Текст книги "Нам все равно, если вы обиделись! (ЛП)"

Автор книги: Шон Хоукер

Соавторы: Саймон МакXарди
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Ты пока это... давай приготовься, а я принесу лестницу и камеру, – cказал Барри.

Я снял майку, спустил штаны и скинул ботинки. Мой член прилип к внутренней стороне бедра. Я отодрал его, и он безжизненно болтнулся между ног, словно сочная салями, висящая на витрине деликатесной лавки. Крепкой хваткой я взял его в руку. Я закрыл глаза и сосредоточился на дыхании. Перед моими веками проходят образы сексуальных мертвых женщин: растерзанные останки Ким Кардашьян, валяющиеся на железнодорожном полотне; Ариана Гранде, на полном ходу врезавшаяся во встречный автобус; Селена Гомес, получившая в еблет выстрел из дробовика.

– Ух ты, отличный стоячело! – я выглядываю из-под прищуренных век. Мой инструмент – железный прут. Барри показывает мне большой палец с другого конца комнаты, со сложенной лестницей под одной рукой и видеокамерой, закрепленной на штативе, перекинутой через другое плечо. – Готов намочить свой член, жеребец?

– Клянусь, блядь, Иосифом и Марией – я запердолю этой красотуле!

– Ладно, раздвинь ей ноги и сначала трахни ее пиздятинку, – говорит Барри глядя в окуляр.

Я раздвинул ноги Дарлин. Ее пизда похожа на опоссума, которого обглодали на шведском столе. Я забираюсь сверху на мертвую девушку, накрываю ее пизду членом и трусь своей пурпурной головкой между ее зеленых половых губ. Мои руки хватаются за края каталки, и я проникаю внутрь ее мохнатой морской пещеры.

– Да, детка, ты прямо как девственница.

Дырочки у мертвых цыпочек всегда тугие. Это как-то связано с процессом разложения.

– Покажи немного нежности для наших зрительниц, парень. Поцелуй ее. С языком!

Барри знает, как увеличить нашу прибыль, поэтому я не спорю. Ранний выход на пенсию, – напоминаю я себе. – Подумай о белых песчаных пляжах, кокосовом роме и о том, как весь день охуенно греться под лучами яркого солнца. Я прижимаюсь к ее рту и просовываю язык между ее резиновыми, безжизненными губами. Ее язык покрыт кусочками песка и мокрой коркой, похожей на дохлую рыбу.

Я глубоко ввожу свой член и врезаюсь во что-то твердое. Мой член сгибается и острые иглы пронзают мою головку. Я завываю от страха и боли и дергаюсь назад. Длинная, склизкая черная штука прикреплена к концу моего члена.

– Господи! Он вцепился в мой член! Убери от меня этого ублюдка!

Я кричу и кружусь на месте, крутясь вокруг своей оси.

– Это просто угорь. Не шевелись.

Барри хватает головку и его пальцы разжимают челюсти. Он держит его на расстоянии вытянутой руки и любуется сверкающей змееподобной рыбой.

– Ух ты, какая красота. Ты должен гордиться тем, что поймал ее.

Угорь извивается и бросается на него, он швыряет его через весь морг.

Я смотрю на глубокие проколы на своем члене. Капельки крови разлетаются по моим ногам. Барри вытирает руки о носовой платок и передает его мне.

– Вот, промокни.

Как же это портит настроение. Я меньше всего ожидал, что мой член будет укушен угрём. Должно быть, эта чертова тварь забралась в ее пизду, когда она была в реке. Барри, как и прежде, занимает свое место за камерой. Мне нужно несколько минут, чтобы прийти в себя. Я закрываю глаза и возвращаюсь к своим фантазиям о мертвых знаменитостях, пока снова не становлюсь твердым.

– Время трахать жопу! – крикнул Барри.

Я прижал головку своего кровоточащего члена к заднице Дарлин и проник внутрь. Ощущения приятные, как трахать обосранную задницу на следующий день после того, как ее владелица наелась в «Тако Белл». Я сильно надавливаю. Из глубины живота Дарлин доносятся громкие булькающие звуки, и густая черная слизь растекается по моим яйцам и бедрам. Каталка шатко шатается под нами, пока я долблю мертвичинку.

