Текст книги "Быть ли свадьбе?"

Автор книги: Шэрон Кендрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Финн задерживался.

После ухода журналиста Амбер то и дело поглядывала на часы. Мелко нарезая чеснок и свежий кориандр, она думала, куда мог запропаститься ее деловой мужчина. Он часто засиживался допоздна, но всегда предупреждал об этом заранее.

Наконец Финн позвонил ей по мобильному телефону из машины. В трубке стоял треск, через который его голос с трудом прорывался.

– Амбер.

– Где ты?

– Пришлось долго разговаривать с Нью-Йорком, – устало сказал он. – Каролина Линдберг закатила скандал, и они… – Раздался резкий щелчок и длинный гудок. Финн торопливо продолжил: – Послушай, дорогая, я все расскажу дома. А сейчас я, кажется, застрял в пробке…

– Хорошо, – мурлыкнула Амбер, она подняла руку, любуясь тем, как лучи света из окна вспыхивают искрами и переливаются на гранях бриллиантового кольца. – Будь повнимательней.

– Я сама осторожность.

– Нет, ты гоняешь как сумасшедший!

– Ну, ну, ну, не ворчи! – рассмеялся он и повесил трубку.

Амбер отодвинула телефон, потом перевернула цыпленка в микроволновой печи и, чтобы скоротать время, устроилась в кресле с чашкой чая и журналом в руках.

В последнее время она стала замечать, что, когда Финна нет поблизости, ей чего-то не хватает. Она будто теряла частицу себя. Это пугало и настораживало. И как после этого верить в женскую самостоятельность?

Амбер провалилась в сон, что было странно: обычно она никогда не дремала днем. А когда проснулась, то увидела перед собой бледное, озабоченное лицо Финна.

Она буквально подскочила на кушетке.

– Привет, дорогой.

– Что, тяжелый выдался денек? – ехидно поинтересовался он.

– Нет, – Амбер обиженно нахмурилась. – Ты же знаешь, я отпросилась после обеда.

– Не собираюсь тебя осуждать, – раздраженно заметил Финн. – Но неужели нельзя было выбрать для отгула момент поудачнее? В офисе куча дел, еще и Джексон вздумал уехать.

Как же несвойственна Финну ворчливость и как не похож сейчас Финн на сказочного принца, про которого она рассказывала журналисту! Амбер почувствовала себя маленькой, наивной дурочкой.

– Хорошо. Я была не в курсе, – примирительно сказала она. – И потом, твой бухгалтер еще в прошлом месяце просил меня воспользоваться накопленными выходными. Разве не так?

– Ладно, ладно, – он устало качнул головой и, поморщившись, потер шею.

– У тебя был трудный день? – сочувственно спросила Амбер.

– Устал как собака, – Финн нахмурился. – После обеда позвонила Биргитта, из Нью-Йорка. Она отняла массу времени.

– Кто такая эта Биргитта?

– Мама Каролины Линдберг. Вы встречались, разве не помнишь? Очень хорошенькая.

Амбер помрачнела. Этих «очень хорошеньких» она видела каждый день десятками и уже давно научилась не обращать на них внимания. Амбер понимала, что директор модельного агентства, потерявший способность ценить женскую красоту, разорится в пух и прах. И все же ей не понравилось, что он назвал мать одной из моделей «очень хорошенькой». Она постаралась изобразить крайний интерес к нью-йоркской диве:

– Такая высокая? Яркая блондинка? Работала моделью, прежде чем родилась Каролина?

– Она!

– Тогда ясно, в кого пошла Каролина, – продолжила подыгрывать Амбер.

– Эффектная женщина, – подхватил Финн. – И дочка такая же.

Каролина пришла в агентство совсем недавно и подавала большие надежды. Потенциальная звезда. Такие появляются раз в пару лет. Если повезет.

Сложно определить, какими именно качествами должна обладать звезда модельного бизнеса, но Каролина была, как никто, близка к идеалу. Высокая, очаровательная, непосредственная шестнадцатилетняя девушка с льняными волосами. Живое воплощение мужских грез. Как и ее мама…

Амбер настороженно прищурила синие глаза.

– А мистер Линдберг существует в природе? – невинно поинтересовалась она.

Финн покачал головой.

