Текст книги "Стена глаз. Земля - пустыня. Флаг в тумане"

Автор книги: Сэйте Мацумото

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 46 страниц)

2

Солнце стояло в зените. Огромные гималайские кедры своими тенями едва прикрывали собственные корни. По разбросанным на земле бесчисленным обрывкам бумаги слонялись люди. Когда парень в берете приехал сюда, у окошек тотализатора царило затишье. Возле комнаты инспекторов тоже было мало народу. «Берет» медленно побрёл к скаковому кругу. Лошади бежали на длинную дистанцию. На взгляд профана, это была какая-то бессмысленная скачка. Комментатор через микрофон оглашал ход соперничества. «Берет» принялся оглядывать трибуны.

Тысячи лиц пристально следили, как проходит забег. Отыскать среди них еголицо было непростым делом. Засунув обе руки в карманы, «Берет» медленно двигался дальше. На взгляд стороннего наблюдателя, он был вялым и апатичным.

Толпа волновалась, раздавались крики. Лошади группой финишировали. Публика повалила с трибун.

Стояла хорошая погода. За белой изгородью вдали виднелись озарённые солнцем крыши крестьянских усадеб.

«Берет» закурил и пошёл в другую сторону. Но глаза его всё так же постоянно искали его.

У окошек тотализатора столпились люди. «Берет» вклинился в толпу. Но руки всё так же оставались в карманах – желания купить купон не было. Он влез только потолкаться. Пробираясь через это скопление людей, он внимательно рассматривал лица присутствующих.

Окошек было много. У одних было многолюдно, у других – затишье. «Берет» двигался вдоль них, делая вид, что никак не может решиться купить купон.

Когда сюда нахлынули люди с трибун, стало ещё оживлённее. «Берет» начали теснить. Но глаза его рыскали всё так же.

Вдруг взгляд его остановился на какой-то точке. Там тоже было окошко тотализатора, на которое он до этого не обратил внимания. Народу здесь было немного. «Продажа купонов по тысяче иен», – гласила табличка.

«Берет» переместился туда и стал поджидать его.

В глазах появилась уверенность: сюда-то он придёт.

Толпы у окошек стали таять. Время принятия ставок кончалось. Люди, покупавшие купоны, заторопились. Прозвенел колокол, оповещая, что осталось пять минут до закрытия касс. Онне появлялся.

«Берет» направился было к скаковому кругу. Но внезапно остановился.

К кассам мчался мужчина. На нём был ярко-голубой костюм. Ринувшись к окошку, суетливо сунул туда руку. Затем рука появилась снова, уже с зажатыми в ней шестью или семью купонами.

Парень в берете, улыбаясь, легонько хлопнул «Голубой костюм» по плечу:

– Смотри-ка, пришёл!

Пришедший на какое-то мгновение уставился в лицо «Берета», затем на губах егопоявилась улыбка.

– А-а, добрый день. Господин тоже здесь!

– Дела, видимо, не очень хороши, – сказал «Берет», понимающе взглянув на зажатые в руке собеседника тысячеиеновые купоны.

– Ну не так уж плохи. Один парень из конюшни дал мне кое-какую информацию. Вот я и примчался сломя голову сделать ставки.

– Вижу. Верняк, которого никто не ждёт!

Они вдвоём направились к скаковому кругу. Рядом с парнем в берете шёл тот, кого он искал.

Забег начался. Выстроившись в одну линию на прекрасном, как в парке, газоне ипподрома, лошади пустились вскачь. Они бежали по кругу.

От волнения онне мог спокойно устоять на месте и начал топтаться. Рёв толпы вокруг напоминал шум прибоя.

– Скотина!

Онвыбросил купоны, смешавшиеся со множеством тех бумажек, что валялись под ногами. Люди вокруг уже пришли в движение, а онпродолжал с надеждой смотреть на пришедших к финишу лошадей.

– Не вышло? – сочувственно спросил «Берет» у спутника, потерявшего семь тысяч иен.

– Ерунда какая-то, – щёлкнул онязыком от досады.

– Тот парень специально вынюхивает, какая лошадь – неожиданный верняк?

