Текст книги "Свидетели на свадьбе"

Автор книги: Шеннон Уэверли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

В саду они пробыли еще около часа, прогуливаясь по тропинкам, восторгаясь буйной растительностью и делая снимки. Рут и Филип шли вдвоем, рука в руке, на некотором расстоянии от молодых людей, – им хорошо вдвоем, и мешать они никому не хотят. Кейла и Мэт после вчерашней ссоры чувствовали себя неловко, и оба упорно молчали.

Молодожены остановились у «бассейна исполнения желаний» – дно его было усеяно монетами. Посмеиваясь, как подростки, они наклонились над ограждением и бросили каждый по монете.

– А вы не загадаете желание? – удивилась Руг.

Мэтью в ответ лишь пожал плечами, а Кейла неестественно засмеялась.

– Мы не так богаты, чтобы швыряться деньгами.

– О Господи! – воскликнула Рут, но не рассердилась, слишком была для этого сегодня счастливая.

Они с Филипом просто ушли, предоставив этим молодым старичкам делать что хотят.

Кейле стало совсем не по себе, она шагнула к перилам и уставилась на расходящиеся по воде круги. Почему она не приняла участие в этой безобидной, веселой игре – загадать желание?

Мэт облокотился рядом с ней на перила.

Они завороженно смотрели на залитый солнцем бассейн, и Кейла подумала: почему бы не теперь? Это так легко – загадать желание, вынуть монету из кошелька и швырнуть ее в бассейн?

Чего бы она себе пожелала? Успеха своим магазинам? Чудесной свадьбы? Долгого, счастливого брака? Умных, здоровых детей? Естественные желания на этом этапе ее жизни… Не сознавая до конца, что говорит, она пробормотала:

– Будь осторожен, загадывая желание…

Близко-близко к ней, чуть не касаясь, Мэт закончил:

– …ибо может оно исполниться.

Будто под действием неведомой силы, Кейла повернулась взглянуть на него; он сделал то же.

– О, Мэт, я вся в шрамах! – воскликнула она. – Ты абсолютно прав. И потому я была вчера такой ведьмой.

Улыбка согрела его взгляд.

– Знаю, Кейла.

– Я не понимаю, кто я и куда двигаюсь.

Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

– Может, ты не так уж и растерянна, как представляешь. По-моему, участие в этой свадьбе – очень верный шаг на твоем пути. Все дело в том, как далеко ты захочешь и сумеешь пойти.

Признание висело между ними в воздухе – признание, о котором он, возможно, и не подозревал… или подозревал?

Утонувшая в его глазах, Кейла чувствовала себя в безнадежном плену его обаяния. И в это мгновение она поняла, что есть другая причина – возможно, она-то и подлинная – ее вчерашней злости и неуправляемости. Никакие заклинания не помогут ей спастись от неудержимого влечения к Мэту – душа ее, видно, имеет на этот счет собственное мнение. И нет у нее никакой зашиты от его колдовских мужских чар, от этой своей уязвимости. Разум ей диктует, что надо делать, а сердце совершает лишь то, что ему, сердцу, отрадно…

– Мэтью? – Голос Филипа донесся как с другой планеты.

Кейла томно вздохнула и медленно повернула голову… Мэт проглотил ком в горле и с трудом отвел от нее взгляд.

– Да, папа? Вы уже…

– Ты нас не сфотографируешь?

– Ну конечно, папа, с радостью. Оставайтесь там, на месте. Не двигайтесь!

Из сада Гроувзов Мэт привез их в уединенный ресторан со столиками, расставленными прямо на пляже. В этой обстановке они в своих костюмах выглядели явно нелепо. Ну и пусть – не оставаться же без ланча?

Окончив пиршество, сразу поехали в аэропорт.

– Мы вам позвоним завтра вечером, когда будем возвращаться, – напомнил Филип.

– Ждем вас дома с нетерпением! – заверил Мэт.

– Ах да, не забудьте: на сегодня вам заказан обед в ресторане на пляже. Пригласительные билеты – на обеденном столе.

– И помните, – погрозила пальцем Рут, – живите дружно!

