Текст книги "Быть ли свадьбе?"

Автор книги: Шэрон Кендрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Финн кивнул. В его глазах, кажется, мелькнул ответ на ее вопрос. Да уж, Фитцджералд выбрал нестандартное средство устрашения…

– Значит, поцелуй… – медленно начала она, – роман с Биргиттой… был ненастоящим, да? Инсценировкой?

Он кивнул снова.

– Совершенно верно. Я едва не рассказал тебе правду новогодней ночью. Ты была такой милой, понимающей… И, лишь оказав явные знаки внимания… хм… другой женщине, я мог вынудить тебя уйти. И ты сама любезно подсказала мне эту идею.

Амбер смотрела на него в полном смятении.

– Зачем, Финн? Зачем понадобилось меня прогонять в такую тяжелую минуту?

– Потому что болезнь стремительно прогрессировала, из того, что сказали медики, я понял: возможен самый страшный исход.

– Значит, ты мог умереть?

– Мог.

– И посчитал меня не способной принимать решения? Сомневался, что я останусь рядом… вопреки всему?

– Я не хотел, чтобы ты осталась рядом «вопреки всему»! – тихо, с печальным огоньком в глазах сказал Финн. – Чтобы ты одевала меня. Кормила. Убирала за мной. – Он замолчал, ожидая, что Амбер сморщится от отвращения. Не дождался. – Короче говоря, связала свою жизнь с ущербным человеком!

– Ты не ущербный! – с жаром возразила она, сама себе удивляясь. – Итак, с чего это ты вдруг передумал и пригласил меня сюда?

Он недоверчиво усмехнулся.

– Я не верю, Амбер О'Нил. Что ты готова…

Амбер раздраженно встряхнула головой.

– Финн, меня это не интересует. Я не нуждаюсь в похвалах, – резко сказала она. – И по-прежнему готова выслушать твою версию о новогодней вечеринке.

– Хорошо. – Он принялся водить рукой туда-сюда по подлокотнику коляски. – Тогда, в декабре, я почти не садился за рояль. Но думал, что уж со своими знаменитыми двумя пьесами я справлюсь. Почему это взбрело мне в голову, черт его знает. И я приготовился играть…

– Вспоминаю, – поежилась Амбер.

– Но вдруг понял, что пальцы меня не слушаются! Меня будто ударили битой по голове, вот тогда я и поцеловал Биргитту.

– И она поцеловала тебя, – ворчливо заметила Амбер.

– Да, – Финн пристально посмотрел на нее прищуренными глазами. – Знаешь, это меня не вдохновило. Ничуть.

– Но зато немного утешило?

Он помолчал.

– Возможно, я нашел бы в этом утешение при других обстоятельствах.

– А ты знаешь, я ни с кем не целовалась с тех пор, как мы расстались.

– Неужели? – Финн притих. – Правда?

– Истинная правда, и можешь стереть со своего лица язвительную гримасу, Финн Фитцджералд!

– Гмм… – Финн нахмурился. – Так вот, после твоего ухода я попросил Биргитту вызвать врача и… оказался в больнице.

– А записка? – требовательно спросила она. – Записка, которую Биргитта передала мне в больнице?

Финн поморщился.

– Я вымотался до предела, пока сочинял ее. И умственно и физически. К тому же пришлось уговаривать Биргитту. Она наотрез отказывалась брать записку.

– Почему?

– Потому что считала, что лучше сказать тебе правду.

– Но ты настаивал?

– Конечно, настаивал! Не хотел портить тебе жизнь.

– До сих пор?

– До сих пор, – повторил он.

– Так почему же ты все-таки передумал?

– Соскучился, – вкрадчиво сказал он.

Одно слово, всего одно слово, но оно объяснило ей все. Амбер встала со стула, губы сами собой растянулись в улыбку. Она подошла поближе.

– Скажи мне честно, Финн. Ты хочешь, чтобы я ушла? Если так, то я уйду и больше никогда не вернусь. Но если ты желаешь знать, чего хочу я, то скажу: быть рядом с тобой. Пусть ты передвигаешься в коляске, пока. С этим я как-нибудь справлюсь.

Она увидела, как в его зеленых глазах мелькнул яркий огонек, и нагнулась к его уху.

– Мне не нужна твоя благодарность, слышишь, Финн? Просто я хочу быть рядом с тобой. Мне ничего не надо.

– А если я и не смогу ничего тебе дать? – поинтересовался он.

