Текст книги "Все хорошо, что начинается с убийства"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Мне очень жаль, Бобо, – сказала я. – Надеюсь, я всегда буду твоим другом.

Я выразилась тускло, но не шутила.

Оттолкнуть Бобо стоило некоторых усилий. Было слишком легко вообразить, как я радушно встречаю его в постели – юного, энергичного, сильного, красивого, невольно внушающего любовь. Я надеялась загладить плохие воспоминания, заменив их хорошими. Мы с Бобо явно могли подарить друг другу несколько приятных воспоминаний. Даже сейчас я почувствовала искушение, увидев, как лицо его замкнулось от боли.

– У меня есть другой мужчина, – сказала я.

Мне была ненавистна мысль о том, что я говорю правду.

– Маршалл? – выдохнул он.

– Нет. Неважно, кто он, Бобо. – Я сделала над собой еще одно усилие и продолжила: – Ты понятия не имеешь, как я польщена, какое это для меня искушение.

Доказательством тому был мой неровный голос. Я увидела, как к нему вернулась гордость, когда он понял, что слышит правду.

– Я уже давно тебя люблю, – сказал Бобо.

– Спасибо, – серьезно, как никогда, отозвалась я. – Я горжусь этим.

Удивительно, но, открыв дверь, чтобы уйти, Бобо взял мою руку и поцеловал.

Я наблюдала, как отъезжает его джип.

– Трогательная сцена, – кисло сказал Джек Лидс.

Он вышел из тени навеса для автомобиля, пересек маленькую лужайку и оказался у моей передней двери. Детектив стоял всего в нескольких дюймах от меня, скрестив руки на груди, с презрительной ухмылкой на лице.

Я почти физически почувствовала, как у меня упало сердце. Я подумала, не закрыть ли дверь перед его носом, не запереть ли на замок; я была не в состоянии выдержать еще одну сцену.

– Ты трахнулась с ним, Лили? Золотой мальчик, никакого прошлого, которое давило бы ему на плечи, да?

Я почувствовала, как что-то во мне надломилось. Меня столкнули за грань.

Джек увидел это по моим глазам, внезапно встревожившись, начал расплетать руки, но я ударила его изо всех сил в солнечное сплетение. Он издал невнятный звук и начал сгибаться пополам. Я согнула руку и нацелилась локтем в основание его черепа. Мне удалось сдержаться только в самый последний миг, потому что это был смертельный удар. Но я слишком быстро отвела руку. Он сумел броситься на меня, вышиб из дверей, опрокинул на ковер и ногой захлопнул за собой дверь.

Второй раз Джек прижал меня к полу всем телом. Я не собиралась это терпеть и ударила его в раненое плечо. Он перевернулся, я оказалась сверху, схватила его одной рукой за куртку, второй скрутив свитер. Костяшки моих пальцев впились в его горло, и он издал давящийся звук.

– Да, Джек, это любовь, еще какая! – сказала я дрожащим голосом, который сама с трудом узнавала.

Я скатилась с него и села к нему спиной, прикрыв руками лицо, в ожидании, когда он ударит меня или уйдет.

Спустя долгое время я рискнула на него взглянуть.

Он все еще лежал на спине, не сводя с меня глаз. Видно было, как он дрожит, и я радовалась этому. Он поманил меня согнутыми пальцами. Я неистово потрясла головой.

Прошло еще много времени, и я услышала, как он шевельнулся. Джек сел, раскинув ноги, и притянул меня к себе. Он скрестил передо мной руки и держал крепко, но нежно.

Постепенно я успокоилась и перестала трястись.

– У нас все в порядке, Лили, – сказал Джек.

– Может, твоя привычка делать все не к месту и не ко времени – причина того, что у тебя настолько пестрая карьера… как у любовника?

– Я… прости, – сказал он сквозь сжатые зубы.

– Да, это очень помогает!

– Прости, пожалуйста.

– Хорошо.

– Могу я?..

– Что ты хочешь сделать, Джек?

