Текст книги "Магия притяжения"

Автор книги: Шери Уайтфезер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Не дразни меня, – Эмили бросила в подругу хлебную крошку. Она знала, что Дайана шутит, чтобы снять с нее напряжение и смягчить переживания, вызванные внезапно нагрянувшей любовью.

– Будет тебе, Эмили! Ты мечтала об этом всю свою жизнь. Наконец-то зачарованный принц обрел лицо, – Дайана хитро улыбнулась, – и впечатляющее тело в придачу.

– Правда, он великолепно сложен? – Эмили показалось, что она даже почувствовало тепло, которое излучает его кожа. – Не могу дождаться, когда я поправлюсь. Мне хочется снова прикоснуться к нему, почувствовать все его тело.

– Тебя ожидают волшебные ночи. Секс еще лучше, когда ты влюблена.

– Неужели? – у нее лихорадочно забилось сердце. Она не представляла, возможно ли большее удовлетворение, чем то, которое она уже испытала, но слова Дайаны заинтриговали ее. – Ты думаешь, для мужчин секс тоже становится лучше, если они влюблены?

Дайана вздернула голову, размышляя над вопросом.

– По всей видимости, нет. В любом случае они всегда наготове.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Но как только Дайана ушла, Эмили впала в полное смятение. После слов Дайаны, которая, заботясь о подруге, нарисовала ей чудесные картины страстной любви, Эмили сводила себя с ума, воображая дни, наполненные счастьем, сбывающимися мечтами и радужными надеждами.

В шесть пятнадцать пришел с работы Джеймс.

На нем была выцветшая рубашка, джинсы, запыленные сапоги.

– Привет, – обратился он к ней. От его улыбки у Эмили перехватило дыхание.

Она прошла за ним в спальню, где хранилась его одежда. Приходя с работы, он всегда принимал душ и переодевался, и Эмили уже начала привыкать к его присутствию в доме.

– Где Кори? – спросил Джеймс.

Эмили смотрела, как он берет белую футболку и чистые джинсы. Она уступила ему часть своего комода и с удивлением обнаружила, что Джеймс оказался удивительно аккуратным: его вещи всегда были в идеальном порядке.

– Мать Стивена повела мальчиков посмотреть, как отец Стивена играет в футбол.

– У них прекрасная семья, правда?

– Да. – Но ведь и мы могли бы быть замечательной семьей, подумала Эмили.

– Хочешь, поужинаем где-нибудь? – спросил он, стаскивая с себя сапоги.

– Конечно, – улыбнулась она.

– Я мигом, – он поцеловал ее в лоб и направился в ванную. Эмили с нежностью и тоской посмотрела ему вслед.

Она опустилась на край кровати и прислушалась к звуку льющейся воды. Он выйдет из ванной с взлохмаченными волосами, в одних джинсах, с капельками воды на плечах…

Эмили взяла Ди-Ди и погладила медвежонка по голове. Должна ли она признаться Джеймсу? Сказать, что любит его?

Да, решила она. Ей следует сделать это. Но не сейчас. Не так скоро. Самое лучшее – рассказать ему о результатах биопсии.

Джеймс появился через пять минут. Он выглядел так, как она представляла – чистый, с влажными волосами и неотразимо мужественный.

Эмили поднялась ему навстречу. Он был таким высоким, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

– У меня есть новости.

Джеймс приложил ладонь к ее щеке.

– Какие, малышка?

– Пришли результаты из больницы, – Эмили широко улыбнулась. – Все закончилось. У меня нет рака.

– В лимфоузлах ничего не обнаружено? – спросил он дрогнувшим голосом.

– Нет.

– Господи! – Джеймс так крепко прижал ее к себе, что она почувствовала, как сильно бьется его сердце.

Когда он отступил назад, чтобы посмотреть на нее, его глаза, в которых всегда таилась печаль, радостно блестели.

– Мы должны отпраздновать это, Эмили! Как только заживет твоя нога, мы пойдем в ресторан.

Будем пить, есть и танцевать.

– И заниматься сексом, – добавила она. – Самым прекрасным на свете сексом.

– Умница моя! – Джеймс рассмеялся, и Эмили бросилась в его объятия.