– К сожалению, Биргитта недавно развелась с отцом Каролины, поэтому обстановка в семье Линдберг оставляет желать лучшего. Обе женщины наотрез отказываются возвращаться в Швецию. Они решили переехать в Лондон.

По спине Амбер пробежал неприятный холодок.

– И чем же ты можешь им помочь?

– Ну, они хотят воспользоваться квартирой компании для начинающих.

– А, понятно.

Как и другие ведущие модельные агентства, «Аллюр» приобретал жилье специально для своих моделей, особенно для молодых, начинающих карьеру. Им в основном и требовалось безопасное, дешевое пристанище в большом городе. За символическую плату девушки в такой квартире были защищены от посягательств посторонних.

– Каролина хочет жить там с матерью? – удивилась Амбер. – По-моему, Биргитта чуточку старовата для такой квартирки.

Финн мрачно взглянул на нее, и Амбер заметила, какое бледное у него лицо, совсем белое на фоне темных волос.

– Биргитта в своем роде наставница Каролины. – Он нахмурился. – Куда им еще податься? Каролина недавно начала работать, она не может позволить себе даже самую скромную лондонскую гостиницу. И потом, это не место для молоденькой девочки. Дорогая, ты же знаешь, как важна для начинающих рука, на которую можно опереться, и друг, который даст правильный совет.

– Ты обеспечишь им и то, и другое, – сделала вывод Амбер.

– Да, ведь это моя работа.

– Конечно. – Амбер лучезарно улыбнулась, почувствовав при этом камень на сердце.

Финн был седьмым ребенком в семье, самым младшим. Настоящий шок для матери: Финн родился, когда ей было далеко за сорок. Мама быстро уставала от темноволосого маленького бесенка и, недолго думая, отдала его на попечение самой старшей из сестер, Филомене. А та, конечно, давала ему гораздо больше свободы, чем строгая мама. В результате мальчик привык добиваться того, что ему хотелось.

А хотелось ему известности и успеха.

Благодаря обаянию и природной грации Финн сумел быстро ворваться на подмостки международного модельного бизнеса, прямиком из родной ирландской деревушки. Ему было восемнадцать лет. Но скоро юноше надоело зарабатывать на жизнь лишь красивой внешностью. Проявляя чудеса упрямства, он выступал моделью, где только мог, а если контрактов не предвиделось – подрабатывал в уличных труппах. И к двадцати пяти годам накопил сумму, достаточную для основания собственного модельного агентства.

Финн зевнул, прикрыв рот рукой.

– Господи, как я хочу пить.

Обычно, услышав это, Амбер сразу же вскакивала и готовила ему коктейль. Возвращаясь с работы, Финн обнимал ее и крепко, очень крепко целовал. Сегодня этого не случилось. И все из-за противных Каролины и Биргитты.

– Я бы тоже чего-нибудь выпила, – лениво сказала Амбер.

Финн от удивления вытаращил глаза.

– Хорошо. Вино подойдет?

После шампанского она предпочла бы сок, но пить вино вместе с Финном так приятно! Это сближало их. Как раз то, что ей сейчас нужно.

– Да, вполне, – улыбнулась Амбер.

Она отправилась вслед за ним на кухню и, пока Финн открывал бутылку, поставила разогревать цыпленка с рисом. Выбрасывая пробку, он неожиданно для себя заметил в мусорной корзине пустую бутылку из-под очень дорогого шампанского.

И недоуменно поднял брови.

– Пировала без меня?

Амбер испугалась, зная нелюбовь Финна к журналистам. Господи, и зачем она согласилась дать это интервью!

Темные брови поднялись еще выше.

– Значит, ты одна, просто так выпила целую бутылку шампанского? – тихо спросил он.

– Конечно, я была не одна! – От досады на саму себя Амбер разозлилась. – Ты прекрасно знаешь, что я не пью спиртное в одиночку, да еще в таких количествах. Тем более, посреди дня!

– Я ничего не знаю, Амбер, – устало возразил Финн. – Поскольку ты держишь свои действия в тайне.

Голубые глаза Амбер расширились и стали похожи на два сапфировых блюдца. Нелепейший диалог. Хоть плачь, хоть смейся. Но смеяться ей почему-то не хотелось.

– Держу свои действия в тайне? – недоверчиво переспросила она. – Финн, ты говоришь как главный герой в плохом шпионском фильме. Или мне послышалось?

