Текст книги "Близкая и далекая"

Автор книги: Ширли Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

1

Бланш сидела за туалетным столиком в спальне, а мысли ее были обращены в прошлое. Собственное лицо в зеркале казалось ей сейчас чужим и незнакомым: уголки губ опущены, мрачный взгляд исподлобья... Как это сказал однажды Рой? У тебя гипнотические глаза: рыжевато-коричневые, непокорные, как у тигра». Во всяком случае, в данный момент это лицо внушает ей странное отвращение, может быть, потому, что рядом с ним все время мерещится другое... Рой Гартни! Просто дико. В безуспешном усилии разрушить мысленный образ Бланш прикусила нижнюю губу и неуверенно провела рукой по только что намазанному кремом лицу. Волнение не уходило. Все, что она видела вокруг, все, до чего могла дотронуться; казалось, перестало существовать для нее.

Дрожа, Бланш протянула руку за стаканом вина и сделала маленький глоток. Ничего не помогало. А между тем ей надо торопиться. Бланш тряхнула головой и постаралась объективно оценить свое отражение в зеркале.

Да, так и есть, с неудовольствием подумала она, кремовый делает кожу совершенно безжизненной! Лучше бы она выбрала что-нибудь менее свадебное: синее или зеленое... Черное! – с внезапным вдохновением, граничащим с истерикой, решила Бланш. Что ж, в данных обстоятельствах это подошло бы вполне. А, в принципе, какая разница?.. В отчаянии она встала, машинально разглаживая прелестный материал на бедрах и животе. Ничто больше в ее жизни не имело значения; все напоминало кошмарный сон...

– Могу я войти, дорогая? – Бланш вскинула голову, когда мать появилась в дверях, и заставила себя улыбнуться.– Ты в порядке?

– Почти.

– Бланш! – В голосе матери появились едва заметные нотки раздражения и иронии.– Я так и знала, что ты сидишь, мечтаешь и даже не начала переодеваться.– Внезапно они как бы очутились в детстве Бланш, когда девочку вертели и так, и этак, а мама в это время управлялась с длинным рядом пуговиц между воротником и талией.– Я знала, что ты ни за что не справишься сама. Зря ты не позволила Джейн помочь, когда она предлагала: в конце концов, это обязанность подружки невесты.

– Я просто хотела побыть немного одна.

Бланш вдруг захотелось разрыдаться, окунуться в горе с головой, выплакаться на чьем-то плече, слушая теплые ободряющие слова. И она поморщилась от мысли, что ее мать, наверное, самый последний человек, кому она могла бы сейчас довериться...

– Так что же, выходит, что я отрываю тебя? Ворую эти несколько последних минут перед тем, как...

– Я не это имела в виду, – поспешно прервала Бланш, сдерживая слезы.– Просто... все это так неожиданно!

– Ты права,– с чувством произнесла мать и, закончив с пуговицами, встала и обняла дочь за талию. Сейчас они стояли рядом и смотрели на себя в зеркало.– Бланш! – Голос матери выдавал крайнее волнение.– Папа и я, мы так горды за тебя! – Протянув руку, она прикоснулась к венку из цветов, обрамлявшему шелковистые каштановые волосы дочери.– Ты выглядишь просто великолепно. Мы даже и желать не могли тебе лучшего мужа, чем Рой...

Повернувшись, мать направилась к шкафу, не заметив выражения беспредельного отчаяния и страха на лице дочери.

Что ж, пришла пора признаться себе, что все, чего она так боялась, не было ночным кошмаром. Это была мрачная реальность. Никакой надежды проснуться и увидеть, что все хорошо, что она замужем за Томасом Уайли – человеком, которого любила всю свою жизнь. Вместо этого она станет женой его двоюродного брата, Роя Гартни, который никогда даже не интересовал ее... И все для того, чтобы защитить эту свою дурацкую гордость! Но нет, она должна быть гордой; надо постараться унять эту невыносимую горечь и отомстить Томасу, так подло предавшему ее! Это из-за него все вокруг теперь стало для нее лишь пылью и прахом.

