Текст книги "Леди и полицейский"

Автор книги: Шона Майклз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Хороший следователь никогда не отступает, – послышалось над самым ухом Тэсс, и она вздрогнула.

– Есть разница между расследованием и человеческими отношениями, – отпарировала она.

– И я бы не отступился, – невозмутимо продолжал Закери, – если бы не странная тишина в доме, где в данный момент находится пятеро детей. Что, если они успели привязать бабушку к креслу и обстреливают ее жеваной бумагой?

– И верно! Загляни в комнату мальчиков, а я проверю, чем занят женский пол.

Бабушка Кайм и в самом деле сидела в кресле (к великому облегчению Тэсс, она не была связана) и постукивала спицами, в то время как Кэти распекала Эмили, по примеру матери уперев руки в бока.

– Нет, нет и еще раз нет! Если я говорю «нельзя», значит, так тому и быть! – Тэсс могла бы поклясться, что тон дочери разительно напоминает ее собственный. – Теперь ты целый год не получишь мороженого!

Взрослые переглянулись: для Кэти запрет на мороженое был самым страшным из возможных наказаний. Эмили, однако, еще не доросла до того, чтобы понять, какая с ней только что стряслась «беда». Все, что она усвоила из разноса, было слово «мороженое».

– Хочу! – заявила девочка, поднимаясь на ноги.

Кэти повторила сказанное, еще громче и строже. Эмили улыбнулась ей:

– Хочу!

– Похоже, тебя не слушаются, – заметила Тэсс дочери.

– Я тоже хочу мороженого, – призналась старшая девочка, невольно облизнувшись.

– Неужели эта сценка была задумана к моему приходу?

– Хочу! – не унималась Эмили, ковыляя к Тэсс. – Давай!

– Что ж, – вздохнула та, сдаваясь, – посмотрим, что у нас в холодильнике.

Она подхватила ребенка на руки и импульсивно прижала к груди – до того хорошо было ощущать эту теплую тяжесть. На кухне ее ожидало маленькое чудо: коробка мороженого, в которой еще сохранилась почти половина, – вещь из ряда вон выходящая в доме, полном детей. Наполнив миски, она присела к столу, держа на руках Эмили. Там и застал их Закери несколько минут спустя.

– Интересно, кто из вас троих больше любит мороженое? – осведомился он со смехом.

Тэсс оглядела себя: она была вся перепачкана шоколадом.

– Я разрешила твоей дочери есть самой – и вот результат. Впрочем, я давно хотела пустить все это на тряпки.

– Я и сам стараюсь одеваться в старье, когда берусь кормить Эмили. Жаль, что никто не додумался выпустить пластиковые комбинезоны, которые легко вымыть после еды заодно с ребенком. Тот, кому это в конце концов придет в голову, наживет целое состояние.

– А чем заняты мальчики? Есть потери?

– Смотря что считать потерями. Если вопрос касается мальчишек, то никаких потерь, но если ты имела в виду помещение или конструктор… тогда потери неисчислимы.

– Что?! – страшным голосом вскричала Тэсс, живописуя себе хаос в комнате Шона и Уэсли.

– Да ты не волнуйся, – хмыкнул Закери. – Я уже велел им убрать.

– Велел, вот как? Думаешь, они безропотно этим занялись?

– Не забывай, что я их тренер. Если результаты уборки меня не устроят, каждый пробежит лишние три круга на завтрашней тренировке.

– Мне бы такое и в голову не пришло.

– Если будешь водить компанию со мной, то еще и не такому научишься, – с невинным видом заметил Закери, не отрывая взгляда от подбородка Эмили, который он при этом приводил в порядок.

Девочка извивалась у него в руках, пытаясь высвободиться. Тэсс попробовала отвлечь ее, но ребенок поставил цель оказаться на полу и шел к ее достижению с упорством, поразительным в полуторагодовалом существе. Наконец Закери сумел удалить с ее лица следы пиршества. Поставленная на ноги, малышка тотчас устремилась к Кэти и потребовала, дернув ее за рукав:

– Еще!

– Можно? – спросила Кэти у матери.

– Хватит! – запретила та.

– Еще! – повторила Эмили на несколько тонов выше, поворачиваясь к взрослым и подозрительно выпячивая нижнюю губу.