– Черт возьми, Амбер О'Нил! – тихо сказал он. – Ты расскажешь, наконец, что здесь произошло?

Она растерялась по-настоящему. Что случилось? Зачем они ругаются? И почему Финн разговаривает с ней таким тоном? От дурного предчувствия мурашки побежали у нее по спине.

Она поджала губы и задумалась. Наверное, не стоит сейчас рассказывать ему о встрече с корреспондентами из журнала «Wow!».

Он выглядел слишком уставшим: черно-синие круги под глазами, напряженный подбородок. Весь как натянутая струна. Амбер нахмурилась. «Совсем себя загонял», – подумала она. И куда только исчез всегда спокойный Финн, способный шутя решить любую свалившуюся ему на голову задачу?

– Заходила Урсула, и мы выпили немного. – Амбер мысленно попросила у Бога прощения за ложь. «Так надо», – убеждала себя она. Наступит подходящий момент, и она скажет ему правду. А Финн засмеется таким знакомым искристым смехом и скажет, что, хотя делать этого не стоило, он ее прощает.

– Урсула? – Финн насупился. – Твоя сестра?

– Я знаю только одну Урсулу.

– И что привело ее сюда в разгар рабочего дня? Желание промочить горло?

Амбер напряглась, как тигрица перед прыжком. Довольно! С нее довольно!

– По-твоему, мы совершили преступление? – прошипела она. – Некоторые женщины в компании, где работает Урсула, заглядывают в бар каждый обеденный перерыв!

– Ручаюсь, после этого они бездельничают до вечера!

– Но я была дома! – уточнила Амбер и, к своему ужасу, разрыдалась.

Финн удивленно замолчал.

– Амбер…

– Прекрати! Умоляю, прекрати! – всхлипнула Амбер и бросилась из кухни в спальную комнату.

Вздрагивая, она упала на кровать, пытаясь справиться с проклятыми слезами. Бесполезно. Соленые ручейки стекали по носу прямо в рот. Вскоре дверь тихо открылась, и Финн подошел к кровати.

Она притихла, застыла, даже затаила дыхание, ясно давая понять, что не желает с ним разговаривать. Но Финн проигнорировал это и опустил руку ей на плечо.

Амбер попыталась сбросить руку.

– У…уходи!

– Ты же хочешь, чтобы я остался.

– Откуда тебе знать, чего я хочу? – сердито спросила она.

Финн вздохнул.

– Давай начнем наш вечер сначала?

– Каким же это образом? – тихо спросила Амбер.

Его глаза на мгновение сверкнули, и Амбер сразу же увидела в их глубине яркую вспышку желания.

Финн улыбнулся, пожав широкими плечами.

– Не знаю, Амбер, – лукаво сказал он. – Есть идеи?

Амбер знала, что у него за идея. Если быть честной, у нее возникла точно такая же. Горячие поцелуи сотрут следы злых слов, которые они наговорили друг другу, и мир будет восстановлен. Но, черт возьми, она ни за что не даст ему зеленый свет. Ведь у нее есть гордость!

Она стремительно встала. Финн помрачнел.

– Ты куда?

– На кухню. Я приготовила цыпленка с рисом. Разве не помнишь?

– Ах, вот как меняются девушки, когда обещаешь на них жениться! – поддразнил ее он. – Теперь у тебя ужин превыше любви?

– Я ничуть не изменилась, – тихо возразила Амбер. – Посмотри на себя. Пока мы не обручились, ты не смел, приходя домой, осыпать меня упреками. Финн, ты похож на растрепанного, злого черта! Нет, еще хуже!

Амбер вылетела из комнаты, пока они окончательно не перессорились.

Дрожащими руками она выключила газ, достала из духовки две тарелки и отнесла их в гостиную. Финн стоял посреди комнаты и разглядывал рождественскую елку. Он смотрел чуть удивленно, и на какой-то момент Амбер почудилось, что перед нею не жесткий, сильный мужчина, а маленький мальчик. Сердце дрогнуло от любви к нему.

– Тебе нравится? – спросила она.

– Обычно ты не ставила елку так рано, – заметил Финн, продолжая изучать блестящие висюльки.

– Не смогла дождаться Рождества, – уклончиво объяснила она. И поклялась рассказать ему об интервью. Завтра. – Но я не услышала ответа. Тебе нравится?

