Текст книги "Рена и потерянная принцесса"

Автор книги: Шервуд Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Подумаешь, – небрежно ответил он. – Здесь в холмах можно найти какие-нибудь ранние ягоды. И потом до убежища мы доберемся уже завтра к полудню. Если только нас не задержит дождь.

– Дождь? – Рена поглядела на небо. Звезды мирно мерцали, будто зажженные отсветами костра.

– Роса, – коротко бросил Тайрон, дотрагиваясь до усыпанной крупными, тяжелыми каплями травинки. – Когда она такая, жди назавтра дождь.

– А в горах дождь начинается неожиданно, – задумчиво сказала Рена. – Ну, расскажи мне побольше о Свободной Долине. Как туда попадают?

– Если честно, то я не очень-то представляю. Кажется, они там сообща решают, кому позволить войти туда. Тем, у кого дурные намерения, дорога закрыта. Очень могущественным волшебством. Никто из людей до сих пор не смог туда проникнуть. А пытались многие.

– Но кто все же эта Идрес? И почему она захочет спасти Тесс? А вдруг она и вправду злодейка?

– Когда-то, правда всего один раз, она была на стороне короля Андреуса из Сенна Лирван, – тихо проговорил Тайрон.

– Ух ты!

– Но она изменилась. – Тайрон запихнул в рот последний кусочек булки и, усмехнувшись, добавил: – Прежде чем уйти от короля Андреуса, она здорово смешала все его гнусные планы. Теперь она одна из нас. Но некоторые… – Он нахмурился, глядя на огонь. – Некоторые так и не простили ей того давнего поступка, – Тайрон поднял взгляд. – Она знает об Андреусе больше, чем кто-либо другой, и, надеюсь, поможет нам вернуть принцессу. Этим она и себе поможет в глазах некоторых. Тех, кто продолжает морщиться при одном звуке ее имени.

– Недоверки, – ухмыльнулась Рена.

– Кто-кто? – не понял Тайрон.

– Ну, недоверчивые недомерки, – смущенно пояснила Рена. – Так у нас в приюте дразнились.

Тайрон прыснул, поперхнулся остатками булки и закашлялся. Поборов приступ кашля, он протянул руку и втянул на колени битком набитую седельную сумку. Сначала он вынул оттуда две толстые книги и положил их рядом с собой на одеяло. Затем вытащил какую-то штуку величиной с яблоко. Непонятная кругляшка была аккуратно закутана в лоскут шерстяной ткани. Когда Тайрон развернул ее, Рена просто задохнулась от восхищения. На ладони у Тайрона лежал граненый камень, сияющий изнутри ровным молочно-белым светом.

Она протянула руку, но дотронуться не решилась.

– Какой красивый! Что это?

– Мой хрустальный кристалл, – ответил Тайрон. – Может, у нас ничего и не получится. Но ты не огорчайся. Некоторые чародеи даже не знают, как им пользоваться.

Глаза девочки загорелись от нетерпения.

– А вдруг получится? Давай попробуем! – поторопила она Тайрона, а про себя подумала: «Искатель приключений должен быть готов ко всему».

Тайрон положил кристалл на ладонь и приблизил его к огню. Разноцветные блики побежали по гладким граням. Мальчик замер, глядя широко открытыми глазами на играющий веселыми огоньками хрустальный кристалл. Так они сидели несколько минут. Рена всматривалась в ночь, которая казалась еще чернее от яркого пламени костра, и молча ждала, слушая еле уловимый лепет листьев над головой и чувствуя, как мягкий весенний воздух налетает освежающими волнами. За деревьями сонно фыркала лошадь. Раз или два, переступая с ноги на ногу, она глухо ударила копытом по мягкой земле.

– Начали, – тихо проговорил Тайрон.

Рена очнулась от очарования ночи и повернула голову к Тайрону. Его четко очерченный пламенем костра силуэт темнел на фоне черного леса. Закутавшись в одеяло, Рена перебралась поближе к Тайрону. Она не отрываясь смотрела на кристалл в его руке. В глубине прозрачного камня вспыхивали и таяли острые звездочки. Тайрон повернул кристалл, и звезды в его хрустальной сердцевине заиграли синими, зелеными, красными огоньками.

– Думай о принцессе, – прошептал Тайрон.

Мерцание разноцветных огоньков мешало. Рена никак не могла поймать разбегающиеся мысли, остановиться на одной, самой главной.