– Вам пора! – Кейла подтолкнула их к дверям терминала.

Подождали, пока взлетит самолет, медленно развернулись и направились к выходу.

– Итак, чем бы ты хотела заняться, Кейла?

– Прежде всего – переодеться во что-нибудь удобное. – Она толкнула дверь.

– Отличная мысль. А потом?

– Позвонить домой, – Кейла закусила губу, – рассказать обо всем отцу.

Мэт приостановился на мгновение.

– Ты уверена, что это нужно, и именно сейчас?

– Да, несомненно.

– Но Рут же вызвалась вернуться с тобой.

– Знаю-знаю. Но в ее возрасте, с ее здоровьем такой стресс… Нет! Объявить отцу, что она вышла замуж за Филипа, – моя проблема и моя обязанность. Самое малое, чем я могу ей помочь, – это позвонить и принять на себя первый удар.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ожидая, пока ее соединят, Кейла тупо смотрела на свои пальцы, теребившие ковер.

Наконец щелчок:

– Добрый день. Компания Брейтонов.

Она вся подобралась, сосредоточилась; пульс звоном отдавался в ушах. Отец в офисе, сам снял трубку.

– П-привет, п-папа.

– Кейла?

– Да, я.

– Ну, молодая леди, наконец-то вы удосужились позвонить.

Упрек отца мгновенно ее сразил – выработанный рефлекс. Она почувствовала, как пот течет по ребрам.

– Ну?! – требовал он. – Скажешь ты наконец, что там происходит?

Она взглянула на внутренний дворик, куда вежливо удалился Мэт, усевшись под фиговым деревом с книгой в руках, которую, по всему видно, не собирался читать.

– Для этого я и позвонила, отец.

Ллойд воспринял новость ужасающе – куда хуже, чем она ожидала: он просто взорвался.

– Твоя бабушка… она… сделала это? Она посмела?!

Кейла пыталась объяснить, привести доводы в пользу решения Рут. Даже передать отцу радость новоиспеченных супругов, их новый интерес к жизни, пользу для здоровья… Тщетно – для отца все это ничего не значило. Прервав ее сбивчивую речь, он поперчил свою оскорбительным выпадом и закончил с горечью:

– Эх, и почему я не послал Гордона!

Слезы подступили к глазам, но голос не подвел ее:

– В любом случае послезавтра я дома. – Она промокнула рукавом глаза. Бабушка прилетает со мной. Ради Бога, я надеюсь, ты успокоишься, будешь рассудителен и объективен. – И раньше, чем он сумел добавить боли в ее и так уже израненное сердце, она поспешно попрощалась и положила трубку.

Стояла не двигаясь, с опущенными по бокам руками, тупо уставившись на телефон. Скребущее чувство неудачи переполняло ее – неудачи, некомпетентности, отверженности… Она не слышала, как открылась дверь, но почувствовала – это Мэт; в одно мгновение он оказался рядом, притянул к себе, крепко прижал. В горле что-то болело, мешало, но она оцепенела настолько, что была не в состоянии двигаться и… позволила себе заплакать.

– Все в порядке, дорогая, – шептал он, сильнее прижимая ее к груди.

Она уткнулась в его тепло и надежность, сжав зубы и закрыв глаза.

– Ну все же удалось, все получилось, – нежно уговаривал ее Мэт, гладя по спине. – Ты это сделала. А теперь все позади.

Она потерлась горячим лбом о его ключицу.

– Нет, Мэтью, не все получилось и не все позади. Отец… он мною недоволен, так… расстроен.

– Дай ему время, Кейла. Я вот уверен – он подумает над всем этим и увидит другую, светлую сторону.

Она подняла голову и с сомнением взглянула на него:

– Какую… светлую сторону?

Глаза его лукаво блеснули под полуприкрытыми веками.

– Спорю – Ллойд всегда сожалел, что у него нет брата. Знаю, всегда знал.

Кейла нахмурилась, пытаясь сообразить, о чем это он, – и вдруг залилась смехом.

– Бог мой, да ведь вы теперь с моим отцом… сводные братья!

