Текст книги "Магия притяжения"

Автор книги: Шери Уайтфезер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Шери Уайтфезер
Магия притяжения

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Последние звуки нежной мелодии еще не угасли, а высокий смуглый мужчина уже выбрал в музыкальном автомате следующую песню.

Сидевшая за столом Эмили Чэпмэн подалась вперед. Все в этом незнакомце привлекало ее, даже его музыкальные пристрастия. Несмотря на мужественный облик и настороженное поведение, он выбирал песни о любви и трагические баллады, полные глубокого чувства.

На мгновение он отвернулся от музыкального автомата, и Эмили постаралась повнимательнее рассмотреть его. На нем были джинсы, белая футболка и куртка из хлопчатобумажной ткани. Жесткие иссиня-черные волосы падали на лоб, почти скрывая глаза. Черты лица, смягченные приглушенным освещением, казались тем не менее выразительными и резкими.

Не обращая ни малейшего внимания на других посетителей, он направился к своему столику, на котором оставалась початая бутылка пива, сел, положил ноги на перекладину незанятого стула и, поднеся бутылку к губам, сделал большой глоток.

– Вот, пожалуйста! – Бойкая рыжеволосая официантка средних лет принесла заказанное Эмили вино и отвлекла ее от созерцания таинственного незнакомца.

Застигнутая врасплох, Эмили перевела взгляд на официантку, которую, судя по именному значку, звали Мэг, и сказала;

– Спасибо.

– Не за что, милочка. Но твоя закуска еще не готова. – Мэг сделала жест в сторону кухни. – Придется подождать несколько минут.

– Ничего страшного.

Эмили не была голодна, но она заказала фаршированные грибы, надеясь, что еда отвлечет ее от грустных мыслей. Ей никогда не приходилось бывать в баре одной, тем более в таком полутемном заведении, примыкающем к недорогому мотелю.

Но, несомненно, все же лучше сидеть здесь, чем забиться в свой номер и отдаться на растерзание снедавшему ее беспокойству.

Как только официантка отошла, Эмили снова устремила свой взгляд на незнакомца. Он внезапно посмотрел на нее, и у Эмили перехватило дыхание.

Время замерло, как будто земля прекратила свое вращение. Взгляд черных глаз околдовал ее.

Как зачарованные, они смотрели друг на друга, не в силах нарушить возникшую между ними связь и отвести глаза.

Это не просто флирт, подумала Эмили. В его взгляде сквозит нечто большее. Он смотрит на нее, как мужчина, который знает, что ей нужно, и может ей это дать.

Боже мой!

Решив взять себя в руки и разорвать нервировавшую ее связь, Эмили подняла бокал и пригубила вино, чувствуя, что у нее дрожат пальцы.

Что бы он подумал, если бы узнал, что она больна раком? Осталось ли бы у него в глазах это призывное желание?

Не думай об этом, резко одернула она себя. Никакой жалости к себе. Никакого страха. Она не умирает. Рано или поздно у нее не будет рака.

Как и части кожи.

Песня закончилась, и зазвучала другая мелодия.

Это была одна из первых песен Элвиса Пресли, что окончательно растрогало Эмили. Еще одна любимая мелодия, мелькнула у нее мысль. Еще одна ниточка, связывающая ее с таинственным незнакомцем.

Где он живет – здесь или приехал в Льюистон встретиться с родственниками? Или повидать старого друга?

Эмили прибыла сюда, чтобы попасть в медицинский центр, расположенный в полутора часах езды от дома. Поездка могла занять у нее только один день, но она решила остаться здесь на ночь, чтобы побыть в одиночестве и спокойно поразмышлять.

Ровно через две недели ей предстоит операция удаление новообразования вместе с окружающими тканями, – которая избавит ее от опухоли.

Эмили сделала глубокий вдох. Она дала себе обещание, что мысль лечь под нож не будет вызывать у нее панику и она не будет думать о вероятности того, что опухоль уже распространилась на лимфатические узлы.

Когда Мэг принесла закуску, она задержалась у стола Эмили, многозначительно качнув головой в сторону столика, за которым сидел смуглый незнакомец.

– Очень недурен, правда? – сказала она.

– Да, – согласилась Эмили, чувствуя на себе обжигающий мужской взгляд.