Он подхватил ее, и она вдохнула аромат мыла и шампуня. От него пахло лесом в ветреный день, дымком и мускусом. От избытка чувств Эмили закрыла глаза, и Джеймс поцеловал ее, опьяняя своими теплыми, нежными губами. И когда он поднял Эмили на руки, у нее вырвался вздох. Она всем сердцем молилась о том, чтобы он любил ее так, как она любила его.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кто-то прикоснулся к нему. Нежная рука легко провела по его лбу, убирая волосы, упавшие на лицо. Джеймс зашевелился на диване. Ему снится сон?

В гостиной было темно, только лунный свет пробивался сквозь кружевные занавески, отбрасывая на стену затейливые тени.

Кажется, он смотрел телевизор, лежа на диване и положив голову Эмили на колени.

– Я заснул, – произнес он, поняв, что она все еще здесь.

– Ненадолго, – откликнулась она голосом таким же нежным, как ее прикосновение.

Он приподнял голову, чтобы посмотреть на нее, но перед ним был лишь темный силуэт. Должно быть, она выключила телевизор пультом, и в комнате, погруженной в темноту, воцарилась тишина.

– Тебе нужно лечь в постель.

– Я хочу остаться здесь.

Ему тоже хотелось этого.

– Тогда нам следует поменяться местами. Так тебе неудобно.

– Нет, удобно. Мне нравится, что твоя голова лежит у меня на коленях.

Моя Эмили! Милая нежная Эмили. Прошла неделя с тех пор, как она рассказала ему о результатах биопсии, и он ежедневно благодарил Бога за то, что она вне опасности.

– Я собираюсь сказать Кори, что мы с тобой пара, – объявила она, – что мы парень и девушка.

Такое описание их отношений вызвало у Джеймса улыбку. Оно прозвучало так, будто сейчас пятидесятые годы, а они – несмышленые подростки, которые ходили вдвоем на танцы и в конце концов решили жить вместе. Но это, конечно, не так.

Они взрослые люди – любовники, живущие в современном мире с его жестокостью и сумасшедшим ритмом.

– Я скучаю по тебе, Эмили.

Она наклонилась и поцеловала его. И когда она опустила голову, ее волосы окутали Джеймса шелковистым облаком. Губы Эмили были мягкими и податливыми, ее поцелуй обещал блаженство, он напоминал о жарких летних ночах и пылких фантазиях.

Эмили отняла свои губы, чтобы перевести дыхание.

– Уже скоро мы сможем заниматься любовью.

– Я не имел в виду это, – Джеймс старался меньше думать о сексе, чтобы не сойти с ума от желания. Ему не следует возбуждаться, пока Эмили еще не оправилась после операции. – Я говорил о том, чтобы спать в твоей комнате. Просто быть с тобой.

– Мне тоже не хватает тебя, – грустно призналась она. – После того как я расскажу Кори о нас, ты сможешь оставаться со мной. Я хочу, чтобы мой брат понял, что происходит. Нехорошо, если как-нибудь утром он войдет в мою комнату и увидит тебя в моей постели. Сначала мне надо поговорить с ним.

Джеймс подозревал, что она расскажет мальчику что-нибудь вроде сказки о птичках и бабочках – невинную романтическую историю.

– Ты правильно воспитываешь его. Кори вырастет достойным молодым человеком.

– Это все, на что я надеюсь.

В молчании, которое последовало за ее словами, Джеймс рассматривал призрачные тени на стене.

Луна, неверное, плывет по беззвездному небу, и ее бледный свет проскальзывает в комнату через верхушки деревьев. Закрыв глаза, он пожалел, что не может предложить Эмили большего, что он недостоин ее и Кори.

Эмили перебирала пальцами волосы Джеймса.

Он лежал на диване, и его голова покоилась у нее на коленях. Ему редко приходилось проводить время с Беверли таким образом. В те дни заснуть перед телевизором было для него роскошью, которую не мог позволить себе человек, находившийся в бегах.

– Я все еще боюсь, сказал он.

– Того, что происходит между нами?

– Да, – Джеймс открыл глаза и снова посмотрел на колеблющиеся тени. Они двигаются, заметил он.

