Текст книги "Нам все равно, если вы обиделись! (ЛП)"

Автор книги: Шон Хоукер

Соавторы: Саймон МакXарди
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– Га-гу-ух-гаааа! Гаааа! Ух!

– Я сейчас кончу, ты, большегрудая шлюха! – перевела Мэриан.

Спина Себастьяна резко выгнулась, и струйка спермы вылетела по параболе и разлетелась по ковру.

– О, Боже. Что за мерзость ты тут устроил, Себби.

Мэриан подошла и промокнула кончик его пульсирующего члена шелковым носовым платком.

Димитрий скривился.

– Это ненормально то, как ты обращаешься с ним, Мэриан. Он – больной извращенец. Он должен быть заперт в психушке, или в одном из ваших ГУЛАГов для умственно отсталых. В России его бы задушил доктор, как только бы он показал свою уродливую рожу.

Мэриан взяла член Себастьяна в руку, как будто это была давно умершая мышь и вытерла капли спермы, покрывавшие его атрофированные ноги, сжатые и скрюченные от истощения мышц.

– Ты просто выражаешь себя так. Да, Себби?

– Грю-ха-ха-нух-нах! – cказал Себастьян, одним глазом глядя на мать, а другим смотря в другую сторону.

Мэриан хихикнула.

– Ты не должен говорить такие вещи о своем отце, Себби.

Она повернулась лицом к Димитрию и посмотрела на своего мужа взглядом, способным расплавить сталь. Высокий, мускулистый мужчина с твердой челюстью и глубоко посаженными глазами, в которого она влюбилась, стал старым и жилистым. С его исхудалого лица на нее смотрели злые глаза нездорового цвета.

– Ладно, хватит с меня. Я ухожу. Я пойду и отравлю этих чертовых кроликов! – cказал Димитрий.

– Ты не можешь, папа. Это жестоко. Кролики же хотят жить, – ныла Жасмин.

Димитрий заскрипел зубами. Жасмин была вегетарианкой. Когда он держал на ферме молочных коров, эти ублюдки протестовали. Эти ханжеские придурки приставали к нему каждый раз, когда он выходил из дома на работу. Они держали плакаты, объявляющие его фашистом и рабовладельцем. Какой-то бородатый урод бренчал на акустической гитаре, а другой бил в бубен, распевая до глубокой ночи заунывные народные песни. Женщины с плоской грудью и волосатыми подмышками обливали себя соевым молоком в знак протеста, а мужчины с дредами и в конопляной одежде обнимали друг друга и плакали в знак протеста.

В конце концов они разбежались, когда Димитрий вылил на них содержимое септика, но они успели обратить в свою веру его впечатлительную дочь-подростка.

– Жасмин, они едят наши овощи и уничтожают наши средства к существованию.

– Мне все равно. Ты не можешь их убить. Это геноцид. Ты прямо как Гитлер, – Жасмин подняла свой телефон, чтобы показать Димитрию фотографию пушистого кролика в смокинге. – Посмотри, какой он милый и невинный! Ты не можешь его убить! Просто не можешь!

Глаза Жасмин наполнились слезами.

– Они хищные, чрезмерно сексуально активные паразиты. Если я не уничтожу их, то у тебя больше не будет никакой роскоши. Поцелуй на прощание свои новые телефоны и дизайнерскую одежду.

– Ох... – Жасмин вытерла глаза и переключила изображение на экране на фотографию сумочки "Hermès Birkin", милые кролики были мгновенно забыты.

Прежде чем кто-то успел возразить, Димитрий развернулся и вышел из дома к своему пикапу. Он не мыл его с конца девяностых, и мусор хрустел под ногами, когда он садился внутрь. Он вел машину, сжимая кулаки на руле. Тарсил и семейные дома с цветущими садами постепенно сменялись пыльными дорогами и фермерскими угодьями. Деревья с пышной листвой покачивались под легким ветерком, благоухающим ароматом цветов. Димитрий глубоко вздохнул и расслабил руки. К тому времени, когда он подъехал к местному магазину сельскохозяйственных товаров, его настроение улучшилось. Старый Эд, горбатый хозяин магазина, был занят пересчитыванием монет в мешке рядом с кассой. Он поднял голову, водянистые глаза приветствовали Димитрия, когда он вошел через скрипучую дверь.