Лидс ответил на этот вопрос.

Я сказала, что он может попытаться.

Позже, в тишине, в моей постели, Джек начал говорить о чем-то другом. Все осколки улеглись на свои места.

– Меня нанял Хоувелл Уинтроп-младший, – сказал Джек, когда мы лежали лицом друг к другу. – Неделю назад он велел мне не доверять тебе.

Я почувствовала, как широко распахнулись мои глаза, когда я впитывала в себя услышанное.

– Ты видела людей прошлой ночью и должна была о многом догадаться.

– Думаю, в дело замешан Дарси. А все остальные?

– Да, они тоже и еще кое-кто. Не весь город, даже не значительная часть белых мужчин. Просто несколько недоумков, которые воображают, что их задницы в серьезной опасности. Они думают, что проявят мужественность, поставив черных на место. Не только мужчин, но и женщин, если уж на то пошло.

– Итак, они встречаются в «Спортивных товарах Уинтропа».

– Там и образовалась эта группа. Большинство из них все равно довольно часто туда приходят, чтобы купить что-нибудь, поэтому так уж вышло. Девяносто восемь процентов покупателей магазина Уинтропа просто обычные милые люди, но два процента… Хоувелл ничего об этом не знал, пока не заметил, что через бухгалтерский учет проходят ружья, которые потом не появляются на складе. Даже не он сам это понял.

– Нет. – Я подумала минуту. – Ему сказал Дел.

– Да, Дел Пакард. Он пошел к Хоувеллу. Тот велел ему больше никому не говорить, но Дел, должно быть, сказал.

– Бедный Дел. Кто его убил?

– Пока не знаю, как и кто, было ли Делу известно больше, чем он рассказал Хоувеллу. Допустим, они просто испугались, что Пакард сообщит полиции, может, даже просили его присоединиться к ним. Он отказался, тогда один из них вывел Дела из игры.

– Уж наверняка не все служащие Уинтропа замешаны в деле.

На Уинтропа работало много людей. По меньшей мере двадцать мужчин и четыре или пять женщин сидели в офисе. Если добавить сюда штат принадлежащего Уинтропу магазина стройматериалов и товаров для дома, который находился по соседству… Еще были «Масла Уинтропа».

– Нет, далеко не все. Только трое или четверо из магазина спортивных товаров, насколько мне удалось разузнать. Еще двое, может быть трое, из соседнего магазина. Плюс несколько парней, которые просто к ним присоединились. Например, Том Дэвид и тот, которого ты называла Кливом Рэгландом. Именно на его машине они приехали в тот день, когда решили выкрасть сумки из дома Уинтропа.

Поскольку Джек был в разговорчивом настроении, я решила задать как можно больше вопросов:

– Что было в черных сумках?

– Пистолеты и ружья. Последние четыре года заказы для магазина делал Джим Бокс. Кто-то подал ему блестящую идею заказать чуть больше, чем, по его мнению, мог бы продать Уинтроп. Потом они собирались инсценировать ограбление и списать это оружие как украденное. Думаю, поэтому подобная отговорка так быстро пришла им на ум прошлой ночью. Они подумали, что если изобразить ограбление, то никто не сможет обвинить магазин и самого Хоувелла, когда пистолеты будут использоваться для незаконных дел. Вместо того чтобы выносить стволы один за другим, они начали накапливать их в задней части магазина, складывали в две черные сумки и выжидали нужный момент, чтобы изобразить кражу со взломом. Им следовало бы не останавливаться и перевезти куда-то эту груду оружия после гибели Дела, но мы говорим о не слишком сообразительных людях.

– Значит, вы с Хоувеллом забрали сумки.

– Да, все ушли на ланч, поэтому мы загрузили сумки в машину Хоувелла и поехали к нему домой. – Джек поцеловал меня. – В тот день я увидел там тебя. Ты запомнилась мне с каким-то очень странным выражением лица.

– Я не могла понять, почему вы вместе, подумала, может, ты и Хоувелл… свернули не туда.