Финн повернулся и посмотрел на нее своими прекрасными глазами, зелеными, как эта елка.

– Дорогая, она чудесная… самая прекрасная из всех, что я видел!

– В прошлом году ты говорил то же самое.

– Правда? – он улыбнулся.

– Да! И в позапрошлом!

– Признаюсь, я повторял это каждый Новый год, который мы встречали вместе, – пробормотал Финн. Кажется, он начал наконец приходить в себя. – А какое это Рождество по счету, Амбер?

– Ч…четвертое. – Она запнулась, потому что от его взгляда перехватило дыхание. – Разве ты не помнишь?

– Видишь ли, мне немного трудно думать… сейчас, – признался он.

А теперь можно сыграть в игру. Честно говоря, вид цыпленка в застывшем соусе из кокосовых орехов и кориандра вызывал легкую тошноту. Амбер хотелось раствориться в его руках и забыть все обидные слова на свете. И про то, что она солгала ему…

– Неужели? – хрипло спросила она.

– Ммм.

– А почему?

– Потому, что я не в состоянии думать ни о чем, кроме… – Он замолк, и темные зрачки расширились от желания.

Амбер покраснела.

– Кроме?..

– Иди ко мне, – прошептал Финн.

Эти глаза с густыми ресницами были такими завораживающими, что все слова замерли у нее на языке и она, не помня как, оказалась в его руках.

Финн обнял ее, нежно коснулся подбородком золотистых, мягких волос, крепко прижал к себе. Так было всегда. Мгновение, когда лишаешься рассудка. Временами ее пугал восторг от их близости.

– Господи… Амбер, я хочу тебя, – простонал он.

– Н…никогда бы не подумала. – Она задохнулась от счастья.

– Очень.

Сердце билось все чаще и чаще.

– Как же… быть?

– Вот так. – Указательным пальцем он провел по золотому шелку, нашел застежку-молнию, медленно расстегнул ее.

– Финн!

Он неторопливо тянул молнию вниз, чуть улыбнувшись, когда она натянулась на ее роскошной груди и не хотела подчиняться.

– Что?

Амбер бессильно закрыла глаза.

– Забыла, – прошептала она глухим, будто пьяным голосом, тяжелым и сладким как мед. Финн научил ее говорить так. В любви он научил Амбер всему, он был великим учителем и раскрыл ей целый мир наслаждений. Финн объяснял, как важно предвкушение: порой, чем дольше длится прелюдия, тем лучше.

Молния была уже расстегнута до середины, и ее груди, которым стало тесно в кружевах бюстгальтера, открылись горячему, жадному взгляду.

– Боже, как хорошо, что ты никогда не достигнешь роста, подходящего для модели, – неожиданно сказал Финн.

Амбер распахнула глаза.

– Странные вещи ты говоришь! Почему хорошо?

– Потому что в противном случае, моя красавица, ты бы диетой согнала свой вес, и исчезли бы твои соблазнительные контуры, твоя прекрасная бархатная грудь, к которой мне так нравится прикасаться. И круглый животик, на который так приятно прилечь…

– Финн! – От его слов закружилась голова, и во всем теле вспыхнул пожар. Она согнулась, как тростинка на ветру, и чуть не упала, но Финн крепко обнял ее бедра.

– Осторожно, дорогая, – восторженно прошептал он, явно обрадованный мгновенным откликом, – не падай.

Бесполезные слова. Как могла она думать об осторожности, если его волшебные руки проникали в самые потаенные уголки ее тела?

– Новое платье? – поинтересовался Финн, стягивая тонкую ткань с плеч. Платье шелковым облачком упало на пол.

Оно было куплено специально для Рождества, но фотографу из «Wow!» показалось, что для съемки лучше одежды не придумаешь. Да и потом, женщина всегда чувствует себя увереннее в новых вещах.

Может, все-таки сказать ему об интервью? Но Амбер не успела подумать над этим.

Финн принялся медленно целовать ее нежную кожу, дюйм за дюймом. Она застонала. Когда прелюдия закончилась, Амбер на миг словно бы вспорхнула куда-то. Перед глазами сияло звездное небо, а голова, как тяжелый камень, клонилась вниз.

Он замер на минуту, чтобы дать ей время опомниться.

