Текст книги "Прекрасное безрассудство"

Автор книги: Ширли Джамп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Что ж, все прошло хорошо.

Возвращаясь в «ТвидлДи тойз», Картер подумал, не зайти ли ему в психиатрическую больницу. Почему он предложил Дафне выйти за него замуж?

Картер прекрасно знал, что в браке его не ждет ничего хорошего. Рассказывая о себе – и о неспособности связать себя обязательствами, – он говорил правду. Ни один из его романов не продолжался дольше сезона игры в гольф.

Но в Дафне Уильямс было нечто, из-за чего Картеру не хотелось ограничиться одним сезоном. После их поцелуя он стал размышлять на непривычные для него темы.

Дафна его отвергла. Он не привык, чтобы женщины его отвергали. Ее отказ не разубедил, а, скорее, вызвал у него еще более сильный интерес.

– Мистер Мэтьюз! – Перл подошла к нему раньше, чем он успел войти в здание. Ее седые волосы были собраны в строгий пучок, но из него выбились несколько прядей – единственный признак того, что она переживает стресс. – У нас проблема.

– Еще одна проблема? – Картер еле удержался от вздоха. Когда у него не было здесь проблем? В тысячный раз он спросил себя, о чем думал дядя Гарри, когда оставил компанию игрушек своему непредсказуемому племяннику. – Что на этот раз?

Перл с сочувствием посмотрела на него.

– «Той касл» отменили все свои заказы. На них «не произвели впечатления наши летние предложения».

Картер выругался. Сейчас ему не хватало только новых неприятностей!

– Это пятьдесят процентов наших продаж.

– Пятьдесят два процента, – поправила его Перл. – Или, вернее, это были пятьдесят два процента.

– И, как я понимаю, пока меня не было, никаких выдающихся событий не произошло?

– Если не считать того, что Полу показалось, будто он увидел в своем курином салате лицо Ричарда Никсона.

Картер, посмеиваясь, сказал:

– По крайней мере кто-то здесь верит в невозможное.

Выражение лица Перл смягчилось. Она положила руку на плечо Картера.

– Вы можете это сделать, мистер Мэтьюз… по-моему. – Она повернулась, собираясь вернуться в здание. Из ее пучка выбилась еще одна прядь седых волос.

Явный знак того, что плохие новости только начинались.

Войдя в офис, Картер направился к отсекам, где размещались его дизайнеры игрушек. Двое из них наклонились над чертежным столом, третий делал наброски. Четвертый, Пол, сидел в глубине комнаты и пристально смотрел на пластиковую коробку со своим ленчем.

– Короткое собрание, ребята, – объявил Картер.

Они уселись за стол. Судя по их виду, то, что собирался сказать Картер, было им так же интересно, как дошкольникам – лекция по физике. Джейсон Риттер откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

– Позвольте, я угадаю. Еще несколько советов по игре в гольф?

Картер состроил гримасу. Однажды он и вправду созвал собрание именно для того, чтобы похвалиться новой клюшкой для гольфа. Он думал, что подружится с дизайнерами. Но, кажется, в результате получилось нечто противоположное.

– Нет, нам нужно поговорить о деле.

Ленни скептически поднял бровь:

– Вы хотите, чтобы я сходил за Перл?

– Нет, – скрипя зубами, сказал Картер. Когда у этих людей появится хоть немного уважения к нему?

Вероятно, когда компания будет приносить доход. Черт возьми, тогда даже он начнет уважать самого себя.

Картер прокашлялся.

– Мы потеряли «Той касл», потому что наш летний каталог не произвел на них впечатления.

Джейсон свирепо посмотрел на Пола:

– Я тебе говорил, что никто не захочет купить твой дурацкий игрушечный гидрант.

Пол тоже ответил ему свирепым взглядом:

– Если ты не мог удержать свою собаку, которая бросалась на него во время испытания, это не означало, что он не будет работать. Мне следовало взять этого пуделя и…

– Ребята! – вмешался Картер. – Нам нужно сплотиться. Придумайте идею, что вытащит нас из этого болота.

