Текст книги "Быть ли свадьбе?"

Автор книги: Шэрон Кендрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Урсула, я прошу тебя… приезжай! На другом конце трубки Урсула тяжело вздохнула.

– Не получится, Амбер, повторяю еще раз. Я уезжаю на выходные.

Амбер посмотрела на свое бледное, испуганное лицо, отраженное в зеркале холла.

– Но ты же никогда зимой не уезжала на выходные!

– Знаю, – завелась сестра. – И никогда не ездила на лыжах. Не ходила на свидания. Не выщипывала брови и не завтракала в постели…

– Последнее я бы тебе не советовала, – грустно сказала Амбер.

– А мне скоро тридцать…

– Только через два года. Но женщина сама определяет, сколько ей лет! Стареть же особенно неприятно, когда будущее видится водой, быстро уходящей в песок…

– Как бы там ни было, – продолжала сестра, – я хочу наконец начать делать то, о чем всегда мечтала. И перестать запираться на замок.

– С чего это вдруг такая перемена во взглядах на жизнь?

Тишина.

– Есть причина, но лучше пока промолчу.

– Ясно. Причина – это Росс Шеридан?

– Без комментариев, – хмыкнула Урсула. – Слушай, Амбер. Мне действительно пора бежать.

– Да, да. – Амбер едва не топнула ногой. Хотя нет у нее права злиться. Никакого. Просто Урсула впервые спешила куда-то по своимделам. А раньше исключительноей нужно было срочно мчаться то туда, то сюда. А Урсула, старшая сестра, всегда находила для нее сколько угодно времени и внимания. Теперь, похоже, они поменялись местами. – Хотелось, чтобы ты пришла, – жалобно, голосом маленькой девочки протянула Амбер.

– Но зачем? – Сестра рассмеялась. – Только не говори, что я нужна тебе в качестве моральной опоры! Финн устраивает прием, ты – его невеста. Представь, сколько завистливых взглядов ты ощутишь на себе! Все женщины будут пронзать тебя насквозь своими змеиными глазами, пытаясь понять, чем же эта девчонка приворожила самого завидного лондонского холостяка!

– Этого я и сама не знаю, – уныло сказала Амбер.

– Если напрашиваешься на комплименты, то у меня не хватит времени перечислить их все, – отрезала Урсула.

– Не напрашиваюсь.

Короткая, вымученная фраза встревожила Урсулу не на шутку.

– Только начистоту, сестренка… в самом деле что-то произошло?

Это был тот самый случай, когда Амбер могла сказать: «Да. Все очень плохо». Но она взрослый человек и сама должна справляться с жизнью и ее вечными проблемами. Обращаться к старшей сестре всякий раз, когда дела идут не так, как хочется, уже нельзя. Да и что сказать Урсуле, которая, по ее смутному подозрению, до сих пор еще девственница?

Что Финн не притрагивался к ней несколько дней? Что ходит чернее тучи и при этом совершенно непредсказуем? И что она, Амбер, до смерти боится оказаться брошенной, но на эту тему она, испуганная и жалкая мышка, не осмеливается заговорить с женихом, потому что от возможного ответа ее бросает в дрожь?

Амбер собрала всю свою волю в кулак и сказала:

– Нет. Все в порядке. А что может случиться?

– Вот именно! – радостно вздохнула Урсула. – Тебе все завидуют! Из-за Финна! Желаю чудесно провести Новый год, а когда я вернусь, увидимся.

– Куда ты едешь? – заторопилась Амбер, кляня свой эгоизм. За собственными проблемами она не удосужилась поинтересоваться планами сестры.

– В Прагу.

– Почему в Прагу?

– А почему бы и нет? – беспечно ответила Урсула. – Наверное, потому, что Прага находится там, куда я еду!

Попрощавшись с сестрой, Амбер побрела в гостиную. Теперь комната показалась ей гостиничным номером, а не частью дома. Ей не было здесь места, разве что временно.

