Текст книги "Леди и полицейский"

Автор книги: Шона Майклз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Мне следовало бы самому догадаться!

– Это еще почему? – с невинным видом осведомилась Тэсс.

– Потому что это самый шумный и многолюдный ресторан в городе, а официанты там так и вьются вокруг посетителей, ни на минуту не оставляя их в покое. Чего там нет, так это уединения.

– Зато кормят превосходно… как мне говорили.

– Ах да, я и забыл, что твой рот должен быть постоянно набит, – съехидничал Закери, открывая для нее дверцу машины. – И ты думаешь, это поможет? Кстати, я не говорил, что в Чикаго работал в отделе расследований?

– Мне следовало бы самой догадаться, – передразнила Тэсс. – Наверное, ты славился своими допросами. А почему здесь ты не следователь?

– Потому что это не по мне. Я слишком близко к сердцу принимал свои дела, они захватывали меня целиком, а с двумя маленькими детьми это не лучший вариант. Им нужен отец.

Тэсс вспомнила слова, что не все мужчины бросают семьи, и ей показалось, что еще одна ниточка обвилась вокруг нее, привязывая к этому человеку. Закери Смит не мог, просто не мог оставить своих детей, никогда.

– Кроме того, в Симарроне все иначе, – продолжал он.

– А почему вообще ты жил в Чикаго?

– Хотел узнать, что такое большой город. Оказалось, что я законченный провинциал. В маленьком городе чувствуешь себя больше личностью. А ты почему здесь?

– Бабушка предложила мне то, от чего я не смогла отказаться.

Видя, что на этот раз Тэсс не уклоняется от ответа, Закери прямо спросил:

– Что именно?

– Крышу над головой. Ты уже бывал в «Молли Фланеган»?

– Да, дважды, – ответил он со смешком.

– Понравилось?

– Не так, как – я уверен – понравится сегодня. Так вот, насчет Нового Орлеана…

– Приехали! – перебила Тэсс. – Жду не дождусь, когда подадут еду!

– И только?

– Ну и… и развлекут!

Минут через двадцать Тэсс знала, что все развлечения в этом ресторане составляют фокусник и певица, по совместительству шофер и официантка. Им просто не под силу было отвлечь ее от Закери. Заказанный столик оказался в самом дальнем углу – наиболее уединенное место во всем ресторане, за раскидистым растением в необъятном горшке, куда даже шум долетал в каком-то смягченном виде, а официантка, едва приняв заказ, удалилась петь. Все, буквально все сговорились против Тэсс!

– За предстоящий вечер, – сказал Закери, касаясь ее бокала своим.

И не приведи Господь никаких опасных сюрпризов, мысленно добавила Тэсс. Может, сказать ему, что ровно в девять ее одежда превратится в лохмотья?

– Как идет работа?

– Прекрасно, просто прекрасно! Я уже обожаю ее. В следующем месяце компания намерена послать меня на семинар в Оклахому. – Тэсс провела кончиком пальца по краю бокала. – Сказать по правде, я никогда еще не оставляла своих детей даже на день, если не считать родов.

– С ними все будет в порядке.

– Я тревожусь не за них, а за бабушку. Может, ты не заметил, но мои дети – сущее наказание.

– Заметил, – сказал Закери, глаза его засветились мягкой улыбкой. – Если хочешь, я могу заходить и проверять, как дела. У меня ведь есть причина быть под рукой: Уэсли и его тренировки. Бабушка даже не догадается, что это намеренно.

Если бы речь шла о самой Тэсс, она без колебания заявила бы, что это излишне, но бабушке Кайм недавно исполнилось семьдесят пять, так что следовало подумать в первую очередь о ней.

– Она заметит, можешь быть уверен. К тому же порой ей не помешает лишняя пара глаз и рук.

– Прошу только об одном.

– О чем? – сразу насторожилась Тэсс.

– Прихвати с собой в поездку духи. Если что, запах потом не выведешь, и коллеги изведут меня шуточками.

– Кэти рассказала?

– Надо было совсем не иметь носа, чтобы не почувствовать! Мне даже показалось, что в этом букете есть апельсиновая нота. Поистине необычный аромат.