ТЕСС…

Движущиеся, прыскающие пучками света, протягивающие лапки лучей, словно сказочные паучки, вспыхивающие и тут же исчезающие в хрупкой толще хрусталя звезды…

ТЕСС…

Рена слышала у своего плеча частое дыхание Тайрона, но старалась не обращать на него внимания.

ТЕСС!..

Острые грани кристалла растаяли, и внутри его Рена увидела принцессу. Тесс недоуменно оглядывалась вокруг, в глазах ее застыла тревога. Всклокоченные, непричесанные волосы. Зеленое полотняное платье, одетое еще прошлым утром, смято, будто она спала не раздеваясь.

– Теперь попытайся мысленно перенестись туда, где сейчас принцесса. Сосредоточься, – шепнул Тайрон, чуть шевеля губами, так что Рена едва услышала его.

Она впилась глазами в подружку, возникшую в глубине кристалла.

– Тесс! – тихо позвала Рена.

Принцесса не шевельнулась. Тогда Рена, сжав до боли кулачки и собрав всю свою волю, послала туда, в неизвестность, страстный мысленный призыв: ТЕСС!

Тесс вздрогнула, будто услышала голос. Губы ее чуть раздвинулись в улыбке…

И в следующее мгновение Рена почувствовала хлынувший на нее оттуда, из глубины кристалла, горячий поток ярости… Ее будто бы отбросило. Озноб сотряс все тело.

– Хватит! Перестань! – завопил Тайрон и отбросил кристалл в сторону.

Рена откинулась на спину. Голова у нее кружилась. Что произошло? Она ничего не понимала.

– Тесс, – бормотала Рена, – она услышала меня. Я знаю!

– Да, – мрачно проговорил Тайрон, но в голосе его слышалась тревога и еще что-то… Недоумение? Осторожность? Испуг? – Получилось… С первого раза.

Рена была слишком расстроена увиденным, чтобы вникать в слова Тайрона. Она продолжала бормотать:

– Тесс никогда не была такой. Даже в «Трех Рощах» я не видела ее растрепанной, в измятом и грязном платье.

– Ты успела разглядеть, где она находится, что ее окружает? – допытывался Тайрон.

Рена напряглась, пытаясь припомнить исчезнувшую картинку. Острая боль в висках сжала голову словно обручем. Рена поморщилась. Боль немного ослабла.

– Камень… – медленно проговорила Рена. – Да. Гладкий камень. А больше ничего… Она умолкла и с силой потерла ладонями виски. – Но как я могла увидеть даже это? Твоя штука вроде окошка в доме? – Рена с изумлением смотрела на хрустальный кристалл, который Тайрон аккуратно заворачивал в тряпицу и прятал в карман.

– Нет, не совсем. Как бы тебе объяснить? То, что ты видела, на самом деле видела не ты. То есть тебя не видели. Ты возникаешь в воображении того человека, на которого смотришь, в его мыслях, внутри его… – Тайрон бессильно развел руками. – Трудно втолковать всю эту премудрость сразу. Потом поймешь.

– А что такое случилось, когда я глядела? В самом конце? Кто-то страшно рассвирепел.

– Это был Андреус. – Тайрон совсем помрачнел. – Потому-то мы и не можем проделать это снова.

Рена вздохнула:

– Тесс в беде.

– Давай спать. Как только рассветет, мы пустимся в путь. Надо спешить. Может быть, через пару дней она уже будет свободной.

Рена легла, плотнее завернулась в одеяло и почти мгновенно забылась тяжелым сном.

Тесс сидела в холодной, темной комнате, сотрясаясь от мелкой дрожи. Натянув на плечи единственное покрытое плесенью одеяло, она вся сжалась и замерла. В груди словно бы застыл комок горечи. «Никакого рева, – строго приказала она себе. – Если на самом деле Рена и не думала обо мне, то это был приятный сон. И все же я уверена, что Рена меня не забыла…»

За дверью послышались шаркающие шаги, звяканье ключей. Лишь только дверь медленно стала открываться, Тесс поспешно легла и притворилась спящей. Странный желтый свет проник сквозь прикрытые веки, и знакомый голос, тонкий, пронзительный, режущий, словно острый нож, произнес:

– Тересса!

Она ненавидела этот голос.