– Да, малышка, возьми мой член! – cтону я.

Глаза, цвета вареного яйца, смотрят на меня. Это так охуительно. Я сейчас кончу. Я задыхаюсь, когда удовольствие пульсирует по моему стержню.

– О, Боже, я кончаю!

Мои яйца напрягаются, когда я изливаю горячее семя в разлагающиеся кишки.

Барри возится с камерой, регулирует лестницу и забирается наверх. Он сидит на вершине, как волосатая средневековая горгулья.

– Давай жеребец, чего ты ждешь? Обхвати губами ее дырочку!

Я использую платок с пятнами крови, чтобы промокнуть пенящееся и пузырящееся анальное отверстие. Глубоко вдохнув, я растягиваю рот над неправильной формы отверстием. Траханье трупа в задницу не гарантирует целостность плоти. Мой язык зарывается в колодец жижи, вытекающей из нее. От горького вкуса у меня слезятся глаза.

– На счет три.

Барри встает.

– Раз, два...

Он стоит на краю.

– Три! Пиздошу!

Барри спрыгивает с лестницы, подтянув колени к груди с дебильной ухмылкой на лице. Он приземляется в центр трупа, и живот Дарлин сдувается. Приливная волна хлюпающих, жидких внутренностей проникает в мое горло и выплескивается из носа.

– Сосни говнины! – радостно и весело кричит Барри, подпрыгивая вверх-вниз на обмякшем торсе.

Я глотаю мерзкую смесь, тяжело дыша. Глотаю, чтобы сдвинуть свернувшиеся комки, застрявшие в моем горле.

Поток ослабевает до струйки, и я опускаюсь между жировыми складками бедер Дарлин. Из моего растянутого кишечника вырывается отрыжка. Срыгиваемая жижа заполняет мой рот. Внезапно мне становится нехорошо, и я извергаю рвоту на себя, Барри и мертвую девушку.

Барри пытается защититься от шквала блестяще-коричневой блевотины, но уже слишком поздно. Его недоуменное выражение едва заметно под пенистой жижей, стекающей с его лица.

– Прости, Барри.

Я изо всех сил стараюсь не рассмеяться и возвращаю ему его мокрый носовой платок.

– Вы – ебанутые ублюдки! – произносит Коби из дверного проема.

Я поднимаю голову и вижу, что санитар стоит перед распашными дверями. За ним стоят трое незнакомцев. Один из них одет в полицейскую форму. Мужчина и женщина рядом с офицером бледные и со слезящимися глазами. Коби делает шаг в сторону.

– Позвольте представить вам мистера и миссис Уильямс, родителей погибшей. Они пришли опознать тело своей дочери.

Женщина разражается придушенными рыданиями и падает в объятия мужчины.

Я выдыхаю прядь черной слизи. Позади меня раздается ритмичное шлепанье угря по кафельному полу.

«КОВИД-19»

Теплые лучи калифорнийского солнца проникали сквозь оконные стекла, прямо на эбеновый мех Обамы. Он свернулся калачиком в щели между бедер Кейтлин, рядом с тихо похрапывающей Хиллари. Кейтлин погладила его мягкое тело. Шерсть большого персидского кота была шелковистой и горячей. Кейтлин откинулась на сиденье у окна, поднесла губы к концу соломинки и сделала глоток мокачино, после чего быстро натянула медицинскую маску на рот.

У нее был первый утренний перерыв на кофе. Потребовалось несколько недель, чтобы привыкнуть к рутине работы на дому, но Кейтлин приспособилась к ней без особых проблем. Теперь, спустя два месяца после эпидемии, виртуальные встречи и одиночная работа стали новой нормой. По крайней мере, у нее были две кошки, которые составляли ей компанию, хоть они и спали большую часть дня.

Кейтлин работала старшим специалистом по дезинформации и преследованиям в корпорации «Печенье Клегга». Будучи начальником отдела кадров, она несла ответственность за то, чтобы сотрудники успешно перешли на работу на дому во время изоляции.