– Что случилось молодой человек? – проскрипел Cтарый Эд.

Из его носа текли сопли на кустистые, испачканные табаком усы, и он не потрудился их вытереть.

– Обычное дерьмо, Старый Эд. Жена обналичивает кредитные карточки. Мой дегенеративный, слабоумный сын целыми днями дрочит на инвалидское порно, а моя дочь-дурочка превратилась в суку-вегетарианку. В довершение всего, кролики уничтожают мои посевы.

Старый Эд почесал голову.

– Что за инвалидское порно?

– Девушки, у которых нет рук и ног.

– Они типа что, попали в какую-то сельхозтехнику или что-то вроде того?

– Что-то вроде того. Короче, мне нужен яд, чтобы разобраться с этими ублюдками.

– Ты хочешь отравить свою семью? Я не уверен, что это полностью законно, сэр.

Димитрий нахмурился.

– Я говорю о кроликах.

– А, точно, молодой человек. Ну, так получилось, что я получил кое-какой особый материал из Китая. Прибыл на прошлой неделе.

Старый Эд повернулся к полке позади себя, дотянулся до нее и достал большую коричневую бутылку с наклейкой, похожей на кролика со стояком. Он поставил ее на прилавок.

Димитрий приподнял бровь.

– Это кроличий яд?

Он осмотрел непрозрачную бутылку, но на этикетке была только китайская писанина.

– Конечно. И стоит недорого. Всего $19.99. Там достаточно гранул, чтобы убить тысячу кроликов. И урожай не испортится. То, что тебе нужно, чтобы избавиться от этих мелких вредителей. Скажешь – Сайонара^[12], кролики – а? – Старый Эд зарычал, показывая свои почти черные зубы.

– Я возьму две бутылки, – cказал Димитрий, протягивая деньги.

Он улыбнулся. Убийство ублюдков и спасение урожая обойдется дешевле, чем он думал. Он помчался домой. Подъехав к дому, Димитрий увидел Себастьяна, делающего круги на подъездной дорожке. Его брюки все еще были спущены на лодыжках. Настроение Димитрия испортилось, и он задумался: подействует ли яд на слабоумного. Он готов был поспорить, что "да", если он запихнет достаточно гранул в глотку маленького засранца. Но его обязательно поймают. Мэриан обожала своего первенца. Она бы потребовала официального расследования его смерти, хотя Димитрий изо всех сил попытался бы убедить ее, что люди в состоянии Себастьяна, как правило, долго не живут, и мальчик, скорее всего, умер от естественных причин.

– Маленький уродец, – пробормотал Димитрий.

В доме Жасмин все еще лежала на диване, уткнувшись в телефон. Она не двигалась с тех пор, как он ушел в магазин.

– Я купил яд, – oн потряс бутылками перед ее лицом и усмехнулся.

– А, похер...

Он исчез на кухне и стал рыться в холодильнике. От вчерашнего ужина осталась половина жаркого и овощной салат. Он оторвал кусок говядины, намазал его на булочку и уселся рядом с Жасмин на диван.

– Хочешь перекусить, Джаззи?

Жасмин сморщила лицо и сглотнула.

– Ты такой отвратительный, папа!

Димитрий рассмеялся, обрызгав ее полупережеванной пищей.

– Фу, гадость! Отойди от меня!

Димитрию не терпелось приступить к истреблению своих мохнатых вредителей. Проглотив свою закуску, он оставил дочь с ее электронным устройством и снова вышел на улицу. Он вытащил пробки из бутылочек с кроличьим ядом и рассыпал маленькие голубые гранулы по своим грядкам. Позднее полуденное солнце висело в небе оранжевым цветом и отбрасывало длинные тени на зеленую траву, пока он работал. Себастьян застонал вдалеке. Без сомнения, он уже в десятый раз за этот день кончил на себя.

Димитрий усердно работал, пока небо не потемнело и облака не заслонили луну. Он упал в постель, измученный, но с сияющей улыбкой на лице. Мэриан громко храпела рядом с ним, на ее глаза была надета маска для сна. Ему снились кролики, которые задыхались и выхаркивали свои внутренности.

