Текст книги "Магия притяжения"

Автор книги: Шери Уайтфезер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Объясни мне еще раз, почему мы здесь? спросил Джеймс, открывая дверь номера в мотеле.

– Мы здесь, потому что я хочу посмотреть, где ты спал в ту ночь, – в незабываемую ночь, когда они встретились, подумала Эмили.

– Женщины! – Он покачал головой и бросил пластиковую карточку-ключ на комод с зеркалом. Я везу тебя в Льюистон на прием к врачу, а заканчиваем мы путешествием по памятным местам. Повернувшись к Эмили, Джеймс улыбнулся. Она увидела в зеркале его затылок. – Ты намереваешься соблазнить меня, так ведь? Вот в чем все дело.

Эмили бегло оглядела кровать и заметила простое голубое одеяло.

– Может быть.

– Может быть?! Мы заплатили шестьдесят девять долларов за то, чтобы провести несколько часов в мотеле, а она говорит: «Может быть»!

Эмили понимала, что Джеймс поддразнивает ее, но она знала, что ему тоже очень хочется заняться любовью. Трогать, ласкать, целовать, раствориться в ослепительной вспышке наивысшего блаженства, извергнуть смятенные чувства в отчаянной разрядке. Беспокойство все еще терзало Джеймса. Несмотря на его улыбку, Эмили видела затаенную боль в его глазах.

– Скажи, что ты делал той ночью, когда ушел из моей комнаты.

– А что мне было делать? Я вернулся сюда, глухо сказал он и, нахмурившись, посмотрел на кровать. – Некоторое время я бесцельно ходил по комнате. Я…

– Что? – полюбопытствовала Эмили.

– Я думал о тебе.

У нее радостно забилось сердце.

– Правда?

– Конечно, – Джеймс прислонился к комоду. Все его тело было напряжено. – Одиночество было невыносимо. Мне очень хотелось остаться с тобой, но я знал, что это было бы не правильно.

Эмили представила, как он мерит шагами комнату.

– Я тоже думала о тебе. У меня никак не получалось выбросить тебя из головы.

Джеймс провел рукой по волосам, взъерошив густые темные пряди.

– Мы не знали друг друга. Той ночью между нами ничего не должно было произойти.

В какой-то степени мы до сих пор чужие, промелькнула у Эмили грустная мысль.

– Я хочу создать новые воспоминания. Для нас обоих.

– А соблазнение входит в твою программу? – немедленно осведомился Джеймс, глядя на нее с надеждой.

– Да.

Эмили робко двинулась вперед. Джеймс все еще стоял, прислонившись к комоду. Она подошла к нему, и он обнял ее, держа так бережно и нежно, что ей до боли захотелось большего. Такая близость усиливает в ней желание всегда быть рядом с ним и найти убежище в кольце его сильных рук. С тех пор как ей сделали операцию, они ни разу не занимались любовью, и Эмили страшно не хватало этого.

Протянув руку, она принялась расстегивать ему рубашку. Когда обнажилась его мускулистая грудь, она жадно прижалась к ней губами. Какой он сильный, надежный, теплый! Она чувствует, как горячая кровь бежит в его жилах. Ее возлюбленный. Ее ангел. Он помог в самый трудный период ее нелегкой жизни, он убедил ее, что шрам на ноге – это знак доблести.

– С тобой я всегда буду в безопасности, – прошептала она.

Джеймс провел рукой по мягким шелковистым волосам Эмили и почувствовал, что у него дрожат пальцы. В безопасности? С бывшим преступником? Соучастником убийства? Свидетелем, скрывающимся от банды гангстеров?

– Ты мой защитник, – повторила Эмили. – Мой ангел-хранитель.

Джеймс упивался ее словами, цепляясь за иллюзию, что он достоин ее. У него нет желания вспоминать прошлое и думать о грехе, который он совершил. Только не тогда, когда Эмили прикасается к нему, наполняя его сердце любовью и желанием.

– Я люблю тебя, – сказал он. Что бы ни произошло в будущем, он хочет, чтобы она узнала о его любви и почувствовала ее всем своим существом.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она. Ему казалось, что Эмили тает в его объятиях. Он понял, как сильно повлияли на нее слова, которые ей так давно хотелось услышать.

Джеймс подхватил Эмили на руки и понес к кровати. Он будет тем мужчиной, за которого она его принимает. Он будет рыцарем на белом коне, защитником и ангелом-хранителем.