– Почему бы тебе не угостить его?

– Чем? – Она в изумлении посмотрела на бойкую официантку, которая, подбоченясь, стояла возле нее.

– Пивом, дорогуша. Он собирается заказать еще.

– Сейчас, вероятно, не самое лучшее время, чтобы я… – Эмили умолкла, поняв, что у нее едва не вырвалось признание. Какой неполноценной и потерянной она себя чувствует!

– Ладно, я всего лишь предложила. – Мэг дружелюбно улыбнулась и ушла, оставив Эмили наедине с ее мыслями.

Следует ли ей, девушке из маленького провинциального городка, у которой к тому же рак кожи, угощать пивом незнакомого мужчину?

Внезапно ее бросило в жар и слабость охватила все тело.

К черту рак! Она познакомится с этим мужчиной. Скажет ему что-нибудь.

Набравшись храбрости, Эмили встала. Проходя по залу, она увидела, что Мэг стоит, прислонившись к стойке. Взгляд, который Эмили бросила на официантку, взывал о поддержке.

Рыжеволосая Мэг лукаво подмигнула ей.

Подходя к столу, за которым сидел незнакомец, Эмили чувствовала, как лихорадочные удары сердца отдаются у нее в голове. Увидев ее возле своего столика, он поднялся, возвысившись над ней почти на тридцать сантиметров.

Она робко протянула ему внезапно вспотевшую руку:

– Меня зовут Эмили.

Ей показалось, что его рукопожатие было слишком непринужденным.

– Джеймс, – представился он, рассматривая ее с головы до ног. – Далтон, – добавил незнакомец с едва заметным акцентом, который она не смогла определить. – Джеймс Далтон.

Ужасаясь собственной смелости, Эмили жестом указала на свой столик.

– Не хотите ли вы присоединиться ко мне?

Вместо ответа он протянул руку и расстегнул золотую заколку, которой были перехвачены ее волосы.

Эмили, ошеломленная его прикосновением, замерла на месте, и ее длинные волнистые волосы рассыпались по плечам. Она чувствовала, что Мэг, потрясенная бесцеремонным поведением необычного клиента не меньше, чем она, пристально наблюдает за ними.

Он пристегнул заколку к карману куртки, как будто собирался сохранить ее.

– Мне нравится цвет твоих волос, – вырвалось у него. – Он напоминает мне…

Эмили почувствовала комок в горле.

– Что?

– Человека, которого я когда-то знал.

Он помрачнел, и она поняла, что улыбка – не частая гостья у него на лице. В бездонных темных глазах появилась затаенная боль.

Эмили не могла отвести глаз от его лица. Он поразил ее мужественной красотой и своеобразным шармом. На подбородке у него была небольшая ямочка, и даже шрам, пересекавший правую бровь, не вредил его внешности. Она заметила, что у него высокие, резко очерченные скулы, говорящие о примеси индейской крови. Может быть, он из резервации Нез-Перс? Что, интересно, она почувствовала бы, рисуя его?

Эмили зарабатывала на жизнь, служа официанткой в небольшом ресторане в своем родном городе.

Она наливала посетителям кофе и болтала с ними, так как знала их всю свою жизнь, а свободное время она посвящала рисованию. У нее не было высоких устремлений. Воплощать на холсте черты чем-то привлекших ее людей было любимым занятием, которое доставляло ей ни с чем не сравнимое удовольствие.

Он приблизился к ней, и дрожь пробежала у нее по спине.

– Потанцуй со мной, – неожиданно попросил он.

Ее рот приоткрылся от удивления.

– Здесь нет танцевальной площадки.

– Но музыка ведь есть!

Да, подумала Эмили. Музыка, которую ты выбрал.

– Потанцуй же со мной, – снова попросил он.

Ей следовало сказать «нет» и уйти, потому что нетрудно догадаться, к чему все это приведет. Когда вечер подойдет к концу, Джеймс Далтон попросит нечто большее. Ему, без сомнения, захочется, чтобы горячая, сговорчивая блондинка разделила с ним его постель, став женщиной на одну ночь.

Но, несмотря на эти мысли, Эмили не стала возражать, когда он взял ее за руку и увлек в тихий уголок возле музыкального автомата.