Изменяют форму. Ему показалось, что он видит ворону, но тень, похожая на птицу, исчезла, прежде чем он успел рассмотреть ее.

– Я тоже, – произнесла Эмили. – Но это приятный страх.

Ее признание вызвало у Джеймса такую панику, что он ощутил спазм в желудке. Приятный? Как может быть приятной привязанность к преступнику?

Он сел и включил ночник, затопивший комнату золотистым светом. Эмили, в жемчужной ночной рубашке, появилась из темноты, как призрачный мираж. Ее кожа казалась полупрозрачной, руки бледными и изящными.

– Я ждала, когда ты заговоришь об этом, – она протянула руку и, взяв подушку, прижала ее к груди. – Всю эту неделю я надеялась и молилась, что ты скажешь что-нибудь.

– Почему?

– Потому что я люблю тебя.

Сердце, разрываясь от отчаяния и нежности, сжалось у Джеймса в груди. Ведь он хотел, чтобы Эмили полюбила его, он хотел украсть ее сердце самое ценное, к чему стремился вор, живущий у него в душе.

– Это моя вина, – с трудом проговорил он.

– В этом нет ничьей вины, Джеймс. Просто так случилось, – она крепче прижала подушку к груди. Дайана думает, что ты тоже любишь меня. Но я никогда не уверена в том, что касается тебя.

Ему хотелось утешить Эмили, успокоить ее страхи, но вместо этого он поднялся с дивана и засунул руки в карманы.

– Я сам в себе никогда не уверен.

– Ты пережил тяжелые времена. Ты потерял жену. Я знаю, что нелегко снова питать чувства к кому-то.

Но они у меня есть, подумал он, сильные чувства, которые он не может держать под контролем.

– Если я скажу, что тоже люблю тебя, это ничего не изменит. Я все равно буду бояться.

Джеймс заглянул Эмили в глаза. Они сияли, как драгоценные камни, как сокровище, потерянное для него навсегда.

– Но ты любишь меня?

Он засунул руки глубже в карманы. Разве можно солгать ей? Он уже достаточно лгал, а ложь самому себе не решит никаких проблем. Он знает, что такое любовь. Ему известны все ее признаки и симптомы, которые никогда не меняются.

– Да, – признался Джеймс.

– Ты меня любишь?

– Да. – Неужели ей нужна письменная клятва?

Признание в любви, написанное кровью?

Эмили с надеждой смотрела на него.

– Ты правда любишь меня?

– Да, черт подери! Я люблю тебя. Но я чувствую себя как бык, которого ведут на заклание, так что, пожалуйста, не надо делать резких движений.

Эмили засмеялась и вскочила на ноги, едва не опрокинув кофейный столик.

– Осторожно! Твоя нога! – воскликнул Джеймс.

В последнее время Эмили слишком много двигалась, подвергая нагрузке рану, которой еще предстояло зарубцеваться. – Если разойдется шов…

Она не обратила ни малейшего внимания на его предостережение и обвила руками его шею.

Джеймс сдался и обнял Эмили, уткнувшись лицом в ее шею и упиваясь запахом благоухающих волос.

– Это ничего не меняет, – сказал он.

– Это меняет все, – возразила она, склонив голову ему на плечо, – потому что дает нам возможность начать все сначала.

Дает ли? Джеймс обнял Эмили, молясь, чтобы она оказалась права. Но в глубине души он был уверен в обратном.

Как они смогут «начать все сначала», если его безопасность будет нарушена? Если гангстеры найдут его? Если наступит день, когда Джеймс Далтон исчезнет и никогда не вернется?

Джеймс въехал на стоянку при закусочной, расположенной между Силвер-Вулф и Льюистоном.

Он заметил черный седан и взволнованно перевел дух. Последние два дня он не мог ни есть, ни спать.

Ему было не с кем поговорить, некому облегчить свою душу, кроме Райдера.

Человека, к которому он не питал особой симпатии.

Инспектор ждал его, сидя в машине. Джеймс открыл дверь и взобрался внутрь. Некоторое время они молчали. Райдер попивал кофе из пластикового стакана. В обычной одежде – коричневая рубашка и джинсы – он не был похож на полицейского. Но Райдер – полицейский, напомнил себе Джеймс, законник до мозга костей.