– Ага, к сейфу Бини. – Джек от души рассмеялся.

– Почему вы поместили оружие в доме Хоувелла?

– Хотели посмотреть, кто за ним явится. К тому времени мы знали, кто из служащих замешан в деле, и хотели установить остальных членов группы. К тому же я решил, что караулить в доме Хоувелла будет безопаснее, чем каждую ночь прятаться на складе в ожидании, пока там разыграют сцену кражи со взломом. Поэтому Хоувелл сказал Дарси, что на складе были найдены странные запасы оружия. Мол, он решил держать их дома, пока не определится, звонить в полицию или нет.

– Разве это не было слегка опасно для Хоувелла и его семьи? – спросила я, пытаясь говорить ровным тоном.

– Что ж, я знал, в какой день они сделают попытку. Хоувелл был убежден в том, что они не тронут его и семью. У него было странное чувство… Как будто он перед ними в долгу, потому что они на него работают. Похоже, Уинтроп даже не хочет их выдавать, пока не выяснит, кто они такие. Это странно. Он не желает, чтобы кого-нибудь ложно обвинили. Это достойно уважения, но, видимо, Хоувелл не все мне говорит.

Мне пришлось внимательно вслушаться в последнюю фразу и обдумать ее так же основательно, как и множество других вещей. Но я все еще пыталась понять план действий Джека и Хоувелла. Пока, честно говоря, он казался мне ненамного лучше идей воров.

– Итак, ты спрятался в гардеробе Бини, чтобы подождать и увидеть, кто явится на приманку.

– Да. Пришла ты. Я понял, кто появился, в ту самую секунду, когда ты меня ударила, но не знал твоего имени.

– Ты не обращаешь внимания на то, что говорят люди?

– Я слышал имя Лили, но не знал, что это ты. Ты не была похожа ни на одну уборщицу из тех, которых я видел раньше, ни на одного знатока карате. Как и на тех, кто занимается поднятием тяжестей.

– А на кого я была похожа? – спросила я, склонившись к лицу Джека.

– На самую волнующую женщину из всех, которых я когда-либо видел.

Время от времени Джек говорил именно то, что следовало.

– Мне хотелось прикоснуться к тебе, положить руки вот так, – прошептал он и продемонстрировал, как именно. – Когда Хоувелл услышал про взрыв бомбы, он позвонил мне, велел отправляться в больницу и проверить, сколько там убитых и раненых. Уинтроп знал, что если поедет сам, то это будет выглядеть странно. Он был уверен: бомбу подложил один из его служащих, и хотел знать, привезли ли кого-нибудь из персонала в больницу. Хоувелл подумал, что, возможно, они болтались поблизости, чтобы увидеть взрыв, и пострадали сами. Поэтому я поехал в больницу. Это было жутко. Я просто вошел, бродил из палаты в палату и искал. Никто меня не остановил, не спросил, по какому я делу. У Хоувелла была хорошая задумка, но она не сработала. Никто из членов группы не пострадал. Но я увидел на каталке тебя.

– Ты был в больнице! Я думала, мне приснилось.

– Это был я. Хотел остаться, но знал, что это будет выглядеть странно.

– Ты спросил, есть ли кто-нибудь, кому можно позвонить и сообщить обо мне.

– Я хотел, чтобы о тебе позаботились, желал узнать, не опередил ли кто-нибудь меня. Все рассказывали, что ты с Маршаллом. Я чувствовал, что он довольно грозный конкурент. Если бы ты попросила меня ему позвонить…

– Как бы ты тогда поступил?

– Позвонил бы, но попытался бы найти способ сделать так, чтобы ты стала свободной женщиной, когда почувствуешь себя лучше.

Некоторое время мы молчали.

Я встала, хлебнула воды, вернулась и спросила:

– Почему ты думаешь, что Хоувелл мне не доверяет?

Это предположение меня больно задевало. Я хранила семье Уинтроп верность превыше той, которая требовалась от меня взамен оплаты за работу.

