Текст книги "Местный обычай. Путь разведчика"

Автор книги: Шарон Ли

Соавторы: Стив Миллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава семнадцатая

Число Высоких Домов составляет ровно пятьдесят. И еще есть Корвал.

Из ежегодной Переписи Кланов

Автомобиль оказался низким, обтекаемым и удивительно просторным. Энн откинулась на пассажирском сиденье, которое было передвинуто так, чтобы с ее ростом ей было удобно. Держа на коленях задремавшего Шана, она смотрела, как мимо проносится Космопорт Солсинтры.

Она мысленно вздохнула, пожалев, что знакомство с портом оказалось таким коротким: Эр Том уже выводил машину из Главных ворот порта собственно в город.

Он на секунду перевел на нее серьезные лиловые глаза.

– Прости мне мою необходимость, – негромко попросил он, – и разреши показать тебе порт в другой раз – скоро.

Она моргнула, а потом наклонила голову.

– Спасибо тебе, Эр Том. Мне это будет приятно.

– Мне тоже, – ответил он и снова замолчал, ведя машину с такой же спокойной уверенностью, какую он демонстрировал за пультом космического корабля.

Энн откинулась на спинку сиденья и стала наблюдать за ним, бросая на скользящую мимо Солсинтру лишь беглые взгляды. В другой раз она увидит ее всю, погрузится в атмосферу, полагаясь на меланти и знания Эр Тома, и увидит все чудеса, на которые способен этот Город Драгоценностей.

Машина легко обогнула увитый цветами угол, проехала под древней аркой из резного камня, плавно вошла в поворот, набрала скорость – и внезапно выехала за город, оказавшись среди пышных лугов и обширных садов.

– Уже скоро, – сказал Эр Том так тихо, что она могла бы подумать, будто он говорит сам с собой – если бы его слова не были произнесены на земном.

Машина еще раз набрала скорость, луга и сады замелькали быстрее – и стали меняться. Дома стали больше и отодвинулись дальше от дороги. Некоторые были полностью скрыты, и их отмечали только ворота и подъездные дороги.

В дальнем конце долины были тоже видны деревья, а над ними в зеленоватое безоблачное небо возносилось… Дерево.

– Что… – Она подалась вперед, так что Шан сонно запротестовал. – Это же не может быть деревом!

– И все же это дерево, – отозвался Эр Том, пока машина спускалась с холма на дно долины. – Джелаза Казон, Дерево Корвала, которое находится у дома моего брата, тоже называемого Джелаза Казон.

«Джелаза Казон», услужливо подсказал ей уголок сознания, принадлежащий ученому-лингвисту, означает «Исполнение Джелы» или «Умиротворение Джелы». Она воззрилась на его невероятную высоту и судорожно облизала внезапно пересохшие губы.

– А кто такой Джела? – пробормотала она, едва заметив, что задала этот вопрос вслух: настолько она была поглощена самим Деревом.

– Напарник Кантры йос-Фелиум: честь тому, кто погиб еще до Исхода.

Энн с трудом оторвала взгляд от Дерева – от Джелаза Казон – и перевела его на Эр Тома.

– Но… «Исполнение Джелы»? При том, что он так и не добрался до Лиад?

– А! Но ведь это было Дерево Джелы, понимаешь, и он взял с нее клятву, что она его сбережет.

– О! – Энн медленно откинулась обратно. Несколько минут прошли в молчании, а потом она сказала: – Значит, Делм – это Дракон, который охраняет Дерево. Вполне реальное Дерево. Значит, твой герб – это не… аллегория?

– Алле… – Он нахмурил брови, не скрывая недоумения. – Прошу прощения. Он… Когда мы были детьми, то наставление Делма заключалось в том, что на всех нас лежит груз обещания Кантры и что если в живых останется всего один Корвал, то жизнь этого одного будет посвящена только хранению Дерева.

Энн медленно выдохнула и покачала головой. – И это Дерево… то первое, которое принадлежало Джеле?

– Да, – тихо ответил Эр Том, тормозя машину, приближающуюся к зарослям низкого кустарника.

– Тогда, значит, ему сколько? Девятьсот лет?

– Несколько… больше, наверное, – отозвался он, бросая на нее беглый взгляд, а потом поворачивая машину в одну из длинных, таинственных подъездных аллей. – Мы уже приезжаем.

