Текст книги "Пережить бурю с Бастианом (ЛП)"

Автор книги: Шей Саваж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Я был покрыт кровью Жницы, и вонь обожгла мой нос, когда я снял маску, чтобы немного поесть и попить. Вокруг меня была только тишина. С этого места в центре группы скал мне был виден весь путь до льдин внизу. Где-то поблизости были еще три человека, которые хотели убить меня, но сейчас все было тихо. Мне потребовалось время, чтобы сосредоточиться, вспомнить свои цели и обдумать то, что я должен был делать дальше.

Далеко подо мной вынырнули киты, выпустив потоки воды из своих отверстий и снова исчезнув подо льдом. Гигантские морские млекопитающие были единственными признаками жизни в этой суровой среде, если не считать нескольких покрытых коркой лишайников на северной стороне камней. На острове не было даже деревьев.

Фрэнкс не мог найти менее гостеприимного места в мире.

Хотя, вероятно, это было подходящее место для такой деятельности. Не мог не согласиться с ним. На острове не было никакого жилья. Здесь не было никаких поселений людей и очень мало растительности, привлекавшей животных. Здесь можно было найти только тех существ, которые действительно приспособились жить в Северном Ледовитом океане.

Конечно, осознание того, что вокруг не было живых существ, кроме тех, кто пытался меня убить, никак не влияло на мое душевное равновесие. Каждый раз, когда слышал, как камень падал на землю, я должен был предположить, что один из моих противников находился поблизости.

Я отпил из фляги холодной воды и вытащил из кармана тюбик геля с витаминами, белками и углеводами. Предполагалось, что на вкус он будет как шоколад с арахисовым маслом, но это было не так. На вкус это было просто отвратительно, но я все равно проглотил его вместе с горстью жирных орехов. Я никого не видел уже час и был благодарен за перерыв, хотя все еще оставался настороже. Услышал еще один выстрел, раздавшийся высоко в горах, но это было двадцать минут назад. С тех пор больше ничего не видел и не слышал.

Недостаток знаний был моим самым большим врагом. Я должен найти остальных трех игроков, прежде чем они смогли бы найти меня. Их лучшим шансом было застать меня врасплох, но я не мог этого допустить. Должен был продолжать двигаться.

Солнце стояло высоко в небе, но никак не согревало меня, когда я выбрался из скопления скал и снова начал подниматься на гребень. Я держался низко над землей и наблюдал повсюду вокруг себя – особенно вдаль – за любым движением. Прошел несколько сотен метров, ничего не заметив, а потом оказался у подножия невысокого утеса. Высокие хребты по обе стороны от меня были бы так же трудны для подъема, как и скалы передо мной, поэтому я решил подняться на вершину.

В рукавицах, надетых поверх перчаток, карабкаться было трудно, но за последние несколько недель мы с Лэндоном отрабатывали это движение тысячу раз. Когда я подтянулся к краю небольшого плато и огляделся, мою кожу покалывало. Я никого не видел, но каждый инстинкт внутри меня говорил мне, что там кто-то был. Поэтому я осмотрел местность и пытался определить места, достаточно большие, чтобы скрыть человека. Слева были две группы скал, справа – углубление в земле и еще один выступ наверху.

Я обдумал все варианты.

Если бы я был в поле зрения Ардена, он мог бы убить меня в любое время. Это относилось к большинству мест, куда я мог пойти. Без прикрытия сверху он мог выстрелить в любой момент. Чтобы подняться дальше по склону горы, мне нужно было либо пересечь плато, либо спуститься вниз, чтобы найти другой путь наверх. Я потрачу впустую время и энергию, которой у меня не было, если снова отправлюсь вниз. Если кто-то из них прятался здесь, а я был почти уверен, что это так, они попытаются напасть на меня, когда я пересеку открытое пространство. Либо Охотник, либо Эрик.