Они ласкали друг друга, исследуя каждый изгиб трепетавших тел. Эмили провела кончиками пальцев по его татуировке, ладонь Джеймса мягко легла на свежий шрам. Нежные губы жадно блуждали по его груди, а он ласкал ее сокровенное естество, заставляя Эмили выгибаться и судорожно стонать.

Волосы Эмили разметались по подушке, щеки порозовели. Джеймс смотрел на нее, радуясь страсти, которую он возбуждает в ней своими прикосновениями.

Внезапно перевернувшись, она оседлала Джеймса и, приподняв бедра, медленно, постепенно, чувственно приняла в себя его плоть. Джеймс почувствовал, что он сходит с ума. Он не был уверен, что выживет. Схватив Эмили за талию, он резко потянул ее вниз и ощутил теплое влажное трение.

– Еще! – прошептал он. – Еще! Еще!

Ее тело, гладкое и шелковистое, ритмично заходило вверх-вниз, заставляя замирать сердце Джеймса. Изогнувшись, Эмили откинула голову назад. Он наблюдал за ней как загипнотизированный.

Колдунья. Волшебница. Он не знает, откуда у Эмили эта магия, но она окутывает его, неуловимая, как дымка, и трепетная, как дождь.

Его женщина. Его любовь. Джеймс подался вперед, чтобы поцеловать Эмили, обнять крепче, врасти глубже в ее нежное лоно… и, заглянув ей в глаза, потерять свою душу.

– …оказывает благотворное воздействие на душу.

– Что, простите? – застигнутый врасплох, Джеймс обернулся. Он не слышал, как к нему подошел муж Дайаны. Вероятно, он отключился. Нед Керр отнюдь не был тихим человеком. У него была тяжелая поступь и зычный голос.

– Я говорю, что природа оказывает благотворное воздействие на душу, – Нед жестом указал на реку, которую можно было увидеть с переднего двора его дома.

– Да, несомненно, – согласился с ним Джеймс.

Лунный свет бликами играл на воде, отражавшей звездное мерцание ночного неба.

– Вам нравится вечеринка? – спросил Нед.

Джеймс утвердительно кивнул. Из дома, где празднование дня рождения Эмили было в самом разгаре, доносились веселые голоса.

– Да, все просто замечательно. Вы с Дайаной очень внимательны к Эмили.

– Эмили будет крестной матерью нашего сына, На лице Неда заиграла гордая улыбка. – Дайана ведь сказала вам, что у нас родится мальчик?

– Да, я знаю, – сказал Джеймс и подумал о своем сыне – маленьком мальчике, которого он оставил. – Когда чироки интересовались, какой пол у Новорожденного, они обычно спрашивали: «Это лук или сито?» Сито для муки, – уточнил он. Мальчики мастерили луки для стрел, а девочки толкли маис в сите, делая из него муку.

Нед издал смешок.

– В таком случае это лук. Но не рассказывайте Дайане о сите. Скорее всего, это покажется ей невероятно сексуальным. Знаете, женское либидо и все такое.

И в этот момент позади них послышался голос Дайаны.

– Кто-то назвал мое имя?

– У этой женщины уши как радары, – пробормотал ее муж.

– Я это слышала. – Подойдя к мужу сзади, она попыталась обхватить его за талию, но выпиравший живот помешал ей. – Я все слышала.

– И я тоже, – произнес другой женский голос.

Джеймс повернул голову и увидел Эмили. Она улыбнулась ему, и у него забилось сердце.

– Я вышел подышать воздухом, – пояснил он.

– И обсудить разницу между мужским и женским полом, – Эмили рассмеялась и подошла к ним. – Так я, значит, сито?

– Наверное, нам надо заставить их истолочь маис в муку, – предложила Дайана.

– Ну что я говорил! – Нед поменялся местом с женой и положил руки ей на талию, поддерживая ей живот. – Женское либидо.

Джеймс смотрел на них, чувствуя, что он завидует их жизни и тем счастливым дням, которые им суждено прожить друг с другом.

Но Эмили вывела его из задумчивости, быстро поцеловав его, и Джеймс почувствовал в ее поцелуе желание, от которого у него лихорадочно забилось сердце.

– Ну-ка, перестаньте! – одернула их Дайана. Вечеринка еще не закончилась.