– Это не болото, – возразил Майк. – Это похоронный звон. – Он поднял два пальца, раскачивая воображаемый колокол.

Остальные трое фыркнули.

Картер не обратил на них внимания.

– Чтобы помочь, я нанял «Криэйтивити мастерз». Мы получим небольшую поддержку…

– Нам не нужно, чтобы кто-то учил нас творчеству, – перебил его Пол. – Мы генерируем идеи уже несколько лет, без всякой помощи от «специалистов по творческим способностям».

Картер схватил с книжной полки модель «Несчастной киски» и показал ее дизайнерам. У игрушки вырвался тихий, напряженный вой.

– И ваша гениальная идея – это кошка-зомби?

– Эй, паранормальные вещи пользуются успехом, – сказал Пол. – Посмотрите телевизионные представления. Ради бога! Дети любят эту чепуху.

– Они любят живых животных, Пол. А не тех, которые напоминают персонажей из фильма ужасов.

Пол надменно вздернул подбородок.

– И вы это знаете, потому что?.. У меня двое детей, Мэтьюз. Сколько их у вас?

Картер нахмурился. Следовало бы уволить Пола за неуважение. Казалось, этим настроением прониклась вся компания. Но сейчас ему были нужны все его сотрудники.

– У меня нет детей, Пол, но я знаю, что мертвые животные не пользуются спросом. Это также относится к супергероям, которые умеют обращаться со швабрами. – Он подался вперед и бросил игрушку в центр стола. Дизайнеры посмотрели на нее, потом перевели взгляд на Картера. – Я плачу вам – всем вам – за то, чтобы вы придумывали игрушки, которые пользуются спросом. А не за то, чтобы вы придирались ко мне или к моей личной жизни.

– И вы думаете, что фирма «Криэйтивити бластерз»…

– «Мастерз», – поправил его Картер.

Пол пожал плечами, словно это не имело значения.

– …эта творческая группа может научить нас создавать игрушки получше?

– Откровенно говоря, да. Мы должны вернуть качество и оригинальность. Я ожидаю, что вы все будете сотрудничать с Дафной. Или я найду тех, кто будет сотрудничать.

В комнате наступила тишина. Картер повернулся и вышел. Он направился к себе в кабинет, закрыл дубовую дверь и прислонился к ней. Вытащил сотовый телефон, набрал номер и дождался, пока на другом конце возьмут трубку.

– Скажи мне, как ты это сделал?

Кейд, брат-близнец Картера, фыркнул от смеха.

– Сделал что? Если ты просишь помочь с женщиной, есть вещи, которые мне не хочется о тебе знать.

– Нет, речь идет не о женщине, – сказал Картер, опускаясь в кожаное кресло, стоявшее у его письменного стола, – хотя там у меня тоже есть проблема.

– Позволь, я угадаю. Ты назначил слишком много свиданий на вечер пятницы, и тебе нужно придумать, как разбить еще одно сердце? – Было слышно, что жена Кейда, Мелани, передала привет своему деверю.

На миг Картер позавидовал брату. У того сбылась американская мечта – дом с белым частоколом, великолепная жена, замечательная дочь и счастливый голос.

Картер всегда считал себя счастливым человеком. Он встречался, с кем хотел, ничем себя не связывая. Но в последнее время ему стало казаться, будто он что-то упускает.

Да, упускает жизнь за стенами этого проклятого кабинета. Нужно выдуть несколько кружек пива с друзьями, познакомиться с женщиной, которая не поставит ему никаких условий, и на несколько дней забыть об этом месте… и связанных с ним неудачах. Тогда он снова придет в себя.

Но при этой мысли Картеру стало не по себе. Ему больше не хотелось быть плейбоем.

Ему хотелось чем-то гордиться. Вести достойную восхищения жизнь, хорошо работать.