– Апельсины не имеют ничего общего с духами! Это пахло успокоительное средство!

– Ты распылила его до того, как были разлиты духи, или после?

– Конечно, после! Помимо прочего, надеялась заглушить запах духов. Вообще говоря, я чувствовала, что грядет катастрофа, потому что Кэти несколько дней так и вилась вокруг флакона. Он еще был на месте, когда я встала под душ, а когда вышла – исчез. Потом в гостиной раздался грохот – и я догадалась, что духи приказали долго жить.

– А что за духи?

– «Истинная любовь» фирмы Элизабет Арден.

– Надо же, какое название…

– И верно, названо с претензией, но все же звучит лучше, чем, к примеру, «Безнадежная любовь» или «Любовь неразделенная».

– А ты не лишена цинизма.

– Скорее, прагматизма. А ты разве не прагматик? Нельзя быть полицейским и оставаться романтиком.

– Уж не знаю, романтик я или нет, но стараюсь видеть в людях не только плохое.

Подошла официантка с каким-то молодым человеком. Одетые как Ромео и Джульетта, они устроили целое представление из водружения на стол тарелок с салатами, а в финале пропели любовную балладу. Тэсс при этом хотелось забиться за горшок с растением, так как весь ресторан наблюдал за их столиком с большим интересом.

– Почему они это делают? – спросила она возмущенно, когда пара откланялась.

– Чтобы воодушевить клиентуру.

– Неужели они собираются продолжать в том же духе? – Она сердито вонзила вилку в салат. – А тебе, я вижу, это по душе!

– Почему бы и нет? Городок наш невелик, через сутки все и каждый будут знать, что сегодня вечером на повестке дня в «Молли Фланеган» были мы с тобой. – Закери оглядел переполненный зал и довольно усмехнулся: – Похоже, здесь сегодня собралась ровно половина населения. Но ты, конечно, знала, что этот ресторан весьма популярен, особенно по субботам?

Он так откровенно радовался, что Тэсс пришла в ярость. Она не желает иметь ничего общего с этим человеком, тем более в глазах окружающих! Она не желает быть объектом сплетен и пересудов! Тэсс хватило этого с лихвой, когда Брэд бросил ее с тремя детьми, и она все еще живо помнила жалость, с которой знакомые смотрели на нее при встрече.

Однако ее настроение в расчет не принималось. Ужин продолжался в том же духе, что и подача закусок: похоже, обслуживающий персонал ресторана решил, что перед ним влюбленная пара, и лез вон из кожи, чтобы оповестить об этом весь свет. Их осыпали знаками внимания, сопровождали каждое блюдо любовной песней и в конце концов совершенно истощили терпение Тэсс. Она дала себе страшную клятву впредь, собираясь в ресторан, сначала навести о нем самые подробные справки.

Когда ужин наконец закончился и они шли к выходу под любопытными взглядами, мимо просвистела стрела, чмокнула дверь резиновой присоской и осталась там, вызывающе подрагивая. Тэсс нервно обернулась. Некто в костюме купидона кивал и улыбался, прилаживая к луку другую стрелу. Тэсс бросилась вон сломя голову. Когда дверь захлопнулась, изнутри послышалось чмоканье присоски. Глянув на ее разъяренное лицо, Закери от души засмеялся:

– По-моему, нам упорно на что-то намекают. Тебе не показалось?

– Нет! – отрезала Тэсс.

– Лично меня больше всего тронул десерт в форме сердца.

Она лишь молча сверкнула глазами, не найдя достаточно убийственной отповеди. Почему эти люди не выбрали себе другую жертву, например мужчину за соседним столиком? Он праздновал свое шестидесятилетие, и разве это не был подходящий случай, чтобы обслуживать его в костюмах сиделки и могильщика? Того, кто додумался подать основное блюдо в костюмах Скарлетт и Ретта, вполне могла осенить и такая идея!

Когда некоторое время спустя Закери остановился у дома Тэсс и заглушил двигатель, она услышала щелканье замка, а когда попыталась открыть дверцу, то не смогла. Закери безмятежно выдержал ее возмущенный взгляд.

– Отопри! Уже поздно, и мне пора…

Он приложил палец к ее губам, останавливая готовые излиться упреки.