– Да, кстати, – спохватилась Эмили и потащила Джеймса к дому. – Пора заняться сватовством.

Он недовольно поморщился, поняв, что Эмили не забыла о своем плане свести Лили Мэй и Харви.

– Где они?

– Внизу, в одной комнате, но в разных концах.

Оба смотрят, как другие танцуют.

Эмили провела Джеймса в гостиную, где из музыкального центра лились звуки «кантри».

– Видишь? – она подвела к его к буфетной стойке, на которой громоздились груды еды: Дайана устроила ужин «а-ля фуршет». – Харви вон там, а Лили Мэй рассматривает коллекцию компакт-дисков Неда. Я уверена, что ей до смерти хочется потанцевать. Иди и скажи Харви, чтобы он пригласил ее.

– Я должен подойти к Харви? – Джеймс поспешно схватил черенок сельдерея, наполненный сливочным сыром. – А почему ты сама не можешь сказать ему?

– Да потому что ты – мужчина! И еще обязательно добавь что-нибудь вроде «Как замечательно она выглядит!».

– Но она – мой босс! – Джеймс бросил взгляд на подернутые сединой волосы Лили Мэй и ее загорелое морщинистое лицо. – И ей шестьдесят восемь лет!

– Но она до сих пор хорошенькая, – возразила Эмили и выхватила у него из руки сельдерей, прежде чем ему удалось впиться в него зубами.

– Ну ладно. Так и быть, – вздохнул Джеймс, у которого не хватило храбрости отказать имениннице. – Но имей в виду, что я не виноват, если ничего не получится.

– Получится, – уверенно сказала Эмили и легонько подтолкнула его.

Лавируя среди танцующих пар, Джеймс направился к Харви. Мелодичная музыка вполне подходит для того, чтобы осуществить план Эмили и сосватать престарелых возлюбленных, но как отнесется Харви к его предложению? Бывший работник почтового ведомства стоял в углу, скрестив руки на груди. Как всегда, на нем были подтяжки, которые поддерживали брюки, пузырившиеся на коленках.

– А-а, Харви! – обратился к нему Джеймс. – Вам нравится эта музыка?

– Мне всегда очень нравился стиль «кантри». А тебе?

– Я вообще люблю музыку. Любую, – ответил Джеймс и бросил взгляд на Эмили, которая наблюдала за ними, с аппетитом поедая черенок сельдерея. – Я думаю, что Лили Мэй замечательно выглядит сегодня вечером.

Харви устремил взгляд на объект своих тайных чувств.

– На мой вкус, она всегда была немножко Тощей, заявил он.

– Неужели? Я видел Лили Мэй на фотографиях времен ее молодости. Мне показалась, что у нее прекрасная фигура, – возразил Джеймс и, заметив, что почтенный джентльмен прищурился, понял, что возбудил у него ревность. – Превосходная, черт меня подери! – с подъемом добавил од.

Харви негодующе фыркнул.

– У нее не все дома. Эта женщина совершенно ненормальна и неуправляема.

Джеймс решил, что пора взять быка за рога.

– Держу пари, что вы смогли бы укротить ее. Такой женщине, как Лили Мэй, нужен практичный, умудренный опытом мужчина. Такой, как вы.

Внезапно бывший почтовый работник выпрямился и стал как будто выше ростом.

– Думаю, что мне это удалось бы. Если бы, конечно, я захотел.

– Она все время говорит о вас.

– Правда? – Харви едва удержался, чтобы не щелкнуть подтяжками. – Что же она говорит?

Что ты – старый козел, подумал Джеймс, кусая губы, чтобы не улыбнуться.

– Ну, то да се. Вы же знаете Лили Мэй. Она любит поболтать.

– Это точно.

– Вам следует пригласить ее на танец.

Харви испуганно огляделся по сторонам.

– Сейчас? На глазах у всех этих людей?

– Я уверен, что вы прекрасный танцор.

– Да. Был в молодости.

– Ну, тогда – вперед! – ободряюще сказал Джеймс. Когда Лили Мэй посмотрела в их сторону, он поймал ее взгляд и решил воспользоваться этим для достижения своей цели. – Харви, она не отводит от вас глаз. Как это трогательно!

– Что ж, наверное, мне и впрямь следует доставить удовольствие этой вертушке!