Согласно последним новостям на MSNBC, распространение КОВИДa в Соединенных Штатах неумолимо шло вверх. Губернатор Калифорнии призвал людей держаться подальше от улиц, опасаясь, что они могут упасть замертво и ранить, а то и убить любого, кто окажется в непосредственной близости от них. Как долго им придется оставаться запертыми в своих домах? Никто не знал. Первое задание Кейтлин на день состояло в том, чтобы отругать сотрудников за различные профессиональные проступки. Она мысленно просмотрела список проступков, совершенных на этой неделе. Нил Смиггинс отказался надеть маску во время виртуальной встречи, поэтому она передала его личные данные и домашний адрес в отдел СОЛВСЗ.

Специальное отделение полиции по ликвидации вспышек смертоносных заболеваний было создано правительством специально для контроля любых «неблагоприятных ситуаций», которые могут возникнуть в результате вынужденной изоляции. После беспорядков в столице, было сочтено необходимым иметь под рукой орган, готовый справиться с непокорными представителями общественности, несогласными с приказами, которые они должны были выполнять.

Абдулла Джихад получил лишь устное предупреждение за то, что не проконтролировал свою двенадцатилетнюю жену. Во время заседания совета директоров по Skype, миссис Джихад устроила беспорядок на заднем плане, сняла паранджу и вела себя, как дерзкий ребенок, смотрящий по телевизору мультфильмы на полной громкости. Кейтлин уступила его просьбе о милосердии, потому что Абдулла пообещал побить девочку за ее постыдное поведение.

Табита Смит получила выговор за то, что перекусила мясной нарезкой во время звонка, который пришелся на обеденный перерыв. Мясное блюдо возмутило Алисию Пэнкейк, убежденную вегетарианку. Затем Кейтлин сообщила Теду Ноблесу, что он будет отстранен от работы на две недели за то, что похихикал над сексистской шуткой, но не отстранила от работы Ральфа Гибсона, который ее рассказал. Ральф был освобожден от наказания, потому что инцидент произошел в среду, один из дней недели, когда он называл себя Ральфиной – женщиной.

Кейтлин размяла виски, вспоминая перепалку с Полли Нокс. Заставить ее признаться в своем проступке было все равно, что прибить желе к стене. Новой помощнице администратора сказали, что она не может ходить с черным цветом лица в рабочее время, но Полли утверждала, что это спрей-автозагар. Кейтлин была вынуждена подробно повторить официальный дресс-код и сообщить Полли, что она получит по почте письменное предупреждение за свое расистское поведение. Наконец, Джону Гуффхарду дали напутствие за то, что он отказал Сабине Купер в сексуальных домогательствах по электронной почте, доказав тем самым, что он трансфоб.

Кейтлин выглянула из окна своей квартиры. На улице внизу было жутко тихо. Отсутствие будничной суеты было одной из тех вещей, к которым она все еще не привыкла. В парке, напротив жилого дома, мужчина бежал трусцой, рядом с ним бежала его немецкая овчарка. На руке у него была повязка с желтой звездой. У его собаки была такая же повязка на одной из передних лап. Штат Калифорния сделал обязательным ношение повязки со звездой, если вы освобождены от необходимости оставаться в помещении в выходные дни – или все время – на основании наличия медицинских заболеваний, таких как тревожность, или работы на таких ключевых должностях, как медсестры или полицейские.

– Боже милостивый. Я не могу в это поверить. Маска не закрывает его нос, – вздохнула Кейтлин.

Она вскочила на ноги, потревожив Хиллари и Обаму, которые выбежали из комнаты. Она щелкнула задвижкой на окне и распахнула его настежь.

– Наденьте маску, сейчас же! – закричала она во всю мощь своих легких.

Ее рука обвилась вокруг ближайшего цветочного горшка на подоконнике и бросила кактус в сторону мужчины. Она не могла поверить, что люди пренебрегают общественной безопасностью, не надевая свои маски. Плохо, что одним людям можно было выходить на улицу, а другим – нет. По ее мнению, это должно быть одно правило для всех. Без исключений. Мужчина весело помахал рукой и продолжил пробежку. Собака свирепо залаяла на нее.

– Я сообщу о тебе в отдел СОЛВСЗ! – крикнула Кейтлин.