Я был почти уверен, что Охотник не очень хорошо скрывался – он полагался на свою грубую силу, которая обычно работала в турнирной обстановке. Здесь же было разумно быть осторожным и молчаливым. Если бы Охотник был рядом, я бы его уже услышал. Оставались Эрик и его ножи, некоторые из которых можно было метать. Это было бы идеальное место для него, чтобы спланировать засаду. Метательный нож определенно может быть смертельным на расстоянии, но не тогда, когда ты покрыт кевларом.

Знание – это сила, так говорилось в «Школьном доме рока».

Я решил рискнуть.

Мои инстинкты редко ошибались.

Я был на полпути через плато, когда нож застрял в центре моей груди, прямо в центре кевларового жилета. Я взглянул на клинок, схватился за рукоять и с улыбкой вытащил его.

Эрик не успел спрятаться за камень достаточно быстро, чтобы я его не заметил. Не теряя времени, я помчался в его сторону. Должно быть, он услышал мое приближение, потому что вышел из-за своего укрытия, чтобы метнуть еще один нож. Еще до того, как он выпустил его из рук, я увидел панику в его глазах. Я был слишком близко, и он понял, что потерял преимущество. Нож, вылетевший из его руки, широко раскрылся и исчез за утесом.

С ухмылкой на лице я бросил ему метательный нож. Я наблюдал, как он сжал пальцы и наклонился, чтобы поднять клинок, посмотрев на меня с недоверием. Пока он колебался, я бросился в атаку.

Не было ни насмешек, ни подшучиваний, когда мы с Эриком двигались друг вокруг друга по кругу на вершине плато. В левой руке он держал Буссе, а в правой – метательный нож. Я не знал, что творилось у него в голове, но его глаза оставались широко раскрытыми, а шаги нетвердыми. Для опытного турнирного бойца он вел себя как новичок. Что-то изменилось со времени его последнего боя. У него не было той уверенности, которую я ожидал.

Хорошо.

Когда дело касалось тех, кто не был уверен в себе, выжидательная игра всегда работала в мою пользу. Он бросил в меня последний нож, но мы были слишком близко, чтобы такое метательное оружие могло быть эффективным. Потеря его только дала мне дополнительное преимущество. Он был неряшлив и напуган, что делало меня спокойнее и увереннее в себе. Он надеялся, что я сделаю ход, но я победил благодаря терпению. В конце концов он сделал шаг ближе ко мне, тыча Буссе.

Он был быстр, но недостаточно.

Шагнув в сторону, я сжал пальцы вокруг его запястья и остановил движение оружия. Быстро развернувшись, я вывернул его руку и поднес к боку, вонзив лезвие сквозь его парку и внутреннюю одежду в живот чуть ниже грудной клетки. Когда я почувствовал, что его рука ослабла, я толкнул лезвие в сторону, рассек мышцы его живота, и он закричал от боли.

Я отпустил ручку и быстро обернул струну вокруг его шеи. Эрик двигался быстро, схватив ее пальцами в тонких перчатках, прежде чем я смог затянуть ее полностью. Я ударил его коленом в спину возле почек, и он охнул от удара. Если бы его не подвесили за шею, он упал бы на колени.

Быстрым движением он ударил меня затылком в лицо, и мы оба упали, когда боль пронзила мою челюсть. Он упал на меня, но я не ослабил хватки. Мышцы на моих руках напряглись, пока он боролся со мной. Его рука застряла между струной и шеей, так что я не мог как следует ухватиться за нее, чтобы задушить. Я видел, что струна режет его с одной стороны, и тянул все сильнее и сильнее, но сил у него оставалось достаточно, чтобы попытаться заговорить.

– Ублюдок! – он извивался и поворачивался, но я продолжал сжимать струну на его шее. Кровь сочилась из пространства между его пальцами, пока удавка врезалась в его плоть под перчатками.

– Сдавайся, – тихо сказал я. – Все кончено. С тобой покончено.

