Текст книги "Пережить бурю с Бастианом (ЛП)"

Автор книги: Шей Саваж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Если бы этого не сделал я, то сделали бы другие, на их пальцах была бы моя кровь. Это было бы делом времени. Всего пара бойцов в боях на смерть могли дожить до преклонного возраста. Джон Пол и я были теми немногими, которые бросили это и начали заниматься чем-то другим, хотя тут больше посодействовали обстоятельства, чем наш осознанный выбор.

Вы не смогли бы свидетельствовать против всесильного босса мира мафии за пытки и убийство без необходимости скрываться. Было совершенно не похоже, что Фрэнкс предложит мне обратно мою работу после того, что я натворил. Лэндон помог мне отделаться малой кровью, когда сделал новые документы и приставил ко мне Джона Пола, чтобы он присматривал за мной, в то время как я погружался все глубже и глубже в бездонную бутылку с водкой.

Думая о том, чему меня обучал Лэндон, я пришел к выводу, что не следовал его указаниям – не наблюдал за тем, что меня окружало, и не поджидал опасности. В районе по типу этого мне бы определенно следовало обращать внимание. Я выпрямился и огляделся, задавшись вопросом, какой из идиотов решит, что я отличная цель для карманной кражи.

Сама идея того, что кто-то нападет на меня и попытается украсть бумажник, была достаточно интригующей. А, возможно, это было именно тем, что мне было нужно – хорошая борьба в замшелом квартале, где полиция бы не объявилась до того момента, пока я не был бы далеко от этого места.

Я слез с байка и направился вниз по улице. Пара парней, которые выглядели весьма и весьма опасно, прошли мимо, потому что, судя по всему, я не был подходящей целью для них. После того, как прошел несколько переулков, я подошел к подпольному бару, из которого доносился странный шум.

На входе стоял вышибала, который одобрял всех тех, кто хотел пройти в бар. Он проверил парочку удостоверений личности перед тем, как прогнать их владельцев, а я прислонился к косяку двери, чтобы закурить. Когда я подошел, его глаза загорелись.

– Эй, ты тот самый парень, которого все ждут?

Немного удивившись, я намеревался солгать ему и ответить «да», но врать в таких обстоятельствах было довольно рискованным занятием. Все, что я мог понять из его слов, так это то, что он ждал друга своего босса.

– Не думаю, – ответил я с расстановкой. – А что?

– Ох, – проговорил он, и его лицо немного скривилось, – чертовски жаль. Ты выглядишь, как достойный противник.

– Противник для чего? – спросил я.

Он изогнул большой палец и указал на бар.

– Просто небольшой дружеский спарринг, – проговорил он с коварной улыбкой, – хочешь посмотреть? Они позволили мне впустить любого чувака, который бы оказался достаточно глупым, чтобы войти в октагон сегодня, но второй парень так и не пришел. – Он пожал плечами, но я не мог игнорировать чувство возбуждения, что разгорелось в моей крови. Я прошел мимо него, чтобы посмотреть, что происходило внутри, и понял, что оказался в помещении с импровизированным баром, огромным количеством высоких столов и стульев и сотней людей, которые выкрикивали что-то по направлению к месту, что находилось в самом центре зала. Оно было окружено сеткой, на высокой платформе находилось несколько парней, которые подпрыгивали напротив друг друга, пинались и делали выпады руками под всеобщее улюлюканье толпы.

Бои в клетках.

Это место определенно не было похоже на UFC-бои или что-то отдаленно напоминающее это. Роль рефери исполняла девушка в черно-белом открытом бикини, ради всего святого. Парень в оранжевых шортах определено имел опыт в смешанных боевых искусствах, он был также достаточно мощным, а другой был просто обдолбанным студентом колледжа, который всего-навсего имел представление, как выглядит внутри спортивный зал. А зеленые шорты, в которые он был одет, даже не подходили ему по размеру и, вероятнее всего, были позаимствованы в баре.

Студент выглядел изрядно побитым.

