Текст книги "Тайна сверхчеловека, или Откровения «Ангара-18»"

Автор книги: Шон Дуглас Мэлори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

3

В религии чувство Высшего Существа имеет непосредственный выход, но возможны и другие, гораздо более уродливые формы его проявления. Вера – важный субстрат человеческой личности, и если разрушена вера в Бога, необходим ее адекватный заменитель. Одним из признаков официальной религии является ее массовость; крупное религиозное течение включает сотни миллионов человек, секта – несколько десятков, но в том и другом случае практикуются коллективные сборища – для проповедей, совместных молений и других религиозных процедур, способствующих поднятию религиозного энтузиазма верующих. Другой признак официальной религии – наличие иерархической структуры, более или менее сложной, но существующей всегда. Этот элемент особенно развит у католиков: приходские священники, диаконские чины, епископы и кардиналы, монашеские ордена со своими аббатствами, послушниками, монахами, приорами и верховными генералами, светские и полусветские подразделения, включая дипломатов и тайную разведку (в прошлом – также боевые ордена), а над всей этой гигантской структурой – конклав и римский папа, наместник святого Петра на Земле. Подобные, но более скромные иерархии существуют у православных и протестантов, у мусульман и буддистов и в более мелких конфессиях.

Точно по такому же принципу построены идеологизированные политические течения. Массовость, иерархическая структура с жесткой дисциплиной и вера в непогрешимость вождей – те же краеугольные камни, которые лежат в основе любой религии. Роль божества в данном случае играет некая Великая Идея – идея Коммунизма, идея Превосходства Арийской Расы, идея Всеобщей Справедливости и Демократии и тому подобный божественный фетиш. Наместником Бога – или Идеи – является фюрер, он же – генеральный секретарь; под ним – конклав-политбюро, кардиналы-фюреры помельче, региональные лидеры-епископы, партийные отцы-настоятели во всех общественных институтах и на промышленных предприятиях, а уж под ними – масса оболваненных верующих. Яркий пример таких структур продемонстрировали фашизм в Германии и коммунизм в России и Китае. Для этих явлений характерны не только массовость и иерархичность, но все другие признаки религии: проповеди-доклады партийных чиновников, коллективные молебны-партсобрания, залы и храмы для этих сборищ с ритуальным убранством, священные книги (труды непогрешимых вождей), толкователи этих книг (продажные лжеученые) и все остальное, вплоть до яростной нетерпимости к инакомыслящим.

Подобное сходство не случайно, оно подчеркивалось многими специалистами и просто мыслящими людьми; так, мудрый старый Роберт Хайнлайн писал: «Революционные политические движения и воинствующие религии являют собой аналогичные процессы – их различают лишь словесные ярлыки и символика». А иногда нет различий и в словесных ярлыках: заповеди христианства, демократии и коммунизма совпадают текстуально. Первая из них – преданность Богу или соответствующей Идее; за ней следуют все остальные, коим положено защищать стабильность вероучения: не убий, не укради, не пожелай жены ближнего своего.

Если забыть об Абсолюте, то идеологический фанатизм являет собой такую же загадку, как и религиозный. Действительно, какую полезную роль выполняют в обществе политические учения? Ровным счетом никакой; более того, от них за последние два столетия, от Французской революции до перестройки в России, произошло множество бед, гражданские и мировые войны, геноцид, насильственное переселение и уничтожение целых народов. Весьма любопытно, что в этом повальном зверстве, вместе с резней цыган, армян, американских индейцев, чернокожих и всегда виноватых евреев выбивали идеологов-застрельщиков, интеллектуальную элиту, спровоцировавшую путч, мятеж, ту или иную революцию, подкинувшую очередную зажигательную идею. Казалось бы, должен сработать инстинкт самосохранения – но как бы не так! Вожди появляются снова, пишут священные книги, восходят на вершину власти – и гибнут.

Можно было бы предположить, что политические учения объединяют людей, формируют из них эгрегоры и тем самым несут функцию защиты от других человеческих коллективов. Но это неестественная, я бы даже сказал – разрушительная консолидация, попирающая другие узы, которые должны объединять людей гораздо крепче: общность языка, культуры, территории, профессиональной и семейной принадлежности.