– По-моему, на сегодня более чем достаточно, – сказал Закери, беря дочь на руки. – Сейчас она начнет капризничать.

– Тогда забирай ее домой, а Ланса я привезу позже, когда мальчики уберут в комнате.

– Хорошая мысль.

Утомленный долгой активностью, ребенок начал плакать. Закери поспешил к двери, у порога оглянувшись, чтобы попрощаться. Когда машина выруливала на проезжую часть, из нее через закрытые окна слышался пронзительный детский плач. Тэсс невольно подумала, что не только для Эмили этот вечер был чересчур активным.

– Он забыл пакет с памперсами, – сообщила бабушка, подходя и останавливаясь у нее за спиной. – Вечер прошел неплохо, все играли друг с другом и вели себя прилично практически до самого конца. Ну не чудесно ли, что дети так быстро сдружились?

– Да уж, просто здорово, – рассеянно уронила Тэсс, очень надеясь, что слезы Эмили не затянутся. – Я захвачу пакет, когда буду отвозить Ланса домой.

– Детей я уложу, так что можешь не торопиться.

– Я быстро управлюсь! – произнесла Тэсс так резко, что сама удивилась.

– Он тебе нравится, верно?

– Мы друзья, не более того.

– Я никогда не целовалась в губы со своими друзьями.

Тэсс не сразу нашлась, что сказать, и щеки ее порозовели.

– Это больше не повторится!

– Как скажешь, дорогая.

Бабушка Кайм усмехнулась и направилась на кухню, а Тэсс прикрыла наконец входную дверь, думая: это не повторится, если она сумеет держаться подальше от машин, парков, укромных уголков и тому подобного – словом, от тех мест, где она и Закери могут оказаться наедине.

Входная дверь громко хлопнула, заставив Тэсс насторожиться. Она услышала топот бегущих ног и вскочила. Лицо вбежавшего Уэсли было залито слезами.

– Брюс убежал!

– То есть как это убежал? Неужели выскочил в окно?

Слезы покатились градом, сопровождаемые громким всхлипыванием, так что Тэсс стоило большого труда понять сына.

– Я… я хотел пойти… пойти с ним… на прогу-улку-у!

– Успокойся, – попросила она, Опускаясь перед мальчиком на корточки и беря его за плечи. – Подыши глубоко! Я хочу знать, как именно все случилось.

Несколько долгих минут Уэсли боролся с рыданиями, потом попытался снова:

– Я взял его на поводок… хотел вывести. Сначала все было хорошо, а потом… потом он увидел другую собаку, и… и я не смог его удержать! Я очень старался! Честное слово, изо всех сил!

– Ну хорошо, где это произошло?

– В двух кварталах отсюда. Я вел Брюса к Лансу…

– Я уверена, что Брюс вернется, – медленно произнесла Тэсс, вставая, – но все-таки стоит пойти на розыски. Мы найдем его. Он слишком велик, чтобы остаться незамеченным.

Пару часов спустя Тэсс уже сильно в этом сомневалась. Они тщательно обыскали не менее семи городских кварталов, однако нигде не было и следа Брюса. Несколько раз им указывали направление, в котором датский дог промчался следом за другой собакой, но поиск так ничего и не дал.

– Придется вернуться за машиной. Возможно, Брюс уже дома.

– Нет его там! Мы никогда его больше не увидим, мама! – всхлипнул Уэсли. – Это я во всем виноват.

– Город большой, милый. Не теряй надежды.

Дома вместо Брюса они обнаружили Закери с сыном, сидевших на качелях веранды. Ланс был в футбольной форме, и Тэсс только в этот момент сообразила, что и Уэсли тоже так одет. Получалось, что ее сын пропустил субботний матч.

– Что-то случилось? – сразу спросил Закери, когда мать и сын поднялись по ступенькам.

– Брюс убежал. Мы не нашли его, как ни искали. Вернулись домой, только чтобы взять машину, – устало объяснила Тэсс.

– А где остальные? Тоже ищут?

– Шон на весь день отпросился к Фредди, а Кэти бабушка взяла с собой к подруге.

– Я помогу искать. Где вы сейчас были?

– В семи кварталах отсюда.

