Текст книги "Местный обычай. Путь разведчика"

Автор книги: Шарон Ли

Соавторы: Стив Миллер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава девятая

Делм любого клана, действуя в интересах клана, обычно называется именем самого клана: «Гвайар приказал то-то и то-то»…

Еще большую путаницу вносит то, что предполагается, будто любая личность с меланти хорошо разбирается в лиадийской геральдике. Это открывает широкие возможности для двусмысленностей и других шуток. «Клетка для кроликов» будет обозначать в целом всех членов Клана Иксин, чей клановый знак представляет собой стилизованного кролика на фоне встающей луны. Корвал, чей запоминающийся знак Дерева и Дракона является, наверное, самым известным клановым знаком среди не-лиадийцев, получил сомнительную честь принадлежать драконьему роду. И замечание «Дракон поднял крыло» следует понимать как предостережение.

Из «Путеводителя по Лиад для землянина»

Шан принял поездку в экипаже со спокойным добродушием, которое, казалось, было его главным свойством. Он устроился на чересчур большом сиденье рядом с Эр Томом, стянул с головы шапку и объявил:

– Джерзи. Квартал Ц. Ц. Три. Семь. Пять. Два. А. Четыре. Девять. Ц.

Пальцы Эр Тома застыли над простым пультом экипажа, и он изумленно повернулся к ребенку, который продолжил:

– Рилли – Квартал Т. Т. Один. Восемь. Семь. Восемь. П. Три. Шесть. Т.

– А дом? – тихо спросил Эр Том.

– Дом – Квартал С, – ответил Шан без колебаний. – С. Два. Четыре. Пять. Семь. 3. Один. Восемь. С.

Абсолютно точно. Эр Том серьезно наклонил голову.

– Очень хорошо. Но сегодня мы едем в другое место. Минутку, будь добр.

Он ввел нужный шифр, откинулся назад и закрепил себя и Шана общим ремнем безопасности.

Ребенок с тихим вздохом привалился к нему и положил смуглую ручонку Эр Тому на колено.

– Кто? – спросил он, и Эр Том на секунду застыл, соображая, как лучше…

Ребенок завозился под его рукой и повернулся, чтобы посмотреть ему в лицо строгими серебряными глазами.

– Кто ты? – потребовал он ответа. – Имя.

Эр Том перевел дыхание, которое задержал незаметно для себя.

– Мирада, – сказал он, употребив низкое лиадийское слово, означающее «отец». – Мое имя Эр Том йос-Галан, Клан Корвал.

Белые брови сдвинулись.

– Мирада? – неуверенно переспросил он.

– Мирада, – твердо повторил Эр Том, крепче обхватил маленькое тело, откидываясь на неудобную спинку.

Мальчик снова свернулся рядом с ним.

– Куда мы едем?

Эр Том закрыл глаза, ощущая, как теплое тело сына обжигает ему бок, думая об Энн, о любви и диктате меланти.

– В космопорт.

«Путь Дракона» впустил их, бесшумно открыв люк. За ним мгновенно зажглись лампы, включилась на полную мощность система жизнеобеспечения, а пульт пилота запустил начальную самопроверку.

Шан остановился на пороге кабины пилота, и маленькая ручка стиснула большую руку Эр Тома.

– Мирада?

– Да, дитя мое?

– Пойдем домой.

– Скоро, – ответил Эр Том, делая шаг в кабину.

– Пойдем домой сейчас! – потребовал мальчик: судя по тону, он был на грани паники.

– Шан! – Эр Том стремительно повернулся и опустился на колени, прижав одну ладонь к худенькой смуглой щечке. – Послушай меня, денубиа. Мы пойдем домой очень скоро, обещаю. Но сначала ты поможешь мне сделать одну вещь, ладно?

– Сделать?

Недоверчивые серебряные глаза заглядывали в его глаза пугающе пристально.

– Хорошо, – сказал Шан наконец, а потом добавил: – Искры.

Подняв руку, он дотронулся до щеки Эр Тома.

– Мягко. – Он широко улыбнулся. – Джерзи колется.

Эр Том закусил губу. Конечно, Джерзи Энталья бородат – он ведь землянин-мужчина. Но почему сын Эр Тома йос-Галана знаком с тем, какое на ощупь лицо у постороннего мужчины?