Однако самая крепкая связь, кровная и национальная, не выдерживает идеологичекого напора – как, впрочем, и религиозного; брат режет брата, жена предает мужа, в Штатах идет охота на ведьм, в России и Франции – на дворян [58]58
  Автор имеет в виду пролетарский террор после Французской революции (конец XVIII в.) и Октябрьской революции. – Прим. пер.


[Закрыть], китайские хунвейбины уничтожают китайскую интеллигенцию, а Пол Пот – всех своих сограждан. И, невзирая на это, люди вновь и вновь попадают в идеологический капкан.

Почему?

Религиозный импульс действует, природа не терпит пустоты, отринувшие Бога тянутся к земным идеям, чтобы заместить религию…

Впрочем, земные идеи не всякий раз носят столь разрушительный характер, как упомянутые выше. Те идеи – глобальны: установить на Земле царство демократии, всемирный коммунизм или владычество арийской расы. Чем глобальнее идея, тем она страшнее, чем мельче – тем более приемлема, во всяком случае, в своих последствиях. Вот почему я полагаю неформальные объединения – еще один способ замены религии – лучшей из всех возможных замен. Он проявляется во многих формах, но самые известные – культовый спортивный фанатизм (преданность определенному виду спорта, своей команде, чемпиону) и битломания (обожествление эстрадных групп, певцов, шоуменов, актеров). Кроме того, имеются не столь обширные конгрегации помешанных на УФО, колдовстве, компьютерах, голодании, гимнастике йогов, лечении медом и чесноком, литературных персонажах и книгах – почитатели Конана-Варвара, Шерлока Холмса, дока Сэвиджа и толкиеновских хоббитов. Все они сравнительно безобидны, не претендуют на мировое господство, не строят храмов и концлагерей и в драках пускают в ход пивные бутылки вместо «хеллфайеров» [59]59
  Хеллфайер – реактивный снаряд, которым вооружены боевые самолеты и вертолеты. – Прим. пер.


[Закрыть]. Вполне добропорядочная публика, хотя обыватель, попавший на матч «Миннесота Викингз» против «Чикаго Буллз» с этим бы не согласился.

4

Я счел необходимым произвести краткий религиозный обзор с одной лишь целью – развеять впечатление, что Абсолют эквивалентен Богу. Воспринимать Его в подобном качестве было бы большой ошибкой; Он – объективная реальность и существует помимо нас, а Бог, все боги, существовавшие когда-либо на Земле, – творение наше, человеческое. Абсолют дал нам к этому первичный импульс, ощущение Высшего Существа, которое мы истолковали по-своему, сублимировав его в религиозных и политических учениях, культовых неформальных союзах и фанатичной преданности бегу трусцой; и все это – пример того, как может исказиться Откровение, ниспосланное каждому из нас.

Да, я готов признать, что Великий Дух во многом отвечает нашим представлениям о Господе. Он всемогущ и всеведущ, Он обладает вселенской протяженностью, Он связан с каждым из нас, Он хранит в себе наши души, и все мы, по завершении своих земных путей, уйдем к Нему. Он в полном смысле Вседержитель, но не Бог, так как не является источником благодати, не надзирает за каждым из нас, не требует молитв и поклонения, не делит на хороших и плохих и не готовит никому ни райских кущ ни адских сковородок. Он существует в нас, а мы – в Его Вселенском Разуме, точно так же, как существуют в нас нервные, мышечные и прочие клетки. И если вы порезали палец, то можно ли сказать, что клетки в нем плохие, а вот в соседнем, целом – хорошие?