С первыми лучами солнца Димитрий проснулся, желая увидеть последствия кроличьего апокалипсиса. Он соскочил с лестницы, на ходу застегивая рабочую рубашку, и выскочил через парадную дверь. День постепенно разогревался. Димитрий заметил что-то возле свинарника. Это был Себастьян. Он наблюдал за свиноматкой с огромными сиськами, копошащейся в грязном загоне. Другая свинья подошла к свиноматке сзади, ткнулась рылом в ее грязную задницу, а потом забралась на нее. Себастьян визжал громче свиньи, когда её трахали. Его искаженное тело дико раскачивалось в кресле, и он стонал от удовольствия.

– Ммм-гух-гух-гааа! Ух! – Себастьян наклонился вперед и позволил толстой пряди слюны упасть с его подбородка на красный, грязный член.

Димитрий наблюдал как рука его сына перешла в турбо-режим, когда слюна нанесла дополнительную смазку на его ствол. Он покачал головой от отвращения к поведению своего отпрыска. Если бы он остался в России-матушке воспитывать своего сына-калеку, Себастьян вырос бы ценным членом общества. Его органы были бы собраны и распределены поровну среди нуждающихся людей, молодых и старых, в истинном духе коммунизма.

Димитрий подошел к сараю и забрался на свой трактор. Он объехал ферму, не отрывая глаз от земли в поисках мертвых кроликов. Большая часть гранул была съедена, но трупов кроликов нигде не было видно, а еще больше урожая было уничтожено за ночь. Морковь была выкорчевана, а от салата и капусты откушены гигантские куски.

– Гребаное китайское дерьмо! – рявкнул Димитрий.

Завтра первым делом он скажет Cтарому Эду, что думает о его яде. Сегодня на ферме было слишком много работы. Ему нужно было проверить, можно ли спасти урожай.

Он поехал обратно к амбару, подавленный и злой. Он проехал мимо Себастьяна, который вкатил свою инвалидную коляску в свинарник. Колеса шумно жужжали, с трудом прокручиваясь в грязи. Грязь серого цвета забрызгала его, когда он расположился позади свиноматки. Хряк оставил ее с зияющей пиздой и капающей спермой. Оскалившийся мальчишка помахал Димитрию рукой, когда тот проезжал мимо на тракторе, а затем протянул руку вперед и засунул весь кулак в раздувшуюся щель свиноматки.

Димитрий прикрепил косилку для травы к передней части трактора, забрался на борт и включил двигатель. Косить траву было одним из его любимых занятий, потому что это давало ему время и спокойствие, чтобы собраться с суетливыми мыслями, а также поразмышлять над своими многочисленными делами и финансовыми проблемами. День был уже жарким, но он не возражал. Он предпочел бы быть снаружи, работая один на ферме, чем сидеть дома с семьей.

Впрочем, так было не всегда. Когда-то Жасмин была его маленькой девочкой, которая любила только сидеть на коленях у папы. Теперь она была ярой феминисткой-вегетарианкой, ненавидящей мясо и мужчин. Себастьян родился умственно отсталым, но как только он обнаружил свой пенис и пристрастился к мастурбации, поощряемый Мэриан, он стал настолько извращенным, что жить с ним стало практически невозможно. Мальчик не мог оторвать руку от своего члена. Он был одержим своими гениталиями, и его компульсивное поведение привело к тому, что из его истерзанного члена свисали странные тонкие завитки плоти, похожие на ветчину. По ночам Мэриан пеленала израненный фаллос в мягкий органический хлопок, смазывая его успокаивающими бальзамами. Димитрий хотел ампутировать Себастьяну руки, чтобы тот не мог мастурбировать, но доктор был в ужасе от этой идеи и пригрозил подать заявление в полицию за жестокое обращение с детьми. Это было смешно. В старой стране операцию профинансировал бы Кремль.

Расходы Мэриан вышли из-под контроля. Счета по кредитным картам превышали десять тысяч баксов каждый месяц, и он с трудом справлялся с ними. Раньше все это стоило секса, но теперь единственным действием, которое он получал, была формальная дрочка, похожая на рукопожатие умирающего человека. Тем временем она свободной рукой листала страницы своего телефона. Подробности ее замечательных покупок сменялись интимным шепотом и оральным сексом.