Мэт улыбнулся, но по выражению лица было видно, что обретение такого братца не так уж его обрадовало.

– Да, все это делает нас какими-то там родственниками друг другу… будь я проклят, если б смог вычислить какими.

Он заключил се лицо в свои руки – большие, добрые, какие они теплые, и гладил пальцами щеки. Глаза ее погрузились в его – надолго, глубоко. Мэт прав, они теперь и правда кто-то друг другу, но кто?..

Взгляд ее блуждал по его чертам, отмечал малейшие особенности: гладкость смугло-золотой кожи, маленькая завораживающая ямочка в изгибе верхней губы… Конечно, она и прежде встречала красивых мужчин, даже более красивых, но никогда ни к одному не испытывала такого притяжения. Это не просто реакция на приятное сочетание черт – ее чувство к нему глубже. Она может смотреть на него вечно и никогда не устанет им восхищаться – в этом она убеждена.

Мэт отнял руки от ее лица и отстранился.

– Тебе лучше, Кейла? Отошла?

– Да, все в порядке. Спасибо, Мэт.

Он с облегчением распрямил плечи.

– Ну, так как теперь? Чем бы ты хотела заняться в оставшееся у нас сегодня время?

Кейла, раздумывая, закусила губу: нужны активные развлечения, тогда время их пребывания вдвоем пролетит незаметно. И она щелкнула пальцами:

– У меня есть идея!

– Ты уверена, что тебе этого хочется? – осторожно выяснял Мэт.

Они сидели на стене, ограждающей пляж перед одним из огромных отелей, и заполняли специальный бланк, который по всей форме освобождал мореходную компанию от ответственности – на случай травмы пассажиров, ну и так далее…

– Мы не птенцы, – усмехнулась Кейла, скрывая волнение.

Заполнили бланки, уплатили – и попрыгали в воду, а потом вскочили в моторную лодку; у руля сидели молодые, спортивного вида багамцы. Мгновение – и они уже мчались от берега к движущемся парому, где поджидала небольшая команда.

– Кто полетит первым? – спросил кто-то из членов команды.

Кейла сжалась от страха.

– Полечу я, – спокойно отозвался Мэт.

Ему помогли надеть специальное снаряжение. Тем временем рулевой подплыл в лодке совсем близко. Трос свободно тянулся от кормы к «упряжи» Мэта.

– Готовы? – крикнул матрос.

Мэт поднял большой палец вверх – взревел лодочный мотор. Для разбега в соответствии с инструкцией Мэт сделал два шага назад; мгновение – и он оторвался от судна. В следующий миг его подхватила волна – и он уже в воздухе… Однако Кейла с духом не успела собраться, как время пребывания Мэта в воздухе истекло.

Искусным движением рулевой подтянул трос к корме, и Мэта втянули в лодку; помогли устоять на корме, отцепили трос.

– Ну и как? – теребила она его за плечо, пока молодой багамец сновал вокруг нее, прицепляя теперь уже к ее «упряжи» плавающий в волнах парашют.

– Нечто не от мира сего, – усмехнулся Мэт.

– В самом деле? А не жутко?

Он еще и не ответил, а тот, кто готовил ее, уже пожелал певучим голосом:

– До встречи, до встречи, счастливого плавания! – И помахал рукой.

Кейла вскрикнула, почувствовав, что ее потащило вперед… Когда до нее донесся смех Мэта, она уже взлетала.

– Конечно, жутко! – вдогонку крикнул он. – То-то и здорово!

Впереди нее, одним с ней курсом, неслась лодка. Кейла зажмурилась и покрепче ухватилась за трос у самых своих ушей… Несколько секунд – и она осознала, что ведет себя глупо: теряет ценные мгновения такого краткого полета. Нет уж, она откроет глаза, впитает каждый миг, каждое ощущение свободного плавания в воздухе… Взлет оказался более плавным, чем она ожидала, и подъем в воздух вовсе не страшен. Тонкое, щемящее замирание сродни тому, какое испытываешь в верхней точке «чертова колеса».