Завтра канун Нового года, и они устраивают прием. Нет. Прием устраивает Финн. В этом году она отстранена от организации вечеринки. Год назад она заказывала воздушные шарики и ленты, и какой-то необычный шоколадный торт. Судя по восторженным возгласам гостей, Финн, впервые приняв ее помощь, заявил тем самым всем вокруг об их близости.

Амбер вспоминала, как около полуночи в комнате наступила тишина. Финн встал из-за рояля, как всегда, распахнул громадные окна балкона, и гости высыпали наружу слушать первый гулкий удар Биг-Бена, возвещающего приход Нового года.

Звон Биг-Бена Амбер слышала и прежде: с самого начала работы в «Аллюре» Финн приглашал ее на каждый из своих знаменитых приемов. Но прошлый год был особенным, вернее, их с Финном отношения стали… особенными. Идеальными, слишком идеальными. Почти целый год они прожили вместе без единой ссоры, но объяснить кому-то, даже сестре, эту не требующую слов гармонию Амбер даже не пыталась. Боялась показаться слишком самонадеянной. Боялась искушать судьбу.

Но гармония была, что и говорить, она присутствовала почти в каждой мелочи. Амбер обращалась к Богу, боясь обмануться. Она любила Финна и молилась о том, чтобы он чувствовал то же самое по отношению к ней. Наверное, и он любил ее, хотя ни разу не сказал… по крайней мере, до прошлогодней вечеринки…

В самый разгар той суматошной рождественской поры Амбер представилась возможность стать «лицом» одной крупной компании, с головным офисом в Париже. Компания называлась «Кассини». Они имели филиалы во многих странах и искали женщину, олицетворяющую собой все, что выпускала компания, – от косметики и духов до ювелирных украшений. Ту, что пришлась бы по душе всем заказчикам, независимо от страны, в которой они жили. Словом, этакую «международную» женщину. Указание на эту тему получил Финн, да и другие директора крупных модельных агентств.

Задачка, как выяснилось, оказалась не из легких, и Амбер удивилась больше всех, когда владелец фирмы господин Кассини сообщил, что своим новым «лицом» он хочет видеть ее.Амбер вообще редко появлялась в обществе, предпочитая сидеть в офисе под боком у Финна. И даже не пыталась приблизиться к Кассини, все произошло само собой, по воле случая.

Парфюмерный босс однажды прибыл к Финну на ланч и заметил стройную девушку с ярко-золотыми волосами, в светло-голубых джинсах и белой футболке. Она сидела на краешке стола и грызла яблоко.

Как язвительно заметил Финн, этот парень был сражен наповал. Чуть не рухнул со стула.

– Он хочет тебя, – заявил Финн.

Амбер слегка приподняла брови.

– Хочет меня?

Финн попытался улыбнуться.

– Да нет, не в том смысле, – процедил он. – Он хочет видеть тебя лицом новой рекламной кампании.

– О, – вздохнула Амбер.

– Удивлена? – угрожающе поинтересовался Финн, и она улыбнулась.

– «Ушам своим не верю», вернее не скажешь!

– Контракт эксклюзивный. Это значит: куча-куча долларов, – пояснил Финн. – Телевидение, журналы, рекламные плакаты, видеокассеты массовым тиражом… Все у твоих ног, Амбер, если примешь предложение. В финансовом отношении, если, конечно, ты хорошо вложишь деньги, – уверенно, тоном человека, решившего играть честно, продолжил он, – ты будешь обеспечена до конца жизни. Тебе больше не придется работать. Никогда.

– Ты назвал преимущества. А недостатки?

Последовала короткая пауза и обмен пристальными взглядами. Финн прекрасно понял, что она имела в виду.

– Хм, мы будем видеться только изредка, дорогая.

– Это угроза? – насмешливо спросила Амбер.

Он встряхнул темными вихрами.

– Конечно, нет. Всего лишь констатация факта.