Когда Харви покинул свой угол и, шаркая ногами, направился к Лили Мэй, Джеймс ухмыльнулся Эмили. Она отсалютовала ему сэндвичем, а он представил себе, как целует ее.

Несколько секунд спустя они уселись на диван, чтобы посмотреть, как Лили Мэй танцует с Харви.

– Харви чертовски повезло, что она не отказала ему, – заметил Джеймс.

– Она бы не осмелилась, – уверенно сказала Эмили и положила Джеймсу в рот виноградину со своей тарелки, – после той жалостной истории, которую я рассказала ей до этого.

Он проглотил виноградину и взял маслину.

– Какую историю?

– Я сказала, что Харви пытается набраться смелости, чтобы пригласить ее потанцевать с ним, и добавила, что ты собираешься оказать ему моральную поддержку.

– Ах ты, маленькая чертовка! Ты надула ее! И меня.

– Неужели? – Эмили с невинным видом захлопала глазами, и Джеймс рассмеялся.

Он снова бросил взгляд на пожилую пару.

– Спорим, что к концу вечеринки они опять поссорятся?

– Может быть, – согласилась Эмили и склонила голову ему на плечо, – но теперь по крайней мере у них есть шанс.

Есть ли у нас шанс? Или Рид Блэквуд разрушит их будущее?

– Вот, – сказал он и вынул из кармана маленькую коробочку, завернутую в подарочную бумагу.

Эмили с детским радостным нетерпением разорвала бумагу и увидела золотой медальон, который Джеймс купил в антикварном магазине.

– Внутри есть послание, – сказал он.

Она открыла медальон и увидела слова, написанные на маленьком клочке бумаги. Эмили прочитала их вслух. «Твой взгляд и твои мысли будут прикованы ко мне. Я пришел, чтобы забрать твою душу».

– Эти слова являются частью заклинания индейцев чироки, – пояснил Джеймс. Он коснулся кончиками пальцев щеки Эмили, чувствуя, как дышит теплом ее нежная кожа. – Это приворот. Я повторяю его каждый раз, когда ты смотришь на меня. Когда мы смотрим друг на друга.

Глаза Эмили наполнились слезами.

– Я люблю тебя, Джеймс Далтон.

– Я тоже люблю тебя, – сказал он, зная, что завтра ему придется сказать ей правду. Она узнает, что его имя не Джеймс Далтон.

Утром Эмили проснулась, почувствовав на себе взгляд Джеймса. Преодолевая сонливость, она с улыбкой потянулась, но внезапно почувствовала, как пристально он смотрит на нее.

Но ведь у него почти всегда такой взгляд, сказала она себе.

Джеймс протянул руку и ласковым движением убрал несколько шелковистых прядей с лица Эмили.

– Доброе утро, соня.

– Еще так рано!

У них еще есть несколько часов, чтобы понежиться в постели. Эмили знала, что Кори не встанет рано, потому что он поздно лег, от души веселясь вместе со Стивеном на вечеринке.

– Хочешь кофе? Или, может быть, приготовить тосты с джемом? – спросила она.

– Если ты хочешь есть.

– Хочу, только я бы с удовольствием позавтракала в постели.

– Тогда я приготовлю завтрак, – предложил Джеймс.

Эмили быстро схватила халат и накинула его поверх ночной рубашки.

– Не беспокойся. Мне пора снова входить в роль официантки, – сказала она и, быстро поцеловав его, направилась в кухню.

Наверное, яичница тоже не помешает, как и несколько поджаренных ломтиков ветчины. Эмили приготовила завтрак и, украсив еду веточками петрушки и тонко нарезанными дольками апельсина, поставила тарелки на поднос, а потом отнесла в спальню.

– Выглядит очень аппетитно, – одобрительно сказал Джеймс. – Я не ожидал такого изобилия.

– Мне хотелось порадовать тебя, – откликнулась Эмили. Она обожает заниматься домашними делами, наслаждаться уютом своего дома, когда рядом Джеймс.

Она протянула ему чашку кофе, и он, сделав маленький глоток, поставил ее на свою тумбочку.

Удерживая тарелку на коленях, Джеймс взял вилку и салфетку. Эмили тоже принялась завтракать. С удовольствием съев ветчину и приступив к яичнице, она заметила, что Джеймс ест без особого аппетита. Но ведь завтрак предложила она, а не он.