Ей было так хорошо, что она не могла сказать ни слова. Но, возможно, тело ответило за нее, и Финн начал двигаться, медленно, очень медленно, казалось, касаясь самого ее сердца. Амбер недоверчиво вскрикнула, когда почувствовала его глубоко внутри.

Волны, вернее, быстрая, легкая зыбь то поднимала Амбер, то бросала вниз. Чудо лишило ее последних сил, она лишь вздыхала в такт нарастающим волнам, и наконец их поток затих. Амбер открыла глаза и увидела, что ее супермодное золотое платье превратилось в бесформенную кучу под коленями Финна.

Он, пытаясь сдерживать себя, хрипло, тяжело дышал, постепенно замедляя темп движений.

Почему-то она почувствовала себя униженной, даже более униженной, чем во время недавнего злого спора. Амбер обрадовалась, когда все закончилось, и поспешно надела спущенные трусики.

– У тебя лицо порозовело, – сказал он, натягивая джинсы.

– А твое белое, как снег…

– Конечно. Кто из нас больше старался? – поддразнил он.

– Финн! Ты отвратителен!

Финн взял ее руку и очень нежно поцеловал ладошку.

– Я вовсе не отвратительный, дорогая, – шепнул он. – Может быть, немного простоват.

– Платье погублено, – она взглянула на сбившуюся в комок золотистую ткань.

– Его еще можно привести в порядок, – беспечно сказал Финн и нахмурился. – Странный наряд для будней. Разве мы кого-то ждем?

Амбер поджала губы.

– Не думаю, – сухо ответила она. – А если кто и придет, разве мы не встретим его во всеоружии?

Он улыбнулся.

– Не рискую комментировать, иначе меня снова назовут отвратительным!

Амбер рассмеялась и потянулась за платьем.

– Как ты думаешь, мы сегодня поужинаем или нет?

Финн бросил взгляд на тарелки, оставленные на столе. Цыплята в них давно остыли.

– Наверное, ты ужасно обидишься, но сейчас я даже смотреть не могу на эту вкуснятину.

– Поел на работе?

Он со вкусом зевнул.

– Устал. Давай возьмем вино, жареную картошку и пойдем в постель смотреть телевизор?

Звучало заманчиво. Уже целую вечность они не бездельничали наверху, в своей спальне! Хотя это так просто и так здорово!

– Отличная идея, – повеселела Амбер. – Приму душ и составлю тебе компанию.

Изумрудные глаза сверкнули.

– Я тоже могу составить тебе компанию, – многообещающе шепнул он. – В душе.

Но Амбер покачала головой. Упражнения на ковре вымотали ее, к тому же Финн гораздо больше нуждался в отдыхе, чем в любви.

– Марш в постель, – тихо сказала она.

– Ага, снова синдром обручального кольца. Понимаю, отныне мы будем предаваться любви один раз за вечер. – Он разочарованно встряхнул темной взъерошенной головой, но изумрудные глаза улыбались.

Просто поджарить картошку? Ну уж нет, в ней слишком сильна хозяйка. Амбер добавила к хрустящей картошке сэндвичи с сыром, тарелку свежей брусники, густой, жирный йогурт из козлиного молока. «Это придаст Финну силы», – с удовольствием подумала она, заходя в спальню с мокрыми после душа волосами и подносом в руках.

Финн заснул, как и она недавно.

Стараясь не разбудить его, Амбер поставила поднос как можно тише. Но Финн все-таки проснулся, взмахнув темными ресницами. И сонно посмотрел на нее.

– Привет, – улыбнулся он.

– Привет, – улыбнулась она в ответ. – Спи, если хочешь. Хотя… – Амбер замолчала, потому что не хотела уподобляться его матери. Или сестре. Филомена была для него скорее матерью, чем сестрой.

– Хотя что? – спросил он.

– Финн, нужно больше есть. Твоя голодовка к добру не приведет!

Он, зевнув, сел. И протянул ей бокал.

– Как поживает Урсула? – поинтересовался он, попробовав вино.

Амбер непонимающе посмотрела на него.

– Урсула?

Финн сверкнул глазами.

– Да, Урсула. Твоя сестра, – язвительно подчеркнул он. – Вы виделись с ней днем, припоминаешь? Пили шампанское. Так как она поживает?