– Да вроде нет. Эх, я думал, сведения точные. – Оннаконец тронулся с места, и «Берет» зашагал за ним.

– А как ты поставил?

– На тройку и пятёрку. И всё – прахом!

– В самом деле! – подтвердил «Берет», не высказывая своего мнения.

– А что вы, господин? – спросил он.

– У меня сейчас передышка. С утра сегодня не повезло, вот теперь и осторожничаю.

– Стойкий вы человек!

Вдвоём они подошли к трибунам. Лошади вяло кружили по ипподрому. Ондостал из кармана измятое расписание скачек и стал выяснять, какой заезд сейчас будет. Лицо егостало серьёзным. На носу показались капельки пота.

– На кого мне поставить? – вдруг спросил он.

На лице «Берета» отразилось лёгкое замешательство.

– Давай-ка на двойку и четвёрку. По-моему, есть смысл, – неуверенно предложил «Берет».

– Ух ты! Господин тоже бьёт на неожиданного верняка, – сказал онбез особого интереса.

Вернувшись к тотализатору, они обнаружили, что у касс, принимавших ставки на двойку и четвёрку, никого нет. Кассирши скучали.

Туда, где продавались купоны по сто иен, ондаже не взглянул. Подошёл к тысячеиеновой кассе, сунул руку в окошко и взял, как заметил «Берет», десять купонов. Затем оннаправился к трибунам. «Берет» всё так же был рядом.

– Ну а вы сделали ставки?

– Три купона по сто иен. У меня, как и у тебя, дела не блестящие.

Онпрезрительно ухмыльнулся и обратил взор на поле – как раз лошади выходили на старт. Но когда этот забег кончился, десять купленных купонов пришлось разорвать. Десять тысяч иен превратились в никому не нужные бумажки.

– Опять мимо. – Онещё громче, чем прежде, два раза щёлкнул языком. И на этот раз он даже переменился в лице. – Такие вот дела. Не выходит сегодня, – облизал онпересохшие губы. – Не выпить ли нам, господин, хоть пива где-нибудь поблизости?

В лавчонке было пусто.

– Пива две бутылки, – потребовал он,расплатился и, чиркнув спичкой, закурил. По резким движениям было понятно, что настроение у негоблизкое к отчаянию.

– Ну и сколько ты сегодня спустил? – спросил «Берет», наливая пиво.

Онпоказал три пальца:

– Тридцать тысяч иен. Малость проигрался.

«Берет» прищурено посмотрел на него:

– У тебя всегда с собой такие деньги?

– С собой у меня пятьдесят тысяч.

– Пятьдесят? Пятьдесят тысяч иен – это много. Да, где мне с тобой равняться! – восхищённо воскликнул «Берет». Пивная пена налипла у него в уголках рта. – У тебя всё-таки кошелёк набит!

– Скопились деньги от прежних выигрышей, – ответил он, грызя предложенный на закуску горох. – Так вот и крутимся – то ты возьмёшь, то у тебя возьмут.

– Играть-то ты умеешь! – похвалил «Берет».

Из-за двери лавчонки были видны прохожие на улице.

– Будешь теперь играть?

– Ну, отдохну немножко. Надо чуточку перевести дух, – сказал он, хлебнув из стакана.

– Ты говоришь – отдохнёшь. А что, ваше заведение сегодня вечером не работает? – спросил «Берет». Он посмотрел на ручные часы.

– Как можно. Уже время Я и так опаздываю. Как бы мне не отказали от места.

Онвстал и спросил у девушки-официантки, где телефон. «Берет» пристально поглядел ему вслед и налил пива.

Онстал звонить по телефону. Но разговор до «Берета» не доносился. Поначалу онстоял прямо, потом как-то весь ссутулился и жадно слушал, что ему говорил собеседник. Какое у него при этом было выражение лица, «Берет» на расстоянии разглядеть не мог. Но что-то в нём переменилось.

Положив телефонную трубку, оннекоторое время задумчиво стоял на месте. Это продолжалось с минуту. Глаза егоуставились в какую-то точку на стене. Затем, будто по инерции, онповернулся и снова подошёл к столику.