Теперь главное – расслабиться; когда это удалось, она уже могла обозревать открывшуюся панораму: громадные пространства пляжей – белый песок и яркие цветные вкрапления загорающих людей. А самое поразительное, конечно, вода: живая, движущаяся, переливающаяся бирюза, такая прозрачная, что просматривается дно залива…

Эх, какая жалость, что не взяла камеру – показать бы отцу эту потрясающую картину. В памяти сразу всплыл телефонный разговор; слова отца, ранящие в самое сердце. Почему он считает – всегда – ее поступки глупыми? Разве она постоянно совершает ошибки? Вовсе она не глупа! А для него – простоватая, не уверенная в себе, а скорее, просто… нелюбимая. Ей еще с давних пор думалось, что в тайных своих мыслях он обвиняет ее в смерти матери. Ну вот, опять слезы подступают… Прочь эти мысли! Мэт прав: это ее жизнь, она сама должна выбирать, как ее прожить, и единственный человек, которому ей надо нравиться, – она сама.

Лодка примерно в трехстах шагах – и прекрасно. Вместо испуга Кейла испытала гордость за себя – сделала хоть что-то вопреки не только земному притяжению, но логике и здравому смыслу. Разведя руки в стороны до предела, она широко улыбнулась от радости. В это мгновение она – птица, огромная, яркая морская птица, подхваченная ветром… Увы – ее уже притягивают к лодке, она снижается.

– Как ты, дорогая? – улыбнулся Мэт, когда она приземлилась.

В ответ она только радостно вздохнула – никакими словами не передать пережитое там, на просторе.

– Давай мы сохраним это, Кейла.

Они обменялись многозначительными взглядами.

Остаток дня они провели, нежась на пляже.

Кейла наконец-то надела на левую щиколотку приобретенный втихомолку браслет из кораллов и даже приняла очередное предложение заплести косички. Ей заплели и украсили несколькими синими, как море, бусинками. Она хитро порекомендовала Мэту сделать то же самое.

Его осчастливили тремя коротенькими косичками и вплели в них черные бусинки.

Дома они нашли на столе пригласительные билеты на обед и рекламный листок с расписанной по всем канонам программой обеда. Пока Мэт чистил зубы, Кейла, устроившись недалеко от двери ванны, торжественно зачитывала эту программу вслух.

– «Традиционные багамские блюда – на любой вкус! К вашим услугам разнообразнейший буфет. Следом за ним вас ожидает зажигательное ревю местные национальные танцы и песни».

– И в котором часу все это великолепие?

– Обед – в шесть тридцать. Ревю – в восемь.

Взглянув на часы, он доложил:

– В принципе я готов, побриться только. А ты?

– Тоже. Преобразиться, конечно, надо.

– Представляю, это будет сногсшибательно.

Кейла деланно застонала, развернулась и удалилась к себе преображаться. Когда она спустилась, Мэт сидел уже во дворе, вытянув ноги и сцепив на затылке пальцы.

– Ну как? – Она сделала шутливый пируэт – мол, оцените и меня, и мой наряд. Среди множества уступок, сделанных ею себе за прошедшую неделю, вот это прелестное, ниспадающее до щиколоток воздушное платье из тончайшего натурального хлопка. В круговом движении густо собранная пониже талии пышная юбка разлетелась и поплыла, а сверкающие ультрамарином бусинки в длинных, волнистых золотых волосах тихонько, призывно зазвенели…

Мэт даже рот раскрыл. Он приподнялся и улыбался как-то странно.

– Мило. Очень, очень мило. Даже… даже слов нет. – И подвинул для нее стул. – Присядь-ка на минуту, Кейла. Хочу тебя кое о чем попросить.

– О чем же, Мэт? – К естественному любопытству примешивалась изрядная доля тревоги.

– Предупреждаю – моя просьба покажется тебе… ну, странной.

– Бога ради, не тяни, что у тебя? И не смотри так торжественно – ты меня пугаешь.

Взгляд его стал напряженным.

– Ты пугаешь меня гораздо больше, дорогая.

– Ну так что же, что? – с трудом выговорила она.

Он потянулся к ней через стол и провел двумя пальцами по ее руке.

– Не снимешь ли ты на сегодня это кольцо?