Победитель начал прыгать по клетке, ударяя руками натяжную сетку и выкрикивая возгласы, обращенные к публике. Я наблюдал за ним с близкого расстояния – за тем, как он двигался, куда смотрели его глаза, и как его ноги двигались по поверхности пола – пока студента выносили его друзья. Затем другой парень вошел в клетку и посмотрел на своих боссов.

– Кто следующий?

Мне пришлось прикусить свою губу, чтобы воздержаться от того, чтобы вызваться добровольцем.

Не было никакого гребаного шанса, что Рейн одобрила бы что-то из этого дерьма. Ей бы совершенно это не понравилось. Ей бы не понравилась, что я опять начал драться, драться с другими людьми. Абсолютно точно, что она устроит мне скандал за то, что я ходил в гребаный бар, и она, скорее всего, окажется права, но знание того, как отреагирует Рейн, не заставило бы меня остановиться.

Я обязательно буду участвовать – в этом нет сомнений. А сейчас просто хотел понаблюдать за тем, как дрался этот парень, чтобы полностью его изучить.

Мой интерес усилился. По крайней мере, в данный момент я собирался смотреть.

Глава 3

Диктор назвал парня в оранжевых шортах Безжалостным Брутом, что, как мне казалось, прозвучало довольно смешно, но ему, в принципе, очень даже подходило. Он не терял времени даром, когда второй парень вошел к нему в клетку. Вошедший был немного постарше, чем тот студент, который сидел за баром и распускал сопли по поводу своего ушибленного, кровоточащего и, ко всему прочему, сломанного носа. Новый соперник был больше него и таким же мускулистым, как и я, но, плюс к этому, у него был большой живот и очень мало волос.

Безжалостный Брут совершенно не был впечатлен Мускулистым парнем. Он с легкостью избегал никчемных попыток застать его врасплох боковым хуком. Несмотря на то, что Мускулистый парень был таким же большим, как и я, у него не было совершенно никакого опыта в боях, что и стало причиной его быстрого проигрыша. Быстрый бой все же дал мне возможность понаблюдать за боевой техникой Безжалостного Брута.

Он слишком часто пользовался ударом справа, за счет чего временно терял свою координацию. Он также придерживался очень простых шаблонных ударов, которые практически не требовали никакого воображения. Серия ударов была проще некуда. Правой-правой-левой, правой-правой-левой. Он был до ужаса предсказуемым, что делало его уязвимым.

– Ну что, есть у нас отчаянные парни в зале, кто еще хочет встретиться в клетке с Безжалостным Брутом?

Диктор, который говорил в стиле хип-хоп исполнителя, прошелся по рингу и обвел пальцем аудиторию.

– Сто баксов смельчаку, который продержится против Безжалостного Брута три раунда, и пять сотен тому, кто сможет его вырубить!

Мне было совершенно плевать на деньги, но я хотел боя, поэтому направился к рингу и встретился взглядом с диктором.

– Похоже, все-таки у нас будет зрелищный бой, за который вы не сможете не выложить свои денежки! – прокричал он, и толпа начала громко орать.

Один из вышибал провел меня в маленькую комнатку, которая задумывалась, как раздевалка, но была похожа на большой платяной шкаф. Запах, который там стоял, вызывал у меня желание блевануть, но я просто прошел внутрь, начав дышать ртом. Вышибала показал на полку, где лежала пара шорт, я взял себе голубые. Он вежливо отошел к двери и повернулся ко мне спиной. Я стянул свою футболку, скинул джинсы и натянул эти шорты.

– Ты готов? – спросил он.

– Почти, – ответил я. Размял свои плечи, потянул мышцы на руках и груди, а затем кивнул ему.

Вышибала подвел меня к краю октагона (прим. ред. – восьмиугольный ринг для единоборств) и открыл сетчатую дверь. Когда я вошел туда, диктор устремился ко мне.

– Сколько ты? – проговорил нетерпеливо он. – Шесть и три (прим. ред. – 1,92 см)? Шесть и четыре (прим. ред. – 1,95 см)?

– Шесть футов и три дюйма, – пробормотал я.

– Вес?

– Примерно двести двадцать (прим. ред. – около 100 кг).