Он закричал и дернулся, чтобы сбросить меня, но у него не хватило сил, потому что кровь хлынула из его бока на землю. Я усилил хватку и продолжил резать его кожу, хотя и не мог повредить трахею. По мере того, как слабела его борьба, слабел и голос.

– У меня ребенок… – простонал он, тяжело задышав. – Девочка… у нее никого… бл*дь, нет…

Я разжал фортепианную струну левой рукой и оттолкнулся ногами назад, позволив его голове упасть на снег, когда струна соскользнула с его руки и шеи. Кровь сочилась из того места, где удавка вошла в его кожу возле яремной вены, но не настолько большой струей, чтобы я подумал, что перерезал ее. Это не имело значения. Обнаженная кожа от пореза и кровь, вытекавшая из его живота, этого было более чем достаточно, чтобы убить его.

Но его слова были для меня как удар.

Эрик попытался перекатиться в сторону, но не смог. Он пытался вытащить нож из тела, а я стоял в нескольких метрах от него и смотрел, как он истекал кровью. Мне следовало вмешаться и прикончить его быстрее, но я не мог заставить себя сделать это. Раны, которые он получил, были его концом. Не то, чтобы сюда приезжал какой-нибудь неотложный медицинский персонал.

Он поднял на меня остекленевшие глаза и открыл рот, собираясь произнести что-то еще, но не смог сказать ничего вразумительного. Я присел, чтобы не упасть, и затаил дыхание, пока его кровь растеклась лужей под ним. Он сделал еще пару вдохов, прежде чем затихнуть.

Где его дочь?

Эта мысль рокотала в моем мозгу, но я не мог знать наверняка. Поэтому надеялся, что она была с кем-то, кто позаботился бы о ней, потому что ее отец не вернется домой. Это была цена, которую он заплатил за то, чтобы быть частью всего этого. Это была цена, которую мог заплатить любой из нас.

Только не я.

Я посмотрел в тусклый красный огонек очков Дыталова, зная, что в комнате было полно людей, наблюдавших за мной. Они могли видеть мое лицо через его камеру, а его – через мою. Если бы я мог их видеть, то стал бы свидетелем того, как большие пачки наличных передавались туда-сюда, а проигравшие раздавали свои деньги злорадствующим победителям.

Я уставился на свет, желая показать им всем средний палец, но не мог этого сделать, не сняв перчатки. Мне пришлось довольствоваться одним взглядом. Игра шла всего три часа, а половина игроков уже вышла. Если я продолжу в том же темпе, то смогу снова спать с Рейн сегодня вечером.

Тоненький голосок внутри меня – голос, похожий на голос Рейн, – сказал мне, что я должен пожалеть о том, что только что сделал. Тот же голос пытался сказать мне, что я делаю неправильно. У меня не было никаких аргументов против этого, но я также не мог заставить себя чувствовать угрызения совести.

Моя решимость укрепилась. По крайней мере, сейчас кровь на моих руках не имела никакого значения.

Глава 14

Прошел час с тех пор, как я убил Эрика Дыталова, а я не видел ни Ардена, ни Охотника. Несколько минут назад с запада раздались еще два выстрела. Я не был экспертом по оружию, но был совершенно уверен, что стреляли из пистолета, а не из снайперской винтовки Ардена. Я точно определил направление, откуда исходили звуки, и направился в ту сторону.

Ухватился обеими руками, подтянулся к вершине гребня и осторожно огляделся. Темная фигура лежала внизу на земле лицом вниз. По его размерам я понял, что это Охотник. Он выглядел мертвым, но я не собирался рисковать. Медленно приблизился со струной, обернутой вокруг моих прикрытых кулаков. Насколько я мог видеть, огромная глыба тела вообще не двигалась, но тактика опоссумов была распространена на турнирах, и я не был настолько глуп, чтобы делать какие-либо предположения.