У нее тоже есть желания, которые дремлют в ней слишком долго. Ей необходимо увидеть страсть на лице мужчины и почувствовать, что он хочет ее, что она желанна и привлекательна.

Особенно сейчас.

Ей так хотелось хотя бы на время забыть о своих печалях, о лежащей на ней ответственности за шестилетнего брата Кори, маленького мальчика, за которым сейчас присматривает ночная няня. Некоторое время назад Эмили позвонила ему, и они весело поболтали по телефону, но Кори не знает, что она…

– Эмили! – окликнул ее Джеймс, и она, прогнав грустные мысли, подняла глаза и переключила все внимание на него.

Джеймс обнял ее, и, прильнув к нему, Эмили почувствовала, какие у него широкие, сильные, надежные плечи.

Они двигались в такт музыке, подчиняясь медленному ритму нежной песни. Эмили чувствовала глухие удары его сердца, и ей казалось, что она слышит головокружительную симфонию.

– Они смотрят на нас, – заметила Эмили. Мэг, бармен и немногочисленные посетители следили за каждым их движением.

Джеймс наклонил голову и, прикоснувшись губами к ее виску, тихо спросил:

– Ты можешь упрекнуть их за это?

– Нет, – призналась Эмили. Она не может упрекнуть ни их, ни себя. Видит бог, Джеймс Далтон просто неотразим.

Когда он взял ее за подбородок, чтобы поцеловать, она покорно прижалась к нему. Его губы были мягкими и ласковыми, и у Эмили возникло предчувствие, что предстоящая ночь навсегда останется в ее памяти.

Поцелуй закончился, и они посмотрели друг другу в глаза. Призрачная тень какой-то грусти затуманила его взгляд, и он снова прикоснулся к ее волосам, смущая и волнуя ее.

Она всегда считала себя разумной девушкой. Ей давно известно, что такое хорошо и что такое плохо, и все же она готова переспать с этим незнакомцем, отбросив все мысли о последствиях.

Джеймс провел рукой по ее волосам. Какая же она красивая. Нежная. И очень опасная.

Когда она облизнула губы, он снова поцеловал ее.

Только на этот раз не стал сдерживать свое нетерпение. С отчаянной жаждой стремясь к большему, Джеймс притянул Эмили к себе. Закрыв глаза, он впитывал неповторимый запах женского тела, чувствуя тяжесть шелковистых волос на своих руках.

Он нарушил обещание, данное самому себе: не рыскать по местным барам в поисках секса. И вот он нашел милую, нежную блондинку в свой первый же вечер в Айдахо – в первый вечер с тех пор, как вышел из тюрьмы.

У Эмили вырвался слабый стон, и он вспомнил, что даже не знает ее фамилии. Но почему-то это не имело значения. Мысленно ее можно называть Беверли.

Его возлюбленная. Его друг. Его жена.

В первый же момент, когда он увидел Эмили, у него появилась мысль о жене, о том, как сильно он любил ее и как мучительно он скучает по ней.

Джеймс открыл глаза и оторвался от ее губ.

Эмили, задыхаясь, сделала шаг назад. Он понял, что, несмотря на явное потрясение, она не возражает против продолжения.

Но она не Беверли. И он не Джеймс Далтон, несмотря на то что правительство дало ему новое имя и новую жизнь. Его настоящее имя Рид Блэквуд; он бывший заключенный, бывший член преступной организации, соучастник убийства и вор.

Но это его тайны. Его грехи.

Они подошли к столику Эмили, и Джеймс заказал пива. Официантка наградила его неодобрительным взглядом за сексуальную сцену. Джеймс раздраженно вздохнул. Следует ли ему оправдываться перед этой очаровательной блондинкой за проявленную им вольность?

Он повернулся к Эмили.

– Она беспокоится за тебя.

– Кто?

– Официантка.

Поднеся наполовину пустой бокал к губам, Эмили пригубила.

– Но она сама посоветовала мне познакомиться с тобой.

– Похоже, что ей хочется взять свои слова обратно, – улыбнулся он. Лицо не выдавало его волнения, несмотря на лихорадочное биение сердца. Мне кажется, она не ожидала, что я буду таким… агрессивным.

Эмили смотрела на него глазами изумрудно-зеленого цвета. У Беверли тоже были зеленые глаза, прозрачные, как драгоценные камни, которые он крал.

