Текст книги "Потанцуй со мной"

Автор книги: Шерри Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11

Это была самая длинная поездка в его жизни. Джексон сидел на пассажирском сиденье рядом с Велвет в ее большом черном пикапе. Ему было невероятно трудно держать себя в руках.

– Куда дальше ехать? – спросила Велвет.

– А? – Джексон забыл обо всем, глядя на ее профиль. Что она спросила? И что, черт побери, он делает? Менее чем через пять минут они окажутся у него дома. Одни.

– По какой дороге ехать?

– Что? А! – Джексон посмотрел в ветровое стекло, чтобы понять, где они находятся. – Следующий поворот направо, по грунтовой дороге, там проехать примерно метров сорок пять, и дорога закончится в тупике около моего дома. Даррелл и Дженис предложили мне пожить здесь, когда я только приехал в город.

Джексон подумал, что пора заткнуться и прекратить этот лепет. Это все нервы, гормоны и страх из-за того, что делать дальше.

Джексон распознал знакомое чувство. В последний раз, когда он так нервничал наедине с женщиной, все закончилось свадьбой. Мысль об этом бросила его в жар, над верхней губой и на лбу проступили мелкие капельки пота.

Господи! Что он делает? Пикап остановился напротив одноэтажного дома, который он снимал у Даррелла Маккея, нынешнего мужа бывшей жены. Боже мой! Жизнь непредсказуема и очень странна.

– Здорово, – сказала Велвет.

– Что? – Джексон бросил на нее взгляд.

– Хороший дом. – Она кивнула в сторону жилища.

– Да. – Джексон тоже уставился на свой дом.

Он полагал, что это был приемлемый вариант. Но всегда относился к дому просто как к месту, где можно иногда поесть и поспать, никогда особенно не старался украсить интерьер, лишь немного привел в порядок сад, на чем настояла Дженис.

Велвет взглянула на своего пассажира.

– Я очень рада, что ты был сегодня на занятиях. – Она смущенно улыбнулась.

– Я… я хотел увидеть тебя.

– Ты мог бы зайти к нам домой. – Велвет посмотрела на него; в карих глазах отражались обида и непонимание.

Джексон знал, о чем думала Велвет: «Где же ты был все это время?» Он не мог ей признаться, что был в аду.

Джексон пожал плечами:

– Да, наверное, надо было зайти.

«Черт, разговор совсем не клеится», – подумал он. Раньше их отношения были намного проще. До того, как он все испортил. Если бы он прислушался к своему сердцу, между ними не было бы этой дистанции.

– Велвет.

– Джексон.

Они заговорили одновременно.

Девушка улыбнулась и кивком головы пригласила продолжить:

– Давай ты.

Он покачал головой:

– Вынужден уступить даме.

Вдруг Велвет почувствовала уверенность в себе. Она перевела взгляд на парадное крыльцо дома, затем посмотрела на свои руки, смущенно сложенные на коленях.

– Терри уехал.

Джексон кивнул.

– Да?

– Почти неделю назад, – пояснила Велвет.

– Понятно. – Внутри у Джексона все сжалось. «Какой же я прекрасный собеседник! Мои коллеги по школе были бы просто поражены таким красноречием», – корил он себя.

Преодолевая внутреннее сопротивление, Джексон заставил себя медленно повернуться лицом к Велвет. Одной рукой он оперся о спинку сиденья, так что его пальцы почти касались ее руки.

Взгляд Велвет скользнул по его пальцам и переместился на лицо. Если бы не такое близкое расстояние, Джексон не заметил бы непроизвольного движения ее тела, при котором ее плечо прижалось к его руке.

Хотя жест этот был сам по себе незначительным, он придал Джексону решительности.

– Велвет…

– Да?

– Я скучал. – Салон машины, только что казавшийся огромным, как каньон, вдруг съежился.

Глаза Велвет мерцали.

– Правда? – Она еще сильнее прижалась к его руке. Он хотел надеяться, что это ее движение было намеренным.

Отстраниться, когда эмоции только и ожидали повода, чтобы выплеснуться наружу, было бы геркулесовым подвигом. Джексон даже не стал пытаться. Когда Велвет прижалась к его руке, он привлек ее к себе.

