Текст книги "Похожая на сказку жизнь"

Автор книги: Шэрон Кендрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Так ты меня подвезешь? – нахмурившись, повторил Рассел.

Анна улыбнулась:

– Конечно, подвезу.

Внезапно Анна почувствовала, что не может больше ждать. Она хочет домой – к трем прелестным девочкам и любимому мужу. А после… оказаться в объятиях Тода…

– Но я уезжаю прямо сейчас, если ты не возражаешь. – Она окинула взглядом комнату. – Саския уже готова?

Рассел помотал головой:

– Ее здесь нет. Она уехала раньше. Няня Чарли не могла сидеть с ним целый вечер, и Саскии пришлось поторопиться, чтобы сменить ее.

– О… – Анна попыталась избавиться от смутного ощущения неловкости. – Понятно.

– Машина должна стоять у входа в отель, – быстро произнес Рассел. – Пойдем, Анна.

Анну несколько ошеломил командный тон Рассела. Но она решила не подавать виду, что, как теперь стало совершенно очевидно, сегодняшний праздник так мало для нее значит.

Такси оказалось лимузином с широкоплечим шофером, чье лицо скрывал козырек форменной фуражки. Анна забралась на заднее сиденье, и первое, что она увидела, был небольшой бар.

– Ну, это уж слишком, – произнесла она возмущенно.

– Так, значит, ты не хочешь чего-нибудь выпить? – услужливо произнес Рассел.

Анна содрогнулась от одной мысли о спиртном. Одного бокала за вечер вполне достаточно.

– Нет, по крайней мере до тех пор, пока в барах не появится какао!

– Осторожно, – лукаво предостерег Рассел, а его помутневшие голубые глаза блуждали по ее облаченному в серебристое платье телу. – Слишком много какао – и к нам вернется старая толстая Анна вместо этой великолепной новой штучки!

Анна задохнулась от негодования. Оскорбительны были не только вульгарность выражений, но и фамильярность тона. С каких пор? Друзья не говорят подобные вещи. Неужели он вообразил, что пара фотографий дает ему право неприкрыто заигрывать с ней?

Рассел положил руку на спинку сиденья.

– Знаешь, ты принесешь мне кучу денег продажей своей книги, малышка, – пробормотал он заплетающимся языком. – Я чуял, чуял сладкий-пресладкий запах успеха сегодня вечером!

Анне стало не по себе, но… Рассел – ее друг, мысленно повторяла она, просто он немного выпил. И ничего больше. Однако Анна поймала себя на том, что старается незаметно отодвинуться от него подальше.

– Рада слышать, – коротко произнесла она.

– А может быть, мы заработаем еще больше? Напишешь что-нибудь новенькое. Что скажешь, Анна?

– Я думаю, пора кончать с книгами про диеты, а заодно и с рекламой, – честно ответила она. – Это отнимает слишком много драгоценного времени.

– Не могу не согласиться, – вздохнул Рассел, странно усмехаясь. – Времени, когда мы смогли бы заняться куда более интересными и приятными вещами. О, Ан-на, – простонал он вдруг.

Вот ведь напился!

Рассел откинулся на спинку сиденья, и вдруг Анна с омерзением почувствовала, что его руки с силой обхватили ее. В следующий момент она со все нарастающим отвращением увидела, как мокрые, липкие губы неотвратимо подбираются к ее рту.

Она вырвалась и принялась неистово колотить Рассела в грудь.

Потом действие стало разворачиваться слишком быстро.

Лимузин, взвизгнув тормозами, резко остановился, и шофер выскользнул из-за руля.

Подсознательно Анна отметила, что водитель оказался очень высоким и сильным. Ее благодарности не было предела, когда он, распахнув дверцу, нагнулся к заднему сиденью, легко взял Рассела за шиворот и грубо вышвырнул из машины.

– Ты, ублюдок! Вон отсюда! – произнес шофер голосом, который Анна сейчас мечтала услышать больше всего на свете.

– Т-тод, – всхлипнула Анна, предполагая, что у нее начались галлюцинации, и надеясь, что Тод не исчезнет так же внезапно, как и появился. – Это действительно ты?

– Да, я, солнышко, – произнес он голосом, в котором явно прибавилось металла.

Анна впервые в жизни упала в обморок.

Глава одиннадцатая

Она с трудом открыла глаза и обнаружила, что лежит на своем диване и три белокурые головки склонились над ней, точно ангелочки.

– Мамочка! Тебе лучше?

– Папа сказал, что ты потеряла сознание!

– Наверное, потому, что ты слишком мало ешь, – пожаловалась Таша, щечки ее побледнели от тревоги за мать.

– В кровать! Немедленно! – послышался непоколебимый приказ.

