Текст книги "Соль в ране"

Автор книги: Серж Лафоре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА 3

«Марютея» шла при килевой качке и постоянном плеске волн, все время менявших направление. Делать нечего, у ветров и морей свои капризы и настроение.

Тот робкий луч солнца, который промелькнул, когда ставили паруса, оказался единственным за день. Тяжелые сплошные облака закрыли все небо до горизонта. Земли уже не было видно, а море вокруг корабля стало серым, и волны, покрытые белой пеной, казались черными в своих впадинах.

Ольер следил не только за курсом корабля, но и за временем, и вскоре удар колокола рулевой рубки обозначил смену вахты. Минуту спустя тот же колокол пробил восемь раз. Приятель Ольера, рулевой матрос Ватфорд, сменил его у руля. Держать штурвал оказалось делом нелегким, так как судно несло слишком много верхних парусов. Лаг показывал скорость в восемь узлов, плеск волн о борта «Марютеи» стал сильнее и чаще.

Ольер совсем не чувствовал рук, от усталости и напряжения у него ныли плечи. Он быстро выпил свой кофе, разгрыз твердую как камень галету и завалился на койку. Время шло, и работа на борту сделала день менее монотонным.

Потом Педро Гарсия, венесуэлец, прекрасный рулевой, сменил Ватфорда. В этот день Педро принял важное решение: он надеялся встретить Арчера на полуюте, если судьба ему улыбнется. Арчер ушел из рулевой рубки, и по правилам Сейдж, боцман, встал на вахту вместо Эдвардса. Для Гарсия это ничего не значило, потому что Арчер стоял на вахте только в случаях опасности.

Арчер вышел из-за стола и отправился прогуляться по палубе, дошел до ящика со спасательными кругами, стоявшего у главной мачты, обогнул рулевую рубку по правому борту и вошел в нее уже с левого борта. И Гарсия, решив, что Арчер его слышит, начал:

– Господи, зачем корабль так перегружен парусами, ведь если бы не было противозыби, он бы плюхал по волнам как старая кляча.

Сейдж посмотрел на Арчера. Капитан остановился на секунду и, не вынимая рук из карманов своей офицерской куртки, подошел поближе к боцману.

– О чем это болтает Гарсия? – спросил он.

– Он сказал, что судно несет слишком много парусов, капитан.

– Ну а вы, Сейдж, что об этом думаете?

Боцман с преданным видом проговорил:

– Мы делаем восемь узлов, капитан.

– Перегружен парусами, – повторил Арчер, зло выговаривая слова. – Да что этот ублюдок понимает? Ему ли управлять хорошим судном?

Но вдруг волна, ударив в борт, сбила «Марютею» с курса. Точным движением руля Гарсия вернул корабль на курс:

– Я знаю, что говорю. У нас в Латинской Америке хватает людей, способных управлять судами не хуже янки. Да вы, капитан, сами об этом прекрасно знаете.

Арчер пристально посмотрел на венесуэльца. Лицо его с широкими скулами и впалыми щеками напоминало сморщенное печеное яблоко. Глаза были окружены морщинами и казались очень темными. Смотрел Гарсия упрямо и зло. Также обращал на себя внимание волевой подбородок. Седые волосы прятались под вязаной шапкой.

– Гарсия, – проговорил Арчер саркастическим тоном. – Вы пытаетесь напомнить мне историю в заливе Рио?

– Может быть, капитан.

– Так вот для чего вы нанялись на борт «Марютеи»?

– Да.

– Черт возьми. Я должен был помнить об этом и опасаться вас.

– Не стоит, капитан, – сказал улыбнувшись Гарсия. – На судне действительно слишком много парусов, и это правда.

– Вы бы взяли паруса на рифы? Я так думаю?

– Разумеется, капитан.

– И мы бы пошли со скоростью в пять узлов вместо восьми?

Гарсия опять выровнял судно:

– А вот это не верно. Я бы оставил половину парусов, и «Марютея» давала бы десять узлов. Тогда мы летели бы по волнам, а не зарывались в них как груженая телега.