Амбер отказалась без особых раздумий. Как могло быть иначе? В жизни, чудесным образом изменившейся, и так было все, что нужно. Вернее, в ней был Финн. Мужчина, которого она ни в коем случае не хотела потерять.

Казалось бы, она приняла абсолютно верное решение, но почему-то чувствовала какую-то недосказанность и с особым нетерпением ждала новогоднюю вечеринку Финна.

Людей в прошлом году собралось больше, чем когда-либо, и Амбер потерялась в толпе на балконе. При первом ударе колокола она почувствовала,что Финн ищет ее среди пестрой публики. Она взглянула вверх и увидела сверкающие изумрудные глаза, от которых уже не смогла оторваться. И что-то, неведомое прежде, пустило ростки глубоко в душе.

И Амбер поняла, что Финн любит ее, может, и не так сильно, как пишут в романах, но любит.

Хотя…

Это ноющее беспокойство где-то рядом с сердцем чувствует только она или все влюбленные женщины тоже?

Почему она ждет, затаив дыхание, когда Финн, высокий, даже в привычных черных джинсах гораздо элегантнее мужчин в дорогих вечерних костюмах, подойдет к ней поближе?

Кажется, прозвучал пятый удар, или шестой, она забыла, к тому же их было так мало, этих ударов! Финн, наклонив голову, улыбнулся – мягко, обворожительно. Улыбкой из ее мечты.

– Привет, – тихо сказал он.

– Привет, – ответила она.

– Я успел сказать, что ты прекрасна сегодня?

– Еще нет.

– Тогда говорю. Ты прекрасна.

Вокруг прохаживались самые красивые, изысканные женщины Лондона, но под защитой восторженных зеленых глаз она осмелела и даже кокетливо улыбнулась.

– Что же, Финн, спасибо.

Он медленно поднес к губам ее руку. Видимо, часы отзванивали финальный аккорд, хотя она давно потеряла счет.

– Я люблю тебя, Амбер О'Нил. – Финн выговаривал слово за словом, будто ученик на уроке иностранного языка. Амбер догадалась и чуть не взлетела от счастья: раньше он не говорил такого. Никому. Господи, она готова была сказать «спасибо»! Хорошо, что вовремя остановилась!

Амбер обожала его. Всем своим существом. Вот и все.

– Финн, я тоже тебя люблю, – прошептала она. – Крепко-крепко.

Он улыбнулся, довольный, как победитель, получивший то, чего добивался. Нежно обнял ее и поцеловал, а когда долгий поцелуй закончился, балкон почти опустел. Одна аппетитная брюнетка, уходя, с досадой покосилась в их сторону. Бедняжка, она весь вечер вертелась вокруг Финна, но Амбер даже не пыталась остановить ее или помешать. С таким мужчиной, как Финн, совершенно незачем играть в ревнивицу. Он все равно будет рядом с ней, и только потому, что сам этого хочет.

Сейчас, оглянувшись назад, она подумала: «Неужели именно из-за страха потерять его я отказалась работать у Кассини? Боясь, что чувства Финна не выдержат долгих разлук? Да, он любит меня, но что поделаешь с неизбежными искушениями, которые почти ежедневно подстерегают его?»

Разве такая любовь – настоящая? Какая же это любовь, если она боится оставить Финна одного? Похожие мысли, должно быть, посещали и Финна. Не потому ли он относится к ней все хуже и хуже с каждым днем?

Ей хотелось убежать. Далеко. Но куда? Финн успел стать для нее всем, не только любовью, но еще и работой, и жизнью. Амбер, нахмурившись, мысленно перечислила, что ей придется изменить, если они вдруг расстанутся.

Телефонный звонок врезался в раздумья как скальпель. Это Финн. Утром он отправился в «Аллюр», сказав, что до возвращения Джексона из Штатов нужно настроить компьютерную систему.

– Привет, Амбер.