Он вздохнул и заставил себя взглянуть дальше своего первого возмущения. Джерзи Энталья в какой-то степени занимал место приемного отца ребенка. И свидетельство того, что он успешно справлялся с этой ролью, сейчас перед Эр Томом: активный, умный, добродушный и смелый мальчик. Что должен Эр Том йос-Галан испытывать к Джерзи Энталье, как не уважение и благодарность за дар, которому нет цены?

– Пойдем, – сказал он сыну – очень мягко. Выпрямившись, он взял детскую ручонку в свою и повел мальчика по кораблю. На этот раз тот не сопротивлялся.

Шан сидел на стуле около автоврача и с любопытством смотрел, как Эр Том закатывает ему рукав и брызгает на кисть и предплечье антисептик.

– Холодно!

– Только на секунду, – пробормотал Эр Том, вводя команды на пульт автоврача. Наклонившись к сыну, он положил руку ему под подбородок и повернул к себе его личико. – Сейчас тебе может быть чуть-чуть больно. Ты можешь быть очень храбрым?

Шан подумал.

– Попробую.

– Хорошо.

Эр Том опустился на одно колено рядом со стулом и обхватил пояс Шана рукой. Другой рукой он ввел детские пальчики в элемент для анализов.

– Руку вот сюда… Так. А сейчас не двигайся, денубиа.

Он прижался щекой к мягким волосам, поднял свободную руку, чтобы ласково подергать мочку уха. Глаза его были устремлены на табло. Как только стрелка дошла до красной риски, он быстро и ловко сжал ногтями мочку уха Шана, так что тот изумленно вскрикнул.

– Мирада!

Автоврач дал сигнал, что процедура закончена. Табло потребовало три минуты для анализа и сравнения. Эр Том стремительно встал, подхватив Шана со стула и закрутив вокруг себя.

– Отлично, мой храбрец! – воскликнул он на низком лиадийском и услышал, как его сын радостно верещит. Он поставил его на ноги и подал руку, вовремя вспомнив, что нужно говорить на земном. – Показать тебе кое-что?

– Да! – охотно ответил его сын и взялся за его руку, чтобы вернуться в кабину пилота.

Широко расправив бронзовые крылья, могучий дракон парил над Деревом, охраняя его. Голова у него была бдительно поднята, яркие изумрудные глаза словно заглядывали в душу.

– Это – герб Корвала, – проговорил Эр Том, хотя ребенок, конечно, был еще слишком мал, чтобы понять все его значение. Он провел ладонью по изображению. – Картина, видишь?

Мальчик шагнул вперед, и Эр Том поднял его и поднес ближе, так чтобы он тоже смог провести рукой по гладкой эмалевой поверхности. Он дотронулся до носа дракона– Имя?

– А! – Эр Том улыбнулся и прижал мальчика к себе. – Мегелаар.

– Меглар, – неправильно повторил Шан и дотронулся до Дерева. – Красиво.

– Джелаза Казон, – мягко сказал ему отец. – Ты сможешь дотронуться до него на самом деле – скоро. А когда ты станешь старше, то сможешь забираться на него, как это делали мы с твоим дядей, когда были мальчишками.

Шан зевнул, и Эр Том почувствовал укол раскаяния. Утро было слишком долгим и утомительным для ребенка!

– Хочешь поспать? – спросил он, уже шагая по коридору к спальным каютам.

– Угу… – пробормотал его сын, и тельце его обмякло еще по пути.

Мальчик уже почти спал, когда Эр Том уложил его на кровать, предназначенную для Делма, и укрыл стеганым одеялом, от которого пахло сладко пряностями и мятой.

– Поконочи, Мирада, – пробормотал он, сжимая в руке роскошную ткань.

– Хорошего сна, дитя мое, – тихо ответил Эр Том и наклонился, чтобы поцеловать коричневую щечку.

Подумав и вспомнив свое детство, он включил внутреннюю связь и запер за собой дверь, после чего вернулся к автоврачу.

– Поистине йос-Галан, – пробормотал он спустя несколько секунд, унося генную карту, подготовленную автоврачом, в кабину пилота.