Сейдж внимательно следил за Арчером, ожидая, когда тот рассмеется, что позволило бы и Сейджу расхохотаться над словами рулевого, но Арчер оставался внешне спокойным, и только его глаза быстро бегали.

– Вот таким образом вы и врезались в мой старый корабль в заливе Рио, – сказал он ледяным тоном, – чтобы выиграть в скорости 2–3 узла на рейде, заставленном судами, да еще ночью. Это была прекрасная работа, и она заслуживает того, чтобы поговорить о ней на борту «Марютеи», особенно когда вы ею управляете.

Арчер перевел дух и закончил:

– Если бы это зависело только от меня, я бы, Гарсия, отослал вас к такой матери.

Гарсия, глядя прямо перед собой, вел судно. Сейчас он наконец выскажет Арчеру все, да еще при свидетелях.

– На вашем «Конгрессе» не горело ни одного огня, – начал он. – Но тех, кто мог бы это подтвердить, лишили слова. Одна из ваших шлюпок пристала к берегу с сотней фунтов опиума на борту, и вы, Арчер, были в этой шлюпке. Однако арестовали мой корабль. Знал ли ваш судовладелец, что вы возите опиум? У вас имелись высокие покровители, и выкуп за мой корабль назначили в пятьдесят тысяч долларов. Вы-то знали, что я не смогу его уплатить.

Арчер смотрел на палубу, покачиваясь с носка на пятку, а Гарсия продолжал:

– Я больше не капитан и служу под вашим началом. Я сам этого хотел. Однако у меня есть доказательства, которые теперь в Сан-Франциско, и я вам их представлю. Я хотел, чтобы вы об этом знали.

Арчер улыбался уголками губ. Сейдж нервничал, без конца прочищая горло, и только Гарсия оставался спокойным.

– Десять унций опиума и постановление о взятии под стражу за вашей подписью, – снова говорил Гарсия. – Свидетельство под присягой двух больных матросов, которых вы высадили в Сиднее, и показания семи беспристрастных людей, заверенные юристом, о том, что на моем судне горели все огни. Вам этого хватит, Арчер?

Арчер молчал.

– Но это не все, – добавил Гарсия. – Вот уже два года как я следую за вами по морям, переходя с одного судна на другое. Вы мерзавец, капитан Арчер, и мне доставляет большое удовольствие бросить вам это прямо в лицо.

Арчер повернулся к Сейджу и приказал:

– Позовите Форестера. Он в моторном отделении ремонтирует топливный насос.

– Слушаюсь, капитан.

Тотчас явился Форестер, худощавый крепыш с прямым приветливым взглядом, неизменно добрый и вежливый.

– Смените Гарсия у руля, – приказал Арчер и, обращаясь к Гарсия, добавил: – А вы, Гарсия, проветрите свои мозги на марсе фока. Вы спуститесь оттуда, когда получите приказ. В присутствии свидетелей я заявляю, что терпеть не могу упрямцев.

Гарсия без лишних слов отправился выполнять приказание, и видно было, как он медленно поднялся до вруба фока, где соединяются мачта со стеньгой. Оттуда, если учитывать опасность и неудобство, Гарсия открывался прекрасный вид. Ведь под ним находилась вся передняя часть «Марютеи», похожая на тонкое веретено.

– Сегодня вечером, – процедил Арчер, перед тем как уйти.

– До вечера, – прошептал Форестер. – Уж больно он торопится, старик.

– Что вы сказали? – спросил Сейдж.

– Ничего. Сегодня вечером будет сильный ветер.

– Заткнитесь. Уж не хотите ли вы меня убедить, что судно действительно перегружено парусами, черт вас возьми! Я и сам это прекрасно вижу, и вы постарайтесь об этом помнить.

Таким оказался первый неожиданный инцидент в этот день.

Когда же совсем стемнело, из кубрика послышался странный шум. Деланней в это время прогуливался по палубе с Даун Фарлен. Они только что пообедали в компании Арчера, не проронившего за столом ни слова.