– Привет, Финн. – Она замолчала в ожидании очередных плохих новостей.

– Боюсь, что буду поздно.

– Во сколько? – мрачно поинтересовалась Амбер.

– Поздно, поздно, – отговорился он. – Не жди меня.

– Не понимаю. Куда ты собираешься?

Финн помолчал.

– Никуда, дорогая. Посижу здесь, в офисе. Попытаюсь отыскать смысл в хаосе, который царит вокруг. Чтобы Джексон после поездки нашел здесь хоть какой-то порядок.

«Почему я ему не верю?» Ледяной пот тонкими струйками потек по лбу. Амбер глубоко вздохнула.

– Я поеду к Урсуле.

– Вот и хорошо. – В трубке раздался слабый щелчок. Похоже, Финн во время разговора еще и играл на компьютере. Неужели он не понимает, как это обидно?

– Может быть, останусь там до утра. – Амбер, затаив дыхание, ждала, что он разозлится. Потребует вернуться домой. К нему.

– Неплохая идея, – спокойно ответил Финн. Между ними будто наяву разверзлась бездонная, широкая пропасть. Хоть плачь. – Подготовитесь к вечеринке вместе с Урсулой, хорошо? Думаю, ей понравится наша компания.

– Финн, Урсула не придет, она… у нее другие планы. – Незачем сообщать, что Урсула уже на пути в Прагу. И что ей придется переночевать одной в пустой квартире сестры. У Финна появились секреты, чем она хуже? И она сделала еще один, последний, шажок к примирению: – Я могу приехать рано утром, если хочешь, и помочь подготовить комнаты.

Голос Финна прозвучал настороженно:

– Не надо, дорогая. Все подготовлено. Я звонил организатору, и даже если остались проблемы, незавершенные дела, он их решит.

«Вот так», – подумала она. Значит, ее очень ловко отстранили от всякого участия.

– Спасибо, что сказал! – Амбер проглотила грубость, готовую сорваться с языка. – Тогда до завтра.

– Да, – откликнулся он. Далекий. Чужой. Неинтересный. – Пока, Амбер.

– Пока. – Она уныло опустила трубку. Довольно. С банальными фразами покончено.

Что же, завтра, накануне Нового года, она поговорит с ним начистоту. И наконец узнает, нужна Финну или нет.

О том, что Финн может ответить «нет», ей не хотелось даже думать…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Сразу после звонка Финна Амбер набрала номер Урсулы, моля Бога, чтобы сестра оказалась дома.

– Слушай, – выпалила она без предисловий, – можно остаться у тебя до завтра?

– Но я уезжаю…

– Знаю, ты уезжаешь, но у меня есть ключ. Помнишь?

– Конечно, оставайся, – изумленно протянула Урсула. – А что случилось?..

Амбер шумно вздохнула.

– Урсула, не ты ли пару минут назад сказала, что едешь в Прагу, и просила не спрашивать зачем? Поэтому, будь добра, умерь свое любопытство.

– Один вопрос можно? – взволнованно спросила сестра. – Как ты?

– Не волнуйся, налетчики в дом не ворвались. Но… мне плохо. Немного.

– Это связано с Финном?

– А ты как думаешь?

– Тебе стоит с ним поговорить.

– Что я и собираюсь сделать.

– Не бросай его, – предостерегла Урсула.

Амбер вздохнула.

– Не брошу. Просто мне нужно немного побыть одной и решить, чего я хочу. А Финна как раз нет, значит, говорить не с кем. Он ушел. И, скорее всего, не в офис. Ну как, можно приезжать?

– Да, – задумчиво откликнулась Урсула.

Сестра жила далеко, на другом конце Лондона. Ее квартира с садиком спряталась на тихой улице за станцией метро. Амбер не была там целую вечность. Она вошла, бросив в коридоре дорожную сумку. Сестра была по природе экономна; она сохранила вклад в банке и во время последнего падения цен на жилье купила прекрасную недвижимость. Как раз перед тем, как цены на нее взлетели.