«Берет» посмотрел емув лицо. Нет, ничего неожиданного в нёмне было.

– Заведение сегодня не работает.

Неожиданными были эти слова. Но «Берет» воспринял их спокойно.

– Да, не работает?

– А, всё равно!

– Ты расстроился?

– Как сказать. Ну что, господин, будете ещё играть?

– Ещё не знаю, – неопределённо ответил «Берет».

– А я уже пошёл. Хочу где-нибудь выпить. Извините, что оставляю вас.

– Подожди, подожди. – «Берет» шумно поставил стакан. – Не бросай меня. Я тоже что-то приуныл. Пойду-ка я с тобой.

– Со мной? – В глазах еговспыхнул огонёк, но «Берет», допивавший последний стакан, не заметил этого. – Ладно. Ну, пошли.

Тем временем снова начался забег. Комментатор что-то болтал в микрофон. У тотализатора опять никого не было. Тени от гималайских кедров удлинились. Мусорщики убирали территорию.

Вдвоём они вышли из ворот ипподрома. Оннаправился к стоянке такси.

– В Синдзюку, – сказал онводителю, забравшись в машину.

– Синдзюку? О, ты предпочитаешь выпить в Синдзюку? – спросил «Берет», усаживаясь рядом.

– Да. Мне там нравится. А вы, господин? Всё туда же, на Гиндзу?

«Берет» медлил с ответом.

– Знаешь, что? Поеду-ка я тоже в Синдзюку. Выпью вместе с тобой. Что скажешь, хорошо?

– Да, согласен. – На мгновение в егоглазах блеснул огонёк. И тут же погас.

Машина бежала по шоссе. Вечерело.

– Ну как у вас настроение, господин?

– Ты имеешь в виду скачки? – ответил «Берет» вопросом на вопрос

– Да. Получили сегодня барыш?

– Ничего не вышло. С утра всё не везло.

– А в четвёртом заезде на кого-нибудь поставили?

– В четвёртом заезде… – «Берет» немного задумался. – Что же там было? Помнится, на тройку и пятёрку.

– Тройка. Это, значит, на Хинотэкаппу. К сожалению, она проиграла, – сказал он.

Услышав это, «Берет» облегчённо вздохнул.

– Это сильная лошадь, и она хороша в трудных состязаниях. Вот, скажем, в Накаяма шёл дождь, там она и выиграла Она резвая. А пятёрка – это Минэхикари.

– Верно.

– Она пришла четвёртой, отстав от Такаити на шесть корпусов. Такая вот большая разница. Вы видели её раньше в Футю?

– Нет, я тогда не ходил.

– Она финишировала тогда почти ноздря в ноздрю с Хамакадзэ. Силы у неё есть, но, если устала, сразу слабеет. Ну а в пятом заезде на кого поставили?

«Берет» едва заметно состроил кислую физиономию.

– Вроде бы на двойку.

– На двойку?

– Нет, на шестёрку.

– Значит, на Цукио. Темп у неё неплохой.

– Да именно на шестёрку. И на тройку, – уверенно сказал «Берет».

– Тройка – это Хосимото. Её прижали на третьем повороте, и она не смогла пройти через него. Когда её объезжали, она давала хороший темп, а на ипподроме удивительно плохо показала себя.

– Да, говорят, – поддакнул «Берет». У него как-то не было уверенности, в чём же слаба эта лошадь.

– Господин тоже, видимо, хорошо разбирается в лошадях.

– Вообще-то да. Я ведь люблю это дело.

В егоглазах проглянул некий холодок. На губах слегка заиграла какая-то странная усмешка. Тем временем машина подъезжала к центру района Синдзюку.

3

Войдя в закусочную, расположенную в квартале Кабукитё, они парень в берете заказали сакэ. На улице уже стемнело. В закусочной было полно народу – служащие, зашедшие по дороге с работы, и мужчины, специально приехавшие в Синдзюку поразвлекаться.

Перед ними поставили три бутылочки сакэ и закуску на маленьких тарелочках: морских ежей и маринованные овощи.

– Я думал, ты предпочитаешь только западные напитки. А ты и это попиваешь! – сказал «Берет», наклоняя бутылочку над его чашечкой для сакэ.