– Кейд, я не нуждаюсь в том, чтобы ты помогал мне со свиданиями. Я никогда в этом не нуждался и не буду нуждаться. – Картер заставил себя хохотнуть. – Я только хотел узнать, как ты сумел провести шестьдесят тысяч часов за работой в юридической фирме, которую ненавидел.

– Я думал, тебе не терпится занять место дяди Гарри.

– Мне не терпелось. Но все оказалось гораздо труднее, чем я думал.

Кейд вздохнул.

– Тебе не понравится мой совет.

Картер потер виски, пытаясь избавиться от головной боли, которая, казалось, стала его постоянной спутницей.

– Нет, понравится.

– Стой на своем. Найди выход. Но не прекращай борьбу.

– И благодаря этому я стану лучше. – Картер повторил слова, которые он столько раз слышал от отца за последние тридцать семь лет, что мог бы сделать их своим девизом.

Неужели его отец оказался прав?

Кейд вздохнул.

– По правде говоря, да. Ты никогда в жизни не работал усердно, Картер, и ты это знаешь.

Картер подумал об оценках, которые он с легкостью получал в школе, об инвестициях, которые окупались, тогда как он действовал чуть ли не наугад, о возможностях, которые появлялись, если он в них нуждался. Казалось, он всю жизнь оказывался в надлежащем месте в надлежащее время.

До сих пор.

– Да, я знаю, – признал Картер. – Но это было давно. А сейчас я не могу рисковать средствами к существованию других людей. Они зависят от меня, и нельзя, чтобы они потеряли работу. Я не способен получить заказы при помощи обаяния, не способен улыбками убедить ребят остаться. По-моему, я не должен заниматься игрушками, потому что, черт возьми, не знаю, чего хотят дети? Что такое веселье?

– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что именно поэтому дядя Гарри оставил компанию тебе, а не мне?

– Потому что он хотел, чтобы у меня появились дети? Чтобы я сидел на полу с куколками и двухлетним ребенком? – Картер хмыкнул. – Не думаю. Я – последний человек на земле, который купит длинный одноэтажный дом с пологой крышей и тремя спальнями и заведет детей. – Если уж на то пошло, отказ Дафны довел это до его сознания.

– Нет, Картер. – Кейд понизил голос, волнуясь за брата. – Дядя Гарри оставил тебе компанию, так как хотел, чтобы ты повеселился. Ты ведь никогда по-настоящему не веселился.

Картер покачал головой.

– Кейд, я…

– Нет, не веселился, – перебил его брат. – Ты делал вид, что веселишься.

Картер не ответил. У него стоял ком в горле. Он снова покачал головой, хотя знал, что Кейд этого не видит. Затем положил ноги на письменный стол.

– Картер, добейся успеха для компании. Может, ты достигнешь хороших результатов и получишь от этого удовольствие.

– В последнее время я живу на работе, и это не принесло никаких плодов. Если честно, от моего присутствия становится только хуже.

– Ну, может быть, это пойдет тебе на пользу.

Картер фыркнул.

– Теперь ты говоришь как папа. Меньше всего я сейчас нуждаюсь именно в этом.

– Просто маленький братский совет. – Кейд крикнул Мелани, что сейчас к ней подойдет. – Как бы то ни было, сегодня вечером у нас будет барбекю. Если хочешь, зайди к нам, выпей пива. Обещаю молчать и не читать тебе нотации. Хотя считаю, что могу всем советовать, как им поступать. Это я унаследовал от папы.

У Картера вырвался смешок. От слов Кейда ему стало легче.

– Что ж, такое заманчивое предложение! Как я могу отказаться?

– Увидимся в семь часов. О, и привези с собой картофельный салат. А то я попал в немилость за то, что утром забыл его купить.

Картер рассмеялся. Он пообещал зайти в магазин, после чего закончил разговор. Долго сидел в кресле, вспоминая беседу с братом. Потом зазвонил телефон на письменном столе, и снова пошли плохие новости.

Кейд был прав. Картеру действительно не хватало веселья.