Амбер прошлась по небольшой гостиной. Очень милая. И аккуратная. Подушки, взбитые Урсулой перед отъездом, лежали идеально ровно. Никаких валяющихся в беспорядке книг… Амбер вдруг поняла: она пришла сюда не только для того, чтобы отвлечься и привести мысли в порядок. Это ее пробный побег. Если, в худшем случае, придется порвать с Финном, то она будет жить одна в такой же квартире.

Хотя нет, вряд ли в такой. В двадцать пять начинать все с нуля не так-то просто. К тому же на квартиру в этом районе у нее мало средств, а просить Финна о помощи… ни за что!

Амбер забрела в спальню, взглянула на чистую, аккуратно заправленную постель Урсулы. Интересно, лежал ли хоть раз мужчина в этой постели? Одно она могла сказать наверняка: сестра никогда не разбрасывала крошки по простыням.

Поход на кухню вызвал в воображении весьма безрадостную картину собственного будущего: она в однокомнатной квартире грязного квартала, рядом со скандальными соседями, у которых всю ночь орет музыка.

Надо быть сильной. И даже если завтрашний новогодний вечер станет прощальным, ей следует красиво уйти со сцены.

Она умопомрачительно оденется, использует всевозможные хитрости и затмит красавиц, которые уже суетятся вокруг Финна, почуяв, что у них назревает разлад. Голодные, как пираньи.

Пусть Финн Фитцджералд увидит, какой женщины он может лишиться!

Вечер у Финна Фитцджералда всегда начинался в девять тридцать – как говорил Финн, «для самых терпеливых».

Она собиралась приехать попозже, но это оказалось не так просто. Как дождаться вечера, если у тебя нет никаких планов? Большую часть утра Амбер провела, репетируя беспечное выражение лица перед зеркалом. Оставшийся день посвятила покупкам и нашла в конце концов идеальное, чудное, можно сказать, скандальное платье из шелка и атласа. Его бирюзовый цвет особенно подчеркивал голубизну ее глаз. От таких коротких нарядов, обтягивающих грудь и бедра как вторая кожа, она уже успела отвыкнуть. Под платье Амбер купила остроносые открытые туфли на высоких каблуках. В них ноги казались невероятно длинными. Распущенные, взбитые волосы, очень много косметики – берегись, Финн!

Но когда в двадцать минут двенадцатого она подошла к своему подъезду, от былой уверенности не осталось и следа.

Собираясь сделать сюрприз, Амбер позвонила, вместо того чтобы потихоньку открыть дверь ключом. Дверь почти мгновенно распахнулась, и на пороге появился Финн, тихо кипящий от ярости. Весь в черном, зелеными были только его широко раскрытые глаза. Очень зелеными на фоне белого лица. Финн создал себе жесткий имидж, бескомпромиссный и жесткий. И все же чувствовалась аура его мужской притягательности. Финн был крайне раздражен.

– Где ты была? – басом рявкнул он.

– Ты знаешь где. У сестры.

Финн поморщился и с преувеличенным недоверием глянул на наручные часы.

– До сих пор?

Таким злым она его еще не видела. Ага, теперь ясно, как вывести Финна из равновесия.

– Если честно, нет, – спокойно ответила Амбер. – На самом деле я гуляла по кварталу красных фонарей в Сохо, клиентов подыскивала!

Задумчиво, откровенно мужским взглядом Финн осмотрел ее всю с макушки до кончиков туфель. Амбер вспыхнула и задрожала, как семнадцатилетняя девчонка.

– Что же, костюмчик подходящий для такого случая, – развязно заключил он.

Дать ему пощечину, немедленно… или хоть как-то выразить свое отвращение! Нет, нельзя. Она ведь собиралась держаться с достоинством…

– Может быть, пригласишь меня?