– Это недалеко от парка. Я начну оттуда, где вы закончили, а для начала позвоню в управление и узнаю, не было ли сигналов насчет собаки без хозяина. – Закери внимательно вгляделся в расстроенное лицо Уэсли и положил руку ему на плечо: – Огорчаться рано. Собака найдется, поверь мне. Вы оба оставайтесь здесь на тот случай, если он объявится, а Ланс пока расскажет, как прошла игра.

– Кто выиграл?

– Наша команда.

– Вы ведь найдете Брюса? – Голос мальчика сорвался.

– У меня немало знакомых, и скорее всего твоя собака будет дома еще до темноты.

Тэсс остро ощутила собственную беспомощность и заметила печально, когда мальчики скрылись в доме:

– Искать надо бы мне…

– Ты не можешь быть сразу везде, Тэсс. Порой ничего не остается, кроме как принять помощь других. Такова жизнь.

– У меня просто нет другого выхода, – сказала она с горечью. – Страшно представить, что будет с Уэсли, если Брюс не вернется. Моему сыну и без того пришлось многое испытать за один только год, так что…

– Собака найдется, – мягко заверил Закери и поднес к губам ее руку.

– Как мило с твоей стороны, – грустно улыбнулась Тэсс.

– Мы вернемся вдвоем, я и Брюс.

Прошел час, в течение которого Тэсс прекращала беспокойно вышагивать по веранде только ради мимолетных визитов в комнату мальчиков для заверений, что все будет в порядке и собака найдется. Время шло, и тревога нарастала, а с ней рос и страх. Когда у дома остановилась машина Закери, Тэсс решила не ставить об этом в известность Уэсли на случай, если собака так и не нашлась. Однако тот услышал звук мотора и бок о бок с Лансом пулей вылетел из дома. Ко всеобщему ликованию, на заднем сиденье виднелся громадный силуэт датского дога. Присмотревшись, Тэсс увидела, что Закери не без труда удерживает собаку за ошейник, не позволяя ей покинуть машину.

– Вы его нашли! Нашли! – кричал Уэсли вне себя от счастья.

– Надо отвести его в дом, – предупредил Закери.

И они поднялись по ступенькам живописной группой, причем Уэсли обнимал за шею радостно повизгивающую собаку. Тэсс думала, что он теперь ни на шаг не отойдет от своего любимца, но когда Закери снова появился, мальчик вышел следом и вдруг порывисто обнял его:

– Я вам так благодарен, мистер Смит! Я уж думал, он пропал навсегда.

– Вот еще! – усмехнулся Закери. – Такая громадина пропасть не может.

Мальчик отстранился, и Тэсс увидела в его глазах обожание. К горлу ее подкатил комок, так что ей едва удалось произнести:

– А где он был?

– Наслаждался жизнью в парке. Пришлось мне побегать, так как этот дурачок думал, что я с ним играю.

Когда мальчики увели Брюса с собой и Тэсс осталась в гостиной наедине с Закери, она пожалела о том, что не могла попросить всех троих, включая собаку, остаться. Пришлось просто вжаться в угол дивана.

– Помнишь, мы говорили об ограде? Вам без нее не обойтись.

– Знаю, – вздохнула Тэсс. – Но сейчас об этом не может быть и речи.

Головная боль, нараставшая уже целый час, теперь молотком стучала в висках. Извинившись, Тэсс вышла, чтобы втереть немного розмаринового масла.

– Что это? – спросил Закери, входя следом за ней на кухню.

– Средство от головной боли.

– Ах вот оно что!

Он приблизился и начал осторожно массировать Тэсс виски. Довольно скоро она ощутила приятное расслабление и прикрыла веки, наслаждаясь тем, как отступает боль. Трудно было сказать, что помогло больше: масло или массаж, – но напряжение вдруг спало так быстро, что Тэсс покачнулась.

– Надо мне побольше узнать об ароматерапии, – негромко заметил Закери, поддержав ее.

Тэсс отстранилась, смущенно бормоча что-то о том, что с ней теперь все в порядке. Он не пытался удержать ее, но не стал скрывать разочарования. Когда Тэсс ставила масло на полку с ароматическими веществами, без которых не мыслила себе жизни, она чувствовала на себе неотрывный взгляд и едва не опрокинула розмарин. Совсем другое напряжение охватило ее. Она повернулась:

– Я сказала, что сейчас не до забора…

– Всегда есть способы.