– Этому я не верю, – вполголоса сказала она. – В твоих глазах написано совсем иное. И не только в глазах. – Амбер выжидающе посмотрела на него. – Финн, я могу заставить землю крутиться быстрее ради тебя. Даже если ты меня об этом не попросишь.

Он вскинул голову и расхохотался от души.

– О, дорогая, – давясь от смеха, проговорил он.

– Так почему бы нам не найти укромный уголок и не подумать, как мы можем вращать землю? – промурлыкала Амбер.

Финн улыбнулся.

– Значит, решила все взять в свои руки?

– Тебе это не нравится?

– Отчего же. Вовсе нет, дорогая.

– Уведи меня куда-нибудь, – нетерпеливо сказала она. – Туда, где нас никто не найдет.

Она увидела в его глазах восторг ожидания. Финн кивнул, многозначительно глядя на нее. Отпустил тормоз коляски и рванулся вперед с такой скоростью, что Амбер пришлось бежать за ним. Даже в таком состоянии Финн неподражаем!

– Не будешь жалеть? – тихо спросил он.

Она решила не лукавить:

– Возможно. Если честно. Но сожаление развеется как дым, стоит мне посмотреть в твои зеленые глаза.

Кажется, Финн хотел что-то сказать в ответ, но передумал. Открыл дверь и въехал в одну из комнат. Амбер вошла следом.

Комната оказалась большой и светлой, в центре стояла кровать – наверное, самая большая в мире. На ней лежало небесно-голубое покрывало из дорогого атласа и роскошные, вышитые золотом подушки.

Финн ловко развернул коляску, и Амбер, нагнувшись, поцеловала его.

А потом последовал долгий и прекрасный поцелуй. Его губы согрели ее теплом и нежностью, а кончик языка был дразнящим и настойчивым. Ах, каким настойчивым!..

Амбер вздохнула, обняла его, прижалась к нему и шепотом произнесла:

– Финн?

– Амбер? – Он лукаво улыбнулся.

– Пойдем туда? – Она кивнула в сторону роскошного небесно-голубого покрывала. Как ни странно, ей вдруг стало неловко… – Подскажи мне, что делать, – почти беззвучно прошептали ее губы.

Ах, сколько уверенности и торжества было в его ответе!

– Пройди вон туда, к кровати, и для начала сними пиджак, – насмешливо скомандовал он.

Амбер медленно расстегнула синий кашемировый пиджак брючного костюма, между делом не забывая поглядывать на Финна. Воздух вокруг, казалось, накалился докрасна.

Она справилась с пиджаком и аккуратно положила на край широкой кровати. На ней осталась только тонкая шелковая комбинация. Она вздрогнула скорее от волнения, чем от холода. А что же Финн? Она обернулась и застыла от изумления, как статуя. С Финном произошло невероятное. Финн… он… он…

Не веря своим глазам, Амбер тряхнула головой. Финн поднялся с инвалидного кресла. Галлюцинация? Нет, это не галлюцинация. Безо всяких усилий Финн шагнул вперед, и Амбер поняла то, что ее потрясенный разум понимать отказался.

Когда он был уже совсем рядом, паркетный пол ушел из-под ее ослабевших и подкосившихся ног.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Амбер открыла глаза и поняла, что лежит почему-то не на полу, а на кровати. Где это она?

Рядом сидел хмурый, взволнованный Финн и тихо гладил ее по щеке.

Амбер отшатнулась от его руки, как от раскаленной плиты, одновременно пытаясь сесть, но он удержал ее.

– Не двигайся, дорогая, – строго сказал он и провел по ее лицу кончиками пальцев. – У тебя был шок.

Как давно Финн вот так не гладил ее по головке! Амбер захотелось послушаться, последовать его совету. Но потом она все вспомнила, с невероятными усилиями высвободилась из его цепких рук и села. Все еще не веря себе. Зачем он это сделал?!

– Да, ты прав, я была в шоке, – задыхаясь, проговорила Амбер. – Из-за того, что еще испытываю какие-то чувства к лживому, беспринципному негодяю по имени Финн Фитцджералд! – Она быстро оглядела его с ног до головы, убеждаясь в том, что этот человек отнюдь не сидел целыми днями в инвалидной коляске. К тому же Финн перенес ее на кровать, а она-то ведь не пушинка! – И давно ты ходишь?

– Месяц примерно, – признался Финн. – Я восстанавливал силы все это время.