Теперь поговорим о Боге – об Истинном Боге. В начале главы я заметил, что не верю в Творца, придуманного людьми, но твердо знаю, что Он существует – и к этому, возможно, склоняются многие в наш прагматический век. Тропа, ведущая к Богу, проходит сквозь толпу времен зигзагами и начинается с утверждения божества, с бескорыстной искренней веры. Потом приходят толкователи-посредники и воинственные фанатики; первые превращают веру в бизнес, вторые орошают ее кровью, безжалостно истребляя инакомыслящих. Вера сменяется обрядами, простота и естественность – пышностью, рубище – золочеными ризами; профессионалы отгораживают верующих от Бога, прячут его в своих храмах, канонизируют молитвы и производят самих себя в святых. В результате искреннее чувство гаснет, сменяясь покорностью и страхом, а позже, в более просвещенные и не такие суровые времена – насмешкой и равнодушием. Затем торжествует рациональная мысль, и Бога отвергают как суеверие, несовместимое со знанием; казалось бы, хоронят навсегда, подменяя веру в Бога верой в науку, идеологию и культовые фетиши.

Но тропа ведет нас дальше, и мы наконец понимаем, что есть Истинный Бог и где находится его обитель. Он – не Абсолют, а наше создание, и Он реален в той же степени, в какой реальна мысль; он обитает не на небе, не в иных измерениях, а только в нас самих, и одни зовут его Богом, а другие – Любовью, Надеждой, Добротой, Совестью или Нравственным Чувством. Ему не нужны ни Библия, ни Коран, ни храмы, ни славословия, ни молитвы; каждый из нас может поговорить с ним в любой миг и в любом месте, спросить его совета, исповедаться ему и в том обрести утешение. Мы можем называть его Аллахом или Иеговой, Буддой или Саваофом, но Бог един, и вера в него – личное, я бы даже сказал, интимное дело верующего, не терпящее посредников и толкователей. Он поддерживает и направляет нас, он обитает в наших душах, и потому он, как и все мы, частица Абсолюта.

Быть может, самая важная из всех, доступных человеческому пониманию.

Дух Господень говорит во мне, и слово Его на языке у меня.

Библия. Вторая книга Царств

Поистине, Аллах – дающий путь зерну и косточке, изводит живое из мертвого и выводит мертвое из живого. Он – тот, который вырастил вас из одной души.

Коран

Благословен Ты, Господь, возвращающий мертвых к жизни!

Тегилат Гашем

ГЛАВА 6

Тайна души и посмертного существования. Что находится «за гранью». Свидетельства тех, кто вернулся. Причины, по которым мы умираем. Контакты с Миром Духов. Феномен ясновидения

1

Жизнь прекрасна.

Но она была бы еще прекрасней, если бы ужас небытия не тяготел над нами, если б мы были уверены в своем бессмертии и думали без страха о неизбежном конце земного существования.

Помню, как я впервые осознал свою бренность и что испытал при этом. Мне исполнилось 6 лет, и я, как обычно, проводил летнее время на дедовой ферме, среди лесистых холмов, оврагов и мелких прозрачных речушек, где так приятно искупаться в жаркий день. Многое изменилось с той поры; лес поредел, овраги засыпаны, холмы прорезаны дорогами, воды в ручьях и речках уже не так чисты, и я не рискнул бы из них напиться. Но небо Огайо по-прежнему синее и глубокое днем и все такое же темное, звездное – ночью; ветер, как встарь, мчится над холмами, играет в листьях столетних кленов и лип, посвистывает в каминной трубе – и шепчет, шепчет, заставляя вспоминать минувшее.

Был вечер, и я, шестилетний, затаился в огромном кресле, прижавшись к деду; он шелестел страницами «Коламбус Ньюс», ворочал шеей, щекотал меня жесткой бородой, хмыкал, разглядывая фотографии в газете. На одной была девушка: искаженное мукой лицо, широко распахнутые застывшие глаза, полуоткрытый рот. Не помню уже, сама ли она бросилась под поезд или кто-то толкнул ее, по злому умыслу или случайно. Репортер запечатлел ее крупным планом, рядом с рельсами; очень выразительный снимок, но не из тех, какие стоит разглядывать шестилетнему мальчишке.

Однако я глядел и размышлял о том, где оказалась та девушка, в раю или в чистилище – а может, в аду, если свершила смертный грех самоубийства? Тогда нашим душам вовек не встретиться – ведь я намеревался попасть непременно в рай и, чтоб подкрепить свое желание, всякий раз, когда мы посещали церковь, бросал никель [60]60
  Никель – пятицентовая монета. – Прим. пер.