– Нет, и покончим с этим!

На кухне вдруг стало так душно, словно вдвоем они использовали весь кислород. Она поспешила на крыльцо и с минуту глубоко дышала, но тщетно – чувственное волнение не желало отступать.

– Мне нужно забрать Эмили, а то перед Норой неловко, – сообщил Закери, выходя следом.

– Ланс может остаться, я привезу его после ужина, – с деревянной вежливостью откликнулась Тэсс.

– Отлично.

Это прозвучало в тон ей. Трудно было даже представить, что в их отношениях дело уже доходило до поцелуев.

Не желая давать Закери пищу для размышлений, Тэсс не повернулась, когда он уходил.

Зашумел мотор. Она так и стояла, спиной к калитке. Теперь она знала, что всем своим существом стремится к этому мужчине, но знала и то, что не переживет новой боли.

И Тэсс поклялась себе, что больше ни на дюйм не приблизится к этому человеку.

Глава 6

– Взгляните на моего сыночка: он только что забил еще один гол! Все семь на его счету! Не правда ли, это что-то вроде беспроигрышной лотереи?

Тэсс ничего не сказала на это, поскольку ее соседка по трибуне была права. К тому же, произнеси она хоть слово, это только усилило бы ливень восхвалений. Она уже знала наизусть все о захватывающей спортивной карьере этого мальчика и ни минуты не сомневалась, что достойная леди успела пересказать ее всем и каждому раз по десять.

– А который из них ваш?

Тэсс сделала жест в сторону Уэсли, который переминался с ноги на ногу в воротах, не поднимая взгляда от земли.

– Ах этот!

В голосе женщины явственно послышался приговор: вот уж кто звезд с неба не хватает! Помолчав, она добавила с бессознательной жестокостью человека, которому есть чем гордиться:

– Понятное дело, что ваш сын рассеян – сегодня ему вряд ли придется вступить в игру.

Тэсс, мысленно вздохнув, вернулась к матчу. Большинство игроков сбилось в кучу и носилось туда-сюда по полю, пытаясь перехватить мяч. На местах оставались только вратарь, то есть Уэсли, и один из защитников, в данный момент поглощенный гаданием на ромашке. Билли, неоспоримый лидер и наиболее энергичный игрок, увлек за собой в нападение всех остальных. Его мать так яростно за него болела, что то и дело вскакивала и разражалась оглушительными криками. Невольно думалось, что мальчик пошел в мать, и Тэсс начала опасаться, что покинет трибуну с заложенными ушами.

Все произошло внезапно: нападающий соперников вырвался из толпы и, ведя мяч, устремился к воротам, где коротал время Уэсли. Тэсс обратила взор в ту сторону, и поощрительный возглас замер у нее в горле: Уэсли в этот момент тянулся к верхней перекладине ворот, чем-то поглощенный и полный безразличия к происходящему на поле. Когда оттуда взлетела яркая бабочка, стало ясно, что его отвлекло.

С боковой линии поля раздался громкий окрик Закери. Уэсли наконец все понял и повернулся к быстро приближавшемуся форварду. Вот он рванулся к центру ворот… и едва не упал, так как запутался в нижних складках сетки. Защитник продолжал обрывать лепестки, ничего не замечая.

– Что это за вратарь! – вполголоса, но внятно прокомментировала соседка Тэсс. – Просто спит на ходу!

Тэсс пришла в такую ярость, что едва не столкнула женщину с трибуны. Вскочив на ноги, она беспомощно следила за тем, как Уэсли борется с сеткой, пытаясь выпутаться. Ей хотелось броситься на помощь, но здравый смысл предостерег, что этим она лишь выставит сына на посмешище.

– Кое-кому надо держаться подальше от футбольного поля, – громко прозвучало рядом, и Тэсс поняла, что это было сказано намеренно, не только для нее, но и для всех окружающих.

Она не позволила втянуть себя в перебранку, только сжала кулаки. В это время Уэсли все-таки высвободился и принял вратарскую стойку. Форвард соперников занес ногу и ударил точно по мячу, который, как показалось Тэсс, медленно-медленно поплыл по воздуху к сыну. Уэсли рванулся – и в прыжке отбил мяч далеко на поле.