И он знал, где его искать.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– О чем он тебя попросил? – Рейлли широко раскрыл глаза. Он придвинул свой стул к стулу Дафны, стараясь не упустить ни слова.

– Выйти за него замуж, – насмешливо ответила Дафна. – Он думает, что, если я стану миссис Картер Мэтьюз, корпорации скорее согласятся дать мне деньги. Рекламный потенциал и так далее, учитывая, что он любимец колонок светской хроники.

– Ты предпочитаешь венчание в церкви или простую регистрацию?

– Рейлли, я не выйду замуж ради хорошей рекламы. Мне нужен настоящий роман, – с парнем, который делает мне предложение, потому что на самом деле меня любит. Знаешь, белое платье, венчание. И клятвы, к которым относятся всерьез.

– Я не сомневался! – Рейлли улыбнулся. – Ты все же тайный романтик.

– Вовсе нет, – нерешительно возразила Дафна.

– Знаешь, если ты с ним сбежишь, это тоже очень романтично.

Она в изумлении посмотрела на Рейлли.

– Ты ведь не думаешь, что я должна это сделать?

– Думаю. – Он положил руку ей на плечо, его тон стал мягче из-за беспокойства о ней. – Послушай, Даф, я давно тебя знаю. Работаю тут чуть ли не с того дня, когда ты открыла фирму. Я знаю, что ты – гениальный профессионал, но если речь идет о твоей личной жизни…

Он замолчал.

– Если речь идет о моей личной жизни, то что? – спросила она.

– Ну, дорогая, в тебе приблизительно столько же безрассудства, сколько… в диване.

– Вовсе нет.

– О, вот как? Расскажи мне хотя бы об одном безрассудном поступке, который ты совершила… э-э… скажем, за последние пять лет.

– Однажды я… – Дафна замолчала. – О, и еще… – Ей ничего не вспоминалось. – Ну, я уверена, что совершала много таких поступков.

– Нет, не совершала. Ты говоришь людям, что спонтанность – это ключ к освобождению их творческих способностей, а сама…

Дафна вскочила на ноги и ткнула пальцем в Рейлли.

– Я купила себе фиолетовый пиджак! Когда у меня был перерыв на ленч.

Рейлли поднял голову и посмотрел на Дафну.

– Милая, это печально. Я имею в виду, очень печально.

– Печально, да?

– Нужно расслабиться, Дафна. Может, тогда тебе будет интересно не только здесь, но и за пределами офиса.

Рейлли был прав. Она работала с интересом и вела себя дружелюбно. Однако дома ее дружелюбие исчезало. Как будто она раздваивалась: творческая Дафна, которая развивала воображение сотрудников компаний, и подавленная Дафна, которая не хотела рисковать, потому что выросла в доме, где хаос был так же регулярен, как рыба по пятницам.

– Я совершила спонтанный и из ряда вон выходящий поступок. Сегодня.

– Позволь, я угадаю. Ты купила юбку в тон?

– Нет. – Она повертела в руках карандаши, которые стояли в кофейной кружке с надписью «Занятные люди – занятные работники». – Я поцеловала Картера Мэтьюза в «Ломбардо».

У Рейлли отвисла челюсть, во второй раз за последние полчаса.

– Вот как? Это именно то, что доктор прописал.

– Нет. Это была ошибка. Которую я никогда не повторю.

– Почему? Он оказался так плох?

– Когда целовался? – При воспоминании о поцелуе Картера у Дафны запылали щеки. – О нет. Неплох. Очень, очень хорош.

– Вот видишь, об этом я и говорю. Тебе нужно побольше таких поцелуев. Может быть, даже пару свадебных колоколов. – Рейлли с надеждой улыбнулся.

Она покачала головой.

– В высшей степени глупо выскакивать замуж только потому, что какой-то парень хочет несколько изменить свой имидж плейбоя.

– Значит, ты не возражаешь, если Картер женится на какой-нибудь другой женщине и поцелует ее у алтаря?