[Закрыть]в кружку для пожертвований. Затем мне пришло в голову, что, оказавшись в раю, я никогда не вернусь сюда, на ферму, в этот дом и в это кресло перед камином, где было так удобно сидеть, свернувшись калачиком; эта мысль пронзила мою душу с такой остротой, так испугала, что я не выдержал и разрыдался.

– Что с тобой, парень? – дед, сдвинув очки на лоб, с недоумением смотрел на меня.

Всхлипывая, я показал на снимок мертвой девушки:

– Дедушка, я тоже умру? Как она?

– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, – усмехнулся дед и шлепнул меня пониже спины. Потом, вдруг сделавшись серьезным, добавил: – Надеюсь, Шон, тебе подобная кончина не грозит. Не прыгай на рельсах, сынок, и проживешь долгую-долгую жизнь.

– Но потом? Что будет потом? – настаивал я, размазывая слезы. – Я все-таки умру?

Дед вздохнул, прижал меня к себе.

– Это случится нескоро. Пройдет время, и ты смиришься с этой мыслью, Шон, или хотя бы научишься пореже вспоминать о ней…

Он снова вздохнул:

– Даже в старости… Будешь сидеть вот в этом самом кресле и утешать какого-нибудь паренька, которого еще на свете нет… И думать о радостном и печальном, о встречах и расставаниях…

Слова его были мне непонятны. Я пробормотал:

– Каких встречах?.. Каких расставаниях?..

– Я скоро уйду, – ответил дед, – и встречу на небесах твою бабушку. И многих, многих других… своих родителей, друзей… Это радует. Но мне придется расстаться с тобой, с твоим отцом и мамой… Это печалит. Правда, мы расстаемся не навсегда.

– Ты обещаешь? – потребовал я и шмыгнул носом.

– Это обещал нам бог, а значит, так оно и случится. Ты должен верить, Шон. Бог не обманывает нас.

Вера деда была крепка, точно гранитные скалы. Я поверил.

И верил еще лет пять или шесть, пока не понял, что вера и уверенность – разные вещи. Веру сменило желание знать – знать, что находится там, за гранью.

Там, за гранью… Так называется самый странный – и, думаю, самый глубокий, самый философичный – из хайнлайновских романов. В нем говорится: «Единственной подлинной основой человеческого существования могло бы быть знание, точное знание того, что происходит с нами после смерти». Лучше не скажешь!

Конечно, все мы пройдем земной путь и, завершив его, узнаем, что ждет за гранью. Но если бы Великую Тайну Бытия нам даровали при жизни, мы сделались бы гораздо увереннее, счастливее и – кто знает? – возможно, гораздо милосерднее и добрее. Мы перестали бы чувствовать себя мотыльками, порхающими в лучике света над темной пропастью, мы ощутили бы зов вечности, расслышали ее таинственный шепот – и это так изменило бы нашу жизнь, как ни одно другое открытие за всю человеческую историю. Мы, наконец, достигли бы зрелости.

В чем же заключается зрелость? Что ее определяет?

Наш мир еще не вступил в открытый контакт [61]61
  Контакты, о которых говорится в этой моей книге, нельзя считать открытыми; они всего лишь тайная разведка, секретное исследование, порождающее больше вопросов, чем ответов. – Прим. авт.


[Закрыть]с иными цивилизациями, но наша наука уже пытается классифицировать их; в частности, такие попытки делались на многочисленных конференциях по проблеме CETI [62]62
  CETI, или Communication with Extraterrestrial Intelligence, – проблема связи с внеземным интеллектом. Некоторые международные конференции по данной тематике проводились в СССР – например в станице Зеленчукской в 1975 г. и в Таллине в 1981 г. – Прим. пер.