Тэсс громко выдохнула и рухнула на сиденье, переполненная гордостью.

– Ну что? – обратилась она к матери юного Билли. – Видели? Уэсли только что спас команду от верного гола. Наверняка на трибунах есть те, кто выискивает очередного Пеле, а порой один отбитый гол значит не меньше, чем семь забитых. Зарубите это себе на носу.

Она поднялась и пошла вдоль трибуны, оставив соседку с открытым ртом.

– Ну, знаете!.. – запоздало послышалось за спиной.

– Так ей и надо, – со смехом сказала одна из зрительниц. – Если бы вы промолчали, ей досталось бы от меня. Рада познакомиться с мамой нашего вратаря. Джейн Пеннингтон.

– Тэсс Морган. Обычно я предпочитаю помалкивать, но на этот раз терпение лопнуло. Послушать эту женщину, так остальным игрокам вообще нечего делать на поле, остается стоять в стороне и восхищаться заслугами Билли.

Вместе с новой знакомой они с удовольствием обсуждали игру, но Тэсс ощутила облегчение, когда она кончилась. Уэсли впервые вышел на поле вратарем и, насколько она знала его, чувствовал себя ответственным за судьбу игры. Если бы ему не удалось высвободиться вовремя, его самолюбию был бы нанесен жестокий удар. Тэсс очень не хотелось, чтобы он еще когда-либо стоял в воротах: придется отражать многочисленные атаки – что, если удача повернется к нему спиной?

– Мама, ты видела? – было первое, что спросил Уэсли, подбегая к ней после игры.

– Конечно! Ты был великолепен.

– И мистер Смит так сказал! На следующей неделе я тоже буду за вратаря. Он думает, что я справлюсь.

Но что было бы, не выпутайся Уэсли вовремя из сетки? – спрашивала себя Тэсс. В прошлом году он совершенно был не способен к соперничеству, к соревнованиям – вдруг такое вернется?

– Мистер Смит обещал позаниматься со мной отдельно. Он сказал, что поговорит об этом с тобой в «Макдоналдсе».

– Тогда нам нужно поторопиться, ведь остальные уже расходятся.

– А можно мне поехать с мистером Смитом и Лансом?

– Я не…

– Ну мама! Мистер Смит сам меня позвал.

На лице Уэсли было просительное выражение, и у Тэсс не хватило решимости отказать. Она кивнула скрепя сердце: Закери предпочли ей. Уходя с трибун в одиночестве, она невольно перебирала в памяти последние недели и вновь убеждалась, что имя Закери буквально не сходит с языка Уэсли. Мистер Смит то, мистер Смит это, мистер Смит безупречный и непогрешимый, мистер Смит – предел совершенства. Возможно, думала она теперь, есть проблема и похуже, чем угроза самолюбию Уэсли. Что будет, если в один прекрасный день мистер Смит исчезнет из его жизни, как исчез из нее родной отец?

Когда Тэсс припарковала машину на стоянке у «Макдоналдса», Закери уже ожидал ее у входа. Уэсли и Ланс, неутомимые, как это свойственно детям, веселились на горке, шагах в десяти от него. Тэсс возблагодарила судьбу за то, что ей не придется оставаться с Закери наедине, так как все еще живо помнила муки неудовлетворенного желания после последней встречи с ним.

– Привет! – непринужденно обратился к ней Закери.

Недвусмысленный блеск его глаз тотчас насторожил Тэсс. В присутствии этого человека она забывала обо всем, в том числе об окружающих, и даже в густой толпе чувствовала себя словно наедине с ним в укромном уголке. Его улыбка порождала сладкий спазм внутри. Так было всегда, так случилось и на этот раз. Стоило Тэсс приблизиться, как она словно оказалась внутри магического круга, где была сосредоточена вся власть над ней желанного мужчины.

– Привет! – ответила она, непроизвольно облизнув сохнущие от волнения губы.

Взгляд Закери тотчас устремился к ним, да и весь вид красноречиво свидетельствовал о том, что лишь присутствие других заставляет его сдерживаться. У Тэсс ослабели ноги, и она опасалась, что не найдет в себе силы дойти до ближайшего стула. А ведь это был один только взгляд, одно простое слово приветствия!