Джелаза Казон – дом оказался двухэтажным, под покатой крышей. Второй этаж опоясывал широкий балкон. На нем кое-где видны были кресла и шезлонги.

Энн с облегчением подумала, что дом выглядит уютным и не походит парадные особняки – пусть даже в него вместилось бы не меньше семидесяти квартир вроде той, что она сама занимала на Университете. Возможно, благосклонное присутствие Джелаза Казон, Дерева, способствовало тому, что он казался таким приветливым.

Ибо Дерево, чья вершина уже потерялась из виду, росло прямо из центра дома.

Когда она спросила об этом Эр Тома, он объяснил, что дом строился постепенно, с ростом Клана, пока не окружил Дерево со всех сторон.

– Мои комнаты расположены… располагались… на втором этаже и выходили во внутренний двор, где находится Дерево.

Машина бесшумно остановилась, и Эр Том ввел в пульт ее управления несколько быстрых команд, а потом повернулся на месте, чтобы оказаться лицом к Энн.

– Делм уже… очень скоро… Увидит нашего ребенка, и Клан будет радоваться, – очень серьезно проговорил он, беря ее за руку и глядя ей в глаза. – Энн. Если у тебя на сердце есть что-то, что нужно… решить, то ты можешь без колебаний изложить это Корвалу для… для решения.

Он сжимал ей пальцы очень крепко – почти до боли, и у нее создалось впечатление, будто он пытается сообщить ей сведения, которые имеют первостепенную важность.

– Известно… прости меня!., что от твоего лица говорить некому. Нам не хотелось бы… не оказать… необходимой услуги нашей… нашей гостье.

Он глубоко вздохнул и выпустил ее руки, неуверенно заглядывая ей в глаза.

– Я не хотел тебя оскорбить, Энн.

– Да, конечно, – мягко ответила она, пока ее мысли стремительно неслись вперед.

По традиции делм выносил решение тем, кто принадлежал к его собственному клану – говорил от их лица. Чтобы Делм Корвала был готов представлять кого-то вне своего клана – и к тому же землянку! – было чем-то довольно необычным.

Энн низко склонила голову.

– Я… обезоружена любезностью Корвала, – осторожно проговорила она. – Вы оказываете мне высокую честь. Я не колеблясь представлю вниманию делма любой вопрос, достойный этого.

Лицо Эр Тома осветила улыбка.

– Тогда это хорошо, – сказал он и опустил взгляд на Шана. – А теперь нам надо разбудить этого соню и взять его в дом.

Величественный человек, открывший им дверь, четко сообщил Эр Тому, что мастер Даав находится во Внутреннем дворе. Не будут ли лорд, леди и юный сударь так любезны, чтобы последовать за ним?

И они последовали за ним – по хорошо освещенному коридору, обшитому деревянными панелями, где их шаги заглушал яркий и пушистый ковер, мимо старинных дверей, по центру которых были закреплены древние фарфоровые ручки. Казалось, даже Шана впечатлило это зрелище: он держался рядом с Энн и цеплялся за ее руку.

Завернув за угол, они пошли по чуть более узкому коридору, который закончился стеклянной дверью. Их проводник красивым жестом распахнул дверь и с поклоном пропустил гостей во Внутренний двор.

Энн сделала три шага по саду – и замерла, изумленная множеством цветов и кустарников, обилием птичьих трелей и порханием ярких насекомых.

Эр Том двинулся дольше по шелковистой траве, поворачивая голову среди буйства цветов то в одну сторону, то в другую.

– Добрая встреча, брат! – раздался жизнерадостный возглас непонятно откуда.

Эр Том остановился и чуть склонил набок голову.

– Даав?

– А кто же еще? Хороший был полет?

– Без происшествий и проблем. – Эр Том подошел к мощному Дереву и, приложив ладонь к его серебристому стволу, посмотрел наверх, в сплетение ветвей. – Трудно разговаривать, когда я тебя не вижу.

– Это легко решить. Забирайся наверх сам.

– А ты не мог бы спуститься вниз? – осведомился Эр Том. – Я здесь не один, и есть вопросы, требующие твоего внимания.

– А. Вот видишь, как обстоят дела, брат: за время твоего отсутствия мои манеры полностью атрофировались.