«Расскажи ему, – умолял Амбер внутренний голос. – Расскажи о журналистах, и дело с концом».

«Завтра», – решила она.

– Потихоньку, – сдавленно ответила Амбер и залпом опустошила бокал.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Финн как черная молния влетел в офис, заполненный топ-моделями и пестрыми бумажными гирляндами. Как некий ангел возмездия с черными крыльями, он подбежал к столу Амбер, помахав журналом прямо перед ее носом.

– Черт возьми, Амбер, что все это значит? – рявкнул он. Она и не представляла, что Финн способен так разозлиться.

Сейчас на ее бедную голову свалятся все проклятия в мире… и все кары небесные заодно. Но она заслужила это, надо было сразу рассказать ему правду.

– Финн… – примирительно начала она.

– Что – Финн! – гаркнул Финн так, будто услышал нецензурное словечко. – Я хочу понять, почему ты решила разболтать наши секреты этим клейким… – он презрительно скривил губы, махнув рукой на яркие фотографии, – пустомелям, – фыркнул он. – И хочу понять это немедленно!

Амбер могла рассказать ему все честно, до мельчайших подробностей. Будь они вдвоем. Но сейчас их окружали модели, юноши и девушки. Красивые, высокие и, что более важно, очень молодые. Они уже начали проявлять смутный интерес к происходящему, с их юных лиц исчезло обычное подавленное выражение. Возможно, модели впервые увидели, как их босс размахивает руками, будто дирижируя оркестром.

Амбер была старшей для этих моделей. Она не просто работала с заказами, у нее всегда находилась чашечка кофе и полезный совет для неоперившихся птенцов, если они в нем нуждались. Она терпеливо выслушивала все их проблемы. Позволяя Финну рычать и пренебрежительно говорить с ней, она ясно дает всем понять, что крик – это норма, это хорошо. Но это вовсе не хорошо.

Она всего лишь рассказала вполне невинную историю журналисту из популярного журнала. Но людям могло показаться, что Финн уличал ее, по меньшей мере, в том, что она занималась с ним извращенным сексом!

– Финн…

– Я жду, Амбер, – сухо перебил он.

Вот это да! От удивления Амбер открыла рот.

– Тогда тебе придется долго ждать, – откликнулась она холодно, сдержанно и четко низким, грудным голосом. Зазвонил телефон, и Амбер радостно заговорила в микрофон, подключенный к наушникам.

Хоть бы никто не заметил, как трясутся ее руки во время будничного, делового разговора.

– Вы остановили свой выбор на Си Си Браун? Ждете ее в среду днем? – Амбер ввела названное имя в компьютер, и на экране тут же появился еженедельный график модели. – Нет, нет, все отлично. Утром у нее показ. Но это в Сохо, так что к полудню Си Си будет у вас, без проблем. – Она кивнула, стараясь не смотреть в сторону Финна. – Нет. Я понимаю. Замечательно. Да. Конечно. До свидания. – Амбер положила трубку. – Финн, нам придется поговорить в другое время.

Но он неумолимо качнул головой.

– Скорее, в другом месте. Ты не хочешь подняться в мой офис, Амбер?

Амбер посмотрела в сердитые зеленые глаза.

– А что, если я откажусь?

Финн улыбался ей, как незнакомец, любезно и безразлично. В самый разгар суматошного дня. Как некстати!

– Тогда все эти милые юные создания будут… – он лучезарно улыбнулся растерянным моделям, – свидетелями нашего маленького спора.

Амбер ответила негодующим взглядом. Он что, вздумал ее шантажировать? А если она подчинится, то будет пай-девочкой? Конечно, он рассчитывал, что поскольку Амбер чувствует вину за то, что не набралась мужества и не рассказала об интервью сразу, то, как только они окажутся в офисе вдвоем, она сможет попросить прощения. Очень мило.

Она натянуто улыбнулась Дебби, другому оператору.

– Дебби, я отойду на минутку. Извини.

Дебби посмотрела изумленно, но все же кивнула. Когда Амбер, подхватив журнал, прошла через офис под конвоем Финна в его апартаменты, воцарилась невиданная тишина.

Финн зашел в кабинет и сразу обернулся к ней.

– Закрой дверь! – коротко приказал он.

Она хотела попросить его сбавить обороты, но тут же передумала. И изо всех сил хлопнула дверью. Финн вздрогнул. Амбер с вызовом взглянула на него.