Всего месяц назад она была счастлива. Нет, не дико и безрассудно – это не для нее. Она никогда не была эксцентричной дурочкой, а потому и не стремилась к чему-то большему, чем ощущение спокойного счастья. И это счастье она, казалось, обрела с мужчиной, за которого собиралась замуж!

На ту вечеринку из-за позднего дежурства Бланш отправилась одна. Она была уверена, что встретит там Томаса: в конце концов, Джон Дедрик был его другом, и им нужно было о многом поговорить.

Когда Бланш поднялась в квартиру на одном из верхних этажей, там уже было полно народу и стоял страшный шум. Ей пришлось проталкиваться через холл в гостиную, всматриваясь в лица и изнывая от желания поскорее увидеть Томаса после недельной разлуки. Но первым, кого она увидела, был Рой Гартни. Как обычно при встрече с ним, слабая дрожь раздражения пробежала по телу девушки. Было немного неожиданно увидеть его здесь – он проводил время среди пошловатых и преуспевающих дельцов или среди артистической богемы. Впрочем, там можно было довольно часто встретить и Томаса...

Рой пристроился у дальней стены комнаты рядом с открытым окном. Он был на полголовы выше Томаса, стоявшего левее. Однако странно: темные пронзительные глаза Роя, которые обычно останавливались на ней чаще, чем ей этого хотелось, на этот раз скользнули мимо. Казалось, он не узнал ее.

Бланш протиснулась сквозь толпу, на ходу усмехнулась, вывернувшись из рук Стива Мэтью, пытавшегося обнять ее за талию... И тут же натолкнулась на пожилую даму, которая немедленно, пользуясь случаем, стала просить ее совета по поводу болей в спине.

– Да-да, разумеется, я буду очень рада помочь вам, если доктор назначит лечение...

– Но видите ли...

Бланш уже не слушала. Она бросила умоляющий взгляд через плечо и увидела, что Томас и Рой поглощены темпераментным обсуждением какой-то проблемы. Хотя это не было похоже на спор, разговор шел явно на повышенных тонах. Впрочем, в этом не было ничего необычного: Рой всегда был склонен поучать Томаса, как будто тот был неразумным ребенком.

– Бланш, дорогая, если бы вы могли напомнить об этом доктору Флеггу...

– Что?– О чем говорит эта женщина? – О нет, миссис Стивенсон, вы должны...– Бланш шагнула назад, наклонилась чуть вбок и начала улавливать отдельные слова разговора двух мужчин.

– Нет, будь я проклят! – Рой, как обычно, не скрывал раздражения по отношению к своему кузену.

Ну почему Рой всегда так нетерпим! Если бы он проявлял хоть немного интереса к Тому, от этого выиграли бы оба. Да, Томас действительно слишком импульсивен, она готова это признать. Но это же не значит, что следует беспрестанно учить его жить!

Следующие слова Роя потонули во взрыве смеха, раздавшегося где-то совсем рядом. А когда он заговорил вновь, было заметно, что его голос, обычно такой мягкий и теплый – этим его качеством она не могла не восхищаться,– сегодня звучит грубо и как-то скрипуче:

– ...делай сам свою грязную работу!

– Прошу прощения! – Резко, пожалуй, даже грубо Бланш отвернулась от миссис Стивенсон и увидела спину Томаса, который все еще спорил со своим кузеном. Рой смотрел на него угрюмо, почти с отвращением.

– Будет проще, если мы уйдем от тебя, Рой.

– Проще? – Тень презрения пробежала по лицу Роя.– Проще для кого?

– Проще для...

– Бланш! – Что бы там ни хотел сказать Томас, Рой прервал его, произнеся ее имя с явным удовольствием. В тот же момент Томас резко обернулся, его добродушное лицо было растерянным.

Трудно объяснить внезапную уверенность Бланш, что она каким-то образом имеет отношение к этому разговору. Странный холодок пробежал по ее спине.

– Томас, дорогой,– она взяла его за руку и прижалась щекой к его плечу,– какие-нибудь проблемы?

Неужели он снова собирается сменить работу? Так неприятно постоянно оправдываться перед родителями, которых ничем нельзя убедить, что каждое перемещение означает еще один шаг в карьере.