[Закрыть]. Астрофизиками предложены различные способы их оценки – по объему освоенного пространства, по максимальным размерам создаваемых сооружений, по способности преодолевать экологические кризисы и, наконец, по энерговооруженности. Так, к I типу относятся цивилизации, освоившие энергопроизводство а планетарном масштабе (наша Земля); II тип – цивилизации, владеющие энергоресурсами своей звезды (это, по-видимому, хозяева энлонавтов из ангара 18); III тип – владеющие энергоресурсами в масштабе Галактики. Но я считаю, что все подобные классификации основаны на антропоцентрических земных представлениях и, следовательно, не верны; они ставят во главу угла грубую технологию, а не духовные ценности. Если же говорить не о технике, а о всех трех составляющих познания, т. е. о науке, искусстве и религии, то все их достижения не перевесят Великой Тайны Бытия. И потому я думаю, что есть два типа цивилизаций: зрелые и незрелые; первые уже разобрались с проблемой посмертного существования, а для вторых она все еще тайна за семью печатями. Иными словами, одни знают о Вселенском Разуме и даже, быть может, умеют с ним общаться, тогда как другие все еще гадают, откуда берутся гении, экстрасенсы и религиозные пророки.

Наш случай, не правда ли?

2

Давайте посмотрим, что нам удастся извлечь из моих теорий в плане души и посмертной жизни.

Мы, клетки-ячейки Абсолюта, способны ощущать Его, причем определенным индивидуумам дарованы особо тонкие и разнообразные виды ощущений: одни обладают талантом аккумулировать энергию, другие – извлекать из нее информацию, третьи – быть может! – умеют связываться с нашим Старшим Братом и задавать Ему вопросы. Разумно предположить, что Абсолют тоже чувствует нас, всех вместе и каждого в отдельности, причем Его возможности гораздо больше, шире и мощнее наших. На первый взгляд подобная гипотеза кажется нелепой – разве способен организм ощущать свои клетки и управлять сознательно процессами в них? Но вспомним, что эти процедуры все-таки доступны нам; ими владеют эндовиаты и экстрасенсы, и, в принципе, каждого человека можно научить такому искусству – в той или иной степени, в зависимости от природного таланта. Вы убедитесь в этом, освоив методики тренировок, которые даны в главе 8; не исключаю, что вы будете потрясены, обучившись не только исцелять свои недуги, но и беседовать с покойными родителями.

Итак, я вправе предположить, что Абсолют ощущает каждого из нас и, несомненно, способен «считать» наш разум, создав его точную копию в любой желательный Ему момент. Такая копия, наш ментальный аналог, ничем не отличается от остальной информации, хранящейся в многоуровневой памяти Абсолюта; ее можно время от времени возобновлять, изменять, передавать из ячейки в ячейку – и, разумеется, распределять между ячейками. Напомню, что эти ячейки, или клетки, – не что иное, как латентные части мозга всех живых существ, образующих в совокупности физическую субстанцию Абсолюта; таким образом, если ограничиться Его земным сегментом (ноосферой Земли), то можно, например, сказать, что ментальный аналог некой личности распределен по головам десятка людей, а еще – волчьей стаи, дюжины коров, сотни ворон, воробьев и галок. Помимо того, данный мозговой конгломерат содержит частицы еще чьих-то ментальных аналогов и массу других сведений – и, разумеется, участвует в мыслительных процессах Абсолюта, причем его отдельные клетки включены в те или иные индивидуальности-подсистемы.

Но, базируясь на собственном опыте, я полагаю более реальным другой вариант, когда наш ментальный аналог, или двойник, не разорван в клочья, а хранится в нашемсобственном мозге, в его латентной области (рис. 9, ситуация «а»). Кроме того, там могут находиться аналоги других личностей, уже покойных (ситуация «b») и/или какие-то другие сведения – скажем, поэмы Ссс'ззз'хрмамма с четвертой планеты Веги (ситуации «с» и «d»).