Она молчала, потрясенная, будто уясняя – не ослышалась ли.

– Этот сапфир подарил тебе Фрэнк. Не окажешь ли ты мне любезность снять его? Только на сегодняшний вечер. Завтра снова наденешь.

– Но зачем? Не понимаю…

– Сегодня вечером я намерен кое-что сказать тебе. И скорее всего, буду вести себя таким образом… лучше, чтобы это говорилось и делалось в условиях, когда ты не связана столь очевидным напоминанием о… об этом человеке.

Ей показалось – все ее существо трепещет от радости. Прошло несколько секунд.

– Мэтью Рид, это же настоящее безумие!

– Кейла, мы всю неделю высекаем искры друг из друга. До сих пор мы делали вид, что ничего необычного не происходит, но больше я не хочу притворяться. – Глаза его горели таким огнем, что и пугали, и радостно будоражили. – Нам бы задуматься над этим и понять, куда это может нас завести.

– О чем тут думать – ни-ку-да.

Он улыбнулся нежно и как-то беспомощно.

– Разве что на небеса и обратно.

Вспыхнув, Кейла задрожала, ослабела – такой сладкий соблазн прозвучал в его голосе, не только в словах.

– Но надолго ли, Мэт? Все так сложно…

– К черту сложности! Расстраиваться из-за них я буду потом. – Он схватил ее руку и сжал пальцы почти до боли. – У нас не так много времени, дорогая. Если не сейчас, то когда?

Действительно – когда? Эта ночь – единственная, когда они вдвоем. Через день они уедут отсюда… Захваченная его страстными и в то же время так сдержанно и серьезно произнесенными словами и этим особым взглядом, Кейла, стараясь быть спокойной, выдохнула:

– Сумасшествие, конечно, но что ж… если это сделает тебя счастливым… – Она сняла кольцо и вопросительно взглянула на Мэта.

Он решительно кивнул на дом. Пожав плечами, Кейла зашла туда и оставила кольцо на кофейном столике с мыслью: «На что я только согласилась?» Но блаженное безрассудство уже захватило ее как знамение того, что в жизни ее вот-вот произойдет что-то поразительное и волнующее.

После такого удивительного по откровенности разговора между ними Мэт больше не старался скрывать свое к ней отношение. Когда говорил, смотрел прямо в глаза; когда улыбался – весь мир принадлежал только им двоим.

Держась за руки, Мэт и Кейла шли медленным шагом. Торопиться им незачем – оба понимали, что уже не минуют друг друга… Поднялись по ступенькам к площадке отеля; в павильон входили под негромкую музыку духового оркестра. Для обеда расставлены столы, покрытые льняными скатертями, на каждом яркие цветы. К сожалению, столы были рассчитаны на четверых и более: сели еще с одной парой.

Как удавалось Мэту во время общей беседы дать ей почувствовать, что они одни в целом мире, – этого секрета Кейла не знала. Он свободно общался с симпатичной парой среднего возраста из Оттавы – и в то же время удерживал Кейлу в поле своего постоянного внимания.

Реклама не солгала – еда и правда была превосходной. Ревю проходило перед Кейлой как во сне: певцы и певицы; пожиратели огня; исполнители танца лимбо; музыканты, играющие на стальных барабанах, – все проплывало перед ней в счастливом розовом тумане.

Только финал полностью захватил их внимание – праздничный парад Джанкэну. Распорядитель церемонии объяснил: Джанкэну – местный праздник, начинается он до рассвета, когда вдруг из-за холмов доносятся звуки барабанов, рогов и свистков. Как раз в этот момент, когда он все это рассказывал, из-за сцены донесся шум. По столам пробежал удивленный шепот.

– Эти звуки все приближаются, – продолжал распорядитель, – и перед вами предстают мужчины в красочных костюмах. И тогда вы понимаете: вот что такое Джанкэну!

Кейла от неожиданности чуть не вскрикнула: ярчайшее шествие шеренги из тридцати мужчин предстало перед ее взором. Танцоры, в фантастических головных уборах, ярко разрисованных бумажных юбках, исступленно, ритмично двигались, сходя со сцены прямо в зал.