Она выхватила сотовый телефон и набрала номер 1-800-СТУКАЧ на быстром наборе. Прижав телефон к уху, она тридцать минут ходила взад-вперед, пока Джахнави из колл-центра в Мумбаи не ответила и не записала подробное описание инцидента. Вопиющее нарушение правил шокировало ее, и она продолжала расхаживать по комнате, хмурясь и взбивая свои волосы. Кейтлин нужно было что-то, что могло бы ее успокоить и вернуть в рабочее русло. Она достала из холодильника бутылку "Шардоне" и опустилась на диван с хрустальным бокалом и свежей соломинкой.

Солнечные лучи переместились с окна на диван. Обама и Хиллари вошли в комнату и запрыгнули на подушки рядом с ней. Обама поднял ногу, а затем принялся ласкать языком задницу и маленький член. У него не было яичек, потому что он был кастрирован. Хилари устроилась между ног Кейтлин, разминая ее промежность. Кошка громко мурлыкала. Кейтлин не возражала против того, что ее "киску" лапают. Хиллари делала такие странные вещи с тех пор, как была котенком. Кошка с удовольствием собирала грязное белье Кейтлин и таскала его под кровать. Она наблюдала за Кейтлин и в душе, медленно моргая из дверного проема.

Кейтлин потянулась за "Шардоне". Черт, она пуста. Должно быть, она прикончила всю бутылку, сама того не замечая. Комната медленно кружилась, в голове было светло и туманно. От разминания ее «киску» покалывало, и она подумала, могут ли кошки быть лесбиянками? Как давно ее не трахал мужчина? Восемь недель? Двенадцать? Может быть, дольше? С начала пандемии все стало, как в тумане. Она не спала с коллегами по офису, потому что все ненавидели сотрудников отдела кадров. Их считали корпоративными гестаповцами. Вместо этого, она пользовалась множеством приложений для поиска партнеров. Ее не интересовали отношения. Ей нужен был горячий и твердый член.

Сначала она знакомилась с парнями на таких сайтах, как «Horny», «Woke and Single», «Erect and Politically Correct» и «Wholesome Meats»^[8], но все мужчины были бета-самцами и ужасны в постели. Они извинялись после того, как кончали ей на лицо, а когда она просила их помочиться ей на сиськи, они отказывались.

Как раз перед тем, как первая волна КОВИДa обрушилась на Западное побережье, она зарегистрировалась на сайте DestroyMyHoles.com^[9], предвкушая, как ее будут трахать настоящие мужчины. Мысль о всех тех избиениях, которые она получала от мужчин разных размеров и цветов, которые платили за ужин и не распинались о своих чувствах, сделали ее «киску» влажной от желания.

– М-м-м-м, – пробормотала Кейтлин.

Лапы Хилари мяли ее промежность. Она решила взять выходной, и если бы ее босс спросил почему, она бы сказала, что ей стало плохо из-за симптомов КОВИДa. Она хотела провести немного времени с "Блэк Джеком".

Специальное средство от варикозного расширения вен и вибратор "Блэк Джэк" лежали под раковиной в ванной комнате. Кейтлин взяла средство и смазала свой огромный вибратор, вылезла из одежды, легла на кровать и раздвинула ноги. Ее мягкие бедра были липкими от выделений. С тех пор, как ее заперли дома, ее "киска" стала волосатой и неухоженной из-за отсутствия посетителей. Она была похожа на хомячка, которого пропустили через мясорубку. Хилари набросилась на влажные трусики, обнюхала промежность и утащила ароматную добычу под кровать. Кейтлин застонала, когда ее жадная пизда всосала десятидюймовый^[10] вибратор. Она вводила и выводила большой черный член из своей дырки со все возрастающей скоростью.

– Да, да! – стонала она, выгибая спину и бедра навстречу толчкам.

Вибрация заставляла ее зубы стучать. Дышать в маске было трудно, а лицо становилось все более горячим и покрасневшим, но кому нужен кислород, когда так приятно трахать собственную пизду?

Промежность Кейтлин была готова взорваться, когда вибратор остановился. Она с ворчанием вытащила его из своей дырки, и длинный канат вагинальных соплей соединил жирную, куполообразную силиконовую головку с дрожащей, зияющей дырочкой.

– Что за черт? – oна осмотрела черный член, затем потрясла его. – Наверно, чертовы батарейки.