Я обмотал струну петлей в одной руке, круг был достаточно большим, чтобы при необходимости проскользнуть над головой Охотника. В другой руке я сжимал окровавленный кастет Жницы. Медленно и тихо приблизился к телу. Подошел достаточно близко и увидел аккуратное пулевое отверстие в затылке Охотника. Его лицо превратилось в сплошное месиво на снегу.

В голой руке он держал пистолет. Опустившись на колени, я потянулся к нему, но его кожа практически приросла к рукояти. Я мог бы вырвать его у него, содрав кожу с мертвой плоти, но не стал этого делать. Я уронил его руку и оружие обратно на снег.

Мне лучше с тем, что у меня было.

Я посмотрел вверх и пытался угадать, где этот ублюдочный снайпер, и смотрел ли он все еще вниз на это место. Единственный способ узнать это – услышать выстрел перед смертью. Я сделал паузу немного дольше, чем должен был, проверив его или себя; я не был уверен. В конце концов, это не имело значения. Выстрела не последовало.

– Только ты и я, Арден, – прошептал я ледяному ветру.

* * *

Наступало изнеможение. Как бы мне ни хотелось двигаться дальше, но было чертовски холодно.

Все уже должно было закончиться.

Я понятия не имел, где Арден, и мог только надеяться, что он тоже не знает, где я, или, скорее, не догадается об этом до того, как мне удастся его найти. Каждый раз, выходя из укрытия хребта, я напрягался и ждал выстрела.

Может быть, он уже мертв.

Это была ошибочная мысль, которую я тут же отбросил. Если он мертв, они узнают об этом по его камере и пришлют за мной вертолет. Поскольку я не слышал никакого вертолета, он определенно был еще жив. Мне просто нужно продолжать искать.

Время поджимало.

Прошла большая часть дня, и солнце стояло низко над горизонтом. Единственным спасением было то, что в этой части света не будет ни заката, ни темноты. Хотя это не остановило и без того ледяную температуру от значительного падения. Я не был уверен, как долго еще смог бы сражаться на холоде, ветер поднялся, а мои пайки истощились. В отличие от других местностей, здесь не было ни растительности, ни животных. Может быть, я мог бы проделать весь путь до подножия горы и попытать счастья на рыбалке, но количество энергии, которое я потратил бы на этот процесс, не стоило моих усилий.

Кроме того, на скалистых и ледяных гребнях горы Виндзор не было реального места, где можно было бы укрыться, а это означало, что я должен был продолжать двигаться. Единственное, что удерживало меня от паники – это осознание того, что Арден в таком же затруднительном положении. В отличие от меня, он никогда раньше не играл в эти игры и не был так искусен в адаптации к окружающей среде. Мои шансы выжить на открытом месте были выше, чем у него.

Не стоит никого недооценивать.

Если бы этот чувак смог справиться с тем, что его связали в пустыне как военнопленного, может быть, он был в порядке и здесь, на холоде. Я, конечно, не мог рассчитывать на то, что он замерзнет насмерть. Если бы он это сделал, я бы все равно застрял здесь до утра. Вертолет не стал бы искать меня при таком сильном ветре.

Надо его найти.

Я перелез через другой гребень и встал на него. Было глупо здесь стоять, но это давало мне гораздо лучшую точку обзора. Если бы Арден был где-то рядом со мной, я мог бы найти его до того, как он выстрелит.

Ничего.

Я присел на корточки и положил руку на вершину гребня, прикинув расстояние до плоской земли внизу. Я вдохнул и прыгнул…

…как раз в тот момент, когда раздался выстрел.

Вздрогнув, я неуклюже приземлился на плечо, но все же сумел перекатиться и встать на ноги. Не раздумывая, я побежал к дальнему гребню в поисках укрытия, когда еще один выстрел пронзил землю у моих ног, подбросив осколки льда в воздух и обратно к гребню, с которого я только что прыгнул.

Он передо мной.