Джеймс заерзал на стуле. Знает ли Эмили, какая она соблазнительная?

Она закусила губу, и бледно-розовая помада исчезла, оставив едва заметный блеск. Ее нежное лицо дышало свежестью, а густые длинные ресницы придавали ей невинный вид. Она слишком хрупкая, чтобы иметь дело с таким человеком, как он.

– Я не обижу тебя, – услышал он свой голос.

Эмили придвинулась ближе.

– Я тоже не обижу тебя.

– Правда? – растроганный ее детской непосредственностью, он едва не улыбнулся. – Ты хочешь сказать, что ты не сумасшедшая? Не маньячка, которая охотится на доверчивых парней в барах?

Эмили рассмеялась, и веселый непринужденный смех еще острее всколыхнул его тоску по жене.

Не в силах удержаться, он провел пальцами по щеке Эмили, жалея, что не может снова поцеловать ее.

Рыжая официантка принесла ему пиво. Джеймс с виноватым видом отдернул руку и вздохнул.

Через час бар опустел, Джеймс и Эмили были единственными посетителями. Неловко запинаясь, они говорили о фильмах, музыке и разных пустяках. Джеймс решил сделать вид, что у него возникло желание больше узнать о ней. Ему почему-то хотелось придать подобие благопристойности их временному союзу.

– Ты живешь в мотеле? – спросила Эмили.

– Да, а ты?

Она кивнула.

– Моя комната наверху.

Интересно, на чьей кровати они займутся любовью? Хорошо, если бы это произошло в ее комнате.

Джеймсу не хотелось, чтобы сосед понял, что у него в номере женщина, которую он подцепил в баре.

Инспектор, работающий в Центре по обеспечению безопасности свидетелей, предупредил его, правда в шутку, чтобы по крайней мере в течение этой ночи он не напрашивался на неприятности.

Но, с другой стороны, он не нарушает никаких правил – Программа защиты свидетелей не запрещает своим подопечным заниматься сексом.

Эмили, несомненно, согласится переспать с ним. Она не так невинна, как выглядит.

– Когда ты съезжаешь? – поинтересовалась она.

Он поставил опустевшую бутылку пива на стол.

– Завтра.

– Я тоже, – Эмили допила второй стакан вина. Ты поедешь домой?

Джеймс нахмурился. Домой? У него давным-давно нет дома. Полтора года он провел в бегах, скрываясь от отца Беверли, главаря преступной группы, следующий год ему пришлось отсидеть в камере федеральной тюрьмы, давая показания против банды и отбывая срок за участие в вооруженном нападении, воспоминания о котором до сих пор преследуют его. Две недели после освобождения прошли в Центре по обеспечению безопасности свидетелей, где Джеймса познакомили с его легендой и выдали новые документы, после чего отправили в Айдахо.

– Джеймс! – Эмили хотела услышать его ответ;

– Что? А… да. Я направляюсь, домой. Уеду утром.

– Я тоже.

Он не спросил, где она живет. Зачем ему знать это? Джеймсу Далтону не очень хочется заниматься болтовней. Как и Риду Блэквуду, потому что им обоим многое приходится скрывать.

– Откуда ты родом? – спросила Эмили, прежде чем он успел перевести разговор на другую тему.

Он рассказал ей легенду, созданную для него сотрудниками Центра.

– Я родился в Оклахоме, но мне пришлось много ездить по стране. – Решив закончить этот разговор, он указал на официантку, перебиравшую чеки, и бармена, протиравшего стойку:

– Похоже, что они собираются закрывать бар. Нам лучше уйти.

Джеймс оставил чаевые и направился с Эмили к выходу. Он чувствовал, что официантка наблюдает за ними. Ему хотелось крикнуть ей, что он будет добр к Эмили. Она – его спасение, живая душа, которая поможет ему пережить эту мучительно одинокую ночь. Но высказать это вслух было невозможно. Поэтому он оглянулся через плечо и поймал взгляд женщины, дав ей понять, что видит ее беспокойство.

Ночь повеяла на них прохладным ветерком. Рука Джеймса легла на плечи Эмили. Они подошли к мотелю и остановились у лестницы.

– Ну? – спросил он.

– Ну? – повторила Эмили, подняв на него глаза.