– Как ты посмел, Финн, так бесчеловечно со мной обойтись? – Ее голос предательски дрогнул.

– Я должен был убедиться! – низким, полным страсти голосом объяснил он. И показал на пустую коляску. – Ведь я вполне мог бы быть прикован к ней навсегда.

– И что же?

– И мне надо было понять, захочешь ли ты остаться со мной, если я перестану отвечать твоему эталону красоты, эталону идеального мужчины.

Она сделала круглые глаза. Помотала головой.

– То есть ты подверг испытанию мою любовь к тебе? – поинтересовалась Амбер с горькой иронией.

– Я действительно был парализован, – сквозь зубы сказал Финн. – И был прикован к этой проклятой коляске.

– Разве это тебя оправдывает! – У Амбер снова задрожали губы. – Твои жестокость и надменность переходят все разумные пределы!

– Разве? – невинно спросил Финн. – Амбер, ты можешь понять, что я не хотел стать для тебя обузой? Иметь дело с инвалидом – это, знаешь ли, не прогулка на пикник…

– Я согласна, – упрямо продолжила она. – Но ты же и раньше знал, как сильно я тебя люблю.

– Да, но ты любила меня здорового, – возразил Финн. – Ты любила человека, который может все. Но положение… очень сильно изменилось помимо моей воли. И мне не хотелось воспользоваться твоей привязанностью, заставлять тебя кормить меня, беспомощного, с ложечки. Ведь я не смог бы дать тебе то, о чем ты всегда мечтала.

– Но теперь ты здоров, – возразила она. – К чему теперь твои фокусы?

– Дело не в фокусах, милая, – нежно проворковал Финн. – Дело в том, что между нами могла возникнуть неодолимая преграда.

– Ты боялся, что я сбегу, если ты на всю жизнь останешься в инвалидном кресле?

– Я не сомневался в твоей преданности, твоей любви, твоей твердости ни на минуту, хотя и не был уверен, что останусь тебе интересен. И еще хотел дать тебе возможность проявить все эти качества… что ты и сделала… – Зеленые глаза Финна заблестели, когда их взгляды встретились. – Да, ты это сделала, Амбер. Даже в большей степени, чем я мог себе представить. И я снова почувствовал себя здоровым. Это никому не удавалось, дорогая Амбер.

Он хотел убрать с ее лица золотистый локон, но она дрожащей рукой отстранила его и назло снова растрепала волосы.

«Нет! Не притрагивайся ко мне», – чуть не сказала она. Но их губы встретились, прежде чем обидные слова сорвались с ее языка. Впрочем, когда он захотел ее обнять, она спрыгнула с кровати и отошла в другой конец комнаты.

– Амбер, – тихо сказал он.

Она обернулась, удивляясь, как могла оказаться в столь глупой ситуации. Ей так хотелось, чтобы Финн прикоснулся к ней… хотелось снять с себя надоевшую одежду. Она пристально посмотрела на него.

– Что?

– Скажи мне, что ты чувствуешь.

Она вдруг поняла, насколько за эти месяцы разлуки они разучились общаться друг с другом. А сейчас… не слишком ли поздно?

– Я чувствую, что меня предали, да будет тебе известно. И понимаю, что ты опять пытаешься мной командовать… да! – В его глазах появилось недоумение. Она продолжила, не дав сказать ему ни слова: – И не надо на меня так удивленно смотреть. Ты не рассказал мне правду о своей болезни, ты не рассказал мне правду о своем выздоровлении! Ты цинично играешь моими чувствами…

– Я хотел защитить тебя!

– Финн, ты полагаешь, мне от этого легче? Я думала, что буду твоим другом, и ты будешь обращаться со мной как с равной, а ты, сколько я тебя знаю, пытаешься мной командовать, решать все за меня. В самом начале, когда мы начали встречаться, ты беспардонно пытался выставить меня из «Аллюра»…

– Да, потому что наши отношения могли помешать работе, я сразу тебе это объяснил! Или одно, или другое.

– Выходит, ты не хотел рисковать своим обожаемым бизнесом?

Финн покачал головой.

– Я не хотел рисковать нашими с тобой отношениями, – возразил он. – Но это было нереально, так как ты бы все равно не ушла, правда, Амбер?

– Правда, – согласилась она, и Финн улыбнулся. Убийственно обворожительной улыбкой, которая растопила сердце Амбер. – В любом случае, – она посмотрела на Финна сквозь длинные ресницы, – я доказала, что ты не прав, разве нет?