– Угу, – буркнула Тесс, отворачиваясь к стене.

Она услышала шаги у самой кровати, и жесткие пальцы, вцепившись в плечо, затрясли ее. Тесс села, протирая глаза, чтобы подольше не смотреть на него.

– Кто это был? – спросил вошедший. – Я чувствовал луч хрустального кристалла.

«Значит, это и в самом деле была Рена!» Вспышка радости будто солнечным светом озарила ее лицо. Но Тесс тут же сдержала себя, ощущая, как растворяется в груди комок горечи. Он не исчезал с того момента, как она потеряла сознание в саду и пришла в себя уже в этой гнусной комнате. Продолжая тереть глаза, Тесс, будто только что разбуженная, невнятно пробормотала:

– А? Кто?

– Тот, чей взгляд проник сюда через хрустальный кристалл! И не строй из себя безмозглую дурочку! Ну? Кто это был?

Неожиданно Тесс вспомнила тетю Лейлу в неизменном ее скромном платье с накрахмаленным воротничком, когда та утихомиривала буйных мальчишек в классе: «Не сиди с открытым ртом, Нокер, будто у тебя в голове вместо мозгов опилки!»

Тесс разинула рот, уперла бессмысленный взгляд в пол и тут же стала похожа на недотепу Нокера.

– Кажется, мне приснился какой-то глупый сон, – вяло пробормотала она, пряча глаза от бьющего в лицо света. – Почему ты здесь? Наверное, я кричала, да?

Невинно моргая, Тесс взглянула прямо в ненавистные карие глаза, вперившиеся в нее. В глазах этих мерцали два крошечных желтых огонька. Последовала долгая, неприятная пауза. Злые, желтые огоньки угасли. Ни одного слова больше не было произнесено. Лишь лязгнула вновь захлопнувшаяся железная дверь. Проскрипел в замочной скважине ключ.

И Тесс осталась одна в зловещей тишине.

Глава шестая

К исходу следующего дня Рена и Тайрон, дрожащие и промокшие, верхом на измотанной лошади приблизились наконец к границе Свободной Долины. Еще утром Рена проснулась с головной болью, а теперь, после путешествия под холодным проливным дождем, который хлестал весь этот бесконечный день, она ощущала себя так, будто на плечи ей взвалили тяжеленный валун.

Голод и жажда терзали ее. И все же Рена не жаловалась и уж тем более не жалела, что ввязалась в эту историю. Воспоминание о несчастном лице Тесс только подстегивало, и Рена упрямо стремилась вперед.

В Свободную Долину их перенесло заклинание перемещения, сотворенное Тайроном. Легкое головокружение, подобное тому, что Рена чувствовала, попав из «Трех Рощ» в школу волшебства, дополнилось коротким ознобом. Голова просто раскалывалась. Но вот сквозь шорох и шипение дождевых струй донесся голос Тайрона:

– Удалось! Прошли! Мы здесь!

Она огляделась, но увидела лишь кромешную тьму и съежилась, сжалась под набухшим от влаги одеялом. Прошла, казалось, вечность, когда Рена услышала неясный, как бы съеденный ночным туманом густой мужской голос:

– Я пойду и позову ее. Входите в дом. Нет смысла тащиться во тьме. По хорошей погоде до нее всего полчаса ходьбы.

И Тайрон что-то пробормотал в ответ.

Две сильные руки подняли Рену, оторвали от лошадиной спины. Спустя несколько минут она опомнилась в теплой комнате под мягким стеганым одеялом. Что-то неясное, как сквозь сон, ворковал нежный, уютный голос старой леди. Мокрую одежду Рены куда-то унесли, вытерли сухим полотенцем мокрые волосы, и сморщенные узкие руки поднесли к самому лицу кружку с горячим вкусно пахнущим питьем.

– Мой особый суп, – проворковал старческий голос. – Пей.

Рена послушно отпила и почувствовала, как приятное тепло побежало, разлилось по всему телу. Она жадно приникла к краю кружки, и в нос ударил густой ароматный пар. А тепло уже дотекало до самых кончиков пальцев рук и ног. Головная боль постепенно утихала, словно убегающие послегрозовые раскаты.

Рена открыла глаза. Она лежала в маленькой комнате. Напротив на стене висела прекрасная картина. Люди на ней гуляли по залитому солнечным светом саду. На стуле у кровати сидела крошечная старушка с добрыми светло-голубыми глазами.