«Господи, благодарю», – только и успела подумать Велвет, очутившись в его объятиях. С того момента, как она впервые увидела молодого человека на занятиях танцев, ей страстно хотелось попасть в его объятия и остаться в них навсегда. Или хотя бы на ночь. И теперь наконец-то он решился.

Джексон наклонил голову, прижавшись ртом к ее губам, потом его язык коснулся губ, обжигая влажным огнем. Отчаянно не хватало воздуха. Когда его язык скользнул между зубами, начав переплетаться с ее языком, она почувствовала, что готова сорваться в пропасть.

Бессильно застонав, Велвет прижалась к нему грудью. Его язык изучал ее рот, проникая все глубже, в то время как рука, двигавшаяся по спине, переместилась на грудь. Оставляя после себя след болезненного томления, пальцы неспешно двигались вверх.

Волны страсти трепетом прокатывались по телу. Велвет жадно прижалась к нему губами, взяв инициативу на себя. Поцелуй длился так долго, что стало не хватать воздуха.

Испытывала ли она когда-нибудь такое сильное влечение? По отношению к бывшему мужу ничего подобного не было. Она сомневалась, что почувствует когда-либо что-то похожее к другому мужчине – только Джексону удавалось разжечь в ней такое пламя.

Из груди вырвался стон, разгоряченное дыхание заполнило накаленную атмосферу кабины. Он дразнил пальцем ее затвердевший сосок. С каждым его прикосновением Велвет все больше растворялась в блаженстве. Очарованная появившимся на его лице выражением желания, она придвинулась поближе и встала на колени рядом с ним.

Теперь она могла наблюдать за выражением его лица. Имеет ли она такую же власть над ним, как он над ней?

У Велвет перехватило дыхание, когда Джексон накрыл рукой вторую грудь. Она качнулась вперед, и он прижал ее к себе.

Джексон медленно уложил ее на сиденье и принялся нетерпеливыми пальцами расстегивать пуговицы на блузке. Она ловила ртом воздух, когда он принялся ласкать ее соски, уже практически обнаженные, прикрытые лишь тонким нежно-голубым кружевом эффектного бюстгальтера. Вдруг Джексон вскрикнул, стукнувшись головой о рулевое колесо.

– Ох! – Он попытался устроиться поудобнее и наконец сполз коленками на пол, оказавшись между ее ног. – А здесь очень даже удобно. – Он улыбнулся.

Улыбаясь в ответ, Велвет приподнялась. Джексон обхватил ее за ягодицы и придвинул к себе. Его рот оказался как раз на уровне ее груди, его язык, прикасающийся к краю легкого кружева, дразнил, вызывая дрожь и обещая неведомое наслаждение. Это сводило ее с ума; зародившийся в нижней части живота жар быстро пополз вверх. Джексон спустил кружево и, обнажив трепетавшую грудь, прильнул к ней горячим ртом.

Он играл поочередно то с одной, то с другой грудью, покрывая их поцелуями. Велвет сидела, судорожно цепляясь за спинку сиденья. Она обвила ногами его талию и прижалась к нему всем телом, самыми интимными местами. Чем дальше они заходили, тем сильнее хотелось большего, но мешала одежда: Велвет пока была раздета лишь до пояса, Джексон же и вовсе был полностью одет.

В безумном страстном порыве Велвет вцепилась в его рубашку и начала быстро расстегивать пуговицы, пока наконец не ощутила легкое прикосновение к его коже. Но когда она потянулась к пряжке ремня на его брюках, Джексон остановил ее руку.

Велвет заглянула в его горящие глаза. Подталкивая Джексона к действиям, она потерлась о выпуклость в его джинсах.

– Не здесь, Велвет, не в кабине, ради Бога? – попросил он.

– Может, пойдем в дом?

– Можно в кузове, – предложил Джексон.

– Чего же ты ждешь? – Она открыла дверцу автомобиля. – Я после тебя.

– Ну нет. Мы выйдем вместе.

Джексон стал двигаться к выходу, подтягивая за собой девушку, обвившую его торс прелестными ножками.

– У тебя ведь нет там одеяла?

– Парочка есть за задним сиденьем. – Велвет вынула два тонких одеяла из-за сиденья.

Джексон обогнул машину и усадил Велвет на задний откидной борт.