– Хочешь кофе, Далтон? Или гамбургер?

– Нет, спасибо.

Райдер повернулся к нему.

– Ну, так в чем дело? У тебя неприятности с женщиной? Чувствуешь себя виноватым из-за той маленькой блондинки?

Джеймс бросил на него гневный взгляд. Его и так раздражало, что он вынужден изливать душу полицейскому, и ненавистная ему способность Райдера читать мысли только ухудшила его настроение.

– Как вы узнали об Эмили? Я не говорил вам, что встречаюсь с ней. Я даже словом не обмолвился о том, что она живет в Силвер-Вулф.

– Странное совпадение, не так ли? Вы с ней оказались в одном городе.

– Да. И, очевидно, Большой Брат следит за каждым моим движением.

– Спокойнее! – Райдер невозмутимо глотнул кофе.

Моя работа заключается в том, чтобы ты оставался в живых. Но я не могу охранять тебя, если время от времени не буду совать нос в твои дела.

Джеймс пристально посмотрел на Райдера. У инспектора были резкие, выразительные черты лица.

– Вы коренной индеец?

Райдер покачал головой:

– Нет.

– Я тоже.

– Мне это известно.

Ясное дело, известно. Этот сукин сын все знает.

– Больше у нас нет ничего общего?

– Вероятно, нет. Помощники судебного исполнителя и бывшие гангстеры – странные товарищи. Райдер устало взглянул на Джеймса, и они неожиданно рассмеялись.

Их отношения были нелепыми. И более важными для них обоих, чем Джеймс мог себе представить.

В наступившем молчании Джеймс смотрел на дорогу, ведущую в Силвер-Вулф.

– Она любит меня. – Он умолк и запустил руку в волосы. – И я люблю ее.

– И?

– И я не знаю, какого черта мне делать. Как я могу связать себя обязательствами с женщиной, которая даже не знает, кто я?

– Ей известно, кто ты. Она знает, что ты – Джеймс Далтон.

– Но это подделка. Я чувствую себя обманщиком, – признался он и отвернулся от роковой дороги. – Я рассказал Эмили о своей жене, не называя имени и ничего не сказав о ее семье. Просто сказал, что у меня была жена, которая умерла от рака.

Райдер шумно вздохнул.

– И теперь ты хочешь рассказать ей все остальное? Тебе нужно, чтобы она узнала о Риде?

У Джеймса тяжело забилось сердце. От мысли, что любимая женщина узнает о его преступном прошлом, ему становилось плохо, но, утаив правду, он возненавидит себя еще больше.

– Она имеет право знать, кто я такой.

Инспектор придерживался другого мнения.

– Итак, ты влюблен. У тебя чувства к красивой женщине. Но тебе надо подумать о будущем. Что, если у вас ничего не получится? Что произойдет, если ты женишься на ней, а у вас что-то не заладится и она потребует развода? Если ты натворишь что-нибудь и она уйдет? Разгневанная супруга может отомстить тебе, сдав бандитам.

– Она никогда не сделает этого.

– Откуда, черт подери, у тебя такая уверенность?

Сколько длится ваша связь? Месяц?

Джеймс с трудом сдержал раздражение. Эмили никогда не причинит ему вреда, никогда не выдаст его бандитам.

– Я не могу продолжать лгать ей. Это невыносимо.

– Ты знал правила, которые устанавливает Программа защиты свидетелей.

– И вы вышвырнете меня, если я расскажу ей правду?

Инспектор пристально посмотрел на него.

– Нет.

– Нет? – через силу улыбнулся Джеймс.

Райдер не улыбнулся.

– Ты будешь далеко не первым свидетелем, который рассказал правду своей возлюбленной или возлюбленному. И думаю, не последним. Но я, черт подери, совершенно не понимаю, что заставляет тебя признаваться ей.

– Я объясню ей, какому риску подвергаюсь.

– Да уж постарайся.

– Постараюсь, – пообещал Джеймс. – Я буду держать вас в курсе дела. Я обязательно позвоню вам.

Райдер вынул сигарету из пачки и чиркнул спичкой. Закурив, он посмотрел на Джеймса сквозь облачко табачного дыма.

– Когда же ты собираешься сделать свое признание?