– Я уже заказал для ребят. А ты что хочешь? – спросил Закери как ни в чем не бывало, придерживая ее на ходу за талию.

«Я хочу, чтобы ты не был таким неотразимым!» – подумала Тэсс, а вслух сказала:

– Чаю со льдом.

Хорошо бы им подали ведерко со льдом, чтобы можно было сунуть туда голову и хоть немного опомниться!

Пока Закери ходил за чаем, Тэсс призывала все свое мужество, надеясь в дальнейшем противостоять его обаянию. Когда его не было рядом, стыдно и досадно было вспоминать, как теряется она в его присутствии, до какой степени перестает мыслить здраво. Она и теперь не могла отвести взгляда от его фигуры, невольно пытаясь ловить обрывки слов, с которыми он обращался к подростку за стойкой. Закери вернулся с нагруженным подносом. С лица его не сходила улыбка.

– Чему это ты улыбаешься? Да, наша команда победила, ну и что? Это же не выигрыш в национальную лотерею!

– Может, и нет, но ощущение ничем не хуже. Кстати, посмотри на Джона. – Закери указал на подростка за стойкой. – В прошлом году он был у меня в программе.

Тэсс помахала Лансу и Уэсли и повернулась с недоумевающим видом:

– Что значит – «был в программе»?

– Я взял его под крыло. С тринадцати лет этот мальчишка только и знал, что создавал проблемы, а я устроил его на эту работу, уговорил вернуться в школу. Сейчас он готовится поступить в колледж, а мог уже быть в колонии для несовершеннолетних.

Тэсс не сразу нашла, что сказать на это: ее снова переполняли взбудораженные чувства. Закери любил помогать другим, принимал близко к сердцу чужие проблемы. Но то, что годилось для юного Джона, не подходило для женщины, желающей сохранить независимость.

Мальчики наконец оставили горку и наперегонки побежали к столику, благо тот находился снаружи. Через минуту они уже поглощали еду со свойственной здоровой молодости жадностью.

– Не так быстро, молодые люди, – предостерег Закери своим специальным «тренерским» тоном. – Поблизости все равно нет никого от Книги Гиннесса, чтобы внести в нее ваш рекорд. Вы хоть ощутите вкус этого чудесного гамбургера!

– Но, папа! – начал Ланс с набитым ртом. – Мы только…

– И не забывайте о хороших манерах.

– А можно еще поиграть на горке, когда поедим? – спросил Уэсли, торопливо глотая гамбургер.

– Да, пап, можно?

Закери обратил к Тэсс вопросительный взгляд, давая ей возможность самой принять решение. Даже и в этом случае она чуть было не отказала. К счастью, ей вспомнился гол, отбитый Уэсли, и то, что он заслужил поощрение.

– Играйте, но только минут двадцать. Мне еще за Шоном надо заехать.

Скоростное поглощение пищи продолжалось, так что через несколько минут, дружно поблагодарив, приятели помчались к горке.

– А были ли мальчики? – с театральным вздохом спросила Тэсс. – Жаль, что от Книги Гиннесса никого не оказалось рядом, рекорд был налицо!

– Для мальчишек принятие пищи – досадная необходимость.

– Что ж, пусть играют… – Тэсс помолчала и решительно закончила: – А нам надо поговорить об Уэсли. Я думаю, ему незачем стоять на воротах.

– Это еще почему?

– Потому что однажды он пропустит мяч и будет винить себя за поражение команды.

– Даже «Симарронские дьяволы» иногда проигрывают.

– Но Уэсли может принять это слишком близко к сердцу, и тогда…

– Тэсс, он должен начать жить, – сказал Закери, беря ее руки в свои. – Ты не можешь уберечь его от всего на свете.

– Тебе не понять! В прошлом году мой сын замкнулся в себе, и я до сих пор точно не знаю, что было тому причиной. Сначала я думала, что дело в уходе Брэда, но боюсь, это только верхняя часть айсберга. Сейчас он понемногу начинает раскрываться, и если даже это не лучшая форма общения со сверстниками, я предпочитаю ее затворничеству и не хочу, чтобы все повторилось.