– Никуда не уходи.

– Я не собираюсь никуда уходить до самого утра, – сказала Велвет, расстегивая бюстгальтер. Сначала она сбросила блузку, потом освободилась и от манящего кружева. Ей было весело и мило наблюдать за тем, с каким напряженным лицом Джексон смотрел на нее, как судорожно двигался его кадык. Это забавляло и возбуждало.

Джексон устроился рядом, суетливо пытаясь расстелить одеяло.

– Не обязательно так ровно его укладывать. Мы же все равно его сомнем. – Велвет протянула руку, чтобы остановить нервные движения Джексона. – Милый, мне все равно, как будет расстелено одеяло. Я хочу тебя, а не одеяло. – С этими словами она забрала у него из рук второе одеяло и отложила в сторону.

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, его руки вновь очутились на ее нежной груди. Расстегивая ремень его джинсов, Велвет прильнула к нему всем телом и жарко отвечала на его поцелуи.

Затем она встала на колени, чтобы он помог ей снять джинсы. Он стремительно стянул с Велвет ботинки, джинсы тут же соскользнули вниз. Пока она перемещалась в глубь импровизированной постели, Джексон разделся и присоединился к ней уже обнаженным.

Когда их тела наконец соприкоснулись впервые безо всякой одежды, из груди Велвет вырвался стон. Наконец-то она могла ощутить его вкус, так же как и он ее. Ее рука неустанно двигалась по его груди, запоминая каждую мышцу и связанные с этим ощущения.

– Джексон, у тебя есть презерватив?

Он поднял голову и недоверчиво посмотрел на нее.

– Что? Да-да.

Когда Джексон выпустил ее из своих объятий, Велвет охватил озноб. Вероятно, дело было не в ночной прохладе – она просто внезапно осталась без его тепла. Велвет надеялась, что этого никогда больше не случится. В любом случае она не хотела, чтобы то чувство одиночества, которое сейчас испытывает ее тело, перешло потом и на сердце.

Что-то бормоча, Джексон придвинулся к ней. Велвет притянула к себе его лицо, чтобы поцеловать; он лег на нее. Не в силах больше ждать, Велвет обхватила ногами его бедра. Как только он вошел в нее и они слились воедино, все мысли ее улетучились.

Позже, когда разум несколько прояснился и она могла оглянуться на происшедшее своим незамутненным сознанием, Велвет пришла в восторг от того, с какой нежной чувственностью и взрывной страстью они занимались любовью. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Было сыро. Джексон весь продрог. Птичий щебет где-то над самой головой окончательно вывел его из состояния сна. Спина ныла от боли. Через секунду он вспомнил, что произошло. Он находился в кузове пикапа Берди Деверо с ее внучкой.

Раздетой.

«Что я наделал?» – не открывая глаз, спросил себя Джексон.

А наделал он вот что: чуть ли не до потери сознания занимался любовью с самой сексуальной женщиной на свете. Но с проблесками нового дня к нему вернулись сомнения и старые страхи. Было ли у них будущее, или их взаимоотношения обречены на близкий финал, как в случае его брака с Дженис? А если это – быстро проходящее увлечение, дарящее потрясающие ощущения, но тем не менее недолговечное? А что, если Велвет ждет предложения?

Брак? У Джексона сразу же заболела голова.

Рядом зашевелилась Велвет, натягивая до подбородка легкое одеяло. Хотя она была укрыта, он видел каждый изгиб ее прекрасного тела, каждую линию. Она была невероятно хороша: такая сексуальная, теплая, нежная, мягкая, любящая; так легко следовала она любому па, какое бы он ни выбрал, в их сексуальном танце. Но мог ли он предложить ей что-либо большее?

– Доброе утро, – сказала Велвет. Ее робкая улыбка, согрела не только его сердце, но и некоторые другие части тела. Придерживая на груди одеяло, девушка приподнялась на локте.

Линии ее груди, четко прорисовывавшиеся сквозь тонкий материал, приковывали к себе внимание Джексона. Он понимал, что неприлично так пялиться, и, собрав последние остатки воли, перевел взгляд с дразнящих сосков под легкой фланелевой тканью на ее глаза.