Ее жирные пальцы шарили по прикроватным ящикам, вытаскивая презервативы, салфетки, бальзам для губ, но батареек там не было.

– Черт возьми, – пробормотала она.

Она никак не могла оставить себя без разрушительных вибраций "Блэк Джека". Пандемия серьезно повлияла на почтовые службы. Батарейки, которые она заказала сегодня на Amazon, прибудут не раньше конца недели. Вряд ли она сможет ждать так долго. Она бросила вибратор на кровать. Черт возьми, что же ей делать?

Хилари подскочила на кровати, понюхала вибратор и лизнула его кончик. Кейтлин вскинула бровь, и ее "киска" затрепетала. Она прошмыгнула на кухню и достала из шкафа пакетик с любимым кормом кошек.

– Вот котята, дин-дин готов.

Хиллари и Обама мурлыкали и терлись о ее голени, когда она поманила их обратно в спальню и легла на кровать. Она разорвала зубами пакетик и выдавила желеобразное мясо на свою щель. Ее пальцы проталкивали маленькие кусочки изысканной курицы внутрь себя. Кейтлин прикусила нижнюю губу, нанося последние капли кошачьего ужина на свой пузатый клитор. Хиллари и Обама прыгнули на кровать, их глаза были прикованы к еде.

– Ешьте мамину "киску", дорогие, – стонала она, размазывая мясную пасту по своей щели.

Хиллари не стала медлить и с жадностью лизнула мясо, зарывшись в мокрую пизду. Обама отстранился и понюхал воздух. Кейтлин протянула грязный палец, чтобы поманить его, и он подался вперед, облизал его, а затем присоединился к Хилари.

– О, о, боже, как хорошо!

Она извивалась под их грубыми, трепещущими языками, сжимала свои груди, и языком лизала соски, пока Хиллари работала над ее клитором, а Обама дергал и покусывал торчащие лоскуты плоти, принимая их за кусочки курицы. Хиллари опустилась ниже и слизала с "киски" пену цвета соуса.

– О! Ты такая грязная, Хиллари! – Кейтлин ухватилась за край кровати и уперлась бедрами в плоскую морду кошки.

Шерсть прилипла к складкам ее "киски", пока Хиллари языком слизывала последние остатки студенистого мяса из зияющей полости.

На грани оргазма Кейтлин сжала ноги вместе и почти раздавила голову Хилари.

– Мя-я-я-я-яу-у-у-у! – Хиллари была зажата между бедер своей хозяйки и сходила с ума.

Кейтлин рывком раздвинула ноги, и животные бросились бежать из комнаты, в то время, как ее сердце колотилось о ребра, а под задницей образовалась большая, влажная лужа из коричневого желе из пизды. Ее бедра покалывало и жгло от пересекающихся ярко-красных царапин. Может, лучше все-таки заказать батарейки, – подумала она.

* * *

Когда наступила суббота, Кейтлин сидела дома и смотрела в окно. Наблюдая, как фигурки, одетые в стиле телепузиков, ковыляют по улице в своих опасных костюмах. Они дезинфицировали тротуары и бездомных, которые спали на них. Белый фургон СОЛВСЗ полз рядом, по пустынной дороге. Мигали сирены, и на стены близлежащих зданий отбрасывались длинные синие. Когда фургон время от времени останавливался, задние двери распахивались и три или четыре человека в защитной одежде выскакивали наружу, чтобы поднять с земли полубессознательных бродяг и уложить их в кузов машины. Кейтлин ухмыльнулась и весело помахала рукой, когда фургон уехал.

Кошка пробралась через железные перила парка и обнюхала пластиковую обертку от гамбургера, лежавшую в водостоке. В парке всегда жила большая популяция бездомных кошек. Теперь, когда люди перестали обедать и устраивать пикники, бедняги голодали. Кейтлин могла только представить, что прожорливые коты сделают с ее "киской". Ее колени ослабли, но она быстро выкинула эту мысль из головы. То, что ее "киску" лизали две персидские кошки, было единичным случаем, моментом безумия, о котором не стоит вообще говорить. Такое больше не повторится.