– Не нужно ничего говорить. Сейчас только девять, детское время. Если ты пообещаешь не бросаться вон, словно тебя ошпарили, я отопру замок.

Странное дело, Тэсс оставалась спокойной. Шарахаться от этого человека было нелепо.

– Кэти будет меня ждать… – все же сказала она. – Я всегда читаю ей на ночь.

– Несколько минут ничего не решают. Вспомни, я терпеливо высидел полтора часа костюмированного действа, и ты должна мне за это хотя бы короткий разговор на прощание. Я целые дни провожу с детьми, и мне очень недостает нормального, взрослого общения.

– И о чем же ты хочешь поговорить? – настороженно спросила Тэсс.

– Ну, поскольку мы уже обсудили погоду, телевидение, национальный долг, то эти три темы смело можно исключить. – Он сделал вид, что размышляет, потом прищелкнул пальцами: – Идея! Давай побеседуем о тебе. Этой темы, помнится, мы едва коснулись.

Тэсс насторожилась. Жизненный опыт говорил, что, впуская мужчину в свою личную жизнь, тем самым открываешься для возможного удара, как боксер на ринге.

– Основное ты обо мне знаешь.

– Разве? А мне сдается, что я не знаю почти ничего. – Как уже было однажды, рука Закери опустилась на спинку сиденья за спину Тэсс, и он придвинулся ближе. – По-твоему, я не заслуживаю доверия?

– Заслуживаешь. Если бы я думала иначе, то уже с криками бежала бы к дому.

– Я не об этом. Ты знаешь, что я не обижу тебя, но опасаешься, что пострадают твои чувства.

– Если это так очевидно, зачем было спрашивать?

– Потому что мне нужно понять… – Закери погладил Тэсс по щеке так легко, что она едва ощутила прикосновение. – Что случилось между тобой и твоим бывшим мужем?

Она непроизвольно отпрянула: это был тот самый вопрос, которого она боялась больше всего.

– Отопри дверцу сейчас же!

Он со вздохом нажал кнопку на приборной панели. Тэсс выскочила из машины и бросилась к дому. За спиной послышались шаги. Она заторопилась, но так и не сумела укрыться в доме. Закери поймал ее за руку у самых дверей и заставил повернуться к нему лицом.

– Что он сделал?

– Ничего, просто бросил! Вечером еще был, а утром исчез! И не просто исчез, а прихватил все, что мы вместе накопили! Мне пришлось объяснять троим маленьким детям, что папе они больше не нужны! А потом я выбивалась из сил, чтобы одеть их и прокормить! – С каждым словом в груди нарастало болезненное жжение, словно горечь проникла даже в легкие, отравляя воздух, которым Тэсс дышала. – Теперь ты знаешь все! Ты доволен? Понятно тебе, почему я не могу, не могу никому довериться?

– Наконец хоть какой-то шаг вперед, – спокойно произнес Закери, потянул ее к качелям и усадил. – Мне остается доказать тебе, что не все мужчины одинаковы.

Он уселся рядом и положил голову Тэсс к себе на плечо. Она не противилась. В душе ее словно прорвался давний нарыв, но вместо облегчения осталась лишь неимоверная усталость. Сил было ровно столько, чтобы держаться прямо. Ее пронзила дрожь, и в ответ на это объятие стало крепче, словно Закери старался согреть ее.

– Ты пыталась разыскать его?

– Как? – спросила Тэсс, невесело улыбнувшись. – Розыск требует денег, а у меня ничего не осталось.

– Хочешь, я помогу? Моих связей на это хватит.

– Я уже сказала, что не желаю ничьей помощи. И потом, я предпочитаю никогда больше не слышать о Брэде. Он бросил семью без поддержки и тем самым потерял все свои права.

– А это справедливо по отношению к детям?

– Когда в тот день он выходил за порог, он походя растоптал справедливость.

Вечер был безветренным и теплым, но Тэсс пробрал ледяной холод, и она крепче прижалась к плечу Закери вопреки собственным благим намерениям.

– Позволь мне быть твоим другом, Тэсс.

– Только другом, ничем больше?

– Нет, конечно. Но пока я согласен на дружбу.