Сев в кресло пилота, он еще раз рассмотрел сложную схему распечатки. Настоящий йос-Галан. Он посмотрел на пульт, потрогал генную карту и с отвращением посмотрел на свою рубашку. Он не привык спать одетым, а потом расхаживать мятым и немытым еще полдня.

Пульт манил к себе. Его долг был ясен. Эр Том резко вздохнул и положил генную карту на пульт первого пилота.

Ему нужно принять душ и переодеться. Когда еще это делать, как не сейчас, пока ребенок спит?

Душ и чистая одежда, решил он, снимая куртку и бросая ее на спинку кресла. Долг может полчаса подождать.

– Эр Том? Шанни?

Энн уронила портфель и бросилась вперед, стремительно пробежав по крошечной квартире: пустая спальня, темная ванная, безмолвная кухня.

– Исчезли…

Боль ударила ее молотом, заставив стремительно выдохнуть крик, который мог быть его именем.

«Эр Том! Эр Том, ты обещал…»

Но что значат обещания, с ужасом подумала она, если нужно сохранить меланти? Энн судорожно вздохнула и резко тряхнула головой.

С Шаном все в порядке, в этом она была уверена. Эр Том не причинит вреда ребенку. Она это знает.

Но он увезет своего ребенка на Лиад. Должен увезти своего ребенка на Лиад. Он попросил ее сопутствовать ему в этой срочной поездке, а она… она решила, что может сказать «нет».

– Энн Дэвис, до чего же ты глупая девица, – пробормотала она, и неожиданно для себя самой метнулась вперед.

Три больших шага пронесли ее через гостиную. Шлепком руки она отперла дверь и бегом вырвалась в коридор, направляясь к площади Квартала и стоянке экипажей.

И в космопорт.

Нельзя было ему доверять, яростно говорила себе Энн. Не следовало снова впускать его в свою жизнь. Не следовало впускать его к себе в постель. Боги, это все было спектаклем, разыгранным для того, чтобы успокоить ее страхи, чтобы она оставила Шана с ним… Теперь она это понимала. А она… она так изголодалась по любви, так увлеклась прекрасным лицом и мягкими манерами, что не могла и подумать, чтобы Эр Том причинил ей боль, заставила себя поверить в то, что он готов – и может – перестать быть лиадийцем…

Она метнулась вниз по лестнице и выскочила на площадь. Она бежала так, словно спасала свою жизнь. Боги, а что, если он уже улетел? Забрал ее сына и взлетел и ушел в гиперпространство. Если он летит на Лиад – то как она вообще сможет его найти? Какой лиадиец встанет на сторону земной дикарки против человека, который является мастер-купцом, а-тоделмом и наследником своего делма?

«Их не так много – йос-Галанов», – пробормотал Эр Том в ее воспоминании, и Энн ахнула, поворачивая к синему огоньку, отмечавшему стоянку экипажей.

Она была уже на середине площади, когда они оттуда вышли. Мальчик сидел на плечах у мужчины. Мужчина шагал неспешно и плавно, словно ребенок и матерчатая сумка, которую он также нес, ничего не весили.

– Иланта! – крикнул мальчик, и мужчина повернул направо.

– Дриат! – объявил мальчик сразу же, и мужчина послушно повернул налево.

Энн резко остановилась, прижав кулак к губам и глядя, как они идут к ней навстречу.

Шан был в восторге: он вцепился в воротник поношенной куртки Эр Тома. Руки Эр Тома браслетами обхватывали его лодыжки.

– Иланта! – снова крикнул Шан, выбив пятками дробь по груди мужчины.

Но Эр Том уже увидел ее. Он ускорил шаги и пошел по прямой, хотя Шан сгреб горсть его золотых волос и потребовал:

– Иланта, Мирада!

– Энн? – встревоженно глянули лиловые глаза.

Он поднял руки и поставил мальчика на землю, продолжая крепко держать смуглую ручонку. Его вторая рука поднялась и замерла в дюйме от ее лица, а она стояла, словно пень, и смотрела на них, боясь шевельнуться. Боясь вздохнуть…

– Ты плачешь, – прошептал Эр Том. Его рука остановилась, опустилась, нырнула в карман куртки. – Мой друг, что случилось?

Она судорожно вздохнула – впервые за какое-то достаточно долгое время. По крайней мере так показалось ей самой. И у нее нашлась сила отнять руку ото рта.