Томас почему-то избегал ее глаз, смотрел вниз на их переплетенные пальцы, а когда его толкнули сбоку, постарался отодвинуться от Бланш.

– Привет!

Девушка, которую Бланш где-то встречала, но чье имя никак не могла припомнить, смотрела на нее с явным недоброжелательством. Невысокая и смуглая, она была достаточно хороша собой – с тщательно уложенными черными волосами, черными глазами и тонким строго очерченным ртом. Надменный изгиб этого рта не могла смягчить даже бледная помада.

Бланш с удивлением взглянула на незнакомку и вдруг заметила, что ее рука с длинными, покрашенными в тон губам ногтями лежит на отвороте темного пиджака Томаса. В этом жесте было что-то настолько собственническое, что Бланш почувствовала, как в ней закипает негодование. Кем эта... эта женщина себя воображает?! Она даже бросила короткий взгляд на Роя, как бы приглашая его разделить ее изумление. Но Рой сейчас недовольно смотрел на Томаса и даже не пытался обратить внимание на то, как ранено самолюбие Бланш.

– Дорогой,– розовые пальчики незнакомки сжались, как будто она хотела от чего-то защитить свое достояние,– ты не собираешься нас познакомить? Судя по всему, нет.– Тут она наконец улыбнулась Бланш, показав ненадолго два ряда мелких белых зубов, и протянула руку.– Я Паула Блейк. Невеста Томаса.

Бланш почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она хватала ртом воздух и никак не могла вдохнуть. Окажись рядом стул, она, наверное, рухнула бы на него, но стула не было...

– Томас...– Голос Бланш дрожал и срывался. Ей бы очень хотелось сейчас казаться невозмутимой, но комната вдруг завертелась и поплыла у нее перед глазами.

– Бланш, только, пожалуйста, не шуми.– Первый раз Томас посмотрел прямо на нее; его голубые полные слез глаза, казалось, сияли ярче обычного.– Пожалуйста!

– Бланш! – Она почувствовала сильную руку Роя, протянутую, чтобы поддержать ее, и с благодарностью оперлась на нее.– Почему бы нам не уехать отсюда, из этого цирка? Это не совсем подходящее место...

– Нет.– Самообладание вновь вернулось к ней, и она оттолкнула его ладонь.– Я бы очень хотела знать, как это Том может иметь двух невест. Он собирается жениться на нас обеих? Или...

Ей казалось, что она говорит очень спокойно. На самом же деле голос ее сорвался на крик, и она уже не могла управлять им. Неожиданно она осознала, что Рой, крепко держа ее за руку и искусно маневрируя в толпе, прокладывает им путь на террасу, прочь от заинтересованных взглядов гостей. Томас и эта женщина, Паула, следовали за ними. На какое-то мгновение они остались одни.

– Теперь слушай.– Голос Роя был под стать его мрачному виду.– Если ты не хочешь, чтобы все слышали наш разговор, я предлагаю...

– Мне все равно. – Бланш никак не могла унять дрожь в голосе.– Я просто хочу понять, что происходит. Я не сделала ничего, чтобы прятаться и...

– Послушай себя, и ты поймешь еще одну причину, по которой нам нужно поскорее убраться отсюда, Бланш.– Рой говорил так, будто она совершила какую-то ошибку, а он осуждает ее за это.– Какое бы облегчение от крика ты сейчас ни получила, утром ты пожалеешь об этом.

– Я и не собираюсь кричать,– как можно холоднее произнесла она.– И не надо мне говорить. Рой Гартни, о чем я пожалею утром.

Но Рой продолжал, как будто не слыша ее:

– Половина всей этой своры, уж будь уверена, постарается услышать и увидеть все, что происходит. Слухи уже обеспечены. Предлагаю поехать ко мне. По крайней мере там можно быть уверенным, что нам никто не помешает.

Он обернулся и окинул ледяным взглядом парочку, уже почти подошедшую к ним вплотную.

Бланш вопросительно посмотрела на Томаса, но его внимание опять было занято чем-то другим. Ей хотелось, чтобы Том отреагировал на предложение Роя хоть как-нибудь, но тот явно не спешил. Можно было подумать, что он как раз хочет избежать этого уединенного места... Она бросила взгляд на сопровождавшую его девушку, но та смотрела на нее так насмешливо и вызывающе, что Бланш не выдержала и отвела глаза.