Она не знала, что сказать, так как никогда не имела друга мужского пола.

– Я умею выслушать, – продолжал Закери. – Я научился этому с Лори. Ты всегда сможешь выплеснуть на меня все, что накопилось за день, и я не буду иметь ничего против.

– Заманчиво, конечно! – И Тэсс неожиданно для себя засмеялась.

– А главное, честно.

Она обвила рукой сильную шею, ища утешения, поддержки и всей душой желая побыть в надежных объятиях, чего так давно не случалось в ее жизни.

– Но ты должен знать, что пока я не могу дать тебе ничего большего.

– Я подожду.

Словно угадав потребность Тэсс, Закери обнял ее, слегка баюкая. Это было и в самом деле дружеское объятие, и постепенно на ее усталую душу снизошел покой. Она услышала звуки ночи: лай собаки в доме дальше по улице, рокот мотора проезжающей машины. Жизнь продолжалась и теперь, как продолжалась все время с самого переезда Тэсс в Симаррон, но сама она впервые ощутила, что начинает жить. Ей так нужно было выговориться, выплеснуть наконец давний гнев на Брэда, а бабушка Кайм с ее слабеющим здоровьем была для этого неподходящим объектом. Если бы Закери и в самом деле мог стать ей просто другом! Если бы он перестал давить на нее, дал ей выпрямиться после удара, дал отдышаться!

Сидя рядом с ним на качелях, Тэсс слышала ровный стук его сердца, ощущала, как мерно вздымается широкая грудь, а когда отстранилась, то не до конца, позволив себе покоиться головой на его плече.

– Может, это и к лучшему, – произнесла она задумчиво. – Когда что-то переполняет меня, я обычно делаю пробежку. Близится осень, дни становятся короче, и не так уж приятно в одиночку бегать с наступлением темноты. Брэд пробежек не признавал, а Брюс сразу окажется за десять кварталов…

– Я буду рад компании. Надо только выбрать время, подходящее для нас обоих. Пробежки и для меня что-то вроде лекарства от стресса.

– До половины восьмого я обычно занята. Иногда даже позже.

– Это ничего. Я всегда могу отвести детей вечером к Норе.

– Так ты составишь мне компанию? – обрадовалась Тэсс. – Я уж подумывала об утренних пробежках или о том, чтобы бегать в темноте одной. В Новом Орлеане это было бы невозможно, но здесь…

– Можешь рассчитывать на меня. Я тоже не купаюсь в свободном времени, особенно теперь, с тренировками дважды в неделю. И потом, даже здесь не стоит в одиночку бегать в темноте.

Закери снова привлек Тэсс к себе и слегка оттолкнулся. Качели пришли в неспешное движение.

– Здешний парк хорошо освещен, – возразила Тэсс, расслышав в его голосе нотку тревоги.

– Дай слово, что не побежишь туда одна! – внушительно произнес Закери, останавливая качели. – Как полицейский, я требую этого!

– «Служить и защищать»? – лукаво сказала Тэсс.

– Именно так. Я начинал как дежурный полицейский в парке. Как-то летом туда повадился один шустрый парень, и пока его не поймали, успел изнасиловать несколько молодых женщин, причем как раз во время вечерней пробежки. Он делал это под угрозой ножа. Так что дай слово!

– Даю.

– Вот и хорошо, – сказал он, успокаиваясь. – Завтра в восемь вечера я за тобой заеду.

Тэсс вдруг сообразила, что вечер заканчивается неожиданным и странным образом: они с Закери строят планы ежедневных встреч! Однако ей и впрямь требовалась компания для вечерних пробежек. Получалось, что узы между ними крепли, в то время как она собиралась беспощадно их разорвать. Поразмыслив, она решила, что все не так уж страшно, если она сумеет держать в узде свое влечение к Закери. Во всяком случае, она очень на это надеялась.

Глава 5

Закери появился перед бабушкой Кайм в сопровождении Ланса и с Эмили на руках. На этот раз в доме пахло сосновой хвоей. Вдохнув полной грудью этот запах, он почувствовал себя спокойнее.

– Миссис Кайм, вы уверены, что справитесь? Если нет, пробежка отменяется.