Все эти мысли погружали его в еще более глубокую депрессию. Но еще не все было потеряно. Может быть, когда Жасмин получит степень по феминистской теории танца, для оплаты которой он неохотно перезаложил ферму по просьбе Мэриан, она сможет устроиться на работу в "Макдональдс". Он также мог надавить на Мэриан, чтобы она перевела Себастьяна в дом для подростков-инвалидов, предпочтительно в тот, который специализируется на лечении хронических онанистов. Так или иначе, он убедит ее, что их сыну будет лучше под квалифицированным присмотром профессионалов, которые поймут и учтут его специфические потребности.

Из задумчивости Димитрия вывело сильное шевеление высокой травы вокруг него. Из качающихся стеблей высунулось несколько голов.

– Какого черта стая одичавших собак делает на моей ферме? – удивился Димитрий.

Животные на мгновение скрылись в подлеске, а затем набросились на движущийся трактор. Их желтые зубы скрежетали, черные ноздри раздувались, а злобное рычание было похоже на боевые кличи фауны из самых глубоких и темных уголков ада. Длинные уши, покрытые белой шерстью, свисали с их больших и широких голов. Горящие красные глаза пронзительно смотрели на Димитрия, заставив его кровь заледенеть.

ЭТО БЫЛИ ГИГАНТСКИЕ КРОЛИКИ!

Они бросились к нему, прыгая так высоко, что были на уровне кабины трактора. Один ударился в окно и отрикошетил от стекла.

Димитрий посмотрел вверх, когда еще один ударился о крышу. Тонкая сталь кабины прогнулась и задела его макушку. Кролики-маньяки окружили его. Их чудовищные лапы стучали по трактору, а когти рвались к нему, пытаясь вырвать его из машины. Он дернул руль и беспорядочно заметался по полю, пытаясь уйти от атакующей орды.

Это были не те милые пушистые кролики, о которых рассказывала Жасмин. Гигантские резцы оскалились на Димитрия, когда он ударил кулаком. Еще страшнее были огромные эрекции кроликов, бьющие в окна. В фут длиной^[13], они извивались и спазмировали, как эпилептические питоны.

Димитрий направил трактор к дому, врезавшись в пару кроликов-мутантов, преградивших ему путь. Огромные шины хрустнули по их костям, а вращающиеся лопасти изрыгнули окровавленный кроличий фарш и пестрый мех.

Коготь пробил стекло кабины и распорол щеку Димитрия. Он вскрикнул от внезапной боли. Его нога надавила на акселератор, и он бросил трактор из стороны в сторону, пытаясь согнать нежелательных пассажиров, которые цеплялись за любой кусок металла, за который могли ухватиться. Ветер свистел в зазубренной дыре cбоку его лица и кровь стекала на рубашку.

Трактор пробил свинарник. Рука Себастьяна была по плечо зарыта в пизде свиноматки. Его лицо превратилось в маску из свиной спермы и дерьма. Свиноматка лопнула под тяжестью шин. Металлические лезвия разрезали ее на толстые куски, залив трактор и нескольких кроликов ее кровью. Себастьяна потащило в коляске, пока та не опрокинулась и не опрокинула визжащего мальчика на землю. Димитрий услышал, как под колесами затрещали кости его сына. Блестящая масса внутренностей прилипла к витой стали колеса. Вонь сырых потрохов врывалась в ноздри, когда куски тела и сегменты скелета его сына вылетали из-под колес.

Он закричал и ударил кулаком в воздух. Трактор, потеряв управление врезался в крыльцо и отбросил кроликов к деревянным панелям дома. Пока они ошеломленные разбегались, Димитрий выпрыгнул из кабины и бросился в парадную дверь. Он повернул замок и подставил стул под дверную ручку, после чего промчался через столовую в гостиную.

Жасмин все еще лежала на диване, уткнувшись глазами в телефон.

– Нам нужно убираться отсюда! – прорычал Димитрий. – Ферму атакуют кролики-убийцы!

Черная, застывшая кровь сочилась из разорванной щеки и капала на ковер.

– Ты опять забыл надеть маску, когда распылял пестицид, папочка? – передразнила Жасмин, не потрудившись поднять глаза.