Как обычно, ее заместитель перешел прямо к сути дела. Она наняла Рейлли из-за его способности точно определять проблемы клиентов, а потом составлять план, как их решить. Но с ней он не должен так себя вести.

Дафна отвернулась и принялась приводить в порядок папки, которые и без того лежали ровно. Она старалась не думать о поцелуе Картера с другой женщиной.

– Мне все равно, кого еще поцелует Картер Мэтьюз. Или на ком он женится, коли на то пошло.

– Конечно, тебе все равно. – Рейлли ей явно не верил. – Тогда почему бы тебе не пообедать с ним сегодня вечером? Ты так ему и скажешь.

– Прекрати, Рейлли! – раздраженно воскликнула она. – Я не пойду с ним обедать. Я поеду домой, суну в микроволновую печь лазанью и посмотрю серию «Скорой помощи», которую записала на прошлой неделе, когда уезжала из города.

Рейлли улыбнулся, и Дафна поняла, что он снова пытается ее сосватать.

– Извини, но у тебя другие планы. Не говоря уже о том, что эти планы – гораздо лучше, чем какой-то чрезмерно обработанный, замороженный полуфабрикат. Несколько минут назад звонил Картер. Мне удалось выяснить, что он хочет пригласить тебя на обед. Я осмелился ему сказать, что сегодня вечером ты свободна.

– Что ты сделал?!

– Я предложил заказать столик в «Шез аморе», но он поведал, что у него другие планы, – продолжал Рейлли, не обращая на нее внимания. – Просил передать, чтобы ты пришла в повседневной одежде. Но, по-моему, если хочешь выглядеть сногсшибательно, тебе нужно надеть то черное платье, в котором ты была на приеме в прошлом году. Знаешь, платье с…

– Ты назначил за меня свидание? Не спросив?

– Да, назначил. – Рейлли одарил ее в высшей степени довольной улыбкой. – Тебе нужен перерыв, и ты это знаешь. Кроме того, тебе нужен мужчина, чья мечта не ограничивается новыми компьютерными играми. Не говоря уже о том, что тебе нравится этот Картер Мэтьюз. – Он поднял руку, не давая Дафне возразить. – Ради бога, Дафна, это же у тебя на лице написано! Ты залилась румянцем, когда рассказывала, как он тебя целовал. Перестань глупить и иди с ним на обед.

– Эй, кто здесь босс?

– Я, по крайней мере, если говорить о том, что идет тебе на пользу. Я принял решение. Ты больше не глава своей личной жизни, Дафна Уильямс. Ты уволена. – Он сделал жест рукой, который стал известным благодаря Доналду Трампу, потом засмеялся. – Мне всегда хотелось это сделать.

Рейлли вернулся к своему письменному столу, мурлыча очередную любовную песенку. Дафне очень не хотелось это признавать, но Рейлли был прав. Она действительно нуждалась в новом управляющем ее собственной жизнью. В том, кто помог бы ей обрести равновесие между стабильностью и весельем.

Но Рейлли считал, что, выйди она замуж, в ее жизни начнутся перемены. Что их можно будет ожидать в самом скором времени. Дафне не хотелось с ним соглашаться.

– Надеюсь, за дверью меня не ждет ничего страшного, – три часа спустя сказала Дафна. Она сидела в «лексусе» Картера на подъездной аллее дома на окраине Лофорда. Дом средних размеров, в стиле эпохи Тюдоров, с каменным фасадом, производил глубокое впечатление и при этом не подавлял.

Картер рассмеялся. Он взял с сиденья коробку с картофельным салатом. На крышке коробки была маленькая этикетка «Сделано…». Картер купил салат в находившемся неподалеку бакалейно-гастрономическом магазине.

– Единственное, что тебе может угрожать за этой дверью, кроме Кейда и Мелани, – это Гровер.

Картер вышел из машины и направился к дверце со стороны Дафны, собираясь ее открыть. Но Дафна его опередила. Она не нуждалась в том, чтобы он вел себя по-рыцарски, – независимо от того, что думал Рейлли.