– Ну, – проговорила старая женщина. Голос ее был певучий, протяжный. – Твой друг рядом, в комнате с моим братом Гастартом. Они ждут Идрес. Тебе понравился мой суп?

– Очень. Спасибо, – с трудом выдавила Рена.

– Хочешь еще? Или лучше поспать?

– Спасибо, нет. – Рена скосила глаза на дверь, за которой послышался шум. Сначала раздался звонкий возбужденный голос Тайрона. Ему вторили грубые мужские голоса и холодный, ровный женский.

– Мне хотелось бы узнать, что там происходит. – Она рванулась было встать, отбросив одеяло, и вдруг смущенно оглядела себя. – Ой!..

Старушка добродушно засмеялась.

– Розовое стеганое одеяло тебе к лицу. Думаю, оно не хуже красивого платья.

Рена двинулась к двери, поплотнее обернувшись в одеяло. Длинный край его волочился по полу, словно шлейф придворной дамы. Усмехнувшись этой мысли, Рена решительно распахнула дверь и услышала возглас Тайрона:

– Но ты должна, должна!

Мальчик сидел перед ярко пылающим очагом босой, в накинутой на плечи светло-зеленой тунике, которая была ему явно велика. В руках у него была кружка с остывающим густым супом.

Лицом к Тайрону стояла высокая, прямая, худощавая женщина с пристальными темными глазами. Блестящая черная коса, перекинутая через плечо, опускалась почти до пояса, скрываясь в складках ее просторного черного платья. Женщина не обращала никакого внимания на седобородого человека, прислонившегося к противоположной стене. Она неотрывно смотрела в лицо Тайрону.

– Галфрид строго-настрого запретил тебе являться сюда, верно? – жестко спросила женщина.

Тайрон сжал губы. Рена не двигалась. А женщина, усмехнувшись, продолжала:

– Ты поступил неразумно. Больше того, глупо! Разве тебе не известен данный мною обет? Я никогда не подниму руку на Верна Рисаделя, короля Мелдрита. Но и не стану помогать ему. Если ты хоть немного знаешь меня, то должен знать, что я крепко держу свое слово.

Тайрон уныло смотрел перед собой.

– Но это его дочь!

– У нее найдется достаточно защитников и без меня.

– Но никто из них не сумеет сделать того, что можешь ты.

– Вот о чем ты беспокоишься! Но, может, она и сама справится, а?

– Сама… – с горечью повторил Тайрон, вдруг сразу охрипнув. – Обладать такой силой и не желать пальцем шевельнуть! Нет, не могу этого понять!

Женщина смерила его холодным взглядом:

– Сделай милость, Тайрон, ученик Галфрида, держи при себе свои упреки. Я не просила искать меня. Лучше возвращайся к своему учителю и попроси прощения за самовольство. – Она улыбнулась, но в улыбке ее не было ни тепла, ни сочувствия. – Может, он простит твой глупый порыв, молодую прыть и самонадеянность.

– Хозяйка Идрес… – начал было старик.

– Ты позволяешь себе вмешаться, мэтр Гастарт? – ледяным тоном оборвала его Идрес Рискарлан.

Старик покорно, но с достоинством поклонился.

– Простите, хозяйка.

Идрес резко повернулась и сорвала с крючка в стене черный плащ, на котором еще блестели дождевые капли. Она завернулась в него и мгновенно исчезла, растворилась во влажной тьме ночи.

Тайрон обмяк, руки с кружкой остывшего супа опустились на колени, голова поникла.

– Я знал Галфрида много лет тому назад. Думаю, он простит тебя, – успокоил Тайрона старик.

– Да разве дело только в этом? – с горечью воскликнул мальчик. – Хотя… – Тайрон вдруг состроил лукавую гримаску, – хотя он задаст мне трепку, да еще какую! Но… я не понимаю… – Он снова помрачнел, – к чему обрекать короля Мелдрита на опасности войны? Ведь каждому ясно, что миром Андреус к себе никого не пустит. А Идрес наверняка ведает все тайные пути, знает, как попасть в его крепость и невредимыми выбраться оттуда. Мы могли бы все сделать сами, а не дожидаться, пока король пойдет войной на Андреуса. Нельзя допускать этого.

– А почему? – заговорила наконец Рена.