Я пригнулся и постарался держать голову низко и прижатой к груди, и петлял, чтобы помешать прицеливанию Ардена. Я услышал еще один выстрел, но не увидел, куда он попал, только знал, что не в меня. Сделав свой последний шаг, я врезался в склон хребта и упал.

Взглянув вверх по склону скалы, я не увидел никаких темных очертаний, которые указывали бы на местонахождение Ардена. Это было хорошо, потому что означало, что он, вероятно, тоже не мог меня видеть. Однако это также означало, что я все еще не знал точно, где он был.

Нельзя терять времени.

Я направился в гору, и мои ботинки хрустели в ледяном слое снега. Продвигаться было все труднее и труднее, так как местность превратилась изо льда, грязи и камня в лед, камень и снег. Я двигался так быстро, как только мог, все время оглядывался через плечо в поисках любого признака противника.

Чем выше я поднимался, тем глубже становился снег. Я тяжело дышал и начал потеть, что было плохим сочетанием. Мне пришлось притормозить, чтобы не перенапрячься.

Я добрался до вершины высокого хребта и перелез через еще один выступ скал и снега. Моя нога немного соскользнула. Снег здесь был не таким плотным, как лед внизу. Это был зернистый порошок, и вокруг меня торчали темные пятна скал. Я сделал еще один неуверенный шаг, рыхлый снег рассыпался и покатился по гребню, унеся с собой несколько камней. Пока я смотрел, куски снега скатились со скал, прежде чем я смог отдернуть ногу и найти другое место, чтобы встать.

Бл*дь.

Я восстановил равновесие и держался обеими руками, чтобы не упасть. Еще несколько покрытых льдом камней покатились вниз по склону горы подо мной, когда я сделал глубокий вдох и подтянулся. Мышцы напряглись, чтобы поднять мой вес вверх и через выступ.

Я пригнулся, перемахнул через небольшой плоский выступ и взобрался на гребень. Надо мной был еще один выступ, предлагавший укрытие с более высоких вершин горы. Мне показалось, что Арден не намного выше меня, и я начал оглядываться по сторонам.

По-прежнему ничего, кроме ненадежных скал и замерзшей местности.

Я вздрогнул, выхватил из кармана пригоршню орехов макадамия и начал карабкаться по следующему уступу. Снежный покров становился все более неустойчивым, когда я поднимался выше, и я держался поближе к вершине хребта и хватался за устоявшуюся скалу, пока полз вверх по склону горы.

Я достиг вершины южного края горы Виндзор. Если смотреть на север, то можно было увидеть глубокое ущелье из гладкого снега, разделявшее южную и северную стороны острова. Скалы, ведущие вниз, были очень крутыми, и нет никакого способа безопасно спуститься с того места, где я находился.

Я мог видеть весь остров вокруг себя, вплоть до Северного Ледовитого океана. Белый снег, серый лед и сверкающая бирюзовая вода выглядели так мирно с моего наблюдательного пункта, что я почти забыл о кровопролитии, которое уже произошло в этом отдаленном, безмятежном месте. Однако я не мог тратить время на то, чтобы наслаждаться пейзажем – мне нужно было продолжать двигаться.

Я медленно шел по ненадежному краю хребта, оглядываясь по сторонам. Мои ноги пару раз скользили, и я смотрел, как рыхлый снег образовывал небольшие холмики и скатывался вниз по склону горы. Впереди виднелась большая каменная глыба, и я направился к ней.

Скорчившись в расщелине, я остановился, чтобы перевести дыхание. Делал слишком много перерывов и терял время, но ветер начал проникать сквозь слои одежды, покрывающей меня, и даже начал задувать в щель в нижней части моей маски.

Заправив края маски поглубже в вырез парки, я убедился, что между ртом и тканью еще достаточно места для влажного дыхания, чтобы не намочить одежду.