Можно было утонуть в живой влажной глубине ее глаз цвета корицы. Они были такими теплыми, что он ощущал их жар в своем сердце, но тем не менее не позволил себе потеряться в этой бездне. «Надо выбираться отсюда. Иначе можно влипнуть еще больше. Поэтому необходимо сохранять дистанцию», – подумал Джексон.

– Доброе утро, – ответил он.

Ему очень не понравилось, как жестко прозвучал его голос. Легкий поцелуй в губы спровоцировал растущую панику. Его одолевали сомнения. Страх сжимал сердце даже тогда, когда он осмелился прильнуть к ее шее и ощутить губами нежнейшую кожу.

– Все хорошо? – Ее бровь изогнулась, в голосе слышалось беспокойство.

– Да. – Приподнявшись на руке, Джексон натянуто улыбнулся.

Ответный мягкий смех болезненно потревожил сердце.

– Мы уснули.

– Да. Спина немного затекла. – Он опять лег.

– Не думаю, что этот автомобиль предназначен для того, чтобы… гм… спать в нем. – Взгляд Велвет переместился в сторону, она скомкала одеяло у подбородка.

Джексон сел, не зная, как бы поделикатнее выправить ситуацию. Одеяло сползло на стройные бедра, что тут же притянуло ее взгляд к обнаженному участку тела. Он напрягся, перехватив ее внимательный взгляд. «Нет, не сейчас. Не надо», – заволновался он и отвернулся.

– Почему бы тебе не зайти в дом одеться? Ты же замерзла, – сказал Джексон. Он выбрался из машины, поднял валявшиеся на земле джинсы и поспешно надел их. Застегнув ремень, он почувствовал себя более уверенно.

Одним быстрым движением он поднял с мокрой травы брюки и голубой кружевной бюстгальтер Велвет. Глаза девушки были полны удивления и, вполне возможно, слез, но он не стал в них вглядываться, иначе бы поддался искушению прикоснуться к ней. Этого нельзя было допустить. Необходимо время, чтобы вновь трезво посмотреть на вещи, обдумать, что они натворили и что ему теперь с этим делать.

Плотно прижав к себе тонкое одеяло, Велвет выхватила вещи у него из рук и побежала к дому. На крыльце она замешкалась и через обнаженное плечо с неуверенностью посмотрела на Джексона.

Ему нестерпимо захотелось подойти и прикоснуться к ней.

– Дверь открыта. Ванная в конце коридора, слева, – сказал Джексон.

Велвет быстро исчезла за дверью.

Что-то в нем протестовало против необходимости позволить девушке пользоваться его ванной. Это было единственное место, которое не хранило воспоминаний о сводящей с ума красавице. Все другое неизменно напоминало о ней, обед, его пикап, кинотеатр под открытым небом, даже дом Дженис, а теперь и его дом. Он не сможет больше заходить в ванную, не вызвав в воображении ее великолепное тело, нежащееся под искрящимися брызгами воды. Даже его толстое полотенце оливкового цвета, которым она прикроет свою восхитительную наготу, будет напоминать о ней.

Джексон со вздохом подтянул джинсы и вновь упал на одеяло. «Боже, я лечу в пропасть, – подумал он. – Смогу ли я выбраться оттуда?»

Конечно, его волнения могли оказаться напрасными. «Может быть, я просто заменил Терри Брауна? – Эта мысль больно кольнула его. – А что, если она решит остаться с ним?» Джексон был уверен, что не вынесет этого. Он не хотел обещать ей любви до конца дней, но и не мог согласиться с тем, что Велвет может быть с кем-либо другим. Он помрачнел.

– А где моя блузка? – Велвет, свежая после душа, стояла на крыльце: на ней были джинсы и этот соблазнительный кружевной бюстгальтер. Это было самое сексуальное нижнее белье из всего, что ему доводилось видеть. Желание отозвалось болезненным ощущением внизу живота. Пытаясь заглушить позыв своего тела, Джексон принялся за поиски.

– Вон она, – сказала Велвет.

Он протянул девушке блузку, стараясь не смотреть на грудь, приподнимавшуюся при каждом вздохе. Призывая на помощь последние крохи здравого смысла, Джексон надел свою рубашку. В одежде он чувствовал себя в большей безопасности. Теряясь в выборе темы для разговора, он вспомнил о недавнем собеседовании.