– Я пришла домой, – сказала она, слыша, как дрожит ее голос, – а вас нет.

– О! – На один удар сердца была ясно видна его боль. А потом Эр Том поклонился – грациозно и низко. – Я в отчаянии от того, что заставил тебя страдать, – проговорил он на земном, хотя интонации были явно из высокого лиадийского. – Прости меня за мое недомыслие, что заставило тебя плакать.

Он выпрямился и подтолкнул Шана вперед, выпуская его руку.

– Иди к матери, денубиа.

– Ма?

Взгляд светлых глаз был встревоженным. Энн ощутила его неуверенность, как свою собственную. Она опустилась на колени и притянула его к себе в яростные объятия, прижавшись щекой к его щеке.

– Привет, Шанни, – сумела проговорить она, хотя голос у нее все еще дрожал. – Хорошо провел день?

– Хорошо, – подтвердил он, крепко обхватив ее шею руками. – Видел Меглара. Видел космопорт. – Он стал вырываться, явно гордясь собой. – Видел корабль, и магазин, и…

Он снова начал вырываться, уже решительно. Энн разжала руки и обнаружила, что смотрит вверх, в лицо Эр Тома.

Оно было очень серьезным, это лицо, и лиловые глаза потемнели, так что ей мучительно захотелось протянуть руку и коснуться его и умолять о прощении за то, что она усомнилась…

«Хватит, Энн Дэвис, – сурово приказала она себе. – Стоит тебе до него дотронуться, и ты теряешь голову. Только вспомни, что получилось вчера».

– Мне необходимо было взять одежду, – мягко проговорил Эр Том, проводя пальцами по набитой сумке, висевшей у него на плече. – А еще я позаботился о том, чтобы в твое жилище доставили еду… – Его рука поднялась, и пальцы разгладили разделявший их воздух. – Я видел, что еды мало. Я не хотел ничего плохого, Энн.

– Нет, конечно, – прошептала она и откашлялась. Взяв Шана за руку, она выпрямилась, глядя в прекрасное, встревоженное лицо своего друга. – Эр Том…

Его пальцы снова пошевелились, говоря о том, что последует новая информация.

– Также необходимо, чтобы я снял… комнату. Это пока еще не было сделано. Если ты пожелаешь сейчас оставить сына с собой, я закончу с этим делом.

Он помедлил и бросил на нее быстрый взгляд из-под густых золотистых ресниц.

– Я прошу – мне можно навестить тебя сегодня вечером? После ужина? – Он наклонил голову. – Все будет только так, как ты пожелаешь, Энн, и ничего больше. Даю тебе слово.

– Комнату? – переспросила она, изумленно глядя на него. Она перевела дыхание. – Эр Том, сколько времени ты здесь пробудешь?

Он отвел взгляд, но тут же снова посмотрел ей в глаза.

– Три недели, ты сказала, пока ты сможешь лететь на Лиад.

– Я этого не говорила! – запротестовала она и почувствовала, как напряглись пальцы Шана. Она снова перевела дыхание, заставив себя сделать глубокий вдох и успокоиться. – Эр Том, я не собираюсь…

И тут она вспомнила о письме у себя в кармане и просьбе незнакомой исследовательницы.

– Энн?

Она покусала губу.

– Я… возможно… мне… понадобится лететь на Лиад, – призналась она, внезапно почувствовав, что на улице прохладно и что она выбежала из дома, не захватив жакет. – Мой друг… коллега… умер, очень неожиданно, и меня попросили… – Она резко тряхнула головой. – Я еще не решила. Известие пришло только сегодня утром.

– О! – Он наклонил голову и пробормотал стандартную фразу, которой принято выражать грусть по поводу смерти вне своего клана: – Ал-бреш венати.

– Спасибо, – отозвалась Энн и замялась. – А ведь ты мог бы жить у нас, – с изумлением услышала она собственные слова. – Я понимаю, что диван – это не то, к чему ты привык…

Она не договорила, потому что пальцы Эр Тома уже шевельнулись в жесте отрицания.

– Я не думаю… чтобы это было благоразумно, – мягко проговорил он, хотя взгляд, который он при этом на нее бросил, мягким назвать нельзя было. – Я могу навестить тебя, Энн? Сегодня вечером.