Ее мобильный телефон пискнул. Она посмотрела на сообщение. Тим был уже в пути. Тим был парнем, которому она позволила трахнуть себя в задницу у мусорного контейнера за магазином «Dunkin' Donuts», незадолго до того, как эпидемия разрушила ее сексуальную жизнь. Он также был водителем доставки, который начал подрабатывать, продавая широкий ассортимент востребованных товаров, которые он украл со склада Amazon. Туалетная бумага, дезинфицирующее средство для рук, батарейки – Тим был парнем, который мог достать дефицитные вещи по нужной цене.

Коронавирус был на подъеме. В это утро в стране было объявлено чрезвычайное положение. Правительство потребовало, чтобы никто не покидал свои помещения, если только вы не работаете на Amazon или UPS.

– Чтобы снять растущее напряжение в это трудное время и поддержать моральный дух, люди должны иметь возможность продолжать делать покупки в Интернете, – рассуждал президент на своей пресс-конференции. – Тратить деньги на вещи – это основа, на которой была построена эта великая страна. Ради психического здоровья нации, Джефф Безос твердо поддерживает план правительства разрешить курьерам беспрепятственно осуществлять доставку, если они принимают надлежащие меры предосторожности, чтобы ограничить риск распространения КОВИДa. Им будет предоставлен высший приоритет в отношении новой вакцины против коронавируса, а также они должны будут носить маски и дезинфицировать руки после прикосновения к любым поверхностям.

Хотя это не требовалось от населения, Кейтлин считала, что ношение защитных костюмов – даже в домах – должно быть обязательным. Одетая в свой любимый ярко-желтый костюм, она переключала свое внимание между СОЛВСЗ, убирающими улицу, и новостями MSNBC, передаваемыми по телевизору.

* * *

Дверной зуммер возвестил о приходе Тима. Кейтлин поспешила к входной двери в своем защитном костюме, скрипя резиновыми сапогами. Под костюмом она была обнажена и уже мокрая, готовая принять член. Она нажала на кнопку, чтобы впустить Тима в здание, и в предвкушении открыла свою дверь. Она напряглась сквозь толстую подкладку лицевого чехла, чтобы услышать, как он поднимается по винтовой лестнице ведущей на ее этаж.

– Привет, Тим, – сказала Кейтлин через респиратор, когда он замер перед ней, его лицо было наполовину скрыто медицинской маской, а руки в перчатках сжимали картонную коробку.

– Привет. Здесь все, что ты хотела. Две дюжины упаковок двойных батареек и влажные салфетки... – oн протянул коробку на расстоянии вытянутой руки, чтобы Кейтлин взяла ее. – С тебя обычные сто пятьдесят баксов.

– Я подумала, что на этот раз мы могли бы договориться о другой форме оплаты, Тим, – Кейтлин подмигнула. Она попыталась прислониться к дверной раме и выпятить сиськи, но защитный костюм был велик и неудобен, и в итоге она оступилась и вышла в коридор. – Мы можем обсудить это в спальне. Заходи и закрой дверь.

– Эм-м, тогда ладно, – сказал Тим, облизывая губы.

Он зашел в квартиру и последовал за Кейтлин в спальню.

– У тебя есть защита? – cпросила Кейтлин.

– Ты имеешь в виду презервативы?

– Нет, я имею в виду, ты привит от КОВИДa?

– Эм-м, да, наверно, да, – сказал Тим, поглаживая растущий комок над верхней частью своих брюк.

Взгляд Кейтлин остановился на выпуклости, и она тут же вспомнила, что "там" Тим особенно одарен. Он со скоростью молнии стянул с себя перчатки и маску.

– Что ты делаешь?! – воскликнула Кейтлин.

– Я думал, мы собираемся потрахаться, – сказал Тим.

– Так и есть, но ты же понимаешь, что мы находимся в центре пандемии, верно?

– Да.

– Это смертельная болезнь, Тим. Она может уничтожить большую часть населения планеты. Вопиющее пренебрежение правилами против распространения коронавируса – это очень... очень... не по-американски, Тим.

Желание оседлать настоящий член внезапно отошло на второй план из-за безразличия Тима. Она чувствовала, как ее "киска" становится сухой, как рождественская индейка.

Тим поднял кепку и почесал свою лысую голову.

–Э-э, ладно.

Кейтлин заметила, как с его покрасневшего скальпа слетают чешуйки кожи. Я уверена, что зуд и чрезмерное чесание – это симптом коронавируса, – подумала она.