– С каких это пор тебе нужно приглашение? – Финн отступил, чтобы дать ей пройти. Амбер вошла, намеренно задев его плечиком. И услышала прерывистый, судорожный вздох. Она тоже затаила дыхание. Что сейчас будет? Наверное, он подойдет поближе. Обнимет. Поцелует. Или сразу отнесет ее в спальню, забыв про гостей.

Но ничего такого он не сделал.

Просто смотрел на голубое шелково-атласное платье.

– Под ним есть трусики? – глухо спросил он.

– Хочешь проверить? – безмятежно проговорила она, умоляя сердце не стучать так громко. И отправилась на поиски бокала вина.

Финн шел за ней по пятам через всю комнату. И Амбер почти физически ощущала, как он пересиливал себя, помимо воли следуя за ней. Женщины провожали черноволосого красавца алчными взглядами. Но сейчас Финн смотрел только на нее. Впервые за все время их знакомства она управляла ситуацией и в полной мере ощущала свое превосходство.

Дрожащей рукой Амбер взяла бокал шампанского у проходящей мимо официантки, выпила его в одно мгновение и огляделась. Как хорошо, что в магазине ей попалось яркое платье. По традиции – ведь это же Лондон – все приглашенные дамы оделись в черное. «Любой иностранец вполне серьезно мог бы решить, что по ошибке забрел на похороны», – усмехнувшись, подумала Амбер. Дурное предчувствие витало вокруг и давило на плечи, как тяжелая мантия… пожалуй, сейчас она согласилась бы с иностранцем. Амбер завертела головой, высматривая, чего бы еще выпить.

– Собралась напиться? – раздался за спиной знакомый баритон. Угрюмый Финн навис над ее плечом; удивительно, но его присутствие пьянило сильнее всякого шампанского.

Амбер гордо вздернула носик.

– Может, и так.

– Почему?

– Ты еще спрашиваешь? – Она стремительно повернулась. Внезапно ей надоели до тошноты все эти игры, неизвестность, сомнения. И то, что ее Финн, такой близкий и любимый, может в одно мгновение превратиться в холодного, чужого незнакомца. Надоело. Она не дождется полуночи, потому что терпение иссякло. Критический момент настал. – Ты увиливал от ответа, грубил и вообще странно себя вел в последние дни… – (Он молчал.) – Итак, Финн, ты ничего не хочешь сказать? Понятным, человеческим языком?

Финн напрягся, его густые ресницы заслонили глаза, как шторы, оставив только настороженный зеленый огонек.

– И что я должен сказать, Амбер?

– Не знаю! – разозлилась она. – Потому и спрашиваю! Рядом с тобой совершенно невозможно находиться! Не понимаю, что я сделала или не сделала… – Ее голос сорвался. – Разве что совершила смертельное преступление, когда рассыпала крошки по чертовой кровати или поведала невинную историю одному журналу…

– Боже, Амбер, – умоляюще выдохнул он. – Почему ты так упряма? И почему сегодня так чертовски хороша?

Финн изучал ее обтянутую шелком грудь. Амбер понимающе кивнула, и ей вдруг стало грустно.

– О! Кажется, я поняла, – медленно произнесла она. – Да, конечно, в последние дни я для тебя просто тело. Ты пока еще хочешь меня, но больше не уважаешь. Хотя, если подумать, не очень-то и хочешь, правда, Финн? А почему?..

– Привет, Финн! – неожиданно раздался низкий кокетливый голосок. Перед ними стояла Биргитта, рядом пристроилась ее элегантная дочка с надутым личиком. – Говорят, ты сыграешь нам на рояле. Я просто сгораю от нетерпения! Ты, по-моему, очень одаренный человек!

Амбер заметила, как беспокойно вздрогнул и прищурился Финн. Раньше он никогда не волновался перед своим музицированием. Что же случилось? Возможно, причина в Биргитте, которая, улыбаясь, смотрела на Финна с неприкрытым обожанием?