Ветер играл ее волосами.

Джеймс прижал губы к ее уху, стремясь к наибольшей близости.

– Ты пригласишь меня в свою комнату?

Она кивнула и опустила голову, чтобы он не увидел ее покрасневших щек.

У Джеймса закружилась голова от желания. Он представил, что целует ее и она тает в его объятиях, как лимонный леденец. У нее вкус страсти, сводящей с ума…

Проклиная свою глупость, Джеймс сделал шаг назад. У него не нет ни одного презерватива.

– Я прокололся, – признался он.

– Что?

– Мне нужно купить защиту, – он жестом показал на магазин, находившийся на другой стороне улицы.

В голосе Эмили послышалось смущение.

– Мне лучше подождать тебя в своей комнате.

– Я провожу тебя.

Ее комната была на втором этаже. Джеймс прижал Эмили к двери, и они поцеловались, с трудом оторвавшись друг от друга из-за охватившего их возбуждения. Может быть, послать к черту осторожность и не отпускать от себя эту сладкую женщину!

Но он знает, что это невозможно. У него уже есть ребенок, очаровательный малыш, который так далеко от него и по которому так тоскует сердце…

И сейчас он не собирается зачать ребенка с незнакомкой, оставив в ней свое семя.

Джеймс убрал прядь волос со щеки Эмили.

– Я вернусь как можно быстрее.

– Ты найдешь меня здесь, – она нежно улыбнулась ему и открыла свою дверь.

Он дождался, пока она войдет в номер, потом повернулся и побежал вниз по лестнице, думая, что это дьявольски неподходящий способ начинать свою жизнь в обличье Джеймса Далтона.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Эмили ждала его в комнате, стараясь подавить охватившее ее беспокойство. Она начала нервничать, внезапно почувствовав, что собственная неопытность до смерти пугает ее.

Надо ли сказать ему?

Но что сказать? То, что через две недели ей назначена серьезная операция?

Сев на край кровати, она в безмолвном отчаянии стиснула руки. Нет сомнения, что, узнав о меланоме, он мгновенно исчезнет. Какой горячий ковбой захочет, чтобы занятию сексом предшествовал разговор о таком страшном заболевании, как рак кожи?

Вряд ли он заметит след на голени, в том месте, где ей удалили родинку. Конечно, он не обратит на него внимания. Почему ему может броситься в глаза небольшой и совершенно безобидный на вид шрам? Он не будет представлять для него никакого интереса.

Ну ладно, с этим все прекрасно. Тогда что ей делать с девственностью? Нужно ли затронуть эту тему? Следует ли ей признаться, что она еще никогда не была с мужчиной?

Подружки рассказывали Эмили, как это было у них в первый раз. Они попивали содовую воду, хрустели чипсами и обсуждали не совсем приличные подробности, как это часто делают женщины. Но сейчас это ей ничем не поможет.

Эмили надеялась, что ее первый возлюбленный навсегда останется единственным. Он будет мужчиной, который станет ей мужем и отцом ее детей.

Но она в таком положении, что просто глупо ждать, пока появится мистер Единственный.

Рак навсегда изменил ее будущее. Жизнь стала слишком непредсказуемой, а Джеймс Далтон оказался слишком красивым, слишком волнующим и сексуальным.

Послышался стук в дверь, и Эмили буквально слетела с кровати. Глубоко и неровно дыша, она пригладила блузку и открыла дверь.

Джеймс посмотрел на нее с улыбкой, которая смягчила резкие черты его лица и почти скрыла затаенную грусть в глазах.

– Привет! сказал он.

– Привет! – Эмили, сердце которой трепетало как у девочки-подростка, отступила назад, и Джеймс вошел в комнату.

Она заперла дверь. Подняв вверх пакет, взятый в аптеке, он объявил:

– Вот они.

Ах, да, конечно. Защита. У него достаточно ответственности, чтобы заниматься безопасным сексом, и опыта, чтобы вовремя заговорить на эту тему. Но ей стало легче оттого, что он не носит презервативы в бумажнике. Очевидно, у Джеймса нет привычки заниматься случайным сексом, находя в барах женщин на одну ночь.

– Ты все еще одета, – криво улыбнувшись, заметил он.

У Эмили оборвалось сердце.