– Так ты слезешь? – вопросил Эр Том.

В его голосе странно смешивались смех и досада. Энн подошла ближе. Молчаливый и настороженный Шан оставался с ней рядом.

– Конечно, слезу! – весело заявило Дерево. – Будь осторожен, денубиа, и чуть посторонись. Не годится мне на тебя падать.

Среди безмолвных широких листьев почти не видно было движения. Когда гибкий темноволосый мужчина упал с ветвей, это было похоже на номер иллюзиониста: вот вы его видите…

– Ну вот.

Он ухмыльнулся Эр Тому и раскинул руки, не обращая внимания на сучок, запутавшийся у него в волосах, и на зеленую полосу на широком белом рукаве. Не колеблясь, Эр Том двинулся вперед, и два родича обнялись, прижавшись щекой к щеке.

– Добро пожаловать домой, мой милый, – проговорил темноволосый мужчина, и Энн ясно услышала его слова на низком лиадийском. – По тебе скучали.

Объятие было закончено, и Эр Том отступил на шаг, хотя его чалекет задержал легкую руку у него на плече, потирая большим пальцем новый шрам на кожаной куртке.

– Опасное путешествие, пилот?

– Падение в порту, – спокойно ответил Эр Том. – Ничего существенного.

– Ха! Но здесь присутствуют другие и есть вопросы, требующие моего внимания – или так сообщили мне самые последние слухи. Действуй, брат: я полностью в твоем распоряжении.

– Тогда ты должен пойти вот сюда и поклониться гостье, – сообщил ему Эр Том, ведя его по траве к Энн.

Эр Том протянул руку, на которой сверкало кольцо мастер-купца, и слабо прикоснулся к ее рукаву.

– Энн, – проговорил он, переключаясь на свой осмотрительный земной с заметным акцентом, – вот мой брат, Даав йос-Фелиум, Делм Клана Корвал.

Она улыбнулась темноволосому мужчине и поклонилась, принимая представление.

– Я счастлива познакомиться с вами, Даав йос-Фелиум.

– Корвал, – продолжал Эр Том. – Это – Энн Дэвис, профессор лингвистики.

Яркие темные глаза под четко прочерченными бровями взглянули на нее со смущающей прямотой, а потом он ответно поклонился.

– Филолог Дэвис, я крайне рад возможности наконец с вами встретиться.

Его земной оказался более правильным, чем у Эр Тома, а голос – ниже, почти с хрипотцой. Он был чуть выше и не столько строен, сколько жилист, а лицом больше походил на лиса, чем на эльфа. С мочки правого уха свисало странно скрученное серебряное кольцо, а темные волосы, совершенно прямые, падали чуть ниже плеч.

– А это… – Тут Эр Том наклонился и чуть прикоснулся кончиками пальцев к щеке Шана. – Корвал, я Показываю Вам Шана йос-Галана.

– Так. – Даав йос-Фелиум сдвинулся с места и легко опустился на колени перед ребенком, широко распахнувшим глаза. Он протянул руку, на которой блестел широкий обруч, богато украшенный эмалью. – Добрый день тебе, Шан йос-Галан.

Шан склонил голову набок и долгие мгновения рассматривал мужчину, оказавшегося прямо перед ним.

– Эй! – произнес он наконец свое обычное приветствие и протянул свободную ручонку, чтобы встретиться с терпеливо протянутой ему рукой мужчины.

Жилистые золотистые пальцы сомкнулись вокруг смуглой ручки, и Даав улыбнулся.

– Ты хорошо доехал, племянник?

– Ничего, – ответил ему Шан, делая полшага вперед и не сводя глаз с лица своего дяди.

Энн неохотно выпустила его руку, и он сделал еще один шажок, так что носки его ботинок почти уперлись в колени мужчины.

– А ты видишь искры? – вдруг спросил он.

– Увы, – ответил Даав, – не вижу. А ты видишь искры?

– Да, но не такие, что трогаются. У Мирады на руке такие, что трогаются. – Он покусал губу, серьезно глядя в лицо мужчине. – Ты даешь искры, – жалобно проговорил он. – Не видишь искры?

Четкие брови чуть сдвинулись.

– Даю искры? – пробормотал он.

– Он имеет в виду – «делаете», – объяснила Энн. – Вы делаете искры.