Внезапно раздался страшный крик. Деланней прислушался и отпустил руку Даун.

– В кубрике, очевидно, дерутся, – сказал он. – Оставайтесь здесь, а я пойду узнаю, в чем дело.

Он прибавил скорость, на бегу сильно толкнув кого-то, выходившего из кубрика, и тот в ответ обругал его. Несмотря на темноту, Шон узнал Сейджа.

– Что там происходит?

– Два новичка дерутся на ножах, – объяснил боцман. – Не вздумайте сунуться туда.

Все вахтенные матросы столпились перед дверью кубрика. Сейдж отправил их по местам, а сам бросился на полуют. Деланней подошел к ближайшему окну кубрика и заглянул внутрь. Там боролись не на жизнь, а на смерть два матроса: черный и белый. Негром являлся явно не кок, живший в закутке рядом с камбузом. Оба матроса держали в руках большие ножи, а черный, у которого была разрезана щека от виска до подбородка, кричал как дикий зверь. Его обнаженная грудь лоснилась при свете керосиновой лампы. Все свободные от вахты матросы наблюдали за происходившим с большим интересом.

– Это может плохо кончиться, – услышал Деланней за своей спиной.

– Старик сейчас ими займется, – с ухмылкой произнес кто-то другой.

А белый начал слабеть, и вены на его шее вздулись как жгуты. Он держал руку с ножом своего противника, однако лезвие ножа все ближе и ближе подвигалось к его горлу.

На мокрой палубе раздался топот. Прибежали Арчер и Сейдж и бросились в кубрик. Деланней вошел вслед за ними.

– Встать! – закричал Арчер и навел на матросов пистолет.

Не обращая на капитана внимания, черный удвоил усилия, и его бицепсы напряглись. Арчер выстрелил. И только тогда оба отскочили друг от друга и, задыхаясь и покачиваясь, поднялись на ноги. Они смотрели друг на друга полными ненависти глазами.

– Что еще за драка? – прорычал Арчер.

Черный заговорил, вытянув вперед руку:

– Я застал Вана, когда он рылся в моих вещах. Он хотел украсть мою шкатулку. Уже во второй раз он пытается сделать такое.

– Заткнись, – прокричал Ван. – Это ты, грязный негр, украл у меня шкатулку еще на берегу. Я только хотел забрать то, что мне принадлежит, капитан. Тогда он выхватил нож и мне пришлось защищаться.

Арчер посмотрел на остальных и спросил:

– Это правда?

Келлер сделал шаг вперед и произнес:

– Правда. Гош, черномазый, начал первым. Мы хотели вместе с боцманом им помешать, но уж больно они ножами размахивали.

– Где эта чертова шкатулка?

Келлер показал на нее пальцем. Небольшой ящичек из черного дерева был заперт на висячий замок. Арчер поднял его и взял под мышку.

– Я ее конфискую до прихода в порт, – заявил он. – Я не терплю драк на судне. Вы новички, так побыстрее привыкайте к дисциплине. Все бегом на мачты, мы спустим верхние паруса.

Арчер вышел, и сразу же раздался свисток Эдвардса.

– Все наверх! – крикнул он. – Марселя на гитовы! Забрать два рифа на большом парусе! Пулей, мать вашу!

А ветер крепчал. Весь рангоут скрипел, и Деланней почувствовал, что погода становится угрожающей.

– Эдвардс, что с мотором? – спросил он.

– Ничего нельзя сделать! Топливный насос накрылся.

Вдруг пошел сильный дождь, а часть экипажа находилась еще наверху, на реях. Они, как могли, сражались с парусами, вырывающимися из рук от порывов ветра, передавая штерты тем, кто внизу возился с фалами и шкотами. За секунду Даун вымокла до нитки. Деланней заставил ее спрятаться под навесом кубрика.

– Вам надо спуститься в каюту, – потребовал он.

– Вода дальше кожи не пройдет.