– Я справлюсь, молодой человек. Я никогда не берусь за то, что мне не по силам. Можете бегать сколько угодно.

– Да, можете бегать, – подтвердил Уэсли, делая Лансу знак следовать за ним. – Мы найдем, чем заняться.

Закери опустил на пол девочку и пакет с памперсами. Кэти тотчас завладела ручонкой малышки и повела ее за собой, приговаривая что-то ласковое. Это заставило его усомниться в мудрости решения отправиться в парк вдвоем, предоставив детей друг другу и престарелой бабушке.

Тэсс поймала его неуверенный взгляд:

– Не волнуйся, все будет в порядке. Шон делает уроки, Уэсли и Ланс наверняка займутся конструктором и забудут обо всем на свете.

Она постаралась улыбнуться, хотя после рабочего дня чувствовала себя как выжатый лимон, поэтому и воспользовалась седативным ароматом, однако эффект пока оставлял желать лучшего.

– Я совсем не тревожусь по поводу мальчиков, – возразил Закери, не сводя взгляда с Кэти, бродившей по гостиной рука об руку с едва научившейся ходить Эмили.

– Это брать нельзя! – объясняла дочь Тэсс, подражая взрослым. – Мама не велела.

– Все будет в порядке, – повторила Тэсс, беря Закери за руку и увлекая за собой к двери. – Кэти обещала, что будет играть с Эмили в своей комнате. В дочки-матери, разумеется. Она весь вечер только об этом и говорила. И потом, мы отлучимся всего на час.

– Мы оба знаем, что за час с детьми все может случиться, – настаивал Закери. – Да и за пять минут, если уж на то пошло.

– Но мне необходимо пробежаться! Ты должен верить в бабушку Кайм. Она бы ни за что не согласилась, если бы сомневалась в себе.

До парка было несколько минут езды. Уже сидя в машине с заведенным мотором, Закери все еще медлил.

– Должен заметить, что у тебя усталый вид. Может, не сегодня?

– Как раз сегодня! «Усталый вид» не совсем ко мне подходит. Я просто вымотана.

– Запах твоего дома всегда меня поражает. Откуда ты знаешь, что сосна помогает расслабиться?

– Это общеизвестно! И потом, если бы ты так же уставал за день, как я, то быстро изучил бы все доступные средства расслабления.

– А что, был тяжелый день?

– Ужасный! В числе прочего пришлось побеседовать с учительницей Уэсли. Оказывается, с моим сыном произошла разительная перемена. Еще несколько недель назад его ни видно, ни слышно не было, а теперь он полон энергии. Вчера, например, он подрался, расквасил одному мальчику нос и был исключен из школы до конца недели за такую агрессивность!

Рассказывая, Тэсс расстроилась. Она передернула плечами и принялась массировать шею под волосами.

– Да, Ланс упоминал об этом, – заметил Закери.

– Ума не приложу, что творится с этим ребенком! Я почти скучаю по тому замкнутому, молчаливому мальчику, каким он был месяц назад. Порой кажется, что он покинул свою комнату только для того, чтобы бросаться на любого, кто подвернется под руку. Единственное светлое пятно в этой ситуации – что он подружился с Лансом. Я так надеюсь на положительное влияние твоего сына.

– Может, мне поговорить с Уэсли? Расспросить его без обиняков?

– Нет! – вырвалось у Тэсс. – Извини, я ценю твою заботу, но это мой сын, и мне следует пробиваться через его настроения к тому лучшему, что в нем есть. Я сама поговорю с ним… еще раз.

Тэсс умолкла, думая о том, что предлагать свою помощь так же естественно для Закери, как для нее отклонять эту помощь. К счастью, он не стал настаивать.

– Пробежим сегодня на круг больше, чем обычно, – сказал он, останавливая машину.

– В последнее время столько изменилось! – Тэсс выбралась из машины и сразу начала разминаться перед бегом. – Легче утрясаются ситуации, легче разрешаются проблемы. Каждый знает, что нет лучшего лекарства от стресса, чем пробежки, но без компании остаешься дома из-за каждой ерунды. Просто силы воли не хватает.

– Человек всегда охотнее мучается за компанию, чем в одиночку.