– Твой сын – прирожденный вратарь. Пусть занимается тем, что ему от природы дано. Это ведь был не просто отбитый мяч в сегодняшнем матче, не счастливая случайность. Так взял бы гол настоящий вратарь. – Закери ласково сжал руки Тэсс и улыбнулся: – Не волнуйся, я не допущу, чтобы он принял поражение слишком близко к сердцу.

– Не ты, а я должна поддерживать его самоуважение!

Тэсс ничего не могла поделать с острым чувством недовольства, оттого что посторонний человек вторгается в ее отношения с Уэсли.

– А почему бы и не я? – возразил Закери. – Я ведь его тренер.

– А я его мать! – Тэсс поднялась. – Вратарем… что ж, вратарем пусть будет, но я, и только я, буду лечить его душевные раны!

Закери тоже поднялся.

– А кто залечит твои? – помолчав, тихо спросил он.

– Это ни к чему! – отрезала Тэсс, стискивая спинку стула. – Я разведена, и некому наносить мне раны! Брэд больше не властен над моей жизнью!

– Разве? А по-моему, он стоит у тебя за спиной и диктует все твои поступки.

– Ерунда! – процедила Тэсс.

– Не знаю, кого ты пытаешься одурачить, других или себя. Играешь в независимость, а на деле шарахаешься от мужчин. А когда тебе надоест шарахаться, то окажется, что вокруг никого – ты всех распугала. Что тогда?

– Тебя это не касается!

– Это я уже слышал сто раз. Может, на двухсотый раз я это приму и смирюсь.

– Уэсли, нам пора! – тонким, срывающимся голосом крикнула Тэсс.

– Когда речь идет о поспешном бегстве, тебе нет равных, – вполголоса заметил Закери.

– Ну что, будете вы заниматься со мной отдельно, мистер Смит? – спросил, подбегая к ним, Уэсли.

– Твоей маме решать. Если она согласна, завтра и начнем.

Мальчик наконец соизволил вспомнить, что у него есть не только тренер, но и мать.

– Ведь можно, правда, ма? Мистер Смит сделает из меня классного вратаря. Он знает о футболе все.

Час от часу не легче! В последнем слове Тэсс расслышала нотки благоговения и поджала губы. Уэсли и без того чрезмерно привязался к постороннему человеку. Теперь она знала: если позволить Закери войти в их жизнь, в случае чего пострадает не только она. Довольно и одного предательства!

– Ну мама!

Тэсс поймала себя на том, что испытующе всматривается в лицо Закери, и поспешно отвела взгляд.

– Ладно, будь по-вашему, только не забывай вовремя убирать в комнате. А сейчас нам пора за Шоном.

Разумеется, она не оглянулась уходя, но всей спиной ощущала взгляд. Почему этот человек так настойчиво навязывал им свое общество, для чего вторгался в их жизнь? Разве ему мало просто дружбы? Сама она и не помышляет о более близких отношениях!

«Лгунья!» – сказал кто-то, заставив ее вздрогнуть.

Тэсс не сразу сообразила, что это был голос ее совести.

Чтобы морская соль как следует растворилась, ее лучше всего было держать под струей воды. Тэсс следила, как наполняется ванна, и вдыхала смесь эвкалипта, шалфея и мяты, масла которых уже добавила в воду. Один только запах заставлял отступить дневную усталость. Ей не терпелось погрузиться в воду и насладиться покоем, пока остальные не вернулись и в доме не воцарился обычный хаос.

Вода оказалась чуточку горячее, чем требовалось. Тэсс не хотелось возиться, разбавляя ее, а потому не спеша прошла в свою комнату за банным халатом. Оставшись в одних трусиках, она небрежно набросила его на себя и совсем уже было направилась в ванную, но заметила, что из-под кровати что-то торчит. Это оказался спортивный тапочек. Озадаченная, Тэсс заглянула поглубже и обнаружила под кроватью целый склад разносортной обуви и одежды: носки, майка, шлепанец и тому подобное. Похоже, Брюс облюбовал это место под сокровищницу. За всем этим была припрятана кость от последнего ужина. Чтобы ее выудить, Тэсс пришлось чуть не по пояс забраться под кровать. «Ну погоди, негодник!» – думала она беззлобно, так как сердиться на Брюса по-настоящему у нее не хватало характера.

– Какой живописный вид! – послышалось совсем рядом.