«Марютея» уже испытывала и килевую качку, а ветер сильно свистел в оснастке.

– Чертова погода, – проворчал Деланней. – Арчеру давно уже следовало убрать марсели.

– Вы думаете, погода может ухудшиться? – спокойно спросила Даун.

– Возможно.

Почти силой он заставил ее спуститься в каюту, где она шлепнулась на табурет и провела рукой по мокрому лицу. Вид у нее был очень уставший.

– Я попробую уснуть, – сказала она.

– Это лучшее, что вы можете сделать! Спокойной ночи.

Он мягко погладил ее по голове, улыбнулся и вышел из каюты. В своей каюте он снял плащ, уселся и закурил сигарету. С самого утра им владело смутное предчувствие опасности. Весь воздух на «Марютее» казался отравленным. Шон уже давно привык к шуму волн и ветра, но этой ночью их грустная песня напоминала колдовскую. Однако он понимал, что подлинная опасность таится лишь в человеческом сердце.

Деланней совсем не походил на упрямого искателя истины, и беспочвенные предположения его быстро утомляли. К тому же он не верил в то, что Даун Фарлен виновна в убийстве своего отца, но должен был признать, что мог и ошибаться, хотя последнее почему-то казалось ему глупым. Но самое главное – ему нравилась эта девушка, было приятно ее присутствие и хотелось слышать ее голос.

Шон лег не раздеваясь и забылся тяжелым сном, прочно удерживая в памяти тонкий силуэт Даун в промокшем платье, от которого пахло миндальным кремом…

Его разбудил Сейдж. Деланней с трудом открыл глаза, увидел его мокрое лицо, одежду: плащ и зюйдвестку, а на ногах тяжелые непромокаемые сапоги и сразу понял, что «Марютея» идет очень тяжело, а ветер воет как стадо буйволов.

– В чем дело, Сейдж?

Тот, казалось, колебался:

– Капитан заперся у себя в каюте и не отвечает, а он нам нужен.

– Зачем?

– Судно сильно качает. Я уже дал команду повернуть под ветер, но нужно еще убрать паруса. Мне необходимо его распоряжение.

– Ну а я-то тут причем? – сказал Деланней. – Сейчас за все отвечает Эдвардс.

– Эдвардс не может оставить полуют.

Деланней опустил ноги на качающийся пол:

– А что вам, Сейдж, от меня надо?

– Пойдемте вместе разбудим старика. Если он начнет орать, вы его успокоите. Он не любит, когда его будят.

– Пошли.

Они двинулись по коридору, где раскачивался фонарь, и, цепляясь за поручни, добрались до каюты Арчера, которая находилась под рулевой рубкой. Сейдж постучался:

– Капитан, вы очень нужны наверху! Вставайте!

Никто не ответил.

– У него горит свет? – спросил Деланней.

– Да. Я видел свет, когда нагнулся за борт.

Деланней повернул медную ручку и толкнул дверь, однако та не открывалась: очевидно, была заперта изнутри. Тогда Шон постучал и крикнул:

– Арчер!

Рядом стоял Сейдж и дышал ему в лицо ромом.

– Капитан или заболел, или ранен, – предположил Деланней. – Надо взломать дверь!

– Он мог упасть во время сильной качки.

Они навалились на дверь.

– Так нам ничего не сделать, Деланней.

– Возьмите топор, что висит на щите под фонарем.

Сейдж отошел, покачиваясь. Он вынул из гнезда топор и, запыхавшись, вернулся. Когда он ударил обухом по замку, дверь открылась настежь.

Они вошли и вдруг застыли на месте. Сейдж потерял равновесие и схватил Деланнея за плечо.

– Господи! – только и вырвалось у боцмана.

Арчер с лицом, залитым кровью, лежал рядом с койкой. Ему перерезали горло, и виднелась огромная открытая рана с черной запекшейся кровью. Подбородок и руки также были в крови. Перед смертью Арчер, видимо, поднес руки к горлу.

– Он мертв? – глупо спросил Сейдж.

– Мертвее не бывает. Идите за Эдвардсом.