– Хорошо, – отозвалась она, ощущая, как странно у нее сжимается сердце. – Только ненадолго. Мне надо проверять экзаменационные работы.

– Спасибо.

Он поклонился ей, прикоснулся кончиками пальцев к щеке Шана.

– До вечера, – проговорил он и повернул обратно к стоянке экипажей. Его каблуки постукивали по брусчатке площади.

– Пока, Мирада! – крикнул Шан, энергично маша рукой. Эр Том оглянулся и на секунду поднял руку.

– Пошли, Шанни, – прошептала Энн, заставив себя смотреть на сына, чтобы не провожать взглядом удаляющуюся спину возлюбленного, как она уже один раз делала. – Идем домой.

Глава десятая

Самая опасная фраза на высоком лиадийском – это «коаб миншака»: существует необходимость.

Из «Путеводителя по Лиад для землянина»

«…обратить внимание Делма на приложенную генную карту Шана йос-Галана, которому исполнилось двадцать восемь стандартных месяцев.

Мать этого ребенка – Энн Дэвис, уроженка Нового Дублина, профессор сравнительной лингвистики, Северный городок, Центральный университет, Земной сектор Паладин.

Выражается сожаление по поводу того, что карта профессора Дэвис на данный момент недоступна. Хотя профессиональные обязанности лишили ее возможности получить собственную лицензию, она происходит из семейства пилотов. Ее старший брат Ричард имеет лицензию пилота первого класса и должен получить лицензию мастера. Ее мать, Элизабет Мерфи, имела лицензию первого класса для кораблей от легкого транспорта до торгового класса ААА. Послужные списки пилотов также прилагаются для сведения Делма.

Есть намерение представить ребенка и его мать пред лицо Делма на второй день следующей релюммы, что является самым ранним сроком, в который профессор Дэвис может освободиться от обязанностей, налагаемых на нее ее работой. Выражается просьба, чтобы Делм Увидел ребенка и принял в Корвал, к текущей радости и будущей выгоде клана.

Испрашивается благосклонность Делма по отношению к профессору Дэвис. Она является человеком с меланти и Корвал у нее в долгу из-за ошибки, совершенной сыном Клана Эр Томом.

С уважением к Делму…

Эр Том йос-Галан».

– Двадцать восемь стандартных месяцев? – Даав уставился на экран, разрываясь между изумлением и прискорбным желанием расхохотаться. – Да, надо признать, что эту проблему действительно следовало уладить!

Релчин, лежавший на столе рядом с установкой узколучевой связи, поднял голову и бросил на него взгляд, выражавший возмущение по поводу нарушенного комфорта, что склонило чашу весов в сторону хохота. Даав почесал крупного кота под подбородком и нажал клавишу «Дальше», вызывая приложенную генную карту.

– Хорошо, и ребенок определенно йос-Галан, – признался он Релчину спустя пару секунд. – Но какое мне дело до того, что какая-то землянка нашла способ сочетать выгоду с удовольствием? Особенно когда есть юная Синтебра, которая так и рвется стать супругой а-тоделма и сделать все в соответствии с контрактом и Кодексом, без неуместных скандалов.

Он рассеянно почесал кота за ухом.

– Суть дела в том, что Эр Том желает откупиться от этой землянки, тебе не кажется? И он хочет взять мальчика в Клан, хотя тетя Петрелла и моя сестра несомненно сообщат нам, что имя Шан у йос-Галанов не используется. Он снова хмуро посмотрел на генную карту.

– Ребенок вполне может оказаться чертовски хорошим пилотом. Эр Том ведь очень хорош, знаешь ли, Релчин. Приходится напрягаться, чтобы от него не отстать – хотя, конечно, ему об этом знать не следует. Клан всегда рад принять пилотов… Вопрос сводится к тому, какую цену запросит леди, насколько я понимаю. А ее цена, похоже, оказалась высокой – иначе почему бы ему было просто не выплатить ее из своих личных средств?

Кот не пожелал давать ответа, и спустя секунду Даав вызвал информацию о брате и матери леди.

– Приемлемо, знаешь ли, хотя сама леди – не пилот. Кто может поручиться, что она не окажется неуклюжей красоткой, а ребенок не пойдет в нее? Только посмотри, как это вышло с Карин, а, Релчин? Хотя следует вспомнить, что йос-Галаны всегда давали хорошее потомство.