Задумавшись, Эмили прикоснулась пальцами к подаренному Джеймсом медальону. Слова индейского заклинания надежно спрятаны внутри и останутся там навсегда. У нее на сердце.

С мечтательным видом взяв тост, Эмили повернулась к Джеймсу, и снова его напряженный взгляд привлек ее внимание.

– Нам нужно поговорить, – неожиданно сказал он.

– О чем?

Джеймс отставил тарелку в сторону.

– О нас. Обо мне. О нашем будущем.

Эмили посмотрела ему в глаза и, когда он отвел взгляд, поняла – случилось что-то ужасное. Почему он избегает ее взгляда? Наконец Джеймс нарушил молчание.

– Прости меня, Эмили.

– За что? – Она испуганно сжала медальон. Он передумал? Пришел к мысли, что их отношения стали слишком близкими и ему трудно любить?

– За все.

– Не надо, Джеймс.

Он громко вздохнул.

– Во-первых, меня зовут не Джеймс Далтон, и родился я не пятого ноября. Мое настоящее имя Рид Блэквуд, и родился я второго сентября. – Он протянул руку и стиснул пальцами чашку. – Я бывший заключенный. Высокооплачиваемый вор и эксперт по электронным устройствам, – он отхлебнул кофе и с трудом проглотил его. – Я бывший член преступной группировки Лос-Анджелеса.

Эмили в смятении смотрела на него.

– Это шутка? Ты разыгрываешь меня?

– Хотелось бы мне, чтобы так было.

Не в состоянии поверить ему Эмили протянула руку и взяла с тумбочки его бумажник. Никогда раньше она не заглядывала в его документы, не видела его водительских прав, не знала номера социальной страховки.

– Джеймс Далтон, – прочитала она на каждом документе и бросила их на постель. – Они поддельные? Это все ложь?

– Правительство дало мне новое имя. Я…

– Кто? Шпион? Сначала ты говоришь, что ты мошенник, а теперь…

– Я включен в Программу защиты свидетелей, Эмили. И не должен рассказывать тебе об этом.

Ее сердце сжалось от страха.

– Ты давал против кого-то показания?

Джеймс утвердительно кивнул.

– Против кого? Лос-Анджелесской банды? Ее не существует. Просто не может быть, – сказала она.

– Есть. И если они найдут меня, то убьют.

– И ты здесь? В моем доме? С моим братом? гневно воскликнула Эмили, чувствуя, как слезы застилают ей глаза. Ей было трудно думать, она задыхалась, в голове у нее стучало. – Кори угрожает опасность? Они могут похитить его, чтобы добраться до тебя? – Не дожидаясь, пока Джеймс ответит, она бросилась в комнату брата.

Распахнув дверь, Эмили увидела, что Кори крепко спит, вцепившись пальцами в одеяло. В следующее мгновение она услышала шаги Джеймса, который подошел к ней сзади.

– Они не причинят зла Кори, – сказал он. – И они не тронут тебя.

Эмили закрыла дверь и, повернувшись к нему, посмотрела прямо в глаза. На этот раз он не отвел взгляда.

– Но они будут искать тебя? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Да.

– Чтобы убить?

– Да, – подтвердил Джеймс, и Эмили почувствовала, как у нее сжалось сердце.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Эмили отошла от двери, и Джеймс понял, что она не хочет, чтобы Кори проснулся и услышал их разговор.

– Мне нужно сесть, – слабым голосом произнесла Эмили и пошла в спальню. Джеймс грустно последовал за ней. У него не было сомнений, что она сильно испугана.

И для этого есть причины. Кто на ее месте не испугался бы?

Эмили опустилась на край кровати и принялась машинально вертеть в руках поясок от халата.

Джеймс посмотрел на завтрак, который она не доела. Эмили едва не опрокинула тарелку, когда выбежала проверить, на месте ли Кори.

– Бандиты, которые охотятся за мной, не убивают невинных людей, – сказал Джеймс. – Иначе я бы ни за что не сблизился с тобой и никогда не стал подвергать опасности тебя или Кори.

– Но что будет с тобой? Я не хочу, чтобы тебя убили, Джеймс!

– Люди, работающие в Программе, обещали защитить меня.

– В Программе?

– Да, в Программе защиты свидетелей. Но ты не должна никому рассказывать об этом. Никому. Даже Дайане.

У Эмили в глазах стояли слезы.