– Все встаем! – весело командовал распорядитель. – Образуем живую линию!

Кейла взглянула на Мэта: он взял ее за руку и встал. Вместе с другими они влились в танцующую цепочку, извивающуюся между столами.

Бедро к бедру, свободно расположив руки на спинах друг друга, Мэт и Кейла продвигались вперед, танцуя в ритме барабанов.

Парад протопал через несколько вестибюлей и залов, сотрясая здание отеля и будоража гостей шумом и громом. В главном фойе все остановилось музыканты и танцоры раскланялись во все стороны и удалились через парадную дверь.

– Какой легкий, изобретательный и бесповоротный способ показать – вечер окончен, – с удовольствием констатировала Кейла. – Поднять всех с мест, увести из павильона и оставить в фойе!

Дойдя до лестницы, спускающейся к пляжу, Кейла и Мэт остановились, захваченные открывшимся перед ними волшебным видом.

Аромат цветущих растений подслащивал теплый ночной воздух, смешиваясь с соленым запахом моря. Красота эта опьяняла ее, ритмы, запахи, сам привкус этого дня – все окружающее врезалось в память Кейлы.

Несколько фонарей на дорожке за ними, обращенных к пляжу, подсвечивали воду и песок.

Кейла заметила, что они с Мэтом отбрасывают длинную причудливую тень она простирается по песку и покрывает рябью набегающие волны…

– Если нам суждено вернуться в Штаты, – задумчиво, почти про себя проговорила она, – давай оставим здесь… хоть наши тени.

– В этом что-то есть. – Мэт обнял ее.

Они брели по пляжу, перешептываясь, временами напевая отрывки песен, прозвучавших сегодня вечером. Иногда просто молчали, но молчание не было легким: сладкое волнение будоражило кровь Кейлы, рождало предвкушение, пожалуй сравнимое с… ожиданием рождественского утра в детстве… Вот уже и дом их виден – оба замедлили шаги и наконец одновременно остановились. Мэт повернулся и тесно прижал ее к себе.

– Мэт, я… я не уверена, что это разумно… – прошептала она.

– Ничего не могу с собой поделать – ты околдовала меня. – Мэт прижался губами к ее губам.

Когда он наконец оторвался от нее, то сразу заметил, как сильно бьется жилка у нее на шее.

– Ох, леди, у меня от вас кружится голова.

Она улыбнулась, расслабленная, разгоряченная своей властью над ним.

– Желаете испытать нокаут?

– Не говорите таких вещей, леди, паренек может истолковать их неправильно… – Он не закончил фразу, не смог – просто подчинился непреодолимому зову крови.

Этот поцелуй, более властный, чем первый, казалось, никогда не кончится. Пальцы их запутались в волосах друг друга; он гладил ее по спине, она делала то же, тела их сгорали от желания…

«Мы уже почти на небесах…» – подумала Кейла, а он все глубже проникал своим ртом в ее рот. Но в следующее мгновение она решила: «Нет, это еще не рай…»

К тому времени, когда они отстранились друг от друга, Кейла будто уже вся растворилась в Мэте, в том волшебстве, каким был он для нее, в жаре, пульсирующем внутри ее. Она ощущала себя живой, чувственной, прекрасной как никогда.

– Кейла, Кейла! – хрипло нашептывал Мэт, все крепче обнимая ее. – Ты сводишь меня с ума! Я уже говорил тебе это?

Она улыбалась, воспаряя к небесам от счастья – ни с чем не сравнимое чувство!

– Что же произошло с нами за эту неделю? – шептал он, прижимая ее к себе. – Такого я никак не ожидал, нет, не думал даже…

– В каком смысле? – Она вырвалась и лукаво, даже кокетливо смотрела на него. – Разве я такая уж дворняжка, что нельзя и представить себе, как это можно увлечься мною?

Мэт засмеялся счастливо, обнимая ее еще крепче и покачивая. Ей нравился хриплый выдох, исторгающийся из его груди, лесной запах его лосьона.