– Томас! – Бланш чувствовала глубочайшее унижение, но вместе с тем в ней стремительно нарастала ярость. Не выдержав, она дернула его за руку.– Ради Бога, почему ты молчишь?! Я не понимаю, почему все должен делать твой кузен? В конце концов, он здесь совершенно ни при чем!

Она перевела гневный взгляд на Роя, будто бы это он был виноват в том, что стал свидетелем ее позора. Но, натолкнувшись на его сардоническую усмешку, быстро отвернулась к Томасу.

– Ты хочешь, чтобы мы все поехали к Рою, или нет?

– Наверное, можно и поехать...– Томас пожал плечами, давая понять, что идея ему не очень-то по душе.– Что ты скажешь, Паула?

– Ну, если у нас нет другого выхода...– Явно скучая он всего происходящего, Паула подавила зевок.– Но не думаю, что из этого выйдет что-нибудь хорошее.

Не пытаясь скрыть своего нетерпения, Рой порылся в кармане и вытащил ключ, который дважды подбросил вверх, а затем – в направлении Томаса.

– Держи! Как сказала Бланш, это действительно не мое дело, но давайте все-таки уйдем отсюда, чтобы вы могли решать ваши проблемы в каком-нибудь более подходящем месте.– Тут он обернулся, уперся пристальным взглядом в мужчину, который в этот момент закуривал сигарету рядом с дверью на террасу, и, подождав, когда тот отойдет подальше, продолжил: – Я знаю точно, что по крайней мере двое из присутствующих снабжают сплетнями бульварную прессу.

– Но кому какое дело...– Бланш была в замешательстве.

– Заткнись, Бланш! – Сейчас Рой казался воплощением грубости.– Ты должна твердо усвоить, что шалости сына сэра Тимоти Уайли представляют величайшую важность для нации.

Бланш была изумлена: трудно было себе представить, что только из-за того, что отца Томаса недавно произвели в лорды, все они оказались в центре внимания прессы.

Рой между тем нетерпеливо продолжал:

– Как бы там ни было, ты знаешь дорогу, Томас. Будь моим гостем.– Рой попытался уйти.

– Минутку, Рой! – Том схватил кузена за руку.– Я думал, ты едешь тоже. Ты мне нужен там.

– Прости, но я зайду взглянуть на это как-нибудь в другой раз.– Рот Роя искривился в насмешливой ухмылке.– Разбирайся сам в своих сложных романтических неприятностях, Томас. Это больше меня не касается.

– Нет! Я только подумал... Кроме того, я могу взять только двоих в свою машину. Я надеялся, что ты мог бы привезти Бланш...

– Бланш?– Рой остался абсолютно равнодушным к мольбе в глазах Томаса.– Тебе не кажется, что ради такого случая ты мог бы просто взять такси?

Это был прямой отказ и... и еще что-то, чего Бланш не могла определить. Но она чувствовала странное напряжение в его голосе. Он производил впечатление чрезвычайно занятого человека, который не хотел, чтобы его беспокоили по пустякам.

При мысли о том, что сейчас она окажется вместе с этими двумя людьми, Бланш почувствовала, что силы покидают ее. А Рой, что бы она о нем ни думала, всегда казался таким надежным. Она ухватилась за его руку, как утопающий за соломинку.

– Рой! Ради Бога, если только можешь, сделай мне это одолжение!

Бланш даже не задумалась о том, как странно прозвучала в ее устах эта просьба о поддержке, обращенная именно к Рою. Ведь раньше она и Томас готовы были противостоять всему миру и особенно циничному, вечно все критикующему Рою Гартни.

Рой взглянул на нее. В ястребиных чертах его лица читалась непреклонность. Однако затем его выражение неожиданно изменилось, в глазах появились проблески сострадания.

– Ну, что ж,– пожал он плечами.– В конце концов, почему бы и нет?