– Просто возьми деньги и немедленно покинь мое помещение. Встань в углу и ничего не трогай, пока я достаю свой кошелек.

* * *

Чем дольше длилась изоляция, тем меньше становился запас батареек Кейтлин. "Блэк Джек", скрепленный скотчем, уже почти не напоминал вибратор. Хиллари и Обама отказывались есть свой ужин, если его не подавали в кошачьей посуде, и Кейтлин приходилось отходить по меньшей мере на шесть футов, как только она ставила их миски с едой на пол. Она не могла сосредоточиться на работе, поэтому опустошила шкаф для напитков и переключалась туда-сюда между MSNBC и CNN. Отвлекшись от новостей, она с тоской посмотрела на двух кошек, вылизывающих себя своими сексуальными, покрытыми пупырышками языками. Они подняли голову и посмотрели на нее с недоверием, как будто знали, о чем она думает, затем возобновили свои облизывания.

Кейтлин хныкала, жалея себя. Перспектива бессрочного заточения с двумя сварливыми котами, без алкоголя и с едва работающим вибратором угнетала ее. Она должна была что-то с этим сделать, но не знала что. Ее размышления прервал высокочастотный вой голодных кошек, проникающий через открытое окно.

– Бедные кошки, – сказала она. Хиллари и Обама уставились на нее. – Они, наверно, голодают.

Сок вытек из складок ее пизды и намочил трусики.

Она дождалась полуночи и бросилась через пустую улицу к парку, надев свой защитный костюм и прихватив коробку с кошачьим печеньем.

– Вот, кис-кис-кис, – прошептала она и потрясла коробкой с печеньем.

Она осмотрела местность в поисках фургонов СОЛВСЗ, патрулирующих город ночью, но в парке не было ни души. В ответ на ее шепот раздалось неистовое мяуканье. Через несколько секунд несколько истощенных кошек протиснулись через забор. Кейтлин высыпала на тротуар несколько печений. Десятки пятнистых, костлявых кошек сгрызли лакомство, а потом заскулили, требуя добавки. Они терлись о резиновый наряд Кейтлин. Она улыбнулась их ласке. Разбросав печенье, она повела ораву кошачьих по лестнице, через входную дверь и наконец в спальню. Хиллари и Обама выгнули спины и шипели. Кейтлин подхватила их с кровати и заперла в шкаф.

Бродячие животные кружили вокруг ее ног, когда она выскользнула из защитного костюма и схватила огромную банку тунца. Она дернула за кольцо на крышке, и в ноздри ей ударил запах рыбы. Кошки заорали и поднялись на задние лапы, пытаясь добраться до рыбы, которую она размазывала по грудям, бедрам и заднице. Кейтлин прыгнула на кровать и вылила соленую жидкость себе на пизду, а кусочки рыбы воткнула во влагалище и анус.

Огромный кот со шрамом на морде, облезлыми ушами и отсутствующим глазом настороженно заглядывал через край кровати. К нему присоединились еще более пестрые морды с подергивающимися усами. Они были грязными, и она могла подхватить какую-нибудь ужасную болезнь, но ей было все равно. Это не будет смертельный коронавирус. MSNBC ничего не говорил о том, что кошачьи заражаются КОВИДом. Президент на своей пресс-конференции никогда не говорил держаться подальше от бродячих кошек. Между ног у нее было так мокро, что куски тунца плыли по бедрам вниз по реке ее выделений. Кот прыгнул на кровать. Он осторожно понюхал тунца. Кейтлин раздвинула губы пизды, чтобы большой кот мог хорошо рассмотреть мясо, торчащее из ее дырочки.

– Давай, ты же знаешь, что хочешь этого, – поманила Кейтлин.

Он с жадностью вылизал рыбу из ее пизды. Другие бродячие кошки вскочили на кровать и присоединились к нему. Они лизали рыбьи чешуйки по всему ее телу, их языки были грубыми, но нежными. Кейтлин стонала и дрожала в экстазе. Некоторые из котов обрабатывали ее соски, обводя их языками, чтобы очистить от рассола со вкусом тунца. Кот прижался мордой к ее дикому, липкому кусту и засунул свой колючий язык глубоко в ее "киску", лизнув стенки влагалища. Другие драили ее задницу, стремясь достать тунца из морщинистого отверстия.