И Финн не сводил со шведки глаз…

Сердце гулко стукнуло, и от тупого, липкого страха закружилась голова. Она ревновала всякий раз, стоило Финну заикнуться о Биргитте. Но ей и в голову не приходило, что между ними могло быть что-то серьезное. Хотя… Биргитта почти ровесница Финна… Неужели… неужели…

Может быть, он никак не решался рассказать ей о Биргитте? И потому последние три недели не похож на самого себя?

О ее присутствии, кажется, вспомнили.

– Амбер, это Биргитта. Ты помнишь ее?

– Разве вас можно забыть? – Амбер выдавила улыбку и решила как можно быстрее сбежать отсюда, чтобы не наделать глупостей в разгар новогоднего праздника. – Извините, я на минутку, – торопливо сказала она и побежала прямо в толпу гостей, под градом любопытных взглядов, не смея поднять глаз. И изо всех сил стараясь улыбаться.

В ванной Амбер поняла, что ее усилия пропали даром, когда увидела в зеркале чужие, дикие глаза. Ей понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться и успокоиться. На одной из стеклянных полок стояли знакомые флаконы.

В пустой ванне, забытые всеми, валялись три желтых пластиковых утенка. Когда она пришла работать в «Аллюр», Финн, шутя, подарил их ей. Дешевые, маленькие безделушки Амбер ценила не меньше роскошного бриллиантового кольца на пальце. Или даже больше. Кольцо пока что принесло одни проблемы…

Ей нужно срочно поговорить с Финном.

И еще ей нужно бежать из этого дома… Со страхом и облегчением она услышала постукивание снаружи. По властным, коротким ударам Амбер догадалась, кто это, прежде чем Финн назвал ее по имени.

Распахнув дверь, она вылетела навстречу.

– Амбер, – сказал он таким тоном, будто наступил конец света.

– Что «Амбер»? – тихо передразнила она. – Амбер, прости, что довел тебя до безумия? Я уделял массу времени прекрасной мамочке одной из моих моделей, Амбер, но это не твое дело?

– С тобой трудно разговаривать, – вздохнул Финн.

– Трудно? Финн, если ты больше меня не любишь, давай говори, не стесняйся.

– А что, если мне нелегко сказать тебе об этом?

Амбер похолодела. Хотелось думать, что Финн шутит, но он неловко отводил взгляд, будто скрывал что-то ужасное…

– Финн! – крикнули в коридоре, и Амбер чуть не разрыдалась от досады.

– Боже мой! – вырвалось у нее. – Нам удастся поговорить наедине, в конце концов?

– Соизволь ваше величество явиться пораньше, до прихода гостей, тогда, возможно, у нас был бы шанс! – отрезал он.

– А соизволь ты вчера проявить терпение и вежливость, я бы так и поступила! – крикнула Амбер. – Но тебе очень хотелось поскорее спровадить меня к Урсуле! Ты ясно дал понять, что моя помощь не нужна! Ведь хозяин вечеринки ты! Ты отталкиваешь меня, исключаешь из своей жизни, потихоньку, шаг за шагом, а вчера особенно… – Она замолчала, чтобы перевести дыхание, и тут из-за угла выскочил бухгалтер Финна, Энди.

– О, черт! – смущенно пробормотал он. – Судя по вашим лицам… я, кажется, помешал.

– Совершенно верно, – усмехнувшись, подтвердил Финн. – Что случилось, Энди?

– Просто скоро двенадцать, и публика жаждет услышать твою игру.

– Убедись, что на столе нет пустых бокалов, и скажи всем, что я буду через пару минут, – заверил Финн.

– Хорошо! Сделаю! – Энди торопливо ретировался.

Они молча глядели ему вслед, потом Финн посмотрел на нее, в его грустных зеленых глазах светилось сожаление и еще что-то такое, чего Амбер не могла понять. Немыслимо, но сейчас он казался почти беззащитным. И Амбер захотелось успокоить его, положить руки на плечи, стереть печаль с лица.