– Как твое имя?

Я на мгновение замолчал.

– Даниель, – проговорил я уверенно.

– Ясно.

Диктор хрустнул своими суставами на пальцах, когда окинул меня еще одним взглядом.

– Вот мы и снова с вами, уважаемая публика! – выкрикнул он. – Следующим в клетку входит Опасный Даниель!

Я закатил свои глаза. Девушка-рефери в бикини взяла меня за руку и подняла ее вверх, когда диктор объявлял меня.

– Его рост шесть футов и три дюйма, в нем двести двадцать фунтов чистых мускулов. Леди, обратите на него внимание!

Я посмотрел на присутствующих в баре и услышал подбадривающие выкрики, которые исходили от женщин, сидевших за баром. Покалывания теплой волной прошлись вверх по моему позвоночнику, когда абсолютно знакомая мне ситуация помогла сосредоточить внимание на том, что близилось.

Я посмотрел на Брута, стиснул руки в кулаки и сделал глубокий вдох, когда девушка рефери протолкнула капу между моими зубами.

Это было тем местом, которому я на самом деле принадлежал.

Брут направился ко мне, но сделал это мягко, опираясь на пятки, и терпеливо ждал от меня первого выпада в свою сторону. Я знал, что он начнет движение со своей правой, поэтому вторгся в его пространство, чтобы создать видимость того, что хотел напасть. Легкая ухмылка на его лице дала мне понять то, что он купился на это уловку, даже не начав действовать.

Я резко подался вправо, сделав выпад и ударив своим кулаком по его почкам, затем прошел по касательной рядом с ним. Он на короткий миг задержался на своем месте, но быстро пришел в себя и направился ко мне, его глаза были сужены. Он опять размахнулся, пропустив мой удар, и на мгновение потерял равновесие.

Когда Брут вновь собрался, то отступил и внимательно посмотрел на меня. Он осознал, что без боя я не сдамся, и теперь не собирался действовать поспешно. Пока он раздумывал над тем, какая уловка будет следующей, я кинулся на него, впечатался в его тело словно многотонный грузовик и быстро осыпал его серией ударов в живот и в бок.

Он вернул мне удары, хотя они не были настолько мощными. Его рука обвилась вокруг моей, и он высоко поднял свою руку, прежде чем нанести удар в мой висок.

Этот удар временно дезориентировал меня, и я отступил, но не упал. Но на самом деле это только сильнее меня разозлило. Я подался вперед, врезался в него и опрокинул нас обоих на пол. Мы упали, перевернулись и осыпали друг друга ударами, пока не достигли сетки октагона. Я головой ударился о железную сетку, и Брут воспользовался моментом, чтобы подняться на ноги.

Я незамедлительно последовал его примеру, подскочил на ноги и привел себя в состояние полной боевой готовности. Наблюдал за ним вблизи, как он прыгал из стороны в сторону в своей предсказуемой манере. Я устремился вправо, резко развернулся и обернул свою ногу вокруг его ноги. Затем быстро перестроился, захватил его плечо, прижав его к себе.

И с одной ногой, крепко обернутой вокруг его, я подался телом вперед и повалил Брута на настил. Быстро переместив руку, я зафиксировал его шею, стиснул ее, а другой рукой схватил его за голову, ладонью надавив на лицо, и с несокрушимой силой дважды ударил его головой о настил. Затем воспользовался дезориентацией противника и отвел его руку в сторону, а локтем другой руки надавил на его предплечье так сильно, как только мог. Он продолжил извиваться подо мной и пытался высвободить свою руку из моей хватки, тем самым попытавшись столкнуть меня с себя, но его усилия были напрасны.

Я повернул голову в сторону и выплюнул свою каппу.

– Так ты собираешься похлопать по полу рукой, или мне можно действовать дальше и просто нахер убить тебя? – прорычал я (прим. пер. – похлопать по полу рукой во время спаринга или боя значит, что соперник просит о прекращении боя, признавая победу противника).