– Раз так, начни новый круг, когда увидишь, что я уже падаю с ног!

– Всегда к вашим услугам, мэм.

Закери засмеялся и начал отжиматься. Покончив с разминкой, он повернулся к Тэсс:

– Готова?

– Нет еще. Сегодня дело идет труднее, чем обычно.

Заканчивая разминку, она чувствовала на себе его взгляд. В свете фонаря можно было видеть резкие контуры лица Закери, ветерок доносил запах его одеколона и уже слегка разгоряченного, готового для пробежки тела. Тэсс ничего не могла поделать с тем, что ее собственное тело откликается на этот его особенный запах.

В течение трех прошедших недель каждый вечер (если, конечно, позволяла погода) они бегали в парке, на ходу обмениваясь фразами. За это время Тэсс узнала о Закери многое и все это одобряла. Несколько раз она ловила себя на том, что и впрямь выплескивает на собеседника накопившееся за день, и всегда ее исповедь бывала выслушана с вниманием и интересом. Это было так непривычно – в свое время Брэд терпеть не мог слушать рассказы о событиях дня. Выслушивать – это было не в его натуре, он умел только высказать свое мнение и повернуться спиной. И уж конечно, не мог дать ни одного совета. Казалось таким странным, что человек посторонний – не член семьи – ценит ее чувства и всей душой желает помочь.

– Ну, вот я и готова, – объявила Тэсс, сообразив, что такой ход мыслей все больше обостряет физическое тяготение.

Она не надеялась до конца пробежать первый круг, но постепенно усталость и напряжение отступили, пришло второе дыхание, а с ним долгожданное душевное равновесие. Теперь Тэсс думала о перепадах настроений Уэсли с иным чувством: очень может быть, что теперешняя агрессивность больше отвечала его внутреннему настрою после ухода отца, чем прежняя пассивность. Если так, все шло к лучшему. Постепенно он должен был изжить внутренний протест и бессильный гнев и стать наконец самим собой, то есть нормальным, открытым мальчиком своего возраста.

Пробежав обычные пять миль, Тэсс и Закери прошли еще круг пешком, остывая. Когда дыхание выровнялось, Тэсс остановилась, запрокинула голову и посмотрела в ночное небо. Там ярко сияла большая звезда, и она загадала, чтобы Уэсли примирился с ситуацией и не вырос, не дай Бог, в малолетнего преступника.

– И пусть это сбудется… – послышалось над самым ухом.

Тэсс едва не потеряла равновесие, слишком круто повернувшись от неожиданности.

– Ты о чем?

– О твоем желании.

– Откуда ты знаешь, что я…

– Угадал. Ты так долго разглядывала эту звездочку, что стало ясно, что к чему. А что ты загадала?

– Не скажу. Слишком уж ты любопытен, Закери Смит.

– Попытка не пытка, – заметил он, пожимая плечами.

– И почему тебе всегда нужно все знать? – вздохнула Тэсс, направляясь к машине.

– Помогите! – раздался поблизости женский крик.

Закери остановился как вкопанный и устремил взгляд на стоянку, откуда донесся крик. Две женщины у машины с распахнутой дверцей, размахивая руками, показывали в сторону какого-то мужчины. Тот оглянулся, заметил Закери и бросился к деревьям.

– Позвони в полицию! – скомандовал Закери, бросая Тэсс ключи и устремляясь в погоню за незнакомцем.

Тэсс трясущимися руками открыла дверцу, с трех попыток набрала номер и передала сообщение, все это время не отрывая взгляда от купы деревьев, в густой тени которых скрылись преследуемый и преследователь. Сердце ее гулко стучало, дыхание прерывалось при мысли о том, что неизвестный мог быть вооружен. Что, если Закери пострадает? Едва положив трубку, она бросилась к женщинам:

– Что случилось?

К счастью, голос почти не дрожал, что даже удивило ее, так как воображение живо рисовало картину того, как Закери и злоумышленник катаются по земле, пытаясь отнять друг у друга громадный и острый, как бритва, нож.

– Этот человек пытался угнать мою машину, – сказала одна из женщин. – А я ее только что купила!

– Кто это был с вами? – спросила вторая.

– Полицейский, офицер Смит, – ответила Тэсс, несколько успокаиваясь.