– Я не скажу. Клянусь тебе, что не скажу. Я никогда не подвергну тебя опасности.

Воцарилось молчание, в течение которого Джеймс раздумывал, с чего начать свой рассказ.

Ощущая возникшую между ними неловкость, он не стал садиться на кровать. Мысли, теснившиеся у него в голове, походили на сложную паутину, которую ему предстояло распутать.

– Я не из Оклахомы, – начал он. – Я родился в Остине, в Техасе, и, когда мне было двенадцать лет, моя семья переехала в небольшой городок в том же штате.

– То, что ты рассказал мне о своей семье, – правда?

Джеймс засунул руки в карманы.

– Я не лгал тебе в том, что касается моего отчима. Он действительно бил меня.

– А твоя мать?

– Это тоже правда. Но я не сказал тебе, что у меня есть сводная сестра. Ее зовут Хизер, но она белая, поэтому мы с ней совсем не похожи. – Он умолк и откашлялся.

Она единственный человек, который когда-либо любил меня. Кроме моей жены, – Джеймс сделал паузу, – и тебя.

Эмили подняла на него глаза.

– У тебя действительно была жена?

– Да.

– И у нее на самом деле был рак?

– Да, – и могила тоже самая настоящая, с горечью подумал он. Место упокоения, которое ему не разрешили посетить. – Мою жену звали Беверли Хэллуэй. Ее отец – глава преступного клана. Вернее, был им до того, как попал в тюрьму. Его место занял сын. Но он тоже жаждет моей смерти.

Эмили побледнела.

– Семья твоей жены возглавляет банду, которая стремится убить тебя?

Джеймс с трудом перевел дух.

– Во-первых, они никогда не хотели, чтобы мы были вместе.

– Но, несмотря на это, ты был членом банды.

– Я не выполнил некоторые приказы, и они перестали доверять мне, – пояснил он. Что Эмили скажет, когда узнает, что он не только вор? Что он принимал участие в подготовке убийства, которое прошло не так, как было задумано? – Не могло быть речи о том, что мне позволят жениться на дочери босса. Меня предупредили, чтобы я держался от нее подальше.

Эмили оставила в покое пояс. Джеймс обошел кровать с другой стороны, взял свою чашку и сделал глоток. Кофе обжег ему желудок, и он поставил чашку на тумбочку. – Мы с Беверли собирались убежать, но не успели. Ко мне домой подослали несколько крепких парней, чтобы они вышибли из меня дух.

Эмили взяла плюшевого медвежонка и по-детски прижала его к себе. У Джеймса защемило сердце.

– Что же произошло? – робко спросила она.

– Подручные Хэллуэя хорошо поработали. Некоторое время я провалялся без сознания, а потом меня нашла Беверли. С помощью моей сестры она вывезла меня из города. Вдвоем они залечили мои раны, и, когда я оправился, мы пустились в бега.

Эмили крепче прижала к себе медвежонка.

– Как долго это продолжалось?

– Полтора года. Бандиты искали нас, чтобы прикончить меня и отвезти Беверли к отцу.

– А твоя сестра?

– Хизер не могла вернуться домой, потому что банда, проследив за ней, обязательно вышла бы на меня. Поэтому она осталась с нами, – в бегах, подумал он, переезжая из штата в штат, ведя бродячую жизнь. – Беверли заболела, когда мы скрывались от банды. Все изменилось после того, как мы узнали, что у нее опухоль. Мы поняли, что это конец.

– Сочувствую, – сказала Эмили.

Джеймс прислонился к комоду. Ему предстояло еще многое рассказать ей.

– Эмили, у меня есть ребенок. У нас с Беверли родился сын.

Какое-то время она смотрела на него, потеряв дар речи. С тяжело бьющимся сердцем Джеймс ждал, когда Эмили заговорит.

– Как его зовут? – наконец спросила она.

– Джастин.

– Где он?

– Когда мы узнали, что у Беверли рак, мы отдали его моей сестре. Мы попросили ее говорить всем, что он – ее сын, и воспитать мальчика как своего ребенка. Это был единственный способ, чтобы семья Беверли не узнала о его происхождении. Мы не хотели, чтобы наш сын попал под опеку преступников.

– Я не понимаю, – озадаченно произнесла Эмили. Она положила игрушку на кровать. – Как же она могла выдать твоего ребенка за своего сына?