Тод подошел к ней с бокалом бренди в руке.

Как же они были напуганы, если беспрекословно подчинились и, чинно поцеловав ее, без единого возражения проследовали в свою комнату.

Тод поставил бренди и присел на край дивана, осторожно взяв ледяные руки жены в свои, теплые. Анна еще никогда не видела его таким обеспокоенным.

– Тебе лучше? – тихо спросил он.

Анна попыталась улыбнуться, но губы, плохо слушаясь ее, лишь искривились в жалком подобии улыбки.

– Думаю, да.

Анна с трудом вспомнила очертания машины и Тода, нежно подхватившего ее на руки, чтобы перенести в дом. Она крепко прижалась к нему, ощущая незнакомую грубую ткань пиджака под своими сжатыми, занемевшими пальцами.

– Ты действительно переоделся шофером? – спросила Анна.

– Да, действительно. Я завез девочек домой и попросил миссис Гоббс присмотреть за ними. Потом подкупил водителя, чтобы он одолжил мне свою униформу. – Тод расправил плечи и широко улыбнулся, будто вместе с униформой ему удалось наконец снять скопившееся за последние недели напряжение. – Она слишком тесна в плечах, должен тебе сказать!

– Но что побудило тебя сделать это?

Тод пристально посмотрел на нее:

– По-моему, я поступил правильно и очень своевременно, Анна Треверс! Потому что, несмотря на все мои попытки избавиться от подозрений, которые я испытывал по поводу Рассела, мне не удалось подавить в себе гнетущего чувства недоверия.

Анна отпила бренди и почувствовала, как приятное тепло разливается по телу.

– Не было бы проще рассказать мне о твоих подозрениях?

Он погладил ее ладонь большим пальцем и снова улыбнулся жене:

– Гораздо проще при условии, что ты поверила бы мне! Ты считала, что все мои мысли о Расселе – выдумки, предлог оправдать нежелание способствовать появлению книги. Правда?

– Может быть. Только твои опасения оказались ненапрасными, так? – произнесла Анна, тяжело вздохнув. – О, если бы тебе удалось переубедить меня, тогда ничего бы не произошло.

Он покачал темноволосой головой:

– Поверь, мне было трудно убедить даже себя, что у Рассела нечистые намерения. Ведь мы знали его и Саскию уже многие годы, и я думал, что их брак надежен.

– Я тоже, – медленно произнесла Анна. – Но ведь никто не знает, что на самом деле происходит между супругами.

Тод поймал ее взгляд.

– Я вернулся из Румынии и застал вас двоих, распивающих шампанское, – мрачно заметил он. – И ты показалась мне совсем незнакомой. Прекрасная дива с обложки журнала, а не та женщина, от которой я уезжал. И Рассел, видимо, думал так же.

– О Боже! – прошептала она упавшим голосом. – Возможно, он надеялся, что я предложу ему остаться на ночь! Но я же не хотела этого, Тод! Клянусь, не хотела!

– Знаю, солнышко. Потому что из всех женщин, которых я встречал, ты единственная, кто начисто лишен коварства.

– Он принес шампанское, и казалось естественным открыть его, отпраздновав выход в свет книги. А потом появилась еще одна бутылка. Господи, почему я не остановила его!

Тод нахмурился:

– А почему ты должна была останавливать его? Так естественно доверять мужчине, которого ты знаешь многие годы, Анна. А особенно мужчине, чья жена – одна из лучших твоих подруг. Я думал, что преувеличивал, когда мне казалось, будто он желает тебя.

– И тем не менее той ночью, когда он на конец ушел, ты просто обезумел от злости, – попрекнула мужа Анна.

– Потому что я сам не знал, строятся ли мои подозрения на фактах или на ревности.

– Ревности? – удивленно переспросила она.

– О-о. – Он нежно поцеловал ее руку. – За время моего отсутствия ты удивительным образом изменилась, и мне нужно было привыкнуть. Я растерялся и не понимал своих чувств, так как не хотел, чтобы мужчины на тебя глазели. Мне это не понравилось! – признался Тод. – Но я доверял тебе, Анна. Без всяких сомнений. Проблема была в Расселе. И мне до сих пор кажется, что я должен извиниться перед тобой.

– Мне не следовало садиться с ним в машину.

Тод крепко обнял ее:

– Я не думаю, что он бы тебя изнасиловал, солнышко.

– Где он сейчас?

– Там, где я его оставил. Валяется в грязи, в самой подходящей для него обстановке.

– Так его же никто после этого не посадит в такси!

Тод не смог сдержать улыбку. Доброта ее сердца была хорошо известна.

– Я говорю образно, солнышко.