– Не знаю. Я задал ему стандартный вопрос, у кого есть ключи от дома. Он ответил: «У служанки» и сказал, что ты работаешь на него четыре года и тебе, без всяких сомнений, можно полностью доверять. Потом, примерно неделю спустя, Хоувелл вызвал меня в свой офис с утра пораньше и велел тебя избегать. Он считал, что без тебя тут не обошлось.

Джек поцеловал меня, чтобы показать, как мало прислушался к этим словам.

– Не могу догадаться, что такое сделала, чтобы заслужить недоверие Хоувелла. – Я задвинула эту мысль подальше, чтобы обдумать ее позже. – Какую цель они преследовали, когда копили все это оружие?

– Судя по частям головоломки, которые я сложил, их цель – создать вооруженную группу, утверждающую превосходство белой расы, с охотничьим лагерем Клива Рэгланда в качестве тренировочной базы. Они хотят быть крутой организацией, а не кучкой подонков, которые ворчат и убивают детей, устраивая взрывы.

– Ты слышал что-нибудь о Дарнелле Глассе? – спросила я.

Джек лег и откинул волосы назад, пропустив через них пальцы.

– Странное дело, – в конце концов сказал он. – Здесь как будто происходят две вещи одновременно. После того как я познакомился с большинством замешанных в дело мужчин, по крайней мере я так подумал, больше всего меня впечатлила их тупость. Хранить оружие, украденное со склада: глупо. Пытаться выкрасть стволы из дома Хоувелла: глупо. Разрисовать машину Дидры – я сам видел, как это сделал парень, работающий грузчиком в магазине товаров для дома: опять-таки глупо. Думаю, Дидра обрезала его, когда заходила в магазин, чтобы купить новый карниз для занавесей, поэтому он ей отплатил. Далее – бомба. На следующий день после взрыва, услышав, что Клод Фридрих и ты ранены, а шериф Шустер убит, все они почувствовали себя дьявольски виноватыми. Думаю, их беспокоила и гибель маленькой девочки. Знаешь, почему все это случилось? Бомба взорвалась не вовремя. Я подслушал, как Джим и Дарси изливали свою вину. Они пытались переложить ответственность на плечи жертв. Дескать, тебе вообще не следовало там находиться, шериф Шустер должен был побыстрее выходить, а маленькой девочке стоило бы сидеть дома, делать уроки… и тому подобная чушь.

– Они убили тех людей из-за своей некомпетентности.

Я закрыла глаза. Мне вспомнилось, что творилось в церкви.

– Есть группы наподобие этой, Лили, и люди, которые стремятся прикончить как можно больше черных. Им плевать, какого возраста убитые. Но эти парни – нет. Они еще никогда не мастерили бомб и напортачили с ее изготовлением.

– Как они проникли в церковь перед собранием?

– Храм днем не заперт. Джим просто воспользовался этим. Только так я могу все объяснить.

Меня затошнило.

– Но Дарнелл! Они ничего о нем не говорили?

– Нет, зато твое имя шайка поминала пару раз.

– Погоди.

Самый важный вопрос пришел мне в голову только сейчас. Джек был новеньким в магазине. Почему они доверяли ему, полагая, что он их не выдаст?

– Как ты смог все это подслушать?

– Лили, я установил «жучок» в комнате отдыха служащих.

– Это законно?

– Ну…

– Хм.

– Не то чтобы они совсем не говорили об убийстве Дарнелла, – сказал Джек, возможно желая отвлечь меня от мыслей о том, насколько далеко он способен выйти за рамки закона. – Все эти типы считали, что Дарнелл получил по заслугам. Не проси меня объяснить ход их мыслей, потому что это невозможно. Потом они упомянули тебя. Ведь, насколько я понял, это была нешуточная драка. Ты к ней присоединилась? – Он повернул меня лицом к себе и как-то очень серьезно заглянул в глаза.