– У Хизер был возлюбленный, и она была беременна от него. До родов оставалось всего несколько месяцев, когда она оказалась замешанной в мои неприятности. – На Джеймса нахлынули воспоминания, и ему показалось, что он перенесся в прошлое. – Я был в бегах с двумя беременными женщинами. К счастью, банда не знала об этом, – глухо сказал он, вновь чувствуя боль, которую ему пришлось испытать. – Джастин первым появился на свет, а неделю спустя у Хизер начались роды. Но ее сын родился мертвым. Вокруг его шеи обвилась пуповина. Мальчик был таким крошечным, худеньким и синюшным! Он не дышал. Несмотря на все мои усилия, он не дышал…

– О Джеймс! – Эмили с трудом сдерживала слезы.

– Мы скрывались в маленькой хижине в глуши штата Оклахома. Там родились оба ребенка. Мы боялись обратиться в больницу, боялись, что нас поймают. Почему мы не сделали этого?!

– Все уже позади, Джеймс. Прошлого не вернуть.

– Я знаю, – горько сказал он.

– Как все закончилось? – спросила Эмили дрогнувшим голосом.

– Я знал, что банда никогда не прекратит разыскивать меня, поэтому я продолжал скрываться. Так как Беверли была слишком больна, чтобы скитаться со мной, Хизер отвезла ее к отцу. У Хэллуэя было много денег, и он обеспечил ей лечение, нанял сиделку и сделал ее смерть менее мучительной, Джеймс бросил взгляд в окно. Солнце заливало комнату ярким светом. – К тому времени Джастину было уже десять месяцев, и Хизер согласилась стать ему матерью. После того как она отвезла Беверли к отцу, она вернулась к своему возлюбленному в Техас и попросила его воспитать моего сына.

Сделать вид, будто Джастин – его ребенок.

– И он согласился?

– Да. Он был моим другом.

– Тот мальчик-чироки, о котором ты рассказывал?

Джеймс утвердительно кивнул.

– Когда-то мы с ним были как братья. Он будет хорошо относиться к моему сыну.

– И Джастин никогда не узнает, что ты его отец?

– Никогда. Я сам сделал выбор, чтобы дать ему нормальную жизнь и обезопасить от семьи Беверли.

– Как ты попал в Программу защиты свидетелей, Джеймс? Как тебе удалось ускользнуть от бандитов?

– В то время, когда я скрывался, ФБР установило контакт с моей сестрой, а она дала мне знать об этом. Федералы обещали включить меня в Программу и обеспечить защиту. Естественно, это означало, что я должен свидетельствовать против Хэллуэя и еще некоторых гангстеров. В то время Беверли уже не было в живых, и я знал, что ничем не могу повредить ей.

– Ты поступил правильно. Судя по твоим словам, это ужасные люди.

– Я тоже был ужасным.

Эмили решительно покачала головой.

– Не таким, как они.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что они убийцы. Ты был вором, но не убийцей. Ты никогда бы не сделал этого, Джеймс.

Разве ты бы мог отнять самое драгоценное у человека – его жизнь?

Эмили подошла к нему, и он буквально окаменел. Внезапно решимость покинула его. Он просто не может признаться, что был соучастником убийства. Даже Беверли ничего не знала. Его жена умерла, не узнав страшной правды.

– Все будет хорошо, – уверенно сказала Эмили. Мы переживем это.

Как? Какой будет их жизнь, омраченная его страшным преступлением и грехом, в котором он не смог сознаться?

Эмили склонила голову ему на плечо.

– Я люблю тебя, Джеймс, несмотря ни на что. Я всегда буду любить тебя.

Но она не должна! Эмили заслуживает более достойного мужчину, чем Рид Блэквуд или Джеймс Далтон. Когда она прильнула к нему, он обнял ее и пожалел, что не может пронзить колом свое вероломное сердце.

Сегодня он останется с ней, а завтра попросит Зака Райдера увезти его как можно дальше от Силвер-Вулф.

«Тэнди-Стейблс» был закрыт. Последние туристы уехали, и лошадей увели в загон. Инспектор, привычно затягиваясь сигаретой, стоял на пороге временного жилища Джеймса.

– Я предупреждал тебя, что не нужно рассказывать ей, – сказал он.

Джеймс прислонился к стене своего фургона.