Велвет была в каком-то подвешенном состоянии, ощущала нечто среднее между неловкостью и глупостью происходящего. Она провела ночь, занимаясь любовью с этим мужчиной. Какая глупость! Велвет никогда не была девочкой на ночь, не поддавалась сиюминутным порывам и отвергала многочисленные фривольные ухаживания. Она в них не верила. Она верила в единственного в жизни мужчину.

Но вот, пошла на поводу у своего тела. И сердца. Если бы Велвет и сейчас подчинилась им, то взяла бы Джексона за руку и забралась обратно в машину. Она сходила с ума, и все из-за него!

Одеваясь, Велвет наблюдала за Джексоном. «Скажи хоть что-нибудь», – уговаривала она себя. Но что она могла сказать?

Почему она чувствовала себя так неловко? Возможно, лучше всего было бы уехать. В данный момент самым правильным было бы расстаться. С этой мыслью она сошла с крыльца.

– М-м… Как прошло собеседование? – спросил Джексон.

Вопрос остановил Велвет, когда она подходила к передней дверце пикапа.

– Собеседование? – спросила она. Как он узнал о собеседовании? Он не мог узнать это из разговора с кем-либо из школы. И с какой стати ему должны были рассказывать об этом? Откуда может быть известно, что они знакомы?

– На должность помощника по административной работе в средней школе, – пояснил Джексон. – Как все прошло?

– Хорошо. Как… Ты разговаривал с Шейлой Воткинс или Томом Джерардом?

Он покачал головой:

– Давно их не видел.

– Тогда как ты узнал?

Несколько секунд Джексон смотрел на нее. Его лицо расплылось в улыбке.

– Я рассказал о тебе.

– Ты? – Она тряхнула головой и нахмурилась. – Не понимаю.

– Когда я узнал о том, что появилась вакансия, то решил подергать за ниточки. Один из руководителей был мне кое-что должен.

Велвет подняла руку, останавливая Джексона.

– Что значит подергал за ниточки?

– Я попросил изучить твое резюме.

– Я не отсылала им свое резюме. – Ее вконец натянутые нервы не выдерживали напряжения.

– Приятель позвонил в твое агентство по подбору персонала, и для нас выслали резюме с полными данными на тебя. У тебя высокий рейтинг, ты знаешь об этом? – Его широкая улыбка говорила о том, как он был горд собой.

– Ты попросил агентство отправить мое резюме в школу? – удивилась Велвет.

– Мой друг это сделал. Я просто попросил его о маленьком одолжении. Он пришел в восторг, узнав, насколько ты квалифицированный работник, – пояснил Джексон.

– Я тебе не верю.

Заставив себя сделать глубокий вдох, Велвет отступила назад. Ей пришлось дважды считать до десяти, прежде чем взять себя в руки и немного заглушить внезапную вспышку ярости. «Как он посмел распоряжаться моей жизнью?»

– Что ты о себе возомнил? – Велвет гневно сверкнула глазами.

– О чем ты? – Джексон был явно в недоумении.

– Это прямой и ясный вопрос. Ты образованный человек. Подумай, о чем я. – Она сделала шаг вперед и ткнула указательным пальцем ему в грудь.

– Ты сердишься?

– Нет, Джексон, я не сержусь. Я хочу тебя убить. Как ты посмел пойти к приятелю или кому-то еще, чтобы найти мне работу, даже не поговорив со мной для начала. Ты не подумал о том, что я, возможно, не нуждаюсь в такой работе?

– Это же прекрасная работа! Неужели ты не хочешь получить ее?

– Да, это прекрасная работа, но это не означает, что она мне нужна.

Он отошел, безвольно опустив руки.

– Почему?

– У меня есть работа, даже две.

– Это подработки.

– И что?

– Тебе нужна настоящая работа: карьерный рост, страховка, оплачиваемый отпуск и больничный.

– У меня две настоящие работы! Ты думаешь, я несерьезно отношусь к ним?

– Нет.

– Я часами на ногах обслуживаю посетителей. Позволь сказать тебе, это не нечто мнимое. Это вполне реальная работа.

– Я знаю, но… официантка не имеет будущего. Ей некуда податься.