Я пробежала пальцем вниз по щеке Джека, по шраму, по шее до ключицы и сказала:

– Не думай, что я не жалею о произошедшем. Я не хотела бы даже случайно там оказаться. Я не активистка. Хочу, чтобы меня оставили в покое. Но я была там. Противников у него оказалось слишком много. Те парни избили бы беднягу до полусмерти.

Джек уяснил это, принял и очень тихо произнес:

– Видишь ли, с их точки зрения, ты защищала Дарнелла, была у Хоувелла, когда они явились, чтобы забрать ружья, и в церкви, когда там случился взрыв. Столько совпадений для них – уже чересчур. Неважно, что в каждом из этих случаев ты лишь занималась собственными делами.

– Они принимают меня за тебя? Считают своего рода детективом?

– Эти парни думают, что тебе слишком нравятся черные, полагают, что ты можешь иметь какое-то отношение к тому, что им не удалось вернуть ружья. Потом я провел с тобой ту самую ночь, когда они пытались выяснить, кто за ними шпионит. Поэтому ребята задумываются о тебе не на шутку. В то же самое время они, похоже, испытывают к тебе странное чувство уважения.

– Почему эти люди гнались за тобой прошлой ночью?

– Я прятался в нише, которую сам соорудил. Если ты считаешь, что часть магазина, предназначенная для покупателей, ошеломляет, то тебе стоило бы увидеть служебные помещения этого заведения. Человек мог бы прожить там неделю, и никто бы ничего не заподозрил. В общем, я знал, что через несколько часов они соберутся на складе, а там нет «жучков». Мне хотелось выяснить, что ребята замышляют.

– Как они узнали, что ты там?

– Ты будешь смеяться, – мрачно сказал Джек, и я почувствовала, что не стану этого делать. – Пауль, парнишка, работающий в магазине товаров для дома, привел с собой собаку. Он очень гордится ею, все время о ней твердит. Она стоит какую-то безбожную сумму. Кажется, трехцветная гончая. Собака учуяла меня, начала лаять. Мне показалось, что будет умнее бежать изо всех сил, а не ждать, пока они явятся проверить, в чем дело.

Я оказалась права. Это было не смешно.

– Они тебя убили бы.

– Знаю. – Джек лежал, глядя в потолок и усиленно размышляя об этом. – Сомневаюсь, что все они замешаны в убийстве Дарнелла, но они прикончили бы меня прошлой ночью, потому что собрались всем скопом и боялись.

– Думаешь, теперь они тебя подозревают?

– Возможно. Сегодня мне позвонил Джим, сказал, что слышал от Дарси, будто я ухаживаю за Лили Бард, и предложил мне переключиться на более традиционную девушку.

– Ухаживаешь, а? Так вот что это такое?

– Но мне это нравится, как бы оно ни называлось.

– А я, стало быть, девушка, – задумчиво проговорила я. – Нетрадиционная.

– В данном случае пошли они, все традиции, куда подальше, – пробормотал Джек.

– Итак, что ты собираешься делать?

– То же, что и раньше, – столько, сколько смогу. Каждую ночь забирать запись, прослушивать ее, копировать, звонить Хоувеллу и сообщать любую информацию, какую сумею раздобыть. Ждать, пока он решит, что собирается делать. В конце концов, Уинтроп – мой босс. – Джек обхватил меня руками. – Лили, я бываю упрямым и злым, иногда совершаю проступки. Будь я действительно отличным детективом, сказал бы тебе, что не могу с тобой видеться, пока дело не закрыто. Возможно, я подвергаю тебя даже большей опасности, чем та, которая тебе уже грозит. Но они все еще верят в мое прикрытие. Есть шанс, что я каким-то образом заставляю их немного тебе доверять. Если плохой парень вроде меня интересуется тобой, то ты не можешь быть доносчицей. Я надеюсь, что так они решили, но просто не знаю наверняка.

Он сел, сбросив ноги с кровати. Я наслаждалась видом его голой спины и зада. Такая картинка мне очень нравилась. Я провела пальцем по его спине, и Лидс выгнулся.

