором красовался герб Уинтеров. Пират поравнялся с каретой и сделал едва уловимое движение рукой. В ответ послышался тихий птичий свист. Это означало, что, по крайней мере, один из его людей находился поблизости и за каретой леди будут следить до тех пор, пока пират не отменит приказа. Куда бы ее светлость ни направилась, она будет под присмотром. Сент-Джон хотел знать о ней все.
– Эту субботу я проведу на приеме у Харвиков, – обратился Кристофер к кучеру леди Уинтер, который с ужасом смотрел на пирата. – Позаботься, чтобы твоя хозяйка узнала об этом.
Когда кучер испуганно кивнул, на лице Сент-Джона появилась довольная улыбка.
Впервые за долгое время Кристоферу не казалось смертельно скучным его ближайшее будущее.