– Да, ты доказала, – эхом откликнулся он. – Ты сметала все барьеры, которые я перед тобой ставил.

Амбер сжала губы.

– А помнишь, как ты не позволил мне подписать контракт с Кассини?

В ответ он покачал головой.

– Ну, нет, дорогая, не надо на меня наговаривать. Ты сама решала, подписывать или не подписывать контракт…

– Потому что ты сказал: это опасно для наших отношений…

– Но так оно и было.

– Хорошо, но почему ты не дал мне возможность выяснить это самой?

– Я дал тебе такую возможность: если бы ты захотела принять его предложение, я бы не стал возражать, – уточнил Финн. – Но представь себе, что бы случилось дальше. Разве мы могли бы общаться, если бы ты путешествовала по всему миру?

Она почувствовала, как по щекам ее побежали слезы.

– Не знаю, – потерянно прошептала она.

– Если я подойду и успокою тебя, ты снова скажешь, что я тобой командую? – медленно спросил он.

– Нет.

– Или ущемляю твое самолюбие?

Она покачала головой.

– Нет.

– Если я тебя поцелую?

Амбер смахнула слезы с ресниц.

– Получишь ответный поцелуй.

– И тебе будет приятно?

– Думаю, да.

– Вопреки всему, что случилось?

– Может, как раз благодаря тому, что случилось, – задумчиво ответила она.

Они смотрели друг на друга, а потом он пошел навстречу, раскрыв свои объятия, и Амбер сразу прильнула к нему.

– Ах, Финн! – всхлипнула она, размазывая свои слезы по его колючим щекам. – Финн!

– Знаю, – мягко сказал он, – я все знаю.

Амбер снова ощутила себя счастливой. От его прикосновений замирало сердце, и ей казалось, что она улетает в какую-то даль.

Он улыбнулся, взял ее руку и взглянул на ладонь. Затем провел пальцем по одной из линий.

– Что, мне суждена долгая жизнь? – взволнованно спросила Амбер.

– Я смотрел твою линию сердца. – Он поцеловал кончики ее пальцев.

– И какая она?

– Очень счастливая, – серьезно сказал Финн. – Я уверен, что и жизнь твоя будет счастливой.

Она обняла его мускулистые плечи и помотала головой.

– Наша жизнь будет счастливой, – поправила она. – Наше будущее.

– Ты говоришь это так серьезно, – улыбнулся Финн.

– Да, серьезно. – Она кивнула. – Так оно и будет. – Амбер счастливо улыбнулась и провела рукой вниз, по спине Финна, что ему очень понравилось.

– Приятно, – заметил он.

Она продолжила свой нежный массаж.

– А так?

– Так еще лучше, – простонал Финн, покрывая ее лицо поцелуями.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

– Амбер, какая красота! – вздохнула Урсула.

Амбер взглянула на свое «свадебное» отражение в довольно-таки пыльном зеркале, одолженном маленькой ирландской гостинице, где они остановились. За те три дня, что они с Урсулой провели в «Блэк Болеэре», обе славно отдохнули. В распоряжении сестер оказалась самая большая спальня, и каждое утро им приносили завтрак прямо в постель по личному распоряжению владельца, Алана Болеэра. По натуре эксцентричный, он был очень гостеприимным хозяином, настоящим ирландцем.

– Знаешь, – улыбнулась Амбер, – когда я пару раз позировала для модельных агентств в роскошных туалетах, и фотографы крутились под носом со своими камерами, я не чувствовала никакой радости.

– Тебе хорошо, потому что ты влюблена в Финна, – сказала Урсула с ноткой легкой зависти в дрогнувшем голосе.

Амбер сразу же отвлеклась от зеркала.

– Прекрати, я боюсь сглазить…

Урсула покачала головой.

– Знаю… Но я так рада за тебя. Так счастлива за вас обоих.

– Верю. – Амбер смотрела на отражение, казалось, незнакомой ей женщины. Свадебное платье прекрасно подчеркивало ее стройную фигуру. Она отрастила волосы, и длинные, густые пряди, собранные на затылке, красовались под прозрачной шелковой фатой, которая спадала на плечи искрящимся водопадом.

– Как гордилась бы наша мама, увидев тебя в платье, выбранном ею самой много лет назад. – Урсула улыбнулась, украдкой смахнув набежавшую слезу.

Фата несколько смущала Амбер. Холли Лавлейс отправила ей свадебное платье, как только они с Финном сообщили ей дату свадьбы.