– А вы, господин, тоже любите и то и это?

– Да. Мне по нраву сакэ. Давай сегодня не торопиться.

– Не торопиться? Вот как? – Онпристально посмотрел на парня в берете. – Я собирался скоро уйти.

– У тебя какие-то дела?

– Да ничего такого. Просто как-то нет настроения.

– Не такой уж ты простофиля, чтобы приходить в уныние от одного проигрыша. Давай ещё выпьем. Если напьёшься, я тебя провожу. Ты где живёшь?

– Где я живу? В Мэгуро.

– Хм, а в какой части Мэгуро?

– Похоже на форменный допрос.

«Берет» смутился.

– Ну, понял. Я спросил, потому что хотел проводить тебя на машине. Я ведь в Синагава живу, в том же направлении.

– Мой дом расположен у храма Ютэндзи.

«Берет» кивнул и больше не пускался в расспросы.

– Если ты особенно не спешишь, давай ещё немного выпьем. Мне тоже тоскливо одному возвращаться. Я заплачу.

– Нет, деньги у меня есть.

И действительно, когда они выпили ещё две бутылочки сакэ, онэнергично расплатился по счёту, достав из кармана тысячеиеновую банкноту. Судя по всему, пачка денег была засунута в карман просто так.

Вдвоём они вышли из закусочной. На улице было полно народу и шумно. Повсюду виднелись бродячие музыканты, путешествующие из кафе в кафе, и весёлые компании мужчин.

– Как оживлённо! Хочешь домой? – спросил «Берет».

– Хочу. Можете меня не провожать, – ответил он.

– Ну давай ещё немного выпьем. Ты ещё не пьяный. Нет желания напиться? Вместе со мной?

– Что хорошего в том, чтобы напиться? – спросил онс лёгкой усмешкой.

– Напьёмся – и море по колено, – настаивал «Берет». – Хороший ты парень. Не хочу с тобой так расставаться. Я – запойный пьяница. Ну ещё чуть-чуть поддержи компанию. В Икэбукуро есть местечко, где подают такое славное сакэ! Пошли, я тебя там угощу.

– Разве мы уже не выпили? – немного упрямился собеседник, но «Берет» увидел проезжавшее мимо свободное такси, энергично поднял руку и, схватив егоза грудки, посадил в машину.

– Я тебя не отпущу, – уже пьяным голосом вопил «Берет».

Онмолчал. На плече у него лежала рука парня в берете. Онсмотрел на проносившиеся мимо городские огни, и на лице егозастыло какое-то задумчивое выражение.

Обойдя парочку питейных заведений возле западного входа на станцию Икэбукуро, они уже совершенно напились. Ондаже побледнел.

– Я пьяный. Спать хочу. Господин, я домой, – сказал онпо выходе из последнего заведения.

– Вот как? Возвращаешься? Ладно, я провожу. – Шатаясь, «Берет» похлопал егопо спине.

– Можете не провожать. Сам доберусь, – отказался он.

– Это ещё почему? Ты пьян. Я обещал. Провожу!

– Да ладно! Я один.

– Нет, не говори так. Пошли провожу.

– Это ужасно далеко. Не беспокойтесь.

– Ты говоришь – далеко, но мне по дороге. Доведу тебя прямо до дому.

Маленькая перепалка между собутыльниками закончилась тем, что «Берет» запихнул его в остановившееся такси. При этом онпочувствовал, что «Берет» исключительно силён.

– В Мэгуро, – кинул «Берет» водителю.

Машина ехала по кольцевой дороге. Тёмную трассу прорезали лишь яркие лучи автомобильных фар. Проехав порядочное расстояние, они снова попали в полосу огней оживлённой части Синдзюку.

Когда миновали перекрёсток возле универмага Исэтан, он, дремавший до того на заднем сиденье, вдруг быстро поднял голову.

– Стоп! – крикнул он.

Завизжав тормозами, машина остановилась.

– Что случилось? – тоже всполошился «Берет».

– Я выхожу. Здесь.

Открыв дверь, онхотел выставить ногу. «Берет» подвинулся к нему.