Тайрон быстро обернулся и, казалось, только что заметил ее.

– Ты похожа на королеву садовых поливальщиц! – громко рассмеялся он. – Эти мокрые волосы и забавные розочки на одеяле!

– А ты напоминаешь кролика, угодившего в дождевую бочку, – задорно откликнулась Рена. Она вовсе не сердилась на Тайрона, прекрасно понимая, каково ему сейчас. Насмешкой он пытался скрыть смятение и горечь. Ей тоже нередко приходилось прибегать к этой спасительной уловке. – Но ответь, почему это наш король не должен идти войной на Андреуса из Сенна Нирван? Ведь он не собирается никого завоевывать, а только защищает свою дочь!

– Видишь ли, после того как король Верн посмел явиться в Сенна Лирван и убедил Идрес отступиться от злого Андреуса, тот поклялся отнять у него дочь, – заговорил Тайрон. – Теперь Андреус считает, что просто сдержал слово и вернул себе то, что принадлежит ему по праву. Он только и ждет того, чтобы началась кровавая война и можно было бы вторгнуться в Мелдрит, разрушая и убивая все на своем пути. – Тайрон упрямо свел брови. – Мы должны не допустить этого и вернуть принцессу живой и невредимой, не затевая войны.

– Войну с Андреусом выиграть будет трудно, – вставил мэтр Гастарт, кивая головой. – Всю свою страну он превратил в военный лагерь.

– Обсудите все завтра утром на свежую голову, хорошенько отдохнув и выспавшись, – проговорила старая леди, заглядывая в дверь. – Вы, дети, ужасно промокли, а чихая и кашляя, трудно воевать не только с Андреусом, но даже и с лягушками в пруду.

Тайрон попытался было слабо протестовать, но его не стали слушать, а повели сразу на чердак, где была устроена теплая постель. Рена, уже лежа на узкой ладной кровати, слышала над головой скрип шагов, которые почему-то напомнили ей старый сиротский приют в горах. Вплывая в сон, она мысленно возвращалась туда, где остались годы ее горького детства.

Спала Рена, как обычно, свернувшись калачиком и укрывшись одеялом с головой, словно бы желая отгородиться, спрятаться от ночных сновидений. Но тревожные сны коварно вползали под покровом темноты и уже полностью завладели спящей девочкой. Ей снилось, что все еще идет мерзкий, холодный дождь. Ноги под стеганым одеялом заледенели. Дрожь пробегала по всему телу. И сквозь мутную пелену дождя вдруг высвечивалось лицо Тесс. Оно то резко очерчивалось в сверкающем, как кусок льда, хрустальном кристалле, то расплывалось. Губы Тесс немо шевелились. Она что-то говорила, но Рена не могла услышать ни звука и судорожно вертела в руках кристалл, который обжигал холодом ладони. Рена хотела позвать Тесс, окликнуть ее, но почему-то твердо знала, что еще кто-то опасный и злой может услышать их разговор, и не решалась произнести ни звука.

В этот ужасный, тягучий сон вдруг вплелась тихая, нежная мелодия, напеваемая слабым старческим голосом. Голос был слишком отдаленным, чтобы разобрать слова. Рена напряглась, прислушиваясь, и проснулась. Страшный сон развеялся, как тучи после бури. Голос умолк. Рена так и не поняла, во сне она слышала песню или наяву? Она села на кровати. В окне мерцал едва заметный голубой свет нарождающегося утра.

Рена обнаружила свое желтое льняное платье, сухое, чистое, выглаженное и аккуратно разложенное на низком сундучке. Она быстро оделась, спустила ноги на пол. Доски пола были холодными. Подхватив чулки и башмаки, Рена на цыпочках приблизилась к двери, осторожно приоткрыла ее. Теплый оранжевый свет влился в комнату.

У самого очага на животе перед раскрытой книгой лежал Тайрон и что-то записывал в нее. Рена быстро натянула чулки и надела башмаки, потом присела на корточки рядом с Тайроном так, чтобы не загораживать свет от огня, и стала смотреть, как он водит скрипящей ручкой по бумаге. Вся страница была испещрена крошечными корявыми буковками, помарками и кляксами. В другой раскрытой книге, что лежала перед глазами мальчика, строчки были ровными, буквы одна к одной, аккуратно выписанные и округлые.

– Кто сделал эту книгу? – прошептала Рена.