– Когда? – Джеймс чувствовал, что у него сдают нервы. – Скоро. Чем скорее, тем лучше.

– Сегодня, значит? – Инспектор сделал затяжку. Интересно, что она скажет? Для нее это окажется чертовски сильным потрясением.

Джеймс поежился. Похоже, что Райдер давит ему на психику. Может быть, он пытается заставить его передумать? Джеймс рванул дверь и выскочил наружу, чувствуя, что задыхается.

Райдер дал ему минуту, чтобы прийти в себя, а затем тоже вышел из машины. Джеймс стоял прислонившись к багажнику. Он чувствовал, что инспектор испытующе разглядывает его, очевидно задаваясь мыслью, удастся ли бывшему преступнику пройти через испытание, на которое он обрекает себя по своей воле.

– Я должен, – повторил Джеймс.

– Ну что ж, Далтон, тогда я надеюсь, что у тебя получится и ты найдешь то, к чему стремишься: покой, искупление. Что бы это ни было, я надеюсь, ты обретешь это.

Я тоже, подумал Джеймс, проклиная Рида Блэквуда. Я тоже на это надеюсь.

Джеймс вошел в дом Эмили через заднюю дверь. После встречи с Райдером он отправился в «Тэнди-Стейблс», чтобы закончить кое-какие дела и подменить заболевшего работника. Но теперь его день подошел к концу.

Или почти подошел, поправил себя Джеймс, чувствуя, как у него опять сдают нервы.

– Джеймс! – Как только он вошел в кухню, Кори с радостным криком устремился ему навстречу.

– Привет, парень! – Джеймс подхватил мальчика на руки. Пряди белокурых волос падали малышу на глаза, а на щеках красовались грязные разводы. Ты играл во дворе?

– Угу, – подтвердил Кори и наморщил нос. Мне опять пришлось намазаться той девчоночьей дрянью.

– Корбин Тейлор Чэпмэн! – послышался строгий голос Эмили. Она вошла в кухню, и у Джеймса замерло сердце. – Не смей жаловаться!

Кори скорчил трагическую рожицу, и Джеймс бросил взгляд на Эмили. Она приветливо улыбнулась ему, и он прижал Кори к груди. Любит ли она его так сильно, чтобы принять Рида Блэквуда? Позволит ли такому человеку, как Рид, остаться в ее жизни и помочь ей вырастить брата?

Эмили подошла к Джеймсу, и он почувствовал на своих губах нежный легкий поцелуй. Кори громко причмокнул губами. Джеймсу не хотелось отпускать Эмили, но она отступила назад и ущипнула брата за то, что он смеется над ними.

Джеймс поставил Кори на пол и нахлобучил ему на голову свою шляпу. Мальчик поднял на него глаза и улыбнулся.

– Ты знаешь?

– Что?

– Дайана устраивает для Эмили день рождения.

Там будут и шарики, и торт, и все остальное.

– День рождения? – Джеймс заглянул Эмили в глаза. – Когда у тебя день рождения?

– Двадцатого июня. В пятницу мне снимут швы, так что к тому времени я буду в полном порядке.

Даже, наверное, смогу приступить к работе.

– А у меня уже закончатся занятия в школе! – радостно сообщил Кори, поглядывая на взрослых из-под полей черной шляпы. – Поэтому мне придется помогать. Я буду делать украшения, да, Эмили?

– Можешь не сомневаться! – Она повернулась к Джеймсу. – В этом году меня радует день рождения.

Мне нужно многое отпраздновать. Не только свое рождение.

– Конечно, конечно. – Он изо всех сил старался скрыть свои чувства, чтобы Эмили не заметила его волнения. Разве можно рассказывать ей о Риде сейчас? Нет, он не должен портить ей день рождения.

Ему придется подождать. Подождать, когда закончится ее праздник. Он прерывисто вздохнул и решил, что ему следует позвонить Райдеру и объяснить, что осуществление плана откладывается на некоторое время.

– Какой подарок ты хочешь получить на день рождения?

– Тебя, – без колебаний ответила Эмили, и у него потеплело на сердце.

– Это глупо, – заявил Кори. Сестра рассказала ему о своем романе, но он не совсем понял некоторые детали. – Эмили, ты не можешь получить человека в подарок. Его же нельзя завернуть в бумагу!