– Ты что, не будешь возвращаться в Мэгуро?

– Мне захотелось здесь выпить. Прощайте.

– Подожди. – «Берет» следом за ним вылез из машины. – Ну так я тоже выпью. Мы ведь теперь с тобой запросто. Так что не помешаю.

– Господа, будьте добры за проезд, – потребовал водитель.

– Ладно, – буркнул «Берет» и достал из кармана штанов две смятые бумажки по сто иен. Другой рукой «Берет» придерживал его.

– Не навязывайтесь, господин, – прищёлкнул онязыком от досады. Но «Берет» бы спокоен.

– Не говори так. Тебе нельзя оставаться одному, когда ты пьяный. Где ты хочешь ещё выпить?

Онничего не ответил и решительно тронулся с места. Настроение у негоявно испортилось. «Берет» неотступно шёл следом.

– Здесь?

Онпересёк широкий проспект, затем ещё несколько улиц. Несмотря на опьянение, шёл онширокими шагами. Удивительно, что и «Берет» не отставал.

Они вошли в тёмный проход. По обеим сторонам узкой улочки свисали рядами разрисованные фонарики. Маленькие кабачки жались один к другому. Дома были грубо сколочены из дерева. У входных дверей стояли женщины.

– Братец, – тихо позвала одна из них и подошла поближе. Всего их было три или четыре.

– Интересное местечко, – сказал «Берет» и повёл носом. Аромат жареного смешивался с запахами уборной. Поблизости размещался общественный туалет.

Онзашёл в одно из заведений. «Берет», разумеется, последовал за ним. Женщина средних лет с сигаретой в зубах, стоя за круглой стойкой, приветствовала их: «Добро пожаловать!» Здесь едва могло поместиться пять-шесть человек. Посетителей было уже двое. Один, с виду рабочий, с загорелым лицом, пил низкосортную водку сётю. Рядом, повернувшись сюда в профиль, сидела молодая девушка.

– Что будете?

– Пива, – сказал он.

– Мне того же, – сказал «Берет».

Достав сигарету, онстрого обозрел помещение. Тесная комнатка использовалась до последнего уголка Тут же за перегородкой готовили пищу. Над стойкой полка с напитками. Сбоку приткнулся телевизор.

– Слушаюсь. Пиво.

Хозяйка подала две кружки пенистого напитка. Отпив немного пива, онпоманил девушку рукой и что-то прошептал ей на ухо.

Хозяйка, не обращая на это внимания, предложила «Берету» ещё пива и наполнила егокружку.

Девушка, поглядывая на парня в берете, приветливо улыбнулась.

– Хорошо. Там? – сказала девушка.

Он похлопал девушку по руке. Медленно поднявшись, она невозмутимо прошла через зальчик и скрылась в заднюю дверь.

– Господин, – сказал онтихим голосом, обращаясь к «Берету». – Я сейчас немного пообщаюсь с этой девушкой на втором этаже. Вы здесь подождёте? Или уйдёте? – Онулыбнулся.

«Берет», задрав голову, злобно созерцал потолок. В лице отразились растерянность и колебание.

– А нельзя ли и мне после тебя? – спросил «Берет», но онтолько рассмеялся. – Вот как! Ну, я подожду. Хорошая кожа у неё. Сколько тебе понадобится?

– Минут тридцать.

– Буду ждать. Вместе поедем.

Онвстал с маленького стульчика и поначалу вышел на улицу через парадную дверь. Затем прошёл вдоль дома, завернул в узенький простенок между двумя лавчонками и скрылся за боковой дверью. «Берет» проследил за ним и вернулся в заведение.

Хозяйка захохотала так, что у глаз собрались морщинки.

– Будете ждать? Или замените его? «Берет» снова взял пива.

– А здесь в округе все заведения такие?

– В общем, да. Вам это не нравится? Все так говорят.

– Ну почему же не нравится? Этот мужчина часто сюда приходит?

– Он? Он впервые.

– Правда?

– Правда, – серьёзно ответила хозяйка.

– И тем не менее хорошо осведомлён обо всём.