– О, вот как? А я и не знал. Ты привез нам будущего волшебника, денубиа?

Этот последний вопрос был явно адресован Эр Тому.

– Возможно, – ответил этот господин. – Возможно, Целителя. Или, возможно, всего лишь того, кто имеет дар знать, когда другой счастлив.

– Неплохой дар, а?

Он улыбнулся Шану, а потом снова перевел свои яркие темные глаза на Энн.

– Если Корвал Увидит этого ребенка, он будет принадлежать Клану, – проговорил он, и его голос и взгляд были сосредоточенно-серьезными. – Вы это понимаете.

Энн кивнула.

– Эр Том объяснил, что… жизненно важно… чтобы Делм… сосчитал… нового йос-Галана.

– Вот как? А Эр Том объяснил, что приобретенное Корвалом Корвал не оставляет? Вы видели наш герб.

– Дракон над деревом… да. – Она помедлила и перевела взгляд с его лица на лицо Эр Тома, которое было таким же сосредоточенным.

– Шан йос-Галан – мой сын, – сказала она, заставляя свой голос звучать мучительно ровно. – Будет ли он членом… Клана Корвал… или нет.

– Да, – подтвердил Эр Том, прямо встречая ее взгляд и чуть поднимая руку навстречу ей. – А как может быть иначе?

– Филолог! – Голос Даава заставил ее взгляд вернуться к его лицу, которое оставалось по-прежнему крайне серьезным. – Филолог, если у вас есть хоть какие-то сомнения, отступите. Нет ничего бесчестного в том, чтобы подождать и увериться.

Она смотрела на человека, который стоял в траве на коленях и держал за руку ее сына. Запачканный зеленью, с лисьим лицом и смелым взглядом, худой и крепкий, словно докер… Он был за пределами ее жизненного опыта: полудикий и неизвестный, полностью, непонятно непохожий на Эр Тома, который был ее другом и который – она это точно знала – желал ей добра. А еще Эр Том желал добра их сыну.

– Мы для этого прилетели, – медленно проговорила она, и голос у нее сорвался.

Она тряхнула головой скорее ради того, чтобы разорвать этот трудный визуальный контакт, чем чтобы отрицать – что бы то ни было.

– Шана надо было показать Делму Корвала, после чего Эр Том смог бы снова успокоиться, а клану не было бы… неловко… за то, что в галактике оказался неприкаянный йос-Галан, которого не посчитал делм. Это была… моя ошибка, – пояснила она, снова глядя ему в лицо. – Я… на моей родной планете принято давать ребенку фамилию отца в знак… уважения. В знак признания. Следуя обычаю моей планеты, я… не подозревала, что у Эр Тома будут осложнения. Совершив эту ошибку, было бы… правильным постараться по возможности поместить ее в… контекст… и загладить тот ущерб, который я могла причинить.

– А!

Еще пару долгих секунд темные глаза не отпускали ее взгляда, а потом он наклонил голову.

– Тогда это сделано.

Он протянул руку, на пальце которой было широкое кольцо с эмалью, и приложил ладонь к щеке Шана.

– Корвал Видит Шана йос-Галана, ребенка Эр Тома йос-Галана и Энн Дэвис, – объявил он.

Слова высокого лиадийского разнеслись по саду ударами колокола, заставив птиц замолчать. Он нагнулся и поцеловал Шана в губы и только потом отнял руку.

– Добро пожаловать, Шан йос-Галан. Клан ликует.

«И это, – подумала Энн, ощущая поразительный и внезапный прилив радости, – все. Надеюсь, Эр Том считает, что хлопоты того стоили».

Шан рассмеялся и встал на цыпочки, чтобы выдрать лист из волос своего дяди, продемонстрировав ему свою добычу.

– Цветок.

– Лист, я полагаю, – мягко поправил его Даав. – И очень славный.

Он выпрямился одним плавным движением, продолжая одной рукой держать ребенка, а второй взмахнув театрально широко.

– Итак, все вопросы, требовавшие моего внимания! Пойдемте в дом и выпьем вина. И съедим ленч к тому же. Ибо я не постесняюсь признаться тебе брат, что перед тобой – человек, умирающий от голода.