– А как мне вести себя с Саскией? – вздохнула она.

– Это зависит от того, расскажет ли ей Рассел о сегодняшнем инциденте. А может, такое с ним не в первый раз. Так было бы даже лучше, потому что подобные случаи неотвратимо влияют на дружбу. Думаю, ее драгоценнейший муж, – неумолимо добавил он, – побоится даже намекнуть на происшедшее.

– О, Тод, – Анна внезапно вспомнила о собственной семье – самом ценном подарке, который получила она от судьбы, – давай завтра же поедем смотреть дом.

Тод изучающе взглянул на нее.

– Спасаешься бегством? – предположил он. – Прячешься от ситуации, которая может принести осложнения?

Анна отрицательно покачала головой.

– Нет. Просто настало время перемен, – горячо произнесла она. – Как ты и сказал. Эти годы были такими чудесными, но мы не в состоянии остановить время. Девочкам необходим свежий воздух, что добавит румянца на их щечки. И пусть они больше времени проводят с нами, – мягко подытожила она.

– А как же твоя карьера? Следующая книга, а потом и еще одна?

Анна отмахнулась:

– Я смогу написать их где угодно.

– Да, я знаю.

– Зато я не знаю, хочу ли этого, Тод. Они слишком мешают личной жизни. Мы не нуждаемся в деньгах, так что я думаю отправить всю выручку от книги в детские благотворительные фонды.

Его глаза зажглись гордостью.

– Уверена?

– Так же уверена, как и в том, что люблю тебя.

Он улыбнулся:

– О, если так…

ЭПИЛОГ

Яркое послеобеденное солнце нагрело серые камни деревенского дома, а усыпляющее жужжание пчел создавало сказочно мирную атмосферу.

Их жизнь и была все эти дни похожа на сказку, счастливо подумала Анна. Иногда ей хотелось ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что они действительно живут здесь.

Она услышала позвякивание посуды, когда Тод нес из дома на террасу поднос с чаем. Как он умудряется быть таким мужественным и одновременно таким… желанным? – подумала Анна. Она едва сдержалась, чтобы не выхватить поднос и не затащить его в их прекрасную спальню с окнами, выходящими в яблоневый сад.

Через минуту-другую девочки, влекомые своим безошибочным чутьем на булочки и бисквиты, прибегут, чтобы истребить большую их часть.

Тод подошел ближе, и Анна могла теперь незаметно наблюдать за ним. Он был одет в вылинявшие голубые джинсы и белую футболку, его коричневые от загара ноги были босы. Он выглядел куда более небрежным и расслабленным, чем тот всемогущий промышленник, которого она знала, и ее любовь становилась сильнее с каждым днем.

А Тод обнаружил, что размеренная жизнь оказалась необычайно привлекательной. Он все еще проявлял интерес к компаниям, обращавшимся к нему, продолжал зарабатывать деньги, но уделял гораздо меньше времени работе и гораздо больше – семье.

Они не продали свою старую квартиру, чтобы сохранить возможность ездить в Лондон при первом же желании. И факт, что ездили они туда крайне редко, поначалу слегка шокировал Анну, но ей, как и всей семье, очень нравилась жизнь в деревне.

Они намеревались купить элегантный дом в георгианском стиле недалеко от центра Винчестера, где могли бы завести конюшню для Таши, но остановились на деревенской идиллии в самом захолустье. Как-то все семейство проходило мимо этого дома, когда Тина случайно заметила табличку «Продается».

И как сказал Тод, они не выбирали дом – дом выбрал их!

Поначалу Анна боялась жить в изоляции, просто не могла себе это представить. Но теперь она радовалась любой мелочи. Особенно радовало ее то, как похорошели дочки, как много времени теперь они проводят с отцом, вдалеке от суеты городской жизни.

Что касается карьеры эксперта по диетам, Анна совсем забыла о ней.

«Советы «Премиум»…» продержались во главе списка бестселлеров почти четырнадцать недель, и Анна утвердилась в своем желании пожертвовать все вырученные деньги на благотворительность. Издатели были крайне недовольны ее решением, но Анна только пожала плечами: «Я так хочу!» В конце концов, она живет не для того, чтобы задабривать издателей!

Другой радостной новостью было то, что Элизабета вышла замуж за американского банкира, вложившего тысячи долларов в то, чтобы сделать ее производство вина наиболее престижным в стране. Теперь она и Скотт Адамс, ее муж, стали гордыми родителями крохотной дочурки по имени Иоанна, в честь матери Элизабеты, и все трое собирались в скором времени навестить Треверсов.