Громкие удары сотрясали панель входной двери. Жасмин резко вскочила на ноги. Ее широко раскрытые глаза уставились на отца.

– Что это было? Что с твоим лицом?

– Нет времени объяснять!

Дверь с треском распахнулась и несколько рычащих кроликов проскакали по полу коридора. Жасмин вскрикнула и прикрыла глаза. Димитрий схватил дочь за руку, сдернул ее с дивана. Она визжала и выла, когда он тащил ее по ковру, а потом перекинул ее через плечо и потащил наверх, в спальню. Димитрий захлопнул дверь и толкнул перед ней тяжелый шкаф. Он опустился на пол, используя свой вес для укрепления двери и попытался восстановить дыхание.

С лестницы донеслась какофония бьющейся посуды и нечеловеческого ворчания. Димитрий напрягся. Он прислушивался к тому, как часть оравы грохочет по ступенькам, перепрыгивает через площадку и врезается в забаррикадированную дверь.

– Как ты думаешь, папа, она выдержит? – Жасмин свернулась калачиком на кровати, обхватив руками колени.

– Какое-то время. Где, черт возьми, твоя мать?

* * *

После тяжелого дня ебли и походов по магазинам Мэриан не любила ничего лучше, чем побаловать себя, понежившись в горячей ванне. Она вышла из своего черного платья "Gia Gardoro". На ней не было трусиков и на ее розовых губах блестел тонкий блеск спермы. Гектору, ее любовнику и по совместительству помощнику Димитрия, больше всего нравилось, когда она не носила трусиков, а ее "киска" была свежевыбритой и лысой, как у ракового больного.

Мэриан скользнула в благоухающую воду. Ее груди третьего размера всплыли на поверхность, и она залюбовалась своей кремовой атласной кожей и розовыми сосками. Мэриан была довольна собой. Она следила за своим телом, занималась в тренажерном зале и регулярно посещала косметолога. Скоро она уйдет от Димитрия, чтобы быть с Гектором, и они будут заниматься любовью целыми днями и наслаждаться деньгами Димитрия после развода. От этой мысли ее соски затвердели, а клитор набух. Она просунула руку между ног и стала ласкать розовый узелок, торчащий из ее щели.

Вода заплескалась, и она открыла глаза. Ей показалось что она заснула и ей снился яркий сон. Трое парней в костюмах кроликов сидели в воде рядом с ней и разглядывали ее грудь. Она прикрылась руками и скрестила ноги. Рассказала ли Жасмин своим друзьям из PETA, что ее отец планировал отравить кроликов.

Мэриан задумалась. Неужели они пришли в костюмах гигантских кроликов, в знак протеста и солидарности? Но, какого хрена они делают со мной в джакузи?

Не успела она опомнится, как из бурлящей воды выскочили три огромных члена. Еще больше гигантских кроликов толпились в ванной, поглаживая свои налитые члены острыми как бритва когтями.

– Могу я вам помочь? – cпросила она, выгнув дугой свои идеально выщипанные брови.

В комнате воцарилась тишина, каждая пара пурпурных глаз была прикована к наливающимся сиськам Мэриан. Подглядывающие кролики продолжали ласкать себя, не произнося ни слова. Мэриан сползла в воду. Она была не против импровизированной групповухи со странными друзьями Жасмин, но было бы неплохо соблюсти обычные правила вежливости и быть представленной первой, а не быть окруженной неопознанными гениталиями.

Один из кроликов в джакузи наклонился и погладил ее грудь своей бархатистой лапой. Дрожь удовольствия пробежала по ее телу. Мэриан задыхалась. Она обмякла, когда две мохнатые мускулистые руки подняли ее на бортик ванны и ждущий член вошел в ее влажную, намыленную пизду. Воздух был выбит из нее, когда пульсирующий член начал бить её по шейке матки, словно по боксерской груше.