^{Рис. 7.Размещение информации в пространстве мозга. Обозначения: заштрихованный сектор – ваш ментальный аналог; остальные пронумерованные секторы – аналоги других личностей (покойных); сектор «информация» – область, в который хранятся какие-либо данные; пустые секторы – латентная часть мозга}

Ментальный двойник, хранящийся в памяти Абсолюта – т. е. в земной ноосфере, – является отпечатком нашей индивидуальности, слепком с нашей души. Но душа, в отличие от разума, сознания, индивидуальности, есть понятие менее определенное, имеющее скорее религиозно-мистический, чем научный смысл. Не погрешив против истины, мы можем считать своей душой тот слепок или отпечаток, который зафиксирован в Абсолюте и связан с нами при жизни информационными каналами – связан обязательно, так как его приходится время от времени обновлять. Этот дубль, наш ангел-хранитель, наша Серая Тень, располагается в латентной части нашего собственного мозга, и я имею основания считать, что эта ситуация типична – по крайней мере, для живых людей. Мое убеждение основано на ряде экспериментов, проведенных над самим собой и доказывающих, что Абсолют не тратит зря своих ресурсов; ergo, если душу можно разместить простейшим способом, в мозге данной личности, то незачем делить ее между другими живыми существами.

Осознает ли себя душа как отдельная личность во время жизни человека? Опыты по ее экстракции [63]63
  Здесь этот термин используется в смысле отделения души от тела при жизни. – Прим. пер.


[Закрыть], которые мы рассмотрим далее, позволяют предположить, что она неразрывно слита с нашей индивидуальностью, зависима от нее и окончательно освобождается лишь после смерти. Но и в период жизни бывают ситуации, когда душа способна говорить с нами и выполнять некие действия, по нашей указке или же самостоятельно, осознавая себя частицей Абсолюта. Обычно это происходит во сне или в состоянии медитации, но в данный момент я ограничусь самым простым примером. Каждому из нас доводилось переживать тяжелые минуты, испытывать душевный разлад, неуверенность, сомнения по поводу свершенного или намеченного к свершению поступка; вспомните, что вы делали в тот момент? Вы обращались за советом, вы советовались с женой или матерью, с отцом, братом или другом, с каким-нибудь умным, достойным доверия человеком – но прежде всего вы совещались с самим собой. И это совещание – заметьте! – нередко бывало не внутренним монологом, а диалогом; вы что-то утверждали, выслушивали возражение или одобрение, и эта мысленная беседа могла длиться часами и днями. В такие минуты мы говорим, что совещаемся с нашим alter ego, вторым «я», – и даже не подозреваем, насколько мы правы!

Существует ряд тонких моментов, определяющих взаимодействие с душой. Так, например, мы можем полюбопытствовать, не на нее ли замыкаются каналы связи с Абсолютом, не при ее ли тайном посредстве мы получаем из окружающего мира энергию и трансцендентную информацию, и не особенности ли ментального двойника даруют кое-кому из нас талант экстрасенса, телекинетика, ясновидца. Не менее интересно было бы выяснить, как душа использует возможности Абсолюта – и, в частности, получают ли гениальные личности и контактеры Откровения через нее или непосредственно, без всякого вмешательства? Может быть, информационный поток, протекающий через латентную область мозга, открыт и ясен для души?.. Ведь она– частица Абсолюта, входящая в одну из Его сетевых индивидуальностей… Мы могли бы рассмотреть феномены, происходящие с человеком, удаленным на год или два из ноосферы Земли, – например, при полете на Марс; исследования НАСА и русских космонавтов показывают, что тут не все так просто, как мнят наивные покорители Вселенной.

Мы могли бы задать еще множество вопросов, касающихся души, и даже попытаться на них ответить, но оставим эти материи для последующих книг. Одну из них, «Знаки Судьбы», я уже начал обдумывать, и твердо надеюсь, что успею ее написать; в ней взаимодействие с нашим ментальным двойником будет рассмотрено более подробно. А здесь и сейчас мы уделим внимание наиглавнейшей проблеме, связанной с Великой Тайной Бытия: что происходит с нами в момент смерти и что случается после нее.

Начнем со сведений, полученных от «возвратившихся» – так называют людей, побывавших «за гранью» во время клинической смерти. Большое количество таких свидетельств собрал доктор Раймонд Моуди, специально интересовавшийся данным вопросом. Приведу несколько цитат из его книги «Жизнь после жизни» [64]64
  Книга Р. Моуди «Жизнь после жизни» неоднократно переводилась на русский язык – см., например, издание Ленинградского Дома мира и милосердия, 1991 г. – Прим. пер.