В конце концов, для Закери ситуация не была из ряда вон выходящей, он сталкивался с опасностью достаточно часто, и это было ему по плечу.

Время между тем как будто остановилось.

– Я говорила, что нечего делать в парке в такое время! – сказала одна из женщин.

– Но ведь мы в Симарроне, дорогая. Этот парк славится своей безопасностью, – возразила другая. – Поверить не могу, что тут и такое случается! Просто чудо, что поблизости оказался полицейский. Этот человек мог напасть на нас!

– То есть как? – снова встревожилась Тэсс. – Разве он был вооружен?

– Н-нет… по крайней мере я не заметила оружия, – признала женщина повыше ростом. – Но он был такой громадный!

После этих слов нервы Тэсс снова сдали, а сердце зачастило. Вдалеке зазвучала сирена и замелькал красный свет, а вскоре раздался визг тормозов и захлопали дверцы. Но облегчение пришло, лишь когда из-за деревьев показался Закери. Он вел злоумышленника, заломив ему руки за спину.

Тэсс смотрела, как он приближается, изо всех сил борясь со слабостью в коленях. Только в этот момент она поняла, что реакция Закери на случившееся не имела ничего общего с его профессией – только с его внутренней сущностью. Это был настоящий мужчина, один из тех, кто просто не способен остаться в стороне.

Когда неизвестный был передан с рук на руки полицейским, владелица машины заторопилась к Закери.

– Ах, офицер Смит, как мне благодарить вас? Вы поступили благородно, и… Боже, если бы машину угнали, муж был бы в ярости!

– Большое вам спасибо, – с достоинством произнесла ее подруга. – Моя сумочка лежала на заднем сиденье.

– В другой раз оставьте ее дома, – мягко посоветовал Закери. – Скорее всего именно она и привлекла внимание этого человека. Ну а теперь, – сказал он, встретив взгляд Тэсс, – я должен идти.

Когда он подходил, все тело Тэсс непроизвольно напряглось от какого-то непонятного, но сладкого предвкушения. Он так вырос в ее глазах, что казался настоящим героем. Шаги его были уверенными и целеустремленными движения – четкими и по-своему грациозными, а выражение лица наполняло душу трепетом. Ей вдруг захотелось оказаться с ним где угодно, лишь бы наедине.

– Поехали, – негромко произнес Закери и за руку потянул ее к машине.

На обратном пути ни один из них не произнес ни слова. Судя по тому, как излишне крепко руки Закери держали руль, он был напряжен, как туго скрученная пружина. Перед домом Тэсс он не дал ей времени даже потянуться к ручке дверцы, просто повернул ее к себе и прильнул к ее губам жадным поцелуем.

Эта бесцеремонная, почти грубая ласка не только не оттолкнула Тэсс, наоборот, вызвала ответную волну мощного физического тяготения, словно мужская чувственная энергия захлестнула ее, заполнила, проникла в каждую клеточку. Все преграды рухнули, настороженность испарилась, как роса в потоке солнечных лучей. Вместо сопротивления Тэсс прижалась как можно теснее, обвивая руками шею Закери.

Поцелуй был долгим и горячим, он говорил о жажде обладания, о давно копившемся желании, и невозможно было ему противиться. Тэсс позволила его рукам блуждать у себя под майкой, даже не помышляя о том, чтобы их оттолкнуть.

Когда ладонь легла на грудь, она забылась совершенно. Пальцы другой руки касались мочки уха, и это сладкое щекочущее ощущение добавляло жара в огонь, уже бушевавший у нее в крови. Тэсс откидывалась все дальше в неосознанной потребности хоть отчасти ощутить на себе тяжесть мужского тела…

Что-то жалобно скрипнуло, и Закери рывком отстранился.

– Проклятие! Не время и не место! – пробормотал он, и Тэсс осознала, что почти лежит на переднем сиденье машины.

Она выпрямилась, потрясенная и пристыженная, чувствуя на щеках, шее и даже плечах предательскую краску. Господи, все это происходило в машине, словно они были подростки, которым негде встречаться! Не хватало в этой картине только полицейского, светившего на них фонариком. Или, скажем, хихикающих за окном детишек.