Фаланга кроличьего мяса теснилась вокруг нее. Мэриан взяла два в рот, еще два подрочила руками, а затем раздвинула пизду, чтобы еще один алмазно-твердый член мог проскользнуть в ее дырку под тем, который там уже находился. Она отпрянула от двух разбухших мясных палок, наполовину вошедших в ее горло, и закричала в экстазе. Ни Димитрий, ни Гектор, ни один из сотни незнакомцев, с которыми она трахалась за последний год, никогда так не наполняли ее. Это потрясающе! Ничто не может превзойти это, – думала Мэриан, захлебываясь рвотными массами от двух огромных порций пульсирующих членов.

– Обожаю развратных веганов, – пробормотала она, когда один член покинул ее горло и был заменен другим.

Она работала с ними как профессионал, едва делая паузы чтобы отдышаться.

– Кто же из вас, плохих кроликов, будет долбить мою попку? – xныкнула Мэриан, когда ей тут же засадил в задницу слишком восторженный кролик.

Безымянный кролик долбил ее пердак с демонической яростью. Прошло совсем немного времени, прежде чем ее "киска" залила всех ее мохнатых друзей.

– О, Боже... – прохрипела Мэриан.

Она посмотрела вниз и увидела, что из ее пизды вытекает не вагинальная жидкость. Из ее "киски" вытекала струйка крови. Мутное, красное облако расцвело в воде, распространяясь пока полностью не заполнило джакузи.

Когда кролики эякулировали и вынимали свои члены из ее отверстий, ее "киска" извергала розовато-белую кашицу. Внутри ее кишок нарастала жгучая боль. Мэриан потянулась под задницу и кончики ее пальцев коснулись губчатой подкладки ее растянутого ануса. Желчь хлынула в горло и заглушила ее крик. Холодная и пепельная, Мэриан скользнула обратно в горячую ванну. Она погрузилась под воду, пока кролики топтались по ее мягкому телу. Когти рвали кожу, а резцы глубоко вонзались в плоть до костей. Раздробленные мышцы и органы всплыли на поверхность. Кролики опустили рты к дымящейся жидкости, чтобы их языки могли поглощать мясной суп.

* * *

Димитрий наблюдал как Жасмин корчится в муках, пока они прислушивались к шуму в ванной. После криков Мэриан наступила жуткая тишина. Он обратил внимание на дверь, когда по лестнице загрохотала армия тяжелых шагов. Шкаф вздрогнул.

– Папа, что нам делать? – всхлипывала Жасмин.

Димитрий оглядел комнату. Защищаться было нечем и единственным путем к спасению было окно. Они находились на высоте двух этажей над бетонным двором.

– Помоги мне с матрасом, Джаззи.

Они стащили матрас с кровати и с трудом вытолкнули его в окно. От сильного толчка шкаф подался вперед и сквозь щель в дверце показалась морда кролика. Жасмин и Димитрий стояли глаза в глаза с разъяренным зверем, пока он не исчез, а на его месте вырос вибрирующий член. Куски дерева посыпались на пол, и несколько членов, капая спермой, пробили в двери дыры славы.

– Они хотят затрахать нас до смерти папочка! – закричала Жасмин, когда дверь спальни покачнулась на ослабевших петлях.

– Как они могут быть так жестоки ко мне? Я же люблю животных!

В ее голос вкралась нотка неповиновения и Димитрий резко повернул голову. Она говорила как ее мать и выглядела как Мэриан, стоя с одной рукой на бедре, а другой откидывая длинные светлые волосы с красивого, одутловатого лица.

– Должно быть это та дрянь из Китая, которую Старый Эд продал мне. Вместо яда, это какой-то безумный состав из гормона роста и виагры для ферм по разведению кроликов. Чертов Старый Эд, тупой ублюдок... Я пойду первым, чтобы проверить матрас.

Димитрий запрыгнул на карниз окна и посмотрел на бетон далеко внизу. Он оглянулся через плечо, чтобы заверить Жасмин, что есть все шансы, что все получится.

Позади нее несколько кроличьих членов словно пневматические буры, забивали отверстия для славы. Димитрий спрыгнул с окна, приземлился на матрас и скатился на бетон. Он посмотрел на Жасмин. Она сидела на корточках на карнизе окна, вцепившись в занавески.

– Ради всего святого, прыгай, глупая сука!! – заорал он и замахал руками, призывая ее спрыгнуть вниз.

– Это выглядит страшно. Я могу пораниться.

– Тебе будет гораздо хуже, если ты останешься там.