– Можно сказать, что у меня большие проблемы с импульсивностью, – произнес Джек, не глядя на меня.

– Да неужто? – совершенно серьезно спросила я.

– Давай не будем шутить на эту тему, ладно? Я пришел в твой дом, когда меня ранили, может, навел подозрения, подверг опасности. Я полюбил тебя, подчиняясь импульсу, и не могу об этом сожалеть. Я остался бы с тобой в кровати на год, если бы мог. Но так же импульсивно у меня начался роман с Карен, и она погибла. – Джек слегка повернулся и встретился со мной глазами. – Я не могу позволить, чтобы из-за моей неосмотрительности ты очутилась в опасной ситуации, как это случилось с ней.

– Вряд ли ты сможешь этому помешать. Я не Карен Кингслэнд. – Мой голос звучал резковато.

– Лили, послушай! Я знаю, что ты сильная и считаешь себя крутой, но дело здесь не в одном противнике, который честно дерется. Это стая. Они тебя убьют… может быть, не сразу.

Я уставилась на него, почему-то перестав чувствовать удовольствие при виде Джека, и заявила:

– Ты говоришь – поправь меня, если я неправильно поняла, – что я считаю себя крутой, хотя на самом деле это вовсе не так. Мол, я могу победить противников, только если те честно дерутся. Дарси, Джим и Том Дэвид изнасилуют меня, если подвернется шанс. Боже, кто мог бы подумать!

– Знаю, ты начинаешь злиться, – сказал он, повернувшись и посмотрев на меня. – Вероятно, я этого заслуживаю, но не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Ты никоим образом не можешь впутаться в это дело.

– Ты станешь просто заглядывать сюда, когда у тебя найдется минутка для секса? Будешь оскорблять других моих гостей?

Его четко очерченные губы плотно сжались. Он тоже начинал злиться.

– Нет. Я не должен был ничего говорить насчёт визита Бобо. Не имел права. Я уже извинился. Эй, я ни разу не упомянул копа, посылающего тебе цветы, а они все еще стоят на твоем кухонном столе, и в них торчит открытка.

– Которую, конечно же, ты имел полное право прочитать.

– Лили, я детектив. Конечно, я ее прочитал.

Я сжала голову руками, потрясла ею, чтобы разогнать туман.

– Уходи. Я не могу сейчас иметь с тобою дел.

– Вот мы и начали все сначала, – беспомощно сказал он.

– Нет, только ты. – Я не шутила. – Ты чуть не свел меня с ума, сказав, что мы не должны демонстрировать на публике нашу связь. Хорошо, признаюсь, я чуть не ответила тебе тем же, при всех дав понять, что интим между нами есть, – чтобы спасти твою задницу. Ты импульсивно изливаешь душу, рассказываешь про недоверие работодателя. Мол, мне то ли грозит, то ли нет серьезная опасность. Потом ты велишь не впутываться в разгребание всей этой неразберихи.

– Если излагать суть дела подобным образом, то да, признаю, вряд ли я поступаю с тобой должным образом.

– Неужто? Не шутишь?

– Почему мы все время так… так… сцепляемся? Я пытаюсь поступать правильно, не хочу, чтобы ты пострадала!

– Знаю, – ответила я и вздохнула. – А теперь тебе нужно идти. Возвращайся и поговори со мной где-нибудь на публике, когда решишь, какой же линии поведения ты в данный момент придерживаешься.

Джек встал. На лице его отражались противоречивые чувства.

– Поцелуй меня, – попросил он, протянув руку. – Я не могу уйти вот так. Между нами зарождается что-то настоящее.

Почти нехотя я повторила его жест. Он потянул меня так, что я встала на кровати на колени, нагнулся и крепко поцеловал меня в губы. Я почувствовала, как по мне снова начинает прокатываться жар, и отодвинулась.

– Да. Настоящее, – сказал Лидс, оделся, легко поцеловал меня в лоб и направился к двери.