Сейдж кивнул и, пятясь, вышел.

Оставшись один, Деланней быстро осмотрел каюту. С виду все было в порядке. Кроме койки, в каюте помещались квадратный столик, привинченный к полу, вращающееся кресло и два шкафа для одежды. В углу, рядом с кроватью, стоял железный сейф, привинченный к стенке каюты шестью большими коваными болтами. Вокруг замочной скважины сейфа имелось много царапин, но они могли быть и старыми. Деланней провел по ним пальцем и медленно распрямился. В каюту вошел Эдвардс, с его плаща ручьями стекала вода.

– Теперь вы назначаетесь капитаном, – сказал ему Деланней. – Арчера убили.

Эдвардс втянул в себя воздух, вытер нос тыльной стороной ладони и произнес:

– Неплохо сделано! Ладно. Я иду наверх, чтобы отдать необходимые распоряжения. Нужно срочно уменьшить парусность судна.

– Делайте все, что нужно.

Эдвардс повернулся к нему спиной и вдруг остановился, положив руку на дверную коробку.

– Черт возьми… – начал он.

– В чем дело?

– Я подумал о Гарсия, которого Арчер послал на вруб фока. Ведь с тех пор его никто не видел.

– Неужели? – удивился Деланней.

– Я возьму паруса на рифы. Корабль прежде всего, но старик сделал глупость, взяв Гарсия на борт. Это означало нажить себе самому неприятности.

– А когда его наняли?

– В марте, в Кейптауне.

Эдвардс вышел, и Деланней погрузился в раздумья. «Зачем нужно было запирать дверь каюты с мертвецом и забирать ключ? Это не совсем понятно».

ГЛАВА 4

Когда Эдвардс вернулся, Шон Деланней, прижавшись к стенке коридора, курил. Беспорядочные дерганья корабля тем не менее усиливались. Грохот моря увеличивался, и вибрации, производимые потоками воды на палубе, начинали действовать на нервы.

– Как дела наверху? – поинтересовался Деланней.

– Бывало и похуже, – ответил Эдвардс. – Мы идем со скоростью в 11 узлов под кливером, грот и фок взяты на рифы. Так можно продержаться, если ветер не усилится.

– А мотор?

– Этот чертов механизм уже взял в привычку подводить нас в самый неподходящий момент, – пробормотал сквозь зубы Эдвардс. Он показал подбородком на каюту Арчера:

– Спустим его в воду при первом же затишье, – продолжал он. – А потом я пролистаю его бумажки. Да! Еще мне нужны его ключи.

– Ключи от сейфа?

– И от сейфа тоже.

Деланней протянул Эдвардсу связку из шести ключей, каждый из которых был снабжен латунной биркой.

– Вот все, что я нашел в кармане его куртки, – сказал он. – Ключа от сейфа здесь нет.

– Хорошо, – бросил Эдвардс. – Если это Гарсия, нужно сначала его разыскать.

Сильный удар боковой качки хлопнул незапертой дверью каюты Арчера.

– Его больше не видели на марсе? – спросил Деланней.

– Нет. Что еще раз доказывает: это он отправил старика на тот свет. Он уже давно точил на него зуб из-за столкновения в заливе Рио. Вам рассказывали об этом?

– Туманно.

Эдвардс снял свою зюйдвестку, стряхнул ее и снова надел.

– Я все-таки поднимусь наверх, – сказал он, взялся за ручку двери, ведущей на палубу, и обернулся: – Послушайте, месье Деланней, нужно начать расследование, а я в этом не очень-то разбираюсь. Не могли бы вы заняться этим вместо меня?

– Вы мне даете все полномочия?

– Разумеется.

– Договорились, – согласился Деланней. – Но не рассчитывайте на чудо. Так будет лучше.

Эдвардс покачал головой и скрылся в вихре дождя и брызг.

Деланней постучал к Даун Фарлен. Она открыла, закутанная в шелковый халат, и, легким жестом поправив волосы, падавшие ей на лицо, спросила:

– Это буря?