– Ты ожидал, что я буду обнаженной?

Он бросил пакет на тумбочку.

– Надежда всегда есть.

– Я сняла ботинки, – возразила она, поморщившись от собственного неумения проявить кокетство.

Джеймс бросил взгляд на ее ноги.

– Тогда ты опередила меня на один шаг, – он решительно уселся на край кровати и быстро снял потрепанные ботинки. – Теперь мы на равных.

– Но ты в куртке, – заметила Эмили.

Он снял ее и отшвырнул в сторону.

– Уже нет.

Эмили не ожидала, что он вовлечет ее в игру.

Трепеща, она стояла посреди комнаты, превратившейся в сцену для стриптиза.

Джеймс откинул со лба густые темные волосы.

– Твоя очередь, красотка!

Она совсем не чувствовала себя красоткой, потому что комнату заливал яркий свет, а Джеймс следил за каждым ее движением.

– Твоя очередь, – нетерпеливо повторил он.

– Так нечестно. Это моя комната. И правила устанавливаю я.

– Сдаюсь! – Джеймс стянул с себя рубашку, и она увидела его обнаженную грудь и серебряное колечко в левом соске.

Эмили в изумлении смотрела на блестящее украшение, в середину которого был вставлен черный камешек.

– Я сделал это очень давно, – пояснил он.

– Сам?!

– Это был для меня духовный обряд.

По мнению Эмили, в этом было больше сексуальности, нежели чего-то духовного, но она не собиралась возражать ему.

– Тебе не больно?

Джеймс поднял на нее глаза и ухмыльнулся.

– Хочешь подойти и проверить?

Да. Очень хочет. Он невероятно привлекателен.

Каким опасным и соблазнительным он выглядит, лежа полураздетым на постели и дразня ее игривой улыбкой!

Подняв руку, Джеймс поманил ее к себе. Эмили подошла ближе, и, притянув ее на кровать, он нетерпеливо и жадно впился в губы Эмили.

Внезапно ей показалось, что она чувствует его руки по всему телу. Ей хотелось выключить лампу, расслабиться в его объятиях, но он был слишком нетерпелив, слишком возбужден, слишком…

– Скажи, что тебе нравится, – прошептал Джеймс, лаская языком ее ухо и расстегивая на блузке верхние пуговицы. – Скажи, что ты хочешь…

Помоги ей Бог, но она не знает!

– Я все сделаю, Эмили, все, что ты захочешь.

Ей нужно попросить его не спешить, дать ей время, но как она может сказать об этом.

Проведя ногтем по его груди, она задержала палец у левого соска, почти касаясь очаровавшего ее колечка.

– У меня нет никакого опыта, – вздохнув, призналась она.

Джеймс поднял голову. Она лежала под ним, вдавленная в постель весом его тела.

– Опыта в чем?

– В сексе. В занятиях любовью. Это мой первый раз.

Он окаменел. Шрам над правой бровью слегка дернулся. Эмили затаила дыхание. Ее пальцы коснулись колечка, задев магический камень.

Джеймс откинулся назад и снял руку Эмили со своей груди.

– Не нужно останавливаться, Джеймс. Ведь ты еще хочешь меня?

Он, нахмурившись, посмотрел на нее. Что выражает этот взгляд? Гнев? Смущение?

– Сколько тебе лет?

Эмили закусила губу. Она все еще ощущала вкус его поцелуя, и ей казалось, что она до сих пор чувствует его настойчивые губы.

– Двадцать два.

Джеймс посмотрел ей прямо в глаза, и в его взгляде вновь появились тоска и беспокойство.

– Почему я? И почему сейчас?

Эмили не знала, что сказать, как объяснить ему свое решение, не упомянув о том, что больна раком.

Она не собирается затрагивать эту тему, чтобы вызвать жалость или, упаси бог, отвращение у мужчины, с которым она хочет заняться любовью.

– Я устала ждать, – сказала она.

– И поэтому ты подцепила первого попавшегося парня в баре? Это чертовски неблагоразумно!

Что она могла возразить на это? Вряд ли он поймет, как ей необходимо почувствовать себя свободной и желанной, забыть о своей болезни.

– Ты смотришься в зеркало, Джеймс? Ты знаешь, как ты красив?