Рой вдруг усмехнулся, как будто в его голове родилась забавная фантазия. Он обнял Бланш за плечи и повел ее через террасу, а затем дальше, сквозь веселящуюся толпу, шепча ей на ухо:

– Я согласен, Бланш, но только если ты подыграешь мне. Смотри мне в лицо, как будто ты ловишь каждое мое слово, абсолютно зачарованно... Я в это время буду говорить, как великолепно ты выглядишь, а ты должна вести себя так, будто пришла сюда с единственной целью: встретить и, может быть, даже соблазнить меня.

– Но зачем тебе все это?

– Не раздумывай, а слушай меня.

Бланш уже было все равно. То ли от полной безнадежности, то ли от неприязни к Рою, который вздумал смеяться над ней, Бланш непроизвольно расширила свои янтарные глаза в насмешливом обожании и позволила ему прижаться щекой к ее блестящим каштановым волосам. Наверное, сейчас они в самом деле были очень похожи на влюбленную пару. Проходя через комнату и встретив одного или двух знакомых, они даже задержались, чтобы непринужденно перекинуться с ними парой слов.

Продвигаясь к выходу из квартиры, Рой комически нахмурил брови и насмешливо произнес:

– Я вижу, что тебе пришлось призвать на помощь все свои артистические способности. Продолжай в том же духе, у тебя прекрасно получается.

Его рука на плече Бланш в какой-то степени сдерживала ее негодование и отвращение, но вместе с тем вызывала и раздражение: он слишком тесно прижимал ее к себе. Так они дошли до выхода, и только когда дверь за ними плотно закрылась, Бланш высвободилась из объятий Роя и обернулась, чтобы взглянуть на Томаса и его спутницу.

– Кажется, все было более чем убедительно!– прозвучал голос Паулы. Порывшись в сумочке и найдя зажигалку, она закурила и, глубоко затянувшись, прищурила глаза. В ее тяжелом взгляде было что-то необычайно злобное.– Половина гостей Джона будут уверены, что между тобой и Томасом никогда ничего не было...

– Но они будут не правы, не так ли? – невольно возразила Бланш и тут же пожалела об этом, услышав резкий фальшивый смех Паулы и увидев ее скептически поднятые брови. Бланш страшно раздражало, что она вынуждена оправдываться.– В любом случае, это была не моя идея. Я вообще не вижу никакого смысла во всем этом представлении.– Она с упреком перевела взгляд на Роя.

– Не видишь? – Лицо Роя приобрело циничное выражение, как бы напоминая, что это именно она искала его помощи.– Но, может быть, тебе не следует судить об этом, пока ты не услышала хоть какие-нибудь объяснения кузена Томаса? Если, конечно, существует хотя бы одно разумное объяснение. А до тех пор ты не сможешь оценить, что нужно было делать в этой ситуации.

Подъехал лифт. Все четверо вошли внутрь, и Рой нажал кнопку.

– Единственное, в чем я с тобой согласен, Бланш,– сказал он,– это то, что в данной ситуации действительно нет ничего приятного. Но ты, надеюсь, помнишь, что не я ее создал?

Черт его побери! Носок лакированной туфли Бланш нетерпеливо и нервно постукивал о пол, и это хоть как-то ее отвлекало. Иначе она могла не выдержать и разрыдаться. Но доставить такое удовольствие Пауле – это уж чересчур! Та и без того выглядела нестерпимо самодовольной. Не поднимая глаз, Бланш могла видеть ее короткие пальцы, страстно сжимающие ладонь Томаса. Единственное слабое утешение – Томас казался удрученным и сконфуженным. Поделом ему!

Капельки холодного пота катились по ее спине. Бланш заметила, что Рой, стоя в непринужденной позе в углу лифта, пристально и изучающе разглядывает ее. Да как он смеет смотреть на нее вот так, подняв брови, как будто...– краска залила ее лицо от этой мысли – как будто она – одно из тех экзотических животных, которых он снимает в своих фильмах о дикой природе! Он что же, собирается сделать фильм «Странные привычки городской женщины двадцатого века»? В других обстоятельствах эта мысль заставила бы ее улыбнуться, но только не сейчас, когда с ней обращались, как с чем-то, находящимся в объективе кинокамеры. А его последние слова... Черт его побери! – подумала она вновь с еще большей злостью. С какой стати для Роя Гартни все это было так уж неприятно? Ему-то не все ли равно?