– Ничего страшного. Есть новость и похлеще. Сегодня ночью прирезали Арчера.

Она отступила на шаг:

– Где… где его убили, Шон?

– В его каюте. Эдвардс принял командование и поручил мне провести расследование. Может быть, вы что-нибудь слышали?

Она хихикнула:

– Нет, инспектор. Из-за этого содома невозможно ничего услышать.

Она села на расстеленную кровать. Деланней закрыл дверь и раздвинул ноги, с трудом сохраняя равновесие.

– Кого вы подозреваете? – спросила Даун.

– Никого. Но Арчер наказал Гарсия, использовав прием, за который теперь дают срок по морским законам.

– История с марсом фока?

– Да. Как мне сказал Эдвардс, они терпеть друг друга не могли. Необходимо найти Гарсия в ближайшие 15 минут.

Даун поднялась и развязала пояс халата.

– Я присоединюсь к вам наверху, – произнесла она. – И если вам нужен секретарь для ведения протокола, то я вам помогу.

– Спасибо.

Не двигаясь, он пристально посмотрел на нее.

– У вас ничего нет под халатом?

– Ну и что дальше? Если это слишком горячит вам кровь, примите душ на палубе. Это слегка поумерит ваш пыл.

Он засмеялся и вышел.

У себя он надел морскую одежду, взял пистолет, спрятал его под непромокаемый плащ и, закрыв дверь на ключ, вернулся в каюту Арчера. Шон собрал вырванный замок, закрутил два из четырех болта при помощи лезвия своего ножа. Потом снял с койки простыню и накрыл ею труп. Выходя, он подумал, что вряд ли кто попытается взломать сейф: слишком много работы на палубе.

Снаружи мокрый ветер набросился на него. Палуба уходила из-под ног, и уже в трех шагах ничего не было видно. Деланней разглядел неясные чьи-то очертания и узнал голос Сейджа:

– Подтяните меня этим шкотом и пошевеливайтесь!

Эдвардс веско бросил с полуюта:

– Пошлите кого-нибудь помочь штурвальному!

Тотчас кто-то проворно вскарабкался по ступенькам полуюта. Дождь хлестал ему в лицо как из ведра, и залпы брызг трещали, отскакивая от его плаща.

– Ослабьте паруса! – завопил Сейдж. – Бога ради, Форшем! Стравите! Стравите, я вам говорю!

Вихрь проглотил слова Сейджа. Порыв шквала завыл в оснастке, и «Марютея» накренилась. Шпигаты закупорились, и пенистый поток захлестнул Деланнея.

– Деланней на палубе? – закричал Эдвардс.

– Да, – откликнулся Деланней.

– Все в порядке, Сейдж?

– Да, капитан.

– Идите с Деланнеем, Сейдж, и найдите мне этого сукиного сына.

– Есть найти этого сукиного сына!

Деланней подошел к боцману и услышал, как тот проворчал:

– Черт бы его побрал! А, это вы, Деланней. Кажется, я в вашем распоряжении?

Резкий толчок бросил их друг на друга. Сейдж поскользнулся, но Деланней вовремя его поддержал. Боцман обрел равновесие и выругался:

– Проклятая работа! Откуда мы начнем?

– Пойдем на камбуз.

Они пробирались на ощупь, закутавшись в свои плащи. Свет в окне Ваша был их путеводной звездой. Они постучали в окно по левому борту. Ветер здесь дул не так сильно, но струи воды, стекавшие с крыши, обильно хлестали им в спины.

– Что случилось между Арчером и Гарсия? – спросил Деланней.

– Гарсия командовал раньше кораблем. Однажды ночью в заливе Рио он столкнулся со старым кораблем Арчера. Гарсия утверждал, что корабль старика шел с незажженными сигнальными огнями. Я толком ничего не знаю. Короче, старик доказал, что Гарсия был виноват в столкновении. Сегодня на полуюте Гарсия предъявил опять свои претензии, и старик отправил его остудить нервы на марс.