– Ты притворяешься? Или в самом деле не знаешь, как ты очаровательна? Взгляд его ласкал, обжигал и пожирал ее.

– Приятно, когда льстят, но на самом деле…

– У тебя неброская красота, Кейла. Кто-то, может, ее и не замечает. Но то слепые мужики и глупые парни. Я горд, что ее увидел, разглядел. Твоя красота проявляется не вдруг. И отдается где-то глубоко внутри, когда меньше всего ожидаешь. И нет здесь никакой ошибки, что ты явилась мне.

Она явилась ему… Кейла вся трепетала под нежной атакой его слов.

– И ты… и ты явился мне, Мэт, – прошептала она наконец – произнесла то, что ей хотелось сказать с тех времен, когда была еще девочкой. – Это навсегда!

Он притянул Кейлу к себе движением почти грубым в своей неожиданной горячности и обхватил ее рот своим. Руки его соскальзывали вниз по ее спине, пока не оказались на бедрах, и он плотно прижимал их к себе, мял тонкую ткань платья.

– Если мы сделаем кое-что еще, – прерывисто дыша, говорил он, – этому платью недолге оставаться на тебе…

Кейла и страшилась этого, и ждала, и хотела, и клялась себе не допустить, но вместо всего ухмыльнулась во весь рот, как Чеширский кот.

– Это обещание?

Глаза его сузились и дьявольски сверкнули.

Когда он метнулся схватить ее, она сильным ударом в грудь оттолкнула его и, смеясь, рванулась в направлении дома. Ей не удалось сделать и двух шагов, как он схватил ее за запястье и потянул назад, крутанув так, что она потеряла равновесие… Он рухнул вместе с нею, они переплелись руками и ногами, смех их прокатился по утоптанному влажному песку у кромки воды.

Лунный свет серебрил его сильные плечи, густые темные волосы, черные бусинки ниспадали на висок при малейшем движении.

Волна прокатилась по ее ногам, залила туфли, поднялась к бедрам.

– Ух, платье намокло! – Кейла напрягла все силы и перевернула Мэта на спину, отчетливо сознавая: если б сопротивлялся, где ей с ним справиться.

Накатила очередная волна, и она почувствовала, что Мэт старается из-под нее вывернуться…

– Ага! Ну как, нравится тебе быть мокрым и поверженным? – быстро проговорила она, задыхаясь, накрывая его своим телом и прижимая к песку.

От лунного света глаза его стали прозрачными, как хрусталь.

– Сырость я еще стерплю, а вот рукоприкладство… – смеялся он.

Кейла подпрыгивала на нем в ритме его дыхания – подъема и спада груди.

– Оно… призывает меня к действию.

– Все призывает тебя, Мэтью.

– Точно! – подтвердил он, перевернув ее так резко, что она стала бездыханной. – Особенно дерзкие, соблазнительные блондинки, с синими бусинками в волосах и губами, созданными для любовных восторгов.

К тому моменту, когда он высказал все это, она больше не улыбалась, и он тоже. Лежали молча, вглядываясь друг в друга; он медленно наклонил голову и поцеловал ее. Она прижалась к нему, ответив на поцелуй.

Мэт поднялся, потянул ее за собой. Платье, намокшее, все в песке, плотно обкрутило, облепило фигуру, Мэт заботливо обнял ее за плечи, и они пошли вверх по пляжу, в направлении дома.

Сердце ее билось сильно и ровно. Сделают ли они то, к чему, в сущности, готовы? А готова ли она?

Когда Мэт закрывал ворота внутреннего дворика, заглушая ночное верещание сверчков и шум прибоя, ей показалось, что звенит звонок – кто-то стоит у входа в дом. Они непроизвольно переглянулись – и оба помрачнели.

– Ох, нет! – Тревога овладела ею. – Не случилось ли что с бабушкой?

Побежали к двери, на ходу вытряхивая из волос песок и приводя в порядок одежду.

Кейла со всех ног мчалась впереди Мэта, но, добежав почти до ворот, вдруг остановилась как вкопанная. Остановилось все: шаги, дыхание, сердце… Там, по ту сторону ворот, со сверкающим как лед взором стоял ее отец…