– Гровер?

– У него добрые намерения, – улыбаясь, сообщил Картер. Они пошли к парадной двери дома по дорожке из красного кирпича. – Но будь осторожна с его языком.

Прежде чем они успели подняться на верхнюю ступеньку, дверь открылась. На пороге стояла женщина маленького роста с каштановыми волосами и приветливо им улыбалась. Ее зеленые глаза смеялись. Без сомнения, это была Мелани, жена Кейда.

– Картер! Ты мне не говорил, что привезешь с собой…

Мимо нее промчался огромный ком, покрытый серо-белой шерстью. Он скатился по ступенькам прямо к Дафне. Подпрыгнул, уперся лапами ей в грудь и принялся ее лизать.

– Познакомься с Гровером, – со смехом сказал Картер. Он попытался оттащить пса за ошейник.

– О боже! Извините. – Мелани подбежала к ним, схватила пса и сделала ему несколько строгих замечаний. – Он совершенно не умеет себя вести.

– Очень похож на моего брата. – Из дома вышел двойник Картера и стремительно спустился по ступенькам. Потом хлопнул Картера по плечу и улыбнулся.

У Картера вырвался смешок.

– Дафна, познакомься с Кейдом, моим близнецом во всем, кроме характера.

– Да, жаль, что мне достался весь характер, а тебе – его остатки. – Кейд снова улыбнулся, потом добродушно толкнул брата в плечо. Картер принялся спорить с ним, шутя на тему, кто родился первым и кто лучше выглядит.

У Дафны сжалось сердце. Братья любили друг друга, их любовь распространялась и на Мелани, которая стала судьей в их словесном поединке. Дафне было почти больно за этим наблюдать.

Она отогнала эту мысль. Девушка почти всю жизнь провела в одиночестве. Ее никогда не выбивали из колеи сцены между чужими родственниками… этого не произойдет и сейчас.

– Я – Дафна. – Она протянула руку и представилась раньше, чем ее успел представить Картер.

– Кейд Мэтьюз, – сказал брат Картера. Он указал на жену. – А это моя жена Мелани.

– Некоторые утверждают, что она – его лучшая половина, – прошептал Картер на ухо Дафне.

Когда они познакомились друг с другом, а Гровера отвлекли резиновой игрушкой, которую Мелани нашла на крыльце, все четверо прошли через дом и оказались во дворе. На рашпере жарилось мясо, пахло орехами пекан и кленом. Благодаря недавно подстриженной густой траве, двор походил на оазис. В левом углу, под цветущей дикой яблоней, стояли белые деревянные качели.

– Это великолепно, – заявила Дафна. – Из окна моей квартиры такого не увидишь.

– Спасибо. – Мелани протянула ей стакан ледяной «Маргариты», с украшениями в виде кактусов и нескольких сомбреро. – В прошлом году мы продали наш дом в Индианаполисе и переехали поближе к кафе и нашей дочке Эмми. Она учится в Лофордском университете. Окончит его через полтора года. – Мелани засмеялась. – Я уже старая! Мать выпускницы университета.

Все это было так прекрасно, так идеально, что Дафне захотелось вкусить их жизни. Сколько лет она об этом мечтала? О доме… нет, родном доме… о дворе, о собаке? О матери, которая стала бы ею хвастаться, об отце, который стал бы вторить маме?

И – больше всего – о мужчине, который смотрел бы на нее так, как Кейд смотрел на Мелани.

Она повернулась и встретилась взглядом с Картером. Он весело улыбнулся Дафне, и у нее екнуло сердце. Но это же безумие! Она едва его знает.

Она пила маленькими глотками «маргариту». Ответила на вопрос Кейда, какое мясо предпочитает. И спросила себя: может быть, Рейлли прав? Половина ее проблемы… заключалась в том, что она слишком много планировала и анализировала вместо того, чтобы принимать решения по зову сердца.