– В этом зрелище нет ничего нового, – спокойно отозвался Эр Том, подходя к Энн и подставляя ей руку. Он адресовал ей улыбку. – Ты выпьешь вина и поешь, перед тем как мы поедем в Треалла Фантрол, друг?

Ощущение счастья было головокружительным, неуместно пьянящим, так что она с трудом удержалась, чтобы не наклонить голову и не поцеловать Эр Тома в губы со всей страстью. Только сознание того, насколько это было бы неуместно – здесь, – помогло ей сдержать чувства.

Так что вместо того, чтобы его поцеловать, она одарила его улыбкой и продела свою руку в его.

– Вино и еда – это звучит прекрасно, – тепло сказала она и позволила ему увести ее в дом.

Глава восемнадцатая

Когда выбираешь союзника, соображения дома, клана, планеты и расы несущественны посравнению с двумя основными вопросами, которые таковы:

1. Умеет ли он стрелять?

2. Будет ли он стрелять в вашего врага?

Извлечение из Вахтенного журнала Кантры йос-Фелиум

Легкий ленч было приказано принести в Малую Гостиную, куда они и отправились. Вино было налито всем взрослым (Шан получил хрустальную стопочку, до половины наполненную цитрусовым пуншем) и выпито с должной церемонностью.

Вскоре после этого Эр Том объяснил, что ему надо позвонить своей родительнице, и с извинениями ушел. Даав и Шан направились к окну, и взрослый стал показывать ребенку, где в кустарниковых зарослях наиболее велика вероятность увидеть кроликов – если мальчик терпелив и зорок.

Ненадолго оставшись наедине с собой, Энн медленно обошла комнату, пригубливая терпкое белое вино и пытаясь рассмотреть все сразу.

Ковер… ковер был определенно харзианским шерстяным, вручную сотканным несколькими поколениями одной семьи. Один раз ей попалось голографическое изображение подобного сокровища, и сейчас она узнала характерные каштановые и кобальтовые краски среди других, менее ярких. Они были умело соединены таким образом, что создавали пышный цветочный сад, где каждое растение было таким же неповторимым, как снежинка. Ближе к одной из стен комнаты ковер оканчивался, обегая вокруг камина из темно-серого камня, в котором были приготовлены белые поленья. Каминная доска, обрамлявшая его, была вырезана из незнакомого ей блестящего красноватого дерева, с центральным медальоном размером чуть больше ее кулака. Изображение какое-то время дразняще не давалось ей, но потом она его опознала: Картушка Компаса, с изящной простотой выраженная гладким красным деревом.

Отступив от камина, она чуть было не споткнулась о столик с двумя удобными с виду креслами. На столе была разложена доска, размеченная голубыми и коричневыми клетками, окаймленная широкими полями, похожими на страны. Энн насчитала всего двенадцать стран, в каждой из которых содержалось двенадцать маленьких клеток.

На столе рядом с доской лежали четыре двенадцатигранные эбеновые игральные кости. Поблизости также оказались две неглубокие деревянные чашечки, каждая из которых была наполнена овальными камешками. Камешки в правой чашке были красными, а в левой – желтыми.

– Вы играете, филолог Дэвис? – неожиданно спросил Даав совсем рядом с ней.

Она подняла голову, едва заметно вздрогнув, и покачала головой.

– Это доска для контрашанса, да?

– Именно так. Вы должны попросить моего брата обучить вас: он страшно увлекается этой игрой. И к тому же прекрасно играет. – Он адресовал ей быструю улыбку, от которой от уголков глаз разбежались мелкие морщинки. – Хотя, конечно, ему не следует знать, что я так сказал.

Энн рассмеялась.

– Да. Я могу понять, что это было бы… неудачным ходом.

– Совершенно верно, – согласился он, приветственно приподнимая рюмку. – Я оставил юного Шана высматривать кроликов, – продолжил он спустя мгновение, указывая в сторону окна, где неподвижно застыл ребенок, прижавшийся носом к стеклу.

– Это займет его до ленча, – сказала она, ухмыляясь. – На Университете кроликов маловато.

– А! Ну, здесь их более чем достаточно, чтобы он смог ими насладиться, можете не беспокоиться.

Он чуть наклонил голову, изучающе глядя на нее. Энн подняла рюмку – и тут же опустила ее, поскольку ее внимание привлекло какое-то движение у самого пола.