– Как старик смог взять Гарсия на борт после этой истории в Рио?

– Гарсия взяли под его вторым именем Киеста. Старик заметил это слишком поздно. Когда они столкнулись нос к носу, у Гарсия в кармане уже лежал контракт, подписанный помощником, который заменял старика. Гарсия сказал, что заявит на старика и что у него есть доказательства. Говорят, старик перевозил опиум и поэтому не зажег огней тогда в Рио.

– Вы слышали их разговор?

– Я находился на полуюте, – ответил Сейдж.

Деланней открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, но его обдал столб соленой воды. Шон плюнул, подождал немножко и продолжал:

– Когда Арчер приказал убрать марсель после ссоры в кают-компании, Гарсия все еще оставался на мачте?

– Да. Я слышал, как Форшем и Келлер подшучивали над ним. Он помог совершить маневр, а потом сказал, что остается наверху, потому что никто ему не приказывал спуститься.

Волна приподняла «Марютею», и та тяжело опустилась в провал. Огромный столб воды обрушился на палубу, хлынул на стенку кухни и разбился каскадом у их ног.

– Конечно, Гарсия мог совершить убийство. Он имел на то свои причины и к тому же горячую кровь.

– Гарсия не мог допустить подобной ошибки.

– Почему?

– Арчер был ему необходим для успешного исхода дела. Что случилось с кораблем Гарсия?

– Судно арестовали. Гарсия не смог выплатить залога.

– Значит, если Гарсия хотел вернуть свою лодчонку, он нуждался в Арчере. Своими доказательствами он мог привлечь старика к ответственности, но не в его отсутствие и, конечно, не под обвинением в убийстве.

Столб воды обрушился на них с такой силой, что они оказались вынужденными согнуться.

– Войдем к Вашу, – предложил Деланней.

Они толкнули дверь и сразу же почувствовали, как там тепло и сухо. Плита шипела, и ветер выл в трубе. Сидя на черном от грязи полу, Ваш чистил картошку и тихонько плакал.

– Ну вот! Ваш, у вас нет проблем с плитой? – спросил Деланней.

– Бедный мистер Арчер! – пролепетал негр. – Просто невозможно представить, что эта грязная, никчемная свинья перерезала ему глотку! Нет! Его нужно наказать! Я бы ему показал!

Ваш, вероятно, единственный из всего экипажа, всерьез расстроился. Он потряс ножом перед самым носом у Сейджа, который предусмотрительно отодвинулся.

– Если все-таки проклятый Гарсия убил мистера Арчера, позвольте мне всадить этот нож в его кишки!

– И потом отправиться прямиком за решетку, – усмехнулся Деланней.

«Марютея» еле переваливалась через волны. Ваш скулил, опершись обеими руками на пол.

– Тут полно тварей, которые воют, – промямлил он трусовато. – Когда началось это проклятье, я услышал сильный шум…

– Какой шум? – отрезал Деланней.

– После того как убрали марсель, примерно через полчаса. Я услышал шум как раз над головой. Я вышел в темноту и… и…

Ваш остановился и опять заплакал.

– Он тронулся, – выдохнул Сейдж.

– Сейчас посмотрим, Ваш, – произнес Деланней, – объясните все толком.

Негр внезапно расхохотался:

– Это был мой бочонок для отходов, куда я кладу рыбью требуху для тех, кто хочет порыбачить.

– Ты его нашел?

– Конечно! Он катился по палубе, как раз под площадкой для шлюпки по правому борту.

– А где он находился раньше?

– На этой крыше, – объяснил Ваш. – Вы понимаете, он сильно вонял.

Деланней схватил за руку Сейджа.

– Пойдемте, – заявил он. – Заберемся наверх. У вас есть фонарик?

Боцман достал из кармана фонарик. Они вышли, добрались до лестницы из железных скоб, которая вела на крышу камбуза.

– Что вы хотите там найти? – спросил Сейдж.

– Бочонок для отходов не производит такого грохота; если речь идет только о нем, то Ваш должен был услышать этот пресловутый шум на палубе.