– Мне есть куда податься – домой, заботиться о престарелой бабушке. Поэтому я и переехала сюда, а не из-за поисков работы с перспективами на будущее.

– Но тебе не пришлось бы так тяжело работать, если бы ты пошла в школу, – настаивал Джексон.

– Да, но я бы уставала за целый день, и так каждый день, независимо от того, нуждается ли во мне Берди или нет. Работа в кафе, возможно, не лучший вариант, но она предоставляет мне возможность проводить с ней больше времени и быть рядом в нужный момент. Что плохого в работе официанткой?

Он воздел руки к небу:

– Ничего, кроме того, что это тяжелый труд и нет…

– Будущего, – закончила за него Велвет. – Знаешь, кто ты, Джексон? Ты сноб. И я больше не хочу иметь с тобой дела. Знаешь, я думала, что влюбилась в тебя, но это пройдет. Ты не любишь меня, и это видно невооруженным взглядом.

И Велвет дала ему пощечину.

Глава 12

– Где ты была? – спросила Берди.

Велвет замерла на месте. Она надеялась пробраться в комнату на цыпочках, не побеспокоив бабушку. Но удача ей и здесь изменила.

Отдышавшись, Велвет подумала о маленькой лжи во имя спасения. Но лишь одного взгляда на лицо бабушки было достаточно, чтобы понять, что не стоит и пытаться. И девушка решила улизнуть от ответа.

– Ты рано проснулась? – спросила она.

– Я всегда встаю в это время. – Сверлящий взгляд Берди пригвоздил Велвет к месту, хотя соблазн немедленно сбежать был велик. Преодолевая неловкость, девушка распрямила плечи.

– Ты мне скажешь наконец, где была всю ночь?

– С Джексоном.

Сделав очередной глоток кофе, Берди пристально посмотрела на внучку:

– О-о.

– Что означает «о-о»?

Берди улыбнулась:

– Ну как, все прошло хорошо?

Велвет бросила ботинки, которые держала в руках, на пол и упала на зеленый диван.

– Не совсем.

– Надо было потратить столько времени, чтобы не получить удовольствия!

Велвет повернулась к бабушке. Та определенно оставалась спокойной.

– Ты шутишь?

– Нет. Ты ведь была с Джексоном.

– Да, должно быть, шутишь.

– Было бы мило с твоей стороны позвонить.

Девушка вздрогнула. Бабушка была права, действительно надо было позвонить, но она даже не подумала об этом. Она была всецело поглощена Джексоном.

– Не переживай, такого больше не повторится.

– Почему?

– Мы поссорились.

– Все пары ссорятся.

– Мы не пара, бабушка, никогда ею не были и, по-видимому, не будем. Я не достойна его.

Берди выпрямилась и поставила чашку на стол.

– Этот парень сказал тебе такое?

Велвет тихо улыбнулась, услышав знакомый рык своей бабушки.

– Он не сказал прямо.

– А что же сказал этот болван, бесполезный кусок мужской плоти?

Велвет не выдержала и рассмеялась:

– Бабушка!

– Да он не стоит и гроша ломаного, особенно если принять во внимание, что он воспользовался моментом, а потом оскорбил тебя.

Вернувшись мысленно к прошедшей ночи, наполненной страстью и пылающими эмоциями, Велвет отрицательно покачала головой:

– Нет, он не воспользовался мной. Я сама, по своей воле оказалась в его объятиях.

– Это даже хуже.

– Он устроил для меня собеседование в школе.

– Он? Как?

– Один из приятелей Джексона был у него в долгу. Через этого друга он и проделал все это.

– Но почему?

– Потому что он хотел, чтобы у меня была настоящая работа: стабильная и с будущим – все, что угодно, только не жалкая официантка в захудалой забегаловке.

– Да, это дерзко с его стороны.

– Не сомневайся, я сказала ему все, что думаю на этот счет. – Велвет провела рукой по спутавшимся волосам. – Все кончено. Если, конечно, что-либо вообще было. – Слезы, назревавшие еще по дороге домой, блеснули на ресницах. Девушка закрыла глаза. Она не хотела плакать из-за человека, недостойного ее Слез. Она будет внушать себе эту мысль, пока сама в нее не поверит.