Я почувствовал, как его кадык напрягся под моим предплечьем, но он не смог сглотнуть, потому что я надавил ему на горло. Брут высвободил свою руку и три раза ударил по настилу.

Я удержал его немного дольше, чем нужно, прежде чем освободить и оставить лежать на полу. Он лежал там и задыхался, когда все в баре начали кричать и радоваться, и в этот момент по моему телу прокатилась волна адреналинового взрыва, которая всегда наступала после жестокого боя.

Я ощущал ликование. С широко распахнутыми глазами и, скорее всего, с дикой улыбкой, я смотрел на толпу и ощущал, как мое сердце колотится в груди. Я мог ощущать кровь – обжигающую и липкую – на своих костяшках. Толпа продолжала кричать, когда девушка-рефери в бикини подняла мою руку вверх, так высоко, как только могла. Она посмотрела на меня удивленным взглядом.

– Отличная работа, – сказала она и подмигнула мне. – Я думаю, Брут это не скоро забудет.

– Ага, ему лучше бы не забывать это вообще, – ответил я, поиграв бровями, – или, в противном случае, я вернусь и напомню ему.

Она рассмеялась. Отпустив мое запястье, она скользнула своей ладонью по моему плечу и немного сжала его, перед тем как обернуть свою руку вокруг моей.

– Отлично, народ, – прокричал диктор, когда сделал толпе знак рукой, чтобы они замолчали, – на сегодня это все! Еще больше боев пройдет на следующей неделе, не пропустите их!

Тот же вышибала, который сопровождал меня в раздевалку, теперь склонился над Безжалостным Брутом и выволок его из октагона. Девушка-рефери сопровождала меня, пока мы проходили мимо кричащих боссов. Они все устремились ко мне, хлопали меня по спине и выкрикивали самые разнообразные поздравления, пока мы шли по направлению к раздевалке, чтобы я смог переодеться.

Когда я вышел из раздевалки, то девушка все еще была там, и на ней до сих пор не было надето ничего, кроме бикини. Она была такой улыбчивой, взяла меня за руку и повела прямо по направлению к бару. Затем протянула мне пухлый конверт с наличкой, которую я даже не удосужился пересчитать. Парень, который стоял за баром, крутил в руке пустой пивной бокал, он протянул руку, чтобы дать мне пять, таким образом поздравив.

– Купить тебе выпить? – спросила «рефери». Она прижалась телом к барной стойке, отчего грудь практически вывались из лифа бикини, и указала на бармена.

На мгновение, я практически по привычке принял ее предложение.

Но затем разум все-таки взял верх, и я ответил:

– Да нет, я в полном порядке.

Затем покачал головой и обернулся, посмотрев на людей, которые бродили поблизости. Некоторые из них смотрели на меня с блеском в глазах, а остальные шептались со своими друзьями и кивали в мою сторону.

– Точно? – девушка-рефери склонила свою голову к плечу и улыбнулась, посмотрев на меня.

– Да, абсолютно уверен, – я слегка улыбнулся ей.

Мне следовало бы сразу же понять, что она подкатывала ко мне, но я все еще был в возбужденном состоянии после боя и не мог думать связно.

– Я – Энди, – проговорила она, прижавшись ко мне всем своим телом.

– Даниель, – проговорил я.

– Я это слышала… Опасный Даниэль, – проговорила она со смехом. – Мне кажется, это отлично подходит тебе.

– Иногда да. – Усмехнулся я на ее слова.

Она оттолкнулась от бара и сделала шаг ближе.

– Мне нравятся опасные парни, – проворковала она, положив ладони на мои твердые и напряженные мышцы груди. Ее взгляд проследовал за движением пальцев, когда она скользнула ладонями вверх, исследуя мышцы моей груди и плеч под материалом футболки.

– Это не очень умно, – заметил я. И сделал шаг назад, почувствовав себя немного неуютно в ее компании. Когда мое возбужденное после боя состояние начало рассеиваться, я осознал, что она пыталась соблазнить меня.