– И только поэтому ты хочешь переспать со мной? – изумленно спросил он. – Но это просто безумие!

– Это всего лишь секс, – возразила Эмили.

Он широко раскрыл глаза.

– Но так не должно быть! Тебе нужно подождать, Эмили, и найти своего парня.

Эмили стиснула ворот блузки. Все это было так унизительно.

Джеймс ласково коснулся рукой ее щеки. Так ласково, что она едва не расплакалась. Ей хотелось попросить его остаться, обнять ее, но у нее не хватало смелости открыть ему свою душу и признаться в том, что он нужен ей.

– Я не могу сделать это, – произнес Джеймс, отводя руку от ее лица.

Эмили гордо вздернула подбородок.

– Это не имеет значения, – с притворным равнодушием сказала она.

– Я должен уйти, – с этими словами он надел футболку и протянул руку за ботинком. – Если я не уйду сейчас, я… – он умолк, не договорив.

Эмили лежала на кровати, наблюдая за Джеймсом. Наконец он поднялся. У него был вид воина, потерпевшего сокрушительное поражение. Он схватил куртку, бросился к двери и в мгновение ока исчез, оставив девушку в одиночестве.

В тягостном и безнадежном одиночестве.

Было ровно шесть часов утра, когда Джеймс приник к зеркалу, рассматривая свое отражение.

Когда он согласился принять участие в Программе защиты свидетелей, он полагал, что в нее входит изменение его внешности, но, как оказалось, пластическая хирургия не была частью сделки. Его лицо осталось прежним, включая шрам над бровью, который он получил, когда попал в тюрьму.

Эмили понравилось, как он выглядит. Она хотела переспать с ним, отдать ему свою девственность только потому, что он показался ей красивым.

Обеспокоенный ходом ее мыслей, Джеймс пристально изучал свое лицо. Интересно, нашла бы она его по-прежнему красивым, если бы узнала, что он бывший заключенный? Соучастник убийства?

Грубо выругавшись, он отвернулся от зеркала.

Почему должно было случиться, что она так похожа на Беверли? Он был первым возлюбленным Беверли, мужчиной, которому она отдала все, но тогда обстоятельства были совсем иными.

Беверли Хэллуэй любила его, в то время как Эмили вообще не знает его.

Пытаясь отбросить тягостные мысли, Джеймс в последний раз оглядел комнату, взял свои скудные пожитки и направился к двери. Солнце уже взошло.

Щурясь от яркого света, он увидел, что Зак Райдер, сопровождающий инспектор, уже ожидает его, прислонившись к машине. У Джеймса не было автомобиля, но Программа защиты свидетелей выделила ему достаточную сумму, чтобы он, устроившись на новом месте, смог купить подержанный пикап.

Райдер затянулся сигаретой, и табачный дымок неспешно поплыл в утреннем воздухе.

– Доброе утро.

Джеймс ограничился кивком. В Райдере текла смешанная кровь: как и Джеймс, инспектор был наполовину индеец и отличался высоким ростом и крепким телосложением. Но на этом сходство заканчивалось. На вид Райдеру было лет сорок, у него были седые виски и весьма своеобразное чувство юмора. Он принадлежал к элитному подразделению судебных исполнителей.

Джеймсу же было только двадцать шесть лет, и большую часть юности он провел, обучаясь ремеслу преступника. Обладая высоким уровнем интеллекта и превосходными способностями, он сделался экспертом-самоучкой в электронике, способным взломать самые сложные охранные системы. Создание разнообразных электронных устройств для обнаружения и вывода из строя средств слежения занимало все его свободное время. Естественно, что подобные умения заинтересовали преступников. Джеймсу не потребовалось много времени, чтобы сделаться членом преступной группировки Лос-Анджелеса.

Райдер указал на ресторанчик, примыкавший к мотелю:

– Позавтракаем?

Джеймс поправил ремень сумки, висевшей у него на плече.

– Вот уж здесь мне меньше всего хочется есть.

– Это почему, интересно? У них появились тараканы?

– Просто я хочу скорее уехать отсюда.

И избежать встречи с Эмили. Что, если ей придет в голову позавтракать здесь? Он посмотрел на ряд припаркованных машин и заметил небольшой автомобиль, который вполне мог принадлежать ей.