– Иди ко мне, девочка. – Бабушка тихонько села рядом, приняв в свои старческие объятия любимую внучку, и стала успокаивать ее как маленькую девочку.

– Я люблю его, бабушка. – Это признание высвободило слезы.

Любящая бабушка баюкала рыдающую Велли. Это был один из немногих моментов, когда Велвет чувствовала теплоту и заботу о себе. У бабушки была отзывчивая душа. Она исцеляла больное сердце нежными словами и легким поглаживанием узловатой руки.

Как часто мать бранила Велвет за бесполезные слезы, убеждая ее, что это не сулит ничего, кроме опухших глаз и больной головы, что, в свою очередь, отрицательно скажется на улыбке. Не разрешалось плакать даже после очередного выигранного конкурса. Но бабушку не беспокоили ни припухшие веки, ни покрасневший нос внучки. Осознание этого приносило облегчение.

Немного успокоившись, Велвет выпрямилась и, подняв влажные глаза на Берди, попыталась улыбнуться:

– Что мне теперь делать?

– Держись. Худшее осталось в прошлом.

Вздохнув, Велвет отерла слезы со щек.

– Это правда. Так ты не сердишься, что я не ночевала дома?

– Ты предохранялась?

Велвет почувствовала, как ее глаза округлились от удивления. Она никогда ни за что не подумала бы, что бабушка может задать такой вопрос.

– Да, мэм.

– Хорошо. – Берди пытливо заглянула в глаза Велвет. – Велли, ты достаточно взрослая, чтобы принимать решения. Я не могу осуждать твои поступки независимо от того, что я думаю по этому поводу. Тебе жить с последствиями твоих решений, не мне.

– Да, мэм.

– Хочешь кофе?

– Я бы с удовольствием, но у меня осталось время только на то, чтобы принять душ и одеться. Пора отправляться на мою никчемную работу в кафе.

Берди заглянула внучке в глаза.

– Я налью тебе чашку, попьешь, пока будешь собираться.

– Спасибо, бабушка. – Велвет поднялась и пошла к себе в комнату. – Как наш больной?

– Малыш храпит в моей комнате. Таблетки хорошо на него действуют. Интересно, можно ли будет добыть их еще, когда он выздоровеет. – Глаза Берди сощурились в улыбке.

– Не знаю, бабушка. Этот маленький разбойник неуправляем в своем обычном состоянии. Не представляю, что будет, если его слегка стимулировать медикаментами.

– Ну наконец-то. Я уже подумывала о том, чтобы начать поиски. – Громкий голос Бетти прокатился по все еще пустому кафе, когда Велвет толкнула входную дверь.

– Доброе утро. – Велвет была совершенно истощена. Та энергия, которая еще оставалась после ночи с Джексоном, была напрочь выплакана на груди у Берди. Девушка также понимала, что заплаканные глаза и красный нос выдают ее с головой. Но она хотела отработать свою смену.

– Тяжелая ночь? – поинтересовалась подруга. В ее голосе звучало любопытство.

– Можно и так сказать. Не возражаешь, если я сегодня буду у стойки?

– Хорошо. Хочешь… поговорить? – На лице Бетти можно было прочесть много вопросов, на которые Велвет не хотелось отвечать.

– Нет, спасибо. Я справлюсь, – скупо улыбнулась Велвет и отправилась принимать у клиента заказ.

Спустя час Велвет почувствовала, что опустошение прошло и его место заняла покорность судьбе. Это придало ей немного сил, которых, как надеялась Велли, должно было хватить на остаток дня.

В половине первого после обслуживания семьи из пяти человек она вновь почувствовала себя обессилевшей. Пятилетние близнецы без устали отвинчивали крышки солонки и перечницы и смешивали их содержимое, а потом высыпали эту смесь в сахарницу. Впервые Велвет подумала о том, что иногда совсем нелишне отшлепать ребенка.

Двадцать минут ушло на то, чтобы очистить солонку с перечницей и заполнить их заново. Когда наконец порядок был восстановлен, Велвет решила собраться с силами перед обеденным наплывом посетителей. Она едва присела, когда открылась дверь.

– Надеюсь, тебе уже лучше, Велл, – прозвучал прямо над ухом голос Бетти.

– А что? – Велвет медленно перевела взгляд с лица подруги на дверь, предчувствуя недоброе.