Они быстро поднялись, прошли мимо левого люка, обогнули кухонную трубу и увидели темную массу, навалившуюся на крышку второго люка. Деланней встал на колени, в то время как Сейдж направил туда луч своего фонарика. Смуглое лицо Гарсия появилось в резком свете.

– Что за чертовщина! – проговорил Сейдж. – И этот тоже сдох!

Деланней произвел быстрый осмотр. У Гарсия оказался сломан позвоночник и размозжен череп. Несмотря на дождь, у него еще осталась кровь в ушах.

– Это не он убил Арчера, – произнес Деланней. – По-моему, он свалился с марса и из-за этого бочонок Ваша скатился на палубу. Он слышал, как тело Гарсия упало у него над головой. По правде говоря, это Арчер виноват в смерти Гарсия.

– Может быть, он надеялся, что все так и закончится, – прошептал Сейдж. – А вдруг все же Гарсия слез, убил старика и снова забрался на марс?

– И никто его не заметил? Это невозможно, Сейдж.

Деланней спустился на палубу. Он подошел к шлюпке, взял под защищающим ее брезентом трос и вернулся к Сейджу. Вдвоем они обмотали тело и привязали концы троса к люку.

– Так его не смоет за борт, если только погода еще не ухудшится, – сказал Деланней. – Теперь можно проваливать отсюда. Я устроюсь в кают-компании и начну опрашивать экипаж. Убийца на борту, Сейдж, и он жив.

– И с кого же вы начнете?

– С вас, например.

– С меня? – возмутился Сейдж.

– Простая формальность. Пойдем.

Деланней поднялся на полуют, оставив боцмана в коридоре, а сам решил зайти в рулевую рубку, чтобы взять список экипажа. Эдвардс находился рядом с двумя штурвальными. Казалось, что плохая погода не производит на него никакого эффекта. Он напоминал утес, сверкающий от воды.

– Вы нашли Гарсия? – бросил он.

– Гарсия упал с марселя на крышу кухни, – ответил Деланней. – И, конечно же, разбился насмерть. Прошло уже немало времени, как он умер.

– Вы его оставили на месте?

– Он привязан, и я…

«Марютея» накренилась под жестким шквалом. Море со зловещим грохотом бросилось на штурм палубы и потопило трап.

– Выправьте! – громыхнул Эдвардс.

Двое рулевых навалились на штурвал изо всех сил. Деланней узнал искаженное лицо Ольера. Фонарь нактоуза освещал его снизу. Вторым рулевым оказался Келлер. На его физиономии тоже появилась жуткая гримаса.

– Выправляйте! – заревел снова Эдвардс.

– Не можем, – крикнул Келлер. – Слишком тяжело!

Эдвардс обхватил штурвал своими огромными ручищами и весь напрягся. Корабль выровнялся, как по волшебству.

– Вам бы подзаняться своей мускулатурой, ребята!

– Мы как раз делаем сейчас все, что для этого нужно, – уже веселее вставил Ольер.

Через непроницаемые облака вдруг показался кусочек луны. Черная пелена облаков, которая ее заслоняла, неслась бешеным галопом.

– Это пока еще ерунда, – произнес Эдвардс. – То ли еще будет! Перед рассветом.

– Могу ли я взять список экипажа? – поинтересовался Деланней.

– Да, если хотите. Он в рубке в левом шкафу, над ящиком для карт.

Неожиданный толчок швырнул Деланнея на нактоуз. Он выругался от боли и потер ушибленные места.

– Конечно, старик повинен в смерти Гарсия, – сказал Эдвардс.

– Выходит так.

– Вы думаете, он на это рассчитывал?

Деланней пожал плечами:

– На кой черт это нам сейчас нужно? Он все равно уже мертв.

Зубы Эдвардса блеснули в темноте.

– Да! – бросил он.

Деланней вошел в рубку.

«Ну вот я и с двумя трупами на руках», – подумал он, копаясь в шкафу.