После этого он на какое-то время замолчал, рассеянно гладя кота и глядя не на экран, а куда-то чуть выше.

– Нет, это не пойдет, – объявил он наконец, стремительно встал и зашагал к бару. Налив себе мисравота, он побрел в центр комнаты, держа чашу в руке и возмущенно разглядывая ковер.

– Эр Том с ума сошел? – осведомился он – возможно, у кота, который деловито мыл себе спинку. – Умолять Делма Увидеть ребенка, не признанного йос-Галанами? Устроить в Клане скандал, настроить Тоделма против Делма, открыть невероятные просторы для злобы Карин – и все ради непроверенного ребенка и некой персоны по имени Энн…

Он замолчал и погрузился в молчание – настолько глубокое, что кот прекратил свой туалет и устремил на него широко открытые желтые глаза.

– Энн Дэвис. – Он задумчиво отпил вина, склонив голову набок. – Энн Дэвис, вот как. – Он тихо вздохнул. – Право, нехорошо: чего только кандидатов в разведчики не заставляют читать! Но может ли это оказаться та самая Энн Дэвис? И была ли это вообще Энн Дэвис? Определенно это была лингвистка – и довольно удивительная в своем роде. Моя отвратительная память…

Говоря сам с собой, он вернулся к столу, отставил вино в сторону и включил программу поиска. В ответ на запрос он стремительно нажал с полдюжины клавиш, нажал ввод и откинулся на кресло.

– А теперь… – начал он, многозначительно глядя на кота.

Продолжить ему не удалось. Первый сигнал о нахождении ответа едва успел отзвучать, когда раздались второй, третий, четвертый и пятый. Потом наступила короткая пауза – чуть больше секунды, – и раздался шестой и последний сигнал о нахождении соответствия. К этому времени Даав уже ошеломленно рассматривал полный экран информации, пришедшей на первое ключевое слово.

– О да, – пробормотал он, вводя команду продолжить. – Вот именно.

Список публикаций Энн Дэвис занял два экрана, включая компиляцию и сравнительный анализ земных диалектов, о существовании которых Даав уже почти забыл. Он отметил, что работа два раза уточнялась: та версия, которую он когда-то читал, была ее докторской диссертацией.

Он также отметил, что с тех пор фокус ее исследований весьма любопытным образом сместился, но семена новых направлений определенно содержались уже в ее первой работе. Однако интеллектуальная смелость, которая необходима была, чтобы начать тщательный анализ и сопоставление лиадийского и базового земного, не говоря уже о языке врагов – икстранском – в поисках общего…

– Мысль, достойная разведчика, – пробормотал Даав, стремительными движениями золотистых пальцев заказывая всю библиографию для своей личной библиотеки. – Отважное сердце, доктор. Да обратит удача на вас свое прекрасное лицо.

Вызванная затем биография вполне совпадала с письмом Эр Тома. Гейдельбергский стипендиат Энн Дэвис, автор многочисленных научных работ (список прилагается) в области сравнительной лингвистики, действительно является уроженкой Нового Дублина в Эльфийском секторе Земли. У нее имеется один брат, Ричард Дэвис, пилот. Ее родители – Элизабет Мерфи, пилот, покойная, и Иэн Дэвис, инженер, также покойный.

Она была зарегистрирована как родитель одного ребенка, Шана йос-Галана, родившегося в 1357 году по Стандартному календарю.

– Что может увидеть кто угодно, – с иронией прокомментировал Даав. – Начинаешь понимать, какие чувства испытывал в этом случае Эр Том.

Продолжая рассматривать биографическую справку, он протянул руку и развернул к себе экран узколучевого приемника.

– Человек с меланти, как же, – пробормотал он, хмуро перечитывая письмо. – Уж не просит ли он решения для леди? Конечно, у нее нет делма, который принимал решения за нее, а если ребенок отойдет Корвалу…

Он снова взялся за мисравот и откинулся в кресле, глядя на расписанный облаками потолок и понемногу отпивая вино.

Кот на столе зашевелился, потянулся и перешел на колени к человеку, лениво устраиваясь там поудобнее.