Кошки кишели вокруг нее. Их было, наверно, не меньше сорока, все в чесотке и блохах. Они покрывали каждый дюйм пространства на кровати, и воздух вибрировал от их мурлыканья. Их языки вылизывали плоть Кейтлин, отчаянно пытаясь впитать все пропущенные кусочки тунца.

Кейтлин двигала бедрами и стонала. Это было невероятно. Большой кот, должно быть, уже делал это раньше.

– Да, да, трахни меня, дикий зверь! – кричала она.

Кот зарычал и стал проталкиваться глубже, пока половина его головы не оказалась засосанной в ее пизду. Его когти прорыли траншеи в ее бледной коже. Кошки лизали свежую кровь, сочившуюся из порезов на внутренней стороне ее бедер. Кейтлин вскрикнула. Она собиралась кончить. Ее "киска" вспыхнула, и цунами блаженства разлилось по ее телу. Одни кошки разрывали большие раны на ее бедрах, а другие скреблись по ее обнаженному телу и скребли ее своими острыми когтями, чтобы добраться до теплой крови, вытекающей из ран.

Острая боль пронзила пизду Кейтлин, когда кот вонзил зубы в ее нежный вагинальный канал. Она попыталась подняться, но кошачьи тела приковали ее к кровати.

– Хиллари! Обама! Помогите мне! – закричала она, прежде чем ее рот заткнул вонючий, кишащий клещами анус бродячего кота.

Персидские кошки слабо скулили внутри шкафа. Орда грызла и царапалась; запах крови привел их в неистовство. Острые клыки пронзили ее губы. Медноватая кровь хлынула ей в рот и заполнила горло. Кейтлин обхватила кота руками. Только его задние лапы и хвост оставались вне ее пизды. Он извивался и брыкался, жадно пережевывая шейку матки.

Когти впились в ее живот, распарывая кожу и открывая блестящие розовые внутренности и желтый жир.

Коты зарылись внутрь нее, шипя и борясь за сочные органы. Кейтлин посмотрела вниз на свое изуродованное тело. Бродячие кошки таскали по кровати мотки кишок и лакомились ими. Некоторые залезли ей в живот. Желчный пузырь лопнул и забрызгал кошек зеленой желчью.

Пока ее жизнь ускользала, а бродяги пожирали ее, она услышала голос диктора новостей MSNBC, который медленно и целенаправленно говорил из телевизора в гостиной. Его голос дрожал, когда он торжественно передавал текущую сводку новостей КОВИДa:

– Последние данные о количестве смертей, вызванных коронавирусом, свидетельствуют о том, что болезнь продолжает распространяться по всей стране без признаков замедления... президент должен вскоре дать пресс-конференцию... оставайтесь в безопасности в своих домах, запирайте двери... это болезнь, подобной которой мы никогда не видели... смерть повсюду... да благословит Господь Соединенные Штаты Америки... а вот и Джанетт с прогнозом погоды...

«НОЖНИЦЫ»

Дверной звонок выдает несколько тактов песни Лу Рида «Walk on the Wild Side». Я отбрасываю журнал «Только для женщин» и выглядываю из окна гостиной. Гэвин, почтальон, свистит и машет мне рукой. Мое сердце бьется о грудную клетку. Сегодня я жду письмо, которое навсегда изменит мою жизнь. Прежде чем открыть дверь, я останавливаюсь перед зеркалом в прихожей. Мое розовое шелковое кимоно распахнуто спереди, и я запускаю руки под бюстгальтер, чтобы подчеркнуть свой четвертый размер, прежде чем накрутить концы парика и открыть дверь.

Гэвин улыбается и я отвечаю на его дружеское приветствие. Кажется, я ему нравлюсь. Оглянувшись через его плечо, я вижу, как мой пожилой сосед мистер Браунсворд, выглядывает из-за изгороди облизываясь и причмокивая губами. Должно быть, он делает утреннею обрезку. Кустарник, за которым он стоит, дрожит. Я знаю, что у него начальная стадия болезни Паркинсона, но в последнее время мне кажется что он начал сдавать.