«Берет» задумался и посмотрел на ручные часы. Прошло уже десять минут. «Берет» всё грыз горох и пил пиво. Когда он ещё раз посмотрел на часы, прошло уже двадцать минут.

– Ух ты, ух ты! Прямо вам невтерпёж! – бросила хозяйка.

– Да бросьте эти дурацкие разговоры!

Когда прошло минут тридцать, «Берет» стал нервничать. Вдруг он стукнул кружкой.

– Слушай! В этом доме только два выхода?

Хозяйка с изумлением посмотрела на него. Взгляд у него стал сверлящий.

– Только два.

Хозяйка переменилась в лице – она догадалась, кто перед нею.

– Ладно. – «Берет» поднялся, отшвырнув стул.

Слышно было, как загремели по деревянным ступеням его шаги.

Сразу у лестницы, как поднимешься, стояла раздвижная перегородка – фусума. «Берет» решительно постучался. Дешёвенькая фусума затряслась.

– Послушай-ка!

Ответа не было. Он снова постучал.

– Слушаю вас, – раздался женский голос.

– А ну-ка, открой!

– Пожалуйста.

Рывком он раздвинул фусума. Стоя возле японской постели – футон – из ткани с цветочным рисунком, девушка застёгивала юбку. Егоне было видно.

– А где мужчина?! – заорал «Берет».

– Ушёл, – сказала женщина, подняв глаза.

«Берет» осмотрел комнату. Площадь её составляла не больше трёх татами, так что достаточно было одного беглого взгляда. Полкомнаты занимала постель. Маленький столик и над ним – полка для традиционных японских кукол. На стене развешаны фотографии киноактёров. Тумбочка с бельём. За окном виднеется красная неоновая вывеска соседнего заведения.

– Когда ушёл?

– Только что.

«Берет» сбежал с лестницы. Выскочил к главному входу, осмотрелся. Среди прохожих похожей фигуры не было видно. «Берет» хотел было пойти в одну сторону, но вдруг остановился.

Он что-то вспомнил. В той комнате есть стенной шкаф. «Берет» медленно повернул обратно и, пригнувшись, вошёл в простенок. Когда он снова влезал в боковую дверцу и поднимался по лестнице, уличный певец в кабачке под аккомпанемент гитары завёл быструю мелодию мамбо. Гости захлопали в ладоши и принялись подпевать.

«Берет» неожиданно отодвинул фусума. На постели всё так же никого не было. «Берет» вошёл в комнату.

Краем глаза он заметил, как метнулось что-то белое. «Берет» попытался отступить, но было уже поздно. Онсхватил его. «Берет» почувствовал, как в бок упёрлось что-то твёрдое.

– Ну подожди! – гневно закричал «Берет».

Внизу продолжали увлечённо петь и отстукивать ритм.

Онне говорил ни слова. Да в этом и не было надобности. За негоговорил приставленный к телу собеседника пистолет. Выстрел прозвучал глухо.

Парень в берете свалился на постель. Онпристально посмотрел на своего спутника. Поверженный, тот ещё пытался подняться. Руки и ноги шевелились, как лапки у насекомого.

Пение под гитару продолжалось. Аплодисменты кончились, кто-то стал говорить.

Онуселся верхом на поверженного мужчину. Тот глядел на него снизу полными страха глазами.

– Скотина! Ты ведь шпик! В лошадях ты ничего не понимаешь! Только болтаешь попусту. Дерьмо!

Обливаясь потом, онприжал рукой лицо парня в берете и дулом пистолета попытался открыть ему рот. Тот не давал сделать это, сжав губы и стиснув зубы.

Будто орудуя специальным инструментом, онстал выламывать «Берету» зубы. Протолкнув язык, всунул дуло в рот. Теперь пистолет торчал у «Берета» изо рта. На этот раз выстрел прозвучал громче. Кровь изо рта прыснула так, как бывает, когда треснет плод граната

Звук гитары оборвался. Онсбежал с лестницы. Сбив с ног девушку, которая шла посмотреть, что за шум наверху, он, пригнувшись, выбежал в переулок и припустил со всех ног.

Сразу вслед за этим поднялась суматоха.