Все эти события не явились для Тода сюрпризом, и Анна вспомнила его странную беспечность по отношению к Элизабете, после того как он вернулся из Румынии. Когда пришло сообщение о помолвке, Тод рассказал Анне, что встретил Скотта на похоронах и понял, что намерения американца очень серьезны. Тод поговорил с Элизабетой, но та попросила не говорить никому об этом в течение года – времени траура по ее матери. И Тод добросовестно хранил молчание, пока Элизабета сама не сочла нужным объявить о помолвке.

Еще одна причина уважать и любить этого мужчину, с обожанием подумала Анна, когда Тод шел по саду.

Он поставил поднос на белый столик из кованого железа и сдвинул соломенную шляпку Анны, чтобы видеть ее лицо. Тод смотрел на нее немигающим взглядом.

Анна наморщила пестревший веснушками носик:

– Что?

Он улыбнулся и покачал головой, усаживаясь за стол и разливая чай.

– Я просто подумал, какой счастливой и довольной ты выглядишь.

– Да, наверное, потому, что я на самом деле счастлива и довольна, – поддразнила она его и, подумав о чем-то другом, нахмурилась. – Тод…

– Ммм?

– Я тебе нравлюсь больше толстой или худой?

– Ты никогда не была толстой! – поправил он ее.

– Не увиливай!

Тод оценивающе посмотрел на жену:

– Ты мне всегда нравишься.

Его глаза говорили куда красноречивее слов, и Анна почувствовала, что в свои тридцать лет краснеет, как школьница, что она вновь молодеет.

– Хорошо, тогда скажи, – настаивала она, – ты любишь меня больше худышкой или полненькой?

– Опять! – улыбнулся Тод. – Я не думаю о тебе в этом смысле. Что меня всегда в тебе привлекает – твоя нежность, доброта, та забота, с которой ты относишься к девочкам.

– А как насчет?.. – ее голос дрогнул.

Тод заметил смущение в ее глазах и тут же понял, о чем она хотела спросить. Но общение – как иностранный язык: чем меньше используешь, тем меньше им владеешь.

– Как насчет… – повторил он, желая, чтобы она сама произнесла эти слова.

– Что лучше для секса, – прошептала она, – роскошное мягкое тело или стройное и мускулистое?

– Секс всегда великолепен, потому что с тобой, любимая, – просто ответил Тод и улыбнулся. – И если ты хочешь, мы отложим чаепитие и вспомним, насколько он великолепен!

Анна бы с превеликим удовольствием дала увлечь себя наверх, но ей еще нужно было сказать ему что-то очень важное…

– Звучит заманчиво, Тод, но перед тем, как подняться в спальню, я хочу кое-чем с тобой поделиться.

В глазах Тода появился выжидательный блеск.

– О?

– Ты помнишь наш разговор о моей карьере?

Она заметила, как напряглось его лицо.

– Да, – осторожно сказал он.

– Помнишь, что ты говорил? Что не будешь возражать, если я займусь чем-нибудь, что будет мне действительно по душе?

– Правильно, – кивнул он.

– Ты все еще так думаешь?

– Если это то, чего ты действительно хочешь, считай, что получила мое благословение, – ответил Тод после минутной паузы.

По его голосу Анна поняла, с каким трудом дались ему эти слова.

– Спасибо, Тод, – тихо произнесла она.

– Ты нашла какое-то дело? – полюбопытствовал Тод, стараясь вложить в свои слова как можно больше энтузиазма.

О, как она любит его!

– Да.

– Очередная книга о диете? – быстро проговорил он.

– Нет, не очередная книга о диете.

Тод с облегчением вздохнул:

– Осуществимое, надеюсь?

– Даже слишком осуществимое, – подтвердила Анна.

Их взгляды встретились, и глаза Анны сказали ему обо всем.

– Анна?

Она кивнула:

– Да, я беременна, Тод!

Он вскочил на ноги и заключил жену в объятия, смеясь, как и она. Когда смех смолк, он принялся неистово целовать ее, и единственное, что смогло прервать этот поток поцелуев, – звук трех голосов, произнесших в унисон:

– О-о!..

И три очаровательные двенадцатилетние девочки подошли к ним.

– Ну что, расскажем им? – прошептал Тод. – Или это будет слишком внезапно?

Анна покачала головой.

– Не вижу смысла хранить тайну. Все равно догадаются!

Тод взял руку жены.

– Но хоть на этот раз только один ребенок? – Он смотрел вопросительно. – Я полагаю, только один?

В глазах Анны вспыхнули любовь и гордость.

– Это следующее, что я хотела тебе сказать!

К ним подошла Талли, сняла кепку для верховой езды и спросила:

– Мамочка, а почему папа так побледнел?

Анна крепко сжала руку Тода, усадила девочек и приступила к сообщению новости.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.