[Закрыть], в которых описаны ощущения очевидцев:

Я двигался с огромной скоростью сквозь черный вакуум… Я был в очень темной и очень глубокой долине, похожей на туннель… Мне казалось, что впереди, в самом конце туннеля, сияет ослепительный свет… Потрясающе! Это открылось мне как целый новый мир… Я слышал голос, говоривший, что я должен вернуться обратно – и я не чувствовал страха… Никакого страха, только ощущение полного мира и спокойствия… Все страдания исчезают.

В Чикаго, в Госпитале ветеранов Второй мировой, я встречался с отставным 69-летним майором-артиллеристом Джорджем Кроу – он в связи с острой сердечной недостаточностью провел в состоянии клинической смерти 7 минут. Кроу был еще слишком слаб, и наш разговор оказался недолог, но я попросил его записать свои ощущения, и теперь приведу несколько выдержек из этого письма «возвратившегося»:

Сэр, это было невероятно! Меня накачали обезболивающим и, дьявол знает, чем еще, я находился под наркозом – и все же в какой-то миг пришел в полное сознание. Это был действительно миг, очень и очень краткий, однако я понял, что рассматриваю себя со стороны – мое тело лежало на столе, под яркими лампами, и полдюжины коновалов копались в моих внутренностях. В следующую секунду я очутился в темном туннеле и полетел куда-то, вращаясь, как гаубичный снаряд. Не могу сказать, как долго длилось мое путешествие, хотя всегда обладал хорошим чувством времени; помнится, успел лишь подумать, что проваливаюсь в преисподнюю.

( Мэлори:опускаю большой пассаж с рассуждениями майора о том, что преисподняя – самое подходящее место для отставных артиллеристов. Читайте дальше.)

Но страха не было! Почему-то мне казалось, что куда бы я ни попал, меня поджидают давно ушедшие – родители, моя покойная сестра, мои погибшие в Нормандии однополчане – и что встреча с ними будет приятной. Когда впереди забрезжил свет, эти мои ощущения превратились в уверенность. Свет был очень ярок и ослеплял меня, но я видел его не глазами; как именно – не могу объяснить. Было такое чувство, как если бы…

( Мэлори:майор пишет, что казалось, будто ему в лицо направили мощный прожектор – из тех, что использовались во время Второй мировой в зенитной артиллерии.)

Я ничего не мог разглядеть кроме сияющего пространства, где не было ни равнин, ни гор и никакой иной тверди. Сплошное небо! А что ты еще собирался увидеть, Джо, старина?.. – сказал я себе, и в этот момент услышал Голос. Очень доброжелательный, спокойный, но твердый, будто у генерала, отдающего приказ. Слов и фраз не помню, но смысл сказанного был таким: рано ты пожаловал на тот свет, Джо Кроу!.. Отправляйся-ка, парень, обратно!..

Ну, я и отправился. Что мне еще оставалось делать?

Практически все возвратившиеся вспоминают полет в темной трубе, туннеле или ущелье, яркое свечение впереди и жемчужно-серебристый блеск, что разливается в необозримом просторе, не позволяя разглядеть каких-либо связанных с ним подробностей. Все помнят Голос и распоряжение отправиться обратно, а некоторые утверждают, что лицезрели фигуру, окутанную сиянием, – то ли ангела, то ли святого Петра, то ли самого Создателя. Возможно, все это фантазии, миражи и шутки воображения, но один немаловажный факт я бы хотел особо подчеркнуть: переселенцы из мира живых в мир мертвых не испытывают ни страха, ни страдания. Страх и муки ощущаются ДО ТОГО, в результате болезней и ран, но с началом пути все это проходит; не остается ни боли, ни сожалений, ни ужаса, ни жалости к себе. «Я не чувствовал страха, – говорят очевидцы. – Никакого страха, только ощущение полного мира и спокойствия. Все страдания исчезают…»

А это значит, что свершается естественный процесс, и лишь его предыстория, связанная с муками от ран и болезней, неестественна.