– Возможно, ей нужен союз, – пробормотал Даав, теребя кошачье ухо. – Тут ничего плохого нет, Релчин. И филолог Дэвис развивает идею, которая нашла бы одобрение у Бабушки Кантры. Ведь в конце концов прямо за склоном долины находится Университет Лиад со всеми его дивными носителями языка…

Кот замурлыкал и повернул голову так, чтобы пальцы человека щекотали ему подбородок.

– Тебе-то легко говорить, – обиделся Даав. – Тебя не просят принимать решение для человека, не принадлежащего Клану! Да и появление этого ребенка в Корвале совершенно вне обычаев. О чем только думал Эр Том?

Однако крупный кот только громче замурлыкал и начал мять бедро Даава когтистой лапкой.

– Прекрати это, зверь, иначе мне нужен будет врач! – Даав вздохнул. – Возможно, мне следует отправиться на Университет, встретиться с этой леди и… Нет. Он допил вино и вытянул руку, чтобы поставить стакан на стол.

– Лучше читать письмо именно так, как оно написано, правда, Релчин? И тогда следует любезно ответить нашему провинившемуся А-тоделму и попросить уточнить, в чем состоит долг Корвала в отношении профессора Дэвис.

С этими словами – и к глубокому недовольству кота – он развернул кресло к узколучевой установке и начал составлять ответ.

Шан с аппетитом поел и отправился в постель без возражений. Такое поведение было настолько нетипичным, что Энн даже пощупала ему лоб, проверяя, нет ли у него жара.

Жара, конечно, не было, что она прекрасно знала в том тайном уголке сердца, который также говорил ей, спит сын или бодрствует, спокоен или расстроен. Ребенок устал, только и всего.

– Мирада тебя вымотал, парнишка, правда?

– Мирада? – Ресницы Шана задрожали, косые брови сдвинулись. – Мирада?

– Потом, Шанни, – успокоила его Энн, откидывая белые волосы с широкого смуглого лба. – А сейчас засыпай.

Но ей не нужно было его уговаривать: внутреннее чувство дало ей знать, что сон уже опутал его своими чарами.

Выйдя чуть позже в гостиную, она покачала головой при виде пакетов, которые доставили ей из местной бакалеи. Одним только богам известно, подумал ли Эр Том, куда ей расставить всевозможные вкусности, которые он заказал, – в том числе и две жестянки со сказочно дорогим настоящим кофе.

– Ну, может, кое-что он заказал для себя, – пробормотала она, поворачиваясь спиной к куче пакетов и решительно берясь за первую книжечку с экзаменационной работой.

Она проверила уже почти половину, когда дверной звонок заставил ее вздрогнуть и чертыхнуться.

– Ну вот, Энн Дэвис, – отругала она себя, пересекая комнату, – вечно ты с головой уходишь в работу…

– Добрый вечер.

Когда Энн открыла дверь, Эр Том ей низко поклонился. Чуть нахмурившись, она решила, что это – поклон Глубокого уважения. Обычно он приветствовал ее поклоном Равных, и она обеспокоенно стала гадать, что может означать такая перемена.

– Добрый вечер, – отозвалась она с максимально доступным ей спокойствием. Отступив в сторону, она приглашающе взмахнула рукой. – Входи, пожалуйста.

Он вошел, с легким поклоном протягивая ей принесенное вино.

– Подарок Дому.

Энн приняла бутылку, и ее недоумение переросло в тревогу. Эр Том, как правило, приносил с собой вино: насколько она поняла, это был лиадийский обычай, свидетельствующий о добрых намерениях пришедшего. Однако никогда прежде он не вел себя с ней так официально – так непонятно.

Сжимая в руках знак его добрых намерений, Энн попыталась ответить ему поклоном, который долженствовал выражать Благодарность гостю.

– Спасибо. Ты выпьешь со мной рюмку?

– Это было бы приятно, – отозвался он, все столь же официально и чопорно. Ее друг и возлюбленный прятался где-то в глубине его глаз. Он изящно повел рукой в сторону заваленного бумагами рабочего стола и пачек экзаменационных работ. – Однако мне не хотелось бы мешать тебе работать.