– Какая красавица кошка! – выдохнула она.

Даав йос-Фелиум повернул голову.

– Леди Достоинство, как любезно с вашей стороны к нам присоединиться. Проходите, не стесняйтесь, поздоровайтесь с гостьей.

Кошка прекратила свое движение по ковру и устремила на него взгляд круглых голубых глаз. Выждав секунду, она уселась, подняла лапку и начала умывать мордочку.

– Развратница, – спокойно проговорил мужчина, и Энн рассмеялась.

– Леди Достоинство? – спросила она. – Она очень робкая?

– Боюсь, что просто дурашливая. И очень высоко себя ставит. Однако она прекрасно справляется со своими обязанностями, так что я стараюсь не жаловаться.

– Со своими обязанностями? – Она выразительно осмотрелась. – Только не говорите, что у вас водятся мыши!

Он рассмеялся – весело и громко, совершенно непохоже на тихий и нечастый смех Эр Тома.

– Нет, не скажу! Но тем не менее она полезна.

Энн посмотрела туда, где на ковре устроилась кошка, уютно подогнув лапки под кремовую грудку и полузакрыв глаза на маске из более темной шерстки.

– Она отпугивает незваных гостей, – предположила Энн, и Даав округлил свои темные глаза.

– А разве я не для этого держу дворецкого? Нет, я вам признаюсь…

Он отпил немного вина и посмотрел на кошку – а потом снова на Энн.

– Моя сестра – очень благовоспитанная дама, – серьезно начал он, – и я ужасно ее огорчаю. Она говорит, что я лишен собственного достоинства – и боюсь, что она права. Однако выволочками не создашь того, чего не даровали боги, и, признаюсь, мне надоело слушать напоминания о моем недостатке.

Он подбородком указал на дремлющую кошку.

– И вот я подрядил эту леди действовать за меня. Теперь, когда моя сестра вопрошает, где мое достоинство, я могу немедленно ее продемонстрировать.

Энн воззрилась на него. Ее улыбка становилась все шире, изгибая ее полные губы и зажигая искры в глазах. А потом улыбка сменилась негромким смехом, и она с напускной укоризной покачала головой.

– Ваша бедная сестра! Не думаю, чтобы ее это позабавило.

Даав печально вздохнул, но глаза его искрились.

– Увы, боги обделили Карин чувством юмора.

– Даав! – воскликнул у окна бдительный Шан. – Смотри, Даав! Кот!

– Милосердные боги, в моем саду?

Он покинул Энн и пересек ковер быстрыми неслышными шагами, чтобы наклониться к плечу мальчика.

Энн медленно подошла к ним как раз вовремя, чтобы увидеть, как гигантский бело-рыжий кот исчезает в кустах у корней небольшого дерева.

– Релчин, – объяснил Даав. – Несомненно, отправился охотиться на птичек. – Он взглянул на Энн. – Он никогда ни одной не может поймать, но погоня его очень развлекает.

– Тренировка, – согласилась она очень серьезно.

– Совершенно верно, – пробормотал он и собрался было добавить что-то еше, когда у двери раздались шаги.

– А, вот и ты, брат! А мы как раз гадали, когда же ты вернешься и позволишь нам поесть! – Он проскользнул мимо Энн и пересек комнату, заслоняя от нее лицо Эр Тома. – И как ты нашел свою мать, мою тетку?

– Слегка… расстроенной сегодня.

Голос Эр Тома звучал как всегда мягко и ровно, однако Энн ощутила тревожную дрожь и потянулась, чтобы взять Шана за руку.

– Эр Том, если твоя мать не… может… взять на себя обузу в виде гостей… – начала она.

В следующую секунду он уже оказался рядом с ней и серьезно смотрел ей в глаза.

– Ничего подобного, – уверил он ее все так же мягко, хотя она вдруг похолодела от страха. – Она шлет свои извинения гостье из-за того, что не сможет приветствовать вас сразу же, как вы приедете. Она предвкушает удовольствие от встречи с вами за главной трапезой этим вечером.

Энн внимательно посмотрела ему в глаза, чувствуя – твердо зная, – что что-то не так. Очень не так. Эр Том лгал ей. И эта мысль, эта твердая уверенность, потрясла ее настолько, что лишила дара речи.

– Энн?