– Как мамино платье сидит на Холли? – поинтересовалась она.

Сестра засияла восторженной улыбкой.

– Совершенно по-другому. Хотя вы обе рыжеволосые, но у Холли волосы темнее. Да и прическа, и цветы в волосах у вас разные.

Амбер смешалась.

– А ты… ты пригласила Росса?

Урсула закашлялась.

– Да, пригласила. Он просил передать тебе громадную благодарность и прекрасные подарки тебе и Финну. Но он не приедет.

– Даже на саму церемонию?

Урсула покачала головой.

– Даже на саму церемонию, – тихо повторила она. – Росс не любит свадеб.

Амбер кивнула в ответ, взяла с полочки свадебный букет и, закрыв глаза, с наслаждением вдохнула густой аромат цветов. Последние дни она радовалась любой мелочи. Финн учил ее этому искусству радости, особенно после своей болезни.

Саму свадьбу Амбер и Финн решили справить по старинке. Мама Финна не могла уже путешествовать из-за слабости и преклонных лет, так что молодые сами приехали в Ирландию, где находилась небольшая деревенская церковь, место венчания нескольких поколений Фитцджералдов.

Церковь до отказа была заполнена родственниками: Финн с Урсулой умудрились найти и пригласить на свадьбу даже нескольких представителей О'Нил, живущих в Ирландии.

– Пора. – Урсула быстро глянула на часы. – Нельзя затягивать ожидание, да и священник будет недоволен!

Амбер расхохоталась и еще раз взглянула на костюм сестры: платье и пиджак из светлейшего голубого шелка и широкополая шляпа в придачу.

– Ты прекрасно выглядишь! – заметила она. – Сногсшибательно!

– Спасибо, – улыбнулась Урсула.

– Но почему ты не согласилась быть подружкой невесты? – капризно спросила Амбер.

– Знаю, тебе хотелось. Но я слишком стара и толста, чтобы стоять у алтаря рядом с сестрой-моделью! – весело сказала Урсула. – К тому же мне выпала гораздо большая честь: вручать тебя жениху… хотя обычно эту роль выполняет мужчина.

Амбер мысленно помолилась за то, чтобы сестра однажды повстречала своего принца. Человека, который будет более достоин любви и уважения, чем Росс Шеридан.

– Пойдем, – вздохнула она.

От гостиницы до церкви было рукой подать. Все пространство вокруг заливал яркий свет. Светло и радостно было и на душе Амбер.

В жизни она не видела в церкви столько народу, но ее интересовал только Финн. Высокий и гордый, он стоял у самого алтаря. Амбер на секунду остановилась.

Финн продал Джексону свою долю акций в «Аллюре». Как ни странно, Амбер это не удивило и не испугало. Карьера, к которой прежде Финн так стремился, теперь мало его интересовала. Болезнь изменила Финна, заставила посмотреть на мир совершенно иными глазами.

Однажды он сказал ей:

– Знаешь, Амбер, я хочу заняться чем-нибудь стоящим!

Амбер без объяснений и доводов поняла его.

– Что ж, займись! – ответила она.

Руководство больницы, в которой лечился Финн, пригласило его в совет директоров как человека с опытом и наделенного природной энергией. Еще он строил какие-то планы по вложению части доходов в благотворительные фонды. На это, конечно, его натолкнула болезнь. Хотя Амбер подозревала, что под «чем-то стоящим» Финн подразумевал все же политическую деятельность. И страшно боялась, что он снова начнет работать в ущерб своему здоровью.

Финн почувствовал, что Амбер вошла в церковь, и обернулся.

Органист заиграл свадебный марш, Амбер и Урсула переглянулись и медленно пошли навстречу Финну, к алтарю.

Несмотря на то, что церковь была небольшая, путь к Финну показался Амбер бесконечным. Потом она с трудом вспоминала, как повторяла слова священника. Правда, слова «в болезни и в здравии» врезались ей в память. Когда Финн надевал ей на палец тонкое золотое колечко, она почти ничего не видела сквозь пелену слез.

Но больше всего ей запомнилось, как священник откашлялся и как бы нехотя сказал: «Можете поцеловать невесту».

Финн отвел вуаль от ее лица и очень долго смотрел ей в глаза. Амбер видела в них яркий свет любви и твердо знала: что бы ни случилось, они все преодолеют. Впереди ждала ее целая жизнь рядом с самым любимым человеком.