Смерть, она же – уход к Абсолюту, не причиняет страдания, и мы, если как следует разобраться, боимся не смерти, а вызывающих ее причин, все тех же недугов, связанных с болью. Они, эти недуги, отпугивают нас, порождают ужас и, как следствие, – мечту о жизни вечной в плотском несовершенном теле. Если бы их не было, и если б мы знали, что жизнь будет продолжена – пусть в ином, непривычном нам качестве, – мы уходили бы без страха.

Возможно ли это? Возможен ли уход в иную жизнь без страданий? Безусловно – да! Ведь мы, сталкиваясь с феноменом смерти на протяжении всей истории гомо сапиенс, до сих пор не знаем, от чего умирает человек. Вернее, как он должен умиратьв естественной, запрограммированной природой ситуации.

Это замечание кажется парадоксальным, но лишь по той причине, что естественная смерть пока приходит к очень немногим людям. Мы все еще гибнем мерзкой насильственной смертью, которая не дает нам дожить до настоящейстарости, сохранив при том здоровье и бодрость. Формы этой смерти таковы.

1. Гибель на полях сражений и в результате природных либо технологических катастроф (наводнения, землетрясения, инциденты, связанные с транспортом, авариями на производстве и т. д.).

2. Болезни, которые поражают нас в любом возрасте и являются непосредственной причиной смерти, поскольку мы не умеем их лечить, – например почечная нефропатия, рак и СПИД.

3. Болезни, которые мы тоже не умеем лечить, однако способны поддерживать жизнь больного с помощью лекарств и медицинских процедур – например сахарный диабет, ожирение и различные виды наркозависимости.

Такие болезни часто вызваны генетическими причинами; сами по себе они не приводят к скорой смерти, но дают осложнения, поражая печень, почки, сердечно-сосудистую систему и другие жизненно важные органы. Именно осложнения и губят нас.

4. Голод, а также болезни, вызванные голодом, некачественным питанием, неправильным образом жизни и ядовитыми веществами, которые накапливаются в окружающей среде. Все это, как в предыдущем случае (пункт 3), ведет к осложнениям и ранней гибели.

Представим, что все известные факторы преждевременной смерти исключены, что мы не воюем, не устраиваем автокатастроф, что мы обуздали ярость землетрясений и цунами, что мы рационально питаемся, с гарантией лечим наркоманию, рак, СПИД и диабет. Что же осталось? Так называемые возрастные болезни, которые начинают развиваться у 50-летних и достигают максимума через 20–30 лет. Самая распространенная из них – поражение кровеносных сосудов и его последствия, инфаркт и инсульт, от которых умирает большая часть населения в развитых странах – там, где срок жизни максимален и составляет 72–78 лет.

Что же происходит с нашими кровеносными сосудами? В молодости они подобны эластичным резиновым шлангам, однако с возрастом стенки артерий, в которых кровь течет под большим давлением, повреждаются. Наш организм спешит на помощь и «штопает» трещины рубцовой тканью – прочной, но уже не эластичной; в результате сосуды теряют гибкость, не так легко расширяются под напором крови и похожи теперь не на резиновые шланги, а на жесткие металлические трубочки. Подобная метаморфоза значительно ускоряется повышенным кровяным давлением, высоким уровнем сахара и холестерина в крови и курением. Все эти обстоятельства ведут к появлению разрывов между клетками, которые выстилают сосуды изнутри; стенки сосудов становятся проницаемыми, а попадающий в разрывы холестерин вызывает новые повреждения. Организм откликается на это образованием рубцов, которые частично или полностью перекрывают кровоток, затрудняя питание определенного органа или части тела, последствием чего становится ишемия – иными словами, местное малокровие. В результате могут возникнуть спазм сердечных артерий и тромбы, закупоривающие мелкие и крупные кровеносные сосуды, что ведет к ангиопатии, инфаркту и инсульту. Старческая дегенерация сосудов неизбежна, но протекает у пожилых людей с разной скоростью, регулируемой генетическим аппаратом.