Он протянул руку, и она крепко вцепилась в нее, словно это была брошенная ей веревка, а она тонула в пучине.

– Что случилось? – отчаянно спросила она. Ее голос стал вдруг хриплым и сухим. – Эр Том…

Его пальцы оставались сильными, ответно сжав ее руку. Его глаза продолжали прямо смотреть на нее.

– У моей матери… неудобства, – терпеливо проговорил он. – Она не сможет встретить вас сразу же, но обязательно сделает это за трапезой. – Его пожатие усилилось – до боли, однако Энн не попыталась убрать свою руку. – Вы – желанные гости в моем Доме, Энн. Пожалуйста.

Она еще секунду удерживала его взгляд и руку, отчаянно пытаясь понять его проблему, определить болезнь. Наконец, сдавшись, она склонила голову и высвободила пальцы.

– Хорошо, – тихо вымолвила она и, подняв голову, успела увидеть, как темные глаза Даава йос-Фелиума медленно переходят с ее лица на лицо Эр Тома.

Ленч прошел в оживленной светской беседе, для которой, похоже, у брата Эр Тома оказались просто неисчерпаемые запасы. Отщипывая кусочки сыра, Энн даже считала нелепым, что меньше часа назад он показался ей странным и пугающим. Теперь он стал просто занятным молодым человеком со вкусом к театральности и склонностью рассказывать самые смешные истории с совершенно серьезным лицом. «На самом деле он немного похож на Джерзи», – решила она и вдруг почувствовала укол ностальгии.

Эр Том в разговоре участвовал мало: только подталкивал своего чалекет на очередную нелепую историю и снисходительно подтверждал истинность совершенно невероятных событий. В основном он занимался тем, что скармливал Шану кусочки сыра и ломтики фруктов с тарелки, которую наполнил для себя.

Тайком наблюдая за ним, Энн решила, что Шан справился почти со всем содержимым тарелки, а Эр Том, возможно, отведал со своим вином только чуть-чуть сыра. Понимая, что он тревожится, она гадала, насколько больна его мать.

Когда наконец ленч был окончен, Даав проводил их по длинному коридору до вестибюля, где еще раз обнял Эр Тома.

– Не будь далеким, – сказал он, и Эр Том улыбнулся (довольно бледно, решила Энн) и поймал брата за локоть.

– Приходи на главную трапезу. Пожалуйста.

Глаза Даава широко раскрылись.

– Что, сегодня?

– А почему бы и нет?

– Прекрасный вопрос. Приду, весь разодетый. А тем временем поклонись от меня своей матери.

Улыбка Эр Тома на этот раз получилась не такой напряженной. Даав наклонился, чтобы обнять Шана и поцеловать его в щеку.

– Пока, племянник. Приходи ко мне в гости часто, ладно? Думаю, мы с тобой великолепно поладим.

Шан ответил на объятия и поцелуй с немалым жаром, а потом отступил на шаг, чтобы помахать рукой.

– Пока, Даав.

Мужчина чуть поклонился. Энн истолковала поклон как приветствие между родичами.

– До скорого, юный Шан. До свидания, филолог Дэвис. – Ей был адресован поклон, выражающий уважение. – Надеюсь, что мы еще поговорим. Я ведь читал ваши работы, знаете ли, и был бы рад возможности обсудить ваши идеи более подробно, с вашего разрешения.

– Это было бы приятно, – ответила она ему, отвечая на его поклон поклоном, выражающим почтение к делму, который не является твоим собственным. – Я буду с нетерпением ждать этого.

– Хорошо.

Его глаза зорко смотрели на нее, и ей снова показалось, что он совершенно ей недоступен, что он настолько чужд ей, что этого даже понять невозможно.

– А тем временем, – добавил он, став воплощением мягкой любезности, – если будет такой вопрос, в котором я мог бы вам быть полезен, знайте, пожалуйста, что я полностью в вашем распоряжении.

– Спасибо, – сказала она, стараясь как можно точнее подражать его интонациям. – Вы любезны и… добры… к чужаку.

Еще одну секунду темные глаза обжигали ее, а потом он с изящным поклоном распрощался с ними у дверей.

– До трапезы, – крикнул он, подняв руку, когда Эр Том уже включил двигатель машины. – Будьте здоровы, все.