– Избавь меня от этих нравоучений. Просто убери меня к черту отсюда.

Инспектор, прищурившись, посмотрел на солнце, клонившееся к горизонту. Вечерние лучи подчеркивали седеющие пряди его волос и глубокие морщины вокруг проницательных глаз.

– Я не могу сделать это, Далтон.

– Не можешь или не будешь?

Райдер повернулся и пристально посмотрел на него.

– Не буду.

Паника, как удушливая петля, захлестнула Джеймса.

– Но я не могу больше жить здесь! Не могу смотреть Эмили в лицо, зная, что нас разделяет моя, ложь! – Поднеся банку ко рту, он сделал большой глоток пива. – Ты должен найти мне другое место.

– Я не должен делать ничего подобного. Разве возникла угроза твоей безопасности? Разве она угрожает, что расскажет кому-то о тебе? Разве она сплетничает с соседками? – Инспектор безмятежно наслаждался сигаретой. – Нет. Она не делает этого.

Ты согласен? Эта женщина смотрит тебе в глаза и говорит, что, несмотря ни что, любит тебя, а ты готов бежать, как крыса с тонущего корабля.

Джеймс почувствовал сильнейшее желание выхватить у Райдера сигарету и затолкать ее ему в глотку.

– Она посмотрела мне глаза и сказала, что я не убийца.

– Она права. Ты не убийца.

– Неужели? Ты хочешь сказать, что меня посадили ни за что ни про что?

Инспектор лениво опустился на стул, мастерски приняв невозмутимый вид.

– Тебя посадили, потому что федеральный судья решил, что тебе нужно отбыть тюремное заключение, прежде чем получить условное освобождение и перевод на другое место жительства.

– А я-то думал, что совершил преступление!

– Не строй из себя дурака.

Джеймс наградил инспектора свирепым взглядом.

– Я был замешан в нападении.

Райдер откинулся на стуле.

– Мне прекрасно известно, в чем ты был замешан.

– Ну еще бы! Великий и могучий инспектор все знает.

– А трусливый парень не может смотреть в лицо женщине, которую любит. Бедный малыш! Он хочет собрать свои пожитки, щелкнуть каблуками и отправиться домой. Неужели до тебя еще не дошло? Ты дома.

У пива, которое глотнул Джеймс, был вкус яда.

– Пошел ты к черту, Райдер!

– Ну-ну, посылай меня. Я единственный человек, который позволил тебе нарушить правила.

А я – человек, у которого умирает душа, подумал Джеймс.

– Расскажи ей все, Далтон. Признайся в том, что произошло.

– Не могу.

– Нет, можешь, – с этими словами Райдер прикурил очередную сигарету от окурка. – Усади ее и расскажи, что ты сделал. И если она сломается, я переведу тебя ко всем чертям. Можешь положиться на меня. Переведу.

Джеймс вскинул голову.

– Если ты не сделаешь этого, я сбегу.

– Я сдержу слово, но и ты должен сдержать свое.

Райдер давно ушел, а Джеймс все еще стоял на пороге своего дома на колесах. Наконец он вошел и принялся мерить шагами гостиную. Спустя некоторое время Джеймс схватил телефон и набрал номер Эмили. Она подняла трубку после первого звонка, и, услышав ее голос, он с силой сжал трубку.

– Это я.

– Слава богу! Я уже начала беспокоиться.

– Я же сказал тебе, что буду работать допоздна.

– Я знаю, но… – Эмили не договорила, и Джеймс мысленно выругал себя за то, что подвергает ее такой пытке. Прошлой ночью у нее был беспокойный сон – она металась по постели, что-то бормоча и вырываясь из его объятий. Когда Джеймс проснулся, он увидел, что Эмили уже встала. Его поразили темные круги у нее под глазами.

– Кори все еще у Стивена? – спросил он, зная, что мальчику нравится проводить летние дни со своим другом.

– Да, но я собираюсь забрать его.

– Попроси, пожалуйста, чтобы он побыл у них еще немного.

– Почему? Что случилось? – (Джеймс почувствовал волнение, прозвучавшее в голосе Эмили.) – У тебя странный голос.

Он судорожно вздохнул и бросил взгляд на окно.

– Ничего не случилось. Просто мне надо поговорить с тобой.

– Где?

– Здесь.

– В конюшне? Я не понимаю, почему ты не можешь прийти домой.