Это было очень необычным чувством. Ни одна девушка не подкатывала ко мне и не обращала на меня внимания с тех пор, как я начал встречаться с Рейн и с момента нашего возвращения из «заточения» на острове. Когда я жил на своей шхуне, то обычно всегда сам был инициатором секса с девушками, несмотря на то, что это происходило так давно, но ощущалось знакомо.

И не то, чтобы даже знакомо, это ощущалось правильно.

Подобное всегда происходило после моих боев. Бой, победа, секс. Это естественный порядок. Словно это укоренилось глубоко в подсознании, и мое тело само по себе начинало реагировать на знакомую ситуацию.

Я стал невыносимо твердым. По жесткости мой стояк мог посоперничать с железным ломом.

Ладони Энди устремились от моих плеч вниз, скользнули по рельефному прессу, затем она сделала шаг ко мне и прижалась своим телом к моему, чтобы я мог ощутить, что ее тело излучало настолько мощный жар, что он обволакивал меня словно невесомое одеяло. Она вытянула руки и положила их на мою поясницу, прижавшись своими бедрами и киской, прикрытой клочком материи к моему возбужденному члену. Не было сомнений, что она ощущала, насколько возбужденным я был. Мой член – самый великий мудак из всех мудаков – беззастенчиво прижимался к ее подтянутому животу.

Но через долю секунды меня поглотил ураган панического страха.

О чем я вообще думал? Это не было привычным боем на выживание, и я не был единственным оставшимся в живых парнем. Мне было необходимо вернуться в квартиру к Рейн, которая, скорее всего, не находила себе места от беспокойства и задавалась вопросом, где я мог шататься, а мой член в этот момент встал на какую-то случайную девушку из бара.

Я схватил ее за запястья и опустил руки.

– Прости, – сказал я, пожав плечами, – мне, правда, нужно идти.

– Еще не так поздно, – проговорила бархатным голосом Энди. Она высвободила свои запястья из моих пальцев и посмотрела на меня с блеском в глазах. – Я живу недалеко отсюда.

– Может, как-нибудь в другой раз, – ответил уверенно я. В моем горле образовался ком, и мне пришлось тяжело сглотнуть, чтобы он прошел. Я отступил назад и отпустил ее руки. – Спасибо за предложение.

Затем развернулся и направился прочь отсюда.

Когда подошел обратно к своему байку, я сел на него и попытался вернуть себе немного самообладания. Прикрыл глаза и попытался сделать пару успокаивающих вдохов. Мой желудок сжался, и я чувствовал, как будто меня сейчас стошнит. Я позволил этой девушке трогать меня и совершенно не думал в тот момент о Рейн.

Но ведь я не сделал ничего плохого.

Я то не сделал, но вот мой член очень хотел сделать.

Убрал ногой откидную подножку мотоцикла и завел его, с диким ревом двигатель байка заревел. Было уже практически три часа утра, я гнал по ночным улицам на самой огромной скорости, вниз по трассе, чтобы как можно быстрей вернуться в Майами-Бич.

Мне было необходимо немного времени, чтобы подумать. Но это совершенно не помогло. Возможно, потому что я совершенно не думал о том, что произошло на ужине.

Я был все еще насквозь промокшим от пота, когда поднимался по лестнице. Хотел обвинить во всем ужасную влажность, но прекрасно знал, что она совершенно ни при чем. Даже не представлял, что буду делать, когда войду в квартиру, что я скажу Рейн. И были ли Ник и Линдсей все еще там? Ждала ли меня Рейн все еще злая и готовая к ссоре?

Внезапно на ум пришел образ, как Рейн сидела на кухне, нервно курила мои сигареты и пила виски. Да, да, я знал, что это было просто ужасно смешно, но не мог ничего поделать. Я даже не представляю, что бы делал, если бы Рейн исчезла из дома так надолго. Этот образ не выходил у меня из головы, когда я набрался смелости и вставил ключ в замочную скважину, затем повернул его и дверь легко открылась.

Квартира была пустой. Над плитой горел тусклый свет от лампы, и это все. Вся квартира была погружена в полную тишину.

Она вообще тут?