– Я. – Он даже не оторвал взгляда от того, что писал.

– Ты сделал обе книги?

– Ага. – Теперь он взглянул на нее. – Готовые книги дороги. И потом считается, что мы учимся и запоминаем лучше, если делаем собственные книги. Это книга с упражнениями, а это… – его палец дотронулся до книги с аккуратными буковками, – в этой записано то, что я уже выучил и знаю.

– Волшебство, – вздохнула Рена. – Как бы мне хотелось поглядеть твои книги от начала до конца.

– Может быть, позже.

– Ну, да-а-а, – разочарованно протянула Рена.

– Но прежде, чем мы уйдем отсюда, – поспешил утешить ее Тайрон.

– А нас не выследят? Или это уже не важно?

– Мы в Свободной Долине. Забыла? Здесь нас никто не достанет. И это очень важно! – Он упрямо нахмурился. – Ты думала, я сдался и готов вернуться?

Она обтянула ноги юбкой и крепко обхватила колени.

– Не сдался… – повторила Рена. – А почему? – Отвечая на его удивленный взгляд, она пояснила: – Помнишь, первое, что ты спросил меня, почему я хочу спасти Тесс? И я честно все рассказала. Но теперь, когда Идрес отказалась грозой и молнией своего волшебства врываться в Сенна Лирван, чтобы спасти Тесс, я задаю вопрос тебе. Почему ты все же хочешь, несмотря ни на что, броситься на спасение Тесс?

Тайрон почесал за ухом кончиком ручки, задумчиво глядя на огонь.

– Не все я могу рассказать сейчас. Обещал не говорить. – Он осторожно взглянул на Рену. Та молчала. – Ты не обидишься, если я не раскрою своих планов? Один из них наверняка сработает, но нельзя болтать об этом. И потом…

– Что потом? – подхватила Рена.

– Ну… я обещал не делать того, что задумал… – туманно рассуждал Тайрон, будто разговаривая сам с собой. Он вдруг испуганно огляделся и перешел на шепот. Холодная Идрес тут же возникла перед мысленным взором Рены. – Когда кое-что случилось в прошлом году, – шептал Тайрон, – я не сдался. А теперь тоже… будет все не просто… Да и никогда не было просто. Верное слово.

Рена понимающе кивнула.

– Трудно будет или легко, но после того, что я увидела в твоем кристалле, ни за что не отступлюсь, пока не освобожу Тесс!

Тайрон захлопнул книгу, закупорил крошечную хрустальную бутылочку с чернилами и аккуратно вытер о рукав ручку.

– Расскажи мне лучше о своей семье, – попросил он. – Кто твои родители?

Она пожала плечами:

– Никто не знает. Меня и еще одного мальчика, чуть постарше, нашли на дороге среди убитых и ограбленных людей. Решили, что на караван напали грабители. Но никто так и не смог выяснить, кто были те несчастные люди. Может быть, иностранные купцы.

– А тот мальчик, он был твоим братом?

– Не знаю. Но вряд ли. Он был тощим, длинным и белобрысым. И скучным, как остывшая овсяная каша. Его отправили в подмастерья к деревенскому ткачу еще до того, как меня перевели в «Три Рощи». А почему ты спрашиваешь?

– Потому что никто до тебя не мог так легко проникнуть мыслью и взглядом в хрустальный кристалл. К тому же с первой попытки… Во всяком случае, я такого не слыхал. Сознайся, это была, действительно, первая попытка?

– Да. – Она вздохнула. – Я всегда воображала, будто меня, принцессу или на крайний случай дочь герцога, потеряли или даже похитили люди Ийон Дайин.

Тайрон мягко улыбнулся.

– Боюсь, что это были просто твои мечты. Семьи благородных или королевских кровей никогда не забывают своих пропавших родичей. И потом они не так часто теряются, скорее просто скрываются.

– Как Тесс, – тихо произнесла Рена.

– Верно. А если ты веришь глупым выдумкам о краже младенцев ради выкупа людьми Ийон Дайин, то мало знаешь о них. И потом вовсе не обязательно быть королевской крови, чтобы иметь волшебную способность видеть сквозь хрустальный кристалл. Наоборот, находится немало правителей, которые не признают чародеев и их волшебства.

Рена состроила забавную гримаску и, притворно вздохнув, прошептала:

– Ты прав. Какая из меня принцесса с этими полосатыми волосами?