– О! – Она посмотрела на стол, а потом на часы над ним. – Моя работа отнимет у меня еще несколько часов, – неуверенно проговорила она. – Если я сейчас прерву ее ненадолго, чтобы выпить вина с… с моим другом…

Она замолчала, кусая губы в мучительной неуверенности.

– О!

Что-то промелькнуло на его лице – всего на секунду, однако она поняла, что он почему-то почувствовал облегчение. Ей даже показалось, что он почти улыбнулся, хотя на самом деле он всего лишь наклонил голову.

– Я предлагаю компромисс, – мягко сказал он. – Ты вернешься к письменному столу, а я уберу продукты. Вино может подождать, пока… друзья смогут уделить ему внимание.

– Уберешь продукты? – Она недоуменно посмотрела на него, а потом на гору коробок. – Все это в моей кухне не поместится, Эр Том. Я надеялась, что кое-что из этого ты купил для себя.

Как это ни удивительно, но он рассмеялся – и это был такой сладкий и непривычный звук! Она невольно улыбнулась в ответ.

– Упражнение по размещению груза, только и всего. – Он протянул руку и забрал у нее бутылку. – Я справлюсь. А ты пока – к своим работам?

– Я – к моим работам, – согласилась она, продолжая глупо улыбаться и чувствуя нелепое, совершенно непонятное облегчение. – Спасибо тебе, Эр Том.

– Не за что, – отозвался он, направляясь к горе.

Он на секунду остановился, чтобы снять куртку и повесить ее на спинку мягкого кресла, а потом прошел на кухню.

С идиотски радостным сердцем Энн вернулась за свой стол и открыла следующую голубую книжицу.

Верный своему слову Эр Том нашел место для всего, что только было в коробках, а потом аккуратно сложил коробки и спрятал их в узкое пространство между холодильником и мойкой.

Оставшиеся немногие минуты, которые нужны были Энн, чтобы проверить последнюю работу, он потратил на то, чтобы использовать часть только что приобретенных продуктов. Получившуюся закуску он вместе с вином и рюмками вынес в гостиную.

– Выглядит чудесно! – призналась Энн, с искренним удовольствием разглядывая поднос с сыром, овощами и соусом. Она улыбнулась Эр Тому и потянулась, встав на цыпочки, чтобы расправить все затекшее тело. Как всегда, кончики ее пальцев коснулись потолка. – Проклятые низкие своды, – пробормотала она привычно. – Насколько дороже было бы прибавить несколько лишних дюймов в высоту?

– Думаю, что намного дороже, – серьезно ответил Эр Том. – Два лишних дюйма при таком масштабе строительства очень скоро превращаются в мили. – Он повел плечами, сосредоточенно глядя на вино, которое наливал в рюмки, – а не на роскошное зрелище, которое являла собой она, потягиваясь всем телом. – И в кантры.

Энн ухмыльнулась.

– Наверное, ты прав. Но ужасно досадно постоянно задевать пальцами потолок.

Она устроилась в углу дивана и взяла протянутую им рюмку.

– Спасибо, мой дорогой, за все твои труды ради меня.

На секунду он застыл, с ужасом подумав, что ей удалось каким-то образом узнать о мольбе, с которой он обратился к Дааву… Но потом он пришел в себя: конечно, она имела в виду только этот вечер, что было поистине пустяком для человека, привыкшего распределять груз по трюмам космического корабля.

– Я был рад помочь, – ответил он, поскольку ему показалось, что именно это ей хотелось услышать, – и был вознагражден ее улыбкой.

Он осторожно уселся в противоположном углу дивана, стараясь не замечать, как разгорается его кровь от ее близости, какие позорные желания пытаются победить требования порядочности и меланти… Он отпил немного вина, бережно отставил рюмку и заставил себя посмотреть ей в лицо.

– Я сожалею, – проговорил он и откашлялся, потому что голос у него непривычно охрип. – Я глубоко сожалею о том, что причинил тебе боль, Энн. Я не ожидал, что ты вернешься домой в ранний час. Я совершил ошибку и прошу, чтобы ты меня простила.

Она заморгала. Так вот в чем причина столь официального его поведения! Она чуть было не протянула руку, чтобы прикоснуться к его щеке. И только воспоминание об обжигающей, бездумной страсти, которую будило самое мимолетное прикосновение к нему, заставило ее руку остаться лежать на колене.