Я тяжело сглотнул. Моя кожа покрылась мурашками только от одной мысли, что она бросила меня. Я прокрался на носочках в спальню, прибывая в ужасе от того, что мог не обнаружить ее там. В комнате царил полумрак, и дверь была чуть прикрыта. Я легко подтолкнул ее, чтобы она полностью открылась.

Наконец, я мог увидеть ее, лежавшую на кровати, дыхание Рейн было размеренным, ее образ мягко вырисовывался в тусклом свете, что проникал через жалюзи. Облегченный вздох вырвался из легких, и мои плечи расслабились. Она не двигалась, поэтому я как можно тише скинул футболку и стянул свои джинсы, бросив все в корзину для грязного белья.

Тихо забравшись на кровать, я расположил ноги под одеялом. Рейн не шевелилась, когда я придвинулся к ней сзади и обернул руку вокруг ее талии. Я успокоился, протяжно выдохнул и расслабленно прикрыл глаза. Даже не мог представить, что позволил той девушке касаться себя, сама мысль была просто отвратительной. Я не мог представить себя в кровати ни с кем, кроме Рейн, и на мгновение мне показалось, что я был свободен от всего, что произошло ранее.

– Может, расскажешь мне, где же ты был?

Ох, черт.

Я резко отрыл глаза, но не смог ничего рассмотреть во тьме и тусклом свете, что исходил от открытой балконной двери. Мое горло неистово сжалось, и мне потребовалось пару мгновений, чтобы найти в себе силы говорить. Но прежде всего я сильнее сжал материал ее маечки и ближе притянул ее к своей груди, словно испытывал страх, что она могла, словно мираж в жаркой пустыне, рассеяться и исчезнуть в моих руках.

– Просто немного прокатился на байке, – заявил я. Затем пару раз сглотнул и облизнул свои губы.

– Ты катался на байке на протяжении семи часов, Бастиан? – Рейн перевернулась и впилась в меня взглядом своих пронзительных глаз. Даже в тусклом свете я мог видеть, как блестели ее глаза, и насколько красными они были. Рейн плакала, и в этот момент я почувствовал себя полным мудаком. Потому что думал только о себе и своих уязвленных чувствах, пока она сидела и плакала.

Я сильнее сжал ее маечку своими пальцами, будто мог этим избежать всего того, что должно было произойти. Но, по-настоящему, я не боялся никаких разговоров, потому что ничего нового Рейн не узнала бы обо мне, меня пугало лишь одно, что я могу лишиться ее, что она решит уйти от меня. Но так просто я бы не дал ей уйти, не отпустил бы ее, даже если бы пришлось запереть Рейн в квартире.

– Мне просто нужно было… немного развеяться. – Я взглянул на ее обнаженное плечо и прижался своим лбом к ее коже, не в силах больше терпеть отсутствие контакта с ней. Потерся о нее лбом, вдохнул чистый и приятный запах и испытал облегчение, когда она не оттолкнула меня прочь. – Эти люди свели меня с ума.

– Эти люди, как ты говоришь, – фыркнула гневно она, – мои друзья!

Да, я сделал все только хуже, опять открыв свой мерзкий рот.

– Рейн, послушай меня, я не это имел в виду… я имел в виду… ах, черт! – я начал отстраняться от нее, но моя рука запуталась в простыне, и я не смог отодвинуться от нее и остался на прежнем месте. Может, это все, потому что мои пальцы, на самом деле, не желали отпускать ее маечку, может, потому что мой разум не желал отпускать ее, мое сердце не желало быть вдалеке от нее. Я несколько минут боролся с простыней, и, наконец, высвободил руку и сел.

Рейн в это же время села рядом со мной и сердито смотрела на меня.

– Ну, может, тогда постараешься объяснить мне, что именно ты имел в виду? – сказала она напряженным голосом.

На самом деле, я имел в виду именно то, что сказал, но не хотел этого признавать. Не было ни одного шанса, чтобы я смог сказать ей, что ненавидел этих людей, что не мог терпеть их присутствия в нашей квартире, даже если бы они держали свои рты закрытыми, не было ни одного чертового варианта, что я мог вытерпеть их присутствие. Слишком много чувств переполняло меня. Я не мог сказать Рейн, почему ненавидел Ника, не мог. Она уже была на меня зла, поэтому, если бы я сказал ей, то только ухудшил бы все между нами.