– Папа, ты не можешь их увести или что-то в этом роде? Пусть они гонятся за тобой, и я смогу убежать.

Димитрий услышал как дверь спальни упала на пол и в комнату вбежало стадо кроликов. Жасмин закричала и спрыгнула с оконного карниза, махая руками в попытке взлететь. Она перелетела через матрас и ее ноги разлетелись вдребезги, когда она ударилась о бетон. Верхние части голеней при ударе пробили колени.

– О, Боже, помоги мне, папа! – ныла Жасмин лежа на земле, раскинувшись в форме свастики. – Не дай кроликам трахнуть меня!

Димитрий посмотрел в сторону трактора, а затем обратно на дочь. Через пятьдесят шагов он мог стать свободным человеком, свободным от бремени своей семьи, но именно его дочь, лежащая там беззащитной, заставляла его колебаться. Его дочь, чью руку он держал, когда она сделала свой первый шаг. Он двинулся к ней. Кровь просочилась сквозь ее футболку с надписью "Веганы спасают жизни". Его глаза сузились, затем он развернулся и побежал к трактору.

– Папа, нет! Вернись, трусливый ублюдок!

Трактор был разорван на части. Огромные куски были вырваны из шин. Двигатель лежал на куче спутанных проводов и вытекшего топлива. BMW Мэрианы и его пикап были припаркованы в сарае. Димитрий бежал по полю, когда гигантские кролики появились на крыльце. Достигнув сарая, он повернулся и увидел Жасмин, едва различимую под массой наседающих кроликов. Они рвали на ней одежду и впивались в нее своими стальными эрекциями со всех сторон. Ее крики "Я – веган, я – веган!" разносились по ветру.

Дюжина кроликов спрыгнула с крыши сарая. Димитрий вошел в дверь и закрыл ее на засов. Его пикап и машина Мэриан подверглись диверсии. Кролики стучали по внешней стороне двери сарая. Димитрий схватил лежавшую на верстаке угловую шлифовальную машину и щелкнул выключателем. Она зажужжала.

Деревянные доски раскололись и сквозь щели показались скрежещущие зубы. Стены сарая загрохотали до основания.

Через отверстия в двери амбара вместо зубов показались фаллосы. Димитрий ринулся вперед и обрушил вращающийся диск машинки на головку члена кролика. Мясо члена брызнуло на лицо и одежду Димитрия. Он прошелся угловой шлифовальной машиной по всей длине двери сарая, шлифуя и полируя множество членов и кроличьих морд. К тому времени как последний нападавший сдался, Димитрий был по щиколотку в крови. Он облегченно вздохнул и выключил шлифовальную машину.

Дверь сарая внезапно оторвалась от своих петель и была брошена в поле. Среди кусков растерзанной кроличьей плоти стояла фигура, настолько огромная, что закрывала собой солнце. Кролик ростом не менее пяти метров скрючился у входа в сарай. Димитрий в ужасе уставился на него широко раскрытыми глазами. Чудовище приближалось к нему. Его зубы были размером с меч, а член напоминал срубленный ствол дерева. Из отверстия сочилась слизистая сперма. Кролики без членов бежали за мегагигантским кроликом-мутантом, приближаясь к Димитрию. Ему некуда было бежать. Он попытался включить угловую шлифовальную машину, но она не реагировала. Из горла монстра раздался стон, от которого земля задрожала под ногами Димитрия. Он отпрянул в сторону, прижавшись спиной к пикапу.

Он поднял кулаки и уперся в машину, но его ноги были как желе, а тело тряслось от ужаса. Зверь бросился на него. Димитрия отбросило назад и швырнуло на капот. Острые когти разорвали его джинсы и вонзились в бедра.

– О, черт, черт, нет, не надо!

Димитрий сжал сфинктер, когда головка члена, размером со шлем штурмовика, попыталась проникнуть в его задницу. Он не мог поверить в происходящее. Как могли его мама и папа в старой стране показаться в деревне, когда бы все узнали, что их сын, уехавший строить лучшую жизнь для себя и своей семьи за границу, был изнасилован до смерти гигантским кроликом?