Всю дорогу до автостоянки они молчали.

– Надеюсь вас очень скоро увидеть.

Рой дал Томасу отъехать и только после этого открыл дверцу машины для Бланш, подождал, пока она устроится и подберет полы своей длинной шелковой юбки, а затем захлопнул дверцу.

Они медленно продвигались к выезду с автостоянки, когда Бланш увидела, как огни старого побитого автомобиля Томаса трижды мигнули в дальнем конце. Это был их обычный сигнал, когда они договаривались встретиться где-то! Она почувствовала, что слезы готовы вот-вот брызнуть у нее из глаз, и уже не могла больше говорить с Роем, не могла обсуждать эту чудовищную ситуацию. Только когда они въехали на дорожку, ведущую к кирпичному, увитому плющом дому, она более или менее овладела собой.

Бланш никогда раньше не бывала у Роя, да, признаться, и не слишком стремилась к этому. Но то, что она увидела, никак не вязалось с ее представлением о жилище телепродюсера. Разве не все они живут в суперсовременных квартирах, обставленных мебелью из матового стекла и металла? Или же на виллах, заполненных антиквариатом, времен королевы Виктории... Но то, что она увидела, не походило ни на то, ни на другое.

Большой зал, наверное, вдвое больше обычной столовой; длинный стол со стульями из полированного дуба того же цвета, что и доски пола. В дальнем конце под массивной притолокой находился камин из красного кирпича. Огонь весело вспыхнул, когда, наклонившись. Рой включил газ. Лестница справа вела наверх. Рой когда-то говорил, что у него слишком большой дом, и он предпочитает жить на втором этаже.

– Вот сюда.

Они вошли в очень удобную гостиную, где по обе стороны камина стояли диваны с неброскими покрывалами. Открытая книга на полу рядом с широким креслом с терракотовой обивкой показывала, где предпочитал сидеть хозяин. Бланш едва заметила весьма оригинальные лампы, освещавшие углы: ее внимание привлек портрет над камином. Достаточно современное полотно – об этом говорило платье молодой и изумительно красивой женщины, глядящей с полотна. Бланш прошла вперед, чтобы взглянуть поближе.

– Моя мама,– коротко сказал Рой и отвернулся, чтобы предотвратить дальнейшее обсуждение. Бланш вспомнила, что когда-то слышала о его родителях, погибших в какой-то катастрофе, когда Рой был еще школьником.– Может быть, снимешь куртку?

– Что? А, хорошо.

Когда она высвобождала руки из рукавов, пальцы Роя слегка коснулись ее кожи, вызвав непроизвольную реакцию, которую он неправильно понял.

– Тебе холодно, Бланш?

– Нет! Конечно нет.– Но она никак не могла унять мелкую дрожь, непонятно откуда взявшуюся: ведь в доме было тепло.– Нет, действительно,– повторила она и вымученно улыбнулась.

– Наверное, это стресс. Садись сюда.– Рой подвинул кресло ближе к огню и убрал экран, защищавший комнату от искр.– Пойду приготовлю тебе чего-нибудь выпить, Что ты будешь? Чай, кофе? Я мог бы предложить вина, но, по-моему, сейчас не стоит...

– Почему они не приходят?– Бланш откинула голову назад, нахмурилась и лихорадочно прикусила губу.– Почему Томас едет сюда уже вдвое дольше, чем нужно? Может, ты мне ответишь, Рой?! – Тут она сообразила, что уж Рой-то, во всяком случае, ни в чем не виноват.– Прости. И почему у тебя должно быть столько неприятностей из-за нас? Должно быть, ты жалеешь, что вообще пришел на эту вечеринку. Честно говоря, я никак не ожидала увидеть тебя там.

– Ну... иногда мы все ведем себя непоследовательно. Я поставлю чайник.

Бланш услышала его шаги у себя за спиной и откинулась в кресле, пытаясь успокоиться. Но остаться наедине со своими мыслями и страхами оказалось настолько невыносимо, что она быстро встала и последовала за ним. Став в дверях кухни, Бланш смотрела, как он вытаскивает чашки из буфета и ставит их на поднос.