Пока все эти мысли проносились в голове Тэсс, она судорожно заправляла майку в спортивные брюки, отодвигаясь все дальше к дверце и избегая взгляда Закери, частое дыхание которого доносилось до нее в тишине. Она все еще ощущала вкус его губ, его запах на своей коже, ей не нужно было напрягать воображение, чтобы знать, какая страсть все еще тлеет в его взгляде.

Распахнув дверцу, Тэсс поспешила вон из машины: ей просто необходим был глоток свежего воздуха, необходимо было оказаться как можно дальше от Закери – лучше всего в доме, полном людей, – пока не случилось еще что-нибудь безумное, недопустимое, сводящее на нет все ее благие намерения!

– Постой!

Тэсс неохотно помедлила, уже стоя ногой на нижней ступеньке веранды. Отчасти ей хотелось как можно скорее укрыться в доме, отчасти она жаждала услышать голос Закери, еще раз увидеть его лицо.

– Я жалею, но не о том, что случилось, а о том, что это случилось именно сейчас, – сказал он, приблизившись и глядя ей в глаза.

– Все в порядке, – пробормотала Тэсс, отступая вверх по ступеням. – Я понимаю.

– Что же?

– Что тебе нужно было сбросить напряжение. Я и сама…

– Нет, ты не понимаешь, – возразил Закери, следуя за ней. – Сегодняшнее происшествие лишь послужило толчком, а главное в том, что все эти три недели я ни о чем другом и думать не мог.

Тэсс не хотелось разговаривать на эту тему. Ни его мысли, ни чувства в данный момент не интересовали ее.

– Только не говори, что ты не способен совладать с собой! Совладал же ты с тем здоровяком.

– Он мало практикуется в беге, – усмехнулся Закери. – А жаль, это приятное занятие.

– Что же в нем приятного? – Тэсс постаралась улыбнуться.

– Компания. Не всякая, конечно.

Тэсс хотела повернуться и убежать, но могла лишь шаг за шагом отступать к двери. Закери надвигался на нее до тех пор, пока спина ее не коснулась прохладного дерева. Тогда он уперся ладонями в стену по обеим сторонам от нее, словно заключив в живую клетку.

– Будет другая минута, более подходящая. И другое место.

– Ты же хотел быть мне просто другом!

– Я и сейчас этого хочу. Я уже твой друг и буду им всегда.

– У меня другое представление о дружбе.

– Дружба не всегда состоит только из невинных бесед, Тэсс. Муж и жена тоже могут быть друзьями… но это не мешает им быть еще и любовниками.

Тэсс превратилась в тонко натянутую струну. Казалось, каждый нерв в ней зазвенел от предвкушения. Теплое дыхание овеяло губы. Из чувства протеста она крепко их сжала, но тщетно – кровь уже понеслась быстрее, нетерпеливо загораясь от одного лишь близкого присутствия этого мужчины.

– Я никогда не причиню тебе боли… – услышала она.

Они и без того находились вплотную друг к другу, но каким-то чудом Закери придвинулся еще ближе. Теперь тела их соприкасались каждым изгибом. Он поймал ее нижнюю губу зубами и едва заметно прикусил. Тэсс сжала ноги, борясь с жаркой волной внизу живота…

И в этот момент вспыхнул свет над их головами. Она отпрянула в сторону, и Закери едва успел отдернуть руку. Дверь открылась.

– Мам, я сделал уроки, – сообщил Шон, выходя. – Можно теперь посмотреть телевизор?

В тот момент Тэсс разрешила бы ему все из чистой благодарности за вторжение (она очень надеялась, что сын не расслышал ни слова из их беседы).

– Конечно, можно! – воскликнула она в смущении, потом все-таки вспомнила о материнском долге и добавила: – Один час, не больше. Завтра ведь в школу!

Под этим предлогом она последовала за Шоном в дом, но Закери и не думал сдаваться так легко. Он вошел следом, и Тэсс против воли ощутила всей кожей мужское присутствие за спиной. Ее лоб, виски и верхняя губа были покрыты испариной – вытерев ее, она привлекла бы к этому факту ненужное внимание, а потому предпочла примириться с неприятным ощущением.