Мои пальцы болели от интенсивного подъема. Я потратил пару минут, размяв их и убедившись, что не поранился. Я даже не был уверен, поскольку холодная температура часто маскировала травмы. Сейчас я даже едва ли чувствовал то место на ноге, куда днем попала пуля Ардена.

Мое внимание привлекла темная фигура.

Я не сомневался, кто это был, и мое сердце учащенно забилось, когда я увидел, как Арден пробирался через вершину хребта в двухстах метрах от того места, где я был скрыт между скалами. Штурмовая винтовка была перекинута через плечо и зажата в одной руке, в то время как он использовал другую, чтобы поддержать свой переход через неустойчивые камни. Он огляделся по сторонам, как будто искал путь вниз.

Это был лучший шанс за весь день.

Я попятился через скальное образование и не сводил с него глаз ни на секунду. Не мог потерять его из виду. Соскользнув на самый край гребня, я держался руками и двигался справа налево по узкому выступу, одновременно с этим считал движения рук, пока не достиг двухсот. Согнувшись, я поднялся достаточно высоко, чтобы заглянуть через выступ, но мне пришлось быстро спуститься вниз, постаравшись не издать ни звука.

Он был прямо передо мной.

Я закрыл глаза и сосчитал до пяти, глубоко дыша, чтобы сосредоточиться. Согнув колено, я нашел устойчивую скалу, готовую принять мой вес, и взобрался на вершину хребта.

Арден повернулся на звук, но я уже прыгнул на него. Когда мы столкнулись, он попытался взмахнуть винтовкой перед собой, но выстрел, который он произвел, прошел далеко справа от меня. Мы приземлились в снег, он на спине, а я верхом на нем.

Мой первый удар пришелся ему прямо в грудь, второй – в висок. Я мог бы потянуться за фортепианной струной на поясе или даже за Буссе, который снял с тела Дыталова, но не стал этого делать. Мне хотелось ударить его. В этот момент я обвинил его во всем, что произошло за последний месяц.

Арден был таким же скользким, как лед у береговой линии. Каждый удар, который я наносил ему, попадал в цель, но не в жизненно важное место. Он положил руку мне на грудь и ухватился за куртку. Винтовка все еще была зажата в другой руке, но он не мог маневрировать ею, чтобы открыть огонь.

Однако он мог ударить меня ею, что и сделал.

Затылком я отметил, насколько это был хороший удар. Нужно много сил, чтобы ударить кого-то из положения лежа, и он умудрился это сделать. Это потрясло меня, и я начал падать на бок. Схватив его за лицо, я сорвал маску, защищавшую его от ветра, в то время как он толкнул меня обеими руками в грудь, и мы покатились прямо к основанию хребта.

Мы оба лежали боком, каждый из нас боролся за то, чтобы забраться друг на друга. Я был крупнее его и мускулистее, но ему все равно удавалось держать меня на расстоянии. Он прижал винтовку к моему боку, и я едва успел оттолкнуть его, прежде чем он выстрелил.

Взрывная волна вошла в скалу, осыпав нас обоих обломками. От этого шума у меня зазвенело в ушах, а тело отреагировало, заставив кровь стучать в голове. Мое зрение затуманилось, и я почувствовал, что моя хватка начинает ослабевать. Когда у меня закончились варианты, я врезался лбом в его лоб.

Это был не такой резкий удар из-за всех этих слоев одежды на нас, но этого было достаточно, чтобы отправить его на спину. Винтовка снова выстрелила в скалу, и вся гора протестующе загудела.

Арден подтянул ноги и пнул меня в живот. Удара было недостаточно, чтобы выбить из меня дух, но его инерции было достаточно, чтобы он откатился за пределы моей досягаемости. Он вскочил на ноги прежде, чем я успел сделать то же самое. К тому времени, как я приблизился к нему на два шага, он уже был на краю обрыва.

Я посмотрел через выступ и увидел, как он скользит вниз по крутому склону сквозь снег. Он едва контролировал свое падение и чуть не врезался в выступ скалы, но достиг своей цели – убраться от меня на хрен. Расстояние было его единственным преимуществом.