– Прекрасный дом, Рой.

Она старалась вести себя как ни в чем не бывало, будто, случайно проходя мимо, заглянула навестить его. Но сама чувствовала, что в этой ситуации и в этом месте такое поведение не может не казаться фальшивым. Чтобы как-то занять себя, Бланш огляделась вокруг. Ее взгляд остановился на деревянном столе, на дорогих дубовых шкафах, которые, должно быть, стоят здесь сотню лет.

– Эта кухня была бы уместнее где-нибудь на ферме, а не в центре Лондона.

– Ну, Лондон именно таким и был в шестнадцатом веке, пока его не покрыли многими акрами бетона. Я купил все это как никому не нужную рухлядь и потратил немало времени и еще больше денег, чтобы отреставрировать. Я бы вообще предпочел жить в деревне, но это ужасно непрактично. Пришлось пойти на компромисс. Зато здесь есть сад, который занимает два акра и требует постоянного внимания. А первый этаж я сдаю паре студентов. И если захочу, две квартиры могут снова превратиться в одну.

Бланш смотрела, как он насыпает кофе в кофейник, наполняет его водой и ставит на плиту. Казалось, все его внимание было сосредоточено на регулировке огня.

– А теперь расскажи мне о себе, Бланш. Я не видел тебя почти... сколько же это может быть? Почти целый год?

– Думаю, около того.– Бланш вспомнила, как была смущена их последней встречей, сожалея, что она вообще состоялась.– Я все еще работаю четыре дня в неделю в больнице, а один день занимаюсь частной практикой. Иначе трудно выплатить кредит.

– Иногда я думал, там ли ты еще. Это ведь совсем недалеко отсюда – минут десять ходьбы по прямой, да?

– Наверное. Но, честно говоря, я как-то не задумывалась об этом...

В этот момент раздался звонок в дверь. И несмотря на то что Бланш ждала его, каждый ее нерв затрепетал от этого звука, а беспокойство начало постепенно переходить в отчаянный страх. Бланш казалось, что она одновременно и замерзла, и вспотела; комната начала медленно вращаться.

– Держи себя в руках.– Проходя мимо, Рой слегка коснулся ее плеча.– С тобой все в порядке?

Она кивнула, решив не обращать внимания на ощущение тошноты.

– Да, все прекрасно. Просто... Я слишком долго не ела. Видишь ли, мы... Томас и я, мы всегда заходили куда-нибудь поесть после таких вечеринок. На работе было столько дел, я не обратила внимания, что пропустила ланч.

– Ну-ну, что-то это не слишком похоже на пропущенный ланч. Но погоди, я должен их впустить.– Он повернулся, чтобы идти.– Если тебе потребуется ванна, она вон там.

Когда Томас и Паула вошли вслед за Роем в гостиную, Бланш стояла у окна, заложив руки за спину и слегка покачиваясь на носках. Лицо ее выражало полнейшее спокойствие.

Невозможно было не сравнить двух вошедших мужчин. Прежде она всегда старалась избегать этого из-за неизбежной обиды за Томаса. Можно было подумать, что Рой создан, чтобы постоянно напоминать кузену о его недостатках. Томас был не намного ниже, но трудно было поверить, что несколько дюймов создают такое различие. И хотя он был стройнее, это почему-то не производило должного впечатления...

– Бланш...

Да, Томас совсем другой, подумала она с раздражением. Рой никогда не заговорил бы таким извиняющимся тоном, как бы не прав он не был... А Том, казалось, не мог смотреть ей прямо в глаза.

– Ну, я, пожалуй, пойду...

Эти слова Роя вызвали у Томаса еще больший страх.

– Но ведь ты обещал!..

– ...принесу кофе. Бланш следовало бы выпить чашечку. Предлагаю вам всем присоединиться к ней.

– Я не буду.– Паула вытащила из сумочки портсигар, взяла в рот сигарету, прикоснулась ее концом к язычку пламени зажигалки и нетерпеливо глубоко затянулась.– Но если у вас есть что-нибудь покрепче...