Тэсс дернулась и, конечно же, набила себе шишку о деревянное днище кровати. Пока она выбиралась, извиваясь, как червяк, халат немилосердно задрался. Наконец она появилась с целой грудой всякой всячины, из которой выделялась обглоданная кость.

– Извини, что из-за меня ты ушиблась, но держать язык за зубами было выше моих сил! – сказал Закери от двери.

Пока Тэсс, рассерженно сопя, куталась в халат, он с интересом разглядывал вытащенную из-под кровати кучу. Заметив среди вещей несколько предметов своего туалета, Тэсс поспешила спрятать их под матрас.

– Чему я обязана вторжением в мою частную жизнь?

– Я привез Уэсли с тренировки.

– Разве он не должен был остаться у тебя на ужин?

Ничего подобного не случилось бы, будь хоть малый, хоть единственный шанс, что Уэсли окажется дома так рано! Знай она, что на ужин он не останется, она бы не преминула одеться прилично!

– Конечно, он ужинает с нами, но по дороге у него возникла идея устроить из замка Ланса крепость, и мы решили заехать за солдатиками, а заодно пригласить тебя на барбекю. Со всей семьей, разумеется.

– Зачем это? – спросила Тэсс с подозрением и мысленно поморщилась: так нелепо прозвучал вопрос.

– Во-первых, потому, что ты любишь поесть. – Закери приблизился и протянул ей руку. – А во-вторых, потому, что я буду рад компании.

Тэсс поднялась на ноги, заново поражаясь тому, как уменьшается в размерах каждая комната, стоит ему в ней оказаться. Наткнувшись взглядом на смятую постель, она некстати вообразила себе, что простыни смяты потому, что они с Закери только что занимались на них любовью, и залилась краской. В панике она отдернула руку и отшатнулась, наткнувшись на ночной столик. Резкие черты лица Закери смягчила улыбка.

– Да не волнуйся ты так! Я прошу всего лишь поужинать со мной, ничего больше.

– Разве ты знаешь, что такое «всего лишь»? Для тебя существует только «все и сразу»!

– Тем не менее как насчет барбекю? Детям поджарим по хот-догу, а себе – по хорошему сочному куску мяса.

Тэсс казалось, что он совсем близко, внутри того пространства, которое она считала личным и неприкосновенным. Это было не так, но ощущение не покидало ее. Внизу ждала вожделенная ванна с ароматическими веществами.

– Хорошо, пусть будет барбекю. В пять вернется бабушка с Кэти, а в шесть будет дома и Шон. Когда нам приехать?

При этом она бочком, шаг за шагом, двигалась к двери, пытаясь улизнуть, пока не случилось еще что-нибудь.

– Шон вернется, и сразу приезжайте. Мы будем на заднем дворе.

– Закери! – раздалось снизу.

– Я в комнате твоей мамы, – ответил тот, словно имел полное право там находиться.

– Уже «Закери»? – заметила Тэсс не без сарказма, когда сын появился на пороге, держа под мышкой коробку с солдатиками. – А куда подевался «мистер Смит»?

– «Мистер Смит» навевает на меня мысли о старости, – сказал Закери с усмешкой. – Когда зовут по имени, молодеешь на глазах. Надеюсь, возражений нет?

Тэсс хотелось бросить ему в лицо, что никому нет дела до того, возражает она или нет, но оставалось лишь с зубовным скрежетом ответить:

– Нисколько.

– Поспешим! Не будем мешать маме.

Закери увлек мальчика к двери, не преминув бросить через плечо взгляд, который огнем обжег Тэсс. Она порывисто отвернулась и застыла в неестественной позе, пока не услышала стук закрывшейся двери. Только тогда она дала волю гневным мыслям: нет уж, с ней у него этот номер не пройдет, она не станет есть из его рук, как Уэсли! Но это были всего лишь слова, так как, куда бы Тэсс ни повернулась, везде она видела знаки присутствия Закери где-то рядом, как ниточки, ведущие от него к ее семье. Понемногу начинало казаться, что узы эти воистину нерушимы.

Взгляд снова потянулся к неубранной постели, картина сплетающихся тел вернулась, и Тэсс спросила себя, так ли уж она жаждет разорвать эти узы. Внезапный звон в ушах напомнил, что она снова затаила дыхание. Это становилось невыносимым!