– Я просто… не люблю людей.

Рейн напряженно уставилась на меня.

– Почему? – просто спросила она.

Мой разум начал крутиться со скоростью света. Я не знал, как мне ответить на этот вопрос. Никогда не мог охарактеризовать себя как коммуникабельного человека, но я даже не задумывался по-настоящему над этим вопросом. Просто принял себя таким, каким был, и все.

– Ну, они мне просто не нравятся, и все.

Судя по всему, Рейн не собиралась отставать от меня так просто, она захотела, чтобы я обязательно дал ей более вразумительный ответ.

Я испытывал напряжение, пока пытался подыскать более подходящий ответ на ее вопрос, тот, который бы не заставил меня казаться полной задницей, но не мог придумать ни одного. Пока я пытался собраться с мыслями, чтобы объяснить все ей, дрожь и страх внутри меня затопили все мое существо, возобладав надо мной. Я крепко закрыл свои глаза, открыл рот и позволил всему дерьму, что было внутри меня, вырваться наружу.

– Потому что мне нечего им сказать! – выдал я. Прикрыл свое лицо ладонью и откинулся головой на подушку. Но это не помогло.

– Бастиан, объясни мне, что ты имеешь в виду? – ее голос смягчился, и она опять легла и приподнялась на локте, чтобы смотреть на меня. Немного страха и напряжения исчезло.

– Понимаешь, Рейн, когда люди рядом со мной, они задают вопросы, – я немного приподнялся с подушки и сел. Обернул одну руку вокруг своих ног и положил подбородок на колени. – Мне совершенно нечего им ответить. Нечего им сказать. Я не знаю, поймешь ли ты меня, но это так.

– Ну, может, ты приведешь пример? – попросила Рейн еще более мягким голосом.

– Ну, бл*дь, что я должен такого тебе сказать, чтобы ты поняла? – мой голос стал чуть громче и горло неистово сжалось. Желудок скрутило узлами, словно внутри него бушевал небольшой торнадо. – Ну, о чем я должен, по-твоему, говорить с ними? Как мне удалось быть таким неудачником, и поэтому мои родители отказалась от меня, как меня бросила мать сразу после рождения? А может, мне рассказать о детской колонии? Да, ведь это так забавно. А может сразу перейти к самому важному вопросу: «как я зарабатывал себе на жизнь?». Как по-твоему мне отвечать на эти вопросы? Возможно, как-то так: «а, ну, я убивал людей за деньги, но сейчас на пенсии. Так что не занимаюсь больше этим дерьмом». Так? Что ты от меня хочешь, Рейн?

Лицо Рейн исказилось, и она плотно сжала свои губы. Затем выдохнула через нос, протянула руки и опрокинула меня обратно на подушки.

– Я никогда не думала об этом в таком русле, – признала она. – Теперь вижу, что, если смотреть с этой стороны, то можно обязательно увидеть трудности. Ты прав – на некоторые вещи, которыми обычно интересуются люди, будет сложно ответить.

Вздрогнув, все мое тело расслабилось, и буря, что бушевала внутри меня, вмиг улеглась. Я обернул свои руки вокруг нее и прижал к своей груди с ее молчаливого разрешения.

– Но, Бастиан, – продолжила Рейн, – даже если ты иногда не будешь в состоянии ответить на все сложные и провокационные вопросы, которые будут задавать тебе люди, это не значит, что ты можешь срываться и кидаться на людей, оставив меня оправдываться и стараться обелить тебя. Ты не можешь так делать.

Ну, вообще то, мог я или нет, было относительным вопросом, судя по тому, что я так делал, значит мог, и даже был уверен, что это будет повторяться в будущем, и не раз.

– Ты думаешь, что было бы лучше, если бы я топтался поблизости, чтобы затем в удобный момент просто послать всех нахер?