– Угощайтесь.– Рой указал на полукруглый столик у стены, на котором стояло изрядное количество бутылок и стаканов.– Думаю, вы найдете там все, что нужно. А если почувствуете, что нужен лед, дайте мне знать.

– Томас!

Теперь они были почти одни: Рой ушел на кухню, а Паула позвякивала стаканами и бутылками у стола. Они стояли так близко друг к другу, что он уже не мог избегать ее взгляда, не мог делать вид, что не слышит ее умоляющего шепота. И Томас посмотрел на нее. Его голубые глаза блестели и были полны до краев каким-то глубоким, едва сдерживаемым чувством. И несмотря на всю тревогу и раздражение, это чувство тронуло душу Бланш... Впрочем, она не смогла не заметить, с каким облегчением Томас повернулся навстречу Рою, который в этот момент вошел с подносом в руках и поставил его на маленький стол между двумя диванами.

– Бланш,– Рой протянул ей чашку, предложил сахар и сливки,– есть немного сухого печенья, и было бы совсем неплохо, если бы мы все сели.

Он уселся на диван, вытянув и скрестив длинные ноги. Томас опустился рядом. Бланш уже сидела на противоположном крае дивана. А Паула в своей жесткой, самонадеянной манере заявила, что предпочитает стоять, поскольку в любом случае они не собираются задерживаться здесь дольше, чем на несколько минут.

– У нас,– заключила она, многозначительно взглянув на Томаса,– еще много важных дел.

Ее надменность вызвала у Бланш волну слепой ярости. Она с грохотом опустила свою чашку на столик и подалась вперед.

– Томас! – Ей вдруг захотелось схватить его за плечи и сильно тряхнуть.– Надеюсь, ты собираешься объяснить, что все это значит?!

Но Томас не торопился отвечать. Молчание затягивалось, и присутствие духа начало покидать Бланш. В голове лихорадочно неслись мысли: что, если Томас ни в чем не виноват? Что, если причина в ней самой? Словно со стороны она услышала свой жалкий дрожащий голос:

– Мне все это противно, ты знаешь! Я всегда теряюсь в затруднительных ситуациях, могу что-то неправильно понять... А ты молчишь...

– Он хочет сказать...– раздался резкий голос Паулы.

– Я разговариваю с Томасом! – Бланш как будто пришла в себя и даже позволила своим ясным глазам не секунду остановиться на этой чужой, опасной женщине, прежде чем вернуться к мужчине, за которого еще вчера собиралась замуж. – Ну, давай же, Том! Только постарайся говорить по существу. И, пожалуйста, быстро!

– Дело в том...– Все внимание Томаса, казалось, было сосредоточено на собственных руках, сжатых с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Розовые пальцы Паулы снова оказались на его плечах.– Дело в том, что Паула и я собираемся пожениться.

Прошло несколько мгновений, прежде чем рассеялась мгла перед глазами Бланш. Боль в сердце стала почти непереносимой. Будто во сне она увидела, как встал Рой, подошел к окну, немного постоял, вглядываясь в темноту, и двинулся назад. Но вместо того, чтобы вернуться на свое прежнее место, он присел рядом с Бланш на подлокотник дивана.

Скорее всего, он сделал это совершенно случайно. Чего ради он стал бы сочувствовать ей? И все равно Бланш была ему благодарна: хотя она почти не видела его, эта близость каким-то образом создавала иллюзию поддержки. И когда Бланш заговорила, ее голос звучал более уверенно, чем она могла сейчас ожидать.

– Но ты великолепно знаешь, Томас, что это невозможно! Я была уверена, что мы...– Что и говорить, уверенности хватило Бланш ненадолго; казалось, ее хрупкий надломленный голос вот-вот сорвется.– Может быть, это просто ошибка? Ведь ее так легко совершить! Одумайся, Томас! Не может быть, чтобы это было правдой! – Бланш почти рыдала, ее оставляли последние силы.

И тут опять раздался голос той страшной женщины, которая все еще стояла рядом с Томасом:

– Не кажется ли вам, что все это выходит за рамки разумного?

Бланш проигнорировала вмешательство Паулы, но благодаря ему к ней хоть отчасти вернулось присутствие духа.