– Заедем в какую-нибудь закусочную?

– Только если нам встретится что-нибудь по пути.

У Джеймса не было желания задерживаться в Льюистоне. Ему хотелось поскорее забыть этот город и девушку по имени Эмили. Он провел беспокойную ночь, думая о ней и гадая, кто она и где живет.

Его не должно было волновать это, но мысль о следующем парне, которого она встретит в баре, не давала ему покоя, потому что этот ублюдок с удовольствием возьмет то, что она предлагает.

В дороге они молчали, и Джеймс, откинувшись на спинку сиденья, размышлял о том, что его решили поселить в Силвер-Вулф, небольшом городке в северо-восточной части штата Айдахо. От Льюистона он находился в полуторах часах езды.

– Ты мог бы заглянуть в «Тэнди-Стейблс», – внезапно произнес Райдер.

– Зачем?

– Узнать насчет работы. Пожилая леди, которая держит конюшню, ищет помощника. Предлагает питание и жилье – жилой фургон на ее территории.

– Откуда вы знаете?

Инспектор наклонил голову.

– Знать – это моя работа. Неужели ты думал, что я брошу тебя в небольшом городке без всяких перспектив найти работу? Кроме того, я слышал, что ты умеешь обращаться с лошадьми.

Джеме пожал плечами. Он вырос в Техасе, хорошо ездил верхом, умел арканить лошадей и когда-то воображал себя ковбоем. А стал бандитом…

– Я вырос на ранчо.

– Тогда возвращение к основам пойдет тебе на пользу. Говоря о… – Райдер умолк и бросил на него внимательный взгляд. – Ты отвратительно выглядишь, Далтон.

– Я не выспался.

– Почему же? Был слишком занят, пытаясь трахнуть какую-нибудь хорошенькую блондинку, которую ты подцепил в баре?

Сукин сын! Он знает, что произошло.

– Я не нарушил правил.

– Да. Но при первом же нарушении я прострелю тебе задницу Мы вышибем тебя из Программы быстрее, чем ты нашел эту девицу.

– Не впутывайте ее. – Меньше всего Джеймсу хотелось говорить об Эмили и тем более признаваться, что она запала ему в сердце.

– Просто не проколись. – Инспектор дружелюбно улыбнулся, давая понять, что он скорее друг, чем враг. – Потому что мне это тоже повредит.

– Я и не собираюсь, – возразил Джеймс и подумал, что бывшие заключенные всегда говорят так.

Нельзя винить Райдера за недоверчивость. Тем более что он знает далеко не все. Никто, ни люди в Программе защиты свидетелей, ни ФБР не знают, что у Джеймса есть ребенок – черноглазый мальчик, усыновленный по его просьбе другим мужчиной. Но с тех пор его преступная душа переродилась. Отцовство, несмотря на то что оно было тайным, круто изменило Джеймса.

Через полтора часа Райдер свернул с шоссе на небольшую проселочную дорогу.

– Вот он, Силвер-Вулф.

Джеймс посмотрел в окно. Его внимание привлекли высокие деревья на участках и необычные деревянные дома. Ему показывали видеофильмы о Силвер-Вулф, чтобы ознакомить с местностью, в которой ему предстояло жить. Сначала его собирались отправить в общину индейцев племени чероки, но от этой мысли пришлось отказаться, потому что разыскивавшие Джеймса бандиты без труда могли сообразить, что он ищет убежище среди своих соплеменников. Поэтому ему подобрали городок вблизи резервации Нез-Перс. Индейцы, жившие в ней, принадлежали к другому племени.

Инспектор остановил машину перед «Силвер-Вулф Лодж». Джеймс смотрел на окруженный кустарником мотель, зная, что это его временный дом.

Как только он найдет работу, возможно ту, о которой упомянул Райдер, он обзаведется постоянным местом жительства.

В Программе защиты свидетелей ожидают, что здесь он пустит корни и затеряется среди местного населения. Если, конечно, не появится угроза для его безопасности и ему не придется снова куда-то переезжать.

Прошло три дня с того вечера в Льюистоне, когда Эмили встретила и потеряла Джеймса. Казалось, что прошло достаточно времени и пора продолжать жить дальше, но ей никак не удавалось выкинуть его из головы, его образ преследовал ее и днем и ночью.