Джеймс расхохотался.

– Ну и вид был бы у меня с бантиком на голове!

Эмили и Кори тоже рассмеялись. Как хотелось Джеймсу, чтобы такие моменты сохранились навсегда! Он молился о том, чтобы горькое разочарование не пришло им на смену.

– Можно мне выйти на улицу? – спросил Кори сестру.

– Можно, – разрешила Эмили, – но постарайся оставаться в тени.

– Ладно. Ты разрешишь мне поносить твою шляпу, Джеймс? Я хочу поиграть в ковбоя.

– Играй, парень! Ковбой не может быть без шляпы.

– Спасибо, – Кори поправил шляпу и пулей вылетел из комнаты, оставив наконец Эмили и Джеймса в покое.

– В пятницу я смогу отвезти тебя к врачу, – сказал Джеймс. – Благодаря Лили Мэй у меня гибкий график.

– Это здорово. – Эмили вгляделась в лицо своего возлюбленного, заметив крепко сжатые губы и морщинки вокруг глаз. – Ты все еще боишься, правда?

Он засунул руки в карманы. Эмили заметила, что Джеймс всегда делает это, когда волнуется.

– Все в порядке.

– Ты плохо спишь.

– У меня и раньше бывала бессонница.

– Я не знала об этом, – удивилась Эмили. Как же мало ей известно о нем! Им, вероятно, еще предстоит узнавать и узнавать друг друга. – Когда у тебя день рождения, Джеймс?

Ответ последовал не сразу. Опустив глаза, он переступил с ноги на ногу.

– Пятого ноября.

Эмили подошли ближе.

– Мне жаль, что для тебя это так трудно, – сказала она. – Что любовь вызывает у тебя страдание.

Для меня это как сон. Когда я проснулась сегодня утром, я поняла, что никогда в жизни не была такой счастливой!

– Правда? – Джеймс вынул руки из карманов.

Эмили протянула к нему руки, и он крепко обнял ее, чувствуя глухие удары своего сердца. Любит ли он ее, подумала Эмили, так же сильно, как она его?

Когда Джеймс прикасается к ней, у нее нет никаких сомнений. Но каждый раз, когда она заглядывает ему в глаза, ее охватывает страх, что она может потерять его.

– Скажи мне, какой подарок ты хотела бы получить? – снова спросил Джеймс.

Эмили вдохнула запах, которым пропиталась его одежда: она пахла лошадьми и сеном.

– Я уже сказала тебе.

Он погладил ее по голове.

– Странная ты девушка, Эмили. Скажи, что купить тебе.

– Мне все равно. – Ей достаточно того, что он стал частью ее жизни.

– Где будет вечеринка – здесь или в доме Дайаны?

– У Дайаны, – Эмили уткнулась лицом ему в грудь. – Ты можешь пригласить Лили Мэй, а я приглашу Харви. Вот будет здорово, когда мы увидим их вместе!

– Здорово? – Джеймс попятился. – Чтобы смотреть, как они пикируются?

– Нет, чтобы помирить их. Сыграть роль сватов, Эмили была невыносима мысль, что Лили Мэй и Харви страдают. – Ты сам сказал, что когда-то они любили друг друга.

– Но с тех пор, вероятно, прошло лет пятьдесят!

– Это не очень долгий срок, когда кто-то тоскует по любимому человеку, – Эмили взяла его за руки, Ведь мы можем помочь им.

– Лучше нам не лезть в их дела, – возразил Джеймс.

– Неужели ты испортишь мне удовольствие? Эмили выпустила его руки, но Джеймс притянул ее к себе.

– Ну, хорошо, хорошо. Я приглашу Лили Мэй.

Но я не буду принимать никакого участия в сватовстве.

– Нет, будешь!

– Нет, не буду!

– Но ведь это мой день рождения. Моя вечеринка, – мягко возразила Эмили. – Тебе придется слушаться меня.

Джеймс вздохнул, и она поняла, что победила. Но это временная победа. Все, что связано с Джеймсом, неопределенно. Он постоянно меняется – ее темнокрылый защитник с мятежной душой, мужчина, которого она любит, но еще не способна понять.