Прошел час. Съели последний кукурузный початок. Кейд выиграл у брата в пустяковой игре, которую они неожиданно затеяли. Отчасти оба так и остались мальчишками. Гровера угостили оставшимся мясом. Картер и Дафна гуляли по двору, останавливаясь, чтобы понюхать цветы и восхититься новыми клумбами. Наконец они оказались у качелей.

Они уселись, и Картер оттолкнулся пяткой. Парочка принялась раскачиваться над зеленым ковром газона.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что ты приехала. Я с удовольствием провел с тобой время сегодня вечером.

– Я собиралась сказать то же самое. Не была в семейном кругу уже… Ну, долгое время.

– Вот как? А твои родственники?

– Они далеко. – И физически, и эмоционально, но Дафна не стала говорить об этом. Незачем рассказывать душещипательную историю детства. Она закончилась, и ее не изменишь. – Мои дедушка и бабушка устраивали подобные вещи, но они жили в Мэне, поэтому я с ними виделась всего один или два раза в год. Дедушка умер, когда мне было двенадцать лет. После этого бабушка сильно сдала. Они прожили вместе всю жизнь, и, наверное, она так и не свыклась с его потерей. Несколько лет она провела в платном интернате для престарелых в Аризоне, потом умерла. Мама и отчим тоже живут в Аризоне… когда не путешествуют по всему свету.

– У тебя есть братья и сестры? – (Она покачала головой.) – Нет даже кузенов и кузин, которые могли бы тебя дразнить?

– Мой папа умер, когда я была маленькая. После этого мама несколько раз выходила замуж, как будто пыталась достичь совершенства. У нее не было других детей.

– Похоже, у нас есть нечто общее. Моя мама оставила нас, когда мы с Кейдом были малышами…

– О, Картер, мне жаль!

Картер посмотрел на ее изящную ладонь, которая сжимала его руку – гораздо больших размеров. Его сердце, ожесточившееся много лет назад, начало смягчаться. Большую часть жизни он тщетно старался забыть тот день. Но нежное прикосновение Дафны и ее мягкий голос почему-то утешили его.

– Я уже взрослый. Это перестало меня расстраивать.

– Да, именно так я и отношусь к своему детству. – Она не стала вдаваться в подробности. Судя по всему, разговор о юных годах доставлял ей столько же удовольствия, сколько ему, то есть никакого. – Итак, – Дафна переменила тему разговора, – почему ты решил управлять компанией игрушек? Разве ты не мог нанять человека, который бы ее возглавил?

Он рассмеялся:

– Как я понимаю, ты не считаешь меня крупным специалистом по игрушкам?

Она заулыбалась. Их освещал солнечный свет, проникая сквозь листву дерева.

– Скорее, специалистом по автомобилям.

– А вот в этой области я, вероятно, проявил бы способности. – Он раскачал качели немного сильнее. Теперь над ним и Дафной шелестел легкий ветерок. – Поверь, когда дядя Гарри оставил мне компанию, я был потрясен больше всех.

– Из-за твоей репутации? – Она произнесла эти слова без всякой злости, с ноткой искренности.

– Да. Отец предрек, что я потерплю неудачу.

– И ты решил, что больше не будешь терпеть неудач?

– Я был для него «разочарованием» всю мою жизнь. Что может сильнее рассердить отца, чем мой успех?

Дафна рассмеялась с понимающим видом.

– Так вот почему тебе так важно поправить дела компании?

– Этого я хотел сначала – только доказать, что старик ошибся, – но потом, поработав в «ТвидлДи», я кое-что понял. – Он остановил качели, повернулся к Дафне и посмотрел на нее. – Эти люди – служащие – зависят от меня. Им нужна работа, чтобы расплатиться по закладной, чтобы воспитывать детей, кормить семьи.

– Эта ответственность внушает страх, верно?

Напряжение между ними ослабло. Возникла связь, которая была ему в новинку. Они говорили на одном языке, их беспокоило одно и то же. Она его понимала…

До сих пор Картера не понимал никто.

– А ты? Почему ты стала преподавателем творчества? А не продавщицей автомобилей?