Ослепительная агония охватила Димитрия, когда его толстая кишка была разорвана разбухшим членом кролика-монстра. Его кишечник выпустил поток фекального дождя на пол сарая, забрызгав его ботинки комковатым коричневым дерьмом. Воздух с хрипом вырвался из его легких, когда могучий член прорвался через стенку толстого кишечника и разорвал его желудок. Кишки лопнули и зеленая, гнилостно пахнущая желчь хлынула изо рта, как токсичные отходы. Вокруг Димитрия собралась толпа кроликов-евнухов, занимающихся вуайеризмом, они потирали окровавленные культи между ног. С каждым толчком внутренности Димитрия выталкивались вверх, пока не порвали легкие. Из последних сил он повернул голову и заглянул в выпученные, красные глаза кролика-насильника. Потоки кроличьей спермы выдавили последние остатки внутренностей Димитрия изо рта и размазали их по внешней стороне пикапа.

«ЧОМПЕР»

Вы мало что знаете о зубных феях. Вы не знаете, что зубы для нас, как кокаин. В королевстве фей мы называем это дерьмо «Чомпер». Мы сходим с ума по этому веществу. Но надо знать свои пределы, иначе это может сделать вас немного сумасшедшим. Поверьте мне, я видел многих фей, которые подсаживались на это вещество и становились неуклюжими, умственно отсталыми и даже умирали. Работа зубной феи требует определенного уровня профессионализма, знаете ли. Если ты не можешь выполнять работу должным образом, то какой от тебя толк? С таким же успехом можно жить под мостом, как тролль.

Итак, Королева теперь запрещает нам нюхать его. Жадная сука хочет оставить все себе. Она целыми днями сидит на своем троне, обкурившись жемчужно-белого добра, похожая на Тони Монтану. Но не в этот раз. Это мой последний день. После семисот сорока семи лет и чести быть Оберфеей лагеря зубных фей Освенцима, я ухожу на пенсию.

Первая остановка – дом Джимми Джессопа. Он потерял передний зуб, раскусив черствый батончик. К счастью для него, это был один из его молочных зубов. Мы всегда оставляем немного больше зеленых купюр, когда зуб выпал по недосмотру. Утром Джимми проснется с хрустящей двадцаткой под подушкой. Не то, чтобы он в этом нуждался; похоже, у парня все хорошо. У него хороший дом, прямо в центре пригорода. Такой, в котором я бы не отказался провести свою пенсию.

Одинокий дом расположен под обширной тенью огромного дуба. Белая изгородь окружает участок. Он красивый, но я бы установил по его верху колючую проволоку, чтобы отгородиться от кошек и иностранцев. Да, я определенно вижу себя живущим в таком доме. Интересно, есть ли у него дворецкий? Я бы завел.

Он оставил окно своей спальни слегка приоткрытым. Глупый пиздюк. Я не одобряю такую беспечность. Никогда не знаешь, какой извращенец проберется сюда, если представится хоть пол шанса. Я поправляю яйца в кружевных трусиках, застегиваю розовую пачку и пояс для инструментов и пытаюсь протиснуться в щель. Протиснуться получается с трудом. Признаюсь, я уже не такой стройный, как раньше, но я втягиваю свое пузо и с ворчанием оказываюсь внутри. Джимми храпит в своей кровати. Аппарат для лечения апноэ сна тихонько жужжит рядом с ним. На матрасе валяются обертки от шоколадных батончиков и смятые пакеты с сухариками. Он похож на раздувшегося слона, застрявшего на вершине гребаной свалки.

Мне нравится возиться со спящими толстыми детьми. Я подхожу к аппарату и отсоединяю сопло, подающее воздух в его маску. Я расстегиваю пачку, оттягиваю трусики в сторону, чтобы обнажить свою надутую, ярко-оранжевую задницу, и пукаю. Мой пук скачет по резиновой трубке. Метеоризм феи – это ядовитое вещество. Мы постоянно использовали его в Освенциме, но об этом вы наверняка не прочтете ни в одном учебнике истории. Я ухмыляюсь и снова присоединяю трубку. Широко раскрыв глаза, я наблюдаю, как блестящие фекалии танцуют в прозрачной маске, прежде чем исчезнуть в раздутых ноздрях Джимми. Он задыхается и с силой втягивает воздух в легкие.