– Вот так! – выпалила она. – Продолжай орать! Еще я могу спеть и сплясать, если пожелаешь!

– Ты потеряла остаток своих куриных мозгов?

– Потому что связалась со страдающим манией величия идиотом! Финн, ты преувеличиваешь! Это маленькая кучка безвредных сплетен, вот и все. Будь спокоен, я не поведала любопытным читательницам о твоих анатомических параметрах!

Финн безразлично посмотрел на нее.

– Ты читала статью?

У него были странные, беспокойные глаза.

– Ну, не читала. Пока не читала. Я работала все утро и просто не могла…

– Тогда, будь любезна, прочти ее, прежде чем делать выводы, – сладким голоском предложил он и подошел к окну.

Амбер дрожащей рукой взяла журнал со стола. Увидев свое фото на обложке, она побледнела. Подумать только… на обложке.Она стояла дома, перед рождественской елкой, в блестящем золотом платье и улыбалась в камеру.

Амбер откашлялась.

– Наверное, их дела совсем плохи, если уж нас поместили на первую страницу! – весело сказала она и, пытаясь разрядить гнетущую атмосферу, добавила: – А наша елка вышла здорово, правда?

– Не хочешь ли посмотреть, что там внутри? – предложил он с такой вежливостью, что мороз пошел по коже.

Она пробежала содержание, быстро открыла сороковую страницу. И содрогнулась. Господи… зачемона это сделала?

В тот день ей показалось даже смешно лежать на подушках в их двуспальной кровати в черном вечернем платье. Но снимок… О, ужас! Она напоминала шлюху со стажем, груди торчали и просвечивали сквозь тонкую ткань как две перезревшие дыни. И это еще не самое худшее. Что он вообразил о себе, жалкий борзописец? Как он посмелназвать статью « ПЫЛКИЙ ВЛЮБЛЕННЫЙ ДЕЛАЕТ ПРЕДЛОЖЕНИЕ В ВАННОЙ КОМНАТЕ!»?

Амбер наскоро просмотрела текст. Мягко говоря, от него тошнило. Журналист каким-то образом умудрился превратить ее рассказ в нечто среднее между сказкой о Золушке и историей из жизни проституток. Где Финн выступал в роли соблазнителя своей молоденькой, невинной служащей!

– Боже мой! – бессильно сказала она, падая в кресло. И, поморщившись, посмотрела на фото с нарядной елкой. Дурочка, круглая дурочка.

– Ты нашла место, где они пишут… – удрученно сказал Финн и взял у нее журнал. – Вот. « Готовьтесь к Свадьбе года. Финн поведет красавицу Амбер к алтарю в День святого Валентина». – Он прожег ее злыми зелеными глазами, положил раскрытый журнал на свой стол и брезгливо перевернул глянцевую страницу, касаясь уголков лишь кончиками пальцев. – Свадьба на День святого Валентина? – поинтересовался он. – Неужели? Это новость для меня, дорогая!

– Финн, но ты говорил, что мы можем пожениться в День святого Валентина! – возразила Амбер. – Ведь говорил же!

– А ты рассказала им, что мы предавались любви в ванной, прежде чем я сделал тебе предложение?

– Конечно, нет!

– Конечно, да! – крикнул он, тыча пальцем в один из абзацев. – Здесь об этом говорится чуть ли не в открытую. Какая мерзость!

Амбер прочла абзац и поежилась. Финн прав, ее будто грязью окатили.

– И разболтала всему миру, как мы встретились…

С нее довольно!

– Я что, по-твоему, совершила страшное преступление? – вспылила Амбер. – Да что, наконец, плохого в нашей красивой любовной истории?

– Моя частная жизнь должна оставаться частной, – процедил Финн. – Частной!

– Хорошо, – тихо ответила она. – Наверное, ты прав. Учту это на будущее.

Он не ответил. Странная звенящая тишина нарушалась лишь урчанием кофеварки в углу. Амбер посмотрела на него и увидела застывшее от злости лицо. Сердце ее похолодело.

Слово «будущее» не нашло в нем никакого отклика. Но неужели она позволит какой-то глупой статье разрушить их жизнь?

Финн продолжал стоять насупившись, а зеленые глаза разглядывали ее лицо, будто пытались вычитать в нем ответ на вопрос: зачем она это сделала?