– Все собирался поговорить с тобой, – вздохнул Финн. – Но не было подходящего момента.

– Или ты оттягивал его? – подсказала она.

– Да, возможно, я… очень уж ты проницательна, – отшутился он. Правда, шутка вышла грустной.

Амбер подошла, коснулась его щеки кончиками пальцев, и теплая, нежная кожа вдруг показалась ей чужой. Она быстро поняла почему. Они слишком долго не прикасались друг к другу.

– Финн, что-то произошло, – прошептала Амбер. – Все идет кувырком, и я ничего не пойму, пока ты мне не скажешь. Мы так и будем плутать в темноте. – Из комнаты послышались первые аккорды знакомой рождественской песенки. – Похоже, и сейчас неподходящий момент. Пошли, будем играть роль счастливой пары. Ты исполнишь свои пьесы, потом мы встретим Новый год вместе, как всегда. А потом гости разойдутся, мы сядем рядом, и любые проблемы покажутся пустяком.

– Господи, Амбер, какая же ты сильная. – Глаза Финна восторженно блеснули. – Искренне веришь, что все на свете можно уладить, верно?

– Не совсем, – тихо сказала она, тщетно пытаясь отыскать в лице Финна ключ к разгадке. – Но кое-что хотелось бы улучшить. В наших отношениях.

– Давай действуй, – усмехнулся Финн.

Амбер горестно вздохнула: если она скажет то, что хочет сказать, ее гордости конец. И все же решилась:

– Финн, я люблю тебя. Всегда любила… вот в чем дело. А если ты меня больше не любишь, скажи начистоту. И я уйду. Потому что я могу вынести от тебя все, – она перевела дыхание, – кроме этого.

– Финн! – нетерпеливо крикнули из гостиной.

Он посмотрел сверху вниз на ее запрокинутое взволнованное лицо. Амбер с ужасом заметила скорбные, глубокие морщинки в уголках милых губ.

– Может, сказать гостям, чтобы шли к черту? – потерянно спросил Финн.

– Нет, развлечем их, – быстро возразила она. Пассивный, безразличный голос принадлежал будто не Финну вовсе и испугал ее не на шутку. – Надо развлечь их, они ведь скоро уйдут.

Финн хотел добавить что-то, но передумал. На секунду закрыл глаза, распрямил плечи и зашагал к гостиной как осужденный на эшафот. Амбер семенила рядом.

– Эй, Финн! – весело сказал один из гостей. – Покажешь класс?

Не отвечая, он направился сквозь оживившуюся толпу прямиком к роялю. Все расступились.

Амбер кивала и говорила «привет», сама не помня кому. И снова поворачивалась к Финну. Улыбка застыла на ее губах как приклеенная.

Даже когда Биргитта, затмевая елочные игрушки в своем ярко блестящем платье, прильнула к роялю и уставилась на Финна, Амбер продолжала улыбаться, как ни в чем не бывало. Каролина же скучала и горстями швыряла в рот попкорн. Сейчас эта девочка выглядела ровно на свои шестнадцать.

Финн поднял руки над клавишами, и гостиная притихла. Но он не спешил начинать. Амбер, нахмурившись, следила, как пальцы Финна сначала задрожали, а потом согнулись и сжались в побелевшие кулаки.

Потом он резко вскочил. Очень осторожно, пошатываясь, подошел к Биргитте и обнял ее. Шведка встревоженно смотрела на него белесыми глазами, но была явно не против и даже приоткрыла рот, как рыба. И тут, под изумленные вздохи многочисленных зрителей, Финн поцеловал ее. Потом еще раз…

Гости разом повернулись к Амбер. Последнее, что она помнила, – любопытные глаза, испуганные, недоверчивые лица.

Картина навсегда врезалась в память, как самый жуткий из ночных кошмаров. Амбер развернулась на каблуках и со всех ног бросилась прочь.