Дафна немного посмеялась, потом пожала плечами. Судя по всему, ей также не нравилось говорить на личные темы. Потом она сделала вдох, раскачала качели и начала:

– Моя мать никогда не отличалась постоянством. Город, муж, дом – все это для нее мало значит. Ей нравятся перемены… даже чересчур.

– Поэтому ты полюбила творчество?

В смехе Дафны зазвучали резкие нотки.

– Нет, вовсе не поэтому. Если уж на то пошло, мне всегда хотелось стабильности. Проводя лето у дедушки, я чувствовала себя как в раю. Я любила веселиться, а когда выросла, то захотела воспользоваться этим весельем с умом.

– Чтобы помогать бизнесменам. – (Она кивнула.) – Как насчет личного веселья?

– Этого у меня нет, – призналась Дафна. – Нет времени. Нет склонности к сложным отношениям.

– И все-таки ты сидишь здесь, рядом с мужчиной, для которого личное веселье – характерная черта. Может быть, я могу кое-чему тебя научить. – Он улыбнулся.

В ее глазах промелькнуло выражение, близкое к страху.

– Как бы то ни было, я хотела создать подобную обстановку для детей, но мой бюджет оказался невелик. Полгода назад я купила участок земли. Израсходовала все деньги и надеялась получить остальное от какого-нибудь жертвователя. Но если этого не произойдет, я все равно найду способ.

– Чтобы у каждого ребенка был дедушка Уоллис.

Ее глаза заблестели от слез. Но она снова улыбнулась.

– Да, по крайней мере у каждого ребенка в южной Индиане.

Картер откинулся на спинку сиденья, получая удовольствие от медленного, напоминавшего маятник, ритма качелей, а также от вида Дафны Уильямс. Может быть, он встречался с неподходящими женщинами или, может быть, никогда не вел более содержательного разговора, чем обсуждение выбора между крем-брюле и творожным пудингом, но Дафна его заинтриговала.

– По-моему, это замечательно.

– А если у меня ничего не выйдет?

Картер покачал головой.

– Сомневаюсь, раз за дело взялась ты.

– Спасибо.

Они медленно раскачивались.

– Я хотел перед тобой извиниться. Мне пришло в голову на тебе жениться или в порыве безумия, или потому, что в крови понизилось содержание сахара.

Они рассмеялись, но в глубине души Картеру стало интересно, что произошло бы, если бы она сказала «да».

– Я помогу тебе добыть деньги, – произнес Картер. Ему хотелось снова увидеть ее улыбку, услышать ее смех. – Без каких-либо условий.

– Правда?

Он кивнул.

– О, спасибо, Картер! – Она накрыла ладонью его руку. Встретилась с ним взглядом.

– Дафна! – начал он, пытаясь обуздать беспорядочные эмоции, а также сказать ей, что желает большего… и в то же время не уверен, что на это способен. – Я…

Прежде чем Картер успел договорить, к нему на колени прыгнул Гровер, пачкая грязными лапами его брюки. Пес вскарабкался на сиденье, ударив Дафну хвостом по лицу и упираясь в Картера передними лапами. Он часто и тяжело дышал. Потом залаял и наконец устроился между ними.

По крайней мере так, как мог устроиться пес, который весил больше десятилетнего ребенка.

– Что ты собирался сказать? – Дафна гладила Гровера по голове. Ее глаза были ясными и бесхитростными.

Она ему доверяла.

Картер улыбнулся своей обычной, ни к чему не обязывающей улыбкой. Такая женщина, как Дафна Уильямс, заслуживает лучшего парня, чем он.

– Кто-то явно потерял из-за тебя голову, – сообщил Картер.

Она сделала вдох и взглянула ему в глаза.

– Кто же?

Картер растянул губы в улыбке, которая разбила сотню сердец.

– Гровер, конечно.

Дафна засмеялась и прижалась к огромной голове пса. Но на этот раз Картер почувствовал себя так, словно сердце разбилось у него.