– О нет! – вырвалось у нее.

У двери стоял Терри Браун с неизменной умопомрачительной улыбкой до ушей.

– Привет, куколка. – Терри продефилировал к стойке и присел рядом с бывшей женой. Принаряженный в темно-серый деловой костюм, он выглядел как настоящий денди.

Велвет помнила этот костюм, так как сама покупала его несколько лет назад по случаю важных переговоров, суливших большую сделку. Ткань была превосходной. Сделка тогда состоялась, и сейчас Терри вновь делал ставку на свой внешний вид. Это можно было прочесть по его лицу.

Велвет знала, что он еще вернется, но надеялась, что это будет не так скоро. Обычно он отдавал предпочтение скользким манипуляциям, а не выкручиванию рук.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, сожалея, что была одета в эту кукольную розовую униформу с некогда белым фартучком, на котором теперь красовалось огромное пятно.

Улыбка Терри была красноречивее всяких слов.

– Я приехал, чтобы увидеть тебя. Я ску…

– Не лги, не надо говорить, что ты соскучился, Терри. Я не поверила тебе, когда ты приехал в первый раз, а уж на этот раз и подавно. У меня есть около двадцати минут, пока я не занята, так что, быстренько расскажи, зачем ты здесь на самом деле.

Боль, появление которой Велвет предчувствовала на протяжении всей первой половины дня, тугим обручем стянула ее голову. Но она решила не показывать виду, чтобы не оказаться уязвимой.

Решив, что лучшая защита – нападение, Велвет улыбнулась:

– Мы уже сказали друг другу все, что хотели, причем дважды: один раз на суде, а второй раз, когда ты приезжал сюда пару недель назад. Я не могу тебе ничего дать. И не хочу ничего от тебя. Мне не надо, чтобы ты возвращался. Ты, чего-то определенно хочешь, но я знаю, что не меня. Не пытайся пускать пыль в глаза. Избавь нас обоих от страданий и скажи наконец, что тебе нужно.

Мысль избавиться от Терри раз и навсегда придала ей сил. Расправив плечи, она наклонилась вперед. В его игру можно поиграть и вдвоем.

Терри моргнул и с обворожительной улыбкой на губах тоже слегка наклонился к стойке.

– Где ты научилась так хорошо обращаться с людьми, куколка?

– На суде.

Он был ошеломлен. И это было видно. Терри не имел представления о том, чему же научил ее суд, но у него была возможность выяснить это.

Терри поправил галстук и откашлялся.

– Я должен выплатить тебе деньги за бизнес первого января, но у меня есть возможность сделать это сейчас. У меня с собой есть банковский чек на нужную сумму и все необходимые бумаги. Если мы сегодня займемся этим, я исчезну из твоей жизни… опять.

Колебание перед последним словом было неслучайным, Велвет знала это. Он всегда утверждал, что можно все вернуть, но это была ложь. Просто он не мог противостоять искушению перед еще одной попыткой.

– Прямо сейчас я не могу. Ожидается наплыв посетителей на ленч.

Только теперь Терри огляделся вокруг. Велвет наблюдала, как он рассматривал отделанные пластиком столы и стулья, вдыхал запахи кофе и масла для жарки. Презрительное выражение на его лице не вызвало у нее удивления.

– Почему ты здесь? Ты могла бы устроиться намного лучше. Ты могла бы… – начал было Терри.

Взгляд девушки остановил поток его мыслей. Она не хотела второй раз за утро слушать, что достойна лучшего, нежели работать официанткой.

Велвет знала, что действительно могла бы устроиться лучше, могла бы сделать карьеру, начав все заново. Но это было совсем не то, чего она хотела.

Ей нравилась ее настоящая работа. Работа, позволявшая смеяться и оставлять все позади в конце рабочего дня.

Раньше у нее все было по-другому. Она не хотела возвращать прошлую жизнь, которая была мечтой ее матери, ее мужа, но не ее мечтой.

Сейчас настало время воплощать свои мечты, какими бы они ни были.

– Знаешь, почему мне нравится эта работа, Терри? – Велвет подождала, пока он переведет свой насмешливый взгляд на нее. – Потому что тебя раздражает это, черт бы тебя побрал.