– Ты действительно считаешь меня таким примитивным? – поинтересовался он.

– Я…

– « Самый сексуальный представитель рода человеческого», – с отвращением процитировал он. – Амбер, я разочарован… я думал, ты единственнаяиз всех, кто меня окружает, способна видеть человека, а не его обертку!

– Они переврали мои слова, все, что я говорила! – защищалась Амбер. – Финн, таковы журналисты… ты же знаешь!

– Прекрасно знаю! – выкрикнул Финн. – Поэтому никогда не даю интервью. И тебе следовало отказаться от него, если уж ты знаешь, на что способны журналисты!

– О, смени пластинку!

– Видишь ли, я работаю в очень жестокой индустрии. Это, и не только это, вынуждает меня держать свою личную жизнь подальше от любопытных взоров. – Теперь его глаза стали как ледник: холодные, ясные. И вопросительные. – Ума не приложу, что тебя заставило дать им интервью. Быть может, я не так бы сердился, если бы понял причину. Так почему ты это сделала, Амбер? Скажи мне.

Амбер сознавала, как важно, чтобы он в самом деле понял ее сейчас, и поэтому ответила не сразу.

– Я хотела почувствовать себя действительно… твоей невестой.

– Не понимаю.

И она не понимала. Амбер беспомощно смотрела на Финна. Она готова была выставить себя дурочкой, открыв ему правду… все что угодно, лишь бы исчезло холодное, жесткое, такое незнакомое выражение в его глазах.

– Ну, понимаешь, наше обручение состоялось, как поход в кино… и совсем не изменило нашу жизнь.

– Не понимаю, – повторил он.

– Я и пытаюсь объяснить! – разочарованно вскрикнула она. – Мы обручились после той вечеринки…

– В ванной комнате, – съязвил Финн. – О чем теперь знает весь мир.

– Не весь мир! – поправила Амбер. – А только читатели журнала «Wow!». – Она глубоко вздохнула. – Ты поразил меня, купив кольцо, это было восхитительно, но потом… потом… – она на секунду замялась, – ничего. – Амбер пожала плечами. – Ты сам решился на волшебный, романтический жест, но потом вел себя, будто ничего не случилось.

Финн нахмурил темные брови.

– Как именно я себя вел?

– Ну, ты не обсуждал со мной планы на будущее, какой будет свадьба. Мы ни разу не говорили, как говорят два человека, которые только что обручились.

– Например, о чем?

– Гм… – Амбер поняла, что краснеет. – О детях, например…

– О детях? – Финн смотрел крайне удивленно. – Ты что, хочешь иметь ребенка?

– Нет, я не хочу ребенка! Вернее, хочу. Но не сейчас! Хотя надеялась, что через какое-то время и тебе и мне захочется детей, если, конечно, нам повезет, и мы сможем иметь их.

Финн присел на край стола, расставив ноги в черных джинсах, и внимательно посмотрел на нее.

– Но мы не обсуждали это?

Амбер покачала головой.

– Нет. И где мы будем жить, тоже не обсуждали. На самом деле мы вообще целую вечность ни о чем не говорили. Ты так занят, что я даже вижу тебя лишь изредка, мимоходом. Как будто никакого обручения и не было. Этот бриллиантовый перстень – единственное напоминание о нашей помолвке. Да и то, пройдет время, и я, наверно, перестану его замечать.

Брови Финна поднялись так высоко, что на секунду скрылись за черными прядями взъерошенных волос.

– Амбер, не лучше ли было бы просто сесть и поговорить обо всем, что тебя беспокоит? Чего ты добилась своей выходкой?

– Когда поговорить? – огрызнулась она. – В последнее время ты занят каждую секунду. Работаешь круглые сутки. Многочасовая телефонная болтовня с Биргиттой тебе, верно, больше по вкусу. Где уж мне… – Высказав это, Амбер мысленно отругала себя за глупую ревность.

– Может, хватит? – устало спросил Финн. Она пропустила мимо ушей смысл его слов, обратила внимание только на голос Финна. Тусклый, усталый. Так хотелось посочувствовать ему, но вместо сочувствия опять получилось ворчание.

– Финн, когда ты в последний раз смотрел на себя в зеркало? Внимательно? Ты измотан до предела.