– Нет, – проговорила Рейн, шумно вздохнув. – Есть много других вариантов, ты же знаешь. Мне кажется, можно как-нибудь объяснить человеку, что тебе не нравятся или неприятны его вопросы.

Я сделал глубокий вдох, когда гнев внутри меня начал клокотать с новой силой от этой мысли. Конечно, такой вариант был, я даже его обдумывал, но все-таки не поступил таким образом, потому что, если бы я ударил Ника, Рейн бы никогда не простила меня.

– Ну, как мне показалось, что тебе бы не понравилось, если бы я ударил его, – парировал я.

– Ты абсолютно прав, – ответила Рейн. Я ощущал напряжение, что присутствовало в ее голосе.

– Ну, или может мне лучше было бы им сказать, чтобы они вметались из нашего дома, – предложил я, чуть подумав.

– Ну, возможно, для тебя было лучше, – согласилась Рейн, – ну, вот как ты думаешь, что мне говорят и какие задают вопросы, когда ты делаешь что-то подобное?

Я не думал об этом. Когда выбежал из квартиры, все произошло так быстро, что я даже не успел подумать над тем, что произошло. Теперь я определенно задался вопросом, что сказали Ник и Линдсей после моего побега, и что именно Рейн им ответила.

– Я провела большое количество времени в попытках понять тебя, – произнесла она напряженным голосом. – Когда ты делаешь что-то подобное, я не могу просто так оправдать твои действия перед остальными людьми. Это дает больше оснований их словам, чтобы я избавилась от тебя.

Я усилил хватку на ее одежде, когда волна паники обрушилась на меня. Это была еще одна вещь, о которой моя эгоистичная задница не соизволила подумать. Естественно Линдсей нашептывала Рейн, чтобы та избавилась от меня, а Ник, скорее всего, поддакивал ей. Возможно, даже у них был на примете более подходящий вариант для Рейн, и естественно этот парень никого раньше не убивал.

– Ну, и что они тебе сказали? – прорычал я. Она знала Линдсей еще с детства. Рейн, скорее всего, прислушивалась ко всему, что ей говорила Линдсей. Эти размышления запустили мои параноидальные мысли.

– Это не имеет значения, – с нажимом произнесла Рейн. – Я никуда не собираюсь уходить, Бастиан.

Я слегка расслабился, но сама мысль том, что Рейн могла бы начать отношения с кем-то другим, пугала меня до ужаса.

– Но ведь дело в том, что это не заставит их прекратить говорить, что мне следовало бы сделать. Когда ты ведешь себя таким образом, Бастиан, мне становится трудно объяснять, почему я люблю тебя и что нашла в тебе.

Напряжение во мне стало нарастать с новой силой, и я буквально с усилием переборол ужасное желание сказать, что ей и правда не следовало иметь со мной ничего общего. Ее друзья, вероятнее всего, были правы, но у меня было такое ощущение, что я окунусь в омут с головой, если отрою свой рот и скажу ей, что думаю, что я облажался и подвергся искушению сегодня.

– Прости меня, – прошептал я вместо всех объяснений.

Рейн подняла руку и скользнула пальцами в мои волосы, прижав мою голову к своему плечу. Я закрыл свои глаза и попытался понять все то дерьмо, что происходило у меня в голове, но как обычно я ни хрена не мог понять. Мои мозги и сознание не работало правильно, вот в чем и была проблема.

– Я знаю, что со мной что-то не так, – произнес я твердо. – Не могу этого отрицать.

– Бастиан….

– Дай мне закончить, – сказал я быстро. Если я не скажу и не попытаюсь все сейчас ей объяснить, то больше никогда не смогу. – Это не о том, что я не стою тебя или что-то там еще, короче, это никак не относится к этому. Со мной что-то не так, и не говори мне, что ты этого не знаешь. – Она замолчала, но не стала перебивать меня. – Я не знаю, как мне держать под контролем… эти желания. Внутри меня живет потребность накинуться на кого бы то ни было. Это желание засело так глубоко во мне, что я даже не могу объяснить этого, просто знаю, что оно там. Сколько я могу себя помнить, это всегда было во мне.