– Киска, – пробормотал я, спустившись по склону. – Думаешь, это тебя спасет?

Произнесенные слова просто сделали ответ очевидным для меня – да, это могло бы спасти его. У меня было очень мало вариантов: спуститься за ним с горы, поискать лучший путь вниз, позволить ему уйти и начать все сначала.

– К черту, – проворчал я.

Опустившись на колени возле выступа, я прыгнул вниз. Мне необходимо было догнать его, прежде чем он мог найти устойчивое место, чтобы перегруппироваться и как следует прицелиться.

Камни и снег каскадом сыпались со скалы вместе со мной. Я бежал параллельно снегу. Арден был далеко подо мной, пытался замедлить спуск и встать на ноги. Когда сползающий снег прекратился, я начал быстро догонять его, вытянув удавку из петли на моем поясе, и направился к нему.

Арден остановился, уперся ногой в выступающий из снега камень и обернулся. Ствол винтовки смотрел прямо на меня.

Я подпрыгнул в воздух, услышал выстрел и почувствовал удар в бок. Кевлар не дал ему войти в мое тело, но удар вывел меня из равновесия. Я наклонился к Ардену, схватил его за руку, и мы оба покатились вниз с горы, а снег скользил вокруг нас.

С ворчанием мое тело резко остановилось, когда я ударился о камни. Секунду спустя кулак Ардена оказался у меня перед носом, и пока я лежал оглушенный, он поднес винтовку к моему лицу. Мы были слишком близко, чтобы он мог эффективно использовать такое длинное оружие. Я ударил его по руке, когда он попытался поставить винтовку на место, и одновременно подтянул колено, чтобы ударить его в бок. Взрыв зазвенел у меня в ушах, когда пуля ударилась о камень рядом со мной.

Мы изо всех сил пытались установить контакт друг с другом и с самой винтовкой, но ни один из нас не смог получить преимущества. Я получил пару ударов стволом оружия, а также нанес несколько в бок и лицо Ардена. Он принимал каждый удар с едва слышным ворчанием.

Отчаявшись получить преимущество, я отпустил винтовку и обеими руками ухватился за фортепианную струну. Накинул ее ему на голову и притянул лицо Ардена к своей груди удавкой. Я не мог надеть его ему на шею, но он, по крайней мере, не мог пошевелиться настолько, чтобы маневрировать с винтовкой. Зарычав, Арден развернул ее и трижды выстрелил в скалу прямо под моим лицом. На самом деле он не пытался меня ударить, но я сразу понял, чего он добивается.

Это тоже сработало.

Моя голова пульсировала, поскольку взрыв так близко от моего уха оглушил меня. Я ничего не слышал, но чувствовал, как грохочет земля подо мной.

Казалось, дюжина вещей происходит одновременно.

Вспышки оружия Ардена сопровождались оползнем снега и камней прямо над моей головой. Я моргнул, но все, что мог видеть, было тело Ардена, когда стена снега врезалась ему в спину и отправила в полет надо мной вместе с волной снега. Мое тело скрутилось, а ноги прижались к груди. Я откатился назад и схватился за камень, прежде чем перелетел через край.

Все кругом было белым. Снег накрыл меня, вторгся в мою маску и заполнил мой рот. Я почувствовал давление на свое тело, мои руки, казалось, вот-вот вырвутся из суставов. Если я отпущу камень, то буду погребен под лавиной, как и Арден.

«Я люблю твою силу».

Голос Рейн шептал у меня в голове, укрепив мою решимость, пока я держался. Куски камня врезались в мое тело, снег завалил меня полностью, давление возрастало. Я ничего не мог поделать. Не мог дышать. Не было никакой возможности удержаться. Я был недостаточно силен.

И потерял хватку. По крайней мере, сейчас я спускался с горы трудным путем.