– Не расстраивайся, ведь всякое бывает, – живо откликнулся Тайрон.

– Принцессы всегда хорошенькие-прехорошенькие. Как Тесс, – возразила Рена.

– Это просто потому, что у нее красивая мама, – продолжал успокаивать Тайрон. – На самом деле многие принцессы – обычные люди, вроде тебя и меня.

– Вовсе нет! – воскликнула Рена. – Во всех историях и пьесах совсем наоборот!

– В пьесах так и должно быть. Ведь они написаны для прославления королей и правителей.

Рена, забыв, что надо говорить тише, вскричала:

– А вот и неправда! Есть пьесы, где счастье выпадает бедным девочкам! Таким, как Золушка, например!

– Это все выдумки.

– Ничего подобного! Всякие приключения и счастливые случайности бывают и по-настоящему. А чародеи встречаются и в обычной жизни. И злые дела часто творят из-за того, что у них болит живот или там голова, – не сдавалась Рена.

– И все же благородные… – начал было Тайрон, как в их спор вдруг вплелся спокойный голос старой леди.

– Дети, – проговорила она, – не хотите ли что-нибудь поесть?

Тайрон вздрогнул и вскочил на ноги.

– Простите, мы вас разбудили, – смутилась Рена.

– Нет, нет, я всегда встаю на рассвете. Самое прекрасное время. Тихое, мирное… – бормотала старушка, протягивая Рене чайник, чтобы та сбегала за водой на колодец, и одновременно отсылая Тайрона за дровами для очага.

Вскоре спустился с чердака брат хозяйки Селшаф, и они вчетвером вкусно и сытно позавтракали. Рене поправились эти добрые старики. Здесь она чувствовала себя уютно и спокойно. Только очень ей было интересно, почему они жили в убежище вдали от людей, словно отшельники? Может, спасались от кого-то?

Тайрон и Рена помогали мыть посуду, убираться в доме. Мальчик улучил момент и шепнул на ухо Рене:

– Я пойду к Идрес один. А потом мы оба уйдем отсюда.

Рена нахмурилась. Первым ее порывом было возразить, настоять на том, чтобы идти вместе. Но она тут же поняла, что не очень-то хочет вновь встречаться с холодной и властной Идрес Рискарлан. Поэтому Рена согласно кивнула, и Тайрон, перекинув через плечо сумку с книгами, выскочил из дому.

Старая хозяйка тем временем взяла лопатку и корзину и, улыбаясь, проговорила:

– Надо бы пойти на огород проведать овощи, а то они чувствуют себя такими заброшенными и запущенными. Не желаешь ли пойти со мной? Заодно порасскажешь о своей жизни в горах.

Рена вежливо согласилась. Помогая старушке, она с карательно дергала сорняки, окучивала, окапывала овощи, хотя и терпеть не могла этой работы, надоевшей еще в приюте. Рена там часто получала взбучку за то, что, задумавшись, выдергивала вместо сорняка морковку. Но здесь, на огороде хозяйки Селшаф, все было по-другому. Старушка, не отрываясь от дела, расспрашивала ее о житье-бытье и радостно кивала на все, что рассказывала Рена. Девочка настолько освоилась и разошлась, что захотела показать доброй женщине, как она умеет жонглировать, кувыркаться и представлять разные лица.

Земля на огороде была неровной, и Рене не все удавалось по-настоящему, но она не сдавалась. Глядя, как взлетают и словно бы порхают над головой девочки сразу шесть хвостатых свеколок, старая леди смеялась и хлопала в ладоши. Как вдруг раздался звонкий голос:

– Эй, Рена!

– Ап! – Свеклы разлетелись в разные стороны. – Что?.. К ним бежал Тайрон. Лицо его от долгого и быстрого бега раскраснелось, капли жаркого пота катились по щекам.

Старушка с любопытством ждала его приближения.

– Ну, удачно ли все прошло? Как наша соседка Идрес? Тайрон поморщился:

– Так себе. Она не собирается и пальцем пошевелить… Но зато, вот странность, поведала мне кое-что о том, как король Андреус защитил границы своих владений…

Улыбка исчезла с лица хозяйки Селшаф. Старушка вдруг стала серьезной и озабоченной.

– Пойдемте-ка в дом, деточки, – проговорила она. – Уже пришло время дневной трапезы.